Sharp corners

— Ты же в курсе, что это незаконно? — Юнги приподнял бровь, а Чимин сделал наигранно-недоуменное лицо. — Разве? — Точно, это считается незаконным проникновением на чужую территорию. — Но здесь даже нет замка! — Чимин надул губы, указывая пальцем на пожарную лестницу. — И, тем более, разве ты не коп? — Если я коп, это не означает, что я могу нарушать правила, — объяснял Юнги, будто Чимин в один миг из вундеркинда превратился в пятилетнего ребёнка. Иной раз казалось, что у него было раздвоение личности. Чимин фыркнул. Юнги никогда бы не подумал, что этот человек будет тем, кто захочет побунтарствовать. Провести свидание на крыше, это, конечно же, круто, но Юнги явно ожидал от Чимина не этого. — Но, Юнги, тогда это не будет романтично. Мы были в ресторанах бесчисленное количество раз, это уже потеряло всякий шарм. — С каких пор незаконно забираться на крышу частной собственности стало романтичным? — Почему ты такой зануда? — возвёл Чимин глаза к небу. — Если кто-то нас поймает, ты просто покажешь им свой значок. Ну, давай же. Пожа-а-алуйста. — Тц. Лезь уже. — Правда? — Да, давай, пока я не передумал. — А если бы ты передумал, а я бы всё равно залез, ты бы арестовал меня? — Что ты вообще несешь? — Юнги смеялся, пока они медленно лезли вверх по лестнице. Самая шикарная задница при этом мельтешила непростительно близко перед его глазами. — Если бы ты арестовал меня, я бы звал тебя «господин полицейский». И, скорее всего, я попросил бы поиграть с твоим жезлом правосудия. Юнги сглотнул. — Мы знакомы два года, и только теперь я выясняю, что ты извращенец. — Ты против? — встревоженный Чимин обернулся. Он выглядел обеспокоенным, и Юнги стало немного совестно за свои слова, возможно прозвучавшие более резко, чем в его мыслях. — Мне не стоит шутить с тобой о постели? — Нет, всё в порядке. Можешь шутить, как захочешь. Взгляд задержался на Юнги на несколько секунд, прежде чем Чимин кивнул и продолжил взбираться на крышу. — В любом случае, я знаю, что ужасен в юморе, — засмеялся Чимин со своих же слов. — Жизнь меня им обделила. Лучше вообще не пытаться. Ну, Юнги был согласен с ним. Шутки Чимина были… достаточно специфичны. Часто они были связаны с чем-то сложным и заумным, и их никто не мог понять. Также часто они были настолько несуразными, что ты опять же впадал в недоумение. — Тебе не стоит переживать насчёт этого, ведь жизнь явно не обделила тебя в другом. Знаешь, в тебе цистерна ума и резервуар красоты в придачу. Чимин улыбался так ярко, что Юнги был уверен в том, что сказал всё верно. Когда они поднялись, брови детектива взмыли, стремясь взлететь со лба. Чимин явно продумал всё основательно, принёс на крышу свечи, плед и корзинку с едой. Юнги думал, что Чимин пытался нагнать всё упущенное в подростковом возрасте, потому что нормальные люди тридцати лет не занимались таким. — А ты всё продумал, — присвистнул Юнги, аккуратно опускаясь на плед. И хоть он и старался делать непринужденный вид, внутри у него был полный кавардак. Внутренности словно устроили вечеринку, на которой кишки танцевали сальсу на пару с сердцем, а почкам явно нездоровилось после выпитого, и они отдавали Юнги режущей болью. Он не чувствовал такого трепещущего волнения с тех пор, как лет в семнадцать позвал первого мальчика на свидание. — Конечно, это же наш первый день как пары, — ответил как само собой разумеющееся Чимин и стал копошиться в своей сумке через плечо, вынимая… проектор. Маленький карманный проектор, чёрт