Сильнейшая

— Ты в◼дь мен◼ зн◼ешь. Я ◼рав? Его слова прозвучали в голове громким выстрелом, словно оглушая меня. Все шумы позднего вечера отошли даже не на задний план, а вовсе исчезли: не было слышно сверчков и порывистого ветра со стороны окна, затихли разговоры и шаги за дверью. Казалось, даже сердце остановилось. Как он догадался? Я разве как-то выдала себя? Что я… Я держала чашку «по-капитански», когда к нам зашел его отряд. Этого ему хватило, чтобы предположить, что я в курсе кто он? Он параноик? А потом, когда рассказала Эрвину обо всём, уже бралась как нормальный человек за ручку кружки… Черт. Ладно, он просто слишком наблюдательный… Слишком! И как мне это объяснить? Признаться, что я из другого мира, где этот — аниме, которое я посмотрела перед смертью? Нет, ну может он и поверит, что я не отсюда, но в то, что он на самом деле вымышленный персонаж, часть истории, которая имеет вполне конкретный конец, — вряд ли… Или всё-таки да? Нет-нет-нет. Я не должна этого делать! Это будет жестоко по отношению к нему, как по мне. Я бы на его месте была шокирована такой новостью. Хоть он и был всего лишь выдумкой мангаки, мне не хотелось, чтобы он думал об этом. Может я и не права, но в этом случае ложь будет лишь во благо. Вдруг сильнейший воин человечества потеряет смысл сражаться, если всё, что его окружало, как оказалось, было лишь фантазией, средством для увеселения толпы? Учитывая, что мне тут еще жить неопределенное время, то данная перспектива не прельщала от слова «совсем». Партнерство-партнерством, но стремление к жизни у меня больше, чем быть во всём честной.  — Я… А ты, эм, Вы этого не видели? — решила контратаковать. Не зря же говорят, что лучшая защита, это нападение!  — Ч◼о в◼дел? — холодно спросил он.  — Мои флешбеки.  — ◼его? — недоумение, смешенное с раздражением. Блин, точно, это же сленг! Надо же было слово выбрать такое…  — Ну, я иногда видела… образы. Иногда звуки. Типа… Когда я увидела того блондина, — меня тут же поправили, указав, как на самом деле звали командора. Надо бы спровоцировать его назвать всех из этой компашки, чтобы не бояться случайно назвать «неизвестное» имя. — Эрвина, да. Перед глазами возникла сцена, где я сидела с ним и пила чай, а он мне что-то рассказывал. Мне показалось, что он Ваш друг. Мужчина некоторое время молчал. Обдумывал это? Или догадался, что я обманываю? Черт, нельзя показывать свое волнение о том, что он может раскрыть мою ложь! Даже если сострою лицо-кирпич, он ведь почувствует мое сильное сердцебиение. Леви не тупой, он наблюдательный и умеет строить выводы, не зря же он капитан и ему шприц доверили. А тут даже думать особо не надо было, всё буквально на блюдечке лежит…  — Извините… Я… Мне надо было раньше об этом сказать, но я даже…  — Ка◼ бы т◼ м◼е об эт◼м расска◼ала, б◼лда? — прервал он меня. Его голос был нечитаемым, что я даже предположить не могла, клюнул ли он или нет.  — Н-не знаю, через рисунки, наверное. Например, в первом кадре… Аккерман тяжело вздохнул, буркнув, что продолжать не надо. Я и не стала. Всё равно это рисовать уже не надо было, поэтому и думать, как бы я это объясняла было делом весьма бесполезным. Поджав губу, я кивнула.  — Т◼перь сп◼, за◼тра ◼ам предст◼ит мн◼го р◼боты, — работа? Так скоро?  — А что мы будем делать? — решила поинтересоваться я и снова зевнула, широко разинув рот.  — Р◼т за◼рывай, бестол◼чь, — хмыкнул тот, заставляя меня покраснеть. Какая разница? Мы ведь одни, а он всё равно меня не видит! — Дл◼ н◼чала, нуж◼о зд◼сь убратьс◼, — ну, кто бы мог подумать… — П◼том — Хан◼жи. Э◼а та очк◼стая. Д◼льше — трениро◼ки.  — Тренировки? А это обязательно? — жалостливо прошептала я, сжимая колючее одеяло. Конечно, обязательно! Что за вопросы? Я ведь Леви, без меня история пойдет по одному месту! Капитан угукнул, подтверждая свой план и мои мысли. — Я так не хочу сражаться с теми чудовищами… — честно призналась я. Знаю, что просто ною, но… Мне правда страшно только от одной мысли, что я с ними могу встретиться. Мужчина цокнул языком, и я уже приготовилась к речи, мол, ты теперь в армии, здесь всем наплевать, что ты хочешь, но он вздохнул и ровно сказал: «Понимаю тебя». Что? Что-о-о?! Сильнейший воин, мать его, человечества понимает мои чувства насчет страха перед титанами? Ладно, я видимо слишком рано признала происходящее за реальность, потому что это точно бред, который мог придумать только мозг, которому не хватает кислорода. Не может он бояться титанов, ну не может ведь!  — Что? — недоумевающе произнесла я. На большее я просто не способна.  — П◼лагаю, из мо◼х восп◼мин◼ний ты в◼дела их, да? — я робко кивнула. Ух-ты, и впрямь, кажись, поверил…— П◼этому ты пр◼красно осозна◼шь, на чт◼ спос◼бны тита◼ы. Все т◼ои инст◼нкты са◼осохран◼ния к◼ичат, ч◼о от эт◼го ◼учше держатьс◼ по◼альше. В ос◼беннос◼и из-◼а то◼о, чт◼ ты соверше◼но н◼хрена не уме◼шь, — вот вроде и правда, а на правду не обижаются, но… Хотя черт с ним, что он мне сделает?! — Ты… Ты м◼ня толь◼о чт◼ у◼ипнула? — его голос совсем не изменился. Даже удивления не было.  — Я не неумеха, — хотела сказать уверенно, а получилось как-то жалко… От этого снова щеки загорелись, блин. — Леви, я не хочу ограничивать Вас больше, чем делаю это сейчас, но… я… Мне неприятно, что Вы подчеркиваете мою бездарность и грубите. Он некоторое время молчал, из-за чего я начала вновь нервничать. Твою ж… Наверное, зря я это сказала. Не думаю, что он имел цель как-то унизить меня. По факту, он и в аниме был со всеми грубым, без всяких исключений. Даже Эрвину, своему избранному и любимому, грозился сломать ноги, но аккуратно! Он просто относился ко мне, как ко всем, не делая из меня «особенную» и не скатываясь на пустые оскорбления. Дура я. И бестолочь.  — Простите, я… Я действительно…  — Ст◼п, — резко отрезал Аккерман. Я тут же замолчала, поджав губу.  — Не н◼до м◼е ту◼ э◼ого туп◼го са◼обичева◼ия, — строго произнес он. — Я не э◼о име◼ вв◼ду. Ты букваль◼о не и◼еешь поня◼ия, к◼к поль◼оваться У◼М, а бе◼ это◼о, ка◼ и са◼а п◼нимаешь, сдохн◼шь в пе◼вые же мгнов◼ния, — я нервно сглотнула. — Я в◼л к т◼му, чт◼ хоть и логи◼нее вс◼го было не подпуск◼ть т◼бя к это◼у д◼рьму, но, ес◼и ты зад◼ржишься во мн◼ над◼лго, то у н◼с по◼вится друг◼я про◼лема, — он не стал договаривать, будто предоставляя мне шанс блеснуть сообразительностью.  — Э… Армии будет невыгодно содержать бесполезного бойца?.. — почти сразу догадалась я, неуверенно озвучивая предположение.  — Умн◼я д◼вочка, — в очередной раз покраснела. Не могу ничего с собой поделать. — На выла◼ки мы выдв◼гаемся не ◼елым ра◼ведкорпусом. Бе◼ется с соб◼й чуть б◼льше сот◼и со◼дат. Поэт◼му п◼рвые неск◼лько эк◼педиций мы впо◼не м◼жем пропуст◼ть, но это не мож◼т ◼литься д◼лго. Тренир◼вки нуж◼о н◼чать как м◼жно скор◼е, но сд◼лаем упор не на уб◼йстве тита◼ов, как в кад◼тском учил◼ще, а на ман◼врировании, что◼ы ты мог◼а за◼росто удр◼ть и дать м◼ему отр◼ду вып◼лнить спок◼йно свою раб◼ту. Вау, я даже не смотрела на ситуацию в таком ключе, думая лишь о каноне, где капитан вносит просто огромную лепту и при этом заменить его было некем. Ну, может Майком, разве что. Не зря же говорили, что он уступает в силе только Леви.  — И сколько у нас примерно есть времени до обязательной вылазки? — поинтересовалась я, чтобы прикинуть, насколько интенсивные тренировки меня ждут.  — Ок◼ло двух месяц◼в.  — Двух месяцев?! — мои глаза округлились.  — Т◼ше, — я повторила вопрос негромким обалдевшим шепотом-шипением. — Да, д◼а мес◼ца. М◼жет, ч◼ть больш◼. Нет, он определенно пошутил! Два месяца… Господи, это всего-то пара недель… Мне на курсовую работу больше требуется, ало! За столь короткое время просто невозможно пройти (хоть и не полный) курс военной подготовки, который в кадетском корпусе занимает три года. Да, мой учитель — сильнейший воин человечества, но я… Я никогда не была каким-то особенно спортивным или хотя бы просто ловким человеком. Легкой атлетикой, которая мне бы могла помочь, занималась не больше пары занятий где-то в начальной школе, так что это в счет даже брать нельзя. Единственное — из-за травмы спины (нет, гимнастика не виновата, я просто была очень глупым ребенком) стала ходить на плавание в рамках ЛФК и продолжала посещать занятия вплоть до того, как болезнь меня сгубила. Вот только брасс и кроль в борьбе с титанами помогли бы лишь в случае, если бы мне пришлось с ними играть в водное поло! Да и вообще… Способной ученицей тоже назвать меня можно было с натяжкой. Нет, я не тупая и на двойки в школе не училась, но для среднестатистической оценки «хорошо» откровенно рвала задницу, как бы выразился Аккерман. Даже в своей группе в университете не была лучшей, но и не худшей, да. Средненькая. И как такой проходняк, как я, должен за столь короткий срок научиться летать на УПМ, аки боженька Леви?!  — Успок◼йся, — видимо, ощутив мою дрожь, сказал он. — Вр◼мени немн◼го, даже о◼рицать не ста◼у. Но под◼май хотя бы с◼мую мало◼ть, — это снова попытка оскорбить мои умственные способности.? Почему он так упорно думал, что я такая глупая? Или он всех таковыми считал? Господи, как с ним сложно… — Тело тебе трен◼ровать не прид◼тся — это раз. С т◼бой всег◼а будет инстру◼тор — это два. Я буду с◼азу указы◼ать и иск◼ренять твои ош◼бки — это три. Тебе пр◼дстоит науч◼ться п◼осто скак◼ть на ч◼ртовой лош◼ди и наиб◼лее б◼стро слин◼ть. Нич◼го св◼рхсложн◼го. На словах-то, конечно, всё просто. Особенно, если ты выходец Мэри-Сьюшного рода, но я! Я — обычный человек. Не просто «обычный» в анимешном смысле этого слова, а прям обычный-обычный! Во мне никогда не откроется какая-то необыкновенная сила, не будет никого «просветления». Если я даже эпично заору, сил у меня из-за этого не прибавится! (Или прибавится.? Надо бы попробовать потом).  — И Вы… правда верите, что у меня это получится? — теребя одеяло, спросила я.       — Сама отв◼ть, — хмыкнул он. — Ина◼е так и б◼дешь ◼ависеть от чуж◼го мн◼ния и обиж◼ться на с◼ова. Раз ты в себя не в◼ришь, поче◼у кто-то д◼угой дол◼ен это д◼лать? — как всегда, холодно и жестко. Я открыла было рот, но ответить на его вопрос мне было нечем. С одной стороны он был прав — если я не могла позволить себе даже допустить мысль, что справлюсь с его ролью, то как бы разбиралась со всем этим?! Будто до последнего пыталась спихнуть упавшую на меня ответственность на других. «Пускай, Эрвин сам решает, что делать с исчезновением Леви», «Пускай, Ханджи сама думает, как нам быть», «Пускай, Леви сам придумает, как мне стать им». «Пускай, он сам верит в меня». Но с другой… Кто я такая, чтобы давать ложные надежды? Верно. Никто! По факту, у них ни у кого нет оснований верить в то, что будущее человечества в моих руках будет счастливым… Даже Особенно у Аккермана. Но я должна постараться. Изо всех сил постараться!  — Думаю, я поняла, — но не приняла, ха-ха… — Спасибо, Леви.  — Аг◼, — кратко ответил он, видимо не желая больше это обсуждать. — Если ты наб◼лталась, можешь, нак◼нец, засып◼ать. Прозвучало это скорее как: «мне надоело с тобой трепаться, заткнись уже», но я не стала возникать. В конце концов, он еще вежливо со мной обходился для человека, чье тело так нагло заняла. И я была ему очень признательна за это (и не только), ведь так боялась, что он начнет обвинять меня во всём и кричать… А он так адекватно ко мне отнеся, поддерживал и, кажется, даже доверился! Не знаю даже, за что именно, но это приятно. И после нашего разговора я и сама стала верить ему больше. Может быть, он, так же как я, что-то и недоговаривал, но я знала, что он поможет мне не умереть от рук титанов. Еще раз поворочавшись на этой отвратительной кровати, которая по ощущениям ничем не отличалась от твердого пола, я всё-таки улеглась на спину, кладя руки на грудь, словно какой-то фараон. Отчего-то совершенно не ожидала почувствовать кожей его мужской крепкий торс, рассчитывая по привычке на свою женскую миниатюрную грудь. И вроде мои прикосновения воспринимались моими, но всё равно складывалось впечатление, что касалась я вовсе не себя, а Аккермана. (В принципе фактически так и было). Быстро опустила ладони ниже, проходясь уже по кубикам пресса. Блин, со стороны это выглядело так, будто я точно его теперь лапала, черт! Положила конечности вдоль туловища, что называется по швам, будто по команде «смирно!», на матрас. Вот и так каждый раз! Только вспомню, что я теперь мужчина, сразу дико неловко и нелепо себя чувствую. Бесит.  — Я ◼же гов◼рил про эт◼, — хватит стесняться? — Хва◼ит стес◼яться, — ха, угадала!  — Знаю я… — пробормотала. — Была бы хоть футболка, а то я чувствую себя голой и трогаю при этом голого мужчину!  — Не в◼жу проб◼емы, п◼осто над◼нь рубашк◼, — ровно посоветовал он. Рубашка это, конечно, далеко не то же самое, что и пижама, ну ладно… Я приподнялась и подвинула к себе сумку, что прежде лежала в ногах. Благодаря невысокому росту она совсем не мешалась, да и пыль внизу не собирала. Надев на себя вещь и не полностью застегнув пуговицы, стала заползать обратно под одеяло, но мужской голос остановил меня:  — Всп◼мнил кое-что, — внезапно заговорил он, заставляя меня почему-то напрячься. — Не засып◼й пока. Ко◼да дам коман◼у, натя◼и штаны и ◼ходи в ту◼лет.  — В туалет? — не поняла я прикола. С чего он решил, что мне туда надо? Какой-то прям очень срочной нужды я не чувствовала. Ну, может немножечко, но до подъема явно дотерплю. — Но я еще не хочу, — мда, как будто ребенок, который перед длительной поездкой убеждает родителей, что продержится.  — Ты сл◼шала, что я ск◼зал? — произнес строго мужчина, я лишь нахмурилась. — Вив◼ан.  — Утром схожу, — он на это цокнул языком. — К чему такая срочность? Я… Оу… Я кажется поняла. Неужели у него… Недержание? Медицина-то сейчас отстой, поэтому если он отморозил где-то свое достоинство, то и вылечить его никто не смог бы. Ну, травы какие-нибудь, максимум, прописали бы, чтобы себе в трусы запихивал на ночь. А что еще? А ничего! Если заболел чем-то серьезнее простуды, молись, чтобы в одно время с тобой родился гений, который придумал бы лекарство. Господи, как же хорошо жилось в цивилизации, а не в этом Каменном веке…  — Чт◼ ты т◼м уже надум◼ть ус◼ела? — в его обычном тоне стали слышны нотки раздражения.  — Ну… — блин, как бы ему сказать о… Так, Вивиан, ты опять спешишь с выводами! Стоп. Остановись. Подумай. Не думается. У меня нет других объяснений, кроме абсурдных. Вроде того, что Аккерман на самом деле эксгибиционист и ему доставляло удовольствие, когда его больное место видели, как можно чаще. А в аниме это просто раскрыть было негде, поэтому сей факт и остался неизвестным для зрителей. Но это уж совсем бред!  — Объясните мне, пожалуйста, причину, — решила всё-таки напрямую выяснить, что не так. — Мы ведь партнеры.       — В◼виан, — господи, а ведь говорили, что звучание собственного имени — самая приятная вещь для любого человека! Чувствуя мурашки, пробегающие от интонации капитана, я невольно поежилась. Похоже, меня с кем-то подменили в роддоме, потому что мне абсолютно не нравилось то, как он меня звал… Я шумно сглотнула слюну. Леви тяжело выдохнул и спустя пару мгновений продолжил:  — Р◼з уж так на ◼том наст◼иваешь, я расск◼жу, — сквозь зубы сказал он. Что-то мне уже не нравилось начало… Что ему в этом дурацком туалете так понадобилось? — Буду прямол◼неен. У всех зд◼ровых мужч◼н утро нач◼нается с эре◼ции. Что-то я уже потеряла связь… Причем тут туалет и это?  — Э?.. — вместо вопроса произнесла я, надеясь, что меня поймут.  — Э◼о ког◼а член увел◼чивается и тверд◼ет за счет…  — Да знаю я! Не маленькая, — прервала его, а последнее сказала почти обиженно. Серьезно, с чего бы я это не знала-то? Мне двадцать, дядя! Ну, через несколько месяцев должно было исполниться. Но это не важно! Я достаточно взрослая, чтобы быть в курсе подобного. Да и более того, со свободным выходом в интернет уже с начальных классов тяжело оставаться неосведомленным. — К чему это вообще?  — Если вып◼ть п◼ред сном, то за ночь моче◼ой п◼зырь наполн◼тся, — после небольшой паузы терпеливо продолжил «лекцию» мужчина. — Утр◼м, как я и ск◼зал, будет ст◼як. Во-пе◼вых, он буд◼т тебя см◼щать. Во-вторы◼, сс◼ть будет н◼много боле◼ненно. В-треть◼х, сама с◼руя слаб◼я и льет, куда сама х◼чет. Ясно те◼ерь?  — Ясно… — мне хотелось добавить «фу», но я сдержалась. Но в душе же можно? Да? Фу! Все эти пенисы, эрекции, волосатые ноги, руки и подмышки… А еще краем глаза, когда были в кустах, увидела чертовы заросли прямо там. Фу-фу-фу! Почему парни такие красивые со стороны и мерзкие, если находишься в них? И почему этот чистоплюй бреет только лицо и затылок? Так ведь более гигиенично!  — Выгл◼дишь так, б◼дто тебе в рот налож◼ли, — небрежно хмыкнул он, — рассл◼бься уже. Ох, и правда что-то скривилась вся… Выдохнув, я придала лицу более нейтральное выражение. Насколько это сейчас возможно.  — Я бы посмотрела, каким Вы будете расслабленным, если попадете в женщину, а она в этот момент будет беременной тройней и страдать от токсикоза… — подмяв под себя подушку, облокотилась о спинку кровати. — Хотя, на это было бы забавно посмотреть.  — Ты пр◼увелич◼ваешь.  — Что именно? — я чуть наклонила голову в бок. — По-моему, вполне уморительно. «Я — суровый вояка, и требую шпроты с шоколадом!» — из меня аж смешок вырвался, когда я представила беременного Аккермана. Я бы почитала такой фанфик…  — «Шпр◼ты»? Я не…  — Вы не знаете, что это? Давайте я Вам расскажу! Я как раз не так давно смотрела выпуск про шпроты на «Discovery».       Он, кажется, пытался возразить, но я увлеченно начала пересказывать историю шпротов: где их «родина», как изобрели, как делают сейчас, какую рыбу используют, как кильку ловят, где она живет, ну и в целом интересные факты. Никогда не была фанаткой этих консервов, но хотелось отвлечься хоть на что-то, даже если это будут дурацкие шпроты.  — Есть даже памятник шпротам, представляете? Не помню, где он находится правда. Но такой есть! Интересно, да?  — Не сказ◼л бы, — скептично фыркнул мужчина. До этого он просто молчал. Интересно, слушал ли вообще? Наверное, нет. Но я была даже не удивлена и ничуть не расстроена этому. — Ц◼лые вод◼емы из сол◼ной воды; «к◼лька», живущ◼я в них; памя◼ники, посвящ◼нные ч◼ртовым консерв◼м, — слушал?! Надо было поведать тогда про что-то более увлекательное, чем копченная рыба в масле… — Ты либо жив◼шь в какой-то бред◼вой сказке, либо ла◼шу мне на уши ве◼аешь.  — Ничего я не вешаю, — надула губки я. — Просто у Вас, видимо, выхода к морю нет, вот Вы и понятия не имеете, что это, — «сделала предположение», хотя прекрасно знала, что это их мрачная истина, но и себя раскрывать не хотелось. — У нас «соленая вода» покрывает почти весь мир, а пресной воды наоборот на ее фоне мало, — ко мне вдруг пришла идея. — А давайте я Вам нарисую море? И кильку.  — Как хоч◼шь, — равнодушно кинул он. — Только ла◼пу зажги, что◼ы мне зр◼ние не посад◼ть. С керосиновой лампой у меня снова возникли проблемы. С такими я встречалась разве что в исторических музеях, и никогда не задавалась вопросом, как ими пользоваться. В принципе, не попади я в это аниме, то мне бы никогда эти знания и не пригодились бы. Но раз уж я здесь, то приходится учиться… Под указания Леви подняла стекло и специальным рычажком выдвинула фитиль, который зажгла горящей спичкой. Дело оставалось за малым — опустить стекло и отрегулировать яркость. На удивление, не так уж сложно.  — З◼ать, как дел◼ть «шпрот◼», но не зн◼ть, как заж◼гать ◼ампу… — он пренебрежительно хмыкнул.       — У нас такими уже не пользуются, — доставая блокнот с карандашом, почти обиженно пробормотала я. — Вы ведь не добываете огонь с помощью палок!  — Тебе определ◼нно п◼везло «застр◼ть» не в Х◼нджи, — с некоторой паузой высказался он. — Она бы тебе мозг взорв◼ла с◼оими вопрос◼ми.  — А Вам что, совсем-совсем не интересно? — улыбнулась я, делая набросок предстоящего рисунка.  — Сама-то тоже не стрем◼шься р◼сспросить о наш◼м мире, — меня словно холодной водой облили. Это ведь и правда палево! — Хо◼я для тебя эта информ◼ция бол◼е п◼лезна, чем для меня — про чер◼овы шп◼оты. Именно! Это мне нужно узнавать, как можно больше про этот мир. Даже если всё это и так мне известно, должна делать вид, что я, наоборот, дурочка, не имеющая никакого представления о происходящем.  — Ну, часть вашей истории я уже знаю из рассказа Эрвина и Ваших воспоминаний, вот и подумала, что было бы неплохо и о моем мире что-то рассказать, — придумала оправдание я, нервно усмехнувшись. — Если Вас это напрягает, я могу ничего не говорить…  — Мне всё ра◼но, — сказал он таким тоном, чтобы, видимо, еще сильнее выделить, насколько ему всё равно. — Если тебе от эт◼го прощ◼, то мож◼шь хоть о л◼бимой детс◼ой игр◼шке рассказ◼ть. Я тихо поблагодарила того за… сочувствие? Оно проявлялось в довольно странном виде, но всё-таки уловить его можно было. То, что он попытался смягчить мое будущее пробуждение и когда сказал, что я могу болтать, сколько моей душе угодно, если мне от этого будет легче… Это было безумно странно. Мило, конечно, что он заботился о моей психике, но чем-то это настораживало. Спросить? Не спросить? С одной стороны, любопытно очень, а с другой — не ломай то, что работает. А мне нравилась его поддержка. Может, он просто хочет втереться мне в доверие, чтобы я более охотно работала с ним сообща? Логичный ход. Намного более приятный, чем если бы он на меня орал за непослушание. Рисунок получился неплохо. Не замечательно, но я была вполне довольна, учитывая, что карандаши разной мягкости мне не были даны. Впрочем, тот, что у меня имелся, был подходящим в этом плане — B или 2B. Не твердый и не мягкий. При слабом нажатии линии получались бледными (но не такими, как при рисовании карандашом H), а при сильном — яркими. Вода, уходящая далеко за горизонт. Легкие пушистые облачка. Волны, плещущиеся у берега. Маленькие камешки с ракушками, украшающие чистый и наверняка горячий песок. Море… Немного посверлив взглядом листок, я пририсовала на нем себя и Гвеннет, играющих в мяч. Теперь всё было так, как и должно.  — Это и есть м◼ре? — спросил внезапно Леви, из-за чего я чуть вздрогнула, а после кивнула. — Вот к◼к, — сухо прокомментировал он. — Теп◼рь соб◼райся. Я угукнула, натягивая на себя штаны. Только сейчас задумалась о том, куда в больнице можно сходить по-маленькому. В ночной горшок? Утку? Или у них всё-таки был нормальный туалет? Черт, а ведь точно, у них вообще была канализация? Ее хоть и придумали еще древние римляне, но как успешно изобрели, так успешно на нее и забили. Хоть бы не выгребная яма… Хоть бы не выгребная яма… Я угадала. К сожалению. Это был ямный туалет! Ненавижу такие… Вонючие, старые, грязные. Это, конечно, лучше, чем выливать отходы в окно прямо на улицу и, возможно, кому-то на голову, но всё еще просто ужасно! Еще не заходя туда, я ощутила тошноту и едва сдержала рвотный рефлекс. Небольшая постройка с двумя входами. На одной двери был нарисован типичный «палка-палка-огуречик», а на другой — тот же приятель, но в юбке. Было бы ожидаемо, если бы я зашла в женский туалет и там встретилась с какой-то курсанткой, но я не совсем дурочка и сразу направилась в мужской и — слава всем богам и стенам тоже! — там никого не было. Да и, к моему удивлению, там были не просто дырки в деревянном полу, а полноценные кабинки с нормальными седалищами. Ну, и в целом было чисто, и почти не пахло. Впрочем, это легко объяснялось наличием Аккермана в их части. Не думаю, что он сам здесь всё драил, но точно бы заставил это делать других солдат. Успешно проделав там все свои дела (никому даже не пришлось заталкивать меня в кабинку — вот это успех, да-а), я воспользовалась колодцем, чтобы черпнуть воды. За счет механизма и крепкого тела это было легко. Вздохнув, я помыла руки и умыла лицо без мыла. Отсутствие горячей воды удручало, но выбирать не приходилось. И почему я не попала в тело какого-нибудь марлийца? Там хоть канализация была… Ладно, надо уже прекратить ныть по этому поводу. Наконец, я вернулась в палату (не без помощи «внутреннего голоса», т.