Неверный путь

*** Дарт Вейдер до сих пор ощущал отголоски в Силе. Колебания её могли почувствовать одарённые на соседних системах, и точно почувствовал сам Император. Люк даже не подозревал, мощь какого масштаба он привлёк на свою сторону. И как искусно — неплохо для адепта, который только попробовал прикоснуться к прежде запретному плоду. Для старого ситха всё могло закончиться куда печальнее, не отреагируй он вовремя. Для глухих к Силе, там, на нижних уровнях комплекса, не случилось ничего такого, что бы привлекло их внимание. Улицы оккупированного Облачного города стройными рядами патрулировали штурмовики. Колонной вели арестованных и задержанных. По громкоговорителям раздавался монотонный голос офицера, призывающего гражданских вернуться по домам. Небо с гулом бороздили СИД-истребители. Где-то далеко, за высотками, ещё разрывались бластерные заряды, и велась унылая перестрелка. Всё действо, развернувшееся в городе, Вейдера волновало мало. Пиетт отдал нужные распоряжения, и этого было достаточно. Он знал, что штурмовики справятся, и на этот раз сюрпризов ждать неоткуда. У него были задачи и поважнее, нежели расхлёбывать последствия предательства администратора Облачного города. А тот ещё за своё ответит. За спиной ситха четыре безликих штурмовика сопровождали носилки на репульсорной подушке, к которым был крепко прикован обессиленный и тяжело раненный Люк Скайуокер. Какие-то путы вряд ли его остановят и станут преградой для Силы, но Вейдер делал ставку на то, что Люк не успеет достаточно окрепнуть, пока не найдутся оковы покрепче. Это лучше, чем подвергать его опасности карбонитовой заморозки. Хоть она и предназначалась для Люка, но всё прошло как нельзя удачнее. У трапа челнока класса Лямбда, приземлившегося на свободной посадочной платформе, уже выстроились солдаты с офицерами. Вейдер вообще не нуждался в этом, но Империя не Империя без лишнего официоза и напыщенности. Солдат с подстреленным оранжевым наплечником нагнал их у самой платформы. Капитан наскоро отдал честь, и Вейдер чуть кивнул головой, позволяя штурмовику доложить. — Капитан Монн, милорд. Город захвачен, потенциальные бунтовщики арестованы, обошлись почти без эксцессов и потерь. Кто-то из гражданских собрался вооружиться, какие-то решились дать бой, но с ними скоро будет покончено. — Хорошо. Арестованных из числа сторонников Калриссиана ликвидировать немедленно. Разберитесь с особо радикально настроенными. — Есть, милорд, — прогудел под шлемом капитан. Он быстро ретировался, отдавая приказы и распоряжения своим подчинённым. Когда Вейдер и следовавшие за ним штурмовики с носилками набились в челнок, трап закрылся, и маленький корабль неспешно устремился ввысь, лениво опуская крылья. Лямбда под эскортом четырёх СИД-истребителей направлялась прямо к «Палачу». *** На Палаче также кипела жизнь. Тревога отчаянно ревела, сообщая всем и каждому, что флагман в состоянии полной боевой готовности. Обслуживающий персонал, инженеры, адъютанты с начальниками всех мастей, простые служащие носились повсюду, где только можно. Торопились, расталкивали друг друга, ругались и перекрикивались, дублируя приказ за приказом. Некоторые особо погружённые в работу даже не замечали летящего со всех ног адмирала. Пиетт стремился на встречу с лордом Вейдером, тем, кого Фирмус боялся до нервного побеления. В присутствии которого легко забываешь, что такое покой, а вся закалённая в академии выдержка даёт сбой. Они шли друг другу навстречу, и Пиетт надеялся, что Вейдер добился того, чего хотел на Беспине, и сейчас находится в хорошем расположении духа. Вейдер остановился и обратился к молодчику квартирмейстеру. Молодой и подтянутый парень с хамоватой ухмылкой и самодовольным видом был явно воодушевлён, что их главнокомандующий в первую очередь обратился именно к нему. — Расположите Скайуокера в медицинском блоке под усиленной охраной, — потребовал Вейдер, — окажите ему всю необходимую помощь, но держите под медикаментозной