возьми. — Что ты собираешься делать? — удивлялся Юнги, наблюдая за чужими манипуляциями. — Хочу организовать звёзды, — пожал плечами Чимин. — В городе так много света, что еле как луну видно. Это прямая трансляция из пригорода Парижа, — сказал Чимин, и путём нехитрых манипуляций на белой оштукатуренной стене появилась картинка ночного неба. Юнги удивлённо моргал. Для того, кто не ходил на полноценные свидания, Чимин был удивительно подкован. Даже чересчур. Притаившийся сыщик внутри Юнги подозрительно нахмурился и отнял трубку ото рта. — Кто подсказал тебе сделать всё это? — спросил Юнги, удовлетворённо наблюдая за тем, как Чимин растерянно замер. Попался. — О чём ты? — Не прикидывайся, я же знаю, что ты не сам это придумал. Ну так, кто помог тебе? Чимин смотрел на Юнги взглядом провинившегося ребёнка. Его губа была выпячена и закушена, будто он не хотел отвечать. — Ты что… — Юнги ахнул, а глаза Чимина распахнулись широко-широко, — полез за идеей в интернет? Щёки доктора Пака в ту же секунду постыдно вспыхнули. Но хоть Чимин и выглядел ущемлённым, его подбородок был гордо выпячен вперёд. — Неужели ты полез за ответом на вопрос в интернет? — не унимался Юнги, удовлетворённо наблюдая за чужой реакцией. — Ах, какое бесстыдство! От кого от кого, но уж точно не от тебя я этого ожидал. В Юнги полетела подушка. Он словил её на лету и засмеялся, из-под чёлки наблюдая за тем, как Чимин зажигал свечи. — К твоему сведению, хоть интернет — это полная помойка, там всё же есть что-то дельное. — Да? К примеру, женские форумы. Уже вторая подушка попала Юнги в голову. Он не мог перестать смеяться. — Вот так и старайся. На второе свидание я отведу тебя в больницу на лекцию по люмбальной пункции, посмотрим, как ты посмеёшься. — А ты уже готов ко второму свиданию? Откуда ты знаешь, может после этого у нас ничего не выйдет. Свеча в руке Чимина дрогнула, оранжевый огонёк на фитиле затанцевал в лёгкой панике. У самого Юнги внутри всё оборвалось после собственных слов, сказанных совершенно необдуманно. — Я надеюсь, что это свидание будет достаточно приемлемым, чтобы захотеть второе, — спокойно проговорил Чимин, после чего образовалась тишина. Юнги казалось, что он не перестал бояться, даже после того, как ему ответили взаимностью. Он смотрел на Чимина и не верил, что происходящее было всерьёз. Всё казалось розыгрышем или шуткой его воображения. Слишком простым и быстрым после того долгого времени, что он молчал и таил свои чувства в сундуке, покрытом пылью. Скорее всего, чувство иррациональности не пройдёт по щелчку пальцев, и к тому, что их отношения резко свернули на другую тропу, стоило привыкать поступательно. — Держи, — сказал Чимин, заставив Юнги выплыть из потока мыслей. В руке у патологоанатома был бургер в картонной коробке. Запах масла и мяса заставил рот Юнги наполниться слюной, а глаза комично увеличиться. — Ты пугаешь меня. Скажи, что ты решил пошутить и внутри коробки на самом деле сельдерей. — Ха. Ха. Ха. Конечно, я же так хотел, чтобы ты недовольно брюзжал на нашем свидании, что взял овощной салат. — Ты серьёзно купил фастфуд? — Чтобы ты знал, это первый и последний раз. Такого больше никогда не повторится. Ты вообще знаешь состав этих котлет? Они берут требуху и хр… Юнги был так рад тому, что его мечта осуществилась и в момент, когда Чимин начал бы говорить о вещах, о которых он не хотел ничего знать, он мог просто потянуть его за шею в свою сторону и заткнуть болтливый рот языком. И это было