Гусу Лань, Облачные Глубины.
На фронте творился беспорядок. Вэй Гаоцунь даже не ожидала, что некоторые выходцы из Великих орденов опустятся до уровня мелких. Тяжело было контролировать ту анархию, которую люди Аннигиляции устраивали время от времени. Всё зависело от командующего тем или иным отрядом. Но, когда над полем боя начала звучать мрачная флейта, все вспомнили и о долге, и о чести, и о дисциплине. О последнем из-за страха. В армии Аннигиляции появился тёмный заклинатель. И — о Небо! — им оказался когда-то подающий большие надежды Вэй Усянь. Но никто не был удивлён, все знали, что этот мальчик потерял своё Ядро. Однако опуститься до самой тьмы?.. Впрочем, сейчас никому до этого дела не было. И никто не мог тронуть Вэй Ина, так как спину его прикрывал…ли наследники кланов Цзинь и Цзян. Эта троица покинула Пристань Лотоса по собственной прихоти, а вот Не Хуайсан пока предпочёл действовать издалека. Предполагалось, что их сразу же отправят домой. Особенно наследников, которым не приходилось сражаться против людей… убивать их. Простите. А то как-то нелогично получается, ведь они сражались с Цишань Вэнь, когда покидали Облачные Глубины. Вот только Цзинь Цзысюань тогда так и не осмелился убить человека. В этот раз его подтолкнул небезызвестный Вэй Усянь. Одна мелодия и тёмная энергия — и уверенности больше, а страха меньше. А дальше уже самостоятельно. Собственно, Цзян Чэну тоже пришлось помочь. Но наследник Юньмэн Цзян относился к этому проще. Конечно, появление юных наследников именитых кланов привело к тому, что люди открыли в себе второе дыхание. И был отвоёван Илин. Цишань Вэнь пришлось отступить. А также «в плену» оказались Вэнь Цин и Вэнь Нин. Ну, после разговора с Вэй Усянем выяснилось, что они на стороне Вэнь Сюя, то бишь Аннигиляции. Ныне тёмный, но всё ещё юный заклинатель уговорил брата и сестру отправиться в Пристань Лотоса. И даже Вэнь Цин, которая знала риторику и могла быть действительно полезной, была вынуждена уступить. Из Илина Вэй Усянь вместе с Цзян Чэном и павлином отправились в Облачные Глубины. Место было далеко от восстановления. Но всё же выглядело лучше, чем в момент их побега. Ух, они подумали об этом… — Лань Чжань! — естественно, все уже знали, что Вэй Усянь стал тёмным заклинателем. И оный хотел знать, как отреагировал на это Ханьгуан-цзюнь. И вот представился шанс. Усянь даже отдыхать не стал, сразу направился к временным покоям Ханьгуан-цзюня. Но никого в том шатре не обнаружил. Прикрыв глаза с чувством собственной неуязвимости, этот ныне тёмный заклинатель направился к холодным источникам, куда ступает нога лишь по истине закалённых. Ну, и его заодно. Только в этот раз Ханьгуан-цзюнь не закалялся в воде. Воздух здесь оставался холодным и будоражащим, а не бодрящим даже сейчас. Даже лёгкий туман есть. — Эй, Лань Ванцзи! Стал здесь среди туманной дымки — так и за призрака можешь сойти! — смех Вэй Ина быстро привёл Лань Чжаня в чувства. Всю задумчивость как рукой! Он обернулся и посмотрел на пришедшего человека: весь в чёрном. И тёмная энергия вокруг него, словно родная. Как же так? Вэй Ин почти подошёл к нему на расстояние вытянутой руки, но остановился, стоило Лань Ванцзи нахмурится. — Вэй Ин, — обычно это выходило куда грознее, а сейчас и не разобрать. Хотя, как только этот герой Юньмэна прищурился и присмотрелся, заметил, что великий Ханьгуан-цзюнь устал. А! А тут ещё он припёрся. Но Вэй Ин до последнего лелеял надежду, что даже правильный Лань Чжань, который пришёл за ним на Луаньцзан, поймёт и не станет осуждать. Закрыл глаза, сделав глубокий вдох. К чему он готовился? И всё же воздух на этих источниках слишком холодный. Может, находиться здесь Усяню даже неразумно. Его организм ослаб, пусть тёмная энергия и поддерживала его по-своему. — Как ты? — Усянь не поспешил открыть глаза, наоборот, крепче зажмурился. В свою очередь Ванцзи перестал хмуриться. Хоть одним глазком Вэй Ину стоило подсмотреть: этот Ханьгуан-цзюнь беспокоился. — Как ты? — естественно, вопрос был услышан и в первый раз. Но сейчас эти слова прозвучали более открыто, Вэй Ин заметил и беспокойство, и