***
Когда Чимин впервые видит Вонхо, время замедляет свой ход. Не потому, что Чимин влюбляется с первого взгляда (а ведь вполне мог бы), нет — а потому, что Чимин всё никак не может осознать головой, что находящийся перед ним мужчина — не плод его фантазии, а вполне себе материальный, живой, дышащий с ним одним воздухом человек. Чимин с лёгкостью бы поверил, что Вонхо — не более, чем извращённая галлюцинация, подкинутая его воображением, если бы остальные сотрудники не мельтешили вокруг: они наперебой стараются заключить того в объятия и задать миллион вопросов. Чимин, к слову, не может разобрать ни один из них из-за шума, создаваемого активной вознёй. Зато имя Вонхо он запоминает без труда — спасибо Чонгуку, кричащему «Вонхо! Вонхо!» голосом как минимум на октаву выше своего обыкновенного. Да кто же этот Вонхо такой? Чимин смотрит на Вонхо со смесью восхищения и замешательства, напрочь позабыв про недомытый пол и швабру в своей руке; он смотрит, как на лице Вонхо стремительно сменяются эмоции, как если бы внутри его тела жили две души. В один момент тот выглядит как ангел, спустившийся на землю, чтобы нести миру любовь, а в другой — как демон, обещающий греховные наслаждения и исполнение самых смелых фантазий одной только своей улыбкой. Чимин подпрыгивает, встречаясь с Вонхо взглядом. Мужчина разглядывает его с любопытством пару секунд, а затем поворачивается к Тэхёну, чтобы что-то спросить. Чимин был уверен, что его уже не удивить привлекательной внешностью после работы с Сокджином и Тэхёном. Но Вонхо… Вонхо аккумулирует в себе просто какое-то невероятное количество чувственности и харизмы, не прикладывая при этом никаких видимых усилий, и Чимин никогда не встречал подобных ему людей (за исключением Намджуна, конечно). Вонхо по-настоящему красив. Красив настолько, что это даже сложно выразить словами, и чем дольше Чимин смотрит на него, тем сильнее ощущает неуверенность в себе. В конце концов Тэхён их знакомит. Оказывается, Вонхо — близкий друг всех сотрудников бара, который только-только вернулся в Корею после учёбы в Лондоне. Он тянет Чимину руку для рукопожатия, и в непосредственной близости от него у Чимина ещё сильнее перехватывает дыхание. Кажется, что уверенность исходит от Вонхо волнами, одновременно пугая и располагая к себе. Чимин безмолвно пожимает протянутую ему ладонь, всё ещё не в состоянии формулировать слова в предложения, и Хосок шутит, что обычно требуется время, чтобы привыкнуть к лицу Вонхо. Тот смеётся и как-то подтрунивает над Хосоком в ответ, прежде чем спросить, где «Джуни», и поначалу Чимин даже не понимает, о ком речь. До него доходит только тогда, когда Хосок обещает привести Намджуна из кабинета. Чимин всё продолжает смотреть на Вонхо, не в силах отвести от него взгляд, завороженный, будто мотылёк огнём. Он даже пропускает мимо ушей шаги Намджуна, спускающегося с лестницы, и подпрыгивает, услышав голос владельца бара позади себя. А секунду спустя руки Вонхо уже обвиваются вокруг шеи Намджуна, а сам Намджун крепко обнимает мужчину за талию. Даже когда Вонхо чуть откидывает голову назад, чтобы взглянуть тому в глаза, их руки остаются в том же положении. Чимина снова окатывает удивлением: он ни разу не видел, чтобы Намджун был с кем-то так близок, несмотря на все слухи о его одноразовых похождениях. — Я скучал, Джуни, — игривым тоном говорит Вонхо, при этом взглядом оставаясь абсолютно серьёзным. — А ты по мне? — продолжает он, и Намджун, ни секунды не раздумывая, отвечает: «Будто ты не знаешь». Намджун интересуется, останется ли тот на ночь, и Вонхо говорит: «Конечно», прежде чем выразить желание пойти к Намджуну в кабинет проведать диван, по которому соскучился. Владелец бара тут же ведёт его наверх. Эти двое словно находятся в собственном мире. В мире, где Чимину нет места. — Похоже, ничего не изменилось, — лениво кивает головой Юнги, и