Цишань, Безночный Город
Прошло около шести дней с окончания Аннигиляции Солнца. Вэй Гаоцунь очнулась два дня назад, но только сегодня ей разрешили встать. Ещё чуть-чуть и начнётся собрание кланов под руководством представителей императора. Вэй Юэ была сама собой, однако для неё нашли и перешили церемониальный наряд Вэнь Луня, что довольно символично. Как ни странно, Вэй Ин присоединился к этой затее, поэтому он почти не отходит от а-цзе. До этого, конечно же, замучил Лань Ванцзи: он ведь правильно поступает. Многозначительное «мгм» послужило доброй поддержкой. А главное, что дядя Цзян поддержал. Особенно сейчас, когда они второй раз в жизни потеряли родного отца, теперь уже навсегда. В общем, не только они, но и другие главы вместе с наследниками готовились к тому, чтобы показаться перед своими людьми. Как бы подозрительно ни было, а люди Цишань Вэнь тоже будут присутствовать. Кроме тех, кого осудили два дня назад. Вэнь Сюй переживал, но для некоторых прощения добился. Вэнь Цин заплетала волосы Вэй Юэ. Это был большой пучок, который украшал зажим в виде дракона, чей хвост переходил в цепочку с небольшими камнями, звенящими при ходьбе. Целительница хотела сделать из неё такую красавицу, которая бы внушала своим видом спокойствие людям клана Вэнь. А напугать остальных… сможет и при желании. — Всё, — Жолинь, а это имя Вэнь Цин в быту, посмотрела в зеркала на свою подопечную. — Нам пора, — за порогом комнаты их встретили диди. Вэнь Нин тут же встал рядом с сестрой, а Вэй Ин подал а-цзе руку, собираясь провести её. На выходе из главного дома Вэй Гаоцунь остановилась. Там, внизу, перед лестницей люди выстроились в пять рядов. С такой высоты они кажутся безжизненными пятнами: золотой, зелёный, бело-голубой, фиолетовый, бело-красный. Чуть повыше на первой лестничной площадке уже собрались главы всех пяти кланов. Вэнь Сюй выглядел спокойным и собранным, что успокаивало и радовало Гаоцунь. Вэй Ин помогал спускаться не спеша. Но на второй лестничной площадке они остановились, чтобы поклониться главнокомандующему армии и премьер-министру. Представители императора уже присутствовали на суде. Их решение было окончательным. Так и сегодня, вне зависимости от того, какие решения будут принимать главы, последнее слово за ними. Можно сказать, что император на стороне клана Вэнь, но он обещал Вэнь Сюю лишь защиту. А потому нужно быть сегодня предельно осторожными. На первой лестничной площадке девушки с братьями также остановились, чтобы поклониться всем главам. Однако никому из них Вэй Юэ не стала смотреть в глаза. Теперь осталось спуститься к ряду Цишань Вэнь. Однако уже там Гаоцунь пришлось удивиться: Сюэ Ян стоял впереди всех и весело махал. — Что ты здесь делаешь? — Гаоцунь вовсе не требовала ответа. Она посмотрела вправо: каждый ряд людей возглавлял наследник, а за ним по двое старейшин. Но сейчас у Вэнь Сюя не было наследника. Все — кто косо, а кто прямо — смотрели, ожидая, кто же возглавит Цишань Вэнь. И это была Вэнь Цин. А вместо старейшин, поскольку Вэнь Жохань избавился от прежних, не назначив новых, Вэнь Сюй поставил детей Вэй. Они долго обсуждали эту идею с папой Цзэ, начали ещё до того, как проникли в Безночный Город, а потому об общественном мнении он давно не беспокоился. Вэнь Нин скромно стал позади Вэй Ина, а вот Сюэ Ян чуть ли не вешался на руку а-цзе. Он был очень доволен собой, но хвастаться не собирался, поскольку Гаоцунь точно не оценит его поступка. Даже этот Вэньлунь не выказал благодарности… хотя А-Ян действительно переборщил, если можно так сказать. — Все мы здесь сегодня собрались, чтобы решить, кто станет Верховным заклинателем, — все детали в каждом клане уже обсуждались до этого. Даже суд над заклинателями Цишань Вэнь состоялся раньше, чтобы не разбираться со всеми проблемами в один день. Так вот, поскольку детали были известны, к главному приступили сразу же. — Каждый орден может предложить любую кандидатуру из другого клана, после чего мы проведём общее голосование, — то есть, обломись Цзинь Гуаншань, который мог выдвинуть себя от ордена Ланьлин Цзинь, так как это запрещено. А тем временем Цзэу-цзюнь продолжал, вот уж у кого кишка не тонка: — Нельзя выдвигать членов клана Вэнь, но в голосовании они также участвуют, — в общем, всё, как и предлагал Вэнь Сюй, только с вот-таким изменением. Спасибо Его Величеству, который тоже рисковал. — Собственно, узнав общее мнение, огласить решение ордена доверили наследникам. — Начнём, — Лань Сичэнь улыбнулся Цзинь Цзысюаню. Ему довелось понаблюдать за этим ребёнком, и что-то явно тревожило душу молодого господина Цзинь. Возможно, глава Цзинь всё же собирался что-то провернуть. И поэтому Лань Хуань должен оставаться на чеку. — Орден Ланьлин Цзинь в качестве Верховного заклинателя предлагает, — несмотря на то, что старейшины и отец говорили одно, находились заклинатели, которые считали по-другому. И всё же у этого наследника имелось своё мнение. И если он озвучит его, то никто из ордена не посмеет возразить, потому что это, во-первых, подмочит репутацию, во-вторых, добавит больше забот. Вобрав в лёгкие побольше воздуха, Цзинь Цзысюань громко объявил: — Заклинателя Гусу Лань, Лань