***
Сокджин массирует себе плечи и натужно стонет, наткнувшись на особенно задубевшую мышцу. Как бы сильно он ни любил работу в Bulletproof, конец года всегда сильно выматывал своими бесконечными вечеринками и подготовкой к праздникам, и этот год не был исключением. В этот раз всё было даже хуже — за это можно сказать спасибо Пак Чимину и Ким Намджуну. Сокджин нетерпеливо ждёт, когда лифт доберётся на нужный этаж. Наконец, металлические двери открываются с характерным «дзынь», пропуская в привычный коридор, ведущий к его квартире. Однако вместо того, чтобы быстро преодолеть последний рубеж, отделяющий его от кровати, Сокджин останавливается, как вкопанный: у стены, прислонившись, стоит знакомая высокая фигура. На секунду Сокджину кажется, что это кто-то из тех, с кем он когда-то спал (и именно по этой причине редко кого водит в собственную квартиру), но уже в следующий момент он судорожно выдыхает, понимая, кто перед ним. Человек, которого он не видел многие годы. И которого знал, кажется, целую бесконечность. Мужчина медленно разворачивает к нему голову, чтобы встретиться глазами, заставляя Сокджина поражённо выдохнуть: — Ли Вонхо? Чёрт возьми, это ты?! — Привет, Сокджин, — как ни в чём не бывало приветствует его мужчина, мимолётно приподнимая уголки губ. Будто и не было всех этих лет. — Какого?! Ты почему не сказал, что возвращаешься в Корею? — кое-как восстановив самообладание, вопрошает Сокджин, прежде чем заключить Вонхо в крепкие объятья. — Ты просто проездом или...? Или нет, стоп, ты же уже закончил, наверное. Значит, вернулся насовсем? — с жаром начинает расспрашивать Сокджин, отступая на шаг назад, чтобы ещё раз взглянуть на мужчину. — Да. Приехал всего пару дней назад. Рад видеть тебя, Джин, — спокойно отвечает Вонхо, мгновенно заставляя этим Сокджина разулыбаться и насовсем позабыть о недавней слабости. Волосы Вонхо теперь угольно-чёрные — полная противоположность платиновому блонду, что у него был, когда они с Сокджином виделись в последний раз. Его и без того привлекательные черты лица стали чуть более острыми — при одном взгляде на него у Сокджина начинает спирать дыхание, вызывая ощущение нереальности. — А почему ты не пришёл в бар увидеться сразу со всеми? — Подумал, вы будете слишком уставшими после праздников. Да и я после перелёта ещё не совсем акклиматизировался. На общение с Тэ и Куки меня пока не хватит. — Понимаю, — смеётся Сокджин. — Но позже ты же ведь всё равно зайдёшь? Мне никому не говорить? Хочешь устроить сюрприз? — Наверное, всё-таки, да. Интересно будет посмотреть их реакцию, — пожимает плечами Вонхо. — Как там Джуни? — О. Ну, нормально. Он будет рад твоему возвращению, — искренне говорит Сокджин, похлопывая того по плечу. — Чёрт, как так вышло, что ты стал ещё горячее? — Кто бы говорил, — шутливо парирует Вонхо. — Но да, я и сам рад, что вернулся. Жду не дождусь, когда снова всех увижу.Часть 19
31 декабря 2022 г. в 22:00
Примечания:
с Новым годом, мои хорошие))
Настаёт время для подготовки к долгожданной новогодней вечеринке.
Чимин украшает бар в золотисто-серебристых тонах и гордится вышедшим из-под собственных рук результатом не меньше, чем гордился рождественской ёлкой. Сокджин с Тэхёном проводят ревизию шампанского, нужного всем в огромных количествах к отсчёту последних секунд перед наступающим годом, в то время как Хосок проверяет, готово ли всё остальное. Юнги, как и всегда, с педантичной тщательностью переслушивает свой плейлист, а Чонгук просто надеется, что в этом году ненормальных окажется меньше, чем в прошлом.
Так любимая их постоянными патронами традиция — целоваться, когда выключается свет перед боем курантов — для Чонгука всегда была связана с самыми кошмарными воспоминаниями. Каким-то образом за те несколько минут, что бар погружался в темноту, абсолютно всё шло не так, не говоря уже о случаях, когда кто-нибудь случайно целовал не своего мужчину — начинался ад. Чонгук хрустит шеей, раздумывая, не стоит ли заранее размяться, и в конце концов начинает отжиматься прямо рядом с Юнги, который говорит ему убраться куда-нибудь в другое место (но Чонгук не слушает).
