***
— Отвратительно, — прошептал Хосок, прежде чем его начало выворачивать. Юнги прикрыл свой нос рукой, встретившись взглядом с печально смотревшим на труп Чимином. — Разорванные органы, внутреннее кровоизлияние. Смерть была довольно мучительной. По продолговатым следам крови на земле могу сказать, что он пытался уползти, прежде чем умер от потери крови. Юнги кивнул. Нужно было быть настоящим живодёром, чтобы сделать такое с человеком. Или больным ублюдком. — Что это внутри него? — спросил Юнги, обходя труп по кругу. Он до сих пор мог слышать, как Хосока тошнило. — Гинекологическое конское зеркало. Длина двенадцать дюймов, максимальная диагональ — четыре. Здесь оно расширенно на полную. Можно даже заметить надрывы возле кожи ануса, — четко говорил Чимин, ни одна гласная не была выше или ниже другой — высшая степень профессионализма. — Надо сказать, что металлические концы были заточены. Эффект воспроизводился такой, как если бы внутрь засунули два острых ножа. — Какой ужас. Бедный парень, — Юнги, сидя на корточках перед трупом, протянул руку и прикрыл мёртвому веки. — Надо полагать, внутри у него был… — Юнги повертел головой, не в состоянии выговорить злосчастное слово — это было выше его сил. — Верно, внутрь его первичного отверстия был помещен детородный орган его бойфренда. Юнги вздохнул и запрокинул голову к небу. То было чистым и голубым, совершенно ясным. Кто бы мог подумать, что в такой чудесный тёплый день произойдёт такое по-настоящему зверское убийство. Он вновь опустил голову и начал искать улики. Что-то, что поможет в поисках убийцы. Окурок с ДНК слюны или жвачка. Конечно, убийца не был кретином, чтобы так наследить. Единственное, что удалось найти в ходе получасовых поисков — след от ботинка двенадцатого размера. — Я предположу, что на зеркале, как и на садовых ножницах, отпечатков пальцев не будет, но будем надеяться на лучшее, — вздохнул тяжело Юнги, снимая латексные перчатки и взлохмачивая устало запутанные волосы. Чимин подошёл к нему поближе и, подтолкнув в плечо, спросил: — Поужинаем? — Картошка фри и бургеры у Джо? — с надеждой уточнил Юнги. — Паста с морепродуктами и вино? — Что, прям в рабочее время? Чимин, ты ли это? — Юнги притворно удивился. — Не смотри на меня так, наш рабочий день подошёл к концу. Тем более вино обладает антиоксидантным эффектом и стабилизирует уровень холестерина. — Ну раз так…***
Они шли по вечерней улице до центра города после сытного ужина, когда внутри Юнги внезапно засела необъяснимая грусть. Он смотрел, как Чимин смеялся так, что его глаза пропадали и превращались в щёлочки, и душа истошно скулила. Пальцы в карманах пиджака нервно сжимались и разжимались, ладони чесались — хотелось Чимина схватить за руку и идти с ним как влюблённые. Но, конечно, он не мог. Чимин — это нечто недостижимо прекрасное, до него тянуться и тянуться, как до Луны. Юнги и его проблемы должны держаться от него подальше, смотреть и созерцать издалека, будто Чимин — прекрасная звёздочка на ночном полотне. — Надеюсь, вскрытие хоть что-то даст нам, — заговорил тихо Чимин, когда смех после шутки Юнги затих. — Не хочу, чтобы этот ужас продолжался. Люди не заслуживают такой смерти. — Пока известно лишь то, что убийца достаточно сильный мужчина для того, чтобы воткнуть и пробить зеркалом для скота человеческие внутренности, и что у него двенадцатый размер ноги. Этого слишком мало, чтобы даже зацепиться, — Юнги рассерженно фыркнул. — Мы обязательно найдём что-то ещё. «А если нет, то есть вероятность, что ты будешь вскрывать мой труп на своём секционном холодном столе». — Хочешь пойти ко мне? Можем устроить просмотр «Шерлока Холмса», — Юнги посмотрел на Чимина с надеждой, но на это предложение тот поморщился. — Ну, так уж и быть, можем и «Доктора Хауса»? — Прости, сегодня не выйдет, — Чимин с печальным видом покачал головой. — Это ещё почему? — Юнги пребывал в озадаченном состоянии — Чимин всегда соглашался на посиделки. Они были лучшими друзьями, и он ещё никогда не был категоричен на приглашение устроить вечер кино. — У меня назначено сви… Чимина перебили прежде, чем он успел договорить. — Эй, детка! — раздался сначала отклик, а следом и звук сигнализации машины. Юнги наклонил голову, чтобы посмотреть на того придурка, который вклинился в их разговор. Его левая бровь медленно поползла вверх. — А что здесь делает Джексон? — задал Юнги риторический вопрос и начал оборачиваться по сторонам в поисках того несчастного, кого окликнул парень. Кому-то крупно не повезло. — Он позвал меня к себе сегодня, — ответил Чимин, заставив глаза Юнги выкатиться наружу. — Ну, знаешь, секс помогает выделению эндорфинов и приводит к повышению уровня иммуноглобулина А. К тому же во время оргазма высвобождается окситоцин, который делает сон более глубоким. Я заметил у тебя экхимоз под глазами, свидетельствующий об инсомнии, и порекомендовал бы тоже… ну, знаешь, заняться… — Чем? Повышением иммуноглобуина? — Иммуноглобулина… — Это неважно. Ты хоть понимаешь, на что идёшь? Чимин, это, блять, Джексон! — Юнги хотелось своего друга хорошенько встряхнуть. Чимин был хорош во всём, но точно не в выборе партнёра. Патологоанатом пожал плечами, уголки его губ беспечно приподнялись в карамельной улыбке. — Ну, он довольно милый. — Он кретин. — Перестань. Я просто хочу расслабиться сегодня, вот и всё. — Класс, ну значит сегодня я буду расслабляться один в компании Бенедикта Камбербэтча. Возможно, даже выделю на него свои эндорфины, — бросил Юнги Чимину в лицо перед тем, как развернулся и пошёл на поиски такси. — Удачи с Джексоном. — Прости, Юнги! Мы можем устроить вечер кино и завтра! Юнги знал, что ведёт себя как ревнивая сучка, но ничего поделать с этим не мог. Он на протяжении почти двух лет смотрел на то, как Чимин находит себе женщин и мужчин, а потом наблюдал, как он бросал их. Чимин говорил, что с научной точки зрения любви не существует — есть только привязанность. Что ж, тогда ему не следовало знать, что Юнги привязался к нему. Крепко так, что не развязать, сколько не пытайся. — Завтра я буду не в настроении! — крикнул Юнги. К чёрту всё.