Цижэня! — собственно, отец и старейшины собирались выдвинуть Цзян Фэнмяня, у остальных мнения были разные, они оставили всё на верхушку ордена. Но этот молодой господин набрался смелости, чтобы поговорить со своим младшим братом. Мэн Яо говорил ему то же, что и всем. Но что-то было не так. Цзинь Цзысюань не знал, откуда такая уверенность. Но никто, по его скромному (да!) мнению, кроме Лань Цижэня не подходил. Мэн Яо, как и он, ребёнок, да и в заклинательстве не очень. А дева Вэй… она теперь, если он всё верно понял, часть Цишань Вэнь. Уже этот факт запрещает выдвигать её. Впрочем, этот молодой господин удивил не только свой орден и отца, но и самого учителя Лань Цижэня. Мужчина слегка приоткрыл рот, он-то точно не гнался за подобной честью. Но теперь члены ордена Ланьлин Цзинь могут голосовать не за того, кого указала верхушка. Высказав своё собственное мнение, Цзинь Цзысюань дал своим людям свободу выбора. Но вот сейчас он готов был испустить дух. В сторону отца смотреть страшно! Да, Цзинь Гуаншань разозлился, но в тот же момент он испытал чувство гордости за сына, решившегося противостоять ему. — Орден Цинхэ Не, — а вот этот молодой господин был куда менее уверенным, зато более спокойным, — предлагает кандидатуру Цзэу-цзюня, — в общем, Не Хуайсан не хотел этого говорить. Но раз брат решил, что так будет лучше для всех, то ему не стоит возражать. Гусу Лань отдали предпочтение Цзян Фэнмяню, Юньмэн Цзян поддержали выбор Цзинь Цзысюаня. Когда Цзян Чэн услышал, кого предложил этот павлин, он тихонечко переглянулся с отцом, на что тот ему кивнул. Изначально, они тоже думали доверить это Цзэу-цзюню, человеку спокойному, способному мыслить беспристрастно. Ну, почти. Как так получилось, что они подумали не об учителе, а об ученике… ну, главное, что смогли вовремя перекинуть кости. А потому все снова ждали ответа от Цишань Вэнь. Во главе теперь Вэнь Сюй. Он уже удивил всех своим участием в Аннигиляции, отказом от титула Верховного заклинателя и привлечением ко всему императора. Ясно было, что и здесь он что-нибудь придумает. Вэнь Цин раздражали все эти взгляды, направленные на неё. Но ещё больше её выводило то, что она должна была сказать. Во-первых, она не понимала, когда Вэнь Сюй всё успевал. Во-вторых, она не понимала, как он получил согласие от такого человека. Им откажут в любом случае, но будет весело. — Орден Цишань Вэнь в качестве Верховного заклинателя предлагает Пурпурную паучиху, Юй Цзыюань, — все эти взгляды, впившиеся на неё, перешли на Цзян Фэнмяня, который виновато улыбнулся. Получив разрешение мадам, Вэнь Сюй рассказал ему о своей задумке. И этот выбор произвёл фурор. Но ни он, ни глава Цзян неловкости не чувствовали. Цзэу-цзюнь не стал ждать, пока Цзинь Гуаншань отойдёт от шока, он повернулся к представителям императора: — Одобряете ли вы кандидатов? — да, одобряют. А это значит, что можно выбрать и Пурпурную паучиху. Снова повернувшись к народу, глава Лань объявил о начале голосования. Естественно, за представителя своего ордена голосовать нельзя. Гусу даже лучше, ибо выбирать и дядю, и племянника тоже нельзя. И всё же по итогу люди выразили своё предпочтение так: Лань Цижэнь, Юй Цзыюань, Цзян Фэнмянь и Лань Сичэнь. Цзэу-цзюнь конечно Нефрит и многообещающий заклинатель, но даже молодёжь предпочла более опытных взрослых. Цзян Фэнмянь «проиграл» своей жене, поскольку среди людей считался мягким человеком. А вот своей «победе» Лань Цижэнь был совершенно не рад. Вэй Гаоцунь посмотрела на этого учителя и усмехнулась, ему бы не помешало выпить валерьянки. У Верховного заклинателя не было никаких регалий, только титул. А потому людей распустили только после того, как все поклонились Лань Цижэню. Для него самого это было странно. Он свыкся с мыслью, что его племянник повзрослел и стал главой, и он, дядя, должен ему подчиняться. Но теперь… Как только большая часть заклинателей всех кланов была отправлена домой, главы с доверенными лицами остались решить ещё несколько проблем. Что касалось мелких вассальных кланов, они уже после суда отправились по своим домам, которые нужно было восстанавливать. Доверились своим господинам, так сказать. И правильно сделали. Потому что, по скромному мнению некоторых людей, от их глав больше шума, чем дела. И мнение это непоколебимо, даже несмотря на то, что их помощь в сражении с Цишань Вэнь была значительной. Но не от того ли, что они были готовы отказаться даже от своей человечности во имя мести?***
