Брок

Брок чуть зажмурился на ярком южном солнце, надвинув козырёк кепки пониже и прикрыв глаза. После ранения он плохо переносил яркий свет — с этим что-то нужно было делать, конечно, что за наёмник, которого можно дезориентировать обычным ярким фонарём, но сейчас такой возможности не было. Они затаились в жаркой и солнечной (хотя бы не душной, и то хлеб) в это время года Констанце, и переехать никуда не могли. Решили — до зимы пересидят. Вот он и сидел в маленькой, на три столика, кафешке в дальней и непопулярной части пляжа, ждал свою чорбу (непонятное скопление овощей под чем-то, что Барнс обозвал «kvas», приятно утоляло жажду) и своего Солдата. В луже, которую оставила только что проехавшая здесь тележка рыбака, отразилась чуть сутулая фигура человека, знакомого до последнего шрама. — Отчёт, Солдат? — ёрничая, спросил Рамлоу, отодвигая для Баки стул и потирая всё еще иногда противно гудящее ухо. — Ой, отъебись, — по-доброму оскалился тот, провёл пальцами бионики по щеке и принялся на румынском, чуть повысив голос, звать официанта.