некоторую неуверенность. Он приоткрыл один глаз и увидел, что Хуаньгуан-цзюнь чувствует себя неловко. Нет, суперспособность читать его равнодушное лицо этот герой не приобрёл. Нутро, интуиция, неокрепшая мысль, что они нашли-таки общий язык, подсказывали это. — Ну, я знал, что будет тяжело телу, — сначала улыбка Усяня казалось обычной. Мол, он, как обычно, говорил, что всё можно превозмочь. Но затем на его лице отразилось чувство горечи: — Но эти взгляды и шёпотки так уязвляют. Никогда не думал, что буду зависеть от их мнения, — «их» будто выплюнул. И опустил голову. Ханьгуан-цзюнь напрягся. Он помнил те вызывающе-новаторские мысли об использовании тёмной энергии. Но не задумывался серьёзно. Так не принято. Это плохо и разрушает человека изнутри. Да, Вэй Ин это прекрасно понимает и готов. Но ведь это он делает ради блага людей. — Лань Чжань, я совсем не думал об этом, когда хотел всем помочь хоть как-то, а в итоге я только проблем создам Юньмэн Цзян и а-цзе, — выдох, но непонятно, тяжёлый или с нотками облегчения. Ему было нелегко. Но при этом он высказался нужному человеку. — Ох, прости, Лань Чжань, тебе ведь и так хватает проблем, — развернулся. Пора бы и к себе отправиться, поспать, отдохнуть, не мозолить «праведникам» глаза. Только вот пришлось остановиться, когда его цепко схватили за запястье. Сердце ухнуло от неожиданности, в животе что-то перевернулось. А разве Ханьгуан-цзюнь прикасается к другим людям. Но что-либо сказать Усянь не успел. Он только голову повернул, и то видел лицо Лань Чжаня краем глаза. Хотя к чему Вэй Ин стремится? Оно ничего не выражает. — Ты сделал всё, что мог. Я не думаю, что это обременит деву Вэй, — и всё-таки Вэй Усянь покраснел. Можно свариться! — ААААА!!! — Ванцзи пришлось отпустить его руку. Этот хренов юньмэнский гений похлопал себя по щекам. А когда развернулся к этому Лань, затараторил: — Ты точно Ханьгуан-цзюнь? Почему так много слов? Ты же должен был меня осудить или нотацию прочитать! Эй, а что насчёт «убожества»? Где это всё, где? Ты точно Лань Чжань? — Вэй Ин даже отошёл от него на пару шагов. Сердце как будто сейчас остановится. И от этого паника становилась сильнее. — Лань Чжань, а, Лань Чжань, кто ж так делает? — ёбушки-воробушки; только так, если кратко, можно описать состояние Вэй Ина. А Ханьгуан-цзюнь чуть опустил и повернул голову в сторону, слегка прикрыл глаза. Каждое слово Усяня было понято. И от этого тошно. Осудить? Он должен был, но знал Вэй Ина. Ему хотелось думать, что он знает этого человека. А потому не стал осуждать и читать нотации. У этого благородного Лань имелось лишь одно желание: помочь. Он пришёл к этому источнику, чтобы собраться с мыслями. Он хотел оказаться в нужный момент рядом, прикрыть спину. Но как сказать об этом? Как будто Лань Ванцзи не понимал, что ему это несвойственно. Особенно после всей той нервотрёпки, что Вэй Ин устроил в Облачных Глубинах. Холодный воздух успокаивал. «Убожество?» — Лань Чжань спросил себя. Вэй Ин был абсолютной его противоположностью, но, скорее всего, в силу воспитания этот Нефрит не мог мириться с сим фактом. Зато Вэй Ина это различие никогда не смущало. Пусть он и ступил на Тёмный Путь, ему наверняка тяжелее всех сражаться с людьми. Лань Чжань не сразу понял, а потому и принять было сложнее, но Вэй Усянь любит людей. Он готов принять всех. Но… — Эй, Лань Чжань, всё хорошо? — этот Ханьгуан-цзюнь даже не разозлился за всё то время, что Вэй Ин обращался к нему по первому имени. Голову Ванцзи не повернул, но боком видел, что до юноши в чёрном и руку особо протягивать не надо. Сам подошёл, да ещё пятерней осторожно махал. Да, Лань Ванцзи глубоко задумался. Ханьгуан-цзюнь выпрямился, посмотрел прямо на Вэй Ина. Но тот продолжил стоять, наклонив голову на бок, и чуть-чуть нагнувшись вперёд. — Позволь прикрывать твою спину, — сначала Усянь подумал, что ослышался. Но Ханьгуан-цзюню не сложно повторить. А потому у этого тёмного заклинателя не осталось сил удивляться, когда от повторённых слов он чуть не упал. Это было слишком неожиданно. Ну, нельзя же так, Лань Чжань!!!>*<
Цинхэ Не, Нечистая Юдоль.