В главном зале резиденции Цишань поставили большой круглый стол, чтобы за ним могли разместиться и главы, и наследники, и выбранные ими люди, и даже те некоторые, кого будет касаться обсуждение. Заняв своё место, Цзинь Гуаншань косо поглядывал на — ещё вчера — трон Вэнь Жоханя, спиной к которому сел Вэнь Сюй. Да уж, слева старый лис, а позади призрак отца, пусть и существующий лишь в его голове. Хорошо хоть, что между ним и главой Цзинь сидели Цзинь Цзысюань и Вэнь Цин. Зато по правую руку села Вэй Юэ, а Вэй Ин чуть сцену не устроил, что он будет здесь, даже если места не останется. Но успокоился, как только рядом с а-цзе сел Лань Ванцзи. И юный тёмный заклинатель решил доеб… спросить о здоровье, о настроении и, само собой, о погоде. Что было более удивительным для молодого главы Вэнь, так это спокойные ответы Ханьгаун-цзюня. Неужели он видел этих двоих так давно? Хотя если присмотреться… ну хочет же этот святоша пару раз врезать. Ну, увы, такое уж очарование у А-Ина, так что пусть Второй Нефрит страдает. И в точку же, Вэнь Сюй! В точку!! Зато Гаоцунь старалась не смотреть в сторону Цзэу-цзюня и Чифэнь-цзюня. Только поздоровалась с Лань Цижэнем и Не Хуайсаном. Последний так сощурился, посмотрев на неё поверх раскрытого веера — кажется чья-то мстя будет ужасна. Справа от Не Минцзюэ сел советник Ли. Он прибыл сюда сразу, как в Башне получили весть о победе. За их спинами спряталась ещё одна тёмная лошадка — Мэн Яо. Чтобы там ни наказывал Лань Цижэнь, а Вэнь Сюй по-хорошему поговорил с мальчишкой и всё узнал. Чего-чего, а самоубийства от отца он не ожидал. Мэн Яо тоже, но что ему? Бедному Цзян Чэну было нелегко решиться, куда сесть. С одной стороны по-любому отец. С другой — или советник Ли, или кто-то из клана Цзинь, хотя не похоже. Да, тавтология. Всё-таки сел под бок к Цинхэ Не. Ну, справа от отца сел старик Ду. Заклинатель старой закалки и давно отошедший от дел. Но ему пришлось прибыть, так как Вэй Чанцзэ отошёл в мир иной, а мадам Юй незадолго до окончания Аннигиляции родила здорового мальчика. Нарекать его без мужа женщина не стала. А потому младенца так и называла «мой милый мальчик». Слышали это только Инь Чжу и Цзинь Чжу. Со всеми вежливо поздоровался этот незнакомец, который оказался главой клана Цинь, первого среди вассалов Ланьлин Цзинь. В отличие от старого лиса он был настроен куда дружелюбнее, хотя усталость и настороженность не давали Вэнь Сюю ослабить бдительность, от чего уже раскалывалась голова.***
Юньмэн Цзян, Пристань Лотоса. — Так Вэй Чанцзэ погиб? — осторожно спросила мадам Цзинь, наблюдая, как старая подруга качает на руках сына. Третий ребёнок — ей так завидно, если честно. Но сейчас она осторожно интересовалась, прощупывая почву. Потому как выражение лица Юй Цзыюань выражало что угодно, но не ненависть. Хотя, по сути, к Вэй Чанцзэ у неё претензий не было. Кроме той, что он всё время был жив, когда его дети считались сиротами. Недовольство было и по поводу слухов, появившихся вследствие всего, и ярого желания не понимать, как можно было не вернуться. Ох, так только мигрень разовьётся. — Да, и я не хочу об этом говорить, — третьей за столом была Не Кикё. Эта женщина только слушала, хотя мысли всё больше уносили её к наследникам. Уж лучше бы она отправилась в Безночный Город к А-Шаню и А-Фэну, а не советник Ли. А мадам Юй всё думала, вспоминала их последний разговор. Когда, отправив мужа в город и надолго, устроила по всем вышеперечисленным и добавленным в процессе пунктам взбучку этому блудному отцу. Конечно, она понимала, что «дурь» из его головы это не выбьет… да, это был с самого начала бесполезный разговор. По итогу она услышала лишь простое «спасибо», хотя и говорила, что не холила и не лелеяла их с Цансэ отпрысков. А после этот дурак поклонился. Стал на колени и поклонился. До сих пор Юй Цзыюань не поняла, как же она хотела отреагировать: смеяться или плакать. Тогда она сохранила лицо, и они разошлись с миром. Но сейчас… можно и посмеяться, и поплакать. Но потом, как-нибудь потом.***
— Так получилось, что я задолжал Вэй Чанцзэ, поэтому меня и волнует судьба юного Вэй Усяня, — Цзинь Гуаншань стойко выдерживал настороженные взгляды других. Что же, раз сын сказал, что в тот единственный момент он бы погиб, значит, так и было бы. Но его спас господин Вэй. Вздохнув про себя, старому лису пришлось отказаться от всяких задумок насчёт юного господина Вэй. — Так что я повторю свой вопрос: в силу заслуг оставим ли мы Вэй Усяня в покое? — и с любопытством посмотрел на Лань Цижэня. Интуиция этому лису подсказывала, что этот человек попрёт все свои моральные принципы. Если не уже. — В силу обстоятельств, из-за которых Вэй Усянь ступил на Тёмный Путь, и за его заслуги в Аннигиляции Солнца, Гусу Лань… закроет глаза, — в конце концов, у молодого господина Вэй теперь нет иного пути. И Лань Сичэнь понимал это. — Но только до первого проступка, — тут же подхватил Лань Цижэнь, то есть Верховный заклинатель. Теперь. Однако, не успел мужчина посмотреть на Вэй Ина предупреждая, как Лань Ванцзи вторил ему. — Я прослежу за этим, — тут-то все и замерли. В последнее время Ханьгуан-цзюнь куда разговорчивее. Впрочем, сам Вэй Ин застыл в шоке. — В смысле проследишь?! — и сел на подлокотник стула, наклонившись как можно ближе к Лань Чжаню. — Помолчи, — тот спокойно повернул голову немного вправо. Ух! — Ханьгуан-цзюнь!.. — Господин тёмный заклинатель, — может, в плане материальном глава Цзинь немного и получит, но морально он оторвётся. — У нас есть более важные вопросы, оставьте личные на потом, — Усянь уже хотел съязвить. Мол, не его личные вопросы он зовёт более важными, но даже мысль сформулировать не успел. Тихий шёпот а-цзе: «Вэй Ин» — и он спокойно расселся на подлокотнике. Само собой, под боком у Ханьгуан-цзюня. Пусть следит! — Раз теперь Вэй Усянь и Вэй Гаоцунь являются адептами Цишань Вэнь, могут возникнуть волнения