***
- Эдже, милая, доброе утро, - Хазан сидела на диване, подмяв под себя ноги и рассматривая кольцо на правой руке. «Боже мой», - думала она, «мы обручились на самом деле». - Да, Хазан, доброе утро, - Эдже посмотрела на время и пробурчала, что ещё слишком рано. – Что-то случилось? - Нет, всё в порядке, - посмотрела на Ягыза, готовящего завтрак, и не могла оторвать взгляд. - Хазан?.. Хазан! Ты там? – звала Эдже. – Пропала куда-то. - Нет, нет, я здесь, извини, задумалась, - Хазан отвела взгляд и посмотрела в окно. - Конечно, конечно, - в голосе сестры вновь послышалась понимающая насмешка. - Я звоню, чтобы сказать, что мы не приедем на завтрак, - Хазан привычно не обратила внимания на намёки. - Что-то случилось? – Эдже заволновалась, садясь на постели. - Нет, всё в порядке, просто у нас дела, мы не успеем. Приедем в другой день, - Хазан видела в отражении, как Ягыз подошёл к ней сзади, почувствовала поцелуй в макушку и улыбнулась. – Передай, пожалуйста, всем наши извинения, особенно маме. - Ладно, удачи с делами. Пусть всё сладится. Привет Ягызу. - Хорошо, - Хазан положила трубку и подняла голову, целуя его в подбородок. - Ну что? – он обнял её за плечи. - Предупредила, передали тебе привет, теперь мы свободны на целый день, - обхватила его руки, снова посмотрела на палец. - Ты уверена, что не хочешь ещё одно кольцо? – Ягыз улыбался, любуясь невестой. Слово перекатилось на языке и приятно отозвалось в сердце. - Не хочу, - Хазан прислонилась к нему, поглаживая пальцы. – Не понимаю все эти усложнения. Одного кольца вполне достаточно. Обручиться мы можем и так. - Обручение? – Ягыз округлил глаза, вспоминая давние традиции. – Мне обязательно нужно будет пить солёный кофе? - Не обязательно, - рассмеялась Хазан, поворачиваясь к нему. – Мама, наверное, захочет, но это не обязательно. Мы вместе и поженимся, это главное. - Вообще-то я не против, - проговорил Ягыз. Он же хотел сделать всё правильно, соблюсти традиции. – Мы можем сделать всё просто без пафоса. - Ты уверен? – Хазан удивлённо посмотрела на него. - Конечно, - он поцеловал её, убирая волосы за ухо. – Обручимся, устроим поход за покупками, что там ещё? Ночь хны… - Ой, нет, - Хазан закрыла лицо руками, представив всё это, - ещё и ночь хны. Мама захочет собрать весь район, а мне нужно будет рыдать и заламывать руки. - Всё так серьёзно? – Ягыз еле сдержал смех, наблюдая за её отчаянием. - Конечно! Мама об этом мечтала много лет, готовила приданое…, - Хазан обняла его, положила голову на грудь. – Какая тебе досталась невеста: ни приданого, ни дома своего, даже подарки толком купить не может. - Пффф, - Ягыз закатил глаза, поцеловал её в макушку, - успокойся, душа моя. Жаль вашего приданого, конечно, но оно сгорело, так что причина уважительная, - погладил палец руки с кольцом, сжал ладонь, - дом у нас свой, а подарки мне не нужны. У меня есть ты, всё, что мне нужно. - Может, ты меня украдёшь? – рассмеялась, целуя его в шею. - Так можно было? – поднял брови, задумавшись. - Где-то можно, кажется, - продолжала смеяться. - Нет уж, не хочу, чтобы меня объявили в республиканский розыск, - улыбнулся, поднимая её лицо за подбородок, прижался лбом ко лбу. Она обхватила его запястье, прикрыла глаза, наслаждаясь мгновениями тишины и покоя. Им так хорошо было вдвоём, что иногда даже становилось страшно. Они любили своих родных, заботились о них, готовы были всё отдать за них, но самое сильное и яркое счастье испытывали, когда оставались вдвоём. Ягыз погладил её по щеке, а Хазан нежно поцеловала его ладонь. – Когда ты хочешь устроить свадьбу? - Как можно скорее, - улыбнулась она. – Давай просто распишемся без пышного торжества. - Хорошо, - он кивнул, поцеловал её, - просто распишемся и устроим ужин для родных. - Да, - согласилась она, - где подарим маме дом, - посмотрела на него. - Точно, - обнял её, прижав голову к плечу. – Вот и подарок родственникам.***
Пару дней они не появлялись в особняке, осматривая дома, которые наметили для себя. Некоторые из них были вполне приемлемы, но что-то всё равно смущало. Либо окна выходили на южную сторону, либо участок не нравился, комнаты слишком маленькие. Хазан прогуливалась по помещениям, а Ягыз следовал за ней, отмечая те или иные недостатки. Они обсуждали то, что видели, и поняли, что дома им не нравятся. «Ничего, у нас есть время выбрать», - говорил он, открывая перед ней дверь автомобиля. На третий день неугомонные родственники не выдержали и решили напомнить им о себе. Первым позвонил Гёкхан, поинтересовавшийся, не заболел ли его младший брат и, если не заболел, то по какой причине не появляется на завтраках уже два дня подряд. Все волнуются. - Даже Ясемин, - привёл брат финальный аргумент, чем вызвал у Ягыза смешок. - Хорошо, Гёкхан, мы приедем завтра, - сдался он, не рассказывая ничего заранее. Позже позвонила Эдже, у которой госпожа Фазилет явно пыталась вырвать телефон: - Дай мне трубку! – требовала она, судя по всему, стоя рядом. - Мама, я сама сначала поговорю, - твёрдо ответила Эдже. – Хазан! Хазан, ты совсем нас забыла! Мы волнуемся, переживаем. - Прости, милая, - Хазан сидела на переднем сиденье автомобиля и улыбалась, - у нас были дела, мы не могли вырваться. - Дела, говорит, были, - передала Эдже. - Знаю я их дела! – Фазилет сложила руки на груди, чего Хазан не могла видеть, но мысленно представила. - Хазан, когда вы приедете к нам? Мы скучаем, Озгюр плачет, я страдаю. Ромашки тоже! - Мы приедем завтра, не волнуйся, - Хазан покраснела, но была уверена, что первые их ромашки точно не пропадут. Она хорошо заботилась о них. – Тем более я так и не забрала чемодан. - Какой чемодан? – Ягыз вывернул к парковке перед рестораном, где они собирались обедать, нашёл место и заглушил двигатель. - Я собрала вещи, чтобы окончательно переехать к тебе, но мама устроила себе болезнь, поэтому я всё забыла и уехала без него. - А ещё говорила что-то про кражу невесты, да она сама сбежала к жениху даже без одежды, - рассмеялся он и наклонился, поцеловал в щёку. – Смелая моя кикбоксёрша. - Кстати! – Хазан вышла из машины, когда он открыл перед ней дверь. – Мы с тобой играли в баскетбол, карты, бегали, но ещё не занимались кикбоксингом! Уверена, я тебя побью, - самоуверенно заявила она. - Ты слишком уверена в себе, душа моя, - рассмеялся он, подводя её к столику и отодвигая стул. - У меня хорошие рефлексы, - ответила Хазан, раскрывая меню. - Я помню, - Ягыз посмотрел на неё, вспоминая случай с Ясином, когда Хазан защитила его от выстрела, а он сам оттащил её от разъярённого молодого человека. Насколько было известно, бывший зять переписал акции, переданные ему Селин перед смертью, на Гёкхана абсолютно безвозмездно, хотя брат предлагал компенсацию. Ясин отказался, потому что не хотел наживаться на смерти жены. Он не заслужил никакого наследства и справится сам. - И я тебя точно побью, - продолжила прерванный разговор Хазан, когда они насладились основным блюдом и ждали горячее. – Уверена. - Ммм, - Ягыз прищурился, сдержался, чтобы не погладить невесту по руке, лежащей неподалёку. – Ты не видела, как я боксирую. - Ты меня тоже не видел, - улыбнулась Хазан, подмигнула ему. - Хорошо, - Ягыз почувствовал тот самый азарт, который возникал у него рядом с ней, когда он делал то, что она совсем не ожидала. – Договорились. Как-нибудь устроим бой и… - И что? – Хазан непроизвольно закусила губу, чем вызвала у него вздох. - Потом придумаем. Им принесли горячее, чем отвлекли его и прервали разговор. - Знаешь, - Хазан понизила голос, наклонившись вперёд, - но мама готовит рыбу намного лучше. - Ягыз сдержался, чтобы не закашляться от смеха, улыбнулся. - Не сомневаюсь. Наверное, у них повар сменился. Раньше рыба была отменная. - Или я просто не понимаю все эти модные блюда, - Хазан съела ещё кусочек. – У мамы есть особенный рецепт, который