УДАР ПЯТЫЙ
7 сентября 2019 г. в 14:27
-...и эта мерзавка опозорила нас в очередной раз.
Белла, заслышав пронзительные причитания Лукреции Блэк, остановилась около приоткрытой двери в будуар матери и прислушалась. Действие ожерелья подчинения в течение полугода постепенно ослабевало. Действовать по своему усмотрению Белла еще не могла, но мысли ее, ранее словно покрытые пеленой, в которой единственным просветом были распоряжения и беседы матери, с каждым днем становились все ясней. Надежда, что надоедливая и вечно ноющая тетка может в потоке жалоб и сплетен сообщить матери что-то о Солнышке, вестей от которой не было почти год, не оставляла Беллу. Вот и сейчас девушка отдаленно, эхом слышала: «Подслушивать некрасиво!» — «А я хочу и буду!» — шепотом сказала она себе, тряхнув головой, будто это могло помочь развеять остатки тумана, наведенного ожерельем.
— Сначала она, а потом и ее заполошные братцы поступили на Гриффиндор, и от нас отвернулись почти все, Друэлла, почти все. Только вы еще соглашались принимать нас, не считая старой Мюриэль. Но ты, конечно, знаешь, Мюриэль — родственница Игнатиуса, она не могла оставить последних из рода Прюэттов без поддержки семьи.
— Да-да, милочка, — поддакнула Друэлла, — я помню, сколько вам пришлось вынести.
— Эта неблагодарная тварь свела в могилу моего любимого мужа своими выходками, а когда он покинул нас, прихватила мальчишек и перебралась к старухе — мол, там они не будут меня стеснять — и бросила меня с моим горем в пустом доме. А эта старуха даже не сочла нужным наставить ее на путь истинный и вернуть в место, которое было ее домом столько лет. Она приняла их и заявила, что сама теперь побеспокоится о своих внуках. Только где же она раньше была, пока я с ними возилась годами.
— Ужасно, дорогая, просто невыносимо, — снова голос матери.
— А девчонка. Она бросила меня совсем одну, без поддержки и помощи. Мы так надеялись с бедным Игнатиусом, что сможем поднять на ноги троих сироток, воспитать их в соответствии с духом Блэков и Прюэттов, введем их в общество, создадим им жизнь, достойную представителей столь достойных родов — и все к Моргане в панталоны!
— Ах, Лу, как ты так можешь так выражаться! — жеманно воскликнула Друэлла.
— Извини, Дру, но ты еще не знаешь всего, — понизив голос, громко прошептала Лукреция и всхлипнула. — Дай мне, пожалуйста, твою нюхательную соль, — и зарыдала в голос: — Это невыносимо, невыносимо! Наш род опозорен, бедный Игнатиус, наверное, перевернулся в гробу от ее последней выходки.
— Касси, мою шкатулку с зельями, быстро. Вот, возьми. Выпей, дорогая, — звон склянок и слабый запах успокоительного зелья, — это сильное средство. Тебе поможет.
— Мне уже ничто не поможет, — взрыдала Лукреция. — Ты, когда все услышишь, будешь в полном праве выгнать меня из своего дома, и я пойму тебя. Я из-за нее стала изгоем, а теперь... Теперь от меня отвернутся все. Абсолютно все. А я... Я вложила в нее столько сил, денег, внимания. Как в родную. А она...она со мной так! — и Лукреция то ли всхлипнула, то ли высморкалась.
«Небеса! Что там случилось у тетки в очередной раз? — нахмурилась Белла. — Она всегда приезжает с всевозможными жалобами — то по поводу денег, то по отношению к ней родственников или полусвета, то с претензиями к Солнышку и мальчикам. Сегодня, похоже, очередная жалоба на Молли. Странно. Какое сейчас дело Лукреции до них, ведь они уже давно перебрались в дом Прюэттов к Мюриэль? Лукреция так всегда рыдала, что она устала от детей и их присутствия в ее жизни... Теперь-то какие могут быть претензии? Живут отдельно, денег у нее не просят. Ох, может, у Солнышка какие-то крупные неприятности, и она поэтому так давно не выходит на связь? Что же там случилось?» — и Белла вплотную прильнула к косяку.