Сейчас люди Аннигиляции разбирались с тем порядком, что успели навести в этой крепости Цишань Вэнь. Знамёна Солнца неразумные и не истратившие агрессию люди рвали и поджигали их. А вместе с тем раненных нужно было на что-то уложить, так как мест не хватало. Запах вина вызывал большее негодование. Описать можно так: «Эти ублюдки здесь вино распивали, пока наши люди умирали в бою и от их пыток». Ну, подобные высказывания всегда обоюдоострый меч. Вэй Гаоцунь держалась от всех этих вояк подальше. Она пришла посмотреть на сад госпожи Не Кикё. И что предстало перед взором? Одно название, а не сад. Собственно, не могли же кусты простого растения остаться в целости на фоне полуразрушенной Нечистой Юдоли. А было бы иронично. Теперь в Безночный Город был отправлен пленник из самого ордена Вэнь, уже с головой командующего, того самого, что решил обезглавить старика Тао. Как бы это странно ни было, но до него добралась Вэй Юэ. Заклинательница даже не сразу поняла, что дала волю ярости. А ведь чисто с практической точки зрения для самого хода войны нужно было оставить убитого в живых. На некоторое время. Это всё память женщины-воина, чьё обличье она приняла лишь два раза. И всё в ущелье, дома у Оюун и Чимэг. Чуть сгорбившись, она посмотрела на свои руки. Нет, крови на них не было. Зато воображение неплохо напоминало, как красные брызги запятнали одежду и с невероятным теплом задели ладони. Сейчас заклинательница уже успела переодеться в самую простую одежду своего ордена. Да, фиолетовые одежды она на поле боя ещё не меняла на другие. Ещё она думала о Вэй Ине. Всем уже стало известно, что первый ученик Юньмэн Цзян, потеряв Золотое Ядро, встал на Путь Тьмы. И что же на это сказал отец? Почему в первую очередь девушка задумалась о его мнении. Да потому что он был рядом, когда они узнали. И вот Вэй Чанцзэ вообще не осудил сына. Даже ухмыльнулся с неким одобрением. А после добавил: «Меня так долго не было, я просто не имею права судить ваши решения». Ну, что сказать? Гаоцунь выдохнула, так как гора с плеч. Если отец на их стороне, то всё хорошо. Дядя Цзян и мадам Юй, они ведь тоже поддержат? Хотя насчёт мадам… вот и достанется же их с братом головам. На плечо опустилась мужская ладонь и сжала его: Вэнь Сюй. Краем глаза увидела Гаоцунь пальцы и признала. Да, по рукам она могла легко узнать человека. Но вряд ли имелась цель напугать её. Будь это на пару месяцев раньше, то Вэньлунь бы побаловался. А сейчас никакого желания. — Наследники Цзинь и Цзян тоже на поле боя, но ты беспокоишься о брате, о том что лишила человека головы заслуженно, — посмотреть в данный момент на лицо этого молодого человека, так бесчувственная кукла. Но нет, просто старается не выражать эмоций, двигает чисто губами. Иногда это так тяжко, что лицо его… ну, рожа отвратная. Вот как сейчас. Он прекрасно понимает, что Гаоцунь старалась не убивать как можно больше, но это было неизбежно. Вэнь Сюй точно не смеялся над ней. Он ходил на грани морали и того, что было для них правильно сейчас. — Да, ещё я беспокоюсь о том, что мне так и не удалось поговорить с Чифэнь-цзюнем наедине. Теперь точно не время, — только после абсолютной победы, то бишь захвата Безночного Города и убийства Вэнь Жоханя. Вэй Юэ было тяжело контролировать мышцы лица каждый раз, как звучали эти слова: убийство Вэнь Жоханя. Типа у них только такой вариант, кто, как ни он, будет козлом отпущения? Но она также переживала чувства Вэнь Луня. Даже убегая, «дракон» желал найти иной выход. Только, если так сильно желал, почему ей никак не увидеть все его воспоминания? Может, он пил какой-то отвар, чтобы забыть всё. А почему нет? Никому ведь неведомо, что у него было на душе, пока он не покинул Цишань Вэнь. — Ничего, скоро будешь беспокоиться, как не показываться на глаза Цзэу-цзюню, — Вэй Юэ тут же повернулась к скрестившему на груди