передаётся от матери дочери. Приготовлю тебе как-нибудь. - Жду с нетерпением, - пробормотал Ягыз, не отрывая взгляд от её губ. Опустил глаза и перешёл к гарниру. - Ещё мне кажется, что на нас все смотрят, - проворчала Хазан, когда они приступили к десерту. - Не обращай внимания, - Ягыз тоже заметил, как несколько пар то и дело кидали на них неодобрительные взгляды, но не придал им значения, наслаждаясь разговором с невестой. - Значит, мне не показалось, - Хазан прищурилась, не зная, как реагировать. – Наверное, думают, что мы накинемся друг на друга, - пошутила, наконец. - О, была бы сенсация, - Ягыз сдержался, чтобы не расхохотаться, заметил приятеля, который проходил по залу, ведя под руку миловидную блондинку, кивнул, но получил в ответ лишь отсутствующий взгляд, когда молодой бизнесмен прошёл мимо. Пожав плечами, Ягыз отпил кофе, отвернувшись. - Кто это? – Хазан заметила, и ей не понравилось, как незнакомый мужчина повёл себя с Ягызом. Парочка заняла столик не так далеко. Молодой человек не смотрел на них, но девушка, то и дело, кидала взгляд, явно оценивающий и слегка презрительный. - Да так, один приятель, с которым мы были в одной компании. Видимо, приятель бывший, - Ягызу было всё равно, а вот Хазан разозлилась. - Что за девушка рядом с ним? - Не знаю, - Ягыз снова пожал плечами. – Наверное, очередная любовница. Жена у него брюнетка, насколько я помню. - И он позволяет себе водить её по ресторанам днём? – Хазан округлила глаза, удивившись. - Видимо, устал водить по вечерам, - решил отшутиться, стараясь увести тему в другое русло. - Какое бесстыдство! - возмутилась Хазан и отдышалась, чтобы не расплескать чай из кружки. – Никогда не пойму таких нравов. - Я тоже, - Ягыз любовался гневным румянцем на её щеках. – Если у человека есть любимая женщина, то ему никто не нужен, кроме неё. Хазан посмотрела на него и покраснела теперь от его взгляда. Протянув руку, накрыла ладонью его ладонь, погладила, демонстрируя всем обручальное кольцо. - Я рада, что у меня будущий муж так мудр, - улыбнулась она. - А я рад, что моя будущая жена настолько смела и готова бороться за нас, - в ответ улыбнулся Ягыз, разгадав её нехитрые манёвры. Девица за соседним столиком наклонилась к своему молодому человеку и что-то ему сказала. Бывший приятель Ягыза обернулся, посмотрел на них, замечая его обручальное кольцо, но они уже закончили обедать и уходили из ресторана, расплатившись, не обращая внимания на взгляды остальных посетителей ресторана.***
Как и обещали, они приехали в особняк Эгеменов на следующий день к завтраку. Хазан заметно нервничала, и Ягыз успокаивающе гладил её пальцы, целовал ладонь, пока они ещё сидели в машине. Улыбнувшись, она кивнула, показывая, что готова. Ягыз открыл перед ней дверь, помог выйти из машины, и они вошли в особняк, держась за руки. Нармин, открывшая им дверь, первая заметила кольцо на правой руке Ягыза и улыбнулась, закивав как китайский болванчик. - Добро пожаловать, господин Ягыз, госпожа Хазан. - Доброе утро, Нармин, - ответил Ягыз, Хазан вторила ему, вновь начав переживать. – Все уже собрались? - Ещё нет, только госпожа Фазилет и господин Гёкхан, - Нармин не могла устоять на месте и хотела бежать на кухню сообщить неожиданную новость, - госпожа Эдже должна привезти господина Хазыма, а госпожа Ясемин спустится вместе с Омрюм. - Хорошо, можешь идти, - Ягыз насмешливо улыбнулся, увидев, как припустила помощница в сторону кухню. – Слухи разнесутся быстро. - На крыльях ветра, - кивнула Хазан, сжимая его руку. - Не волнуйся, всё будет хорошо, - поцеловал её в щёку. - Надеюсь, - на миг прислонилась к нему, чувствуя его силу. - Пойдём. Они вошли в столовую, где уже была будущая тёща Ягыза и его брат. - Доброе утро всем. - Доброе утро. - Добро пожаловать. После обязательного приветствия Ягыз и Хазан заняли свои места за столом, не обращая внимания на то, как увеличились глаза госпожи Фазилет и удивился Гёкхан. - Ягыз? – старший брат потёр подбородок ладонью, еле удерживаясь от улыбки. - Все вопросы после завтрака, брат, - Ягыз посмотрел на госпожу Фазилет предупреждающим взглядом. Та стиснула вилку с ножом, и он отклонился в сторону, подумав о том, от кого у его невесты страсть к холодному оружию. - Как ваши дела? – Хазан перевела взгляд с деверя на мать и попыталась разрядить обстановку. – Наверное, за два дня много что изменилось. - Да не очень, - Гёкхан всё-таки улыбнулся, - у вас, кажется, изменения более масштабные. - Мама? Как ты себя чувствуешь? - Ошарашенно, дочь моя, - госпожа Фазилет переводила взгляд с Хазан на Ягыза и пыталась прикинуть, как повернуть разговор в нужное ей русло. – Эдже, ну, наконец-то! Твоя сестра с женихом приехали! Эдже привезла Хазыма на коляске и оставила на его месте за столом. Муж всегда ел у себя, но присутствовал на завтраках вместе с семьёй. Врач советовал приобщать его к социуму для лучшей адаптации. - Женихом? – Эдже поцеловала сестру, кивнула Ягызу. – Что ты такое говоришь, мама? - Сама увидишь, - ответила Фазилет, подзывая подошедшую Севду. – Можешь выносить остальное. Эдже присела на стул рядом с мужем, осмотрела стол в поисках чего-нибудь вкусненького и случайно зацепилась взглядом за руки Ягыза и Хазан. - Ах, вот ты о чём, - радостно улыбнулась обоим, поздравляя себя. Она давала Ягызу месяц, а он продержался всего три недели. Молодец, Эдже, угадала. Через несколько минут подтянулись Ясемин и Омрюм. Девочка расцеловала всех, сидящих за столом, и ушла вместе с Севдой на кухню. - О, у нас в семье намечается радостное событие, - Ясемин улыбнулась, делая глоток воды.- Нужно будет покупать новые наряды. Пойдём по магазинам. - Женщины, - Гёкхан закатил глаза, переглядываясь с Ягызом, - всегда любят прикупить что-нибудь новенькое. - Они делают нашу жизнь ярче и лучше, - ответил Ягыз, зная, что Хазан точно не хочет тратить его деньги. Она жарко спорила с ним, когда он предложил вместе купить дом госпоже Фазилет, отказывалась, но Ягыз настоял, потому что тоже хотел преподнести её семье подарок перед отъездом и знать, что у них всё в порядке. - Что можно сказать и в обратную сторону, - проговорила Хазан, глядя на жениха. Завтрак прошёл в спокойной и дружелюбной обстановке. Когда кофе и чай подали в гостиную и все расселились по своим местам, госпожа Фазилет не выдержала: - Вас можно поздравить? - Мама, - Хазан посмотрела на неё умоляюще, прося не перебивать. - Да, госпожа Фазилет, - Ягыз улыбнулся и взял невесту за руку, погладил ладонь. – Я сделал Хазан предложение, и она согласилась. - Поздравляю, поздравляю, - первым подошёл Гёкхан, обнял их, поцеловал в щёку Хазан, похлопал брата по плечу. Следующими были Ясемин и Эдже, искренне поздравляя их. Ягыз обнял отца, сидящего в кресле. Господин Хазым кивал, тянул сына за руку, крепко сжимал здоровой рукой. Хазан тоже обняла будущего свёкра, погладила его по плечу. - И как вы намерены отмечать? – госпожа Фазилет подошла последняя, еле сдерживая слёзы. - Мама, - Хазан крепко обняла её, погладила, поцеловала, - мы с Ягызом решили, что у нас будет обручение, потом свадьба. - С матерью посоветоваться не хотели, да? – госпожа Фазилет сделала вид, что обиделась, но прекрасно понимала, что не сможет заставить их изменить своё решение. Оба были упрямы как ослы. - Мама! - Госпожа Фазилет, - Ягыз улыбнулся, - мы решили провести всё без лишнего шума, у нас и так достаточно тяжёлая ситуация. - И когда же вы намерены официально обручиться? - В пятницу, - ответил Ягыз, Хазан только согласно кивала, подтверждая его слова. Её всё ещё трясло от волнения. – В кругу семьи, позовём самых близких людей, а потом сыграем свадьбу. - Когда же? - Через месяц, - ответила Хазан. - Месяц? Но времени же совсем мало! – Фазилет заломила руки, прикидывая, что нужно сделать, чтобы всё подготовить. Она хотела что-нибудь эдакое, чтобы запомнилось всем. - Мама, мы не хотим пышную свадьбу, распишемся, отпразднуем узким кругом, и всё, - Хазан твёрдо смотрела на мать. - Но, дочка, месяц! Да за это время мы ничего не успеем: снять дом, пригласить гостей, оформить. - Месяц, и мы распишемся здесь, в доме семьи Эгемен, отметим в ресторане, а потом мы с Хазан уедем к нам домой, - чётко и ясно проговорил Ягыз, чем вызвал улыбки брата и невестки. Госпожа Фазилет растерянно смотрела на дочерей, зятей, невестку, понимая, что ничего не сможет изменить. Оставалось лишь горестно вздохнуть, признавая своё поражение. - Ещё кое-что, - Хазан успокоилась и посмотрела на Ягыза, улыбнувшись, - мы с Ягызом после свадьбы переедем в Америку. – Мама? Мамочка! Госпожа Фазилет упала в обморок.***
