Беспощадное время клановых войн

      Здравствуйте. Меня зовут — Каварама Сенджу. И я хочу рассказать вам свою историю.       Я родился в семье главы клана, как второй наследник. Своего отца — Буцуму, я очень уважаю. Так же у меня есть, точнее была, очень красивая мама — Намекадзе Аканэ. Она была из другого, дружественного, клана. Так же у меня есть два брата, старший Хаширама-Аники и младший Итама. А ещё, есть Тобирама. Ка-сама всегда называла его моим младшим брата и просила, чтобы я присматривал за ним. Но, чтобы она не говорила я ни когда не приму его, как брата. И сейчас я попытаюсь объяснить почему.       Тобирама родился, когда мне был всего год. Я совсем не помню нашу первую встречу. Но Аники рассказывал, что я расплакался, когда его увидел. И знаете, я совсем этому не удивился. Какой ребёнок не испугается, увидев на руках матери красноглазого призрака. Он был весь белый; его кожа, волосы и даже ресницы. И лишь глаза сверкали кроваво алым цветом, словно у демона. Это ни могло не пугать.        На самом деле, лет до трех я считал его призраком умершего, от рук матери, Учихи. Я был уверен, что если попробую дотронуться до него то пройду насквозь. А все из-за того, что я чуть ли не с рождёния слышал о том как ужасны красноглазые демоны Учихи, с которыми мы сражаемся не одну сотню лет.        Я перестал считать его призраком лишь тогда, когда увидел, как ни-сан тащит его за руку. Я не помню куда Хаши-ни его тогда вёл. Но то что ни-сан может его держать, разрушили все мои представление о Тобираме. И с того дня я просто стал считать его странным.       Когда мне исполнилось шесть, отец забрал Тоби на бой против Учих. И тогда я впервые испугался за него. Это слабое недоразумение точно не сможет вернутся домой живым. Отец ведь даже не тренировался с ним, из-за его слабости. А ведь этот странный придурок только, только стал походить на человека, прибавив в весе. А то все как сушеная вобла был. Аники тогда тоже был на задание в стране волн. А ка-сама плакала, стараясь не попадаться на глаза мне и четырёх летнему отото. Но наши с мамой опасение не подтвердились, То-сама вернулся вместе с Тобирамой. Мама тогда долго сидела на коленях обнимая этого белого чудика, а я просто стоял в стороне и смотрел. Не знаю почему, но мне тоже хотелось подойти и обнять его, так же крепко, как это делала Ка-чан. А еще хотелось врезать по макушке и сказать, чтобы он больше не делал так. Но я абсолютно ни чего не сделал. Просто стоял в отдалении и смотрел.       Мне было восемь, когда я узнал о сексе. Это произошло случайно. Мы с Аники были на миссии вместе со старшими товарищам. Один из которых уговаривал капитана сходить в район красных фонарей и расслабиться после миссии. Но капитан был против при этом добавив, что они не могут повести туда нас с братом. Мы с Хаши долго не могли понять, что это за район такой и почему нам туда нельзя. Пока Аники не решил сам все узнать. И он пошел расспрашивать все у того самого парня. Ну, а я последовал за ним. Тот парень, кажется его звали Ёсида, пообещал рассказать нам все по возвращению в деревню. В тот день мне казалось что капитан специально замедлял темп нашего движения, чтобы мы как можно дольше не могли вернутся домой и расспросить Ёсида. Скорее всего мне просто так казалось, в то время.       Когда мы вернулись в деревню Ёсида, пригласил нас к себе. Уже сидя у него дома мы с Аники узнали ооочень много. И про секс, и про медовых куноичи, и про район красных фонарей, и про ёдзе. Но больше всего меня удивило то, что ёдзе может стать даже парень. И что шиноби ни редко пользуются услугами мужчин-ёдзе, ведь мужчины крепче женщин, а гражданские слишком хрупкие по сравнению с шиноби. Да и как он сказал, дешевле заказать парня на ночь чем платить за случайно убитую куртизанку.       