Неверный путь

— В кои-то веке у нас хорошие новости, госпожа, — отчеканил на солдафонский манер старый и седовласый адмирал, обращаясь к Мон Мотме. Вейдж плохо знал этого адмирала и до сих пор не утруждал себя запоминанием его имени — старик недолго пробыл в стане Альянса, недавно решив бросить доблестную службу во славу Империи и перебежать к гнусным повстанцам. — Силы имперского флота рассеяны по всему Внешнему и Срединному Кольцу. Мы захватили и удерживаем несколько опорных пунктов. Диверсии и рейды максимально ослабляют защиту имперских границ. — Что не менее важно, — вставил своё слово другой седовласый старик с окладистой бородой. Его Вейдж тоже не помнил. — Альянс пользуется широкой поддержкой не только среди простого люда — пара независимых концернов уже открыты для сотрудничества. Бородатый старик с широкой улыбкой оглядел своих коллег, сидящих за большим, зеркально отполированным столом, словно его настолько распирало от этих вестей, что он отчаянно желал поделиться своим счастьем с остальными. Мон Мотма, подобно величественному лебедю, восседала во главе стола, а за её спиной открывался вид на плеяду звёзд за широким иллюминатором повстанческого флагмана — Дом-Один. Как всегда одетая в неброское, безупречно белое платье с длинными и широкими рукавами, с царственной осанкой и по-матерински великодушным выражением лица — «прямо-таки матерь небесная для каждого из присутствующих на совете». Глубокий взгляд её ясных голубых глаз неспешно переплывал с одного офицера на другого и задержался на Вейдже дольше, чем нужно. Вейдж даже невольно напрягся, опасаясь, что Мотма каким-то неведомым образом прочитала его крамольные мысли. Мотма, бывший сенатор от системы Чандрила, как и всякий профессиональный политикан, умеет должным образом влиять на публику. Вейдж видел, как их негласный лидер Альянса играет на контрастах. Вся такая открытая и невинная — в противовес к жестокому тирану Палпатину. Конечно, Вейдж, как и всякий повстанец, уважал Мон Мотму, но он достаточно долго вращался во всех этих повстанческо-имперских делишках, чтобы давным-давно понять, что обе стороны далеко не святые. И политиканская показушность их вожака начинала понемногу раздражать и без того взрывного Антиллеса. — Рада сообщить, — бархатным, но твёрдым голосом прошелестела госпожа Мотма, — что и генерал Гарм Бел Иблис идёт на поправку. Вы его знаете, господа, стоило ему прийти в сознание, и он уже рвётся в бой. Среди офицеров пробежала рябь смешков, а старые лица заулыбались. Вейдж тоже не против улыбнуться или посмеяться, если бы не чувство вины, до сих пор его гложущее. Как-никак, а в тяжёлом ранении Иблиса виноват он и только он. — Полагаю, мы теперь открыты для более решительных действий, — предположил мон-каламарский адмирал Акбар. — Перед нами открыто всё пространство от Внешнего до Срединного кольца. — Резервуары с плазмой с Набу, газ Тибанна с Беспина, Салукемай, заброшенные фабрики Хайпори, банки Муунилиста. А Утапау может стать хорошим штабом и удобным плацдармом, — генерал Карлист Риекан покачал головой, словно он совсем растерялся от предоставленной свободы действий. — При должной сноровке можем и до Фондора дотянуться. — Можем восстановить кое-какие договорённости с картелем Хаттов, — предложил седовласый бывший имперец. — Да нам нужно-то пару громких побед и всё! — хлопнул по столу седой бородач. — Вся Империя встанет на уши, и череда восстаний сбросит имперский гнёт: система за системой. Вейдж не сумел сдержать улыбки, покачивая головой. Это уже совсем лихо, но наивно и глупо. Впрочем, он подозревал, что