А на острове Буяне...

      Утро встретило Артура тишиной, прерываемой далёким кукованием, и солнцем, пробивающимся через прозрачную сосновую хвою. Чихнув, он кое-как разлепил глаза, и, посильнее закутавшись в пёстрое и очень тёплое лоскутное одеяло, выглянул в окно.       Снаружи было совсем светло. По сосновым веткам прыгали белки, а хозяйка дома развешивала разные скатерти и занавески на просушку, мурлыкая под нос какую-то незамысловатую мелодию. Всё остальное стиралось само, в рядом стоящем корыте. Германия, который проснулся ещё раньше, теперь занимался общественно полезным делом, а именно, колол дрова. Чуть левее от него стоял Пруссия и складывал деревяшки в поленницу, напевая хвалебную песенку себе любимому. Посидев пять минут возле окна, и окончательно проснувшись, англичанин решил всё-таки спуститься вниз.       Оказавшись на первом этаже в комнате, где они вчера вечером пили чай, Кёркленд опять встал как вкопанный, потому что рядом со столом находился невысокий дядька и деловито расставлял посуду, то и дело перебрасываясь парой фраз со здоровенным чёрным котом, флегматично наблюдающим за всем этим с печи. — Баюн, я полагаю, что ты не прав, — сказал дядька, водрузив на стол самовар. — Хорошо, предположим это, но я ведь не отрицаю такой возможности? Я говорю, что маловероятно, что подобное мероприятие полностью обойдётся без неприятностей, — отвечал кот. — Ваня уже здоровый, взрослый человек, справится и разберётся. — Предварительно влипнув в историю, знаю я его. Доброе утро, молодой человек, — Артура, наконец-то заметили. — Доброе утро…, а вы кто? — Я — домовой здешний, Пафнутием зовут, а это — Баюн, любимец хозяюшкин, — ответил домовой. Кот приветственно кивнул головой. Англичанин, чуть помедлив, аналогично ответил на этот жест.       Нет, за те несколько дней, что прошли с того момента, как он ввязался в эту авантюру, Кёркленд успел понять, что русский волшебный мир не менее обширен, чем его собственный, но привыкнуть к этому было, всё-таки, сложновато. — Юноша, вы садитесь, садитесь. Сейчас Баюн остальных разбудит, Милана Киевна* придёт, а там уж и дела ваши обсудить можно.       Через некоторое время сверху спустились остальные страны. Судя по выражениям блаженства на их лицах, спали все очень хорошо, а вид пыхтящего самовара и разной вкуснятины окончательно перевёл общее настроение из разряда «хорошо» в «распрекрасно».       В какой-то момент, Наташа вышла из-за стола и, подойдя к большому овальному блюду на стене, крутанула на нём небольшое красное яблоко из стоящей рядом корзины.       Поверхность блюда пошла рябью, как вода, в которую что-то бросили, а потом появилась очень чёткая картинка, и голос за кадром начал что-то вещать. — … таким образом, ситуация до сих пор остаётся не ясной. Глава ассоциации тёмных магов, Кощей Бессмертный, отрицает свою причастность к последним событиям и обещает посильное содействие. Роман четвёртый от комментариев отказывается. Из других новостей: румынскому замку графа Дракулы был официально присвоен статус исторического магического наследия. Напомним, что последние пятьдесят лет вокруг замка не утихали споры… — Видать совсем что-то нехорошее произошло, — никто не заметил, как вошла хозяйка дома, — вот что, ребята, собирайтесь-ка вы в Златоглавый. Чую я, что Ванька в энто дело ввязался. — Бабушка, — Насторожилась Ольга, — что у вас тут происходит? Яга задумчиво потеребила кончик носа, выглянула в окно, будто опасаясь чего-то, пробормотала пару непонятных фраз на старославянском, от чего по комнате пронесся слабый холодный ветерок, а стекло словно стало чуточку толще, и начала рассказ. — Месяц назад, приходила ко мне соседка, Кикимора Кикиморовна. Говорила, что у неё на болоте все сороки по-вороньи закаркали, а это верный признак, что быть Беде. На картах, на рунах, на огне я гадала, всё показывает: просыпается что-то очень злое и могущественное. Настолько древнее, что только моя бабушка, может быть, знала. Да Кощей, может быть, что-то слышал, он мою бабушку сильно уважал, у неё ворожбе учился.       Боюсь я, что внучок полезет узнавать, что творится. Он ведь ещё не всё вспомнил, а с тем, что у нас на острове заворочалось, даже бабушка моя в одиночку бы не справилась! Оно ведь если вырвется, ничего живого не оставит! Вся Земля-матушка вымрет, Отец-небо кровью заплачет! — Не волнуйся, бабушка, — Наташа обняла свою родственницу, — мы его найдём, поможем! Нас ведь много! Справимся! Ведь справимся? — девушка с нажимом произнесла последнюю фразу и серьёзно оглядела всех собравшихся.       Страны в разнобой загудели, что помогут. От речи Яги им всем стало не по себе, учитывая то, что сначала она явно наложила какое-то заклятие на комнату. Альфред уверенно заявил, что герою нельзя оставаться в стороне, когда опасность грозит всей планете! В его речи было столько пафоса, что под её конец остальные, да и сам американец тоже, еле-еле сдерживали хихиканье, но всё же заверили старую Колдунью, что обязательно помогут. Яга улыбнулась и пошла вынимать пироги из печи.       Через несколько часов Хозяйка лесной усадьбы вывела всех во двор и сказала всем встать в круг взяться за руки. Страны слегка потолкались решая, кто с кем встанет, но всё-таки довольно быстро выполнили указание. Милана Киевна обошла получившийся круг, удовлетворённо хмыкнула, а потом так лихо свистнула, что у присутствующих сначала заложило уши.       Через секунду большинство удивилось ещё сильнее, заметив, что окружающий их воздух словно загустел, и начал подёргиваться. А ещё через мгновение их всех словно засосало в трубу пылесоса, цветастым водоворотом унося куда-то далеко.       Яга немного постояла во дворе, задумчиво разглядывая место, где только что стояли её гости, а потом направилась к дому, предварительно проверив железные колышки в брёвнах забора и прислушавшись к уже не радостным, а испуганным трелям птиц. Через лес кто-то крался, еле слышно ломая ветки. На солнце как будто набросили чуть мутную вуаль, а ветер, внезапно похолодевший, принёс откуда-то неприятный сладковатый запах тления. Колдунья нараспев прочла защитный заговор, и Нечто остановилось, а потом быстро скрылось в западной части леса.       Снова посветлело, вокруг опять запахло хвоей и лесными травами, только птицы щебетали как-то настороженно. Словно опасались, что то самое Нечто вернётся, и вернётся не одно.       С сосновой лапы спрыгнула белка и быстро-быстро подскакала к Яге. Та подхватила зверька на ладонь и успокаивающе погладила между ушек. — Ну-ну, успокойся. Оно ушло, и пока не появится. Я об этом позаботилась, — белка внимательно посмотрела на старую колдунью и, заметно повеселев, запрыгнула обратно на дерево. Яга проводила её взглядом и задумчиво пробормотала себе под нос: — Не появится… Оно ещё слишком слабое, но быстро набирает силу… Одна я не справлюсь…