сотрудники потихоньку начинают возвращаться к своим обычным обязанностям и готовиться к открытию. Чимин не может не заметить, как у всех будто бы сразу повышается настроение. Даже Юнги что-то легонько насвистывает себе под нос, пробегаясь по плейлисту. Как если бы вся атмосфера бара переменилась просто от присутствия Вонхо. Да что он за человек?.. Несколько часов спустя Чимин обнаруживает Намджуна с Вонхо, беседующими у бара. Вонхо наклоняется и что-то шепчет мужчине на ухо, а Намджун слушает с довольной улыбкой, прежде чем так же шёпотом ему ответить. Они смеются, и Вонхо лбом утыкается в Намджуново плечо. Чимин наблюдает за их разговором, и происходящее кажется ему нереальным. Неужели это тот же самый Ким Намджун, которого он знает? — Вонхо с боссом давние знакомые, — внезапно говорит Тэхён, замечая, куда направлен Чиминов взгляд. — А они...? — О-о, эти-то? Нет, — отвечает Тэхён, тактично опуская, что Намджун и Вонхо действительно встречались в прошлом. Ему не хочется лезть не в своё дело и плюсом становиться человеком, ответственным за ухудшение отношений между Намджуном и Чимином. Он ведь и не лжёт-то, по сути — просто немного недоговаривает. — Он очень… красивый… — Вонхо? Да. Но он правда чилловый такой парень, ты поймёшь, как только узнаешь его получше. Не позволяй его лицу ввести тебя в заблуждение. Чимин возвращается к свои наблюдениям; Намджун с Вонхо сидят до ужаса близко друг к другу. Намджун, всегда трепетно относившийся к соблюдению личного пространства, не выказывает и намёка на дискомфорт, и у Чимина в желудке зарождается странное, незнакомое ощущение, когда он видит, насколько хорошо Намджун и Вонхо смотрятся вместе. Они словно сошли с обложки журнала, названия которого Чимину даже не выговорить. И не он один не может отвести он них глаз: кажется, чуть ли не половина бара разделяет его интерес. Чимин невольно думает о том, что Вонхо во вкусе Намджуна. Он высок, хорош собой и до умопомрачения привлекателен. Он из того типа людей, способных загнать под каблук одним только взглядом. Привычный к повышенному вниманию к своей персоне. Прямо как сам Намджун. Через пару дней Чимин снова сталкивается с Вонхо. Тот одет в серую полурасстёгнутую рубашку с закатанными рукавами и чёрные джинсы, облегающие его мускулистые ноги. Чимин смотрит на собственное тело и хмурится, размышляя о том, не стоит ли тоже начать ходить в спортзал. — Привет, Чимин. Он так резко дёргается от звука голоса Вонхо, что чуть не сворачивает себе шею. Чимин шумно втягивает носом воздух, всё ещё пытаясь привыкнуть к невероятно красивому лицу и хитрым глазам Вонхо. Что ещё хуже — голос Вонхо привлекателен ничуть не меньше, чем его лицо. Бархатный, чуть хрипловатый, но при этом мягкий и вкрадчивый, завораживающий, как колыбельная. Ох, чёрт, Вонхо сказал ему «привет». Боже, нужно что-то ответить. — О, здравствуйте, то есть, привет! — выпаливает Чимин, и начинает ненавидеть себя в ту же секунду. И, видимо, чтобы совсем его добить, Вонхо наклоняется, оказываясь буквально в десятке сантиметров от его лица, и Чимин спотыкается о собственные ноги. — Осторожнее, — прыскает Вонхо, ловя Чимина своими сильными руками. Чимин точно знает, что прямо сейчас безбожно краснеет, судя по тому, как горят щёки, но пока не понимает, от чего именно: от того, что Вонхо пахнет так же офигительно, как и выглядит, или от того, что он, Чимин, всё продолжает перед ним позориться. — Спа-спасибо, — высоким голосом благодарит мужчину он, и тот выпускает его из своей хватки. — Ну и подкинул же ты Чонгуку работёнки, наверное, — с игривой улыбкой замечает Вонхо, и Чимин быстро моргает, пытаясь понять, не ослышался ли. — …я?! О нет, нет, только не я. Я? Да не может такого быть, — нервно бормочет Чимин, а затем усилием воли заставляет себя замолчать, когда Вонхо выпрямляется. — А ещё ты честный, как я погляжу. Джину есть чему у