руки Вэнь Сюю. — А нечего было совет пропускать. Новости хорошие. Мы, конечно, ослабли. Но и оттягивать с атакой на Безночный город не стоит. Цишань Вэнь тоже ослаб. Поддержка прибудет нескоро, нельзя давать им ещё больше времени, — стало чуть холодно, видно, Юэ слишком долго стояла на улице. — Уже и старый лис, — то бишь Цзинь Гуаншань, — не может не прислать своих людей. Он точно захочет откусить больше остальных, — Вэньлунь посмотрел в сторону. — Его Величество на нашей стороне, невинных никто не тронет, и на добро клана Вэнь никто не позарится, — она бы обняла его, чтобы поддержать. Но теперь кругом было слишком много лишних глаз. Жаль, что она не может послать всех подальше, как Вэй Ин. Впрочем, мальчишкам всегда было проще. — Это всё пока под вопросом, — вот в кого он такой паникёр? Нет, надо признаться, все глубоко в душе боятся провала, нет, тотального разгрома. В конце концов, как оказалось, загнать Цишань Вэнь в угол получилось бы и раньше. Вот только у них было большое количество артефактов, а точнее их подделок. Настоящие редкие ценности скупал клан Вэнь и прятал в собственной сокровищнице. И пусть Гаоцунь сказала, что на них никто не посмеет позариться, что-то придётся отдать. Да Вэнь Сюй и не против, лишь бы людей оставили в покое. — А вот что собираешься делать ты? — на самом деле вопрос с ограниченными вариантами ответа. — Я хотела бы разобраться с тем, что гложет меня как Вэнь Луня. Но я до сих пор не знаю, что это. Так что соваться в Безночный Город тайком и раньше всех нет смысла. Точнее, мне страшно, я не знаю, чего ожидать даже от самой себя, — и это правильный ход мыслей. — Вот вы где, — Не Минцзюэ не остановил на них взгляда надолго. Он сейчас обходил всю Нечистую Юдоль, а потому и сад начал сразу же осматриваться. — Уже всё рассказал? — после быстрого осмотра Не Минцзюэ обратился к Вэнь Сюю. Тот кивнул. — Рассказывать особо и нечего. Чего языком трепать, когда нужно действовать, — теперь согласно кивнул Чифэнь-цзюнь. И, в мирную минутку, у Вэй Гаоцунь появился вопрос. — Вы успели поладить? — на это глава Не и молодой господин Вэнь с недопониманием переглянулись. Первым ответил Вэньлунь, он заявил, что всегда уважал Чифэнь-цзюня и в общем-то болеет за него. Юэ не дура, намёк поняла, но сумела сохранить лицо и не дать этому молодому господину леща. — Я всё ещё не могу терпеть Вэнь, но Вэньлунь уважения заслужил, — правда, больше нечего сказать. Но Гаоцунь улыбнулась. Впервые за долгое время. Мужчины даже растерялись от такой красоты, пусть заклинательница выглядела, как и любой другой сейчас. Не в чистой одежде, а в пыли, со сбитыми волосами, местами испачканными запёкшейся кровью. Но она была прекрасна. Только выразить это они не могли, застыли. «Что с них взять?» — фыркнула бы в стиле юного монаха Юэ, если бы заметила. Но сейчас ей стало так легко, пусть и ненадолго. Казалось, мир совсем близко, только руку протяни. — Гооой, А-Сюй, дуй ко мне!!! — голос отца, в чью сторону она посмотрела с любопытством. Вэньлунь тут же понёсся в сторону папы Цзэ, о чём-то спросил, потом неожиданно вытянулся по струнке. «Подождите…» — сощурилась Вэй Юэ, и Не Шань тоже обернулся в сторону этих людей, подозрительно и заговорщицки переглянувшись. Затем оба посмотрели на Гаоцунь и довольно улыбнулись. Кажется, Вэй Чанцзэ был не против такого жениха, как глава Не. Но всё ещё считал лучшим кандидатом своего ученика. Да, теперь и такое прозвище появилось у Вэнь Сюя. Отец и друг — предатели — ушли. Гаоцунь с подозрением посмотрела Минцзюэ прямо в глаза, потому как он удивлённым не выглядел. Но ответ у него нашёлся: — Я только что сообразил, — усмешка! — Но вряд ли мы можем поговорить по душам, как в последний раз, здесь сейчас нигде нет уединённого места, — даже с некоторой печалью сказал он. Успокоить хотел. Немного получилось, девушка