More pride than prejudice

      Я не выдерживаю ещё в подъезде и прижимаю его к стенке, проскальзывая дрожащими руками под его толстовку и касаясь его мягкой нежной кожи — из груди вырывается облегчённый вздох. Он тут, он рядом со мной и я не могу нарадоваться этому. Конечно, я невероятно зол за столь жестокий поступок, но любовь к этому невероятному мальчишке, который одним своим присутствием заставляет сердце отбивать чечетку в грудной клетке, затмевает буквально все в этом мире. Мои губы судорожно мельтешат по его милому личику, пока Есан недовольно сопит, несильно отталкивая меня. — Сонхва, до квартиры всего один пролёт, ты что не можешь потерпеть? — лепечет он и уворачивается от моих поцелуев.       Я отрываюсь от него, приложив всю свою силу и выдержку, и лечу дальше по ступенькам, крепко сжимая его ладошку в своей. С молниеносной скоростью дверь перед нами распахивается, и я даже не успеваю снять обувь, как Есан сам виснет на моей шее, упрямо заглядывая прямо в глаза. — Я люблю тебя, Сонхва. — шепчет он в губы.       Ну вот что он делает со мной?! Минутой ранее я готов был взять его прям здесь, поставить на колени, а сейчас хочу просто зацеловать это чудо перед собой и лежать в обнимку целый день. Но поток моих мыслей сбивает лёгкое, еле ощутимое прикосновение его губ к моим. Я тут же перехватываю инициативу, и уже не могу сдерживать руки, постепенно стягивающие с него эту толстовку. Футболка с его тела летит за ней, и мы перемещаемся в спальню, где сценарий, неожиданно для меня изменяется. Оказавшись в горизонтальном положении, я приподнимаюсь на локтях и не без удивления наблюдаю за дальнейшими действиями моего малыша. Есан с вызовом смотрит на пряжку моего ремня, тянется к ней и со звоном расстёгивает, от чего я с облегчением выдыхаю, чувствуя некую свободу. Он медленно тянет джинсовую ткань вниз и проводит вверх по моим уже оголенным ногам, останавливается у края боксёров и поднимает глаза, в которых плещется желание вперемешку со смущением. Ох, нельзя быть таким Кан Есан.       Я за шею притягиваю его к себе и целую, раздвигая языком сладкие губки и проникая внутрь. Есан жмется ближе и отвечает, вкладывая всю страсть, а моя рука с шеи перемещается по позвоночнику к пояснице, хватаясь за край штанов. Есан приподнимается на моих коленях, помогая стянуть ненужные тряпки, и я не удерживаюсь — сжимаю руками эти офигенские ляхи. Он губами спускается к шее, руками стягивает кофту, и продолжает опускаться ниже, оказываясь напротив паха, как когда-то я. Усмешка сама появляется на лице от воспоминаний о той ночи, но тёплое дыхание уже на голой коже возвращает меня в этот момент, когда горящие глазки моего котёнка с таким любопытством разглядывают вставший член. Влажный язычок скользит по его сухим губам, делая их блестящими от слюны, и я не могу удержать еле слышный стон от столь порочной картины.       Он медлит и робко проводит вдоль ствола ладошкой. Есан явно собирает всю свою смелость, чтобы сделать приятно мне, и это не может не льстить, но больше ждать я не могу. Мне и так жутко не хватало его всю эту неделю, я морально умирал с каждым днём от нехватки моего личного наркотика, а сейчас я могу насладиться им полностью и каждая секунда на счету.       Мои пальцы вплетаются в его мягкие волосы и сжимаются у корней с намёком на действия. Есан трактует правильно и аккуратно берет в рот, пока его щеки приобретают пунцовый оттенок. Он невероятно медленно ведёт языком, что вдоль позвоночника бегут мурашки, и я поддаюсь бёдрами навстречу, из-за чего Есан давится и хочет отстраниться, но моя рука на его голове не даёт это сделать. Дьявольская улыбка сама собой растягивается на моих губах, когда немного влажные от подступивших слез глазки поднимаются на меня. Чувство власти над студентом опьяняет до цветных пятен перед глазами и мне сносит все тормоза. Возможно завтра я буду корить себя за подобные действия, но, черт, Есан выглядит слишком сексуально, а я слишком возбужден. — Давай, малыш, закончи то, что начал. — рука на чужой голове давит ещё сильней, и в Есане будто новые силы просыпаются.       