— Ну что, сегодня ждём твоего парня? — спрашивает Тэхён Чимина своим самым обыденным тоном и жалеет об этом в ту же секунду, замечая, что тот почёсывает подбородок с грустной улыбкой.
— Я не спрашивал.
— Что?! Почему?
— Я как раз хотел его пригласить, но тут он начал рассказывать о своих планах с… людьми.
— С теми, которые натуралы и родня? — чуть более ядовито, чем хотел, хмыкает Тэхён, однако не может заставить себя раскаяться в содеянном, когда видит удручённое выражение на лице Чимина.
— Да и пусть. Я же всё понимаю, его жизнь не крутится вокруг меня.
— Чимин… — начинает Тэхён, поджимая губы. — Мы всё равно оторвёмся хорошенько. Будет круто!
— Ага, я тоже очень этого жду, — отвечает парень, немного повеселев от его слов. Тэхён уходит, в очередной раз призванный Сокджином, и Чимин начинает крутить в руках бутылку шампанского с позолоченной этикеткой, чтобы отвлечься от мыслей о том, что он пропустит новогодние поцелуи. Самое долгожданное событие за весь вечер… может, действительно стоило пригласить Мингю. Может, тот изменил бы ради него свои планы… и в то же самое время Чимин не хочет предстать перед ним жадным, не хочет, чтобы Мингю думал, что он только и делает, что требует внимания. Потому что если бы Мингю действительно поменял ради него свои планы, Чимин ощущал бы себя потом самым отвратительными человеком в мире.
Намджун, сидящий буквально в полуметре от них и слышавший весь разговор, тихонько вздыхает себе под нос. И снова: как бы сильно он ни ненавидел сам факт отношений Чимина и Мингю, это страдальческое выражение на лице парня кажется ему невыносимым. Почему этот Мингю постоянно заставляет Чимина переживать?
Намджун подходит к Чимину, не отрывающему невидящего взгляда от бутылки в собственных руках, и мягко треплет его по голове.
— Наш бар ещё никогда не выглядел настолько шикарно, — замечает он, ещё раз оглядывая переливающееся серебристо-золотым пространство вокруг. Чимин поднимает на него глаза и улыбается.
— Правда?
— Да. Я бы сказал, у тебя талант к дизайну интерьера. Все говорят, что наш бар прямо-таки преобразился на эти праздники, — серьёзно говорит Намджун, убирая руку с Чиминовой макушки.
— Спасибо, босс, — смущённо бормочет парень, обрадованный тем, что его старания не остались для Намджуна незамеченными.
Новогодняя вечеринка в Bulletproof оказывается чуть ли не популярнее рождественской. Кто-то уже заранее расхаживает в праздничных колпаках, кто-то ищет, с кем бы поцеловаться, когда время подойдёт к двенадцати. У Тэхёна с Сокджином меньше работы, чем обычно: люди заказывают в основном шампанское, нежели шоты или коктейли.
Тэхён осмелился нанести на золотые с блёстками тени, обрамив по краям чёрной подводкой, и в таком образе казался ещё более нереальным. Сокджин надел отливающий золотым глянцем чокер, а Юнги с Хосоком — сочетающиеся бабочки. Намджун согласился обвязать длинные золотистые ленты вокруг запястий (Тэхён его заставил), в то время как Чимину досталась огромная золотая лента, обвязанная вокруг шеи таким образом, что её концы опускались ему почти до поясницы.
Он уже получил бесчисленное количество комплиментов по этому поводу, и хоть в начале смены Чимин безумно стеснялся своего вида, то к одиннадцати вечера наоборот стал чувствовать себя гораздо увереннее.
— Блять, эти блёстки осыпаются прямо в глаза, — ворчит Тэхён после того, как снова случайно задел одно из век. Сокджин смеётся и успокаивает его чем-то в духе: «Ну, по крайней мере, ты хорошо выглядишь», и Чимин соглашается, восхищаясь Тэхёновой способностью вытянуть буквально любой образ. Из-за этого, конечно, желающих «познакомиться с ним поближе» резко становится чуть ли не в два раза больше, что доставляет Чонгуку немало головной боли, однако Чимин всё никак не может перестать думать о том, каково это — привлекать к себе столько внимания.