взяла себя в руки. — Однако мне есть, что сказать. И думаю, что в будущем лучшего момента не представиться, — Не Шань также не отводил взгляда. — О нашей помолвке, — ему эти слова давались с трудом. Вэй Юэ заметила, но не прочувствовала. Собственное сердце будто ухнуло в бездну. — А что с ней не так? — конечно, Нянын и Инчжэнь ей уши прожужжали, что в связи с событиями её с Чифэнь-цзюнем помолвка на грани разрыва. Но ведь она не собиралась отказываться от этого. Пусть Цзэу-цзюнь и признался, легче от этого не стало даже ему самому. И пусть Вэй Юэ ответила, что не знает, любит ли Не Минцзюэ, она не собиралась перечёркивать все свои старания и желания за шесть лет. Такому ответу глава Не удивился. — Мы должны были принять это решение вместе, — но и он отступать не собирался, — но я расторгаю помолвку. О чём станет известно после завершения Аннигиляции Солнца, — голос звучал твёрдо, без намёка на сомнения. Значит, у неё нет ни малейшего шанса, чтобы переубедить? Первый вопрос предсказуем: «Почему?» Но он остался в голове. А с уст слетел другой: — Зачем? — странно, для неё очень странно, но Чифэнь-цзюнь улыбнулся. — Я терпеть не могу Цишань Вэнь, но истреблять их не собираюсь. И прекрасно понимаю, что ты от своих слов не оступишься, будешь их защищать, — она чуть не оступилась, пожелав увеличить между ними дистанцию, но была с осторожностью схвачена за предплечья. — Наша связь сильнее этого, но есть чувства моих людей, которых я обязан защищать. Я не хочу, чтобы моя собственная противоречивость привела к их возмущению и осуждению. Люди клана Не и всего моего ордена должны забыть о ненависти к Вэнь Жоханю. Для этого им нужно принять Вэнь Сюя, для начала, — потенциально следующего главу Вэнь, — но ты… твоё положение не должно быть таким непонятным. И это первая причина. Я хочу тебя поддержать, но так открыто не выйдет, — этот человек всегда шёл напролом, но теперь, когда речь зашла о жизни его людей в новое время, мирное, он думает об их душевном спокойствии. Никто в Цинхэ Не или Юньмэн Цзян не примет эту новость легко. Но, когда Вэй Гаоцунь перейдёт в орден Цишань Вэнь с Вэнь Сюем во главе, им тоже придётся нелегко. Это вызовет непредсказуемую реакцию общества в целом. Ничего не останется как прежде. — Ты сказал «первая причина»? — после некоторого молчания, она снова упрямо смотрела в его глаза, сжав чужие плечи, впиваясь в них ногтями. — А какая вторая? — что-то проходило мимо неё. Лишь на секунды она подумала только о себе и о нём, подумала, что он просто не хочет давать ей шанс. В прошлый их разговор Не Минцзюэ отпустил её за братом, поддержал, дав то, чего хотелось. А теперь? — …Гуаншань умён, и он уже глядит в далёкое будущее. Наш союз в этом будущем не будет носить характер «Не-Цзян», — из предыдущих слов ясно, почему. — Уже подал идею о закреплении мира через браки: в каждый клан будут отправлены невесты из остальных четырёх, по одной, — и скорее всего, глава Цзинь будет топить за то, что она невеста в клан Вэнь из ордена Юньмэн Цзян, чтобы она не смела что-либо решать позже. — Не торопись с выводами, — слегка встряхнув Юэ, Минцзюэ заставил её выпрямиться. Между тем она удивилась. — Возможно, он попробует сделать из тебя невесту для клана Цзинь. Однако не спеши злиться, — снова усмехнулся, — с этим никто из глав не согласился. Заклинательница шумно выдохнула. Такое облегчение! Но теперь угроза известна, а значит, на поиск средств защиты времени больше. — Хорошо, — выдала она, — может быть, с этим действительно пора покончить, — знала ли она, какой удар наносит по сердцу Не Шаня? Или теперь они квиты? — Но ты никогда не будешь моим врагом, что бы ни произошло после Аннигиляции, — убрав от себя крепкие руки, девушка улыбнулась. Теперь она решила, что делать дальше, в ближайшем будущем. Надо покончить со всем.>*<
Юньмэн Цзян, Пристань Лотоса.