Севда сняла показания прибора, покачала головой, убрала манжету с плеча госпожи Фазилет, пододвинула ближе к ней стакан с водой. - Давление в норме, госпожа Фазилет, но вам всё же стоит выпить успокоительное, - спокойно сказала, убирая прибор в медицинскую сумку. - Ах, дочка, какое успокоительное? – всплеснула руками тёща дома Эгемен, - Когда такие дела свершаются под самым моим носом? – картинно закрыла лицо ладонями. Севда переглянулась с подругами и подала Эдже бутылочку с одеколоном, которым та должна была растереть запястье матери. - Мама…, - начала Хазан. - Не мамкай мне тут! – накинулась на старшую дочь мать года, и Эдже ловко перехватила её руку и стала растирать. – Не мамкай! Я уже двадцать шесть лет мать, а всё никак не могу вас научить! За что мне это всё? – начала плакать, стирая слёзы свободной рукой. - Ну, мам, - Эдже расстроенно смотрела на неё, не зная, как утешить. - Что, «мам»? – передразнила её Фазилет. – Ты такая спокойная была, знала же, да? Знала? Дааа, и матери ничего не сказала. Какая ты после этого дочь? – махнула на них руками и сложила их на груди, изображая обиженное величие. - Я сама попросила Эдже не говорить никому, - Хазан грустно смотрела на Фазилет. Знала же, что мать устроит истерику, но надеялась на её понимание. – Мы приняли решение обоюдно. - Обоюдно? Я покажу вам «обоюдно»! – Фазилет засобиралась, сползая с кровати. – Пойду, всё выскажу твоему жениху! - Мама, да прекрати уже! – Хазан вспылила, удерживая её от опрометчивых поступков. – Не надо ничего никому высказывать. Мы вместе решили уехать в Америку, пожить там, постараться наладить быт. Ничего страшного не случится, я так же буду со всеми общаться, звонить, разговаривать. - Бросить мать решила? Бросить сестру? Племянника? Да что ты за дочь такая после этого? – Фазилет рвала и метала. – Неблагодарная! - Мама, - Хазан поджала губы, душу охватила обида. – Я не неблагодарная. Я всегда заботилась о вас, сама знаешь. - А сейчас? – Фазилет села на своего любимого конька. – Сейчас что с нами будет? Эдже с ребенком, я, куда мы пойдём, когда всё продадут с молотка? У нас денег нет, зять-инвалид, а больше позаботиться о нас некому. - Мама, - прервала её младшая дочь, - я буду учиться и работать. - Ты помолчи мне тут, - прикрикнула на неё мать, - работать она пойдёт, с малолетним сыном на руках, ага! Севда потихоньку ретировалась и вышла за дверь. Сидящие в гостиной услышали крики Фазилет, и Ягыз с силой сжал кофейную чашку, чтобы не кинуться на помощь Хазан, понимая, что мать и дочери должны поговорить одни. - Да, Ягыз, наделали вы шуму со своей невестой, - Ясемин сидела рядом с мужем и качала головой. - Ничего, всё образуется, я надеюсь, - он продолжал прислушиваться к звукам, доносящимся сверху, но дверь уже закрылась, и что-либо разобрать было невозможно. - Вы действительно уедете в Нью-Йорк? – Гёкхан заметно расстроился и аккуратно пил свой кофе, стараясь не расплескать. - Да, мы решили, что так будет лучше для всех, - Ягыз посмотрел перед собой и поставил чашку на стол. Мимо гостиной прошла Севда, и он поднялся, догнал её, окликнул. – Севда! - Да, господин Ягыз? – девушка обернулась. - Как там? – обеспокоенно спросил он. - Хм, - Севда покачала головой. – Госпожа Фазилет рвёт и мечет, а девочки пытаются её успокоить. - Как Хазан? – уточнил Ягыз. - Расстроена, чуть не плачет. - Ладно, - он вздохнул. – Спасибо. Ягыз вернулся в гостиную и снова сел на диван, сложив руки в замок на колене. - Как там? – Ясемин не могла сдержать любопытства. - Боевые действия в разгаре, как я понимаю, - поддержал её муж. - Очевидно, - у Ягыза пропало настроение разговаривать, и отвечал он немногословно. - Ты действительно хочешь вернуться в Америку? – Гёкхан наклонился вперёд, внимательно смотря на брата. - Я вас оставлю с вашего позволения, - Ясемин поняла, что сейчас состоится разговор братьев и ушла наверх, постараться завершить «боевые действия». Ягыз взглянул на брата и принял более расслабленную позу, стараясь на самом деле почувствовать себя легче. - Да, брат, - он помолчал немного. Пояснения давались ему нелегко. – Когда я только переехал в Тузлу, отец приехал ко мне и попросил вернуться в Америку, чтобы не усугублять сложившуюся ситуацию. Тогда я ответил ему, что не убегу от своих чувств, как пытался сделать это раньше, не убегу от ответственности и расскажу всё Синану, поясню ему, как дошло до того, что я без памяти влюбился в его девушку. Я пытался рассказать, но Синан слушать не стал, и вышло то, что вышло. Я невольно получил ответы на все вопросы, которые задавал с двенадцати лет и за последний год. На кладбище, куда я пошёл прощаться с мамой, я высказал ему всё, не знаю, услышал ли он меня. Мы поговорили с отцом, поговорили с тобой, поговорили даже с Кереме Йылдыз. Я только… не успел поговорить с Селин и буду жалеть об этом до конца моих дней. Все мои проекты пошли прахом. Не надо, - он поднял руку, останавливая брата. – Я понимаю, что ты хочешь сказать, ни в чём тебя не виню. Сам виноват, что срывался, поступал неверно, действовал на эмоциях, да и внешние обстоятельства, которые от меня не зависели, отменять нельзя. Меня здесь ничего не держит. Ты справишься с фирмой без меня. Ты отличный руководитель, и я в тебя верю. Отец будет под присмотром. Твоя семья останется с тобой. - Как же Эдже и госпожа Фазилет? – Гёкхан пересел к нему ближе. - Мы ищем им дом, - спокойно ответил Ягыз. – Хотим сделать подарок к нашей свадьбе. - А нам вы что подарите? – улыбнулся старший брат. - Что вы хотите? – удивлённо поднял брови Ягыз. - Племянника или племянницу, - пошутил Гёкхан. - О, Боже, - Ягыз прикрыл глаза рукой. – Об этом ещё рано думать, - Гёкхан приподнял брови, ухмыльнулся, - не начинай, прошу тебя. - Хорошо, не буду, - похлопал младшего по плечу. – Я понял, у тебя в Америке была своя жизнь, вдали от нас. Здесь не сложилось, семья распалась, что ни говори, теперь ты хочешь вернуться и взять с собой будущую жену. - Спасибо, что понимаешь, - Ягыз посмотрел на него. - Я буду чертовски сильно скучать по тебе, братишка, - Гёкхан крепко обнял его, смахивая скупую мужскую слезу с глаз. - Я тоже, Гёкхан, я тоже, - Ягыз обнял его в ответ. Ясемин поднялась по лестнице и настойчиво постучала в дверь. Крики в комнате затихли, и прозвучало громкое «Войдите». - Только тебя здесь и не хватало, - проворчала Фазилет, усаживаясь обратно на кровать. Ясемин вошла, закрыла за собой дверь и посмотрела на трёх женщин перед собой серьёзным взглядом. – Что тебе здесь надо? - Мама! – Эдже оторопела от подобной грубости и схватила Фазилет за руку, сжала её. - Ничего, я уже привыкла к манерам нашей любимой Фазиш, - Ясемин тоже сложила руки на груди, смотря на неё. - Будто бы давно научилась правильным манерам, гадюка, - Фазилет скривилась и уставилась в ответ. Девушки напряглись, глядя на заклятых родственниц, сверлящих друг друга взглядами. Первой не выдержала и рассмеялась Ясемин, села на кровать рядом с Хазан, в ответ Фазилет закатила глаза и выдавила из себя подобие улыбки. - Чем ругаться, лучше