Чимин ойкает, ощущая, как внезапно ослабевает лента на шее, грозя вот-вот соскользнуть на пол. Он тянется рукой себе за спину, параллельно раздумывая, кого бы из барменов попросить о помощи, и чувствует чьи-то руки. Чимин в удивлении разворачивается, чтобы обнаружить стоящего в шаге от него Намджуна.
— Прости, не хотел тебя пугать. Я увидел, что лента развязывается, — виновато улыбаясь, объясняет владелец бара. — Можно я?..
— Это ты прости, что не заметил тебя. Да, я как раз собирался попросить кого-нибудь помочь, — говорит Чимин, разворачиваясь. Намджун начинает аккуратно возвращать ленту на место, и лишь убедившись, что завязал не слишком туго, убирает руки. Чимин оборачивается, чтобы поблагодарить его.
Но не делает этого: позади Намджуна стоит Мингю.
— Мингю?
Намджун, Сокджин и Тэхён синхронно поворачивают головы, и бармены при этом, не сговариваясь, оба поджимают губы. Это хорошо не кончится.
Чимин бросается парню на шею, а Мингю смеётся и чмокает его в макушку. Глаза Сокджина и Тэхёна тут же устремляются на Намджуна, застывшего на месте с нечитаемым выражением, что делает картину ещё страшнее.
— Привет! Ты пришёл! — радостно восклицает Чимин, обнимая Мингю за талию.
— Решил заскочить на пару минут. Прости, что ненадолго. Я проходил мимо и зашёл, чтобы увидеться. Ещё раз прости, что не смогу остаться до конца, — продолжает извиняться Мингю и треплет Чимина по голове. — Выглядишь сногсшибательно, — продолжает он с широкой улыбкой, пропуская надетую на Чимина ленту сквозь пальцы. — Прямо как подарочек.
Тэхён отводит взгляд, потому что просто какого хуя, и обнаруживает, что Чонгук также не отрывает глаз от пары, и если бы его взгляд был материален, в Мингю бы уже давно красовалась дырка. И Тэхён даже не был бы против.
— Вы так красиво всё украсили. О, это та самая ёлка, о которой ты рассказывал? — спрашивает Мингю, указывая на сверкающее разноцветными огнями дерево. Тут же просияв, Чимин гордо кивает.
— Да!
— Гораздо больше, чем я представлял. Ты, наверное, наряжал её целую вечность.
— Да не то чтобы, мне помогал босс, и вдвоём мы быстро управились, — не в силах сдерживать рвущейся наружу радости, отвечает Чимин и оборачивается на Намджуна, который, к удивлению обоих барменов, остался стоять на месте вместо того, чтобы, как обычно, сбежать в свой кабинет.
— О, понятно. Здравствуй, приятно снова встретиться, — говорит Мингю, протягивая Намджуну руку. Выражение его лица слегка меняется, что не остаётся не замеченным для всех, кто наблюдает за разговором.
— Я рад, что ты к нам зашёл. — Намджун крепко отвечает на рукопожатие, сохраняя профессиональную улыбку. — Может, шампанского? За счёт заведения, конечно.
— Спасибо, но не стоит. Я уже выпил немного, да и к тому же, мне вот-вот возвращаться.
— Ясно. Что ж, в таком случае, Чимин, можешь идти на перерыв, если хочешь, — говорит Намджун Чимину, молча наблюдавшему за ними всё это время. Парень блеет неразборчивое: «Правда, можно?»; и Намджун отвечает: «Конечно», — прежде чем оставить их наедине. Он удаляется к себе в кабинет, и Сокджин с Тэхёном настороженно переглядываются, прежде чем, не сговариваясь, изобразить, будто заняты каким-то делом, а вовсе не ловят каждое слово оживлённо общающейся пары.
От Сокджина не укрывается, как стоящий за своей стойкой Юнги закатывает глаза, а Хосок морщится, провожая взглядом Намджунову спину. Чонгук же смотрит на Мингю в упор, не моргая, как если бы пытался просверлить ему затылок.
