Этот чёртов Ричи

      15 Августа, 19:24 — Госпиталь Эдди с матерью сели в машину и поехали домой. Всю дорогу она не могла успокоиться и разговаривала на повышенных тонах. — Что ты забыл в больнице!? — Ничего. — насупившись ответил Эдди. — А что же ты тогда сидел там с Тозиерами!? Уже семь часов, а тебя всё нет! Слава богу доктор Беннетт позвонил мне. — Теперь ты ко мне и охрану приставила? — нахмурившись сказал он, опустив глаза вниз. — Не дерзи мне! Если надо, я тебя и к стулу привяжу, раз ты меня больше не слушаешься! — Ну попробуй. — тихо сказал он в надежде, что она не услышит. — Что ты сказал!? — Ничего. — Ты стал совсем другим, Эдди. Ты изменился и далеко не в лучшую сторону! Ты очень меня разочаровал, поэтому впредь я запрещаю тебе общаться с Ричи Тозиером! — ЧТО!? — воскликнул Эдди. — Я запрещаю! И тебе лучше послушать меня, иначе ничего хорошего не жди! — Я просто навестил его! — Тем более держись от него подальше, раз он болен! — Он ничем не болен! Его избили! — Избили!? Кто? — она попыталась скрыть удивление и лёгкое волнение. — Школьные придурки! — Не ругайся! — А как ещё я должен называть людей, избивающих моих друзей, а мам!? — Мне всё равно зачем ты пошёл туда, я всё равно запрещаю тебе общаться с ним! Если он и получил, то за дело! — За какое дело!? Что ты несёшь!? Его до полусмерти избили!!! Это мог быть я, что бы ты тогда делала, а мамочка!? — Не смей на меня кричать!!! — Как на тебя не кричать, если ты несёшь полную хрень!? Соня резко затормозила. Они приехали. Её глаза были полны ярости, а лицо побагровело. Казалось, что она вот-вот взорвется. — Ты больше не будешь общаться с Ричи Тозиером. — тихо сказала она, сдерживая злость. — Теперь ты под домашним арестом до тех пор, пока я не буду уверена, что ты меня слушаешься. Ты понял? — молчание. — Ты меня понял? — Велик. — сказал Эдди спокойным голосом, введя мать в замешательство. — Что? — Мой велик. Мы забыли его возле больницы. — говорил он не отводя взгляд от лобового стекла. Соня тяжело выдохнула, демонстрируя своё недовольство. — Он тебе больше не нужен. — Что? — Я заберу его завтра и выброшу на помойку. — Это мой велик! — Человеку, сидящему под домашним арестом не нужен велосипед. — Ты не посмеешь! — Ещё как посмею. — Это велик моего отца! Если ты его тронешь — больше никогда меня не увидишь! Она замолчала. Лицо её стало невероятно печальным и через секунду она заплакала. Эдди расстерялся, ему стало её жаль. Он почувствовал чувство вины и ответственность за неё. — Мам. — ласково, но с опаской сказал Эдс. Она лишь сильнее расплакалась. — Мам. — повторил он. — Прости меня, Эдди. — всхлипывая сказала она. — Я очень переживаю за тебя, ведь я так сильно тебя люблю! Ты всё, что у меня есть! У меня никого нет, кроме тебя! Никого! Прости, что я накричала на тебя, прости. — Мам… — Прости. — навзрыд говорила она. — Всё хорошо, пойдём домой. — Я люблю тебя, Эдди. — Я тоже тебя люблю, мам, прости. Она прижала его к себе и начала целовать в щёки, лоб и волосы. — Мам…ну мам. — Ладно, ладно, извини. — она приложила ладонь к его лицу. — Ты у меня уже совсем взрослый. — Пошли в дом. — Пойдём. — они вылезла из машины. — А велосипед я заберу завтра. — Спасибо. — с искренней благодарностью сказал Эдди. Ни разу до конца дня она не упомянула ни о Ричи, ни о домашнем аресте. Она была совершенно спокойна. Эдди даже поверил, что его мама действительно может измениться…