бы поговорили о приятных вещах, - примирительно начала Ясемин. - Да что ты знаешь? Давно ли матерью стала? – Фазилет могла ударить и больнее. - Я знаю, что такое месяцами не видеть собственного ребёнка, - серьёзно ответила Ясемин. – Девочка у меня маленькая и несмышленая, а твоя уже взрослая и сама может принимать решения. - Можно не говорить так, будто меня здесь нет? – возмутилась Хазан. - Мы знаем, что ты здесь, милая Хазан, - ответила Ясемин, делая ударение на слове «милая». Эдже хмыкнула, за что получила злые взгляды от матери и сестры. – Я просто пытаюсь сказать твоей матери, что пора выпустить птенца из гнезда, не стоит держать его слишком крепко, он может и сбежать, не спросив разрешения. - Откуда в тебе набралось столько мудрости? – Фазилет прищурилась, смотря на неё. - Мне было, у кого поучиться, - решила польстить Ясемин. Эдже закатила глаза. Ладони чесались, так хотелось аплодировать умелой манипуляции невестки. Хазан тоже удивлённо смотрела на Ясемин, вообще ничего не понимая. Рыжая сделала то, что не могли сделать они, успокоила мать и вроде даже вразумила её. - О, Ясемин, не думай, что твоя лесть увела меня по другой тропе, не думай, - Фазилет чуть расслабилась и уже не сжимала руки так крепко. – Я знаю, чего ты добиваешься, хочешь быть хозяйкой дома. - Я и так буду хозяйкой, когда у нас с Гёкханом и дочкой будет свой дом. Мы рано или поздно потеряем всё это, - она обвела комнату взглядом. - О чём я и говорю, - вновь запричитала Фазилет. - Да прекрати ты, Фазиш, - положила ногу на ногу и надула губы, - вы с Эдже не пропадёте. Твоя дочь по-прежнему жена Хазыма Эгемена, акции у вас никто не отберёт, сына он признал. Всегда будет определённая доля, причитающаяся им. Не такая большая, как могла быть, конечно. Если Гёкхан спасёт компанию, что-то вам всё равно достанется. Да и ты всегда можешь пойти работать. Хазан впервые была согласна с рыжей невесткой. Мама устроила истерику, ни в чём не разобравшись. - Мам, пожалуйста, не руби сгоряча, - попросила она. - А ты помолчи, дочь! Я с тобой не разговариваю, - Фазилет отвернулась. Хазан вздохнула. - Мам, могла бы и поддержать Хазан, - Эдже сделала большие глаза, выговаривая матери. - Зачем я буду её поддерживать? Она сама всё решила, сама придумала на пару со своим «Холодильником» и просто поставила меня в известность. - А, так дело в том, что ты ни на что не можешь повлиять, да? – разозлилась Хазан. – Тебе всё равно, что мы сообщили вам, стараясь порадовать и сделать всё, как полагается, но без надуманного пафоса, честно сообщили, что хотим переехать! Ты злишься, что не принимала решение за нас, да? Было бы моё желание, мы бы вообще тихо расписались, никого не предупредив. Опыт в нашей семье уже имеется! Но Ягыз захотел сделать всё правильно, постараться соблюсти традиции, но без фанатизма! А ты…, - Хазан замолчала и, отойдя, с грохотом уселась на стул. - Кажется, кто-то перегнул палку, - пробормотала Ясемин. Эдже кивнула и тоже села на кровать рядом с матерью. Все молчали несколько минут, не зная, что сказать. - Сестра, а ты решила уже, какое хочешь платье? – задала нейтральный вопрос Эдже. - Не знаю, - пожала плечами Хазан, - не думала ещё. - О, мы можем сходить вместе в один свадебный салон. Тебе понравится, - Ясемин подхватила тему, благодарная Эдже за неё. – Мы выбирали там платье твоей сестре. - О, да, и потратили весь мой кредитный лимит на месяц вперёд, - ехидно парировала маленькая мачеха. - Но ты выглядела бесподобно в своём платье и фате, признай это, - Ясемин поцеловала воздух перед собой, закрывая глаза и вспоминая. – Прекрасный был наряд. Я обзавидовалась. - Неудивительно, - Фазилет хмыкнула, - на тебе бы он так не смотрелся. - О, Фазиш, моё свадебное платье не пошло бы и твоей дочери. Эдже слишком мала ростом, - Ясемин и Эдже улыбнулись друг другу. - Как будто я не смогу сама выбрать себе свадебное платье, - заворчала из своего угла Хазан. - Конечно, мы хотим тебе немного помочь. - Эдже поднялась, подошла к сестре и погладила её по плечам. – Ты же хочешь, чтобы этот день запомнился на всю жизнь? Чтобы твой любимый человек смотрел на тебя в белом платье и не мог отвести глаз, понимая, какая красивая и изящная женщина ему досталась? - Насчёт изящности я бы поспорила, - вставила реплику Ясемин, осматривая Хазан, - но … работа модели явно пошла тебе на пользу, Хазан. На твою фигуру можно подобрать интересные варианты. Я бы предложила с открытыми плечами. Кажется, ты любишь модели с приспущенными рукавами или художественными дырами на них. У тебя красивые ключицы и плечи, руки подтянуты, талия узкая, бёдра - загляденье. На ноги обязательно босоножки с ремешком, охватывающим щиколотку. - Чувствую себя коровой на базаре, - снова заворчала Хазан. - Не надо, ты красивая девушка, невестка, - позволила себе так назвать её Ясемин, - мы с твоей сестрой и мамой подберём тебе отличное платье, в котором ты будешь неотразима.***
Серебристый «Мерседес» перестроился в правый ряд, свернул по направлению к одному из рыбных ресторанчиков, находящихся на побережье, остановился. В салоне царила спокойная тишина. Ягыз не хотел её нарушать, зная, что рано или поздно Хазан всё ему расскажет. - Пойдём, - наклонившись, поцеловал её в щёку, вышел из машины и открыл перед ней дверь. Хазан настолько привыкла к его вежливости, что уже не дёргалась, чтобы выйти раньше. Ягыз взял её за руку и повёл в сторону ароматно пахнущих мангалов, на которых томились разные виды рыбы, моллюсков, мидий. - Думаешь, я хочу есть? – Хазан шла рядом с ним, рассматривая аппетитные яства, которые поливались лимонным соком и подавались с травами. - Думаю, да, - улыбнулся, глядя, как невеста выискивает что-нибудь вкусное. – Тебе понравится. Они заняли столик у окна с видом на море, сделали заказ, а пока наслаждались тонким белым вином и лимонадом. - Как тебе сегодняшнее представление? – наконец спросила Хазан, думая о том, что устроила мама. - Думаю, всё прошло гораздо лучше, чем ожидалось. Своды особняка не обрушились нам на головы, - Ягыз серьёзно посмотрел на неё. - Ты ещё и шутишь, - Хазан прикрыла лицо ладонью, переживая, злясь и расстраиваясь одновременно. - Хазан, - он накрыл ладонью её руку, лежащую на столе, - я переживаю, что твоя мама остро отреагировала на нашу новость. Не ожидал, если честно, что она упадёт в обморок. Обычно она более … стойкая. С ней всё в порядке? Гёкхан тоже тяжело воспринял всё это. - Да, она … расчувствовалась, не ожидала, обозлилась, что мы решили всё без неё. Мы думали, что так и будет, - Хазан посмотрела на него, погладила ладонь, - я просто надеялась… - Что она поймёт, - Ягыз приподнял её ладонь, поцеловал пальцы, - она и поймёт. Не знаю, смирится ли, но поймёт. Ты будешь со мной, в безопасности, разве не это для неё главное? - Она не захочет меня отпустить, - проговорила Хазан, мягко глядя на него. - Мне тяжело судить, - Ягыз печально улыбнулся, - меня отправили из дома совсем рано, родители не переживали, что я уехал, а твоя мама не хочет тебя отпускать. Я рад, что она заботится о тебе. Хазан пожала его ладонь, накрыла второй рукой. - Мне с тобой очень повезло, - улыбнулась. - Давай не будем спорить, кому с кем больше всего повезло, - Ягыз снова поцеловал её пальцы. – Как тебе дома, которые мы посмотрели сегодня? После того, как Хазан выскочила из особняка, пылая от негодования, переживания и обиды, она попросила жениха побыстрее уехать осматривать дома. Ягыз спрашивал, что произошло между нею и матерью, но Хазан ответила, что пока не хочет об этом говорить. Они осмотрели два дома до обеда и собирались после вернуться в западную часть Стамбула посмотреть ещё один. - Не знаю, Ягыз, они мне не нравятся, - Хазан задумалась, прикусывая губу и ковыряя водоросли в тарелке. – Душа не лежит. Не представляю там маму или Эдже, и нет садика, где