Трикстеры, что поменялись местами

Приблизительно тридцать лет назад. Ванахейм.

Светало. На выжженной после боя поляне стояло пятеро. Разговор, как обычно, проходил на повышенных тонах. Сиф расположилась в стороне, внимательно всматриваясь в пейзаж и хмурилась все сильнее. Она с содроганием и настороженностью разглядывала обугленные туши существ, выжженное поле и на кромку леса вдалеке, иногда отвлекаясь на спор между асами. — А я говорю, нам стоит идти на север! — громко кричал Тор, настаивая на своем плане. — Ты всех погубишь, брат, если мы пойдем туда! Ты разве не понял? Тех, троих, мы едва смогли убить. Мы не знаем, сколько их, откуда они и кто их наслал. С десятком тварей мы не справимся! — трикстер рассуждал здраво, но голос его срывался. Он был зол. — Разумным решением будет повернуть назад и заручиться отрядом. — Мы потеряем время, чем ярче солнце, тем агрессивнее Гор’зу. И не факт, что они выйдут по наши души, а не пойдут к ближайшему поселению. — Которое находится на севере, — напомнил Хогун, внимательно слушая асгардских друзей. — Но и разделиться мы не можем. Слишком опасно. — Как и идти к ним, — заметила Сиф. — На запах убитых сородичей они не приходят. Шерсть не поддаётся боевой магии, как и туши. Тор. Я согласна с Локи. Нам нужно отправиться за подмогой, а после пойти к стае. Младший Одинсон победно возвёл вверх руки, выражая крайнюю степень благодарности. — Если они и атакуют поселение, то мы успеем прийти к ним на помощь. И обойтись меньшими жертвами, — объяснила девушка, всё ещё настороженно поглядывая в сторону леса. — Ваны сдержат оборону столько, сколько нужно. Тор хотел оспорить это, но, почувствовав неободрение со стороны команды, все-же поумерил пыл. Убрав на пояс молот, громовержец спешно обогнул брата и первым двинулся в сторону выжженной кромки леса. Дальнейший путь на юго-запад прошел в обоюдном молчании. Очередная вылазка должна была обернуться безоговорочным триумфом, да только противник оказался сильнее. Гор’зу веками прятались среди трещин мироздания, впитывая в себя солнечный свет, лакомясь космическими отходами. И появлялись на чужих землях лишь тогда, когда были чрезвычайно голодны. И всегда охотились поодиночке. «Странно все это», — хмуро заметил трикстер. Стаями Гор’зу никогда не охотились. Не в Ванахейме. Здешний сухой климат их отпугивал. Много теней и чужих запахов, деревья, мало открытого пространства не позволяли развернуться в бою и получить преимущество, чтобы нанести смертельный урон. Они, скорее, пробирались в пустынный Йотунхейм, забирая хладные трупы местных и пропадали на века, пресытившись. Интуиция подсказывала, что нападение Гор’зу были чьим-то хитрым, точно выверенным планом. Но кто осмелился и смог подчинить космических тварей? Локи не имел ни малейшего понятия. Один верно распорядился и отправил сыновей в Ванахейм. Он прекрасно понимал, что их способности здесь нужны больше. Всеотец расправится с главарем, когда же дети его защитят обычный народ. — Не нравится мне все это, — осторожно, шепотом произнесла Сиф, останавливаясь по среди тропы. — Я одна слышу шорохи? — Нет, не ты одна, — оборачиваясь, заметил Хогун и встал в боевую стойку. — Их семеро, — заметно бледнея, произнес трикстер, отступая ближе к команде. — Крупнее предыдущих. Светящиеся молочные глаза блестели в листве. Существа окружали асгардский отряд, но не спешили нападать, видимо, решая, кто слабее и кого будет проще утащить с собой. Выбор был очевиден. Маг. Они чуяли в младшем Одинсоне не только приятную, манящую йотунскую кровь, но и тонко чувствовали магическое истощение жертвы. Он им не соперник. Гор’зу напали первыми. Выскользнув из своего укрытия, существа направились в сторону выбранной цели. Стальной скрежет и лязг метала раздался в лесу. Пока Тор умело парировал атаки гигантской твари, а бравая четвёрка пыталась оружием отбиться от других, Локи решил применить другую тактику. С тонкими клинками, без магии, трикстер мог только избегать ближнего боя. Лезвия не пройдут сквозь их шерсть, а сил у Гор’зу всегда было на порядок больше. Скользнув в лес, младший Одинсон надеялся выманить на себя противника, потянуть время. А