достаточно лишь несколько боевых успехов и этого хватит, чтобы вскружить руководству Альянса голову. Громкое обсуждение грозило перерасти в спор, — «вот вам и сплочённость Альянса, » — старики и относительно молодые офицеры подняли настоящий гам в отчаянной попытке что-то доказать и убедить соседа. Только Вейдж, Акбар и Мотма сохраняли молчание. Мон Мотма подняла тонкую руку, и шум как по волшебству затих. — Буду откровенна, друзья, ни один из замыслов не греет мне душу, — вожак Альянса переплела пальцы в «замок» и уложила на столешницу. — Меня пугает такое безрассудство и попустительство Империи. Сомневаюсь, что Корусант решил позволить ситуации идти своим чередом и спустить свои неудачи на самотёк. Я начинаю подозревать, что Император готовит для нас нечто зловещее. И снова она заглянула прямо Вейджу в глаза. Он понял, что если не начать столь неудобную тему, то никто её не начнёт. Дай этим старикам волю, они будут обходить её стороной до скончания веков. Комната совета на мостике затаилась в напряжённом молчании. Все присутствующие переваривали сказанное госпожой Мотмой, и каждый обдумывал свой аргумент в сторону «за» или «против». Вейдж воспользовался тишиной и поднялся с места. — Мне кажется, что мы упускаем кое-какой вопрос, — Вейдж помедлил, собираясь с мыслями. Проныра-Лидер никогда не умел особо трепать языком и сейчас чувствовал нечто вроде неловкости. — Незначительный. По поводу Люка Скайуокера… — Ай, что тут обсуждать, — бородач отмахнулся от Вейджа, как от назойливой мухи с её противным жужжанием. — Существует для всех негласное правило — стоит однажды повернуться к Альянсу спиной, всё, обратной дороги для тебя нет. И оно распространяется на всех. — Даже на сторонников этой странной религиозной секты, — продолжил бывший имперец. Вейдж от досады стиснул зубы. Для этого ему пришлось выслушать весь их трёп — чтобы его затыкали, как нерадивого новобранца? Ему ой как хотелось выговориться, да в присутствии дамы стеснялся. — Это не секта, — ответила Мон Мотма. — Те, кто был знаком с Орденом Джедаев близко, осознают, насколько они ценные и важные союзники для нас. Таковым должен был стать прославленный рыцарь Оби-Ван Кеноби, таким должен был стать его молодой протеже — Люк Скайуокер. Мон Мотма бессильно развела руками: — Но, даже я понимаю, — продолжила она, — что сойдя с джедайской тропы, обратно не вернёшься. Боюсь, юный Скайуокер для нас потерян. Более того, теперь он является приоритетной целью, наравне с Вейдером и самим Императором. *— Но вы не понимаете, — парировал Вейдж, — здесь… здесь кроется нечто этакое. Нужно только разобраться и… — При всём уважении, командир Антиллес, — мягко перебила Мотма, — но вы осведомлены о Силе и о Ордене Джедаев лучше? Вейдж запнулся. До знакомства с Люком и более близкого с ним товарищества, он ведь даже не верил во всю эту чушь. Но сейчас это в прошлом, теперь он понимает, что Сила — что бы это ни было — нечто за гранью его понимания, а чтобы разобраться, нужен… нужен кто-то, кто знаком с этой чушью чуточку лучше него. А такого и с огнём не сыщешь. Ему нужен другой план. Он судорожно соображал: но есть ещё одна цепочка следов, связывающая Люка и его странное предательство. И тоже упускаемая из виду. Вейдж поднял глаза на незанятое место по правую руку от Мотмы, принадлежащее принцессе Леи. — Сокол… — Сокол? — повторила Мотма. — Тысячелетний Сокол и его капитан, Хан Соло. Мне отчего-то кажется, что они тесно связаны между собой: Люк, Хан, Лея, — Вейдж поскрёб щетину, переминаясь с ноги на ногу. — Они же вместе одновременно покидали Хот Эхо. — На точку сбора