***
- Кажется, мы скупили весь магазин, - улыбнулась Хазан, когда Ягыз закрыл багажник автомобиля, куда сгрузил игрушки. - С тобой по-другому никак, - он рассмеялся, когда она легко ударила его по руке, возмутившись. - Не так уж и много я трачу! – уселась на переднее сиденье, пристегнулась и поправила причёску. - Конечно, ты тратишь ровно столько, чтобы осчастливить мир вокруг, - с улыбкой ответил Ягыз и вырулил на дорогу, ведущую к детскому дому. Они решили заехать к детям на этот раз раньше, чтобы передать игрушки и сделать пожертвование перед свадьбой. Хазан понимала, что когда они уедут, видеться не будет возможности, и надеялась, что они с Ягызом хотя бы так смогут помочь бедным одиноким детям. Знакомые ребятишки снова окружили их, выспрашивая, обнимая, прося что-то передать или рассказать. Хазан почти упала под шумным натиском, но Ягыз подхватил её под руки и прижал к себе, что заметили юные любопытные глаза. - Жених и невеста, жених и невеста, - девочки начали бегать вокруг них, приговаривая и хохоча. - Брат Ягыз, ты женишься на сестре Хазан? – маленькая черноволосая Назлы крутилась вокруг него и заглядывала в глаза. - Да, принцесса, - Ягыз поднял девочку, посадил на руку и поцеловал в щёку, - сестра Хазан решила, что я буду хорошим мужем. - А я знала, что так и будет, - хихикнула девчушка, – ещё в прошлый раз, когда вы приезжали вместе. - Ты очень умная, знаешь, да? – Ягыз улыбался, смотря на неё и одновременно наблюдая краем глаза, как Хазан что-то рассказывает детям. – Мы и сами тогда не думали о свадьбе. - Конечно, - Назлы гордо выпрямилась, - а вы, взрослые, такие глупые, - испортила весь вид, заливисто рассмеявшись. Отпустив девчушку, Ягыз принял участие в детских играх, в этот раз без повязки на глазах. Он не знал, как отреагирует Хазан. Кошмары оставили её, но завязанные глаза могли напомнить о не самых приятных вещах. Хазан пряталась от него за колоннами, спинами детей, выстраивая всех в круги, а детишки с удовольствием старались столкнуть их друг с другом. - Целуйтесь, целуйтесь, - закричали они, когда Хазан наконец-то оказалась у жениха в объятиях. - Ничего не поделаешь, придётся целовать, - Ягыз улыбнулся и поцеловал её в щёку, а она крепко обняла его. - Нууу, - девочки умилённо хихикали, а мальчишки фыркали, не понимая, зачем нужны поцелуи. - Вы ещё придёте? – маленький Авфаджан держал в руках медведя, выше его ростом. - Нам нужно будет уехать, но мы обязательно вернёмся, - немного грустно ответил Ягыз, растрепав волосы паренька. - Мы будем ждать, - мальчик улыбнулся и убежал играть с другими детьми. После того, как они сделали пожертвование, пообедали в очередном маленьком ресторанчике. Ягыз хотел показать Хазан тот Стамбул, который любил, а она, в свою очередь, показывала ему свой. Иногда их любимые места совпадали, что радовало обоих неимоверно. - Значит…, сегодня вечером мне не удастся увидеть тебя дома? - Ягыз открыл дверь, и Хазан зашла в дом, скинула кроссовки и упала на диван, вытянувшись. Сегодня был очень важный вечер – «ночь хны» - а завтра уже свадьба. - Девичник, - Хазан положила ладони под голову и закрыла глаза. Ягыз сел рядом и положил её ноги себе на колени, начал растирать уставшие ступни, которые сегодня должны были покрыть хной. - Гёкхан звонил и рассказывал, что Ясемин так волнуется, что готова рыдать. Не знаю, что с ней случилось. Она всегда была … сдержанна, - Ягыз размял пальцы на одной ступне, потом на второй, припоминая какие-то глупости на их счёт. - Думаю, она наконец-то почувствовала себя в своей стихии и очень переживает, - Хазан довольно протяжно выдохнула, расслабляясь в руках жениха. - У нас дома давно не было хороших праздников, а тут повод, - он улыбнулся, разминая свод стопы, поглаживая щиколотки, которые нравились ему с каждым мгновением всё больше, хотя он и так любил её всю. - Да, да, - Хазан полностью сосредоточилась на его действиях, потеряв нить разговора. – Отличный повод, - спохватилась через несколько минут, - девичник! – улыбнулась, посматривая на жениха из-под ресниц. Ягыз снял пиджак и сосредоточил всё внимание на ней и своих руках. Длинные сильные пальцы разминали, растирали, слегка щекоча стопы Хазан, отчего она дёргалась и хихикала, млея от удовольствия. - Ты напоминаешь довольную кошку, - проговорил Ягыз, останавливаясь и смотря на неё. Она являла собой очень соблазнительное зрелище: губы приоткрыты, на щеках вновь играет румянец, волосы рассыпались по диванной подушке, бесконечные ноги вытянуты, - и он может прикасаться к ней без препятствий. Его до сих пор поражал тот факт, что они были вместе, что после всего, что пережили, преодолели, смогли стать счастливыми и скоро вступят в новую жизнь. - С большими лапами, - пошутила Хазан и снова почувствовала щекотку, дёрнулась, но Ягыз крепко держал её и не давал двигаться. - У тебя … очень … красивые ноги, - он провёл ладонью по своду стопы вверх, погладил щиколотку, пробежался пальцами по голени, погладил, наблюдая за ней. – Мои не такие. - У тебя … они ровные! – придумала Хазан, рассмеявшись. - Достоинство невероятное, - Ягыз рассмеялся в ответ, продолжая массировать её ступни. – Нам нужно скоро выезжать. Хазан посмотрела на часы, кивнула: - Да, в особняке наверняка уже ждут, - села на диван, обняла его, прижавшись лбом к плечу. - Твоя мама не даст мне посмотреть на тебя, - улыбнулся Ягыз, накручивая на палец гладкий локон, - придётся задействовать воображение, чтобы представить в платье. - Ничего особенного, просто красное платье для вечера, - Хазан поцеловала его в щёку, уткнулась носом. - Тебе очень идёт красный цвет, - прошептал Ягыз, наслаждаясь их объятиями. – Тебе надо чаще носить сочетание красного и чёрного. Хазан мысленно улыбнулась, вспоминая о красно-чёрном комплекте белья, которое купила под воздействием порыва. Когда-нибудь она решится надеть его, когда они будут уже женаты. Ему должно понравиться. - Всё хорошо в меру, - поцеловала его, крепко обнимая. - Конечно, - пробормотал Ягыз, отвечая на поцелуй и усаживая невесту к себе на колени. – Но иногда… невозможно остановиться, - они снова утонули в поцелуях, объятиях, обоюдных вздохах, мгновениях, когда расстояние между ними сокращается до минимума, преодолеть последние миллиметры хочется, но жаль разрывать момент, и снова хочется упасть в эту бездну. Хазан гладила Ягыза по волосам, обнимала, прижимаясь к груди, целовала, что-то шептала, но оба не понимали, что. Он уложил её спиной на диван, навис, обвёл кончиками пальцев форму лица, погладил губы, любуясь любимой и желая остаться в этом мгновении как можно дольше. - Я буду скучать по тебе сегодня ночью, - прошептал он, пододвигаясь и ложась сзади, обнимая её за талию. - Я тоже, - Хазан прижалась к нему спиной и бёдрами, переплела пальцы их рук. – Ты мог бы присутствовать на девичнике, это не запрещено. - Но потом тебя всё равно заберут в особняк, «чтобы приготовить к завтрашнему событию», - достаточно точно повторил интонации госпожи Фазилет. Хазан рассмеялась, повернулась к нему, поцеловала в подбородок: - Очень похоже, - потёрлась носом о его плечо. – Завтра действительно очень важный день. Ягыз серьёзно посмотрел на неё, погладил щёку, убирая пряди волос. Кажется, ему никогда не надоест прикасаться к ней вот так. - Я волнуюсь, - признался он. - Я тоже, - она улыбнулась, - постараюсь сделать так, чтобы ты не опозорился. - Ах, вот как! – Ягыз защекотал её. Хазан рассмеялась, начала крутиться и повернулась к жениху лицом, и он успел поймать её губы своими, крепко обнимая. - Попалась, - улыбнулся, - теперь не отпущу, - снова нежно целовал её, не отпуская. - Я никуда и не хочу уходить, - обняла его, прижимаясь полностью и отвечая на поцелуи. Ягыз сокрушённо вздохнул, когда понял, что время неумолимо бежит вперёд. - Скажи мне, кто придумал всё это с девичником? – поцеловал её снова, зарываясь пальцами в волосы. - Кажется, ты был только «за», - шептала, прихватывая его губу зубами. Голубые глаза приобрели стальной оттенок, от которого у неё внутри всё сжималось и плавилось. Она снова поддразнила его, зная, что играет с огнём, но уже не могла остановиться. - И расплачиваюсь за это, - трагически пробормотал Ягыз, оставляя дорожку поцелуев от её губ к шее. В отместку прихватил зубами ключицу в вырезе кофточки. Хазан вздохнула, и её грудь оказалась совсем рядом с ним. Ягыз перевёл дыхание и посмотрел на часы. - Мы…, хм, - потряс головой, - мы ещё можем выпить кофе, а потом поехать. - Хорошо, - кивнула она, не шевелясь. - Хазан, если ты сейчас не встанешь, я за себя не ручаюсь, - честно признался, глядя в её глаза. Она поднялась, скрывая за волосами покрасневшее лицо, и направилась на кухню, чтобы сварить кофе. Ягыз понимающе усмехнулся, прочесал пальцами волосы, размял затылок, прикрывая глаза, чтобы прийти в себя, и пошёл за ней. После кофе они собрались и поехали в особняк, где их уже ждали женщины семьи Эгемен, чтобы отвезти Хазан на девичник.***