среди заклинателей четырёх и более мелких кланов, — глава Цзинь продолжил. — Между собой мы можем решить все разногласия, но нашим подчинённым нужен некий гарант того, что вы, глава Вэнь, не выкинете что-то неожиданное, — использовать тёмного заклинателя и «дракона»… Вэнь Сюй солжёт, если скажет, что не думал об этом. Но ещё тогда, когда они с Гаоцунь не были друзьями, он использовал её. Во-первых, для побега, во-вторых, для поиска ответов, хотя это получилось не очень, в-третьих… на самом деле, можно перечислять вечно. А тем временем Цзинь Гуаншань заметил: — Пусть эту систему другие одобрять не хотят, но как насчёт того, чтобы отдать самых талантливых дев Вэнь в другие четыре клана замуж? — ха, облом с Вэй Гаоцунь, зато ручонки до Вэн Цин потянулись. Вэй Юэ с ужасом посмотрела на Вэн Цин, но та в свою очередь сохраняла абсолютное спокойствие. Зато Вэньлунь ответил не спеша, запнувшись. — Единственная дева, талантливая, как вы сказали, что вступила в брачный возраст… простите, но она уже невеста, — и улыбнулся ещё так виновато. Мол, я здесь ни при чём. — Да-а? И чья… — хотя спокойной реакции от главы Цзинь не ожидали. И не собирались. — Моя, — молния среди ясного неба, ибо грома будет маловато. Пару вдохов Юэ пропустила. Она не заметила, как подскочила. Стул отъехал, но не упал. Гаоцунь посмотрела на Чифэнь-цзюня, желая сказать хоть что-то то. Цзинь Гуаншань спрятал улыбку за веером: «Вот оно что. И даже не сказали, бедняжка». Вэй Ин был шокирован ещё больше. Мало того, что он прекрасно улавливал настроение сестры, он никогда не видел у неё такой растерянности. Но вот у него на глазах она спокойно делает вдох, обходит Вэнь Сюя, чтобы взять ладони Вэнь Цин в свои. — Что же не сказала, Вэнь-цзецзе? Поздравляю, — и всё же это не было достаточно искренне. Да, похоже, старый лис тут ничего не ухватит. Но какое зрелище разыгрывается! А между тем Вэнь Цин сдерживается, чтобы не гаркнуть на Вэй Юэ. Если она кому и хочет сломать руки, то пусть идёт к Чифэнь-цзюню. А Гаоцунь что? Она отпустила подругу, вернулась на своё место. Ей теперь совершенно всё равно, что они там хотят обсуждать. Вэй Ина не трогают — и ей достаточно. А он же говорил, что люди не поймут… а сам втихую обручился с Вэнь Цин! Это уже не голова болит, эта уже развивается мигрень. Чтобы не обращать внимания на боли, Вэй Гаоцунь старалась прислушиваться к тому, что говорят другие. Значит, Вэнь Цин — невеста для Цинхэ Не. Дальше Вэнь Сюй назвал имена своих кузин, которые ещё подрастали. Ничего, в четырёх кланах тоже есть подрастающие женихи, можно подождать. Чего-чего, а терпения Цзинь Гуаншаню не занимать. Вот бы поделился немного. Однако было неожиданным, что и Гусу Лань предложил своих невест. Более того, глава Лань предложил главе Вэнь рассмотреть Лань Люэр в качестве своей супруги. «А она… не..?» — украдкой, но полным недоумения взглядом Вэй Юэ наблюдала за Цзэу-цзюнем. Но теперь уже он избегал смотреть в её сторону. «Вы оба…» Но что? Дышать стало чуть тяжелее, но девушка попросила себя продержаться ещё чуть-чуть. Но дальше важные имена не прозвучали. Разве… этот глава Цинь сказал дяде Цзян, что у него есть дочь, которая могла бы подойти Ваньиню. Вон как покраснел! Не Жоси и сестрица Хаомэй остались не у дел. Учитывая их характеры, это хорошо. — А что насчёт вас, дева Вэй? Вы теперь не невеста. Что планируете дальше? Нам всем, очень интересно, — а разве не ясно? Её гордость была уязвлена. А Цзинь Гуаншаню интересно, как она справится с этим здесь, на глазах. — Меня всё устраивает,— её место опустело. — Если не осталось проблем, сеющих меж нами раздор, я пойду с вашего позволения, — никто не посмел возразить. Ушла, с поднятой головой. Вэнь Цин напряжённо посмотрела ей вслед: позже, она объяснит всё позже. Вэй Ин ушёл вслед за сестрой. Но Лань Чжань не мог оставить брата. Так даже лучше. Только за ними закрылись двери и они остались одни, Гаоцунь оперлась на плечо своего диди, позволяя себя приобнять. Больно! Как же больно всему телу. Все те места, куда её ранил Вэнь Жохань, они съедали её изнутри — настолько боль была нестерпимая. «Душевные переживания только ухудшат твоё состояние», — так сказала Оюун. Двадцать пять лет: так много для обычного человека, но так мало для заклинателя. И на протяжении всей жизни эта боль. Вэнь Жохань заплутал во тьме, в ней и погиб, и посеял эту тьму в ней в качестве слабости. — А-цзе, тебе нужно прилечь! — строго велел А-Ин, отчего она рассмеялась. — Повелитель Тьмы приказывает! — дразнит в ответ. Ну вот что ему делать с такой сестрой?***