там, возможно, ему придут на помощь. За ним побежало двое. Пробираясь меж листвы, трикстер наращивал отставание. Сильные, ловкие Гор’зу, не привыкшие бегать посреди леса, то и дело цеплялись за ветки, драли и сбивали деревья поменьше, стараясь поймать юркую зелёную тень. Перепрыгнув овраг, Локи оглянулся, а после побежал дальше, вглубь леса. За ним гналось двое. Не крупные, молодые особи заметно злились, завывали и удивительным остервенением драли все, что попадалось на пути. Свернув влево, трикстер юркнул меж двух деревьев. В очередной раз обернувшись, он хотел было выкрикнуть что-то колкое, снять тем самым напряжение. Но откуда-то сбоку выпрыгнула ещё одна особь, повалила асгардца, и, клацнув зубами, вцепилась в зачарованный золотой наплечник. Локи взвыл, почувствовать жгучую боль, но сопротивляться не перестал. Собрав остатки магических сил, он прочертил руны на земле. Трава вспыхнула, обжигая и дезориентируя Гор’зу. Этого хватило, чтобы прошмыгнуть между гигантских лап и двинуться дальше. Зелёный доспех постепенно окрашивался алой кровью. Укус был настолько сильным, что от наплечника почти ничего не осталось, кроме ошметков металла. Бежать стало труднее. Расстояние сокращалось. Следующий прыжок не стал неожиданностью, но увернуться от существа у Одинсона не вышло. Клацнула зубами, тварь вцепилась в ногу трикстера, и помятуя о предыдущей выходке добычи, кинула ее вперёд. Ударившись о толстый ствол дерева, Локи попытался встать, но был атакован снова. Гор’зу загоняли жертву, выматывали. Они играли с добычей, подобно кошке, то кусая, то откидывая в сторону. — Хеймдалль, мост, — хрипло закричал Локи, смотря на небо с надеждой. Но его не услышали. Пять тщетных попыток докричаться до стража моста не возымели результата. «Нет, я так просто не сдамся!» — твердо решил Локи, материализовав кинжал в правой руке и кинув его в сторону твари, что к нему подбиралась с намерением сожрать. Лезвие попало точно в глаз. Гор’зу пошатнулся, цепляя своей тушей сородичей и отталкивая их в бок. Началась неловкая стычка трёх хищников. Улучив момент, трикстер перепрыгнул очередной овраг. Покачнувшись, Одинсон откашлялся кровью. Раны не заживали, магии осталось на пару заклинаний. Локи паникующе всматривался в лес, окончательно потерявшись среди однотипных деревьев. — Хеймдалль, мост! Ну, давай же! Дай хотя бы знак, что слышишь! Тишина. Обратной дороги нет. Гор’зу давно опомнились и догоняли добычу, изредка скалясь друг на друга, явно споря, кто первым притронется к мясу. Собрав последние силы, Локи пробирался между стволами деревьев, сквозь поредевшую листву. Сделав неосторожный шаг, трикстер оступился и, теряя равновесие, упал вперёд. Но вместо того, чтобы приземлиться среди осенней листвы, Локи влетел в непонятно откуда взявшееся перед ним дерево. — Что за… — не успел Локи выкрикнуть ругательство и обернуться, как перед ним, из пустоты, вывалились Гор’зу. Втроём, они поднялись на массивных лапах и принюхались, явно теряясь в пространстве. Воспользовавшись этой заминкой, Локи побежал вперед, завидев среди деревьев просвет. И не ошибся. Впереди его ждала зеленая поляна, усыпанная малознакомыми кустарниками и дикими цветами. — Это не Ванахейм, — осенило Локи. Не успел трикстер сориентироваться в пространстве, как впереди он услышал хруст веток. Насторожившись, Локи ожидал очередную, но уже смертельную атаку Гор’зу. Но каково было его удивление, когда осторожно, крадучись, на поляну вышла девушка. Уставшая, запыхавшаяся, она с непередаваемым удивлением уставилась непонятно откуда-то взявшегося посреди леса мужчину. Незнакомка показалась принцу странным, приятным предсмертным ведением. Солнечный свет падал на её юное лицо, подобно божественному ореолу. Локи рассматривал девушку, подмечая каждую деталь: странные одежды; кожаные штаны в облипку; свободную черную кожаную куртку, затертую, явно на пять размеров больше; темный свитер, запачканный чем-то. Старые, грязные ботинки, сильно вымазанные в земле, он едва мог рассмотреть среди зеленой листвы. Но странный внешний вид не портил незнакомку. Нет. Она была красива. Голубые, добрые глаза, ямочки на щеках; большие губы на