Цзян Фэнмянь и Юй Цзыюань сидели в её любимой беседке, позволив себе отгородиться от людей на час. То есть на два, ведь равен двум обычным часам. Но это не важно. Главное, что эти двое позволили себе отдохнуть. А точнее — глава Цзян убедил свою супругу подышать свежим воздухом и подумать о себе. Как никак, а уже седьмой месяц беременности идёт. И он не мог позволить своей госпоже волноваться и беспокоиться. Конечно, забота любимого человека делала женщину счастливее. Но Цзян Фэнмянь так старался, что уже больше веселило Цзыюань. Однако радоваться открыто они не могли. Им играла на руку любовь мадам Юй к удобной и свободной одежде. Пусть сейчас покрой слегка и изменился, что сражаться самостоятельно не получится. Да и разумом она понимает, что вновь наступило время прятаться за спиной. Она сидела на стуле, опустив голову, и пропускала через пальцы волосы мужа, который вот-вот уснёт, пусть и не в удобном положении. Что-то, а привычка осторожно прижиматься лбом к животу беременной супруги вечна. При этом его совсем не смущает говорить ребёнку о том, какой он хороший и как сильно его ждут. Хотя сегодня он пожаловался, что старший брат этого малыша дурак, но раз пошёл в мать, то с ним всё будет хорошо. Естественно, эти слова не звучали так по-дурацки, как написано. Просто это сокровенное настолько, что должно остаться между ними: Цзян Фэнмянем, мадам Юй и их малышом. Не обманчиво ли это счастье? Вот что никак не могла отпустить мадам Юй.>*<
Пару дней спустя, Гусу Лань, Облачные Глубины…
…которые медленно, насколько позволяет время, подготавливают к восстановлению. Что изменилось за это время? Ни-че-го. Цишань Вэнь окончательно отступил в Безночный Город. И это пугало глав Аннигиляции. Ясно, что Вэнь Жохань не сдастся так просто. Тогда логично опасаться того, что их будет поджидать в самом городе. Да, не простая резиденция, а полноценный город, крепость среди горных вершин. И Цишань у их подножья, что нельзя задеть военными действиями. Гражданские тоже устали. Из Нечистой Юдоли прибыл Мэн Яо, с готовым планом наступления из Цинхэ Не. Из остальных орденов тоже прибыли гонцы. В качестве посланца Юньмэн Цзян — Не Хуайсан. Он всё ещё боялся отправиться на поле боя, но его мозг желал жёстких условий и опыта, что тоже знания, которые ему по душе. А нет лучше средства для достижения этой цели, когда самые великие умы Аннигиляции отправятся отсюда на Безночный Город. Ну, кроме Чифэнь-цзюня. — Как видно из послания, Цинхэ Не с союзными отрядами выступит на день раньше, — Мэн Яо не дали стоять в поклоне, он выпрямился. И теперь смотрел человеку, когда-то представшему перед ним, как небожитель, прямо в глаза. Чудом лишние мысли не давали ему забыться. Хоть он и знал, что Не Минцзюэ решил расторгнуть помолвку с Вэй Гаоцунь, легче от этого не становилось. Поскольку саму деву Вэй это решение не обрадовало. — Позволь узнать, почему так, — и Хуайсан, который стоял рядом, всего-ничего пустого пространства, с Мэн Яо, имел право настаивать на получении ответа. Но ответил ему Цзэу-цзюнь, который уже прочёл послание. — Дева Вэй вместе с отцом и молодым господином Вэнь уже в пути, — для Лань Сичэня это плохая новость. — Нет! — не сдержался Не Хуайсан. — Зачем? Она ведь не думает, что у них получится добраться до Вэнь Жоханя и убить его? — Яо спокойно схватил того за руку. — Нет, они не настолько наивны. Но всё же у меня есть подозрения, что дева Вэй хочет встретиться с Верховным заклинателем, — пока ещё Верховным заклинателем, — до полного захвата Безночного Города, — Лань Хуань уже не пытался сдержанно улыбаться. — Но основная цель: открыть врата изнутри.>*<
Цишань.