Севда открыла им дверь и облегчённо вздохнула. - Наконец-то, Хазан, господин Ягыз, - впустила их в дом, закрыла за ними дверь. – Добрый вечер. - Добрый вечер, Севда. Что случилось? – Ягыз услышал недовольный голос будущей тёщи и приподнял брови. - Тётя Фазилет опять поругалась с госпожой Ясемин, и обе активно ждут Хазан. Эдже решила подождать на кухне. - Мы точно не на войне? – пошутил Ягыз, поглаживая руку невесты, которая закатила глаза и улыбнулась. - Не знаю, но сборы, будто мы едем на «Мисс Турции» или «Мисс мира», - Севда улыбнулась и ушла на кухню предупредить Эдже о том, что Хазан уже приехала. - Твоей матери нужно было командовать войсками, - Ягыз поцеловал Хазан в щёку, ловя последние на сегодня мгновения вместе. - Уверена, она добилась бы многого, - рассмеялась в ответ, пожимая его руки. В особняке они всегда вели себя достаточно сдержанно, чтобы на них не спустилась буря по имени Фазилет, которая сейчас надвигалась в облаке чёрного шёлка. - Ааа, вот ты где! – Фазилет спустилась по лестнице и схватила дочь за руку, отрывая от жениха, и потянула за собой. – Добрый вечер, будущий зять, - кивнула Ягызу, - мне нужна твоя невеста, а тебе придётся подождать до завтра, - улыбнувшись, не обращая внимания на сопротивление дочери, повела Хазан наверх. – Мы и так отстаём от всех графиков. Почему так долго? Что вы там делали вдвоём? - Если бы вы только знали, - усмехнулся Ягыз и кивнул проходящим мимо Эдже и Севде. Они тоже собирались на «ночь хны» и заметно нервничали. – Как ты всё это выдержал, брат? – спросил у Гёкхана, который сидел в гостиной и попивал кофе. - У нас всё было проще. Мы расписались, а девичник был в современном стиле. Ясемин желала шика, - нежно вспомнил Гёкхан. - Вы нашли друг друга, - усмехнулся Ягыз, забирая у брата печеньку. - Попроси своё! – Гёкхан отодвинул тарелку подальше, чем вызвал у младшего добрый смех. - Хорошо, хорошо. Чем займёмся? - Можем, кино посмотреть, можем, выпить, всё поле действий у тебя, - Гёкхан смотрел на дверь, ожидая выхода женщин. - Выбор невелик, - Ягыз погладил затылок и поблагодарил Нармин, которая принесла ему кофе и сладкое. - Ты сам отказался от мальчишника, брат, а могли бы повеселиться. - Я не сторонник подобных развлечений, тем более, ты у нас такой же верный, как и я, так что никакие «увеселения» нам не подходят. - А твои приятели? – Гёкхан сложил газету и посмотрел на брата. - Они не захотели со мной общаться, когда я звонил, - Ягыз равнодушно пожал плечами, делая глоток кофе. - Какие козлы! – возмутился брат, напоминая ему Хазан. Ягыз чуть не подавился, но вовремя спохватился. Кажется, члены его семьи заметно влияли друг на друга. – Ничего, нам и вместе будет хорошо. - Конечно, брат, - усмехнулся снова Ягыз, попивая кофе, - будем пить этот божественный напиток и обсуждать судьбы мира. Он посмотрел на выход из гостиной и перевёл взгляд на брата. Сначала спустилась Ясемин в элегантном тёмно-лиловом платье до середины бедра. На любой другой подобное смотрелось бы … иначе, но Ясемин выглядела в нём выигрышно благодаря стройной худобе. Гёкхан не мог отвести от неё глаз, и Ягыз подумал, что наверняка выглядит так же, когда смотрит на свою невесту. Омрюм выбежала вперёд, обняла сначала отца, потом дядю, покрутилась, показывая платье с пышной юбкой. - Ты у нас самая красивая, - сказал Гёкхан, целуя дочь. - Не-а, - Омрюм покачала головой, задумавшись, - мама и Хааа-зан. - Это точно, - пробормотал Ягыз. Вслед за Ясемин спустились Эдже с Озгюром на руках, госпожа Фазилет, а затем Хазан. Кажется, у Ягыза в копилке будет ещё одно воспоминание о ней в вечернем наряде. Хазан вплыла в гостиную в красном шифоне, лиф платья поддерживался одной широкой лямкой, плотно облегая грудь, оставляя второе плечо оголённым². Ясемин была права, когда заметила, что ей нравятся наряды с обнажёнными плечами. - Так, вам нельзя смотреть! – госпожа Фазилет уже посмеивалась над молодыми людьми, не способными отвести от своих любимых глаз. - Мама! Что за дела?! – Хазан подошла к Ягызу и наклонилась, взяв за руку. – Я буду скучать по тебе сегодня, - прошептала. - Я тоже. Повеселись от души, милая, - Ягыз поцеловал её пальцы, смотря в глаза и огорчённо вздыхая. - Дождись меня, - прошептала Ясемин, обнимая мужа. - Обязательно, - Гёкхан поцеловал её и проводил взглядом, довольно осматривая фигуру жены сзади. - Хазан! Нам пора! – госпожа Фазилет настойчиво постучала каблуком о пол, Хазан закатила глаза и ушла, пожав напоследок любимому пальцы. Девушки собрались, подождали Севду и уехали на окраину. - Собираешься поехать за ними? – спросил Гёкхан. - Через часок, - кивнул Ягыз, улыбаясь тому, что брат его понял. – Я не могу пропустить подобное зрелище. - Я тоже.***
Казалось, на улице собрались все женщины района. Дом Хазан не смог бы вместить столько народу, поэтому решили, что праздновать будут на улице. Благо, погода стояла прекрасная, и центр улицы вместил всех желающих. Из соседних домов вынесли стулья, расставили по кругу, в центре которого должна была сидеть невеста. Угощения, сладости, чай и кофе выносили из дома тёти Бинназ, готовили там же. Бетюль помогала госпоже Фазилет, переговариваясь с Эдже, и удивлённо застыла, когда около дома Хазан остановилась машина, из которой вышла Ниль Щеноглу. - А она что тут делает? - Приехала на праздник, - Эдже укачивала Озгюра, присматриваясь и прислушиваясь к разговорам. Юная Эсма вышла из своего дома, неся что-то в руках, наверняка ещё угощение. Женщины решили сегодня поразить друг друга разнообразием сладостей. - Но она же…, - Бетюль поздоровалась с Ниль, которая расцеловалась с Эдже и заняла место рядом с Ясемин. - Они помирились и больше не враждуют, - Эдже рассмеялась, - могу тебе сказать, что в принципе Ниль не так плоха. - Что-то не то случилось, когда я уехала в Германию, - покачала головой Бетюль, ожидая, когда невеста выйдет из дома. Они весь день украшали дома фонариками такими же, как повесили на особняк Эгеменов. Хазан всё оформила в одном стиле, пригласила фотографа, который делал снимки с удовольствием позировавших женщин. Все надели лучшие наряды. Фазилет давно не видела соседок в столь приподнятом настроении. Радость разливалась вокруг, заражая буквально всех. В их разорённом доме Хазан обрядили в традиционный кафтан поверх платья. Соседки решили сделать невесте столь щедрый подарок за её помощь и неизменную доброту. Голову покрыли алым платком, расшитым цветными нитями и бисером. Хазан уже прослезилась, когда увидела красоту наряда, и по очереди обняла каждую из помогавших ей женщин. Туфли пока ей оставили, чтобы девушка не шла по асфальту босиком, но их нужно было снять потом. Когда Хазан вышла из дома, держась за руки матери и сестры, потому что ноги почти не держали от волнения, Ясин, ждавший около окна в своём доме, вздохнул, увидев Эдже, и позвонил по телефону. - Ты должен это увидеть, - произнёс серьёзно и положил трубку. - Хорошо, - успел произнести Ягыз. – Пойдём, Гёкхан, мы должны ехать. - Уже? – старший брат Эгемен поднялся, захватил пиджак, и они поехали в район на своих машинах. Гёкхан ни разу не был дома у Хазан, как раз появился повод увидеть всё своими глазами. Невесту усадили в центр круга. Хазан крепко сжала ладони и смотрела прямо перед собой, настраиваясь на обряд. Однако всё было не так просто, и сначала тётя Хасибе с тётей Бинназ предложили всем потанцевать. Грянула музыка, и женщины, выстроившись в круг, двигались вокруг стула, на котором сидела Хазан, то сходясь, то расходясь, кружась вокруг своей оси, постепенно вовлекая в танец всё новых участниц. Эдже, Эсма и Севда тоже присоединились к ним, то подходя к невесте и танцуя рядом с ней, то отходя. Ясемин не стала стесняться и тоже начала танцевать, вспоминая юные годы, а Ниль неловко её поддержала, но быстро села на место и разговорилась о чём-то с Бетюль, которая находилась в состоянии перманентного шока. Формально мужчины не должны были находиться на девичнике, но всегда можно было сделать исключение, да и мало кто хотел пропустить красивое зрелище. Мужья, братья, сыновья соседок высыпали на площадь между домов, смотрели и похлопывали в такт. Ясин тоже стоял около своего дома, не отрывая взгляд от Эдже и сожалея. Госпожа Фазилет качала на руках внука, и подержать его у Ясина не было возможности. Когда танец закончился, женщины снова уселись на стулья, начались разговоры, приветствия, рассказы. Хазан смотрела сквозь платок, нервничая и крепче сжимая кулаки. Ей никак нельзя