никто из них не явился, — Мон Мотма горестно покачала головой и в немом вопросе взглянула на Крикса Мандина — другого «свежего» бывшего имперца, отвечающего за разведку. — Сокол слишком приметная фигура, чтобы имперцы обошли его поимку или уничтожение молчанием, — пояснил Крикс, переводя свой колючий взгляд с Вейджа на Мотму. — Если бы с ними что-нибудь стряслось, мы были бы в курсе. — Тем более, Соколу будет труднее нас найти после того, как мы сменили шифрованный канал, — дополнил офицер ботан. Вейдж щёлкнул пальцами: — Вот. Нам нужно отыскать и Сокол с Ханом. Поисками могу заняться я и моя Разбойничья эскадрилья, — взгляды всех офицеров и лидера Альянса уставились на Вейджа. — Разве вы не понимаете? За одной загадкой следует другая. Мне по силам разобраться, что почём, поверьте мне, госпожа. Повисшее в очередной раз молчание, прервал приглушённый смешок бородача-генерала: — Все кореллианцы такие упёртые донельзя? Мон Мотма царственно вздохнула и расправила плечи. Она на пару мгновений прикрыла глаза, словно стараясь унять разбушевавшуюся головную боль, и вновь переместила взор на взбалмошного командира. — Вы намерены вести расследование самостоятельно, — спросила Мотма, — и ждёте моего благословения? Я отвечу: нет. Я не позволю вам рисковать понапрасну, особенно, когда мы так нуждаемся в вас и в ваших пилотах. Люк Скайуокер потерян, однако мы по прежнему питаем надежду, что у принцессы Леи получится выйти на связь с нашими союзниками и найти нас. Вопросы, командир Антиллес? — Хотите пустить всё на волю случая? — не поверил Вейдж. — Мы не в том положении, чтобы распылять силы на второстепенные задачи. Заняться поисками принцессы Леи на данный момент не представляется возможным. И я уверена, что принцесса поняла бы меня. То же самое касается и расследования измены командора Скайуокера. Джедаи более мне не видятся надёжными сторонниками. Вейдж почувствовал, как побледнел. Он оглядел присутствующих за столом, но никто не выражал ему свою поддержку. Теперь у Альянса другие приоритеты, но Вейдж так просто мириться с ними не захотел. Это не в духе кореллианца — сдаваться. Тем более, он даже не попробовал. Попробовать то стоит. — Да, стоит попробовать, — пробормотал он вслух. — Упрямый вы народ, кореллианцы, правду говорят, — Мотма едва уловимо улыбнулась, покачивая головой. — Однако, если вы покинете мостик, вы будете разжалованы в звании. — Черт с ним, этим званием, — Вейдж повернулся на пятках и пошёл к выходу. За спиной он услышал перешёптывания в духе «Это же дезертирство.» и «Что он себе позволяет?» До его ушей донесся громкий вопрос генерала Риекана: — Остановить его? — Не стоит, — ответила Мотма. — Посмотрим, что выйдет из этого маленького мероприятия. *** Крестокрыл Вейджа в очередной раз вынырнул из синевы гиперпространства в открытый космос. Пилоту пришлось совершить несколько прыжков подряд, пересекая половину галактики, играя с судьбой, рискуя угодить на радары имперцев и подцепить на хвост несколько друзей. Одинокий X-Wing слишком приметная цель, чтобы просто закрыть глаза на его появление. Вейджу приходилось идти на всяческие ухищрения, прокладывать себе дорогу осторожно и обдуманно, просчитывая маршрут на навикарте. Этот путь занял кое-какое время. Но всё обошлось и получилось. Теперь Вейдж оказался в регионе, где всем по большому счёту плевать, что у тебя за космический корабль: хоть Крестокрыл, хоть СИД, хоть сам Звёздный Разрушитель. Если тебя завлекло в пространство Хаттов — ты уже не принадлежишь ни к одной воюющей стороне, а должен играть по правилам картеля. Маленький крестокрыл