Он поддаётся инстинктам и языком двигает, иногда задевая зубами чувствительную кожу, от чего мне приходится шипеть. Лучше от этого не становится, будто он специально это делает… Котенок решил показать свои зубки? Я тяну его на себя, и неприличный чмок раздается на всю комнату, а все слова разом вылетают из головы, когда его лицо оказывается напротив моего. Такой смущенный, раскрасневшийся, с помутненным от возбуждения взглядом и облизывающийся, как лис. Мой. И чтобы это подтвердить — в очередной раз целую это чудо, получая незамедлительный ответ. Есан так быстро переключается с режима смущашки, до развязного и опускает свою маленькую ладошку на оставшийся без внимания член, заставляя меня стонать в поцелуй. — Что же ты творишь? — с придыханием выдавливаю из себя я, отзываясь на дразнящие прикосновения, выгибаясь навстречу, насколько мне это позволяет положение.       Другой рукой он зарывается в мои волосы на затылке и накрывает раскрытые в немом стоне губы своими, вжимаясь до боли в деснах. Щекочущее чувство где-то под рёбрами отдаётся в пах, от чего член в руках Есана дёргается, что заставляет того распыляться в довольной ухмылке. Мои руки, до этого покоящиеся на его бёдрах, начинают подниматься выше, нарочно задевая все возможные тактильные участки обнажённой, влажной от проступивших капелек пота кожи, и пыл Есана немного спадает. Он тяжело дышит мне в губы, продолжая поступательные движения на моей эрекции, и смотрит прямо в глаза. — Делаю вам приятно, мистер Пак. — хрипло шепчет он, сводя с ума окончательно.       Одним движением меняю нас местами, подминая это невероятное и хрупкое тело под себя, и забираю лидирующие позиции себе, что, судя по насупившемуся личику напротив, не очень устраивает моего мальчика. Приходится прикладывать все силы, чтобы не поддаться его обаянию. Есан дёргает руками, которые я заключил в свою крепкую хватку по обе стороны от его головы, и выразительно приподнимает бровь, с явным намёком. Но сегодня я дурачок и оставляю это проигнорированным, опускаясь к его шее, грубо всасывая солоноватую кожу и оставляя синяк. Есан на это тихо всхлипывает и поворачивает голову в сторону, пытаясь скрыть румянец на пухлых щечках, которые я позже обязательно зацелую. Отпуская одну из его рук, я своей опускаюсь ниже и провожу по внутренней стороне бедра, ощущая, как Есан начинает дрожать и нетерпеливо ерзать, продолжая тихо стонать куда-то в простынь.       Я так сильно скучал по нему, так изголодался по его телу, сходил с ума без его поцелуев и умирал каждый раз, когда любимого лица не обнаруживалось на привычном месте. Я даже уже начинал ненавидеть других студентов, что сидели на том месте, потому что все они были не им. Эти нежные черты лица клеймом выжжены в моем подсознании, а его улыбка стала чем-то незаменимым и таким нужным в моей повседневной жизни, что я просто не могу представить, что же было бы со мной уедь он по-настоящему. Эти мысли я стараюсь не допускать, продолжая поцелуями покрывать каждый участок кожи, не забывая языком выводить непонятные узоры.       