Главный город провинции уже готовился к тому, чтобы закрыть врата от всех приезжих. Вэнь Сюй и Вэй Юэ успели вовремя. Они только прошли главные врата и остановились посмотреть на горы, что возвышались над Цишанем. Попасть в Безночный Город… они поставили задачу, но как её достичь? Молодой господин Вэнь прекрасно понимал, что шансы невелики. Но Гаоцунь поддержала его, а потом глава Не дал добро. Вэньлунь рассчитывал на своих старых друзей, коих было мало. Но те видели, к чему ведёт рост господства Цишань Вэнь, были против. Друзья-сторонники. — Добрый день, Вэй, Вэнь, — заклинатели обернулись. — Наша встреча у самых ворот — чистая случайность! — две женщины улыбнулись этим «героям». Женщины из племён кочевников, что живут в Паучьем ущелье. Что их привело сюда? — Мы следили за миром и рады за ваш успех, — Оюун улыбалась, прикрыв глаза. — И подумали, что вы двое додумаетесь до подобного риска. Только паучков прихватить не смогли, — а может, они бы были в самый раз. Но их бы заметили, так что женщины отказались от этой затеи. Жалко живых существ. — Вы хотите помочь? — Вэнь Сюй первым подбежал к ним. За ним Вэй Юэ. — Не то чтобы, — Оюун вскинула руки. — Уже как месяц Вэнь Жохань созывает целителей вне орденов в Безночный Город. Мы могли наплевать. Но вам союзники не помешают, — так… разве это не значит, что они хотят помочь? — Нет, не подумайте. Сам конфликт нас не интересует, мы лишь хотим усложнить ему, — Вэнь Жоханю, — жизнь, — и Вэньлунь, и Гаоцунь переглянулись. Они явно чего-то не понимают в этой жизни. Ведь, открыв в нужный момент врата Безночного Города, Цишань Вэнь точно падёт. Это не просто усложнит жизнь, это приведёт к поражению. И Верховного заклинателя в любом случае будет ждать смерть. А поскольку глава Вэнь далеко не трус, то он с собой заберёт ещё много жизней. — Значит, сейчас вы направляетесь в Безночный Город? — снова спросил Вэнь Лунь. Чимэг кивнула и протянула некий свёрток. — Это пропуск. Мы получили его… по блату, — то есть спиздили. Чимэг наивно отвела взгляд в сторону. Но этим самосовершенствующимся всё равно. — Пройдём все впятером, — подтвердила Оюун. — Впятером? — отец ушёл разузнать обстановку. Если Оюун и Чимэг только прибыли, то как они узнали? Не то чтобы Юэ их подозревала. — Ну, в смерти Цансэ-саньжэнь виноват глава Вэнь. Он не мог не прийти. Или я ошибаюсь? — Оюун улыбнулась довольно снисходительно, а потому Вэнь Сюй быстро вернулся к главному: — Отлично! Дождёмся папу Цзэ и сразу отправимся к дяде Вэнь Цин, он поможет нас спрятать, — и посмотрел на Гаоцунь. А ей сказать было нечего. Она только согласно кивнула. Ну, ничего, они, то есть Оюун и Чимэг, никуда не торопились. И помогут этим «героям» сменить облик. Ну, шрам уже портит картину. Надеть маску и снова подрезать волосы — точно никто не придерётся. Гордый заклинатель никогда не обрежет волосы. Но Вэнь Сюй готов поступиться этой традицией хоть тысячу раз. А Юэ… она уже стала маленькой послушной девочкой. Как хорошо, что люди из Ва больше похожи на кочевников, чем их соседи, жители Поднебесной. А Вэй Чанцзэ... ну, он бороду недавно отрастил. Немного баловства с Ци — и будет за старого дурака.>*<
Безночный Город, «тогда и сейчас».