была раскрывать ладони, пока обряд не пройдёт. Одна из соседок завела печальную песню, и Хазан вздрогнула, прислушиваясь. Звучали слова о том, что девушка покидает родной дом, оставляет родителей, братьев и сестёр и уезжает далеко-далеко к своему мужу. Песня настолько была созвучна тому, что должно было произойти с ней, что Хазан невольно прослезилась. Наклонив голову, она прислушивалась к заунывной мелодии и снова переживала то, что произошло за последнее время. Ей действительно придётся оставить родной дом, который «сгорел», когда Хазан узнала правду об отце. Придётся уехать в далёкую незнакомую страну, оставить семью, но с любимым мужем, за которым она пошла на смерть, которого не могла бросить и который был всем для неё. Хазан не вытирала слёзы на щеках. Тушь наверняка потекла, но органическая косметика Эгеменов не вызывала аллергии. Ягыз за качество своей продукции всегда отвечал. Хазан улыбнулась, вспоминая его, его улыбку, взгляды, силу и уверенность, его любовь к ней, и понимала, что не сможет оставить его никогда. Песня длилась и длилась, то затихая, то усиливаясь, пока одни женщины переходили от куплета к куплету, другие лакомились угощениями, отдавая им дань. Незамужние девушки разносили подносы, угощая гостей. Ясемин, как единственная женщина из семьи Эгемен, подошла к Хазан и попросила её раскрыть ладони. Если бы была жива Севинч Эгемен, то взяла бы на себя столь важную миссию, но она умерла, и почётная возможность выпала невестке. Бетюль внесла в круг поднос с хной, окружённой горящими свечами. Женщины запели громче, а Ясемин приподняла платок Хазан, подмигнула ей и протянула две золотые монеты. - Ну же, милая, не упрямься, - рассмеялась она. Хазан улыбнулась и разжала ладони, в которые невестка вложила монеты. Ясемин заняла своё место рядом с Ниль, и в дело вступили опытные дамы. Простота и красота обряда состояла в том, чтобы украсить путь невесты хной, которая издревле считалась лечебным средством и помогала восточным женщинам сохранить красоту. Центр ладоней Хазан намазали порошком, приговаривая древние слова, можно было намазать и ступни, на что невеста нехотя, но согласилась. Пение достигло своей кульминации. Звуки закончились, и на несколько минут воцарилась тишина, разорвавшаяся аплодисментами. Хазан была посвящена в тайны невесты, её проводили, оплакали, а теперь можно было веселиться, понимая, какая счастлива её ждёт жизнь. Незамужние девушки брали с подноса хну и раскрашивали свои ладони, передавали тем, кто хотел забрать мешочки с собой. Хазан вздохнула и улыбнулась, обнимая родных и близких, спрятала золотые монеты в специальный карман на кафтане. - Ты просто накрасила ладони? – Эдже подошла к сестре, надевавшей на руки прозрачные перчатки, чтобы не стереть краску. - И ступни, - улыбнулась, вытягивая ноги и ожидая, когда снова можно будет надеть обувь. - О, а у меня вот такой узор, - Эдже улыбалась, показывая замысловатые круги, волны и косы, нарисованные на ладонях. - Очень красиво, - Хазан улыбалась, рассматривая узор. Каждая из подруг подходила к ней и показывала, что им нарисовали умелые руки художниц. Омрюм бегала между всеми и узнавала, что и как, и угощалась сладостями. - Девочка, - Ясемин поймала её, усадила к себе на колени, поцеловала. – Выпей с нами чай, а то ты только конфеты и ешь. - Но, мама, всё такое вкусное, - защебетала малышка, довольная тем, что может говорить свободно. - Не сомневаюсь, - улыбнулась Ясемин, сама еле оторвавшаяся от вкусностей, - но зубки надо беречь. Ты же не хочешь ходить к врачу? - Нет, - покачала головой дочь и помахала рукой Севде, которая разговаривала с Бетюль и Ниль. Кажется, они нашли общий язык, решила Ясемин и улыбнулась. Им всем нужны были праздники, чтобы отдохнуть. – Папа! – Омрюм спрыгнула с рук матери и побежала сквозь круг к вышедшему из машины Гёкхану. Как она его увидела? Неизвестно. Хазан подняла голову, почувствовав чей-то пристальный взгляд, просияла, увидев стоящего неподалёку Ягыза. Он смотрел на неё, не отрываясь. Они замерли, и, кажется, мир замер вместе с ними. Никого не видя, кроме жениха, Хазан поднялась, забывая о том, что на ней нет обуви, скорым шагом пошла к нему, нарушая все традиции и установленные правила. Удивлённые голоса и шепотки вокруг она не слышала. Соседки охали, хихикали, шептались, улыбались, всплёскивая руками, когда Хазан подошла к нему. Ягыз осторожно обхватил её запястья, стараясь не уничтожить рисунок. - Привет, - поздоровался он. - Привет, - ответила она. – Ты приехал. - Я не мог упустить момент и не взглянуть на тебя. Ты прекрасна, - Ягызу нестерпимо хотелось стянуть с Хазан алый плат, поцеловать манящие пухлые губы, но сейчас всё было запрещено. Он вообще не должен был здесь находиться и увидеть невесту только на свадьбе, но не быть с ней рядом было выше его сил. - Всего лишь традиционный наряд, - Хазан гладила его запястья пальцами, всматриваясь через прозрачную ткань. - Нет, это ты, - прошептал Ягыз, наклоняясь и целуя её в лоб. - Ну, всё, всё! – госпожа Фазилет подкралась к ним, отрывая невесту от жениха. Ягыз закатил глаза и отпустил Хазан, только сейчас замечая, что она стоит босиком. Кажется, у неё входит в привычку бежать к нему без обуви. – Дорогой зять, раз ты тут, то проходи, садись. Женщины окружили прибывшего Ягыза, поставили ему стул рядом со стулом Хазан и почти заставили его тоже пройти обряд. Теперь уже пелись весёлые песни, откуда-то заиграла музыка, видимо, кто-то выставил в окно магнитофон. Ягызу накрасили ладони не так ярко, как Хазан, но подчеркнули их единение. Они улыбались, сидя рядом друг с другом, разговаривали, пока все вокруг танцевали и веселились. Хазан тоже встала, чтобы потанцевать, и пропустила момент, когда одна из девочек-соседок стащила с её головы платок. Женщины захлопали, засмеялись, погрозили пальцами, потому что девочка была совсем юная и не могла выйти так рано замуж. Эсма смеялась громче всех, помогая вернуть Хазан платок, который должен был храниться в семье. В конце концов, к празднеству присоединились и мужчины, раз уж жених принял участие в обряде. Веселье длилось ещё несколько часов, пока все могли танцевать, петь и разговаривать. Гёкхан держал на руках спящую Омрюм и предупредил, что они поедут. Им завтра предстоял не менее тяжёлый день. Ниль тоже распрощалась, расцеловав обоих и чувствуя, что действительно за них рада. Эдже и Фазилет с Озгюром на руках тоже собирались домой, прощаясь со всеми соседями, обнимаясь и принимая поздравления. Ясин стоял вместе с Огузом и лишь кивнул, когда они проходили мимо. Хазан и Ягыз оставили самих стойких праздновать дальше и тоже поехали в особняк. Невеста должна была провести последнюю ночь девичества в «отчем» доме, а жених должен был забрать её на следующий день и привести в свой дом. Ягыз беспрестанно улыбался, поглядывая на расслабленную Хазан. Она откинулась на спинку кресла, прикрыла глаза и тоже улыбалась, сминая пальцами платок. Проехав в ворота, ведущие в особняк, Ягыз припарковался около сада, украшенного к завтрашнему дню, и взял руку Хазан, поцеловал пальцы. - Устала? - Немного, - Хазан посмотрела на него, наклонилась и поцеловала. - Спасибо, что приехал и был рядом. - Я всегда буду рядом, Хазан, - он поцеловал её, притянул к себе, не обращая внимания на охранников, стоящих у ворот. Он уже успел соскучиться, и сила потребности его в ней иногда почти пугала. - Завтра я стану твоей целиком и полностью, - шептала она между поцелуями. - О да, милая моя, - Ягыз улыбнулся, погладил её по щеке. – Ты будешь со мной. - Я всегда с тобой. Он проводил её до дверей и поцеловал на прощание. Они должны были встретиться днём и сначала пожениться в мечети, а потом провести гражданскую церемонию в саду. Хазан улыбнулась ему, уходя в дом, неохотно отпуская руку. Ягыз ещё немного постоял в проулке, наслаждаясь вечером, улыбаясь как мальчишка, и вернулся обратно в Тузлу.***