терялся среди черноты бескрайнего космоса. Он был практически незаметен среди больших фрахтовиков, рейдовых крейсеров, канонерок и кустарных станций, которые словно насекомые облепили орбиту коричнево-серой планетки. — А вот и Нар-Шаддаа — планета-город, — пробурчал Вейдж, разглядывая через кабину истребителя городской спутник Нал-Хатты. — Здесь ты либо богатеешь на контрабанде, работорговле и наркоторговле и процветаешь, либо пытаешься жить честно и падаешь на самое дно. Астромех Вейджа пискнул скорее для вида, чтобы показать, что он услышал своего хозяина. Вот только едва ли в компании дроида Вейдж чувствовал себя менее одиноким. Он никого не взял с собой в этот перелёт, хотя знал, что все Проныры последуют за своим лидером. Но незачем подвергать бездумному риску остальных, риск — прерогатива кореллианцев. Теперь Разбойничья эскадрилья находилась в руках Кэри Нэт, и Вейдж подозревал, что командование ему обратно не вернут. Что ж, он не осуждал их. «Если творишь, что тебе заблагорассудится, то готовься и держать за это ответ.» Когда Вейдж заходил на посадку, он посмел даже не оповестить об этом службы космопорта Нар-Шадаа — «Словно такие службы тут вообще есть, » — корабль прорвался через плотные, вечно серые и затянутые смогом облака и приземлился на маленькую платформу, под стать его крестокрылу. Створка кокпита откинулась, и Вейдж спустился на поверхность. Стоило ему выбраться из кабины, как в нос тут же вдарил, подгоняемый лёгким ветром, терпкий аромат сырости, металла, гнилья и чего-то токсичного. Атмосфера безнадёги и отчаяния, алчности и жадности, жестокости и несправедливости сквозила из всех щелей и окутывала планету-город крепкими сетями. Вейдж двинулся вперёд, вглубь города, по узкой платформе. Проходя у самого края, он бросил взгляд в пропасть под ногами: где-то там, в самом низу была естественная среда Нар-Шаддаа, которую, Вейдж был уверен, уже все забыли. Солнце клонилось к закату, и город, освещаемый только мерцающими фонарями и неоновыми завлекающими вывесками у заведений, погружался во мрак. Вейдж не обратил внимание на беженцев и нищих, просящих милостыню, которые столпились у поворота, ведущего на площадь. Он не творить добро сюда приехал, да и в любом случае помочь всем и каждому не сможет. Вейдж накинул широкий зеленоватый плащ, скрывая под плотной тканью свой оранжевый комбинезон, и прошаркал на всё ещё оживленную площадь. Он вклинился в бурлящий поток живых существ и ощутил давление от того, что на него напирали со всех сторон, будто нарочно препятствуя продвижению. Настоящий котёл из разнообразных рас, каждый разговаривал на своём наречии. Он различал в толпе цереанинов, иторианцев, иридонийцев. Вейдж столкнулся с неймодианцев и, пробурчав извинения, спихнул его со своего пути. Проспект опоясывали бесчисленные торговые лавки и лотки. На них можно найти что угодно: от еды до оружия. Дурос спорил с человеком по поводу цены, в другом лотке один родианец обвинял другого, насколько Вейдж понял, в некачественном товаре и требовал возврата средств, не стесняясь козырнуть своими связями с хаттами. Настоящая каша и ни на мгновение не затихающий хаос. «Прямо таки сосредоточение счастья во всей галактике. Вон сколько народу живёт. От нищего до уголовника — всякого найдёшь». На всякий случай Вейдж прикоснулся к набедренной кобуре и нащупал свой бластер. Наконец, когда ему удалось пересечь улицу от края до края, протиснуться через толпу низких гандов и перешагнуть через наваленный металлолом, Вейдж нашёл закуток, который выведет его к одной кантине, где у него назначена встреча. Из