Bipolar Opposites

Одна из визажисток находит Югёма. К тому времени, как девушка догадывается заглянуть в кладовую и обнаружить парня со следами от слёз, выжженных на коже, и опухшими глазами, проходит два часа. Она пытается его успокоить, берёт за локоть своими маленькими ручками и гладит пальцами ткань, свитера, пока он не позволяет помочь ему подняться на ноги. Югём не помнит, что произошло. Его приводят в другую комнату, где сидят хёны. — Что случилось? — шёпотом спрашивает Джебом, усаживаясь рядом с макне на диван и успокаивающе обнимая его. — Ты так хорошо справлялась. Что тебя вдруг так расстроило? Младший чувствует, что тонет. Без воды. Он выплакал каждую каплю влаги, но до сих пор задыхается. — Они знают, — всё, что ему удается выдавить из себя, плечи дёргаются от усилия произнести несколько слогов. — Знаешь что, Гём? Югём пытается избавиться от сухости в горле, прежде чем понимает, что это всего лишь его язык. — Я чудовище. На долю секунды воцаряется тишина, Марк присаживается перед ним, сжав рукой его подбородок, чтобы заставить макне посмотреть ему в глаза. Югём видит разбитое выражение на лице хёна, и внутренний голос убеждает, что он виноват во всём. — Ты не чудовище, — твёрдо и уверенно заявляет Марк, в его голосе слышатся нотки «не смей мне перечить». — Никто не называл бы тебя так, и ты не должен. Младший качает голос. Не может смириться с тем, что слышит, потому что в течение многих недель мемберы едва могли поддерживать с ним разговор и перстали бояться того, что произошло. Если они не считают его психом, то почему позволяют и ему верить в это? — Гём? — Джебом дотрагивается до Югёма, который с неохотой встречается с ним взглядом. — Что значит «они знают»? Слёзы снова бесконтрольно текут, пока макне рассказывает о девушках: одна проигнорировала его, а другая, кажется, боялась даже дышать одним воздухом с ним. Он говорит, насколько униженным чувствовал себя. Беспомощным настолько, что пришлось убежать со сцены до того, как случился приступ паники перед десятками людей. Снова наступает тишина, хёны обдумывают полученную информацию. Как только становится тихо, Ёндже крепко обнимает, нежно поглаживая по волосам, плачущего Югёма, говоря, что они любят его, даже если фанаты не понимают, через что он проходит. — Мы выясним, откуда они узнали, — бормочет откуда-то Джинён, макне просто кивает, прижавшись к груди Ёндже. — Но это произошло, и теперь мы ничего не можем с этим поделать. Что ты хочешь сделать, Гём? — Умереть, — жалобно вопит Югём, не обращая внимания на тихий шепот Ёндже: нет, Гём, нет. — Я хочу умереть. — Ладно, — понимающе произносит Джинён. — Когда ты успокоишься, что ты будешь делать? Югём пожимает плечами и плачет. Не может думать ни о чем, кроме забвения: о побеге от сокрушительного отчаяния, пожиравшего изнутри, и тихом голосе в голове, настойчиво напоминавшем ему, что фанаты, которые, казалось, будут вечно любить и поддерживать его, знают, что он покалечил хёна. — Могу я кое-что предложить? — шепчет БэмБэм, не заметив возражений, продолжает. — Я думаю, ты должен снять видео, Гём, объяснить, что произошло. Югём смотрит на него, дрожа так сильно, что кружится голова, руки БэмБэма поднимаются в знак капитуляции, заставляя утихнуть внезапную панику. — Просто выслушай меня, — просит Бэм и макне послушно молчит, всё ещё цепляясь за Ёндже изо всех сил. — Я уверен, менее десяти процентов людей там действительно понимают, что такое биполярное расстройство. Всё, что они видели и слышали, вероятно, преувеличенные истории из фильмов, BuzzFeed или чего-то ещё. Невольно Югём издаёт тихий смешок, и это, кажется, придаёт БэмБэму уверенности, необходимой для продолжения разговора. — Можешь сделать это сам или вместе с нами, но думаю, что необходимо просто объяснить, как тебе тяжело и ты был не в себе, когда… Джебом-хён… Сам знаешь… — он неловко замолкает, когда лёгкая ухмылка на губах Югёма исчезает в ту же секунду, как было произнесено имя лидера. — Мне нравится, — говорит Джебом, явно пытаясь разрядить обстановку. — Если уверен, что справишься, Гём, то давай сделаем. Я буду с тобой, если хочешь, объясню произошедшее с моей точки зрения. Расскажу всем, что ты был не в себе, когда это случилось. В глазах Югёма снова появляются слёзы, и он быстро моргает, слишком пристыженный, чтобы ещё раз показать свою уязвимость, но Джебом сжимает его пальцы так сильно, как может, не причиняя боли. — Ты был не в своём уме, Гём, — настаивает лидер, будто готов продать душу, чтобы заставить Югёма поверить в это. — Плохо соображал. Это болезнь, и мне очень жаль, что нам потребовалось так много времени, чтобы понять происходящее. Мы ничего не понимали и думали, что ты тоже. На самом деле, всё до сих пор непонятно. Это появилось из ниоткуда и ударило их, словно несущийся на всех скоростях поезд, и никто не мог понять, почему. — Я никогда не винил тебя за то, что случилось в тот день, Гём, — продолжает Джебом, и все остальные одобрительно кивают, придвигаясь ближе вокруг макне для утешения. — Я знаю, что ты не причинил бы мне такой боли, не случись что-то серьёзное, а именно так и произошло. Ни у кого из нас нет причин обвинять тебя. Больше нет. Ты веришь мне, Югём? — Да.