прекрасно, потому что вместо нежелательных потоков информации с губ Чимина слетали хриплые вздохи и трогательные всхлипы, и это было то, что Юнги предпочитал слушать. — Так-то лучше, — проговорил Мин, оторвавшись от растерянно моргавшего, похожего на беспомощного котёнка, Чимина. В груди теплело от осознания, что Юнги мог безнаказанно, вполне обоснованно вытворять такое. Мысли о том, что они и вправду встречались, становились более правдоподобными. — Ещё я взял пиво, — невнятно пробормотал Чимин, а Юнги не смог удержать стон удовольствия. — Обожаю тебя. На радостях Юнги вновь поцеловал Чимина, и на этот раз тот был готов к этому, ответив уверенно и бойко. Он практически завалил Юнги на спину, если бы следователь вовремя не увернулся, ловко отсаживаясь от Чимина. Он бы не хотел, чтобы их поцелуи заходили дальше первой базы. Раскрасневшийся Чимин поправил свои волосы, пытаясь придать себе вид человека, которому было плевать на то, что его так легко отстранили. Однако его гордость всё же была ущемлена — он чувствовал, что его тело и мозг предавали его, хотя раньше он не сталкивался с таким и всегда мог должным образом контролировать себя. Но когда они с Юнги касались друг друга, всё его нутро содрогалось, а либидо воспаряло. Чимин хотел секса, он любил секс. Но также он понимал, что отношения строятся вовсе не на нём, и его злило, что его тело отвергало эту мысль. — Кхм, итак, будешь ли ты говорить мне красивые слова о звёздах и созвездиях? — спросил Юнги, потянувшись за бургером. — Вроде того, что атомы, из которых состоят наши тела, когда-то были частицами звёзд? — Чимин захлопал глазами, смотря с любопытством, как нахмурившийся Юнги приоткрыл и тут же закрыл рот. — Ладно, это не совсем то, что я имел в виду… — говорил детектив, распаковывая бургер. — Но ты продолжай, звучит захватывающе.

***

Пиво было выпито, вредная еда съедена. И сколько бы Чимин не жаловался на фастфуд, уминал он его за обе щёки, вынуждая Юнги улыбаться без возможности оставаться с нейтральным выражением лица. Сейчас они, разморенные едой и выпивкой, сортировали скудный мусор. Юнги ворчал о том, что при спуске они упадут с пожарной лестницы и что это всё же будет их последнее свидание, а Чимин от чего-то хитро улыбался. Юнги его выражение лица абсолютно не нравилось. Когда всё было собрано и пришло время возвращаться, Чимин по непонятной причине направился не к краю крыши. — Куда ты идёшь? — тихо шипел Юнги, язык у него немного заплетался и казался тяжёлым. — Нам пора возвращаться. — Я знаю, поэтому иду к выходу, — ответил Чимин, указал пальцем на дверь маленькой пристройки и достал из кармана джинсов ключ. Юнги непонятливо смотрел, как его друг, точнее парень — к этому слову ещё нужно было привыкнуть — непринужденно открывал дверь, ведущую внутрь здания. — Какого чёрта… — А ты рассчитывал, что я нёс сюда все эти вещи по пожарной лестнице? — хихикал Чимин, приглашающе отворяя перед Юнги дверь, ведущую на широкие, удобные и, что было важнее всего, безопасные ступеньки. — Я договорился с владельцем и арендовал у него крышу на вечер. Ты же не думал всерьёз, что я, осознавая всю ответственность, проник бы на чужую собственность? У Юнги начал дёргаться глаз. — Тебе лучше бежать, Пак Чимин, — сказал он угрожающим тоном. — За то, что ты лгал стражу правопорядка, я буду вынужден наказать тебя. Говоря это, Юнги осознавал, что алкоголь ударил в голову. Он слышал, как Чимин, хохоча и громко топая, бежал вниз по лестнице. — Ты одурачил