— И почему это вы сели так, чтобы не смотреть друг на друга, — а именно спиной к спине, но на расстоянии в локоть. Отодвинуть стулья дальше Юэ не позволили. Старые подруги и соперницы собрались здесь, в Безночном Городе. Не Жоси была очень рада, что её хорошенькую сестричку не приплели в брачные интриги. Здесь сыграла свою роль варварская кровь. А решать за кузину Чифэнь-цзюнь бы не посмел. Она сделала достаточно, чтобы сама выбирать своего спутника на пути самосовершенствования. Но даже при таком раскладе у Не И оставались причины переживать. — Но что это за ерунда? Почему дагэ расторг помолвку с тобой, а его невестой стала Вэнь Цин? — она явно не могла расставить все шашки на доске, впрочем, как и Гаоцунь. Посмотрев на Вэнь Цин, она быстро добавила: — Не в обиду, просто за дядю… тебе придётся нелегко, — зато смирилась быстрее. Ха, конечно! Не у неё жениха увели. — Не знаю, но мне сказал, что я стану частью Цишань Вэнь, меня не поймут. Меня уже не примут… я не знаю, я запуталась, я устала, но, кажется, он это имел в виду, — сжав пальцы на своих плечах, Вэй Юэ опустила голову. Лань Люэр протянула ей чашу с водой. Но это не особо помогло. — Он и мне собирался отказать, — Вэнь Цин молчала с самого начала, потому пришла последней. Не то чтобы эта девушка долго подбирала слова. — Собирался? — перебил хор голосов. — Как только я узнала, что Цзинь Гуаншань заговорил о брачных союзах, что никого из нас это не обойдёт, — Жолань посмотрела на Жоси и Хаомэй. — Кроме вас, — и улыбнулась. — Но тебя, — целительница повернулась к ней вполоборота, — не тронут из-за крови «дракона». Всё же ты теперь под защитой императора, — и это тоже благодаря Вэнь Сюю. Об этом ей рассказали! Но почему император оказал такую поддержку? Неужели он знал что-то о безрассудных планах Вэнь Жоханя? Не важно. Что есть, то есть, пусть будет. — Ты не сказала, почему он согласился, — Гаоцунь посмотрела на свои руки: теперь они дрожат, всегда. Это незаметно, если присмотреться. И всё же… — Ни одну из нас старый лис не получил. В клане Цзян нет подходящих юношей. Тот парень, Инчжэнь, он уже жених. А остальные ни в Гусу, ни в Цинхэ не подошли бы мне по статусу, он (лис) сумел бы использовать это в качестве аргумента. Более того, сначала я пошла к Цзэу-цзюню, несмотря на уничтоженные дядей Глубины, — Вэнь встала, но Вэй Юэ не стала к ней оборачиваться. — Мне бы было спокойнее за клан и за себя. Но знаете, что он сказал? Он уже отдал свою ленту. И женится только на своей избраннице, — почему-то Гаоцунь усмехнулась. Она сама от себя не ожидала такой реакции. Но Жолань замолкла. Все с интересом посмотрели на Вэй Юэ. Но она не стала делать замечаний, ни поводу отказа Цзэу-цзюня, ни о том, что можно было бы посоветовать Второго Нефрита. Но здесь что-то было не так. Её натура, наученная опытом девятерых, почему-то упускала из виду очевидное. — Почему он согласился? — Вэй Юэ встала и обернулась к Вэнь Цин. Но та стойко выдержала взгляд, полный непонимания и обиды. — Он не рассказал. Но предупредил, что меня будут сравнивать с тобой, — и снова опустила голову. Да, когда человека с кем-то сравнивают не в его пользу… как же трудно это вынести! — А что насчёт тебя? — желать удачи и говорить, что она справится, Гаоцунь не хотела. Поэтому всё внимание перешло на Люэр. — Ты согласна выйти за Вэньлуня? Почему? Ты совсем его не знаешь, — Лань Люэр смотрела на неё своими честными и отнюдь не равнодушными глазами. — Напротив, — и улыбалась. — Глава Вэнь показал себя с лучших сторон. Он бросил вызов своему отцу и получил неизлечимое увечье, он спас вас, пусть и в корыстных целях. Но я вижу, насколько он дорогой вам друг. Он достаточно храбр, у него достаточно воли, в его сердце достаточно доброты. Цишань Вэнь не при нём, но в будущем на благоприятной почве вернёт себе величие. И именно из-за того, что вы так похожи, из-за того, что вы так близки, я выхожу за него замуж, — заклинательница взяла Вэй Юэ за руки. Пусть она и сидела, пусть приходилось задирать голову. — Потому что я хочу, чтобы и обо мне так заботились. Стоит быть с вами честной: я завидую. Хотела бы я сказать, что хочу очистить вашу репутацию. Ведь одна из возможных причин разрыва вашей с Чифэнь-цзюнем помолвки слухи. Слухи о близости с главой Вэнь. Они ранили не только его, но и моего дорогого кузена, — Вэнь Цин прикрыла рот ладонью. Вот кому Цзэу-цзюнь отдал ленту. Вот что это за усмешка была. Но Вэй Юэ со злостью вывернула свои руки. — Цзэу-цзюнь! — воскликнула Гаоцунь, а с лица Люэр исчезла улыбка. — Стой! — Хаомэй кинулась за Гаоцунь, которая выбежала из комнаты. И сразу воспользовалась окном, выходящим на улицу. — Подожди! — но её остановила Жоси, нагло заперев в кольце рук. Объятия лишними не бывают. Но в данном случае они не уместны. И всё же Не И не обращала внимания на недовольство сестрицы. — Не думаю, что она к нему. Хотя кто её знает… — Хаомэй нахмурилась: как будто она понимает, о ком говорит сама Не И!***
Перед Юэ поставлена пиала, она пахнет хорошим вином. Удивительно! Но, переступив порог этой комнаты, всё желание рвать и метать как-то поутихло. Чифэнь-цзюнь просто предложил выпить. Но что-то не тянулась рука. В горле ком. Пробежав взглядом по комнате, заклинательница уставилась на эту злосчастную пиалу. Тем временем им опустошена вторая. — Ты сказал, что со мной можешь прожить без сожалений, но… — нет, всё-таки выпьет. Гаоцунь зажмурилась, и это выражение её лица подняло настроение Минцзюэ. Она отставила пиалу подальше от себя; там ещё что-то осталось. — Сначала Цзэу-цзюнь, затем Вэнь Сюй, теперь и Вэнь Цин ты поставил между нами собственными руками. С первым мы разобрались, — мужчина наклонился чуть вперёд, локтями опершись на стол, он скрестил ладони на уровне рта. Нужно было спрятать эту нервную и усталую