седацией — это в первую очередь. — Есть, милорд, — отозвался довольный собой парень, — но я бы бросил эту повстанческую мразь в самые наихудшие казематы из возможных, господин. За непроницаемой маской Вейдера невозможно подглядеть ни одну эмоцию, его дыхание оставалось таким же мерным, но голос забушевал громами, и Пиетт ощущал неестественный холод, пронизывающий до самых костей. — Молитесь, офицер, как бы я не бросил вас в открытый космос за такую дерзость, — ухмылка парня увяла на устах, глаза сверкнули страхом, а сам он выглядел так жалко, будто вся его былая уверенность в собственную неприкосновенность улетучилась в мгновения. Квартирмейстер улизнул так быстро, насколько это было возможно, и теперь владыка Вейдер повернулся к Пиетту. — Адмирал? Фирмус Пиетт тут же подобрался. — Кореллианский фрахтовщик YT-1300 в зоне видимости наших радаров, милорд, — простой доклад, но Фирмус ощутил прилив духа, в кой-то веки за последние дни. — Их гипердвигатель повреждён, им не уйти, повелитель. Вейдер едва заметно кивнул, и это можно было считать высшей степенью одобрения. Пиетт не сумел сдержать улыбки, ибо скоро эта операция подойдёт к концу, а он на волне успеха сумеет подать рапорт и добиться перевода в другой флот, может даже в столичный. Вместе с Вейдером они прошлись по мостику к иллюминатору, где прямо перед ними неуклюжий и древний «Сокол» отчаянно маневрировал и уворачивался от прицельных выстрелов по двигателям. «Соло пилотировал этой рухлядью куда успешнее, » — невпопад подумал адмирал. Пиетт только догадывался, что сейчас творится на судёнышке, но надеялся, что те с ума сходят от паники и безысходности. — Готовьтесь к абордажу. Бластеры в парализующий режим, — пророкотал Дарт Вейдер. — Есть, милорд, — кивнул Пиетт и повернулся к Сесиусу, специалисту по тактики захвата кораблей. — Лейтенант? — Да, сэр! — отозвался молодой офицер. — Активировать луч захвата! — приказал Фирмус Пиетт по внутренней связи оператору системы управления огнём. Пиетт сцепил руки за спиной так сильно, что побелели костяшки. Время замедляло ход, и минуты тянулись мучительно долго. Он осмелился искоса взглянуть на своего лорда, тот являл собой непробиваемое спокойствие, как скала в бушующем море. «Сокол» замедлился, и Пиетт было подумал, что те решили сдаться, не дожидаясь абордажа. Исполинский «Палач» нагонял их, наступал на пятки. Адмирал судорожно вздохнул воздуха, не сводя пристального взгляда с корабля. Вот оно, время пришло. — Группа захвата…? — Адмирал всего на мгновение отвернулся от фрахтовика, но в миг пожалел об этом. На том месте, где оставался «Сокол», теперь не было ничего. Пиетт не сразу осознал ужас происходящего — корабль ушёл в гиперпространство, он снова оставил их с носом и снова исчез. «Но как?» — судорожно гадал Пиетт. Жизнь на «Палаче» остановилась: офицеры на мостике затихли, застыли как мраморные изваяния, все как один с неверием взирая в пустоту перед ними, и каждого одолевал подступающий к горлу животный страх. Лишь вой сирены, едва слышимый гул «Палача» и дыхание лорда Вейдера нарушало гробовую тишину. Как и Пиетт, он тоже не отводил взгляда от черноты космоса, непроницаем и незрим как всегда, в отличии от перекошенного ужасом лица адмирала. Кровь отлила от лица Фирмуса Пиетта. Он словно прирос к мостику, не в состоянии даже шевельнуться. Это провал, очередной провал, который в этот раз не сойдёт с рук. Он последует за Оззелем и Нидой и примет их же судьбу. Внезапно для всех — и для Пиетта в особенности — Вейдер неторопливо развернулся, взметнув плащом, и ушёл с мостика, оставив адмирала в покое. Сирена затихла, кто-то из офицеров вздохнул с облегчением, возобновились робкие переговоры друг с другом, сапоги застучали по дюрасталевому полу мостика «Палача». Адмирал Фирмус Пиетт не сразу осознал, что так и стоит перед иллюминатором уже приблизительно полчаса, не в силах поверить, что в очередной раз буря миновала его. Однако больше права на ошибку у Пиетта нет.