Всё будет

В последнее время он редко бывал в Нечестивой Юдоли. Сичэнь мысленно укорил себя. Дагэ наверняка скучал по его обществу, но никогда не заявил бы об этом вслух. Даже если не скучал — дела главы ордена вряд ли позволяли думать о глупостях — Не Минцзюэ нуждался в нём, признавал он это или нет. Отзвучали последние ноты. Не Минцзюэ медленно открыл глаза, пошевелился, завершая медитацию. Сичэнь улыбнулся: — Как чувствует себя дагэ? — Благодарю, всё хорошо. Рад, что сегодня здесь именно ты. Сичэнь не стал спорить. Очередные попытки убедить дагэ, что Яо желает лишь добра, перечеркнут Очищение. Вместо этого убрал флейту и пригубил гостеприимно налитый чай. Сам Не Минцзюэ пил вино. За окном, на тренировочном поле, звенели клинки, но в покоях царила тишина. — Что ты решил по поводу рисовых полей? — Орден Гусу Лань выделит средства. К тому же, я собираюсь отправить несколько учеников, чтобы они помогли там. — Нет необходимости. — Благодарю дагэ, но ученикам это не повредит. Тем более, орден Юньмэн Цзян вряд ли сможет поучаствовать. Я даже не обращался к Саньду-Шэншоу. — Справимся сами, — хмуро кивнул Не Минцзюэ, — а что за история с его невестой? — История? — Цзинь Гуаншань делал какие-то намёки, но я ничего не понял, — Не Минцзюэ дёрнул плечом, — что за вздор, сказал бы прямо. А уж после того, что его племянник учинил на свадьбе Цзинь Цзысюаня — так молчал бы вообще. Сичэнь сделал ещё глоток, подбирая слова. — Мне кажется, кем бы она ни была — Цзян Ванъинь прав, что хочет провести всё скромно. Должен заметить, его хозяйственные решения до сих пор были крайне мудры — и это несмотря на юные годы. Бесспорно, мы ненамного старше, но ему не на кого опереться. У нас с тобой всё-таки есть наследники, пусть это и братья, а не сыновья. А он, скорее всего, опасается, что в случае болезни или другой беды не сможет никому передать бразды правления. — А Вэй Усянь? — Не Минцзюэ опёрся ладонями на колени. — Молодой господин Вэй, хоть и зовётся его шисюном, к правящему клану не принадлежит. По крови вообще не Цзян. К сожалению, это имеет большое значение в глазах старейшин. — Жаль, — Не Минцзюэ налил себе ещё, — если уж Мэн Яо сейчас представляется как Цзинь… — Дагэ, это не одно и то же. — Представляю, — проворчал Не Минцзюэ, — то есть, думаешь, что эта невеста — первая попавшаяся девушка с подходящим происхождением, способная родить ему наследника? — При всей своей горячности Цзян Ванъинь — очень разумный молодой господин. Как мне показалось, он не тот человек, который способен внезапно полюбить без памяти. — Ну тогда это тем более не дело Цзинь Гуаншаня. Везде суётся, куда ни погляди. Сичэнь опустил ресницы, продолжая улыбаться. Как ни оправдывай себя благими намерениями, умолчание — тоже ложь.

***

Всё время зябко в этих горах. Вэй Усянь натянул одеяло на голову. Сон не шёл. Невозможно жить тут вечно. Сколько ещё они могут обманывать себя и друг друга? — Мгм? — его талию обвила рука, шеи коснулось дыхание. — Уже давно девять, — он осторожно, чтобы не разорвать объятия, повернулся. Притёрся к плечу, закрыл глаза. — Ты не спишь. Будто он сам не знает! Вэй Усянь стиснул зубы, чтобы не начать кричать на ни в чём не повинного Лань Чжаня. — Мм? — сухие губы тронули лоб. Невозможно. И хочешь разозлиться, выплеснуть, а словно… Вэй Усянь медленно выдохнул. Отодвинулся, сел на постели. — Послушай, это ни к чему не приведёт. Мне очень нравится тут с тобой. Но я не могу жить в Облачных Глубинах до конца дней своих. — Почему?! — горячо спросил Лань Чжань, тут же прикрыл ладонью рот. Вэй Усянь хмыкнул: — Когда ты признаешь, что мы не найдём лекарство, потому что его не существует? — Вэй Ин, — Лань Чжань тоже сел. Волосы, которые сейчас не поддерживала лента, рассыпались, он нахмурился, смахивая непослушную прядь с лица, и Вэй Усянь снова не удержался от смешка. Протянул руку, заправил волосы за ухо. Лань Чжань перехватил ладонь, сжал пальцы, — во-первых, мы ещё не всё успели прочитать. А во-вторых, я подумал, что можно подойти к проблеме иначе. — Это как же? — Сформировать ядро заново. — Невозможно! Ни одной жертве Вэнь Чжулю это не удалось. Лань Чжань мотнул головой: — Нет. Слишком повреждены меридианы. Выжжены. Но у тебя они словно… отрезаны на середине. Не так повреждены. Возможно, поэтому ты смог выжить. И ещё… когда я играю мелодию Совершенствования, они немного откликаются. — Что?.. Мелодия Совершенствования? Откликаются? Лань Чжань! Что ты делаешь такое без моего ведома?! Лань Чжань схватил его за плечи, не давая вскочить. Посмотрел как-то отчаянно: — Я не говорил, потому что не был уверен, что получится. Это одна из редких мелодий… я нашёл её там же, в закрытом хранилище. Прости, что я не сказал раньше… — Значит, то, что ты мне играешь каждый вечер… — Вэй Усянь криво усмехнулся. — Лань Чжань, не делай больше ничего за моей спиной. Иначе мне однажды будет трудно поверить в твои добрые намерения. Что ещё ты от меня скрываешь? — Ничего, — проронил Лань Чжань, не отводя взгляда. Вэй Усянь молчал. Единожды доверился уже. И какой у него выбор? — Хорошо, — наконец, разлепил губы он, — что ты говорил о формировании заново? — Я читал о случаях, когда ядро формировали поздно! — воспрял духом Лань Чжань. — Есть особые техники, они известны ордену Гусу Лань. Мы должны попробовать! Раз меридианы откликаются, раз они не выжжены под корень… — Пусть. Попробуем. Цзян Чэн переломает ему ноги, если он снова приедет не один…