мог бы гулять Озгюр. - Хорошо, посмотрим последний на сегодня и сделаем перерыв. В конце концов, у нас обручение в пятницу, нужно подготовиться, - улыбнулся, глядя, как расширились глаза Хазан. - Должна быть какая-то подготовка? - Ну да, нужно сочинить речь для сватовства и согласовать её с братом. Он, как-никак, будет просить отдать тебя мне в жёны и должен расписать все мои привлекательные качества, - Ягыз улыбнулся, а Хазан прыснула, прикрывая рот рукой. – Мы должны выбрать ленточку, которой перевяжем кольца, нужно ещё подготовить свадебный поднос. Можем оставить его твоей матери, а можем забрать с собой, - Ягыз снова погладил её по руке. - Поднос, - Хазан закатила глаза, - не думала, что действительно будут поднос и ленточка, и обручение. - Мне нравится, когда ты так смущаешься, говоря о свадьбе, - он смотрел на её зарумянившиеся щёки и хотел расцеловать их. - Тебе просто нравится меня смущать. - Что есть, то есть, - ответил он и возмущённо округлил глаза, когда Хазан нагло забрала из его тарелки парочку мидий. - У тебя вкуснее, - решила она. - Да неужели? Конечно, лучше мясо, чем та трава, что ты ешь, - рассмеялся, наблюдая за её битвой с водорослями. - Между прочим, они даже ничего, - пожала плечами Хазан и стрельнула в него глазами. Когда Хазан вот так вела себя с ним, неосознанно (или уже осознанно, он не знал) флиртуя, Ягыз хотел схватить её в охапку, перекинуть через плечо и унести к ним домой. Абсолютно неразумное, нелогичное, продиктованное эмоциями, а не разумом желание. Когда-нибудь он так и сделает, точно.***
Обручение Хазан и Ягыза должно было состояться в особняке Эгемен. Были приглашены семья, не считая изгнанного Синана, Ниль с отцом, Ясин с Эсмой. Хазан рассудила, что проведёт свой девичник в стиле ночи хны в старом доме на окраине, чтобы порадовать соседей, которые с нетерпением ждали известий и возможности вволю посплетничать. Ягыз от мальчишника отказался. Они с братом могли просто посидеть вдвоём. Ягыз звонил своим приятелям, чтобы пригласить на обручение и свадьбу, но ни один из них ему не ответил и не перезвонил. Случай в ресторане ясно показал ему отношение людей, которых он знал давно, поэтому он без сантиментов вычеркнул их из своей жизни. Ему было хорошо со своей семьёй и не хотелось видеть посторонних, разве что только фотографа. Ягыз нанял одного из тех, с которыми работал над рекламой косметики, у которого лучше всего Хазан получалась на фото. В общем-то, он решил, что сделает своей команде последний заказ и устроит невесте свадебную фотосессию. Косметика у них есть, старое помещение можно арендовать заново, а ещё он хотел вывезти Хазан на природу. У неё должны быть самые прекрасные воспоминания об их свадьбе. Особняк Эгеменов ярко светился в вечер пятницы. Погода стояла чудная, ни ветерка, дневная жара спала, стало прохладнее и тише. Омрюм, наряженная в новое платье, с волосами, заплетенными в две красивые косы, перевитые лентами, рассказывала дедушке Хазыму, что она делала сегодня, что делали все остальные. Хазым смотрел на девочку и улыбался здоровой стороной лица. В его доме снова звучал детский смех, Озгюр радовал каждый день. Может быть, думалось ему, все его ошибки были сделаны не зря. Всё-таки эти дети здесь, Эдже с малышом живы, а он будет нести наказание, сколько потребуется. Все собрались достаточно быстро, и Эдже привезла мужа в гостиную. Сына она уложила спать в переносную колыбельку, ему всё было нипочём. Ясин с Эсмой были гостями со стороны невесты, потому что других родственников, кроме них, у Хазан не было. Днём звонила из Германии Бетюль и сказала, что успеет приехать на свадьбу и сможет погостить несколько дней. Подруги долго разговаривали, и Бетюль никак не могла поверить, что Хазан встречалась с одним Эгеменом, а выходит замуж за другого. «Поверь мне», - отвечала Хазан, «я бы сама никогда не поверила в подобное, но так и есть». Кольца свои Хазан и Ягыз отдали Гёкхану в самом начале вечера. Без них было уже непривычно. Руки привыкли к тяжести, хотелось вернуть их обратно. Гёкхан доверил важное дело скрепления колец алой ленточкой дочери, и Омрюм постаралась на славу. Каждое движение фиксировалось на камеру. Фотограф снимал, как серьёзный Гёкхан предлагал брата в качестве жениха дочери госпожи Фазилет, преподнеся специальную коробку конфет и традиционный серебряный поднос. Та долго качала головой, принимая подарки, приводила аргументы, которые должен был разбить сват. Хазан по-настоящему смущалась, не смотря на Ягыза, сидя рядом с сестрой. В конце концов, она не выдержала и встала, предложив всем кофе. Получив согласные кивки, вышла на кухню, где довольная Нарин уже варила кофе и собирала пахлаву. - Спасибо, Нарин, вот это я сама, - Хазан взяла отдельную кружку, предназначенную специально для жениха, и высыпала туда чуть ли не половину солонки. – Только бы ничего не перепутать, - нервничая, бормотала себе под нос и передавала кофе всем присутствующим лично с лёгкой улыбкой. Последний кофе Хазан подала Ягызу, глядя ему в глаза. Тот внутренне приготовился и сделал первый глоток, не поморщившись. Да воды Босфора были преснее, чем этот кофе! Ягыз улыбнулся, понимая, что все на него смотрят, и спокойно допил, попросив ещё. - Здоровья твоим рукам, Хазан, прекрасно получилось. Сделай, пожалуйста, ещё, - чем вызвал понимающие смешки у присутствующих. Хазан улыбнулась и принесла ему уже нормальный кофе, который он мог пить вместе с пахлавой и остальными сладостями. - Так и быть, господин Гёкхан, отдам я дочь за твоего брата, - торжественно проговорила госпожа Фазилет. – Все со мной согласны? - А подарки? – пискнула неугомонная Омрюм, чем вызвала новый взрыв смеха. Семьи жениха и невесты обменялись символическими подарками. Больше, конечно, досталось детям, так как Хазан и Ягыз попросили не тратиться на что-нибудь дорогое, а порадовать малышей. - Теперь можно приступить к обручению, - Гёкхан поднялся, попросил дочь принести заветную коробочку. – Ягыз, Хазан, подойдите, пожалуйста. Они встали по обе стороны от Гёкхана. Омрюм открыла коробочку, в которой лежали кольца, перевязанные алой ленточкой. Ясин посмотрел на Эдже, вспоминая их обручение в кафе. Тогда ленточку им разрезал Огуз, а потом всё как-то пошло не так. Эдже посмотрела на него, тоже вспоминая то счастливое время, но обернулась к мужу и погладила его по руке, радуясь блеску в глазах. Хазым был рад и показывал это как мог. Гёкхан как самый старший в семье дееспособный мужчина взял кольцо, предназначенное Хазан, и надел его ей на безымянный палец правой руки, проделал то же самое с кольцом брата. Молодые смотрели друг на друга, молчали, не произнося никаких клятв, переводя взгляд с лиц на свои руки, связанные алой нитью сейчас и навсегда. Гёкхан взял ножницы с серебряного подноса и с серьёзным видом перерезал ленточку, обозначая свершившийся факт. - Вот и всё, дорогие мои, - громко произнёс он, обращаясь к присутствующим, - Ягыз и Хазан официально стали женихом и невестой. - Ура! – закричала Омрюм и подбежала к ним, обнимая и получая в ответ поцелуи. Ягыз крепко обнимал Хазан за талию, прижимая к себе, пока родственники подходили поздравлять их, Гёкхан разрезал часть ленточки на части и отдал их Ниль, Эсме и госпоже Фазилет, потому что только они не были замужем. - Так требует традиция, госпожа Фазилет, - улыбался он, когда Фазилет начала отказываться и махать руками. - Ладно, ладно, - она приняла кусочек ленточки и сжала его руками, скрывая слёзы. Эдже подошла и обняла её, поцеловала в щёку. - Всё будет хорошо, - прошептала матери на ухо. - Я знаю. Гёкхан отнёс три кусочка на кухню и отдал их Севде, Нармин и Нарин, чем вызвал их громкий смех. Омрюм попросила себе тоже, хотела сохранить на память. Она уже договорилась с «Язом и Хааа-зан», что они отдадут ей свои ленточки, чтобы повесить на её куклу. Госпожа Фазилет подошла к молодым и долго-долго их обнимала, гладила дочь по лицу, почти плача от счастья. Эдже и Хазан пытались её успокоить, но Фазилет расчувствовалась, и Ясемин успокоила её, принеся больше пахлавы. Крепкие объятия сменялись смехом, шутками, спорами о том, когда ждать первенца. - Рано! Рано ещё, - возмущалась Фазилет, - они только обручились. Как поженятся, так и будут о детях думать. - Что нам говорят традиции об этом? - Они говорят, что молодые вообще не должны прикасаться друг другу после обручения и видеться только в присутствии родственников, - съехидничала Ясемин, изучавшая вопрос последние дни. - Я не согласен! - возмутился Ягыз и прижал Хазан к себе сильнее. Она смеялась и обнимала его за пояс, тоже не желая отпускать. – Тут мы традиции нарушим, как хотите. - Так, когда вы, говорите, появится первенец? Через год? – Гёкхан впал в азарт, - рассчитываю месяцев на десять! Все смеялись, угощались, потом фотографировались в гостиной, в саду, вместе, по отдельности. Господина Хазыма поставили в центр, рядом резвилась Омрюм, ловя ночных мотыльков и радуя гостей своим заливистым смехом.***