тебя поучиться, — криво усмехается мужчина, и Чимин, несмотря на бурлящую внутри нервозность, начинает понемногу успокаиваться. Тэхён был прав: при личном общении Вонхо вовсе не такой пугающий, каким может показаться со стороны. Его поведение и аура, как ни странно, совсем не сочетаются. — Так что, есть у тебя парень? Не могу представить, чтобы такой симпатяга, как ты, долго был один, — продолжает Вонхо, и Чимин не может понять, шутка это или нет. Шутка же? Чимин открывает уже было рот, чтобы сказать, что у него есть парень, однако его обрывает голос Намджуна. — Вонхо. К ним подходит чуть более измотанный на вид, чем обычно, Намджун. — Тебя Джин ищет. Мне кажется, он хочет вызвать тебя на дуэль, — информирует Намджун, и Вонхо заглядывает владельцу бара через плечо, чтобы обнаружить Сокджина, рассматривающего бутылки с алкоголем за барной стойкой. — Ничему его жизнь не учит. Что ж, пожелай мне удачи, — мурлычет Вонхо, мажа губами по Намджунову уху. Затем, мимолётно скользнув ладонями по его щекам, он уходит к бару, оставляя Чимина в изумлении. Сложно представить, что Намджун может спустить такое кому-то с рук. Даже Сокджин чрезвычайно редко касался Намджуна, а они, насколько Чимин в курсе, тоже давние друзья. — Вы, похоже, очень близки, — выпаливает Чимин прежде, чем успевает в полной мере осознать, зачем вообще говорит это вслух. Ну конечно, они близки. Вонхо знает Намджуна гораздо дольше, чем Чимин. Чимин внезапно чувствует себя в какой-то степени… обделённым, хоть головой и понимает, что это глупо. — Он будет у нас работать? — быстро меняет тему он в надежде, что Намджун, смотрящий на него с небольшим недоумением, забудет про его странный комментарий. — Вонхо? Нет. Думаю, он будет забегать к нам периодически, но он и раньше здесь не работал. — О… разве? — удивляется Чимин. Ему отчего-то казалось, что Вонхо был одним из тех, кто работал с его коллегами с самого основания бара, судя по тому, как хорошо все они общались. — По крайней мере, официально не работал. Однако он проводил с нами столько времени, что иногда казалось, что да, — с тёплой улыбкой поясняет Намджун, и Чимина снова охватывает незнакомое чувство в груди. — Понял… — нерешительно отвечает Чимин, не зная, как ещё отреагировать. Намджун был близок со всеми сотрудниками, особенно с Сокджином, Юнги и Хосоком, но ни с кем так, как с Вонхо. Между ними как будто было что-то ещё, какое-то невыразимое притяжение, до искрящего воздуха. Как если бы у Вонхо было некого рода преимущество над всеми остальными. Чимин бросает взгляд на красивую фигуру Вонхо, стоящего у барной стойки и ловким движением мешающего коктейль в шейкере. Вонхо раскручивает шейкер, подбрасывает и ловит у себя за спиной, одаривая Сокджина одной из своих дьявольских улыбок. Сокджин игриво показывает ему средний палец. Вонхо даже не работает в баре, а мешает коктейли так, словно делал это всю свою жизнь. Чимин чуть не подпрыгивает, когда чувствует ладонь на своей макушке. — Ты в порядке? — спрашивает Намджун, и Чимин кивает, осознавая, что откровенно пялится. — Чимин… — настороженно начинает Намджун, но не договаривает — его зовёт Сокджин. — …босс? — напоминает о себе Чимин, замечая, как у того проступают желваки. Что-то явно беспокоит Намджуна. — Забудь. Я лучше пойду, пока Джин снова не начал орать, — говорит Намджун, и напряжение из его взгляда исчезает так же быстро, как и появилось. Чимин открывает уже было рот, чтобы остановить его, но в итоге просто смотрит, как тот отходит к Вонхо и Сокджину. В голове роятся вопросы, на которые он, видимо, так и не получит ответ.***