светлом, загорелом лице; забавная прическа, за которой незнакомка пыталась скрыть копну непослушных медно-рыжих кудряшек — все это делало ее нереальной. Девушка же рассматривала мужчину, совсем потерявшись в своих догадках. Он был сильно ранен. И без того бледное лицо давно покрылось испариной. Незнакомец опирался одной, здоровой рукой за дерево, боясь пошевелиться. Богатые одежды, золотые вставки девушка примерила сразу. Он походил на глюк, на видение, словно призрак. Аристократические черты лица, осанка, все в нем казалось странным и непривычным. Они долго рассматривали друг друга, пока сзади мужчины не послышался вой. Первым опомнился трикстер. Гор’зу, привыкнув к чужим, непривычным запахам, нашли нужный и теперь шли точно по следу, быстро сокращая расстояние. 'Беги' — крикнул мужчина на чистом асгардском языке, срываясь с места и, прихрамывая, бросился к незнакомке. — Что? — девушка похлопал глазами, но с места не сдвинулась. — Беги, говорю! — наконец-то нащупав правильный местный диалект, прокричал Локи. — Беги же, ну! Но девушка не спешила убегать. Она, ещё раз окинув удивленным взглядом незнакомца, бросилась сперва к нему и подала руку. Один, раненный, от зверя он не сбежит. Но далеко уйти не вышло. Существо, черное, огромное, выскочило на поляну, и роняя кровавую слюну, с упоением изучало загнанную жертву. Двое других обогнули поляну и теперь выжидали сзади. — Бежать некуда, — констатировал Локи, переводя взгляд на незнакомку. — А мы даже толком и не познакомились. — Познакомимся, — спокойно ответила девушка, легким движением руки доставая спрятанный под курткой заряженный пистолет. — Я не сдамся без боя. Послышался раскатистый выстрел. Рыжая незнакомка стояла, вытянув перед собой пистолет и внимательно наблюдала за тем, как падает огромная звериная туша. Локи пораженно посмотрел на мгновенно умершего Гор’зу. Их не брали клинки, их не убивала магия. Но … это незнакомое ему оружие*, незамысловатое, попало в цель. Пуля прошла сквозь упругую шерсть и застряла где-то в черепной коробке существа. День становился все страннее. Устало покачнувшись, трикстер наблюдал за тем, как у умело девушка расправлялась с обезумевшими тварями. Увернувшись от их прыжка, она выстрелила ровно два раза. И попала в цель. Два оставшихся существа повалились рядом с ней, не подавая признаков жизни. Но незнакомка не спешила отходить от Гор’зу. Она рассматривала туши, не забывая держать перед собой пистолет. — Лучше их закопать, — оборачиваясь в сторону мужчины, констатировала девушка. Она скользнула по трикстеру пытливым взглядом и, пнув для пущей надёжности труп существа, заметила: — Это подождёт. Ты совсем плох. Убрав за спину, под куртку, пистолет, незнакомка подошла к асгардскому принцу и вновь протянула руку, не забывая подставить плечо. Локи не стал упрямиться, сейчас ему и правда требовалась помощь. Он, сильно раненный, устало прикрыл глаза и прижался к спасительнице. Она же, тяжело ухнув, дрогнула под весом его тела. — Ты тяжеленный! — недовольно пробурчала девушка, но придерживать трикстера не перестала. — Сколько ты весишь? А эти одежды? Ты точно человек? Мужчина криво улыбнулся, смахивая рукавом кровь со своих губ. После всего, что произошло, незнакомка вела себя спокойно и расслабленно. И, несмотря на природную хрупкость, на то, что она была на голову ниже, девушка напоминала ему валькирию. Сильную, уверенную, и, хитрую. Спасительница упрямо шла вперёд, осторожно выбирая пути. Локи сразу заметил, с какой лёгкостью девушка ориентировалась в чаще. Она спокойно находила только ей известные тропы, периодически останавливалась, прислушиваясь и оглядываясь по сторонам. Минут через пятнадцать они вышли к кристально чистому роднику, и, воссияв, незнакомка радостно объяснила: — Не ошиблась! Сколько лет, а дорогу помню. Ему казалось, что она шла на звуки. Локи брел, крепко вцепившись в плечо девушки, и давно перестал замечать метки, что были оставлены на деревьях, на следы и на кровавые пятна, укатанные под пожухлой прошлогодней листвой. — Эй, не спать! — громко выпалила девушка, чувствуя, как накреняется влево под напором незнакомца. — Мы почти пришли. Вскоре они выбрались