***

В тот день, когда Югём напал на Джебома, недалеко была фанатка. Девушка лет двадцати пяти, случайно там оказавшаяся, наблюдала, как самый юный мембер её любимой группы прижимает к земле лидера, избивая его кулаками по лицу и груди. Естественно, она рассказала об этом всем. Никто не поверил из-за отсутствия доказательств, но, оказавшись на фанмите, увидели Югёма в перчатках и сильно загримированного Джебома, который старался делать минимум движений, и поняли, что тот ужасный слух — правда. Джебом спрашивает Югёма, есть ли у него до сих пор желание снять видео. Если он не готов, то они будут рядом, ждать момента, когда наступит тот самый день. Но, на данный момент, самое идеальное время, чтобы оправдаться лучше всего. Субботним вечером в 8 часов лидер и макне, сидя бок о бок на диване в гостиной, выходят в эфир. Джебом велит Югёму говорить как можно больше в надежде, что это поможет убедить фанатов в их искренности. И он старается изо всех сил. — Привет, агасэ! Мы скучали по вам! Я хочу перейти сразу к делу, думаю… Знаю, что в последнее время ходят слухи, и мы с Дже… Джебом-хёном хотим обсудить их как можно скорее. Вы, возможно, не знаете, но если всё-таки это не так, то вы должны знать, что хён и я… Мы… Он смотрит на Джебома, безмолвно умоляя о помощи, но тот лишь сжимает его бедро и одаривает взглядом, ясно говорившим: ты можешь это сделать. Я рядом. — Произошёл инцидент из-за которого я… ранил хёна и… и… Югём глубоко вздыхает, вцепившись пальцами в руку, обхватившую его ногу и мягко сжимающую, убеждая, что всё будет хорошо, пока он говорит правду. — Это правда. Я знаю, как это ужасно звучит и вы все должно быть разочарованы во мне. Поверьте, я тоже. Но… — Это не его вина, — внезапно прерывает Джебом, отказываясь смотреть в глаза своему донсену, вместо этого уставившись в камеру. — На это есть причина, и Югём невероятно храбр, делясь со всеми вами сегодня, поэтому мы просим вас, пожалуйста, проявить понимание и выслушать его. Югём еще раз глубоко и долго выдыхает, ныряя прямо в ледяную безвозвратность. — Несколько недель назад мне поставили диагноз «биполярное расстройство». Это психическое заболевание, при котором моё настроение может без всякого предупреждения переходить из одной крайности в другую. Это невозможно контролировать, как бы мне ни хотелось, но я упорно работаю над тем, чтобы стать лучше. Его глаза снова натыкаются на взгляд Джебома, который ободряюще кивает, улыбаясь, чтобы дать понять, что всё правильно. Поэтому Югём продолжает: — Люди, страдающие биполярным расстройством, испытывают эпизоды депрессии, а также мании, в которых выглядят очень счастливыми и гиперактивными. В таком состоянии я был… когда я… причинил боль Джебом-хёну… — Он не контролировал свои действия, — снова прерывает лидер, смотря прям в камеру, как будто мог слышать обвинительные слова за камерой. — Он никогда не хотел причинить мне никакого вреда. Если у него биполярное расстройство, это еще не значит, что он опасен. Югём кивает, чувствуя новый прилив сил от защищающих слов хёна. Они подталкивают его к, возможно, самому страшному аспекту этой болезни, которая пытается полностью захватить его мозг. — Испытывая манию или депрессию, вполне возможно, что я могу накинуться и разозлиться. Это побочный эффект расстройства, но для меня очень важно, чтобы вы, ребята, знали факты. Только десять процентов людей с диагнозом биполярного расстройство проявляют склонность к насилию. Это крайняя редкость, и только потому, что это проявилось, я хочу, чтобы было ясно, подавляющее большинство больных совершенно безвредны. Они представляют большую опасность для самих себя, чем для других. Он продолжает говорить, не задумываясь о произносимых словах. — Если вы встретите кого-нибудь с биполярным расстройством, пожалуйста, подумайте обо мне. Вспомните, что мы всего лишь люди. Не чудовища. Не психопаты. Мы не причиним вам вреда, но нам действительно нужна помощь. Лекарства для контролирования перепадов настроения, терапия, чтобы говорить об эмоциях, но больше всего нам нужны наши друзья и семья рядом. Югём сжимает руку Джебома, которая всё ещё лежит на его бедре. — Пожалуйста, не верьте ничему, если не знаете фактов. Пожалуйста, не списывайте нас со счетов за то, что на нас висит предупреждающий ярлык. Я сделаю всё возможное, чтобы продолжать выступать, создавать музыку и быть макне, которого вы любите. Спасибо за вашу поддержку. Некоторое время они сидят в тишине, прижавшись друг к другу на диване, переплетя пальцы и глядя в камеру. Пока, наконец, Югём не выходит из задумчивости и не наклоняется вперёд, чтобы закончить запись. В момент, когда он нажимает красную кнопку, появляется уведомление об успешном завершении и Джебом обхватывает его шею руками, прижимая к себе изо всех сил. — Я так горжусь тобой, — шепчет на ухо Югёму, крепче сжимая, когда чувствует, как макне начинает дрожать от беззвучных слёз. — Всё хорошо. Ты великолепно справилась. Мы будем рядом с тобой на каждом шагу этого пути. И никуда не уйдём. Мы любим тебя, Гём. Очень сильно любим. Югём верит ему. Впервые за несколько недель, действительно, верит. Как и в то, что может быть — только может быть — он победит это.