A Year in the Life of Sarge's Person (Год из жизни хозяина Сержанта)

Итак, принимать пищу. Новый протокол, который необходимо добавить к его текущим параметрам миссии и который ни при каких обстоятельствах нельзя игнорировать, если он хочет защитить Сарджа. Как только Оно исчезло, Джеймс накормил Сарджа, и пока щенок жадно чавкал своей кашей, он доел последние остатки пищи в холодильнике (полбанки арахисового масла), надел куртку, прицепил к ошейнику Сарджа поводок, и как только тот сделал свои дела в кустах и получил за это похвалу (сегодня у них был удачный день в плане обучения), направился в ближайший продуктовый магазин. Час спустя они вернулись в квартиру, где Сардж устроился вздремнуть, а Джеймс начал распаковывать три пакета продуктов, которые купил. Они не были слишком изысканными: банки с супами, рагу и чили, буханка хлеба, мясная нарезка, две пачки хлопьев, упаковки с лапшой быстрого приготовления, сыр, рамен, замороженные пиццы, масло, майонез, горчица, несколько солений, галлон молока и кувшин яблочного сока. Но этот улов был больше, чем все то, что Джеймс покупал прежде. Он съел миску чили, а затем, в соответствии с инструкциями, установил в телефоне новую серию будильников. Как только с этим было покончено, он загрузил свой ноутбук, уселся на матрас и начал исследовать суточную потребность в калориях для мужчины его роста и веса, удивляясь тому, что обнаружил. *На твоем месте, я бы помножил это, по крайней мере, на два, а может даже и на три.* Это был единственный вклад Оно за оставшуюся часть дня. Поскольку Джеймс съел одну из замороженных пицц и сделал себе бутерброд после того, как закончил свое исследование, он пришел к выводу, что на сегодня уже достаточно потрудился, чтобы Оно оставило его в покое. И хотя этот факт очень его огорчал, Джеймс вынужден был признать, что Оно оказалось право. Он почувствовал себя лучше. Не сиюминутно. Поначалу потребление такого большого количества пищи на самом деле причиняло дискомфорт. В его желудке ощущалась тяжесть и вздутие, еда внутри него непривычно давила на внутренности. Но так как он не мог вспомнить, когда в последний раз следовал такому предсказуемому режиму питания, Джеймс заключил, что его телу нужно заново привыкнуть к регулярным приемам пищи. Это был единственный отрицательный побочный эффект, который, в конце концов, прошел. Не считая этого, правда заключалась в том, что Джеймс почти сразу же начал чувствовать себя лучше. Его руки перестали дрожать, и исчезла слабость. Вдобавок к этому, его кожа стала ощущаться менее стянутой, в глазах больше не чувствовалось сухости, у него появилось больше энергии, практически ее переизбыток, и самые простые задачи больше его не утомляли. Выступающие косточки таза и ключиц стали менее острыми, плечи начали раздаваться вширь, и Джеймс прекратил использовать последнее отверстие на своем поясе, чтобы убедиться, что штаны останутся на месте. Это был медленный, постепенный прогресс, который практически повторял непрерывный рост Сарджа день ото дня. Такой график трудно было поддерживать, да и для Джеймса это не было чем-то естественным; если по какой-то причине он забывал поставить будильники, то в конце дня тер раскалывающуюся голову дрожащими руками, а затем пытался вспомнить, когда в последний раз принимал пищу. Разумеется, это было когда-то в течение предыдущего дня. Проклиная себя, он поднимался и быстро съедал тарелку хлопьев, пока разогревал на маленькой плите очередную кастрюлю с супом. После этого он старался быть более внимательным. Джеймс должен был признать, что удачное дополнение к его списку протоколов, безусловно, было сопряжено с явными и поддающимися оценке преимуществами. Тем не менее, у этой новой ежедневной потребности был один недостаток, и Джеймсу нужно было найти способ аккуратно