Месяц до свадьбы летел, словно на крыльях ветра. Хазан и Ягыз осматривали дома, пока не нашли тот самый, одноэтажный, просторный с верандой, покрытой деревянным настилом, широкой лужайкой и деревьями на участке. Хазан буквально влюбилась в него, как увидела. Тихий спокойный район, где Эдже с сыном смогут жить, не заботясь о досужих сплетнях, а мама наконец-то отдохнёт, и от центра ехать не так долго на такси. В конце концов, сестра всегда сможет получить права. Ясин и Огуз смогут помочь с машиной. Они подписали документы на дом, официально оформили дарственную на госпожу Фазилет и Эдже и готовы были приступить к подготовке дома к приезду жильцов. Хазан доставляло огромное удовольствие изучать новое жилище. Они исследовали кладовки, все уголки, проветривали помещения, решали, какую мебель оставить, а какую выкинуть, проверили исправность кухонной техники. Мама с сестрой могли сделать потом ремонт при желании, но на первое время у них будет дом с полной меблировкой, чистый и ухоженный. Выходя на веранду, Хазан представляла, как они будут сидеть на скамье, наслаждаться вечерним воздухом и разговаривать, а маленький Озгюр ползать у их ног. Ещё можно украсить весь дом цветами, выйдет совсем неплохо. Ягыз не без удовольствия принимал участие во всех начинаниях невесты, отмечая её организаторский талант и способности к оформительству. Если Хазан не захочет вновь становиться тренером, то он был готов взять её к себе в отдел рекламы. У неё был вкус, стиль, и она могла предложить нестандартное решение проблемы, если разыгрывалась её фантазия. Дело о банкротстве «Эгемен косметик» близилось к своему логическому завершению. Дата торгов была назначена на август, и Ягыз понимал, что, скорее всего, они узнают о новом владельце фирмы уже в Америке. По этой причине у него образовалось много свободного времени, которое он с огромным наслаждением проводил со своей невестой, когда была возможность, потому что Хазан была активно увлечена подготовкой к свадьбе. Если не занималась домом, скрывая от матери и сестры свои дела, то ходила вместе с ними и Ясемин по свадебным салонам, пытаясь найти то самое платье. Ничего ей не нравилось, категорически. Она хотела что-нибудь изящное, простое и элегантное, без широких подолов, длинных шлейфов, глубоких вырезов, обнажённой кожи. Насчёт фаты сомнения тоже присутствовали. Если Хазан не ходила по салонам, то готовилась к «ночи хны»-девичнику и продумывала, как украсить особняк к свадьбе, а ещё помогала сестре, которая на нервах перед экзаменами не могла и двух слов связать. Хазан иногда возвращалась домой настолько обессиленной, что падала на руки Ягызу и тут же отключалась. Он относил её в спальню, снимал обувь и укладывал на кровать. Хазан даже не шевелилась и не реагировала на него, и он мог сколь угодно долго любоваться ею, осторожно распуская волосы и гладя нежные щёки. Она всё-таки подстриглась. Позвонила бывшей стилистке с фирмы, которая делала прически для их каталога, и записалась на стрижку. Стилистка несколько раз переспросила, уверена ли Хазан в своём решении, но та была непреклонна. Оставить всё старое позади и в новую жизнь с новым образом. Подстригли её не очень коротко, оставив длину ниже плеч, но причёска обрела объём и выгодно подчёркивала красоту лица Хазан. Ягыз оценил и долго, долго гладил её волосы, проводил кончиками пальцев по подбородку и скулам и говорил, что она стала ещё красивее, чем была, а она смеялась. В один из особенно тяжёлых дней, когда Хазан думала, что никогда не найдёт то самое платье, будет выходить замуж в кедах и старых тренировочных штанах, а женская половина семьи не могла её успокоить, Хазан вновь устало упала на руки жениха, бормоча, что вся эта свадебная мишура её достала. - Может, действительно, сбежим? – спрашивала она, не понимая даже, что её несут на руках. – И пусть сами веселятся дома, потом в ресторане, а мы уедем и спокойно распишемся? Приглашения готовы? Ты хоть поел? С этим несчастным платьем и подготовкой я совсем тебя забросила, - переживала Хазан, обнимая Ягыза за шею и прижимаясь лбом к плечу. – И зачем оно? Пойду замуж в любом из своих платьев. - Я поел, милая моя, не волнуйся. Надеюсь, ты тоже, потому что мне кажется, что ты заметно похудела. - Хорошо же, - устало бормотала она. – Точно влезу в платье нужного размера. - Женщины, что только не сделаете ради красоты, - шутил он и укладывал её на постель, снимал обувь и гладил по щеке. - Ага, ага, только я всегда была за то, что любят в первую очередь душу, - она повернулась на бок и капризно откинула одеяло, сонно посмотрела на него. – Ты же меня не за внешность полюбил, а за мой характер? - Ты, как всегда, права, душа моя, - Ягыз хмыкнул и поцеловал её в лоб, снова накрывая одеялом. – Насчёт платья не волнуйся, наверняка найдётся то самое. Оно ждёт тебя. - Но я не могу его найти, они все такие … вычурные, - жалобно бормотала Хазан, раскидываясь на постели. – Как можно надевать платье, из выреза которого вываливаются груди? Или с разрезом, до неприличия высоким? Или с пышной юбкой? Ужасно. Ягыз представлял себе невесту в описываемых нарядах и находил, что в подобном виде он не стал бы показывать её гостям никогда, любовался бы сам. Незачем кому-либо ещё видеть её прелести. - Ладно, надо спать, - Хазан поворочалась немного и повернулась на живот. Ягыз остался рядом наблюдать, как она спит, и решил немного почитать. Включил лампу и открыл уже один из новомодных детективов, который оказался на удивление хорошим, как Хазан вздохнула, встала с кровати и начала расстёгивать платье. Он даже слова не успел произнести, во все глаза смотря на неё. Возможно, из-за усталости, но она не обращала внимания, ходила по комнате, что-то бормоча, и расстегивала молнию, заведя руки за спину. Справившись с нелёгкой в сонном состоянии миссией, стянула платье с плеч, опустила с бедер и бросила на кресло. Книга выпала из рук Ягыза на кровать. В полумраке он наблюдал, как Хазан ходит перед ним в одном нижнем белье, весьма красивом, кстати, комплекте, снимает бюстгальтер (тут у него немного повело сознание) достаёт его футболку из тумбочки рядом с кроватью, надевает её и ложится под одеяло. Ягыз немного подождал, стараясь справиться с нахлынувшими эмоциями, лишь бы не разбудить бедную девушку, поднялся и вышел из комнаты. Хазан спала сладким сном и не слышала, как в душе полилась вода. Проснувшись довольно рано и почувствовав себя отдохнувшей, как никогда хорошо, Хазан лежала в объятиях Ягыза и думала о том, что же делать с дурацким платьем. В воображении постоянно крутился образ, но она никак не могла его ухватить. Все платья не дотягивали до того, которое она