Полупустой после прошлого раза тюбик смазки и презерватив оказываются на кровати недалеко от лица Есана и он, заметив предметы, заглядывает в мои глаза. Только на этот раз в них нет страха — немного стеснение и страсть. Он начинает нетерпеливо елозить и поддаётся бёдрами наверх, задевая своим стояком мой и заставляя шумно выдохнуть. Ох, какие мы несдержанные. Но несмотря на желание моего мальчика, я еле ощутимо провожу пальцами по влажной от вытекающей смазки плоти, и Есан руками обхватывает мою шею, притягивая ближе, и тычется носом в щеку. В следующую секунду комнату оглушает звонкий звук шлепка, а мое ухо вскрик Есана. — Это тебе за то, что не брал трубку. — поддерживая серьёзность в своём голосе говорю я, и какое-то садисткое удовольствие заставляет нервные окончания в моем теле дрожать. — Я так и знал, что тебе такое нра-а-а-а-а — реплика тонет в крике, после второго точного шлепка по этой упругой заднице. — А это за не смешной пранк твоих родителей. — на раннее белой коже ягодицы отпечатывается красный след от моей ладошки, и я обязательно извинюсь за это. Позже.       Очередной шлепок и уже более тихий вскрик Есана, который перерос в протяжный стон. Кажется, кто-то начал входить во вкус. Он даже распластанный на мятых и не совсем чистых простынях с растрепанными волосами, немного влажными глазами и покрасневшими от наших голодных поцелуев губами выглядит как не порочный ангелочек. — А это за что? — немного хрипловатым голосом обиженно спрашивает мой ангелочек. — Для профилактики. — я начинаю поглаживать место ударов, и Есан начинает доверчиво ластиться навстречу.       Он толкается в мою руку, которая все это время покоилась на его пахе, и хнычет, намекая на самую сладкую часть сегодняшней ночи. Признаться честно, я и сам весь извелся, поэтому решаю, что на сегодня хватит дразнилок. Смазка склизкая и прохладная, но терпения разогревать её нет, поэтому я довольно резко проникаю в жаждущего большего Есана. Он как струна вытягивается и стонет так громко, что кажется стены дрожат. Внутри него слишком узко, и я не уверен, что в этот раз мне хватит выдержки сделать секс безболезненным, но за это я тоже извинюсь. Есан запрокидывает голову и скулит, когда к первому добавляется второй, и выглядит при этом восхитительно. Я начинаю оставлять беспорядочные поцелуи на его груди и подбородке, приставляя ко входу третий, но он начинает протестующе мычать. Делать больно ему не хочется, но то садистское чувство внутри меня, которое только зарождалось, начинает разрастаться, отодвигая мой здравый рассудок на второй план, и третий палец скользит внутрь, встречая сопротивление не до конца подготовленных мышц. Есан кричит и короткими ноготками царапает мои плечи, пытаясь остановить, но только сильней распаляет. Боль вперемешку с удовольствием хуже алкогольного коктейля сносит крышу, и движения внутри становятся резче и грубее. Я сосредотачиваюсь на слетающих с губ Есана хриплых стонах, и провожу широким языком по его изнывающему без внимания члену, а кончик среднего пальца задевает что-то внутри него, от чего его тело ощутимо вздрагивает. — Сонхва-а-а-а-а — особенно громко стонет он, и закидывает на мою талию свои стройные ноги, когда я нависаю над напряжённым телом. — О, нет, нет, малыш. Я, конечно, люблю твоё личико, особенно во время секса, но сегодня мы попробуем другую позу. — низким от перевозбуждения голосом говорю я и переворачиваю его на живот, сгибая колени и разводя ноги в стороны.       Я бы с удовольствием посмотрел сейчас, на краснеющее от такой открытой позы лицо Есана, и, может быть, даже подразнил его, но у самого уже болезненно стоит, поэтому я торопливо разрываю блестящую упаковку презерватива. Есан молчаливо из-за плеча наблюдает за моими манипуляциями с контрацептивом и смазкой, и даже так я могу видеть насколько смущен мой мальчик. Внутренний садист ликует и я грубо вхожу, шипя от этой узости. Есан охает и кошкой выгибается, пытаясь отстраниться, но я за талию притягиваю его обратно, проникая ещё глубже. Начать двигаться в нем сразу — как-то совсем бесчеловечно, и я начинаю считать до десяти. Раз, два…       Есан болезненно стонет и сжимает кулачками простынь рядом с головой, привыкая в ощущениям. Три, четыре…       Я провожу ладонью по его спине, немного массируя позвонки, и это, действительно, помогает ему расслабиться. Пять, шесть…       С его губ срывается облегчённый выдох, когда моя рука опускается к его бёдрам, поглаживая по внутренней стороне и задевая напряжённый член. Семь, восемь…       Есан полностью расслабляется и разводит ноги шире, устраиваясь поудобней. Девять, десять.       