его обойти. Потому что еда была… ну, в общем-то, еда была дорогой. И ежемесячного пособия, которое он получал, было явно недостаточно, чтобы покрыть расходы, да если к тому же прибавить к ним арендную плату, счета за газ и электричество, а также все транспортные издержки. У него еще оставались запасы наличности, но он не решался слишком часто к ним прибегать, поскольку хотел быть уверенным, что у него всегда будет достаточно средств, чтобы покрыть любые счета на содержание Сарджа. А их, определенно, скоро станет больше: будущие визиты к доктору Патни, чтобы Сержант начал получать необходимые прививки, а также, чтобы со временем его стерилизовать, стоимость корма, который был самым высококачественным, поскольку Сардж не заслуживал чего-то меньшего. Не говоря уже обо всех игрушках, ошейниках и дополнительных приспособлениях, которые понадобятся Джеймсу для ухода за ним, и обо всех непредвиденных расходах, которые могут возникнуть. Эти деньги прослужат ему довольно долго, но если средства начнут стремительно таять, Джеймс предполагал, что сможет взломать один из нескольких счетов, о которых ему было известно (хотя он сомневался, что нужно идти на такой риск), но если он продолжит таскать наличность, чтобы заплатить за собственную еду, она уменьшится еще быстрее, и Джеймсу было не очень-то комфортно из-за этого обстоятельства. Джеймс вздохнул, медленно пробегая пальцами по толстой шубке Сарджа и осторожно вытаскивая репей, который каким-то образом в ней запутался. Он рассудил, что ему придется начать экономить. *** В следующий вторник, после очередного сеанса, где большую часть времени МакАдамс потратил на жалобы из-за присутствия Сарджа, Джеймс вместо того, чтобы направиться прямо в вестибюль, сделал то, чего не делал с тех пор, как переехал в свою квартиру, введя на панели данных лифта номер этажа, где располагалась столовая. Это был не идеальный вариант, но ему был предоставлен туда доступ, а еда была бесплатной. Это было малостью, но он мог съесть столько, сколько хотел, и это исключило бы стоимость двухразового питания из его еженедельного бюджета. В помещении царило яркое освещение и притворная жизнерадостность и, насколько он помнил, оно походило на комбинацию обычной столовой и лаунджа для отдыха. Там был ряд столов со скамьями только с одной стороны для тех, кто хотел быстро перекусить без того, чтобы их беспокоили во время еды и более уединенные группы столов и стульев для тех, кто хотел пообщаться с коллегами и друзьями во время обеденного перерыва. Вдоль стен располагались стойки с едой и вывесками, указывающими на то, что там было накрыто: бутерброды и супы, китайская еда и суши, кесадильи (чем бы это, черт возьми, не было), гриль, смузи – бесконечное разнообразие блюд, практически слишком обширное, чтобы сделать выбор. Но Джеймсу нужно было есть, а в этом месте была еда, поэтому он нашел способ справиться. Было бы легче, если бы почти все, кто здесь находился, не обернулись, чтобы посмотреть на него, когда Джеймс вошел. В этот послеобеденный час здесь была не слишком большая толчея, но людей было более, чем достаточно, чтобы сделать ситуацию неудобной. И он вспомнил и это, и это тоже. Это и раньше происходило всякий раз, стоило ему только войти, и когда он еще жил в Башне, все поворачивались, чтобы получить шанс поглазеть на урода, которым был Зимний Солдат. Это делало приемы пищи там невыносимыми, и поскольку это был далеко не положительный опыт, он научился избегать столовой. Но сейчас Джеймс находился прямо здесь, и если его присутствие было таким уж большим событием, он сделает это их проблемой, а не своей до тех пор, пока они позволят ему спокойно принимать пищу. В конце концов, он выбрал стойку с макаронами, где получил большую миску спагетти с тефтелями, три больших рулета, одинаково