— Лу, милая, я уверена, что ты ни в чем не виновата. Я видела, как много ты вкладывала в этих детей, особенно в нее. Это все попустительство ее отца в раннем детстве — мужчинам нельзя доверять детей, они никогда не уделяют должного внимания прививанию манер. Впрочем, чего хотеть от вдовца с тремя детьми и без домовых эльфов? К тому же он, кажется, еще и работал, оставляя младших на попечение девчонки?
— Да, — вздохнула Лукреция.
— Ах, милочка, тебе достались дети, испорченные его влиянием. Да и какое там могло быть воспитание? Потворство глупостям, распущенность, бесцеремонность, несдержанность, вседозволенность, отсутствие уважения к авторитетам. Я же помню эту наглую девчонку, когда она впервые перешагнула порог нашего дома. Тогда ее братцы еще испортили мое любимое дерево.
— Но то, что творится сейчас, это такой позор, такой позор, — снова заскулила Лукреция. — Она уже почти два года живет у Мюриэль, а в обществе скажут, что это я не внушила ей правил морали и не уследила...
— Да что там у вас случилось?
Белла поймала себя на том, что почти не дышит, стараясь не пропустить ни одного звука из комнаты матери и боясь, что становящийся все громче стук ее сердца привлечет к ней внимание кого-нибудь из женщин.
— Эта паршивка... — Лукреция сделала большую паузу и снова всхлипнула. — Эта паршивка... Беременна!
— Ах, — и снова звон флакончиков.
— И кто же ее обрюхатил? — искусственная холодность в интонациях матери, призванная скрыть чрезмерное любопытство, не обманула девушку. Сейчас, именно в эту секунду все откроется: и ее так и не прошедшая любовь, и обряд, строки о котором не привлекли внимания Друэллы в сожженном письме, и участие в обряде самой Беллы. Сейчас мать узнает, что ребенок, которого носит под сердцем Солнышко, одновременно ребенок Беллы. Да, мать покричит сначала, может, даже нашлет в запале пару-тройку Круцио — не страшно, но аристократы не бросают детей, а Друэлла Блэк, урожденная Розье — истинная аристократка. Она будет вынуждена дать позволение на закрепление связи дочери с Молли Прюэтт, пусть даже не любимой и презираемой ею, но собирающейся родить наследников роду Блэк, будет вынуждена предоставить место и средства для воспитания ребенка, а большего им с Молли и не надо.
Кровь уже ревела в ушах Беллы, заглушая слова Лукреции, и она еще ближе придвинулась к дверному проему.
— Конечно же этот сын предателя крови — Уизли, — взвизгнула Лукреция.
Белла закусила губу, сдерживая возмущенный вскрик, но вцепилась побелевшими пальцами в косяк и с трудом устояла, чтобы не ворваться в комнату с воплем протеста. «Не может быть! При чем тут прыщавый Артур?! Солнышко, наверное, пыталась связаться со мной, но проклятые эльфы не дали ей малейшей возможности передать для меня такую радостную весточку. Она, вероятно, была вынуждена временно назвать его отцом ребенка, чтобы не подвергнуть еще нерожденное дитя порче пересудов. (Белла знала, как посторонний глаз может вызвать выкидыш, когда у будущей крохи нет защиты от обоих родителей.) Глупенькая! Ей нужно было всего лишь вызвать меня в Министерство — и никто ничем не смог бы нам помешать. Ах, Солнышко, Солнышко, чудо ты мое рыжее, недогадливое!»
— Странно, ведь сын предателя крови должен быть бесплоден, — хмыкнула Друэлла.
— Они оба хитрые и наглые. Либо придумали что-нибудь, либо кто-то смог частично нейтрализовать воздействие предательства на потомка.
— И она собирается снова вернуться в твой дом и притащить тебе своего бастарда вместе с братиками-недорослями? — помесь пренебрежения и притворного сочувствия.