оживлённой улицы он перешёл в затихший переулок, оставляя шум и гам площади за спиной. В переходе его локтя кто-то коснулся, и Вейдж, ни мгновения не думая, выхватил бластер и развернулся. Перед ним стоял шатающийся нетрезвый гунган, который его и задел. Они молча и мирно разошлись в разные стороны. Вейдж убрал бластер обратно в кобуру, крепко сжимая рукоять и готовясь выхватить оружие в случае чего. *** Переулок вывел его на улочку попроще, а уже там он зашёл в заведение, над входом которого мерцала побитая и неисправная вывеска. Вместо серых улиц Нар-Шадаа он оказался в задымленной и набитой битком кантине. Представители различных рас кучковались около столов, теснились в проходах. Кто-то из числа перебравших с выпивкой лежал на полу, вяло содрогаясь и ведя неравную борьбу с притяжением. Шум голосов на разных наречиях заглушал ненавязчивую музыку. Повсюду витал запашок синтетических напитков, заправленных какой-то дурью кальянов и всего подобного. От многообразия запахов у Вейджа закружилась голова. В сердцах проклиная и своего информатора, и всю эту кантину, он возобновил свои поиски. Дроид-официант разносил напитки, и его то и дело кто-то толкал: кто нарочно, кто нет. Бедолага только и успевал, что плеснуть руками и бежать обратно, получать нагоняй от суллустианина-хозяина за стойкой. Вейдж вышел в заполненный зал, остановился и подбоченился, заодно кладя руку на кобуру. Его взгляд неспешно перемещался от стола к столу, от одного инопланетянина к другому. Вейдж уже было подумал, что ошибся кантиной или встречи не состоится, как его окликнул зычный голос за одним из отдалённых столов: — А вот и мой старый друг, прославленный пилот Альянса! — крикнул приземистый тойдарианец, махнув Вейджу тонкой ручонкой. Вейдж подлетел к столу и громко шикнул на подвыпившего тойдарианца: — Гвито, ты что, последние мозги растерял?! — он уселся напротив своего информатора. — Твоя человеческая морда и так каждому имперцу известна. Всё равно, что в ваших комбинезонах пилотских щеголять, — Гвито глотнул что-то из высокого стакана и вздрогнул крыльями. Вейдж поморщился, когда до него дошёл запах тойдарианского пойла. Он более, чем уверен, что эта жижа смертельно опасна для человека. — И потом, чего ты такой нервный? Имперцами на сотни-сотни парсеков не пахнет. Больно им хочется мозолить глаза хаттам. — Ладно-ладно, ты узнал, о чём я просил? — едва Вейдж покинул Дом-Один и оставил ставку Альянса за спиной, он перешерстил старые связи. Откликнулся на зов только Гвито. — Смотря касательно чего. Я тебе не справочный терминал, знаешь ли, — ответил тойдарианец. — Сокол, — твёрдо уточнил Вейдж. — А, ах да. Тысячелетний Сокол, модификация кореллианского фрахтовика YT-1300, весьма удачная, между прочим, — Гвито прищурился и устремил взгляд к потолку. — Команда из двух отморозков: вуки и человека. Ещё один свихнувшийся кореллианец, как и ты. Некий Хан Соло. Я верно излагаю? — Да, верно, — терпение Вейджа иссякало. — Если это всё, что ты о нём выяснил за это время — я тебе голову оторву. — Не оторвёшь, — Гвито кивнул за спину, указывая на двух здоровенных гаммореанцев у дальней стены. — Иначе те парни, в свою очередь, вырвут с корнями твои руки и затолкают их… В общем, местные хозяева не сильно любят драки и разборки здесь. — Но чтобы ты не расстраивался, — продолжил Гвито, — я всё же разнюхал кое-чего. Только вот беда, м-м, у меня совсем на старости лет с памятью проблема. Нужно лекарство, понимаешь? Вейдж раздражённо кинул на стол горстку кредитов, и тойдарианец прямо-таки расцвел, когда забирал деньги себе. — А теперь перестань