щедро сдобренных сливочным маслом, порядочную порцию незамысловатого салата и бутылку яблочного сока (Джеймс обнаружил, что и в самом деле очень любил яблочный сок и старался пить его так часто, как только возможно) и отыскал пустую скамью в одном из углов. После того, как он аккуратно расставил тарелки, Джеймс расстегнул молнию на толстовке и, проведя рукой по поводку, прикрепленному к ошейнику Сарджа, положил щенка на пол с игрушкой для жевания, которая, как он наделся, будет удерживать его внимание, а затем сел спиной к стене и начал есть. Это была не лучшая еда, которую ему доводилось есть и, конечно, она далеко не так интересно пахла, как та, которую готовила его соседка, но она была теплой, сытной и приемлемой. Некоторое время спустя, поскольку он ничего не делал, кроме того, что ел и иногда тянулся вниз, чтобы почесать Сарджа за ухом и назвать его «хорошим мальчиком» в награду за терпение, разговоры вокруг него возобновились, хотя он все еще мог чувствовать, как любопытные зрители бросают на него взгляды, безуспешно пытаясь это скрыть. Пусть продолжают в том же духе. Пока они не нарушают его уединения и позволяют ему сидеть обособленно, они его не заботили. Это уединение длилось уже десять минут, сопровождаясь исчезновением большей части его макарон, прежде чем Джеймс услышал тихий шепот Оно: *Кто-то приближается, на два часа от тебя.* - Да, я в курсе. Оно думает, что Джеймс тупица? Да, возможно, он не додумался насчет еды, но это было тем, в чем он всегда знал толк, задолго до того, как кто-то… Ладно, в течение очень долгого времени. Десять секунд спустя на стол упала тень, за которой последовал звук прочищаемого горла. - Джеймс? – спросил мужской голос. – Ты теперь предпочитаешь это имя, верно? Джеймс? Джеймс опустил вилку и медленно повернул лицо к источнику голоса, увидев высокого, подчеркнуто мускулистого и широкоплечего черного мужчину с аккуратно подстриженными волосами и козлиной бородкой, стоящего в нескольких футах от него. Видя, что он привлек внимание Джеймса, мужчина поднял руки, но не отступил. - Эй, полегче, полегче, я здесь не для того, чтобы тебе докучать. Просто хотел поинтересоваться, могу ли я присесть на секундочку? – продолжил он, указывая на скамью с противоположного края стола Джеймса. Джеймс прищурился, задаваясь вопросом, какого черта ему было нужно, но мужчина нисколько не колебался и не отступал. Он просто терпеливо сохранял свою позу спокойной и расслабленной, ожидая ответа Джеймса. Казалось, он не собирался уходить, пока не получит этот ответ, поэтому Джеймс, в конце концов, со вздохом кивнул и вернулся к еде. - Ты помнишь меня? – спросил он, садясь. Джеймс едва сопротивлялся желанию закатить глаза. Сэмюель Томас Уилсон, бывший военный летчик ВВС США, бывший сотрудник национальной гвардии ВВС, рост - 188 см, вес - 90 кг, возраст – 36 лет. Мастер по рукопашному бою и неуловимым воздушным маневрам, физически развитый, но если снять его крылья, над ним можно легко одержать верх. Однажды это уже удалось осуществить. Учитывая текущие обстоятельства, он мог сделать это снова за 6-9 секунд. Кодовое имя – Сокол, член Мстителей, в настоящее время служит под командованием у нег… - Я знаю, кто ты, - сказал Джеймс вместо того, чтобы дать этой мысли возобновить свой ход. - Мда? И кто же? – спросил он. И, о боже, вот и еще один. Что происходило со всеми людьми в этом здании? Они не могли хоть раз оставить его в покое? - Сэм Уилсон. Джеймс положил вилку и потянулся к рулету. Пока что они были лучшей частью еды, с мягкой текстурой, теплой начинкой и маслянистым вкусом. - Ага, - с улыбкой сказал Сэм. – А это кто? - заглянул под стол он. - Моя собака. Джеймс тут же поклялся, что если Сэм начнет вываливать на него то же самое дерьмо, которое затягивал МакАдамс всякий