Каким-то неведомым образом новости о возвращении легендарного Ли Вонхо распространяются в гей-коммьюнити, и Чимин начинает замечать, что в бар теперь приходит больше посетителей. Вонхо же как будто вообще не заботит всё то внимание, что он привлекает: он просто заглядывает в заведение почти каждый день, чтобы помочь сотрудникам с уборкой или провести время у Намджуна в кабинете. Сразу начинают ползти слухи: кто-то говорит, что Намджун с Вонхо были той самой парой, прежде чем последний не пропал с радаров несколько лет тому назад. Кто-то утверждает, что Вонхо разбил Намджуну сердце, и именно поэтому тот теперь предпочитает партнёров только на одну ночь. Другие уверены, что сердце было разбито как раз у Вонхо, и сейчас он вернулся, чтобы начать всё с начала. Резюмируя: всех очень будоражит тот факт, что эти двое были замечены вместе, а Чимин не знает, что и думать. Как так вышло, что стоило Вонхо появиться, как все тут же автоматически связали его с Намджуном, как нечто само собой разумеющееся? И почему они столько времени публично проводят вместе, совершенно не заботясь о слухах и пересудах? Сегодня Вонхо одет во всё чёрное. Его пухлые губы подкрашены красным тинтом, и Чимин уверен, что одни эти губы ответственны за по меньшей мере половину стояков в этом баре. Вонхо пританцовывает за барной стойкой, смешивая коктейль для какого-то несчастного, таращащегося на него с благоговением, и даже Чимин в какой-то момент ловит себя на том, что пялится с открытым ртом на Вонхо, чувственно двигающегося под музыкальные биты. Вонхо подаёт мужчине с ярко-пунцовым лицом его напиток, подмигивая, и тот, схватив стакан, срывается со своего стула чуть ли не бегом, поспешно покидая барную зону. Затем откуда-то появляется Намджун и наклоняется над барной стойкой, чтобы поговорить с Вонхо. Они перекидываются парой фраз, и Чимин не может не заметить, что их лица находятся всего в паре сантиметров друг от друга. Ему не видно выражение Намджунова лица, — лишь его затылок — зато прекрасно видно, какими глазами смотрит на Намджуна Вонхо. — Теперь понятно, почему Намджун в последнее время ни с кем не спит, — слышится чей-то голос позади. Чимин скашивает глаза и обнаруживает пару парней, явно уже поддатых, внимательно рассматривающих Вонхо и Намджуна у бара, так же внимательно, как и он сам. — Чёрт, да если б я ждал кого-то такого, то тоже перебился бы пару недель. Может, даже яичко бы продал. — Я бы ещё и руку за такое отдал. Чтоб меня… — Вот с кем нам теперь придётся тягаться. — Смешно. Говоришь так, как будто нам и вправду это по силам. Чимин отходит к другому столику, не желая слышать остаток разговора. Он знает, что не стоит принимать за чистую монету все слухи, гуляющие по бару, но не может не задуматься о причине, почему Намджун прекратил на регулярной основе появляться со своими любовниками на публике. Если дело действительно в том, о чём сплетничали те двое, то Чимин должен быть счастлив за своего босса. Чимин всегда считал, что Намджун заслуживает себе любящего и такого же замечательного партнёра, как он сам, а судя по тому, что он слышит от остальных, Вонхо именно такой человек и даже чуточку лучше… но почему же тогда всё Чиминово нутро сопротивляется этому? На следующий день Намджун сидит за одним из столиков на первом этаже с небольшим блокнотом в руках. Популярность бара стабильно растёт, и они с Хосоком только что обсуждали возможность переезда в более просторное помещение. Идея разумная, но претворять её в жизнь пока не хочется — они слишком приросли душой к текущему зданию, и теперь Намджун ломает голову, каким ещё образом можно расширить бар. В теории, у них есть второй этаж, на котором после определённых манипуляций можно разместить ещё столики. Намджун закусывает губу, расчерчивая примерную схему того, какой он хочет видеть зону на этаже. Хотя по правде говоря, не то чтобы Намджуну это было прям так уж необходимо. Денег, приносимых баром, уже достаточно и вполне хватает, чтобы щедро платить сотрудникам. Большего лично Намджуну не требуется, однако как владелец гей-бара, он не может не знать, насколько людям из их коммьюнити не хватает мест, где можно