на прогалину, в центре которой стоял старый деревянный дом. Он затерялся среди крон и листвы, брошенный, очевидно, совсем недавно. Девушка хмыкнула. Дом был пуст. Подойдя ближе к лестнице, что вела на открытую террасу, девушка со всей силы пнула доски, проверяя их на прочность. Она думала, что за тридцать или сорок лет дом окончательно сгнил, учитывая вечную сырость в этих краях, но бывший хозяин исправно следил за хижиной. Похоже, даже жил. Или скрывался, о чем говорило разбитое стекло, следы от лома на входной двери, и, если приглядеться, остатки запекшейся крови на половицах. — Ничего не меняется, — хмуро заметила девушка, осторожно перешагивая через порог и придерживая незнакомца за руку. С такими ранами не жили, но мужчина не только стоял на ногах, но и самостоятельно перешагнул. Незнакомец был чудным. «Проще, конечно, его грохнуть», — корила себя девушка, но, осматривая асгардца с ног до головы, спешила себя одернуть. — «Боже, Лиза, когда-нибудь твое любопытство тебя сгубит!» В доме было всего три комнаты, первые две из них были под завязку забиты разным хламом. Всё раскидано или поломано. Привычная картина, похожих жилищ она повидала не мало, а потому не удивлялась. Последняя комната, к счастью, осталась вполне цела и была обжита. Небольшая чугунная печь стояла у стены, покрытая с трёх сторон красной кирпичной кладкой, уходящей к потолку. Старый дубовый стол у окна выглядел внушительно. Рядом с ним стоял старый, добротный советский стул, накрытый сверху подушкой. В дальних углах висели засаленные, большие керосиновые лампы, что не удивительно. В подобную глушь, ради одного человека, вряд ли бы провели электричество. Но самым главным предметом мебели была широкая железная кровать, застеленная сверху двумя ватными матрасами, украшенная тонной подушек и простым, белым одеялом. Девушка усадила мужчину, не забывая перед этим подкинуть под его спину пару подушек. Незнакомец болезненно выдохнул и прикрыл глаза. Лиза смотрела на него и терялась. Она впервые не знала, как поступить. Интуиция подсказывала, что нужно помочь, не быть безучастной. Что она, отчасти, сделала. Привела за собой, совсем позабыв о безопасности, о принципах, о логике. Ведомая интуицией, она не хотела уходить. — Ты можешь меня бросить, — спокойно произнес Локи, чувствуя на себе хмурый взгляд небесно голубых глаз. — Ещё чего, — шикнула девушка. Она, уязвленная недоверием, пошла словам трикстера наперекор. Убедившись в том, что незнакомец ещё жив и вполне держится, Лиза отправилась в соседние комнаты. Локи отчётливо слышал шум где-то за стеной, хоть и ощущал все, словно через пелену. Он прекрасно разбирал скрип половиц, скрежетание, сменившиеся шуршанием, а после услышал глухой удар о что-то железное. Незнакомка бесцеремонно рылась среди чужих вещей, которые составляли неприглядный хаос. Девушка с интересом перебирала вещи, пытаясь найти среди хлама намек на медицинский ящик. Он всегда был в этом доме, а памятуя о том, что некогда хозяин скрывался здесь, аптечка, запасы еды и керосина запрятали не на один месяц. — Какая прелесть, — вытаскивая из груды тряпок поеденную молью шубу, Лиза брезгливо скривила лицо. — Импортная, с советских времен. Контрабанда, — скинув ее в дальний угол, девушка продолжила свои раскопки. — Хлам-хлам-хлам. Не удивительно, что ОНИ не забрали эту сумку, часы. Сколько бывший хозяин натаскал, но сбыть не получилось. Перебрав хлам в первой комнате, девушка радостно посмотрела на дверцу погреба. Пройдясь взглядом по следу от ковра, девушка хмыкнула. — Как банально. Хозяина дома унесли в нем, в этом не было никакого сомнения. Марать одежду никто не хотел, а в ковре, по лесу, нести труп — мысль очень трезвая. Да, тяжелее, но куда удобнее, если уметь. Прошло ещё немного времени и девушка вернулась с большим, черным ящиком в руках. Поставив его на стол, незнакомка начала раскладывала все по порядку, чтобы не ошибиться. — Раны серьезные, их нужно обработать, — доставая из недр ящика коричневую стеклянную бутыль*, что легко помещалась ладонь, пояснила незнакомка. Мужчина только утвердительно кивнул, понимая, что сейчас ему и правда нужна помощь. Укус Гор’зу не