улыбку. Болела голова. — Да, — и всё же он не дал ей продолжить бесполезный монолог. — Слухи, связанные с Вэнь Сюем тоже были причиной. Но не в том смысле, что ты успела подумать, хотя я и сам виноват, — конечно, грубый и вспыльчивый характер располагает к тому, чтобы обвинить его в беспочвенной ревности. — Но я подумал о репутации главы Вэнь. Как бы сильны ни были мои обида и ненависть, он заслужил поддержку. Сичэнь тоже руку приложил. Хотя помолвка с Вэнь Цин действительно лишняя в этом случае, — выпил третью. — Какая разница? По итогу я осталась не у дел, — сначала Юэ потянулась к отставленному вину, но рука дёрнулась, вино пролилось. Юэ поспешила скрестить ладони на столе. Сейчас сложно контролировать руки. Она действительно стала нервнее. — Не у дел? Неправда, — намёк достаточно прозрачный. Ведь есть человек, готовый прождать её всю жизнь. — Знаешь, я любил тебя, пока ты пыталась быть идеальной невестой, пока тебя все одобряли. Помнишь наш разговор, я тогда сказал, что ты всё делаешь ради брата. Это я тоже уважаю. Ты всё делала ради него, пока Вэнь Жохань не… вернул тебе меч отца, — Вэй Юэ захотела посмотреть ему в глаза, но А-Шань смотрел в открытое окно. И продолжал говорить. Она изменилась. Образ рухнул, как только она пропала. И вернулась, но не другим человеком, а собой. И ему это понравилось. Но теперь руки её тянулись не к Вэй Ину, а ко всему миру. — И тогда я начал сомневаться в своих чувствах, и не смогу дать честного и правдивого ответа сейчас, — девушка тихо засмеялась, но останавливать её он не стал. — Когда-то ты сказала, что в будущее бесполезно заглядывать наперёд. Возможно, тогда ещё ты позволяла себе такую вольность. Но теперь ты станешь старейшиной Цишань Вэнь; будущее предугадать нельзя, но его нужно планировать. У меня есть люди, которых нужно защищать. И ты могла бы помогать мне в этом. Но какой ценой? — её положение изменилось. Вэй Юэ снова пришлось бы добиваться уважения в Цинхэ Не. На пути у них стал бы Цзинь Гуаншань. Возможно, он и так решится на что-то. Но лучше ему не думать об этом! К тому же он не хотел отдаляться от названного брата. — Сразись мы за наш брак, я был бы доволен почти всем. Я не хочу выбирать между двумя людьми. И не хочу, чтобы этим могли на меня повлиять, особенно сейчас! — Минцзюэ слишком долго терпел — схватился за голову. — Не Шань! — Юэ подскочила, сначала кинувшись к нему, но это была не простая мигрень. Но её схватили за руку. — Подожди, не нужно поднимать шум, — держась одной рукой за голову, Чифэнь-цзюнь пытался восстановить дыхание. Гаоцунь так и замерла, наблюдая за ним. Разве она не делала всё для того, чтобы уберечь его от искажения Ци? И всё же симптомы проявились. Из-за неё, да? И вместе с тем это та самая причина, почему он согласился жениться на Вэнь Цин? — Она знает? — Гаоцунь села на корточки у его коленей. И ту ладонь, которой он остановил её, прижала к своей щеке. — Характер у неё хуже твоего, но пока она может защищать меня от этой напасти, я потерплю, — да, защищать. Ведь каждый глава Цинхэ, так или иначе был застигнут врасплох искажением Ци. — Если бы не эта болезнь… быть может, я бы не отступил, — Не Шань помог ей встать на ноги и поднялся сам. Но всё хмурился. — Для меня всё ясно, хотя мне кажется, сколько не объясняй, я обижу тебя сильнее, — теперь они смотрели друг другу в глаза. — Ты сказала, что не знаешь, любишь ли меня — не надо больше думать об этом. Делай то, что нужно сейчас. Вэй Усяню теперь будет нелегко. Недовольство старейшин Гусу Лань не так страшно, как вероятность того, что его положением кто-нибудь воспользуется, — например, подстроят что-то и подставят его. — И не усердствуй, помогая главе Вэнь, не наживай себе врагов, — хватка этих маленьких, но крепких рук ослабла. Он тут же развернулся, опершись о спинку стула. — Я ухожу, только обещай отдыхать больше, — слёзы невольно подступили. Не было желания разрыдаться. Просто на душе стало легче. Действительно, сколько бы он ни говорил, она, наверное, не хотела понимать. — И ты никогда меня не обижал, даже больше, поддерживал, когда я спорила с госпожой Не. Думаю, Вэнь Цин справится, — и с госпожой, и Нечистой Юдолью, и с искажением Ци… по крайней мере, Минцзюэ сможет прожить намного дольше. Остановившись в дверях, она добавила: — Я всегда буду рада вам, — и ему, и Вэнь Цин. «А я буду помогать тебе издалека», — Не Минцзюэ прилёг. На самом деле, пока он не говорил Вэнь Цин о своих проблемах, как ни грустно, с головой. Но если она ещё не догадалась, то это простительно. Девушке было не до того, чтобы вспоминать о семейном недуге клана Не. Он проявит терпение, но после… в клане Не ей придётся нелегко. Особенно когда все привыкли к Вэй Гаоцунь. Их дружбу ждёт тяжёлое испытание.***