Свадьба всегда является важным днём в жизни женщины. Независимо от того, выходит она замуж в первый раз или пятый, по любви или по расчёту, по каким-либо иным соображениям, этот день меняет её жизнь полностью и остаётся в памяти навсегда. Свадьбы Севинч Эгемен и Фазилет Чамкыран отличались друг от друга. Одна - девушка из богатой семьи, образованная, женственная утончённая аристократка, выходила замуж за разбогатевшего сына и внука строителя, но выходила по большой и чистой любви, которую пронесла сквозь годы и сохранила даже после смерти. Вторая, нежная, совсем юная, из крепкой, но бедной семьи, выходила замуж посреди гнева и боли, опозоренная и фактически проданная мужчине, который её изнасиловал. Фазилет Чамкыран не знала, что такое нежность и любовь мужа. Она не принимала его, но смогла воспитать своих дочерей в любви и уважении к отцу, которого ненавидела, в отличие от Севинч Эгемен, которая, при всех чудесных душевных качествах, не смогла привить своим родным детям уважение к отцу. Возможно, та отдалённость, отсутствие явной любви со стороны родителей и помогли Ягызу Эгемену, урождённому Мехмету Йылдызу, стать тем человеком, которого полюбила Хазан Чамкыран. Девушка, рождённая в результате насилия, и мужчина, рождённый в ночь гибели своего родного отца и проданный матерью за деньги. Свадьба Ясемин Эгемен произошла вопреки воле родителей и желанию семьи жениха. Женщина, отказавшаяся от своего имени, прошлого и ребёнка, чтобы получить новую и богатую жизнь, никогда не верила в любовь. Она верила лишь в силу денег, за которые можно купить всё, что угодно, особенно невинное беззащитное дитя. Ясемин Эгемен, пережившая самое страшное предательство от человека, которого называла братом, и предавшая в ответ, чтобы защитить нерождённое дитя, выходила замуж за милого и верного, доброго «тюфяка» Гёкхана, не любя его, а видя в нём лишь средство для достижения своей цели. Она хотела быть свободной от позора, нищеты и прошлого и делала ужасные вещи, чтобы добиться своего, готова была даже на убийство, несмотря на совесть и чувство вины. Однако сила любви Гёкхана к ней была так велика, что этот «подкаблучник» противостоял своим обожаемым родителям, своим братьям, общественному мнению и ввёл женщину с сомнительным прошлым в семью. Он знал о том, кем она была, и принимал, не в его праве было судить жену. Когда Ясемин перешла все возможные границы и довела бедного мужа до белого каления, он вновь проявил твёрдость характера, не поддался искушению и изгнал её из своего дома и жизни, а потом, в силу сложившихся обстоятельств, хотел забрать и её ребёнка, потому что Ясемин была плохой матерью. Только тогда она поняла, что Гёкхан принимал её полностью, он бы женился на ней, зная об Омрюм, и заставил бы всех принять девочку в семью. Он простил ей всё, что она творила ради выгоды, всегда был на её стороне и защищал от прошлого, которое иногда возвращалось. Гёкхан настолько сильно её любил, что вызвал сильное ответное чувство. Ясемин не смогла больше оправдывать своё поведение лишь расчётом и выгодой, и она защитила его ценой своей жизни, лишь бы только не расставаться с ним. У них с Фазилет судьбы были очень похожи в самом начале, и не странно, что, в конце концов, две женщины, пострадавшие от рук родных братьев, встретились и нашли общий язык. Свадьба Эдже Эгемен была очень пышной и дорогой. Невеста в богато украшенном камнями платье, шикарной фате выходила замуж за очень известного и состоятельного человека, но намного старше её. Брак Эдже и Хазыма Эгемена случился не по любви и даже не по расчёту. Они поженились из-за благодарности. Эдже хотела отплатить мужу за спасение жизни неродившегося ребёнка, Хазым благодарил её за то, что она напомнила ему молодость, и за вспыхнувшую последнюю любовь. Брак не принёс счастья обоим. Он даже не принёс им покоя, как они надеялись, сопровождаясь скандалами, интригами и поступками родни, от которых у некоторых волосы на голове вставали дыбом. Хазым сам понимал, что будь он лет на тридцать моложе, тогда, может быть, у них могла бы случиться полноценная семейная жизнь. Эдже не любила его, уважала, видела отца, но не могла отказаться от юной страсти, результат которой носила под сердцем и которая принесла ей больше горя, чем радости. Девушка, всеми силами стремившаяся сохранить своё дитя и дать ему достойное имя, преодолела множество препятствий, горя и нашла в себе силы признаться, что во многом виновата сама и несёт наказание за всё тоже сама, но самая великая награда у неё уже была. Четыре женщины с разными судьбами, разными характерами и семейными драмами собрались вместе в особняке Эгемен рано утром в субботу, наполненные волнением и, немножечко, страхом. Им предстояла сегодня самая сложная и счастливая работа. Одной - счастливо выйти замуж, а остальным трём сделать так, чтобы ничего не сорвалось, никто не сбежал с регистрации, прошло удачно и запомнилось надолго.***
Атмосферу в особняке Эгеменов в это солнечное субботнее июльское утро можно было охарактеризовать коротко: «сумасшедший дом». Накануне днём перед «ночью хны» Гёкхан торжественно отпустил всех помощниц дома отдыхать до понедельника, поэтому с утра ему приходилось готовить завтрак себе самому. Он практически никогда не делал его сам, и получил нагоняй от будущей тёщи брата и нынешней тёщи отца, которая взяла дело в свои руки, приговаривая что-то о криворукости его «гадюки»-жены. Последние слова Гёкхан решил пропустить мимо ушей, дабы не портить скандалами столь прекрасное утро. Госпожа Фазилет носилась по дому в красном атласном халате, с бигудями на голове и ругала всех, кто попадался на её пути. Исключение составила лишь маленькая Омрюм, да только потому что поцеловала её в щёку и торжественно поздоровалась, тоже волнуясь о сегодняшнем дне. Фазилет почти растаяла, но собралась и выговорила зазевавшейся Севде, оставшейся в особняке в качестве подружки невесты. Потом настала очередь Ясемин, вышедшей из душа и ждущей завтрак. Разозлившись, невестка приготовила мужу вполне неплохую яичницу и сносный кофе. Гёкхан оценил и решил, что его жена – хорошая повариха, нужно слегка обновить навыки. Возможно, у них скоро вообще не будет помощников по дому и придётся всё делать самим. От нагоняя Эдже спас маленький Озгюр, требовавший завтрак и внимание к своим пелёнкам, а вот Хазан досталось по полной программе. Не так стоит, не то делает, витает в облаках. У неё в голове был только Ягыз, которому она хотела позвонить, но всё время кто-то мешал. В какой-то момент Хазан вышла из себя, пригрозила матери, что сбежит к жениху и испортит всю свадьбу, заперла дверь перед носом Фазилет. - Скоро придут стилисты! – мать постучалась в дверь. – Ты ещё не поела и не переоделась! Халат в шкафу. Аллах, Аллах, совсем у неё мозгов нет, совсем, - уходя к Эдже, возмущалась она. - Хорошо, мама, - проворчала из-за двери Хазан, усаживаясь на кровать и набирая номер на телефоне. Несколько томительных секунд, и охрипший голос в телефоне произнес: - Хазан? Что-то случилось? - Доброе утро, - она была так рада слышать его голос и представлять, как он сел в постели, взлохматил волосы со сна и потёр глаза. - Доброе утро, - уже более спокойно произнёс Ягыз, улыбаясь. – Как ты? - Уфффф, - Хазан улыбнулась, не думая о буре в доме, - сумасшедший дом, если честно. Я хотела услышать твой голос. Как ты? - Скучал по тебе вчера, - она услышала шорох, видимо, Ягыз снова лёг на постель. – Пришлось обнимать твою подушку, иначе умер бы от тоски, - шутил он, почти. - Скоро ты будешь обнимать меня вместо подушки, - Хазан смеялась и отчаянно хотела к нему прикоснуться. - Я уж надеюсь, - ворчал он, тоже представляя себе её. – Ты готовишься? - Да, - вздохнула Хазан, - мама устроила переполох, как всегда. Командует всеми, а ещё готовит завтрак. Твой брат пробует её стряпню. - Хм, а меня она накормить не хочет? – улыбнулся он, поднимаясь с постели и разминаясь. Времени было ещё не так много, но у него тоже намечалось много дел сегодня. - Не волнуйся, тебе придётся пробовать её еду, когда мы будем приходить в гости, - Хазан сжала пальцами ткань ночной рубашки. – Я очень хочу тебя видеть. - Я тоже, - Ягыз остановился и прислонился к стене. – Идея побега с каждым мгновением кажется мне всё более привлекательной. - Ты оценил, - рассмеялась она, - но нам нельзя. Всё должно быть правильно. - О да. Хазан, я заеду за тобой к половине четвёртого, как и договаривались. - Конечно. - Я люблю тебя. - Я тоже люблю тебя. Хазан отключилась первая, потому что знала, что прощание может затянуться надолго. Уставившись в окно, посидела несколько минут, пропуская сквозь себя звуки его голоса, воспоминания о нём и мечты о том, что сегодня будет. Кажется, это называется счастьем. Спустившись вниз, застала в сборе почти всю семью. Быстро позавтракав, женщины собрались в комнате Эдже, как самой большой в доме, в которую уже внесли наряды для свадьбы. Косметику девушки-стилисты привезли заранее и должны были приехать совсем скоро для создания причёсок и образов. Увидев фото платья, которое выбрала Хазан, её стилистка пришла в настоящий восторг и сразу представила, какие локоны будут у молодой невесты. Мягкие крупные, пробор сбоку, волны перекинуты на левую сторону, вторая половина волос собрана заколкой с крупными камнями. Хазан будет великолепна. Девушка замысел оценила: ничего вычурного, просто, со вкусом, - ей понравилось. Она надеялась, что так же понравится и Ягызу. Нервозность у всех зашкаливала, поэтому Севда периодически готовила