***

Среди первых прибыли гости из ордена Ланьлин Цзинь. Сестра, наверное, торопила всех. Цзян Чэн невольно улыбнулся, выходя им навстречу. — Молодой господин Цзинь, второй молодой господин Цзинь, — приветствовал он Цзинь Цзысюаня и Мэн Яо в ответ на их поклоны. Осторожно обнял сестру, ощутив, как округлился её живот под просторными одеждами. Хорошо, что не прибыл Цзинь Цзысюнь, они наверняка снова бы передрались с Вэй Усянем. Приглашающим жестом пропустив гостей вперёд, он взял сестру под руку. — А-Чэн, я так рада за тебя, — она мягко улыбнулась, погладила его пальцы, — как вы познакомились? — Вся её семья погибла во время войны, — Цзян Чэн на мгновение поджал губы, — она сведуща в лекарском деле. Когда… Вэй Усяня ранили, она его лечила. — О, я буду рада познакомиться с той, что поставила на ноги А-Сяня, а теперь собирается сделать счастливым тебя. — Хорошо, — буркнул Цзян Чэн, чувствуя, как тонет во лжи, — но она очень скромна. Я не хочу, чтобы кто-то кроме тебя входил на женскую половину. При всём уважении к ордену Ланьлин Цзинь… Сестра тихо рассмеялась, похлопала его веером по руке: — Не беспокойся. Никто не увидит твою прекрасную избранницу, если ты не хочешь. Спасибо, что позволяешь мне… — Здесь — твой дом. Как я могу позволять или не позволять? Пристань Лотоса — и твоя тоже. Сестра прикрыла веером нижнюю часть лица. — Как А-Сянь? — Взялся за ум, — вынужденно признал Цзян Чэн, — думаю, Ханьгуан-цзюнь хорошо на него влияет. Вэй Усянь в последнее время с ним сдружился. Ну, если это на благо Юньмэна, то я не возражаю, чтобы они гостили друг у друга. Ханьгуан-цзюнь даже перестал… — Перестал что? — шепнула сестра, когда пауза затянулась. Цзян Чэн покачал головой. Как он раньше не понял. Лань Ванцзи перестал занудствовать про Тёмный путь, когда узнал о Золотом ядре. — Перестал лезть не в своё дело, — ответил он, наконец. Завертел головой. Где-то тихо всхлипывали — и так сдержанно мог плакать только А-Юань. Ну что там произошло?! Цзян Чэн выпустил руку сестры — вовремя — А-Юань врезался ему в ноги, обхватил, хлюпая носом. — Немедленно перестань реветь, — Цзян Чэн оторвал его от себя, присел на одно колено, взял А-Юаня за плечи, — что случилось?! — Пушок куда-то делся! — прорыдал А-Юань, решительно уткнувшись в его грудь. — Вот растяпа, — Цзян Чэн поднял его на руки, — глупый мальчишка! Почему не смотришь за своей собакой? Перестань плакать, говорю. Сейчас найдём. А-Юань обвил его шею руками. Цзян Чэн поймал смеющийся взгляд сестры, нахмурился. — Рассказывай, где и когда ты его потерял. — Мы играли за главным домом. И он погнался за лягушкой! Забежал в кусты, а я не смог туда залезть! — И правильно сделал, что не полез! Испачкал бы одежду! Что сказала бы твоя бабуля? Я бы ни словом не вступился, если бы она тебя начала за это бранить! А-Юань надулся, притих. — Найдётся твоя собака. Далеко не убежит, — заключил Цзян Чэн и поставил его на землю, убедившись, что слёзы прекратились. — Глава Цзян, если вы разыскиваете щенка, я видел, как он побежал к библиотеке, — Мэн Яо как из-под земли вырос, поклонился. А, проклятье. В библиотеке ведь Вэй Усянь. — А-Юань, беги к бабуле, — распорядился Цзян Чэн и зашагал в указанном направлении.