рисовала себе. Хазан открыла глаза и поняла, почему не может подобрать его, потому что хотела что-то наподобие того, что надевала на презентацию. Тот наряд был, наверное, самым прекрасным за всю её жизнь. Хазан не вспоминала сейчас ничего ужасного, связанного с тем вечером. Она лишь помнила, какими глазами смотрел на неё Ягыз, как держала его за руку, а потом как отмечала, просматривая фото, что уже тогда они смотрелись вместе как жених и невеста. Вот почему она не могла подобрать образ. Потому что лучше того платья ничего не видела. Подумав, обнимая спящего Ягыза за пояс, решила, что снова позвонит своей стилистке. Та наверняка знала, где они брали платье напрокат, может быть, в коллекции было что-то ещё столь же прекрасное. - Я чувствую, что ты что-то надумала, - улыбнулся Ягыз, целуя её в лоб. - И давно ты не спишь? – Хазан прикрыла глаза и закусила губу. - Примерно полчаса, как только ты начала ворочаться, - он притянул её к себе поближе. - Прости, я вчера совсем отключилась и не соображала, что делаю, - виновато бормотала ему в плечо. - Я заметил, - Ягыз сглотнул, вспоминая её вчера, и провёл ладонью по боку, скрытому его футболкой, бедру, которое она закинула на него во сне. Хазан понимала, что её что-то беспокоит, но не понимала, что именно. Оторвавшись от жениха, откинулась на спину, приоткрыла глаза, увидела платье на кресле, зажмурилась, посмотрела на себя. - Ты меня переодевал? – ошеломлённо спросила его. - Нет, - Ягыз скрыл улыбку, переворачиваясь на спину и складывая руки на груди. Вид у него был как у довольного жизнью кота. - Но как? - Ты сама разделась, - с придыханием стал рассказывать Ягыз, - сняла часть белья и надела мою футболку. Кстати, я её искал, - посмотрел на неё исподтишка, любуясь тем, как щёки невесты покрываются румянцем. Хазан скрылась под одеялом и что-то активно сама себе говорила. – Милая, ты случайно не хочешь вызвать дождь? – пошутил Ягыз и получил подушкой по голове. – За что? - Прости! – Она вылезла из-под одеяла красная и смущённая, погладила его по голове. - Нет, так не пойдёт, болит, - капризно надул губы, словно ребёнок. - А так? – Хазан поцеловала его в макушку, погладила по щеке, поцеловала в лоб. - Всё равно болит, - в его глазах плясали бесенята, и Ягыз уже не мог остановиться. Взрослый уверенный в себе мужчина. Действительно. И куда только он пропал? - Прости меня, милый мой, - Хазан сделала виноватые глаза, окончательно вылезла из-под одеяла, наклонилась над ним, поглаживая руки, лицо, целуя его в губы снова и снова. Ягыз не сдержался и усадил её на себя, обнимая и целуя, медленно, осторожно, пробуя губы на вкус, лаская язык. - Вот так уже лучше, - ответил он, когда смог сделать глубокий вздох. Хазан открыла глаза и посмотрела на него, и взгляд её был очень настороженный. Ягыз напрягся, понимая, что сейчас будет что-то из ряда вон выходящее. - Ягыз, ты …, - замялась, погладила его по плечам. – Ты не мог бы снять футболку? - С тебя? – не понял он. - С себя, - пояснила Хазан и не отвела взгляд, какой бы вопиюще нескромной не была её просьба. Он оторопел, не понимая и не зная, как реагировать. - Ты сама можешь это сделать. - Хорошо, - Хазан слезла с него, встала с кровати. – Вставай и иди вот сюда. Ягыз подчинился, до сих пор не понимая, что у его невесты на уме. У него, конечно, была идея, основанная на воспоминаниях о том, как он оказывался перед ней с обнажённым торсом, но мало ли что она на самом деле задумала. Хазан встала перед ним, потянулась и стянула с него футболку, не касаясь кожи руками, потом долго-долго смотрела на него. - Хазан? – Ягыз ничего не мог прочесть по её лицу и начал нервничать. - Сколько у тебя татуировок? – выпалила она, и его отпустило напряжение. Вот в чём дело. - Три: одна на груди, одна в основании шеи и на ноге, - внешне спокойно ответил он. В голове начали проноситься различные картинки, которые не добавляли ему равновесия. - Покажи…, - Хазан помотала головой, - покажи ту, что на спине. Ягыз повернулся, и она подошла совсем близко, осторожно прикоснулась к непонятному символу, провела по выбитым линиям кончиками пальцев, а ему показалось, что внутри всё скручивается в тугой узел. Ягыз тяжело выдохнул, радуясь, что она не замечает его реакции. - Что она значит? – по коже прошли мурашки от её дыхания. Ягыз прочистил горло, стараясь справиться с голосом. - Символ одной компьютерной игры¹, которая мне очень нравится. - Настолько, что ты выбил его на своей коже? – Хазан снова провела кончиками пальцев по линиям, темнеющим на его бледной коже. Сколько родинок у него, прикоснулась и к ним, не замечая охватившей его мелкой дрожи. - Да, - выдохнул он, понимая, что голова идёт кругом. А это оказалось сложнее, чем он себе представлял. Его хитроумный план срабатывал, но держать себя в руках так близко от неё было всё труднее. Надо было назначать день свадьбы раньше, обругал себя Ягыз. - Мне нравится, - прошептала Хазан, и Ягыз обернулся, потом повернулся к ней лицом. Она стояла совсем близко, лбом могла коснуться его подбородка. Грудь у обоих тяжело вздымалась. Алая Хазан уже просто не обращала ни на что внимания, сосредоточившись на изучении второй татуировки в области сердца. Слова на незнакомом языке, наверное, английском, цифры, выбитые в середине образованного фразой круга. – А это что значит? – провела пальцами по верхнему полукружию, чувствуя, как учащённо бьётся его сердце и вторит ему её собственное. Ягыз сжал кулаки, призывая всё терпение, которое у него осталось. Только бы голос не подвёл. - Сожаление², - всё-таки охрип. - Сожаление? – она посмотрела в его глаза, утопая в их глубине, сгорая в их огне. Кажется, её голос стал ниже. - Да, - Ягыз немного отступил к стене, ноги совершенно не слушались. Только бы она не попросила его показать тату на левой ноге. Он же не выдержит. – Фраза из песни означает, что бы ты себе ни придумывал, жизнь всегда распорядится иначе. – Весьма соответствует сложившейся сейчас ситуации, с усмешкой подумал он. - Грустно очень, - она наклонилась к нему совсем близко, обжигая дыханием и прикосновениями. - Жизненно, - прошептал Ягыз, прикрывая глаза. – Хазан, зачем ты это делаешь? - Ты же не хочешь, - Хазан отвлеклась от изучения рисунка и родинок на его груди, посмотрела в покрасневшее лицо, - чтобы во время нашей брачной ночи мы отвлекались на разговоры о твоих татуировках? Ягыз, кажется, задохнулся, но это не точно. Обхватив её лицо ладонями, потянулся к губам, выдыхая: - Татуировку на ноге не покажу. - Почему? – пискнула Хазан, смотря на него как кролик на удава. - Придётся раздеться ещё больше, - у него хватило сил даже на почти усмешку. О том, что он просто может подтянуть штанину вверх для демонстрации левой голени, они оба, конечно же, не подумали. - Ладно, - снова пискнула она, и его горячие губы накрыли её. Притянув её к себе, он практически впечатал Хазан в свой торс, заставляя обнять себя за шею, чтобы не упасть, встать на цыпочки, чтобы не прервать поцелуй. Впервые за всё время их жизни вместе она обнимала его обнажённого, целовала его, ощущая полностью гладкость его кожи, силу мышц, твёрдость торса. Ягыз пробрался руками под её футболку, позволяя себе почувствовать её, обхватить ладонями за талию, не поднимаясь выше и не опускаясь ниже. Хазан стонала в поцелуе, прижимаясь к нему всё крепче. Казалось, она совершенно перестала владеть собой и готова была упасть. Он обхватил её крепче, приподнял и, повернувшись, прижал спиной к стене, вдавливая себя в неё, не отрываясь от её губ. Хазан ничего не оставалось, как обхватить его за пояс ногами, за шею – руками, гладить, царапать затылок, вызывая ответные хриплые стоны. Её руки срывались и хватали его за плечи, шею, опускались ниже, проводили вдоль позвоночника, стараясь притянуть его ещё ближе, но ближе уже было невозможно. Губы