— О, нет, слава Мерлину! — облегченно вздохнула Лукреция, успокоившись. — Говорят, они переедут в дом, который достался этому Уизли от отца. — Да-да-да, что осталось от бывшего прекрасного поместья, — скучающе произнесла Друэлла, — коровник или псарня, не так ли?— Увы, — притворно вздохнула Лукреция. — Все ушло за долги. Кстати, Абрахас Малфой смог выкупить часть угодий. Говорят, очень переплатил. Но, я думаю, пожалел Цедреллу, иначе ей не на что было даже мужа похоронить. А остальное, кажется, ушло на похороны самой Цеди. Такая была подающая надежды ведьма, а вот связалась... и все. Судьба сломана.
— Да, в последнее время что-то рано стали все умирать, не находишь?
— А, оставь, Дру, — отмахнулась Лукреция, — люди умирали всегда. Тем более война с Гриндевальдом подкосила здоровье слишком многих. А сколько пострадало из-за политики Министерства и Дамблдора за эти годы? Тут никакое сердце не выдержит, даже сердце сильного мага, что говорить об остальных. Мы вот с тобой тоже вдовы. А тебе еще и трех девчонок пристраивать в одиночку. Кстати, свадьбу назначили через две недели.
— Но ведь Септимиус с Цедреллой, по-моему, совсем недавно отправились в мир иной?
— Так года не прошло со дня смерти отца, а Цеди — три месяца назад скончалась. Только эти бесстыдники даже траура не выдержали!— И эта распутница посмела тебя пригласить?!— Мюриэль в качестве посаженной матери от имени молодых прислала приглашение в поместье Прюэттов, где состоится праздник, — замялась Лукреция и тут же спохватилась: — Но я, разумеется, никуда не пойду! Даже не собираюсь!
— А список гостей прислали?
— Да, какие-то школьные друзья и толпа со стороны Септимиуса. Этих Уизли так много — просто муравейник какой-то. Теперь еще наплодится. Правда, нищие все. Септимиус был самым обеспеченным из них. Сколько денег еще до войны у него уходило на родню. Уж я-то помню. И всем учителей оплачивал, и стариков содержал. Тогда он казался еще приличным человеком, иначе не видать бы ему Цеди как своих ушей. А сыночек у него, говорят, непутевый, бегает клерком в Министерстве. Но толку от него никакого. А еще, поговаривают, что он очень магглов любит.
— Ну, яблочко от яблоньки, — фыркнула Друэлла.
— Да не просто любит, тянет в свой сарай какой-то их мусор, возится с ним. Не понимаю я этого.
— Зато теперь твоей падчерице найдется, чем заняться в свободное от сопляков время. Наплодят очередную кучу магглолюбцев и будут растить в своей помойке, — хихикнула Друэлла. — Какое счастье, что ты вовремя избавилась от племянников покойного Игнатиуса, дорогая. И даже не думай, что к тебе будут относиться хуже. По крайней мере тебе ни о них, ни об их выродках заботиться не придется. И я очень рада, что смогла предотвратить воздействие этой гадины на мою Беллу. Одно время я даже волновалась, что не приворожила ли ее Молли. Слышала, что она очень сведуща в любовных напитках.
Закаменев, Белла слушала пересуды матери и тетки. «Этого не может быть! Этого не может быть никогда! Мы встретимся, и все выяснится. Солнышко никогда так не поступит со мной. Она же знает, что это наш ребенок. Наш. Блэк, а не Уизли. Но свадьба? Не может быть! Мать сговорилась с теткой, и Лукреция специально придумала эту свадьбу. Точно! Она лжет, чтобы сделать мне больно. Они хотят, чтобы я отказалась от Молли! Ни за что!
Но — ребенок! Они не могли придумать беременность. Они ничегошеньки не знают об обряде. А Молли забеременела, даже не сообщив мне. Значит... Значит, все это — правда?! Значит, Молли вместе с предателем Уизли решили присвоить ребенка?! Моего ребенка! Они украли у меня ребенка! Молли, Солнышко, за что?!»
Стон. Дверь распахивается, и в комнату к ногам изумленных дам замертво падает девушка.