Спустя неделю после разговора с Ёсидо, моя жизнь впервые разделились на до и после. Вечером, ближе к ночи, возвращаясь после тренировки домой я решил прогуляться вдоль реки Нака. И там я увидел невероятное! Тобирама стоял на водной глади в промокшей насквозь одежде, а вокруг него извивался и крутился огромный водяной дракон. И Тора двигался вслед за ним. Его движения были такими плавными грациозными, но при этом не предсказуемыми. Он словно стал единым целым с рекой. Нет, не так! Он был будто настоящие водное Божество, что решило показаться на глаза простому смертному.       Тогда меня будто током прошибло и я понял, что мой язык больше ни когда не повернётся назвать Тобираму — призраком. Ведь сейчас я в полной мере осознал на сколько он красив.       Его белые ресницы, будто сделаны из иния, обрамляли его прекрасные алые глаза, что были чуть прикрыты, словно он вот, вот уснёт. Его тела изгибалась так изящно, будто он ни тренировался, а танцевал. Когда-то казавшаяся мне мертвецки бледной кожа, теперь слегка блестело от воды под лёгким лунным светом. И казалось что с каждым движением Тора становится все бледнея и будто вот, вот раствориться в воздухе. Исчезнет словно ведение, неприкосновенный и далекий.        Наблюдая за ним я не заметил как прошел час. Я бы стоял так и дальше, если бы Тобирама неожиданно не рухнул в воду как подкошенный и не начал тонуть. В ужасе я рванул за ним. С легкостью вытаскиваю его из воды и начинаю делать искусственное дыхание. Он потерял сознание, перед тем как упасть, поэтому нахлебался воды, не смотря на мою ни замедлительную реакцию. Когда я убедился что он выплюнул всю воду и начал дышать, я подхватил его на руки и помчался к Ка-чан. Она сможет о нем позаботится лучше чем Каварама. Он такой худой и лёгкий это странно, Итама и то тяжелее будет, хотя второй и младше на 2 года.       Передав Тобираму взволнованной матери, я сразу же наткнулся на Ни-сана. Ну как наткнулся, Хаши-аники просто силком вытащил меня из комнаты Тобирамы и начал допрос. Что, как, почему? Мне ни хотелось говорить с братом, единственное чего я хотел это быть там, в комнате. Что бы быть уверенным, что с Торой все хорошо. Но отвечать на вопросы брата все же пришлось, он слишком упрям когда дело касается семьи. И сколько бы я не отрицал это, Тобирама всегда был членом семьи.       В тот день или скорее в ту ночь я не осознавал всего до конца. Но теперь зная о существовании ёдзе, когда я слышал о районе красных фонарей, мне представлялся Тоби, танцующий на водной глади. Я не мог разобраться в своих чувствах и в том как я отношусь к Тобираме. Лишь осознавал, что он чертовски красив.       Так продолжалось до тех пор пока моя жизнь в третий раз не разделились на до и после. Мне было 10, когда элитный отряд шиноби нашего клана вернулся домой, после победоносного уничтожения маленького клана Хикитери.       Казалось бы нужно радоваться, мы смогли получить важные сведенья, устранили возможных конкурентов, при этом лишились всего одного бойца. Для клана это успех, но для меня и братьев это трагедия. Тобирама был тем самым бойцом. Аники рыдал прижимая к себе плачущего Итаму. В последний раз я видел это когда умерла Ка-чан, во время второго разделения. Ни-сан плакал, потому что лишился одного из любимых отото. Итама из-за смерти старшего брата, с которым так отчаянно хотел сблизится, но не мог из-за строго запрета То-сама. А я… Я… Я плакал из-за смерти любимого человека.       Именно так, только сейчас когда я узнал, что Тобирама мёртв, ко мне пришло осознание. Я в него влюблен. Нет ни так, я безумно сильно люблю его! Какой же я идиот. Почему я не понял этого раньше? Почему лишь смотрел на него со стороны и даже не пытался сблизится? Почему? Почему? Почему я такой дурак? Я же не хотел его отпускать, так почему не сказал ни слова против? Почему? За что?