ромашковый чай или успокоительный травяной настой. После приезда гримёров и фотографа началось волшебство преображения. Первой, конечно же, занялись невестой. Ей накрутили волосы на крупные бигуди, занялись лицом, потом настала очередь подружек невесты. Ниль приехала позже, но тоже попала в круговорот красоты. Все смеялись, перебирали наряды, разговаривали, а фотограф снимал и записывал. На память у них останется множество очень красивых кадров. Сборы Ягыза тоже снимали, но у него всё было проще: побриться, делая смешные рожи перед зеркалом, одеться, повязать бабочку и красиво попозировать в гостиной дома, а потом в саду. Заняло у него всё не больше полутора часов. Ближе к двум приехали Ясин с Эсмой. У него была очень важная миссия на свадьбе, поэтому нужно было быть раньше. Эсма восторженно со всеми здоровалась, а остальные восхищались её юной красотой, но, конечно же, больше всего внимания уделялось маленькому Озгюру. Гёкхан собрался довольно быстро, его тоже фотографировали как свидетеля жениха. Сиделка привезла в дом красивого и ухоженного Хазыма. Эдже гладила его по плечам и постоянно находилась рядом с ним. Он иногда держал её за руку, заметно волнуясь. Севда тоже приносила ему ромашковый чай. Хазан должна была спуститься вниз после трёх часов дня, когда приедет Ягыз, а до этого она рассматривала себя в зеркале, стараясь уловить какие-то недостатки. Платье сидело отменно, подчёркивая достоинства фигуры. Волосы струились волнами, создавая образ дивы Голливуда 50-х годов. Ягызу нравились старые фильмы, поэтому Хазан надеялась, что он оценит. Заколка в волосах переливалась на свету, пуская «солнечные зайчики». Букет стоял на столике, ожидая своего часа. - Ну что? – заглянула Эдже. – Вау! Хазан, ты красавица, - они все выбрали для себя платья нежных пастельных тонов, но разных фасонов. Эдже выглядела в своём наряде юной и очень хорошенькой, распустив длинные волосы. - Ты так думаешь? – Хазан посмотрела на сестру и улыбнулась. – Ты замечательно выглядишь. - Не надо, - Эдже улыбнулась и встала рядом с сестрой. – Сегодня ты - звезда дня и вечера. Ягыз не сможет отвести от тебя взгляд, впрочем, как и всегда. - Не шути так, - Хазан повернулась и снова прошлась, примеряясь к длине платья, босоножкам на невысоком каблуке. Подол платья мягко обвивал ноги и совершенно не мешал ходьбе. – Кажется, я смогу танцевать сегодня, - улыбнулась невеста. - Не думаю, что ты задержишься на празднике надолго, - смеясь, проговорила её сестра. – Жених украдёт тебя намного раньше. - Хоть бы! – Хазан улыбнулась и села на стул в ожидании. – Всё будет хорошо? - Конечно, сестра, - Эдже присела напротив неё, осторожно взяла за руки, погладила запястья. - Всё пройдёт благополучно. Вы сделали это, добились своего и сможете быть вместе, несмотря ни на что. Я так вами горжусь. - Спасибо, Эдже, - Хазан обняла её, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы. - Ну, ну, не плачь, а то знаменитая органическая тушь Эгеменов потечёт, - Хазан рассмеялась и осторожно вытерла глаза. – Так, я позову нашу девушку, пусть тебе поможет. Ягыз, как и обещал, приехал к половине четвёртого. Он вошёл в дом, встречаясь и здороваясь с теми, кто уже был в особняке, проникаясь праздничной нервной атмосферой. Севда, увидев его, взбежала по лестнице наверх, чтобы предупредить Хазан. Фазилет в это время как раз любовалась дочерью и поправляла невидимые складки на юбке. - Ах, дочь, ах! – она обхватила свои щёки руками. – Севда, зови фотографа, пусть ждёт внизу. Севда убежала, а Фазилет взяла Хазан за руки. - Дорогая, я очень рада, - не смогла сдержать слёз. - Ну что ты, мама, - Хазан снова готова была заплакать. Да что такое? Не вылила вчера все слёзы на девичнике? – Всё хорошо. - Я знаю. Я просто очень счастлива за тебя и благословляю на все начинания. - Спасибо, мама, - Хазан крепко обняла маму. - Ну, всё, всё, пойдём, мулла не будет ждать, - захватив свадебное покрывало, взяла дочь под руку. Внизу собрались все, кто в тот момент находился в особняке. Ягыз ждал у подножия лестницы, а рядом с ним стояли Гёкхан и Ясин. Когда Хазан появилась на площадке под руку с матерью, казалось, что пол начал уходить у жениха из-под ног. Брат даже поддержал его, что-то пошутив. Послышались щелчки затвора, оба фотографа не упускали ни одного момента. Хазан медленно спускалась по лестнице, придерживая и приподнимая подол, не отрывая взгляда от жениха. Внизу они поздоровались, не имея возможности проявить больше чувств, которые распирали их в данный момент. Ясин на правах родственника и свидетеля невесты повязал ей алый пояс, заставив Хазан покраснеть и укоризненно взглянуть на мать, но Фазилет лишь покачала головой, показывая, что всё правильно. Так и должно быть. Сама же накрыла голову и плечи дочери покрывалом, поцеловав в лоб, передала руку Хазан Ягызу. - Привези её обратно в целости и сохранности. - Хорошо…, мама Фазилет, - Ягыз улыбнулся и с гордостью повёл Хазан вниз. Следом шли свидетели. Остальные остались ждать, пока молодые вернутся из мечети. Религиозное бракосочетание решили проводить в той же мечети, где женились родители Ягыза. Так как Хазан была уже совершеннолетняя, а близких родственников мужского пола у неё не было, то она попросила Ясина стать её свидетелем. Они всегда дружили и были почти родственниками, так что он с радостью согласился. Ягыз с Хазан ехали вместе в одной машине, следом за ними двигались остальные с фотографом. Обряд снимать было можно, но не с некоторыми ограничениями, так что нужно было подумать по дороге. - Суматошный денёк, - Ягыз смотрел на дорогу, не отрываясь, но остро чувствовал присутствие Хазан рядом. – Как ты? - Немного устала, - она улыбнулась и посмотрела на него, но не стала отвлекать от дороги. – Не думала, что свадьбы – такая утомительная штука. - Не то слово, - Ягыз рассмеялся, поворачивая к зданию мечети и паркуясь. - Ты тоже устал? - Конечно, - он повернулся к ней и погладил щёку, поправил покрывало на голове. – Устал ждать тебя, душа моя, - улыбнулся и поцеловал её пальцы. Кольца они опять отдали Гёкхану, чтобы на вечерней церемонии уже одеть их друг другу на левые руки. - Скоро всё это закончится, и мы сможем быть вместе всегда, - Хазан зачарованно смотрела на него, и любовь переполняла её. - Жду с нетерпением, - снова погладил её щёки, отвечая не менее влюблённым взглядом, проговорил Ягыз. Они вышли из машины, сделали несколько снимков у входа в мечеть и прошли внутрь для начала церемонии. Прежде всего, мулла убедился в том, что брак совершается по обоюдному согласию, что на всё дано благословение родителей, свидетели всё подтвердили. Спросив согласия у невесты и жениха, имам прочитал брачную проповедь, рассказывая и напоминая о том, что брачующиеся должны уважать друг друга, быть верными друг другу, и напомнил о богобоязненности, особенно в отношениях между супругами. Затем наступил черёд молитвы о единстве и будущем всестороннем благополучии семьи. Хазан и Ягыз сидели напротив друг друга, смотря перед собой и проникаясь важностью момента. Молились вместе, кивали в нужных местах, серьёзно воспринимая происходящее. Гёкхан и Ясин сидели рядом, мысленно поддерживая их. Мулла уточнил вопрос о махре, и Ягыз посмотрел на брата. Хазан ничего не говорила о подарке на свадьбу, но они решили, что не могут оставить её без него. Гёкхан отдал Ягызу длинную коробочку, и он вытащил из неё набор связанных друг с другом золотых браслетов. Красное, белое, жёлтое золото оттеняло белизну платья Хазан и играло солнцем на её руке. Хазан улыбнулась, прикрывая глаза, когда жених надевал их на её левую руку. Мулла остался доволен и уточнил, приглашены ли на свадьбу близкие и все ли пришли. Ягыз подтвердил, и они приступили к последней молитве, которую сначала повторил жених, прося благословения, благополучия и защиты для невесты, а потом невеста, прося того же для него. Ягыз и Хазан ещё немного посидели, ожидая, когда выдадут свидетельство о религиозной регистрации брака, а потом вышли на улицу под руку. Ягыз поцеловал её, обнял и прижал к себе, счастливый, как никогда. Хазан обняла его, положив голову на плечо и чуть не плача от охвативших её чувств. Они не замечали ожидающих их свидетелей, вспышек фотоаппарата, ничего, кроме них двоих, их не интересовало. - Ягыз, - позвал Гёкхан, улыбаясь. – Нам пора ехать. Не хотите же вы опоздать на свадьбу. - Езжайте, брат, - ответил Ягыз, ведя Хазан за руку к машине, - мы скоро вернёмся. - Не задерживайтесь. У Ягыза было всё продумано. Хватало времени, чтобы немного побыть вдвоём. Они успеют вернуться в особняк и сфотографироваться перед второй церемонией. - Аллах, - он обнял Хазан, когда они приехали в один из парков по дороге домой и