меня! — кричал Юнги ему вслед, догоняя, ну или пытаясь догнать. — Я знаю! — кричал в ответ донельзя довольный своей шалостью Чимин. Они встретились на лестничной клетке. Взмыленные, красные от бега, алкоголя и непрекращавшегося смеха. Юнги был тем, кто первый прижал Чимина к холодной стене. — Наденешь на меня наручники? — говорил Чимин, сбиваясь из-за учащенного дыхания. Его грудь вздымалась и опадала напротив чужой; Юнги отчётливо мог услышать звук сердцебиения. Он не знал, своего или Чимина, ведь все звуки смешивались из-за прилившей к голове крови, и распознать что-либо казалось невозможным. Даже чужие слова казались непонятным белым шумом. — Я жалею, что не признался тебе раньше, — прошептал Юнги, словно раскрывал очень важную тайну, обхватывая горячее лицо Чимина двумя ладонями. Волнение охватывало всё его тело, и от переполненности эмоций хотелось кричать, прыгать и буйствовать. Он чувствовал себя так, будто вновь оказался в шкуре влюблённого подростка. Корзинка с шумом выпала из руки Чимина, когда он обнял Юнги в ответ, прижимаясь к нему ближе. — Я тоже. Его глаза горели, они были кристально чистыми, без толики лжи. Смотря в них, Юнги покрывался мурашками, а волоски на затылке вставали. Он не мог до конца осознать, что происходящее с ним было всерьёз. Что он признался, и мир не рухнул под его ногами. Что трепещущий и жаркий, шумно дышащий Чимин — цель последних лет его жизни — тянулся навстречу ему и выглядел так, будто это доставляло ему такое же удовольствие, что и Юнги. — Ты такой красивый, — сказал зачарованный Юнги, кончики его больших пальцев едва ощутимо гладили чужие порозовевшие скулы. Глаза Чимина расширились, однако уголки рта дёрнулись вверх. Его пальцы зарылись в волосы Юнги и потянули, наклоняя немного вниз таким образом, чтобы кончики носов соприкасались. Сердце Юнги не выдерживало эмоциональной нагрузки, казалось, что оно вот-вот даст сбой и откажет. — Я тоже думаю, что ты красивый, — сказал Чимин томным, интимным шепотом, заставляя Юнги воспылать всем телом. — На самом деле, — тут Чимин опустил взгляд в пол и прочистил горло, — в самом-самом начале, как только я увидел тебя, я думал, что завалю тебя в койку, — он усмехнулся и вернул взгляд на Юнги. — Но ты оказался таким неприятным и злобным, и так холодно смотрел на меня, что я даже не стал пытаться. Потом я перестал думать об этом, рассуждая, что с таким серьёзным парнем, как ты, не стоит иметь связей на один раз. Я был рад, что в итоге ты оказался лучше, чем я думал, и мы смогли найти общий язык и стать теми, кем стали. Нахмурившись, Юнги отстранился. — Ты сказал, что хотел меня в начале? — спросил он с нотками недоверия. — А ты не помнишь? — Чего не помню? — Как я пытался… кхм, привлечь тебя? Ты был таким неприступным и, казалось, очень сердился на меня, поэтому я разумно не стал лезть дальше. А потом нас поставили вместе работать, и всё вышло так, как вышло, — говоря это, пальцы Чимина успокаивающе массировали Юнги по коже головы. Возможно, Чимин видел, что Юнги был готов взорваться в любой миг, и пытался таким образом утихомирить его пыл. Юнги никогда не думал, что умничество Чимина и чрезмерная болтливость в самом начале, нацеленная на него, была флиртом. Кто вообще мог это понять? Думая об этом, о том, как же это всё же иронично и глупо, Юнги не мог не трястись от смеха, утыкаясь лицом в плечо Чимина, который и сам в скором времени задрожал и захихикал. Иногда требовалось время, чтобы два человека сошлись.