паясничать. — Мне сразу стало легче. С вами, повстанцами, работать одно удовольствие. В общем так, буду честен, я практически ни черта не выяснил по поводу Сокола и его капитана… — Что?! — Вейдж уже хотел подняться и потолковать со старым приятелем на языке боли, но Гвито когтистой лапой обхватил его запястье. — Дослушай, ты, полоумный. Да, я не узнал насчёт него. Его след теряется с Хота, как ты сказал, и мелькает где-то у Беспина. А потом всё, словно испарился ваш Сокол, — Гвито прищурился. — Но зато я заметил одну закономерность, очень занятную. Джабба Хатт в последнее время ходит довольный, что в общем-то редко случается. А когда доволен он — довольны его деловые партнёры, а такие как я… — Пронырливые и гнусные? — вставил Вейдж. — Нет. Я бы сказал, любопытные и неусидчивые, — парировал Гвито. — Так вот, мне стало интересно, в чём же повод для радости у нашего дражайшего хатта. И заметил одну деталь. Он умолк на пару затянувшихся мгновений, глотнул токсичного пойла и щёлкнул дроиду, чтобы принёс ещё. — Тут надо над кое-чем подумать, приятель. Кто был главной головной болью для Джаббы последние года? Исключая Ксизора и его шайку, — Гвито прищурил один глаз и внимательно воззрился на Вейджа. Вейдж поставил локти на стол, сложил руки и упёр на них подбородок в глубокой задумчивости. — Соло. Хочешь сказать, что Джабба Хатт… — Нет, он придумал что-то изощрённее. Ходит робкий слушок, что некий задолжавший пилот теперь обитает во дворце Джаббы в качестве… Э-э, особенного гостя. Только в несколько неестественном состоянии, ни живой и ни мёртвый. Вейдж совсем запутался. Он так и не понял, что пытается донести до него Гвито. — Это как? — Ну-у… — протянул тойдарианец. Его глазки забегали от размышлений. — Как бы сказать. Заморожен? — Заморожен? — повторил Вейдж. — Чушь. Я пришёл к тебе с делом, заплатил немалую часть средств, а ты и с меня ещё стряс. Я проделал весь этот путь по окраине галактики, чтобы выслушивать бредни про замороженного Хана Соло?.. Но Вейдж умолк так же внезапно, как разразился тирадой. Только сейчас он нашёл неувязку в том, что он уже знал, с теми сведениями, которые ему преподнёс Гвидо. — Ты сказал Беспин? — Так я и сказал. Сокол был там какое-то короткое время. Он вспомнил, как Риекан говорил про газ Тибанна с Беспина. Вейдж откинулся на спинку неудобного стула и позволил мыслям свободно течь своим чередом, в надежде, что это выведет его к более-менее понятной истине. Он чувствовал, что подкопался к разгадке, хоть на шажочек, но приблизился к развязке. «Они были на Беспине. На Беспине добывают весьма ценный газ тибанна. Этот газ доставляется по галактике замороженный в карбоните, — Вейдж не обратил внимание на подошедшего с заказом дроида, который уронил поднос и расплескал Гвидовскую жижу по столу. — Сокол пропадает, Хан Соло вместе с ним, а Джабба впервые за, наверное, сотню лет, довольный и счастливый. И слухи… слухам вообще редко можно доверять, но из надёжного дворца Хатта по другому сведения не добыть. Хан Соло замороженный в карбоните?!» — Неплохой способ продемонстрировать своим головорезам, какова цена обмана и неудачи, — пробормотал Вейдж. Краска отхлынула от его лица, и он почувствовал неприятный холод на спине. «Значит, след ведёт нас на Татуин». — Что ты там бормочешь? — ворчал Гвидо, отряхивая свою короткую куртку от пятен расплескавшейся выпивки. — То ты сыплешь проклятиями, то затыкаешься на пять минут. Вы, люди, все такие неуравновешенные? Вейдж перевёл взгляд на Гвидо. — Мне снова нужна твоя помощь, приятель. Найди-ка способ провести меня во дворец к Джаббе Хатту.