Кто в целом мире полюбит меня...такой???

— Эмма, какого лешего здесь происходит? Тебя не было два месяца! Где ты была? Реджина злостно вошла в комнату. Свон сидела на её кресле в углу комнаты и смотрела в никуда. — Ты сказала, что будешь любить меня « даже в крокодиловых одеждах». Реджина растерялась. — Что? Эмма посмотрела на неё. Миллс не могла понять, что происходит у неё в душе. Одно и тоже, холодное, отстраненное, уставшее лицо, поджатые губы и грустные глаза. Свон была прекрасной, великолепной, спортивной женщиной, но груз этого проклятия ей не к лицу. Наконец она заговорила: — Ты сказала, что не хочешь, чтобы я становилась прежней. Что будешь любить меня и Тёмной. Реджина кивнула. До сих пор она думала точно так же. — Почему, Редж? Почему ты готова любить…- она замялась и пыталась найти слова, но тщетно.- Любить ЭТО… даже я не могу принять себя такой, откуда же в тебе такие силы? Миллс опешила. Наконец-то она все поняла. Гнев отступил. Она одарила Свон лёгкой понимающей улыбкой и подошла к ней вплотную. Реджина обняла голову Эммы и притянула её к своему животу. Женщина расслабилась и позволила ей эти объятия. Реджина нежно гладила её по голове и перебирала в пальцах распущенные волосы. Подобрав слова, она тихо произнесла: — Эмма… любить свет-может каждый. Попробуй показать людям свою тьму- и от тебя отвернутся. Мне все равно, в какой ты ипостаси. Я вижу в тебе ту самую дерзкую женщину, которая могла дать мне отпор и бороться не только за своё счастье, но и за счастье каждого жителя этого чертова городка. В красной ты кожанке или в крокодиловой коже, смертная или нет. Ты — Эмма Свон. Мать моего сына, женщина, которая помогла мне начать новую жизнь. Единственный человек, который верил в меня, даже когда я творила зло против твоей семьи. — Она посмотрела на девушку сверху вниз.- Мне не нужны силы чтобы любить тебя. Это происходит само собой. Эмма закрыла глаза и сильнее прижалась щекой к животу Реджины. — Я пыталась, Редж… пыталась стать смертной. После того дня в склепе. Я обошла весь магический мир, но не нашла ни единого способа стать собой… я хотела избавиться от этого и наконец спать по ночам. Но не смогла… я зря потратила два месяца, Реджина. Прости меня… — Ничего, Эмма, все хорошо. Ты здесь и сейчас. Рядом. Это главное. Тёмная положила ладони на бедро Миллс. Реджина почувствовала, как Эмма начала гладить её ногу под тонкой тканью халата. Ладонь поднималась выше и уже поглаживала упругую кожу на ягодице. — Эмм-ма… о боже, что ты делаешь? Свон отодвинула края халата, оголив живот женщины. Её губы оставили влажный след ниже пупка и мышцы под её губами напряглись. Эмма продолжила целовать Реджину, опускаясь всё ниже и ниже… Миллс почувствовала, как тонкие холодные пальцы поднялись выше по внутренней поверхности бедра и вскользь пробежались по влажным складкам. Реджина со стоном закинула голову назад. Эмма почувствовала как пальцы Реджины сжимают её волосы. Было немного больно, но этот жест пробуждал в ней пламя. Она взяла ногу Миллс и поставила её на подлокотник. Реджина была перед ней полностью открытая, обнаженная, прекрасная… Она стояла над ней, с закрытыми глазами, не в силах сказать ей нет, но и не в силах оттолкнуть её. Она приблизилась к лону Миллс и провела языком по её губам. Женщина ещё сильнее сжала её волосы. — Эмма… что… что… ах! — Я пытаюсь поблагодарить тебя, Джина… ты…- Она слегка углубила пальцы, вызвав у Миллс дрожь в коленках. — Ты ведь была так добра ко мне… Брюнетка блаженно улыбнулась, она боялась, что её ноги подкосятся и она рухнет на пол. — Ох… Эмма, для начала… ах…простого «спасибо» было бы… вполне достаточно… Реджина чувствовала себя на грани. Пальцы Эммы, будто источали электричество и пронизывали её изнутри. Но совершенно внезапно она остановилась. Эмма хитро посмотрела на Реджину и томно произнесла: — Как скажешь, моя королева… С этими словами Тёмная испарилась в красном тумане. Реджина гневно зарычала и попыталась собрать всё своё самообладание в кулак, чтобы одним взмахом не взорвать весь дом. — Чёртова Свон… чтоб тебя… — выругалась она. Ей понадобилось какое-то время, чтобы прийти в себя и собраться с мыслями. Она надрывно и громко выдохнула, потом опустила глаза на кресло, где ещё пару минут назад сидела Тёмная. На её месте лежала великолепная красная роза с запиской. Идеальным почерком на тонкой бумаге было написано лишь одно:

«Спасибо, Джина…»