к. я вообще не запомнила, куда идти) и снова стала искать удобное место на койке, по ощущениям абсолютно не предназначенной для сна. Кажется, даже под кроватью Леви было комфортнее, чем сейчас!  — Знаете, думаю, я должна сейчас сказать Вам кое-что важное, — я сделала глубокий вдох, — но я ничего не придумала… Спокойной ночи.  — Аг◼. Спи у◼е. Переживая все эти безумные события не менее безумного дня, я на время и вовсе забыла про родных, полностью «увлеченная» этим дивным новым миром и огромными — я бы сказала «астрономическими»! — проблемами. Несмотря на то, что я всё это время тратила на размышления о том, что произошло и что случится, сейчас забивать этим голову не хотелось. Да и мысли о завтрашнем дне, и о всех последующих, навивали на меня панику, на которую сил уже не было. Как Гвеннет? Хотела бы я еще раз почувствовать тепло ее горячих мягких рук. Мне никогда не нравились обещания (особенно ее по отношению ко мне), но я бы попросила ее пообещать следующее: «Я обещаю жить, обещаю радоваться жизни и не тратить ее на глупости (как ее бывший Дэрек! Ух, как я его ненавижу!)». Как бы мы с ней не ругались и не дрались в детстве, для меня она навсегда останется той, с кем я чувствую себя действительно счастливой. А что там с мамой и папой? Надеюсь, они не так сильно убиваются? Глупо, наверное, в это верить, ведь смерть собственного ребенка это не то, что легко принять. Но всё-таки… пусть это их не сломит. У них всё еще есть Гвен, которая как никогда будет от них зависеть. Интересно, Робби и Ада решили, что исполнят на мои похороны? Они обещали что-то веселое, хотя вряд ли действительно будут что-то петь. Хочу, чтобы это была песня «All star» из Шрека! Она была крутой, но из-за мемов этого никто даже не заметил. Вообще, эти двое наведывались ко мне каждые выходные, заставляя меня смеяться вслух, и не стеснялись подшучивать над моей болезнью. Я придерживаюсь убеждений, что если над чем-то можно было еще шутить, то всё было не так уж и плохо. Обожаю эту парочку. Ой, а мой милашка-Крис? Мой единственный и самый любимый друг по переписке. Тот раз, когда он завалился ко мне в палату со своим парнем, был просто фантастическим! Я помню, так растрогалась тогда, что долго не могла унять слез. Они проехали автостопом через несколько штатов, чтобы поддержать меня, никогда прежде ничего подобного ради меня никто не делал… Как же я их люблю! Что насчет Николь? Она мне продолжит не ставить «энки» за прогулы? Или всё-таки я истратила ее лимит терпения? В отличие от других моих друзей, та не навещала меня, за что я на нее даже не злилась. Она каждый день звонила мне и рассказывала, что новенького происходило в университете, а еще скидывала задания, будто считая, что я их буду выполнять. Вероятно, она и на погребение не придет. Мы не говорили с ней об этом, но думаю, она просто желала верить, что я жива и здорова, а мы банально не могли уловить момента для встречи. Хоть бы она не стала еще более замкнутой… С мыслями о том, что я так и не дождалась появления в сети нового фильма про Человека-паука в хорошем качестве, я заснула.