Реакцией на первый пробный толчок служит тихий скулеж в матрас и побелевшие костяшки пальцев, в которых покоится моя простыня. Я честно пытаюсь сдержанно двигаться, но, когда Есан первый раз сам подмахивает своими бёдрами навстречу, я срываюсь на грубый темп. Его узость болезненно давит на мой член, но от этого только приятней, до скрежета зубов приятно. Возможно я слишком сжимаю в своих руках талию парня, возможно я немного повреждаю не совсем хорошо разработанные стеночки, но голодный зверь внутри меня рычит и с силой вбивается в податливое тело. Есан отрывает лицо от матраса и я, наконец, могу слышать его голос без всяких приглушений, вслушиваясь в него и запоминая. Стоит моим бёдрам соприкоснуться с его, как по комнате наравне со стонами моего малыша раздается влажный шлепок, и уже я не могу сдержаться — стону куда-то ему в плечо и кусают его.       Есан начинает сильней прогибаться под мной с широко открытым в немом стоне ртом и сильнее поддаётся бёдрами назад — значит точка G найдена. Движения становятся сильней и резче, и Есана распирает. Он не знает куда девать свои руки и тянет одну к своему паху, но я отдергиваю её. — Сегодня ты кончишь без рук. — рычу я в его ушко и кусаю, заглушая собственные порывы стона.       Есан жалобно хныкает и, если бы в любой другой день это прокатило, то сегодня точно нет. Пальцы с силой впиваются в его бока, практически натягивая его, и оставляя углубления от ногтей. Я уже сам чувствую скорую разрядку, поэтому грубее начинаю втрахивать его в матрас, и когда слышу рваный сладкий стон — понимаю, что своей цели на сегодня я достиг. Есана потряхивает после оргазма, его ноги разъезжаются в стороны, и я кончаю, не выходя из него, и наваливаюсь сверху на уставшего студента.       Будь у Есана силы возмутиться, он бы непременно это сделал, но все что сейчас он может это пьяно улыбаться и тяжело дышать. Такого Есана хочется зацеловать. Выйдя из него, я переворачиваю обмякшее после хорошего секса тело и покрываю поцелуями счастливо улыбающееся личико. Он вытягивает губы уточкой, намекая на то, что эту часть я обделил вниманием, и я исправляю эту несправедливость. Есан утыкается носом в изгиб моей шеи, продолжая восстанавливать дыхание, и удобней устраивается в моих объятиях. И как он становится таким умилительно крошечным рядом со мной? Как он делает меня одним своим присутствием счастливым? Наверное, это… — …люблю. — долетает до меня сквозь мои мысли. — А? — я виновато поджимаю губы, когда недовольный взгляд пронзает меня. Я прослушал что-то важное, черт. — Прости Есани, я просто думал насколько сильно люблю тебя.       Щеки моего мальчика снова розовеют, и хмурое выражение лица сменяется на смущенную улыбку. Он зачесывает мои влажные волосы, и оставляет лёгкий чмок на кончике носа, и внутри меня все переворачивается от столь робких и одновременно интимных действий со стороны Есана. — Я тоже тебя люблю…очень сильно люблю. — шепчет он, крепче сжимая руки на моем торсе, как бы подтверждая свои слова, а у меня внутри бабочки пархают, цветы распускаются, салюты взрываются. Чувство тепла заполняет изнутри каждую клеточку, и я тоже крепче сжимаю своё чудо в объятиях. Никогда не отпущу.