Мальчишка взял «дракона» за руку и потянул подальше от главного дворца. Вэнь Лунь хорошо знал подземные ходы, а не он, но упорно шёл вперёд. Эту, особую, дорогу, запомнить было легко! Они выйдут к самой вершине одной из центральных гор, откуда открывается прекрасный вид на равнины кочевников. Ещё несколько десятков лет — и они будут относиться к провинции Цишань, их завоюет повзрослевший Вэнь Жохань. А пока он маленький мальчик, который хочет от всех спрятаться и поиграть со своим другом. Пусть дедушка и велит называть его «дядей». — А-Хань, не торопись и смотри под ноги! — конечно, на это замечание юный господин Вэнь ответит, что он не маленький, ему целых десять лет, а потому на ногах он сможет устоять. Ах, эта опека дедушки и Вэнь Луня достала его. Но гнев быстро проходит, поскольку они оба слишком хорошо его знают. Зелёные сливы и бамбуковые лошадки! Последний «дракон» и вправду детская любовь этого молодого господина, но после этот юный господин окажется очень ветреной особой. И если кого он полюбит по-настоящему… ни в этой жизни! Судьба уготовила ему иное, на чём он и зациклился. Они пришли. Было здесь уютное место, с обрывом. Но разгуляться можно. Когда-то давно, глава Вэнь (уже не важно, какой по счёту) устроил здесь место отдыха. Ему удалось посадить и взрастить на таком не благодатном месте ивы. И сейчас они в самом цвету, если можно так сказать. Жохань любит прятаться за ними, не кичась развалиться на земле. Место заброшенное. Их место, они, он и Вэнь Лунь нашли его. И даже дедушке не рассказали, потому что А-Ханю с миленькими глазками сложно отказать. Маленький миленький чертяка, умеет пользоваться своими достоинствами. Они развалились под ветвями, которые прятали их от палящего солнца. Ну разве не ирония? Человек, который в будущем будет сравнивать себя солнцем, прячется от него. Хотя грешно над этим смеяться. Кто знает, куда нас самих жизнь заведёт. — А потом, — юный господин Вэнь снова делился своими мечтами, — я освобожу тебя, — тогда он ещё и помыслить не мог, что пожелает объединить Поднебесную. Вначале это будут чистые помыслы, но затем они примут иной окрас и затронут судьбу того, кому он обещал дать свободу. Ах, если бы Вэнь Жохань захотел сдержать своё слово, возможно, Вэнь Лунь бы попытался остановить его ещё раз… но совсем скоро этот мальчик, что пристроился под боком этого «дракона» с серебряными волосами, перестает кого-либо слушаться. А Вэнь Лунь, гладя А-Ханя по голове, даже не представлял, как сильно изменится этот ребёнок в ближайшем будущем. Совсем-совсем скоро. Сначала он восстанет против несправедливого отношения к Вэнь Луню, которого большинство в клане не любит, к которому презренно относятся другие кланы, к императору, что, по сути, и не стоит наравне с ними, заклинателями. Объединить Поднебесную не на словах и частично различающихся законах и сделать императором того, в ком действительно может течь кровь Неба… </i>…Вэнь Жохань уже давно запутался в своих желаниях, в том, что правильно или неправильно, и в том, что действительно не мешало бы сделать. В главном зале он сидел на своём троне. Один. И в темноте, только свечи хаотично зажжённые им же самим давали слабое освещение. Карта Поднебесной у пьедестала — спустись и истопчи. А толку? Его загнали в угол? Да, потерять Илин — потерять всё. Безночный Город долго не выстоит. И Цишань заденут в любом случае. Что? Ах, да, он ведь, по мнению большинства, только о своих амбициях беспокоится. Амбиции? Он так устал, на лице поток его мыслей никак не отражается. Сидит, положив руки на подлокотники своего одинокого трона, и смотрит в никуда. «Может, у меня их никогда и не было?» — усмехнулся. Хоть какая-то эмоция. Он проиграл. Цишань Вэнь проиграл. И больше его уже ничто не волновало. Возможно, ему стоило повременить с уничтожением Облачных Глубин. Да, нужно было нарастить больше военной мощи, а за это время ухватить большой кусок хитростью. Но одно жалкое желание двадцатилетней давности решило сорвать все планы. Устал и запутался в ходе своих мыслей. Вэнь Жохань встал и спустился к карте. Скрестив руки за спиной, он пораскинул, как можно было бы подорвать силы Аннигиляции. Но с тем учётом, что он оказался заперт в Безночном Городе, все идеи невыполнимы. Остаётся только исполнять желание, ради которого медленно, но верно теряет всё. Странно, но сто дыр и тысяча язв так и не поразили его колено. Или Вэнь Жохань больше не способен чувствовать? Да, не, бред...