нашли свободную тихую лужайку, - я не думал, что будет так волнительно. - Я думала, что упаду в обморок, - Хазан обхватила его за спину, уткнулась лбом в плечо, забывая обо всём на свете. Ягыз снял с её головы покрывало, открывая прическу и лицо. - Какая же ты красивая, - любовался ею в солнечных лучах, гладил пальцами щёки и коротко целовал в губы. – Ты похожа на солнце. Такая же золотистая, тёплая, ласковая, а иногда и обжигающая. Хазан снова краснела, обнимая его запястья, целовала в ответ, пытаясь ответить, что он тоже прекрасно выглядит в своём чёрном костюме-тройке с белоснежной рубашкой и галстуком-бабочкой, контрастируя с ней, но Ягыз не давал и слова вставить, целуя её снова и снова. Он прислонился спиной к дереву, спрятавшись от любопытных глаз, прижимал невесту к себе, осторожно гладил по волосам, стараясь не испортить причёску. Хазан прижалась щекой к его плечу, отдыхая и наслаждаясь моментом. - Ягыз…, - погладила его по плечу. - Ммм? – поцеловал её в макушку. - Нам нужно ехать,- посмотрела на него и снова получила короткий поцелуй. – Мама будет рвать и метать. - Ладно, - тяжело вздохнул, прикидывая, когда можно будет уже украсть жену совсем, - не будем будить дракона. Особняк гудел уже громче. Фазилет нервно ходила из угла в угол, ожидая детей. Эдже и Гёкхан с Ясемин посмеивались, шутя по поводу того, что кто-то заблудился по дороге. Гости, которые должны были присутствовать на церемонии, уже подъезжали, а жених с невестой не торопились возвращаться. - Вот вы где! – госпожа Фазилет подлетела к Хазан, отмечая горящие щёки, припухшие губы, опущенное покрывало. – Не думала, зять, что ты тоже пользуешься помадой, - резко бросила она, вызвав у Ягыза смущённый смешок, и увела приводить дочь в порядок. Ягыз зашёл в ванную комнату, вернул себе респектабельный вид и сел на диван, войдя в гостиную, приветствуя присутствующих снова. - Мы уже думали, что вы на самом деле сбежали, - отозвался Гёкхан, сидя рядом с женой на диване. - Была такая мысль, - Ягыз сцепил руки в замок, а мимо прошёл фотограф, и началось. Пока невесту подкрашивали и приводили её причёску в пристойный вид, жениха фотографировали с гостями и родственниками. Больше всего внимания, конечно, досталось Омрюм, которая не могла нарадоваться и постоянно попадала в кадр. Ягыз был серьёзен и слегка улыбался, обнимая брата, либо стоя рядом с невесткой и мачехой. Он ждал Хазан, чтобы увести её в сад. Почти все уже собрались, когда Хазан вновь спустилась с лестницы, демонстрируя гостям платье во всей красе. Ягыз опять потерял ощущение времени, глядя на неё, что с удовольствием снималось фотографом. Хазан держала в руке букет фрезий, перевитый лентами нежно-зеленого цвета. Она подошла к Ягызу и, взяв его под руку, вышла в сад для совместной фотосессии. Гости пока освежались напитками в доме, разговаривая и посматривая на молодых. Сад был украшен белыми лентами и цветочными композициями: пионы, гортензии, ромашки. Белый цвет в зелени ласкал взгляд, создавая ещё более праздничное настроение. Ягыз и Хазан фотографировались по отдельности, вместе, обнимаясь и просто стоя рядом. Ягыз прижимался к ней, придерживая за талию, а она поворачивалась к нему, приближала лицо, ласкала взглядом. Всё это они уже проделывали раньше, но сейчас был особенный момент. Невесту сфотографировали со всех сторон. Особенно чудесно она смотрелась в профиль со спины. Ягыз ласкал взглядом её спину, скрытую прозрачной тканью с вышивкой, руки, держащие букет цветов, который так ей шёл. Она действительно была очень красива, и Ягыз был счастлив видеть её такой. Стало прохладнее, вечерело, и в саду зажгли фонарики, создавая романтическую атмосферу. Брачный нотариус стоял у свадебного стола, на котором находилось свидетельство о браке, в котором должны были расписаться будущие новобрачные. Гости стояли неподалеку, посматривая на особняк, из которого должна была появиться невеста. Гёкхан стоял позади Ягыза и тоже смотрел на дверь. Они поговорили после фотосессии. Оба понимали, что на месте Гёкхана должен был быть Синан, но пришли к выводу, что не делается, всё к лучшему. Ягыз стоял, сцепив руки перед собой, и с нетерпением ожидал выхода Хазан. Двери открылись, и в проходе появился Ясин, а под руку с ним невеста. Ягыз смотрел только на неё. Когда Хазан поймала его взгляд, то не видела уже никого, кроме него. Ясин будто почувствовал её состояние и очень осторожно вёл вперёд. Гости улыбались, провожая их взглядами. Госпожа Фазилет плакала, Эдже тоже едва сдерживала слёзы. Ясин передал невесту в руки жениху, и началась брачная церемония. Задавались стандартные вопросы, приходили стандартные ответы. Ягыз стоял рядом с Хазан и понимал, что сейчас совершается самая важная вещь в его жизни, по крайней мере, пока. Хазан светилась, смотря прямо перед собой и сжимая букет. Никто не был против. Согласен ли жених? - Да, - с придыханием ответил Ягыз. Согласна ли невеста? - Да, - ответила Хазан, смотря на него. Всё, теперь они стали мужем и женой. Можно поцеловать невесту. Ягыз приобнял её за талию и бережно притянул к себе, находя губами губы. Поцелуй вышел почти невесомый и очень нежный. Она обняла его за шею, прижалась губами к правой щеке, шепча о своей любви. Ягыз отвечал ей на ухо. Мир будто замер, оставив их на мгновение наедине. Они даже забыли надеть кольца, о чём со смехом напомнил им Гёкхан. Так же со смехом исправили упущение, что непременно запечатлели вездесущие фотографы. Свидетели, а затем новобрачные расписались в свидетельстве о браке, и Хазан довольно подняла его в воздух. Сад огласился приветственными криками. Близкие, друзья бросились их поздравлять, обнимать, потом снова все фотографировались. Новобрачных ни на секунду не оставляли одних, постоянно требуя их внимания. Сёстры, братья, друзья, - все хотели сняться вместе, обняться, поздравить, пожелать счастья. Хазан чуть не потеряла заколку, но Ягыз её вовремя поправил и всё время держал жену за руку, не желая отпускать, чем вызывал новые добродушные шутки. Однако время летело всё быстрее, и настала пора ехать в ресторан, где должны были собраться остальные. Новобрачные сели в автомобиль Ягыза, чтобы хоть немного побыть наедине, а остальные разместились в машинах либо родственников, либо друзей. В ресторане уже играла приглашённая группа, создавая праздничную атмосферу. Вновь прибывшие гости ждали появления молодых. Всё было как всегда на весёлых свадьбах. Госпожа Фазилет тут же ринулась всех рассаживать согласно списку, обнимаясь с бывшими соседками, знакомясь с гостями со стороны жениха. Остальные расселись сами. Новобрачные вошли в ресторан под громкие крики, их осыпали лепестками белых роз, монетками, рисом, кто чем был горазд. Хазан хохотала, сжимая руку мужа, смущалась и сияла. Ягыз видел только её и не мог наглядеться, не обращая внимания на суматоху вокруг. Они сели на положенные им места, и он погладил её ладонь, всматриваясь в лицо. - Ты счастлива? – негромко спросил Ягыз. - Очень, - Хазан смотрела на него и улыбалась. Он всё мог отдать ради её улыбки, и сейчас его переполняло чистое искрящееся как пузырьки шампанского счастье. – А ты? - Более чем, - поцеловал её в щёку. - Нет, нет, нет! – Гёкхан привстал со своего места, привлекая внимание. – Молодожёны решили начать праздник без нас! – и принял на себя роль тамады, заводя приглашённых, развлекая их и веселясь вместе с ними. Произносились тосты, слышались пожелания молодым, каждый стремился высказаться публично или не так громко, но от души. Из алкоголя было только шампанское, по большей части, пили колу, особенно дети и подростки, пришедшие на свадьбу с родителями. А затем были танцы, весёлые и грустные, зажигательные и медленные. Ягыз и Хазан практически не отходили друг от друга, если же их пару кто-то разбивал, то всегда находили взглядами друг друга, не желая расставаться даже так. Самой заядлой танцовщицей, конечно же, оказалась Омрюм. Она кружилась под весёлые мелодии, встряхивая перевитыми лентами волосами, или медленно покачивалась в такт романтической мелодии, а потом держалась за руки отца, который показывал ей движения. Ягыз снова и снова находил свою Хазан, и они возвращались в центр танцпола, сжимали друг друга в объятиях в рамках приличия и смотрели в глаза. Говорить совершенно не хотелось. Слова уже были не нужны. - А теперь подарки! - провозгласил самоназванный тамада. – Все, все подходим и дарим молодожёнам что-нибудь приятное. В основном, это были конверты или что-нибудь милое, приятное и необычное. Каждого они благодарили за подарок и обнимали. Когда к ним подошли Фазилет с Эдже, Хазан первая заговорила: - Мама, у нас для вас тоже есть подарок, - посмотрела на мужа, и Ягыз вынул из внутреннего