Что ж, Сокджин честно старался оставаться беспристрастным. Мингю выглядит достойным парнем, в отношениях с которым Чимин ощущает себя счастливым. Однако чем больше Сокджин видит Намджуна, часами, днями, неделями безвылазно сидящим в кабинете; Намджуна, смотрящего на Чимина так, будто тот — драгоценнейшее в мире создание, тем больше начинает понимать Чонгука. Сокджину хочется, чтобы было хоть что-то, выгодно выделяющее Намджуна на фоне Мингю, чтобы хоть раз, хотя бы чёртов раз, Чимин взглянул на Намджуна в другом свете.
Но как назло, физически Мингю ничуть не менее привлекателен, чем Намджун (хоть у них и разного вида красота). Насколько вообще странно желать, чтобы Мингю был чуть менее красив? Наверняка очень странно. Но ничего не поделать — так устроен мир. Всё внимание всегда достаётся привлекательным людям: их всегда выбирают первыми. И не то чтобы Чимин поверхностен, нет, просто Сокджину хочется, чтобы у Намджуна было явное преимущество, понятно?
— Прости, не найдётся для меня стаканчика воды? — выбивает его из размышлений голос Мингю.
Сокджин наполняет стакан холодной водой и подталкивает его по направлению к парню, заставляя тот по инерции проехаться по стойке, и Мингю готовится уже было взять его с вежливой улыбкой, как вдруг Чонгук выхватывает воду прямо из-под его рук. Затем выпивает её одним огромным глотком и со звоном ставит стакан обратно на стойку.
— Чон Чонгук, это было не тебе, — выдыхает Сокджин, на что вышибала цедит сквозь зубы: «Извини, не заметил тебя. Думал, это моё. Пить очень хотелось». Тэхён с Сокджином переглядываются, не ожидая, что Чонгук будет настолько явно выражать своё неудовольствие от присутствия Мингю. Чонгук дерзит, будто подросток, но это в каком-то смысле даже забавно. Особенно учитывая тот факт, что Мингю даже не в курсе о его враждебности.
Теперь же Чонгук просто выглядит взбешённым, и Тэхёну приходится отвернуться, притворяясь, что расставляет по местам бутылки, чтобы скрыть свой беззвучный смех.
— Ты как, с нами до полуночи? — любопытствует Сокджин в попытке понять, будет ли у Чимина шанс на новогодний поцелуй, которого он так ждал. Но несмотря на вопрос, Сокджин не уверен, какой именно хочет услышать ответ.
— Нет, боюсь, мне придётся уйти раньше.
— Ты уйдёшь? — спрашивает подошедший Чимин, плохо скрывая своё разочарование. Мингю виновато улыбается на это в ответ.
— Прости. Я обещал друзьям, что вернусь до полуночи.
— А… ясно… и даже нельзя им сказать, что ты задержишься?
— Нет. Извини, Чимин. Сам понимаешь.
— Да. Конечно. Да и мне тоже нужно работать, — говорит с фальшивой улыбкой Чимин, вызывая в обоих барменах желание срочно сломать что-нибудь.
— Кстати говоря, мне уже пора. Я тебе напишу. Обещаю обязательно компенсировать тебе всё после.
— Да. Конечно. Эм, удачи!
— Спасибо. Дай мне знать, как закончишь работать, — говорит Мингю, целуя его в щёку, но в этот раз Чимин уже не может заставить себя улыбнуться. Сокджин с Тэхёном дружно делают вид, что ничего не слышали, дабы не смущать Чимина ещё больше.
Сокджин изо всех сил старается войти в положение Мингю и не может. Неужели так сложно задержаться на несколько минут и встретить Новый год со своим парнем? Мингю выглядит очень милым и заботливым, но когда дело доходит до реально важных вещей, он снова и снова продолжает разочаровывать Чимина… и Сокджину очень, очень это не нравится.
Он кидает взгляд на часы и видит, что до полуночи осталось всего полчаса. Тридцать минут. Всё, чего хотел Чимин. Ну и мудак же этот Мингю.
Сокджин жестом подзывает к себе Хосока, и тот в два шага оказывается рядом, спрашивая: «Ну и какого хуя?», стоит Чимину отойти протирать столики.
— Ты ничего не понимаешь, ему нужно было вернуться к друзьям. Не мог задержаться на полчаса.
— Какого чёрта. Я думал, он останется, чтобы поцеловаться перед курантами?
— Как видишь, нет. Он заскочил всего на пару минут.