раз, когда видел Сарджа, он не посмотрит на то, как хороши эти рулеты и собирается засунуть два оставшихся прямо Сэму в глотку. Или, может быть, в задницу. Он еще не решил. - У твоей собаки есть имя? И это было интересно, потому что прошло больше пяти недель, и ни разу за все это время капитан МакАдамс не спросил Джеймса, как зовут его собаку, слишком сосредоточившись на попытке донести до него, почему завести себе питомца – плохое решение, которое препятствовало его выздоровлению. Это все еще заставляло волосы Джеймса вставать дыбом. - Смотри, если ты здесь, чтобы попытаться убедить меня отказаться от моей собаки, как тот другой мудак, я заявляю тебе прямо сейчас, что ты можешь идти на хуй. Я его не отдам. - Воу, воу, воу! – сказал Сэм, снова поднимая руки в успокаивающем жесте. – Я здесь не для того, чтобы уговаривать тебя избавиться от своей собаки. На самом деле, я считаю, что это здорово, что ты завел собаку. Хороший, надежный компаньон и лучший друг, о котором только можно мечтать. И это действительно важно для любого выздоравливающего человека. Джеймс посмотрел на него, пытаясь обнаружить ложь в этой искренности. Сэм казался довольно честным, но это ничего не значило. Он был частью Мстителей, частью ЩИТа, а это означало, что он был лжецом. И Джеймс также был уверен, что обо всем, что он скажет, доложат МакАдамсу, чтобы подлить еще больше масла в огонь. Это была игра, в которую все они играли, и Джеймсу нужно было уяснить правила, прежде чем его запрут, а потом швырнут за борт, навстречу некому будущему, которое они для него запланировали. Так что ему нужно было хорошо играть… отчасти. - Прости, - пробормотал он, вернувшись к своему рулету. Внезапно он стал менее аппетитным, но Джеймс нуждался в еде, поэтому заставил себя продолжить. - Все в порядке, - довольно легко согласился Сэм. – И он действительно красивый пес. Ничего, если я его поглажу? Джеймс хотел ответить отказом, действительно хотел, но это был решающий этап социализации для Сарджа, и Джеймс знал, что щенку нужно сталкиваться с как можно большим количеством людей и ситуаций, чтобы способствовать его развитию. Поэтому, в очередной раз проглотив негодование, Джеймс кивнул. Сэм кивнул в ответ и наклонился, чтобы заглянуть под стол, протягивая руку. - Эй, маленький парень, как дела? Услышав его голос, Сардж бросил свою игрушку и подошел достаточно близко, чтобы обнюхать пальцы Сэма, прежде чем облизать их и подняться на задние лапы, положив передние на колени Уилсона. - Ну привет, разве ты не хороший мальчик? И к тому же красивый. - Его зовут Сардж. - Ну, здравствуй, Сардж, - продолжал Сэм, как будто Джеймс не заметил маленькой складки, образовавшейся у него на лбу при упоминании этого имени, которая через секунду разгладилась. Он внимательно за ним наблюдал, пока Сэм продолжал почесывать подбородок Сарджа, прежде чем переключить внимание на его уши, пока, наконец, не уселся обратно с улыбкой, направленной в сторону Джеймса. - Он очень дружелюбный. И сразу видно, что ты очень хорошо о нем заботишься. Он от тебя без ума. Поняв, что Сэм больше не уделяет ему внимания, Сардж вернулся к своей игрушке, но только для того, чтобы взять ее в рот и протянуть Джеймсу, подавая сигнал, что хочет играть. - Он хороший мальчик, - правдиво ответил Джеймс, а затем взял игрушку изо рта щенка и положил ее на пол, скомандовав: «Лежать». Он начал работать над обучением Сарджа, над простыми заданиями, которые было легко выполнять, и теперь настало время усилить эффект. Когда Сардж остался лежать на полу более пяти секунд, Джеймс хорошенько почесал его за ушами и достал ему угощение из кармана, приговаривая: - Хороший мальчик, Сардж, хороший мальчик. Скорее всего, Сардж не задержится на полу слишком долго, но, ладно, не все сразу. И он повиновался команде, поэтому