кармана пиджака широкий конверт, аккуратно сложенный вдвое. - Держите, надеюсь, вам понравится, - произнёс он, сжимая ладонь жены. Госпожа Фазилет открыла конверт и чуть не упала, когда увидела дарственную на дом. - Аллах! О, Аллах! - Мама, мама! - Госпожа Фазилет, с вами всё в порядке? – Ягыз поднёс ей воды - Да как же? Как же так? – Фазилет села на стул и смотрела на бумагу огромными глазами. – И ты опять всё знала, да? – спросила младшую дочь. Эдже пожала плечами и торжественно отдала подарок молодожёнам. – Ох, уж эти дочери! Немного успокоившись, Фазилет обняла их, опять причитая и снова радуясь. Спрятав дарственную в сумочку, вернулась на своё место, твёрдо решив хранить её как зеницу ока. Эдже воспользовалась этим и, оставив матери сына, ушла танцевать с подружками невесты. Каждая веселилась от души, наслаждаясь праздником, подпевая и громко хохоча. Хазан тоже влилась в компанию девиц, и началось по-настоящему бурное веселье. Ягыз наблюдал за женой, стоя рядом с братом, и улыбка не сходила с его лица. - Всё идёт замечательно, - Гёкхан смотрел на жену и дочь и тоже улыбался, постукивая ногой в такт песне. - На самом высшем уровне, - ответил Ягыз, делая глоток шампанского, больше он не мог себе позволить и перешёл обратно на колу. - Когда собираетесь сбежать? – Ягыз расхохотался, потёр лоб ладонью и взглянул на брата: - Как только невеста выбросит букет, - Гёкхан усмехнулся и вновь нашёл взглядом Ясемин, которая в этот момент пела, обнимаясь с Хазан. Девушки отплясывали, пока мелодия из зажигательной не превратилась в медленную. - Иди к своей жене, брат, а я пойду к своей, - он похлопал Ягыза по плечу и, дойдя до танцпола, перехватил руку Ясемин, которая готова была уже уйти. - О, вот ты где, - он улыбнулась и обняла мужа за плечи. – Я собиралась тебя искать. - Я сам пришёл к тебе, - и Гёкхан медленно повёл её в танце. Ягыз пробирался сквозь пары на площадке, кивнул Ниль, танцевавшей со знакомым из компании отца, покачал головой, увидев танцующих Эдже и Ясина. Кажется, они снова собирались поругаться, а рядом танцевали на неблизком расстоянии Эрдал и Севда. Кажется, брат был прав насчёт них. Дойдя до жены, увидел, что Хазан танцует с малышкой Омрюм, и попросил уступить жену ему, пообещав следующий танец девочке. - Ты умеешь обращаться с женщинами, - пошутила Хазан, обнимая его за шею и поглаживая по кромке волос. Ягыз усмехнулся, понимая, что Хазан совсем расслаблена. - Это вряд ли, Хазан, - он улыбнулся, погладил её спину, - я хочу уметь обращаться только с одной женщиной. - С кем же? – поддразнила его она. - А ты не догадываешься? - Нет, - протянула она. - Совсем, совсем? – сделал круглые глаза. - Совершенно, - томно вздохнула она, смотря на него. - Придётся тебе рассказать, но позже, - загадочно произнёс Ягыз, ведя её в танце. - Я же сойду с ума от нетерпения! – Хазан прижалась губами к его щеке. - Терпеливому всегда достаётся награда, - процитировал Ягыз, чем вызвал лёгкий смешок. Они продолжали танцевать, пока Гёкхан не объявил важную часть вечера, а именно, бросание букета невестой. - Уже? – удивилась Хазан, поглядывая на деверя. Ягыз благодарно кивнул брату и принёс жене её букет. Незамужние девочки, девушки и женщины собрались вместе, стоя на весьма дальнем расстоянии от невесты. Хазан несколько раз размахивалась, обманывая их. Все смеялись, но продолжали ждать. Она оглянулась назад, прикинула расстояние и направление, повернулась обратно и бросила букет, надеясь, что всё верно оценила. - А! – дружный вздох, и зал огласился поздравлениями и возгласами сожаления. Букет поймала Ниль, хотя Хазан метила в Бетюль. Рассмеявшись, она поздравила её и крепко обняла, пожелав всего хорошего. Танцы продолжались, пока у танцующих хватало сил. Ягыз обнял Хазан со спины, притянул к себе, отведя чуть в сторону, и спросил: - Может, сбежим отсюда? - Хорошо, - Хазан посмотрела на него и кивнула. Они вышли из зала почти не замеченными. Ясемин указала на них Гёкхану, а тот хлопнул в ладоши, но так, чтобы не привлекать внимания. - Вот и славно. Давно пора. Пусть едут, а мы будем танцевать. Праздник закончился далеко за полночь, когда госпожа Фазилет проводила последних гостей. Жениха и невесту не видели уже давно, но это уже мало кого волновало. Сев в машину вместе с дочерью и внуком, она уехала обратно в особняк.***
Тузлу встретил их тишиной и прохладой. Открыв ворота, Ягыз завёл машину на пригаражную лужайку, высадив Хазан у начала садовой дорожки. Пока он парковался, она неторопливо направилась к дому, но замерла, когда впереди начали последовательно загораться яркие огоньки. Иллюминация украшала деревья, ведущие к дому, кровельный карниз, спускалась вдоль водосточной трубы. Ягыз, стоя в тени, наблюдал за тем, как Хазан по-детски восторженно оглянулась, раскрыла рот, что-то проговорила, осмотрелась и направилась в зону отдыха, на ходу снимая босоножки. Он неспешно двинулся следом, пряча в карман пульт, которым включил свет, дошёл до дома и открыл входную дверь. Она стояла около одного из деревьев, поглаживая ленты, украшающие деревья, повторяющие те, которыми украшали сад в особняке. На стеклянном столике Хазан заметила цветочную композицию, подошла ближе, наклонилась, чтобы почувствовать аромат, улыбнулась, ощущая его присутствие. Ягыз подошёл ближе, обнял её со спины и поцеловал в макушку. Она прислонилась к нему, поглаживая ладони, лежащие на животе. - Так вот какие у тебя были сегодня дела, - улыбнувшись, прошептала она. – Ты создавал здесь сказку. Ягыз не думал об этом именно в таком ключе, но ему понравилась её мысль. - Я старался продлить тебе праздник, - поцеловал её в щёку, потёрся носом. - Мне очень нравится, - она повернулась и поцеловала его в губы, замирая и наслаждаясь моментом. Обняв мужа за шею, Хазан прижалась к нему крепче, вставая на цыпочки. Ягыз поднял её на руки и понёс в сторону дома. - И так, госпожа Эгемен…, - Хазан зажмурилась, когда услышала свою новую фамилию, - добро пожаловать домой, - Ягыз поставил её на ноги в гостиной. - Ох, я забыла босоножки в саду, - спохватилась она, осматриваясь вокруг и снова замирая. Повсюду были цветы. Кадки белых, нежно-розовых, с желтыми сердцевинами, контрастных оттенков цветов были художественно расставлены по всему дому. - Ничего, думаю, они никуда не денутся, - приглушённо ответил Ягыз, смотря на неё и не зная, куда деть руки, которые так и тянулись к жене. Хазан удивлённо огляделась, почувствовав тонкий аромат герани и фрезий. - Нет, ты не решил превратить всё в сказку, ты решил устроить из нашего дома сад, - она рассмеялась, прижала ладони к щекам, чувствуя, как бьётся сердце. Ягыз лишь пожал плечами, наблюдая за ней. Ему нечего было ответить. Он всего лишь хотел, чтобы этот день запомнился жене на всю жизнь, чтобы она была окружена красотой. – Знаешь, я всегда любила момент, когда Элизабет впервые увидела Пемберли, - не задумываясь, произнесла она, снова осматривая камелии в горшках, подошла к их ромашкам. – Но твой дом гораздо лучше выдумки и мечты. - Наш дом, - поправил Ягыз, ухмыляясь. – Ты сравниваешь меня с мистером Дарси? – удивлённо приподнял брови. Неожиданно. - Да, - Хазан повернулась к нему, сцепляя руки в замок перед собой. – Ты мне всегда казался похожим на него, ну, ты знаешь, такой спокойный, серьёзный, сдержанный. Ягыз усмехнулся, потому что с ней он не был ни первым, ни вторым, ни третьим. Хазан возбуждала все его чувства, заставляла кипеть эмоции, и он не знал, хочет ли успокоиться. - Что ты думаешь сейчас? – охрипшим голосом спросил он. - Что реальность намного лучше, - просто ответила она. Хазан подошла ближе и снова поцеловала его, крепче обнимая за шею, прижимаясь к нему. Ягыз обнял её, притянул за талию, распустил алый пояс. Она задрожала, ненадолго отрываясь от его губ, чтобы глотнуть воздуха. - Может, хочешь что-нибудь? – Ягыз тоже переводил дыхание, поглаживая её поясницу. - Нет, ничего не нужно, - Хазан пробирала мелкая дрожь ожидания, вожделения и немного страха. - Хазан, - Ягыз посмотрел в её глаза, стараясь не тонуть в них и пытаясь остановить головокружение, - если ты хочешь, мы … можем не торопиться, можем подождать. Она посмотрела на него. Ягыз действительно готов был ждать, пока она сможет справиться с собой. Она знала об этом, всматриваясь в его глаза. Он стал бы ждать, сколько потребуется. - Я…, - покачала головой, поглаживая его шею, - не надо ждать, - прошептала она, я … хочу всё это…, тебя хочу. На руках он отнёс её в спальню. Хазан уже не замечала цветочных композиций, украшающих комнату, и смотрела только в его глаза. Он потянулся и снял с неё заколку, аккуратно положил на прикроватную тумбочку, а потом зарылся в её волосы, пропустил пряди сквозь