— Кхм, должен признать, что не будь Юнги, я бы и сам не прочь прокатиться на этом Мингю, но что в нём нашёл Чимин? Поступи он так с кем-то из нас, отправился бы сразу нахуй прямым рейсом.
— Полагаю, там всё сложнее, чем кажется на первый взгляд. Но я тебя не для этого позвал. Можешь сделать так, чтобы Намджун спустился и составил Чимину компанию?
— Ого, ты что, теперь тоже за намминов?
— Ты о чём? За каких таких намминов?
— Ну. Наммины. Намджун плюс Чимин. Чонгук — основатель этого движения. Я думал, он взглядом Мингю испепелит сегодня. Поначалу я сомневался, на чьей я стороне, но теперь точно знаю, что вместе с Чонгуком, и Юнги, кстати, тоже с нами.
— И вы даже название для этого придумали?
— Наммины рулят, — вставляет откуда-то сбоку Тэхён, убирая бутылку на место. — Минмины идут нахуй.
— Так, ребят, давайте не будем впадать в крайности. Просто скажи, ты разберёшься с Намджуном? Он там, наверное, сейчас сидит и упивается жалостью к себе. Только не веди себя странно. Я просто забочусь о наших Намджуне и Чимини.
— Как и все мы, друг мой, как и все мы, — глубокомысленно выдаёт Хосок и быстро отмахивается от осуждающего взгляда Сокджина. — Ладно, я всё сделаю, — добавляет он, разворачиваясь к лестнице.
До полуночи остаётся не больше десяти минут, когда Намджун спускается вниз, и даже если за проведённое в кабинете время он успел пережить настоящую истерику или до сих пор мысленно льёт слёзы от случившегося — по нему не скажешь. От Сокджина, тем не менее, не укрывается наносекунда боли, мелькнувшая в глазах Намджуна, когда он снова видит Чимина. Вывод: Хосок рассказал ему о произошедшем.
Чимин, натирающий столики с несколько большими, чем того требуется, силой и усердием, заметив Намджуна, приветствует его лишь слабым: «О, ты вернулся». Владелец бара не спрашивает, куда делся Мингю и в порядке ли Чимин, и в целом ведёт себя так же, как и до прихода Мингю, и Сокджин рад, что тот не смотря ни на что не растерял свою тактичность.
Чонгук открывает было рот, чтобы вставить свои пять копеек по поводу Мингю, но Сокджин кидает на него предупреждающий взгляд и прогоняет работать, за что Чонгук дуется на него ещё пару минут, сидя в своём углу.
Намджун прикусывает внутреннюю сторону щеки, не зная, как ещё справиться с беспокойством. Чимин работает будто на автопилоте: он никогда не умел хорошо прятать эмоции и сейчас это заметно вдвойне.
Услышав от Хосока, что сделал Мингю, Намджуну захотелось съездить тому по лицу, и эта мысль привела его в ужас. Не только потому, что он всегда был против насилия, но и потому, что вести себя, как неспособный контролировать бушующие гормоны подросток — просто жалко с его стороны. Он считал, что зрело смотрит на отношения. Что все имеют недостатки.
И то, что у отношений Чимина с Мингю недостатки тоже есть, не должно его удивлять. Да и вообще его это касаться не должно, Чимин с Мингю — взрослые люди… однако Намджун уже успел чересчур раздуть собственную неприязнь к Мингю за то, что Чимин не может насладиться вечеринкой (ладно, не только из-за этого, но Намджуну не хочется копаться сейчас в истинных причинах).
Ну почему Чимин не злится на Мингю? Где всё его раздражение, разочарование? Хоть что-нибудь, помимо всепоглощающей грусти. Намджуна почти физически тошнит от вида его удручённо опущенных плеч, сжатых в тонкую полоску губ и печального взгляда. Не в силах больше этого вынести, Намджун подходит и берёт парня за запястье — аккуратно, но достаточно твёрдо, чтобы обратить на себя внимание, и Чимин поднимает на него расширившиеся в непонимании глаза.
Намджун уводит его на улицу через чёрный вход, не обращая внимания на то, как все на них смотрят, буквально физически ощущая исходящую от Чимина ауру брошенности и ненужности.
Намджун не отпускает его руку до тех пор, пока они не оказываются снаружи, и громкие басы клубной музыки не превращаются в глухие удары, почти не слышимые за закрытыми дверьми. Чимин ничего не говорит. Не спрашивает, почему они на улице. Он просто стоит, опустив голову и сжимая в руках тряпку, которой протирал столы.