угощение, определенно, было уместным. Сэм тихо наблюдал за всем происходящим взаимодействием, слегка наклонив голову. В его глазах читалась улыбка, но также и напряженность. Джеймс решил это проигнорировать и вернулся к еде. Ему нужно убираться отсюда к чертовой матери. - В любом случае… - наконец продолжил Сэм. - … я не хотел тебя беспокоить, а просто хотел подойти и поинтересоваться, как дела. Посмотреть, не нужно ли тебе чего-нибудь из того, что ты не получаешь. Джеймс поймал себя на том, что поднял на него взгляд. - Я серьезно. - Почему? Сэм вздохнул от этого вопроса. - Послушай, Джеймс, я знаю, что ты в это не веришь, но у тебя здесь есть союзники, люди, которые присматривают за тобой и хотят для тебя только самого лучшего. - Такие как капитан МакАдамс? Он знал, что Сэм услышит вызов в его голосе, и Джеймсу стало интересно, какую херню он попытается наплести, чтобы выкрутиться. Но, к его удивлению, Сэм этого не сделал. Вместо этого он снова издал вздох, который на этот раз сопровождался встряхиванием головой. - Мда, смотри, мы все знаем, что этот парень – говнюк, ладно? Но иногда ты должен позволить говнюку и его дружкам думать, что они единственные, кто действительно что-то решает, поэтому вся хрень может происходить за их спинами, понимаешь меня? Да уж, Джеймс его понимал. Он должен был стать пушечным мясом, впрочем, как и всегда. Будет стрелять в того, кто может причинить вред, его будут помещать в крио, когда в нем отпадет необходимость, а затем доставать его оттуда, протирать ему мозги, когда им понадобится кто-то еще, чтобы выполнить за них грязную работу. Тот же самый проклятый протокол, независимо от того, какая это была страна или десятилетие или кто назначал ему обязанности. И внезапно, несмотря на то, как хорошо Джеймс был осведомлен, что ему нужна бесплатная еда, он не смог больше сделать ни одного укуса. - Да, я не виню тебя, чувак. Это довольно неприятная ситуация. – Сэм кивнул на его тарелку. – На твоем месте я бы в следующий раз взял курицу. Она намного лучше. Джеймс проигнорировал его и наклонился, чтобы поднять Сарджа. - Послушай, Джеймс, о тебе не забыли и тебя не бросили, и даже несмотря на то, что ты просил исключить любые контакты со Сти… - Не надо. При звуке его голоса, пронизанного отчаянием, горечью и злостью, Сардж сделал то, чего не делал никогда раньше; он переключил внимание на Сэма и фактически начал рычать. Это был удивительно глубокий звук для такого относительно маленького щенка. - Воу, воу, воу. Полегче, полегче. Я прошу прощения, - Сэм снова поднял руки. – Слушай, серьезно, я просто хотел проверить, как ты, посмотреть, как идут дела. И дать тебе знать, что есть люди, которые за тобой присматривают, порядок? - Все в порядке, Сардж, все хорошо. Джеймс проигнорировал Сэма, и вместо этого сосредоточил внимание на том, чтобы успокоить Сарджа. Это было так странно, ведь обычно он был таким добродушным и любопытным щенком; Джеймс никогда не видел, чтобы он реагировал подобным образом. - Все в порядке, все в порядке, давай же, мы сейчас пойдем домой. Это сработало, и рычание прекратилось. Через несколько секунд Сардж вернулся к своему нормальному состоянию; яркие глаза, стремление исследовать мир и беззаботность при взаимодействии, когда Джеймс усадил его в свою толстовку. Когда с этим было покончено, он поднял с пола игрушку Сарджа, выпрямился и только раз кивнул в направлении Сэма. - Джеймс, послушай, прежде чем ты уйдешь, позволь мне дать тебе мою визитку, - сказал Сэм, поднимаясь на ноги и залезая в задний карман. – Там есть мой личный номер и если тебе что-нибудь понадобится, все, что угодно, просто позвони мне, и я посмотрю, что смогу сделать. Когда Сэм протянул ему визитку, Джеймсу хотелось сказать, чтобы он засунул ее себе в задницу, он действительно