было просто расслабиться и хорошо провести время вдали от пристального общественного внимания. И Намджун хочет дать им эту возможность и принять в Bulletproof больше людей. Он настолько сосредотачивается на своих мыслях и зарисовке плана, что не слышит, как подходит Чимин. Чимин легонько постукивает по столу, обозначая своё присутствие, и только тогда Намджун вскидывает голову, замечая его. Порхающая над бумагой ручка резко тормозит. — Извини. Не знал, что ты над чем-то работаешь, — извиняется Чимин, бросая взгляд на исчерченную бумагу. Намджун мягко отодвигает блокнот в сторону. — Ничего срочного. Ты что-то хотел? — Только спросить… но можно ты для начала расскажешь, что чертил? Похоже на бар, — с любопытством спрашивает Чимин, снова глазея на блокнот. — Да просто пытаюсь понять, как лучше отвести место на втором этаже под столики. — О! — Чимин сразу воодушевляется. — Но я пока не уверен, делать или нет. Это только идея. К нам много кто хочет попасть, а места не хватает, — поясняет Намджун, постукивая по блокноту обратной стороной ручки. — Это… очень мило с твоей стороны, — говорит Чимин, не отрывая глаз от схемы на бумаге. — Что ты столько усилий прикладываешь, чтобы дать людям место, где они могут быть собой. Ремонт, как правило, дорогая штука. — И именно поэтому, скорее всего, всё будет довольно скромненько. Ладно, посмотрим, — мягко улыбается Намджун. — Так о чём ты хотел спросить? — Я говорил с Мингю, — продолжает Чимин, нервно ковыряя углы столика. Намджун молчит, не зная, чего ожидать после их разговора в новогоднюю ночь. С тех пор они больше не затрагивали тему Мингю. Намджун мысленно готовится к тому, что ему не понравится то, что он сейчас услышит, — и он запланировал для нас совместную поездку на выходные с ночёвкой, чтобы наверстать то, что мы не успели отметить вместе в Рождество и Новый год. — …понятно, — тихо выдыхает Намджун. Ему как будто резко становится нечем дышать. Он не понимает, продолжает ли улыбаться по инерции, или уже нет, так как больше не чувствует мышц лица и вообще каких-либо нервных окончаний — только ощущение, словно вся кровь в организме стремительно вытекает через кончики пальцев. — Это хорошо, — быстро добавляет он, замечая лёгкое замешательство на Чиминовом лице. — Куда поедете? — Он не сознаётся. Говорит, секрет, — отвечает Чимин, почёсывая тыльную сторону ладони. — Так вот, я же могу взять отгул на выходные? — Конечно, можешь, Чимин. Ты ведь помнишь, что фактически ты тут не работаешь? Тебе не нужно моё разрешение, чтобы брать отгулы, — напоминает Намджун, и Чимин смущённо улыбается на это в ответ. — Я знаю, но всё равно решил спросить. — Что ж, надеюсь, ты отлично проведёшь время, — говорит Намджун, как он надеется, достаточно убедительным голосом, прежде чем взять блокнот в руки. — Сейчас уже время открытия. Я буду в своём кабинете: заходи, если понадоблюсь, — заканчивает он и отступает к лестнице, не в состоянии напоследок даже взглянуть на Чимина, прежде чем практически бегом подняться наверх. Поездка с ночёвкой. Как бы ни хотелось Намджуну верить, что Мингю организовал всё это лишь в качестве извинений, он не может избавиться от ощущения, что у того в голове есть и другие планы на эту вылазку. Жизненный опыт, шестое чувство, что хотите — подсказывают: очень маловероятно, что двое взрослых людей, находящихся в отношениях, будут планировать нечто подобное, не надеясь в результате на секс. Намджун чувствует, будто его сейчас стошнит. Если Чимин хочет заняться сексом со своим парнем, Намджун не вправе как-то этому препятствовать, но сама мысль, что Мингю будет касаться обнажённой кожи Чимина, целовать его… заставляет подступить к горлу желчь. Эта ревность уродливо разъедает его изнутри. Пожирает и заставляет кровь стынуть в жилах, захлёстывает Намджуна с головой. Он стоит в своём кабинете, не зная, как заставить её отступить.