— Чимин, — мягко зовёт его Намджун, и парень легонько вздрагивает, но не поднимает взгляд. — Чимин, — снова пытается Намджун, и в этот раз Чимин встречается с ним глазами, выглядя так разбито, как если бы Мингю ушёл минуту назад.
Намджуну снова приходится бороться с желанием сломать что-нибудь. Почему этот Мингю, имея над Чимином столько власти, так ужасно с ним обращается? И при всём этом есть он, Намджун, готовый отдать Чимину весь мир и даже больше, если у того хоть на долю секунды промелькнёт это желание. Для Мингю же желания Чимина явно не в приоритете.
— Прости, босс, я тут что-то немного расклеился, но я обещаю, что сейчас же вернусь к рабо…
— Чимин, я привёл тебя сюда не для того, чтобы отчитать.
— Ой… тогда…?
— Ты выглядел так, будто тебе нужно было побыть одному.
Чимин ничего на это не говорит.
— У тебя всё в порядке с Мингю? — спрашивает Намджун, сдерживаясь, чтобы сгоряча не насоветовать ему просто расстаться с парнем и вычеркнуть того из своей жизни навсегда.
— Да. Он просто… ушёл, потому что договорился кое с кем до меня, — прямо отвечает Чимин, снова утыкаясь взглядом в тряпку в собственных руках. — И я его не виню. Я сам его не пригласил на нашу новогоднюю вечеринку, и конечно, он построил планы. И ещё он зашёл, чтобы увидеться со мной, так? — продолжает парень, но последняя его фраза при этом звучит больше как вопрос, адресованный самому себе, чем Намджуну. — Я до сих пор не совсем понимаю, как правильно вести себя в отношениях, так что не знаю даже, чего ожидал. Может, ты прав, и мне действительно стоит выкинуть из головы все эти ромкомы и…
Чимин не договаривает, потому что в следующий момент обнаруживает себя в Намджуновых объятьях. Он задерживает дыхание, ощущая от мужчины знакомый мускусный аромат.
— Нет. Ты идеален таким, какой есть, — бормочет Намджун куда-то ему в волосы, и Чимин сглатывает ком в горле, чувствуя вибрации на коже от звука низкого Намджунова голоса. — Тебе стоит встречаться с человеком, который будет хорошо с тобой обращаться.
Чимин молчит.
— Нет ничего плохого в том, что тебе хочется больше времени проводить со своим парнем, потому что есть люди, готовые отдать каждую минуту прожитого дня, лишь бы быть с тобой рядом.
— …босс?
Намджун не отвечает, задерживая Чимина в своих объятьях ещё на минуту, прежде чем, наконец, отпустить его и отступить на шаг назад. Ему страшно взглянуть Чимину в глаза. Страшно, что Чимин прочитал его, словно открытую книгу. Что Чимин знает и при этом не хочет иметь с ним ничего общего. Что злится из-за того, что Намджун влез в его личные дела.
— Просто помни. Ты заслуживаешь большего, — наконец, выдавливает из себя мужчина, чтобы прервать затянувшуюся тишину.
Они слышат, как люди скандируют обратный отсчёт внутри бара. «Десять, девять, восемь», — дружно звучат наполненные надеждами на приходящий год голоса. «Семь, шесть, пять». Намджун набирается смелости взглянуть на Чимина, смотрящего на него покрасневшими, умоляющими глазами, переполненными самыми разными эмоциями.
Четыре.
Три.
Два.
Один.
«С Новым Годом!» — громко доносится изнутри.
А Намджун с Чимином продолжают смотреть друг другу в глаза, позабыв о холодном январском воздухе.
Намджун первым нарушает момент: протягивает руку и кладёт её Чимину на макушку, в глубине души ожидая, что тот отстранится. Но Чимин не отстраняется, и Намджун улыбается ему, ощущая ужасную боль в груди.
— С Новым годом, Чимин, — с трудом выговаривает он, преодолевая внезапное желание сбежать, лишь бы не видеть все эти эмоции, мелькающие в Чиминовых глазах. Лишь бы не стоять перед Чимином вот так — с душой нараспашку.
— …с новым счастьем. И спасибо тебе за всё, — слабо улыбается Чимин, прежде чем скрыться за дверьми бара, оставив Намджуна на улице одного.