этого хотел. Но вместо этого он только покачал головой, развернулся и ушел прочь. *** Два дня спустя Джеймс вернулся в столовую и сел за тот же стол. Сардж у его ног жевал очередную игрушку, пока окружающие снова перешептывались и пялились. Но так же, как и Сэм, они все могли пойти в задницу. Если они будут использовать его как пушечное мясо, ну что ж, пусть так. Но они будут чертовски хороши, если между делом накормят его. К счастью, Сэм не беспокоил его ни в этот раз и ни в какой-либо другой, что стало облегчением. И, конечно же, этот ублюдок был прав, потому что жареная курица с картофельным пюре в конечном итоге оказалась чертовски лучше, чем спагетти с тефтелями. *** Проблема с едой не исчезла, но Джеймс с успехом нашел способы ее обойти. Снова загрузив свой ноутбук, он вернулся на старый добрый YouTube и после быстрого поиска обнаружил, что существуют тысячи каналов, которые не только предлагают больше рецептов, чем вы даже можете себе вообразить, но также советы и рекомендации о том, как питаться по приемлемым ценам, и вдобавок, что нужно готовить, чтобы максимально использовать те ингредиенты, которые он мог себе позволить. Так что он научился добавлять в свои блюда рис, макароны и бобы, чтобы сделать порцию больше, при этом еще и увеличивая потребление калорий. Если он делал чили с мясным фаршем, который покупал, то его хватало на несколько дней. Добавив к нему сухарей, он мог испечь мясной рулет на ужин, и его остатков хватало на то, чтобы потом нарезать их ломтиками и сделать бутерброды. Смешивание курицы с рисом и дешевого пакета замороженной смеси овощей давало ему рагу, которое он затем мог разложить в пластиковые контейнеры и хранить в морозилке, чтобы съесть позже. Овсяная каша на завтрак была достаточно доступной, и да, возможно, он немного шиковал, добавляя туда молоко, но оно наполняло живот Джеймса теплом и позволяло ему чувствовать себя удовлетворенным гораздо дольше, чем холодные хлопья. В крайнем случае, он мог даже отказаться от мяса, которое, по обыкновению, было самым дорогим продуктом, и с экономной щепоткой правильных приправ, используя опять же рис или разные виды макаронных изделий или даже капусту, Джеймс всегда мог приготовить что-то, что избавляло его от голода и последующей трясучки от безвыходного положения. Он допускал ошибки, но также добился и немалых успехов, продолжая пробовать разные продукты и экспериментировать с теми, что ему нравились. Покупка продуктов, которые он собирался использовать, по отдельности была более выгодной, чем приобретение полуфабрикатов (хотя он все еще брал коробки из Макдональдса, расфасованный сыр и лапшу-рамен; это были хорошие источники крахмала, которые он мог смешивать с такой едой как хот-доги или даже болтуньей из одного или двух яиц, чтобы приготовить из них нечто лучшее), но Джеймсу не казалось странным то обстоятельство, что он покупал целую курицу и каким-то образом ухитрялся готовить из нее столько еды, что ее хватало на две недели. По сути, это казалось странно знакомым, как будто это было чем-то, что он делал раньше или знал, как это сделать, и Джеймс открывал эти знания заново из-за необходимости. *Это всегда было необходимостью. А как ты думаешь, мы выживали? Только один источник дохода и пять голодных ртов мал-мала меньше в придачу. Да к тому же лекарства, постоянно, постоянно лекарства, а они никогда не были дешевыми.* На самом деле, это было в каком-то роде едва ли не забавно – столкнуться с проблемой и найти способы ее преодоления. Ну ладно, это было не так весело, как проводить время с Сарджем, но мало что могло с этим сравниться. И Сардж проводил много времени на кухне, свернувшись калачиком в углу, тявкая и лая в ответ, когда Джеймс объяснял ему, что именно он делает. А потом появилась Тереза – его соседка из 3Е.