— Ты мне ничего не должен, — когда Вэй Юэ возвращалась в свою комнату, встретилась с Мэн Яо. Его глаза так загорелись. Хорошо, что она не стала лить много слёз. А если что-то и заметно, то этот мальчик решил промолчать. Умеет чувствовать настроение? Не важно. Сейчас он подошёл к ней, желая отблагодарить за то рекомендательное письмо. — Но если тебе так хочется сделать что-нибудь для меня, присмотри за главой Не и его диди. Хорошо? — почему-то щёки Яо покраснели. До ужаса милый мальчишка! Юэ растрепала ему волосы. — Я рассчитываю на тебя! — и улыбнулась. Мальчишка знал этот трюк… но дева Вэй была искренна! А он и не откажет. У него были сожаления, но кажется, что он нашёл своё место. К тому же… «Может, сейчас я и не могу тебя признать своим братом официально, но, если я смогу помочь, приходи», — Цзинь Цзысюань слыл самодовольным павлином. Хотя таким его могло сделать окружение. Или это был единственный способ соответствовать статусу. Что же, достаточно того, что он не похож на своего отца. Уже большой сюрприз: сам пришёл поговорить. Мэн Яо ему всё равно завидовал. Но вдруг оно того не стоит? И всё же на отца у него сильная обида. Однако теперь ему предстоит пересмотреть планы и не идти по головам. Слишком много появилось людей вокруг, которых он не хочет разочаровать. Наверное, и мать была бы рада. Решено! И отложено до лучших времён. Вэй Юэ отпустила юного заклинателя с улыбкой на лице. Но та сразу пропала, как только на подходе к своей комнате услышала Вэй Ина. — Э, нет! Так не пойдёт, Лань Чжань! Не запрёшь ты меня в Глубинах, — сначала девушка замерла, а потом помчалась на всех ногах. Но стоило ей показаться из-за поворота, как диди тут же спрятался за её спину. — А-цзе! Ханьгуан-цзюнь совсем обнаглел! — и он был не один. «Два Нефрита — это сила», — констатировала Гаоцунь, хотя не была рада видеть Лань Сичэня. Но свой взор она сразу обратила на Лань Ванцзи, нахмуренного Лань Ванцзи. Она открыла двери и вытянула руку, приглашая братьев войти. Не дело говорить о важном в коридоре. Усянь ещё держался за ней, недовольно щурясь. Ишь чего удумал: его и запереть! — Второй молодой господин, — поскольку глава Лань ещё не был женат, Лань Ванцзи оставался вторым молодым господином, — не хмурьтесь, а то появятся морщины, и А-Ин будет доставать ещё больше, — сказала Гаоцунь, когда он заходил. Лань Хуаню она ничего не сказала. — Давай заходи, пыхтелка моя, — а Усянь действительно пыхтел, как паровая машина. Он присел напротив Ханьгуан-цзюня, но тут же демонстративно отвернулся. Лань Чжань поджал губы, что Гаоцунь и заметила. «Это то, о чём я думаю?» — и улыбнулась. Ну, теперь у них было два на два. Взяв себя в руки, Вэй Гаоцунь улыбнулась Нефритам. — И кто же объяснит мне, что здесь произошло? — Вэй Ин был на эмоциях, а потому она успокаивающее сжала его руку. Он всё ещё демонстративно отворачивался, но уже не пыхтел. — Я предложил Вэй Ину поехать на некоторое время в Облачные Глубины, — которые ещё далеки от полного восстановления. — Дядя и брат не против, — Вэй Юэ посмотрела на Лань Хуаня, тот легко кивнул. — Конечно, не против! Чтобы не было первого проступка, можно просто меня запереть — о-бой-дёшь-ся! — всё же Усянь не выдержал. Голова снова заболела, но Юэ постаралась не хмуриться. Только крепче сжала руку А-Ина. Но ему ещё было что добавить: — Так ты решил за мной проследить? Я тебе не собака! — вздрогнул от своих же слов, от чего попытался успокоиться. Откинулся на спинку стула и повернул голову в сторону какого-то комода, пока ещё не обжитого. Так как эта комната теперь принадлежит а-цзе. — А-Ин! — не получилось так мягко, как хотелось. Но диди повернулся в её сторону. — А-цзе, только не говори, что я не прав. Старик меня удивил, не спорю, — глаз дёрнулся: в чьём присутствии назвал Лань Цижэня стариком! — И я понимаю, что должен ему за этот удар на себя, но люди осуждать меня не перестанут. Особенно в Гусу Лань. Они уже говорят об этом! — тут Усянь повернулся лицом к Ванцзи. — И не надо говорить, что это не так, Ханьгуан-цзюнь, — а затем он снова откинулся на спинку стула, но в этот раз просто прикрыл глаза. Гаоцунь уже решила, что сказать, несмотря на то, что Вэй Ин может счесть эти слова за предательство, мелкое и гадкое, но предательство. — Помочь в восстановлении Глубин — лучший способ прекратить их пересуды. Все знают, что у вас не было другого выхода, его нет и сейчас. А пересуды будут продолжаться. Молодой господин Вэй, выбрав такой путь, вы уже вынуждены сражаться за свою репутацию. Особенно теперь, когда даже самое жалкое действие будут трактовать не так, — Цзэу-цзюнь говорил спокойно и уверенно. Гаоцунь сглотнула. Ну, даже лучше, чем справилась бы она. — В одиночку вы с этим не справитесь. И если Облачные Глубины для вас самое страшное место, пока есть шанс, сделайте их одним из возможных мест, где сможете спать спокойно, — но как-то подло. Конечно, Лань Сичэнь сейчас здесь ради брата. Она заметила, как покосился на него Лань Ванцзи. Что же, этому молодому господину стоит быть честнее с собой и говорить больше. Хотя бы с самим Вэй Ином. Тот в свою очередь только скрестил руки на груди. Участвовать в словесных баталиях с Первым Нефритом он пока не готов. — Ханьгуан-цзюнь, вы думаете так же, как говорит Цзэу-цзюнь? — Гаоцунь больше не улыбалась. Сначала Лань Чжань собирался просто кивнуть, но остановился. Кивка ей недостаточно. — Я… — он смотрел на неё, но тут Усянь приоткрыл один глаз, что не осталось незамеченным. — Я действительно хочу помочь, — и когда Лань Ванцзи посмотрел прямо на него, Усянь поёжился. Это было неожиданно. — Это