горели от поцелуев, кожа пылала, сердце билось в бешеном ритме. Ягыз провёл ладонью по бедру, поднимая футболку, вжался в неё так сильно, давая ощутить свою реакцию, чтобы Хазан поняла, как действует на него. Ей казалось, что она расплавится, и не останется от неё совсем ничего. Хазан никогда не испытывала ничего подобного. Казалось, всё её тело горит и пульсирует, особенно в таких местах, о которых и думать стыдно. Почувствовав и поняв, как и чем Ягыз прижимается к ней, она застонала ещё громче, сжала его затылок ладонью и попыталась оторваться от губ, совершенно не желая этого, но необходимость в воздухе была выше. Ягыз открыл глаза и плавил её своим взглядом, Хазан проделывала с ним то же самое. Им потребовалось несколько минут тяжёлой густой наполненной звуком их дыхания тишины, чтобы понять, что всё почти вышло из-под контроля, к чему привело её невинное во всех отношениях любопытство. Хазан не ожидала, что её желание узнать его тело лучше, приведёт к подобному. Ягыз понимал, что малейшее лишнее движение, и всё полетит в тартарары. По-прежнему вжимая невесту в стену, он осторожно убрал руки из-под футболки и положил их на её талию, не прикасаясь к коже и смотря в глаза. О том, что Хазан обнимает его обнажёнными ногами, а он вжимается в неё до неприличия сильно, Ягыз старался не думать. Они снова застыли, глядя друг на друга и стараясь выровнять дыхание. Он прижался губами к её пунцовой щеке, немного покачивая из стороны в сторону, а она закрыла глаза и сцепила пальцы в замок на шее. Сердца всё так же бились в унисон, но темп постепенно снижался. - Ты делаешь со мной что-то невероятное, - прошептал Ягыз, отрываясь от щеки Хазан и снова смотря в её глаза. - Ты со мной тоже, - попыталась улыбнуться, но губы не слушались её. - В конце месяца мы станем… полностью близки, - как можно спокойнее произнёс Ягыз, хотя внутри всё бушевало. – Тебе страшно? - Немного, - честно ответила она. Естественный страх никуда не пропадал, сколько бы она не убеждала себя, что волноваться не о чем. - Ты доверяешь мне? – Ягыз поцеловал другую её щеку, опять покачивая на руках. - Да. А ты мне? – Хазан прикрыла глаза, понимая, что он старается успокоить их обоих. - Конечно, - Ягыз смотрел на неё серьёзным взглядом. - Хорошо, значит, вдвоём нам будет абсолютно не страшно. Он кивнул и с огромным сожалением отлепился от неё, отрывая от стены, поставил на ноги, поддержал, видя, что она пока ещё не может стоять. - Проводить тебя в душ? - Спасибо, не надо, я сама. Тебе… тоже надо, иди. - Конечно, - он погладил её по щеке. В ванной комнате Ягыз облокотился о раковину, стараясь успокоиться, выходило чертовски плохо. Он умылся, ещё раз сполоснул лицо, посмотрел на себя в зеркало. Бешеные глаза, серьёзное лицо. Опустил взгляд на отражение своей татуировки и вздрогнул, вспоминая, как Хазан проводила пальцами по его груди, исследуя и узнавая. Уставился на собственные руки, которыми чувствовал её кожу, прижимал к себе и готов был стащить с неё всю одежду, если бы здравый смысл не возобладал. Полностью раздевшись, Ягыз забрался в душ. Ледяная вода сменилась холодной, а потом горячей. Контрастный душ был совершенно необходим, чтобы прийти в себя. Они почти перешли черту, и Ягыз не был уверен, что в следующий раз он остановится. Чётко продуманный план обернулся против него. Простой и одновременно такой сложный. Он действовал, но как же Ягызу было тяжело с каждый подобным моментом, который они разделяли вместе с Хазан. Искушение тела оказалось почти таким же сильным, как искушение души и разума. План состоял в том, чтобы Хазан, живя рядом с ним, привыкла к нему, начала видеть в нём не просто человека, которого она сначала ненавидела, с которым потом подружилась, которого постепенно полюбила, но и мужчину, с которым проживёт всю оставшуюся жизнь. О, Ягыз не собирался набрасываться на неё, совсем. Он как хотел действовать правильно в отношении Хазан, так и продолжал, но обстоятельства иногда были сильнее его. Хазан действовала на него умопомрачительно, сводила с ума, заставляла терять контроль над собой, как всегда. Как делала с самого начала их знакомства. Эмоций до сих пор было слишком много, и Ягыз думал, что вряд ли их когда-нибудь станет меньше. При всём этом он прекрасно понимал, что Хазан до встречи с братьями Эгемен была совсем невинной девушкой. Ягыз толкнул её в объятия Синана, и брат сорвал её первый поцелуй. Потом случился тот прекрасный момент в спортзале, когда Ягыз сам поцеловал её, а она ответила, и всё, опыт Хазан на этом заканчивался. Ягыз помнил тот злополучный чай, который она пролила на него. Воспоминания об этом до сих пор жгли его, и дело было не только в ожоге от кипятка. Она даже не поняла тогда, что он почувствовал, не осознала, почему Ягыз схватил её за руки и удержал от попыток вытереть мокрую горячую рубашку, сдуть боль и жар. Рубашку пришлось выкинуть, чтобы не вспоминать, но память-то не отключишь, сны не заставишь не приходить и мечты не задушишь. Ягыз тогда долго не мог смотреть на неё и не думать о том, что могло бы быть, будь Хазан более опытна, но она такой не была. Она была самой собой и не понимала, что делает с ним. Он сам не всегда понимал, а сейчас чуть было не перешёл черту. Осталось совсем немного, вновь думал он, морально настраиваясь, осталось немного, они поженятся, и всё наладится. В ванной, расположенной у гостевой комнаты, Хазан смотрела на себя и не верила, что это происходит с ней. Снова и снова смотрела на своё отражение в зеркале, сжимала губы, прикасалась к шее, оглаживала бёдра. Она сняла футболку Ягыза и осматривала себя, пытаясь понять, осознать, что происходит, когда они вместе. С каждым разом они заходили чуть дальше, делали что-то чуть более откровенное, и Хазан не могла сказать, что ей хотелось его остановить. Наоборот, ей хотелось, чтобы Ягыз продолжал. Она забывалась рядом с ним, забывала всё то, о чём предупреждала мать, что пережила сестра из-за ночи страсти с Ясином, что вообще нужно хранить себя. Они с Ягызом и так жили в одном доме как полноценная семья: завтракали, ужинали, иногда обедали вместе, разговаривали, обсуждали проблемы, спорили, смотрели фильмы, спали в обнимку на диване, вместе на кровати. Она почти перестала стесняться его, понимая, что скоро между ними вообще не останется секретов, и понимала, что это нормально. Так и должно быть. Вздохнув, Хазан полностью разделась и забралась в душ, включила тёплую воду. Под ласковыми струями воды вспоминала прикосновения жениха, его поцелуи и понимала, что ждёт с нетерпением свадьбу и первую брачную ночь. Продолжение следует… ¹ - Символ одной компьютерной игры…, - татуировка на спине – символ компьютерной игры «Quake III Arena» в жанре шутера от первого лица, разработанной студией id Software и изданной компанией Activision в 1999 году. ² - Сожаление…, - татуировка на груди – You try to be the king but the ace is back - Ты пытался быть королем, но туз вернулся – часть фразы из песни Доктора Дре «Всё такой же D.R.E.», выражающая сожаление. 5.11 – это запредельный уровень сложности в скалолазании по шкале Yosemite Decimal System (YDS), действия, в рамках которого, находятся за пределами обычных человеческих возможностей. Видимо, должно означать, что Ягыз беспредельно сильно охраняет себя и свое сердце. Американская компания 5.11 Tactical производит продукцию высочайшего качества, включающую в себя форменную и повседневную одежду, тактическую обувь, широкий ассортимент сумок и рюкзаков, различные аксессуары, предназначенные для использования в экстремальных условиях. Среди клиентов компании - правоохранительные органы, представители военных структур, частные охранные фирмы, пожарные, а также все, кто ценит качество и надежность снаряжения, от которого нередко напрямую зависит успех выполнения поставленных задач.