пальцы, наслаждаясь их гладкостью. Слова были не нужны, как и всегда, они говорили между собой взглядами. Хазан переступила с ноги на ногу и потянулась к его галстуку-бабочке. Ягыз помог справиться с застёжкой. У обоих дрожали руки. Настал черёд пиджака. Хазан медленно провела ладонями по груди Ягыза, чувствуя жар его тела, ощущая биение сердца под своей рукой, завела ладони под пиджак и стянула его, отбросив на пол. Не поднимая глаза на мужа, Хазан немного отступила назад, но он не дал уйти далеко. Мягко обняв за предплечья, потянул обратно и попросил посмотреть на него. Их взгляды встретились, и всё пропало. Как только их губы соединились, Хазан окончательно поняла, что страха больше нет. Осталось лишь ожидание чего-то, что намного больше её. Поцелуй становился глубже, страстнее, Ягыз притягивал её к себе, лаская спину, обхватывая ладонями талию. Хазан неловкими пальцами принялась расстёгивать рубашку на его груди, путаясь, чертыхаясь, краснея. Ягыз пытался ей помочь, пылая от макушки до пят. Совместными усилиями они справились. Рубашка отправилась туда же, куда и пиджак. Нежно она снова прикоснулась к его татуировке, теперь осознавая последствия своего поступка. Ягыз сжал пальцы в кулаки, проявляя терпение. Ему казалось, что внутри опять пылает огонь, который только она могла разжечь ещё сильнее или немного приглушить, если нужно. Наклонившись вперёд, Хазан поцеловала его кожу, следуя направлению рисунка, не удержалась, провела линию языком. - Всё в порядке? – спросила, оторвавшись от своего занятия, когда услышала то ли шипение с его стороны, то ли какие-то неразборчивые слова. Ягыз посмотрел на неё глазами цвета расплавленного серебра и кивнул. - Да, да, всё нормально…, продолжай, - еле выдавил из себя он. Она делала с ним что-то невероятное. Возбуждала, сводила с ума, заставляя терять голову. Ягыз знал, что так будет, но не представлял силы того, что она творила с ним. Помотал головой, притягивая её к себе ближе, обнимая затылок ладонью, поднял её голову и впился в губы, раздвигая их языком, проникая внутрь. Хазан сама задохнулась, гладя ладонями его грудь, плечи, прижимаясь крепче и осознавая, что платье стало лишним между ними. Ей захотелось ощутить его целиком, кожей прикоснуться к коже. От промелькнувших подобных мыслей она покраснела и застонала в поцелуе. С трудом оторвавшись от её губ, Ягыз спустился губами вниз по шее, прихватывая нежную кожу, убирая волосы на другое плечо. Он обошёл её и встал за спиной. Ряд мелких пуговичек представлялся ему непреодолимой преградой, но никакие препятствия не могли удержать Ягыза Эгемена от намеченной цели. Осторожно, чтобы не порвать, а очень хотелось, расстегнул одну за другой обтянутые тканью пуговицы, раздвигая края выреза и целуя открывающуюся кожу. Хазан сжала кулаки, стараясь удержаться, удержать равновесие, себя, своё бешено стучащее сердце. Она выдыхала, негромко постанывала, чувствуя его прикосновения, забывая о стеснении и желая вновь прикоснуться к мужу. Расстегнув платье до конца, Ягыз осторожно потянул его вниз, открывая смуглую спину Хазан, любуясь ею, проводя пальцами вдоль позвоночника. Платье упало вниз, и они замерли. Ягыз смотрел на неё со спины, гладил, опуская ладони на поясницу, возвращаясь к плечам, а Хазан забыла, как дышать. Она сама повернулась к нему, немного отступая, но не прикрываясь руками. Ягыз и сам не помнил, как полностью разделся, стащив остаток одежды одновременно с обувью. Они стояли друг напротив друга и не отрывали взглядов, изучая, осматривая, запоминая. Хазан прекрасно знала, как устроены мужчины, в конце концов, она была спортивным тренером и изучала анатомию, но никогда не видела голого мужчину воочию. Выдохнув, медленно опустила взгляд вниз, краснея ещё больше. Немного задержавшись, вновь подняла взгляд на лицо мужа, который смотрел на неё и будто бы плавил взглядом. Сделав шаг одновременно друг другу, они крепко обнялись, поцеловались так, будто бы от этого зависели их жизни. Ягыз поднял Хазан на руки, уложил на постель, осторожно, стараясь не спугнуть, снял оставшуюся часть белья, откинув её в сторону. Навис над ней, прижимаясь бёдрами к её бедру, ощущая жар, исходящий от её тела. Хазан убрала чёлку, вновь упавшую ему на глаза. С каждой секундой та казалась ей всё более соблазнительной. Погладила мужа по щеке, дотронулась пальцами до губ. Ягыз прикрыл глаза, начал целовать её пальцы, спустился вниз по руке, кажется, не пропуская и сантиметра кожи, прихватил губами, зубами ключицу, прижался к груди. Хазан выгнулась, выстанывая что-то с мольбой, сама не понимая, о чём просит, обхватила его за шею, притягивая к себе ближе. Он честно пытался держаться, но её стоны, открытость, желание, которое он ощущал, жар её тела, окончательно свели его с ума. Ягыз крепче прижался к ней, показывая, как сильно хочет её, целовал груди, обводил затвердевшие вершинки языком, вновь и вновь наслаждаясь стонами жены. Опускаясь вниз, целовал кожу под грудью, нежный подтянутый живот, гладил пальцами, обводил языком впадину пупка. Хазан зарылась пальцами в его волосы на затылке, не зная, чего хочет больше, притянуть его к себе ближе или оттолкнуть, чтобы самой целовать и исследовать его тело. Ягыз улыбался, ощущая её трепет и дрожь, ловил губами мурашки, бегущие по телу, целовал родинки, которые мог рассмотреть в приглушённом свете. Пальцами нежно и осторожно погладил её между ног. Хазан сначал застыла, затем инстинктивно подалась вперёд, вцепляясь в шею мужа ногтями. Боль пополам с удовольствием подстегнули его. Ягыз ласкал её неторопливо, медленно раскрывая и доводя до безумия. Хазан стонала, выгибалась, забыв о всяком стеснении. Ягыз поднялся выше, остановившись, давая жене небольшую передышку, немного отодвинулся, чтобы надеть защиту, затем взглянул в лицо, отмечая пунцовые щёки, искусанные манящие губы, полуприкрытые глаза. - Хазан, - хрипло позвал он, нависая над ней. - Да, - почти неслышно отозвалась она, обнимая его за плечи. - Посмотри на меня, - попросил он, раздвигая коленом её ноги. Хазан посмотрела на него, соглашаясь, разрешая ему. Ягыз припал к ней в поцелуе, прикусывая нижнюю губу зубами, отвлекая, и одновременно вошёл в неё. Хазан выгнулась, простонала, кусая его губу в ответ, крепче сжимая руками - Только не останавливайся, - шептала она и смотрела на него. - Ни за что, - стонал он, двигаясь в ней сначала осторожно, а затем глубже, наслаждаясь каждым мгновением, теряя разум. Было так непривычно, странно чувствовать его в себе. Одновременно целовать, сплетать свой язык с его, крепко прижимать, обнимая ногами за пояс, и ощущать, как Ягыз двигается в ней, проникая всё глубже, растягивает её, осторожно, а потом сильнее, не сдерживаясь, любя её всю. Она отдавалась ему без стеснения, стонами просила большего, не осознавая того, что просит, почти требует, а он старается доставить ей как можно больше удовольствия. Ягыз стремился продлить момент, как можно дольше, целовал её крепче, опускаясь на шею, грудь, возвращаясь снова к губам. Он вжал её собой в постель, придавил целиком, любя её всё быстрее, глубже, вырывая стоны наслаждения. Хазан вцепилась в него ногтями, и Ягыза накрыло волной чистейшего яркого оргазма. - Вау, - спустя довольно продолжительное время смогла произнести Хазан, открывая глаза и обнимая мужа, кладя голову ему на грудь. Ягыз уже успел убрать всё лишнее, и тоже обнимал её, целуя в макушку, и улыбался. - Вау, - повторил он, лениво поглаживая её по спине. - Ты думал, что будет… так? – Хазан опять покраснела, пряча лицо у него на плече. - Реальность оказалась намного лучше, - просто ответил он, приподнимая её лицо за подбородок и нежно целуя в губы. Страсть вернётся потом и довольно скоро, а сейчас им нужно немного отдохнуть. - Любовь – это ты, господин Эгемен, - Хазан целовала его, снова поглаживая плечи, опуская ладони ниже. Она никак не могла остановиться и не погладить его татуировку. - Госпожа Эгемен, я обожаю вас, - прошептал он, притягивая к себе ближе, накрывая одеялом и унося в мир, в котором были только они одни. Продолжение следует… ¹ … классическое, элегантное, с прозрачными руками, укарашенными до локтя кружевной вышивкой, продолжающейся на лифе, а на спине превращающейся в листья. По бокам, на талии, на спине были нашиты розы цвета белого песка, придающие образу законченность, - модель свадебного платья Lorna коллекции 2016 года компании «Ovge Moda». Можно посмотреть по ссылке https://ovgemoda.com/kolleksiyon/2016-kolleksiyonu/124/lorna.html ² … Хазан вплыла в гостиную в красном шифоне, лиф платья поддерживался одной широкой лямкой, плотно облегая грудь, оставляя второе плечо оголённым..., – платье Хазан из тизера ко второму сезону сериала.