радует, — Вэй Юэ отпустила руку А-Ина. — Но я не буду тебя гнать туда силой. Прогуляйся с Ханьгуан-цзюнем, — а следующие слова были для Второго Нефрита, на которого она посмотрела довольно пристально, хоть и краем глаза. — Вам надо поговорить, нормально поговорить, — иначе кого-то она отправит извиняться на коленях. — И взрослым тоже нужно поговорить, — добавила Юэ, стоило Вэй Ину кинуть обиженный взгляд. Он встал и поспешил к дверям, только обернулся, поторапливая Лань Ванцзи. Потому что последнему почему-то надо было переглянуться с а-цзе! О, да, взгляд Второго Нефрита был полон подозрения, но Юэ его игнорировала. Так как напротив сидел Лань Хуань, который едва ли улыбнулся. — Дети покинули комнату. Поэтому, как человек понимающий, не скажите мне, с чего такая доброта? — она пыталась делать вид, будто ничего не понимает. Потому что могла ошибаться. Быстрые выводы до добра не доводят, как и благие намерения. Цзэу-цзюнь расслабил плечи, опустил их. — Я не уверен, но если Ванцзи хочет помогать молодому господину Вэй, я поддержу, — он опустил взгляд на свои руки. Посмотрел чуть дальше: Гаоцунь бесшумно стучала пальцами по столу. Может ли он сказать что-нибудь ещё? Куда делась вся его решимость? — Хорошо. Если Вэй Ин согласится, я не буду препятствовать. Но как только он решит уехать, а вы… — это была угроза? Сичэнь не стал слушать до конца. — Вэй Юэ! — чувство смятения овладело его душой. Он посмотрел в эти любимые глаза, в которых не было и капли дружелюбия. — Как можно? — как можно было так подумать о нём. Они столько времени не виделись. И всё же откуда такая пропасть между ними. — Возможно, твои руки дотянулись слишком далеко, — она встала и подошла к нему. Но смотрела куда-то в сторону. — Даже если все твои действия были от чистого сердца, это так раздражает, — если и сожмёт руки в кулаки, всё равно будут дрожать. Да и поздно их прятать. — Гаоцунь, с тобой… — он встал, взяв её ладони. Но не договорил. Пусть и не шевельнулась, слова её причиняли куда больше боли. — Сказала же, раздражает, — она резко повернула голову, приподняла, ведь он выше. — И даже так ты будешь говорить мне о любви? — Сичэнь сжал её пальцы чуть сильнее возможного. Но это было даже неплохо. Они дрожали постоянно; пусть и грубоватое, но чувство покоя появилось. Только смотреть в эти ясные глаза было стыдно. А ведь действительно, так всё хорошо складывается. Можно было не упрямиться и выйти за Цзэу-цзюня. Но, не заметив, как оказывается в объятиях, она почему-то злится ещё больше. И эта боль во всём теле… всё шло не так, как хотелось ей. Зато у других всё получалось! — Закрой глаза, — тихий шёпот над ухом. Можно вырваться, но если так она заслужит прощения, то это лишь малость. Закрыв глаза, Вэй Юэ глубоко вздыхает, сжимает руки в кулаки. Но что дальше? Он молчит. Но делать какие-либо замечания не хочется. Могло показаться, что в голове пусто. Но на самом деле она замечала всё. Какие тёплые объятия, какие крепкие руки, то самое надёжное плечо, в которое — вот как сейчас — можно уткнуться лбом. Резкий выдох. А Лань Хуань смотрит в пол. Да, слова Вэй Юэ обидны. Но нельзя отрицать их правоты. С того самого момента, как он подошёл к ней в Облачных Глубинах, его руки тянулись всё дальше. И раз удержав её в своих объятиях, ему было мало. Возможно, это раздражает ещё больше, чем говорит Вэй Юэ. Но даже так он хотел избавиться от этой пропасти. Говорят, если дотянуться до дна, больше вероятность вынырнуть обратно. — С Вэй Ином всё будет хорошо, как только он захочет, вернётся к тебе, — так спокойно. Кажется, всё раздражение и злость ушли с мигренью. Но раны, пусть и зажившие, болели. — Ты всегда был рядом и помогал мне, хорошую женщину это должно радовать. Ну, а я плохая, — слёзы, тихие, скромные. — Возвращайся в Гусу, если здесь не осталось дел. Иначе я всё разрушу, не хочу, — но объятия стали крепче. И тут дверь резко открылась. Сичэнь увидел пыхтящего Усяня, который явно мчал на всех парах, и улыбнулся. — Руки от а-цзе… — только его утащил Лань Ванцзи, стоявший позади. Конечно, картина предстала в двояком свете. Но брата он знал, а потому не следовало Вэй Ину поднимать шум. Дверь за ними закрылась. А девушка в объятиях Хуаня задрожала… от смеха. И плакала, и смеялась. — Кажется, А-Ина я могу доверить только Ханьгуан-цзюню, — она сделала шаг назад, но Сичэнь всё ещё придерживал её за плечи. Вытирая слёзы, она продолжала смеяться. И этот смех оказался таким заразным. Сначала он чувствовал неловкость, но потом им обоим было сложно остановиться. И всё же время прощаться настало. Было нелегко, особенно Лань Цижэню после слов Усяня, что он погостит в Глубинах пару месяцев. Как ещё Верховный заклинатель не получил инфаркт после замечания, что он, Вэй Ин, после вернётся в Безночный Город с Лань Чжанем? Ну, а что? Ханьгуан-цзюнь обещал приглядеть за молодым тёмным заклинателем. Пусть приглядывает. Только то, о чём можно было подумать, их не связывало. Пока. Ведь Ханьгуан-цзюнь такой Ханьгуан-цзюнь. Но Юэ была спокойна. В этот раз всё будет по-другому. Она ведь руку к воспитанию брата приложила. Он не убеждённый натурал, шифруется просто, да так, что Оскар вручить можно.