был сильно ядовит, но сама слюна падальщиков отравляла организм и мешала процессу регенерации. Без чьей-либо помощи Локи неделями латал бы раны, прибывая в беспамятстве и одолеваемый жаром. Непростительно долго, когда где-то в Ванахейхме шла война против диких космических тварей. Продезинфицировав руки в спирту, девушка наскоро, из остатков марли и ваты скрутила тампоны. Все, что она могла — очистить восполненные раны, перевязать, и выправить незнакомцу плечо. Мужчина выглядел отвратительно. Бледное лицо, дрожащие черные ресницы, испарина на лице. Его колотило, но он чудом держался. Встав напротив мужчины, девушка с содроганием изучала зелёный доспех, окрашенный алой запекшейся кровью. Раны не кровоточили, но, смотря на то, как утопали в разодранном плече части кольчуги, даже стальные нервы девушки давали слабину. — Надо как-то снять твою одежду. Боюсь… это будет очень больно… Сквозь дымку боли и жара, Локи вдруг почувствовал руки, холодные, леденящие, у себя на шее. Девушка старалась высчитать пульс, сперва очевидный на сонной артерии, после взяла его левое запястье, чтобы убедиться в своих домыслах. — Живой и сердце уверенно бьётся. Не знаю, кто ты, но силы воли тебе не занимать. Пересилив страх, девушка наконец-то перешла к доспеху. Снять его оказалось сложной затеей. Но сдаваться Лиза не привыкла, а потому уверенно перебирала пальцами кожаные переплетения, изредка поглядывая на мужчину. Он стоически терпел, не проронил ни слова, и только изредка приоткрывал глаза, чтобы запечатлеть незнакомку. Рыжие кудряшки она заплела в тугую косу, обманчиво наивные глаза теперь казались предельно серьезными, обжигающими. Чтобы разбавить обстановку, девушка то и дело что-то бурчала себе под нос. Иногда ругалась, шипела. И Локи прекрасно понимал для чего. Она старалась скрыть накатывающий страх, неуверенность за веселостью и беззаботностью. Это не раздражало, нет. Словно опытный эмпат, она ловила эмоции и сразу выбрала правильную стратегию. Пустословия Локи не любил, но, в сложившейся ситуации, любая фраза, любой странный звук не позволял разуму расслабляться. Долгие два часа девушка не отходила от трикстера. Сперва обработала раны, которые теперь не выглядели столь отвратительно. Над плечом пришлось повозиться, но и его она вправила. И уже после, перевязала остатками марли другие, незначительные ссадины и раны. Неизменным оставался жар, с которым бороться Лиза была попросту не в силах. — Таблеток нет, — перебирая содержимое черной коробки, заключила девушка. — А травы… я в них совсем не смыслю. Хозяин дома, помнилось, хранил много сухих сборов где-то в потёмках соседней комнаты. Но интуиция подсказывала, что для незнакомца местные травы — пустой звук. А своей интуиции Лиза доверяла. — Тебе нужен отдых и сон, они лучшее лекарство. Правда, постель пропиталась кровью, — не весело заметила девушка, вытаскивая из-за спины незнакомца потемневшие подушки. — Там где-то было одеяло, шерстяное, пара простыней. А под ватными… под ними будет жарко. Лиза громко, вслух, рассказывала о каждом своем действии, понимая, что мужчина все слышал и, по возможности запоминал. — Ты не простой человек, — заметила девушка, помогая незнакомцу лечь. — Ты права, — тихо, сквозь кашель, согласился Локи. — Я не человек. Тяжёлый, громкий вздох. Лиза устало покосилась на мужчину. — Надо было тебя пристрелить, — недовольно протянула она, не скрывая своего негодования. — Но что сделано, то сделано. Она не стала дожидаться ответа и быстро покинула комнату, оставляя незнакомца в одиночестве. Шумно захлопнулась дальняя дверь. «Ушла», — тихо отметил Локи, перед тем, как провалиться в беспокойный, но достаточно глубокий сон. *** Пробуждение пришлось на вечер. Разлепив тяжелые веки, Локи скользнул взглядом по потрескавшемуся от времени деревянному потолку, на котором среди оранжевой дымки света плясала тень. Незнакомка вернулась и теперь что-то неспешно готовила на чугунной печи. В доме было тепло, жар отгонял холод подступающей ночи. Запахи трав и жаренной пищи постепенно заполняли пространство. Если, прежде, комната показалась неприветливой, то теперь она преобразилась и стала уютной. — Спасибо, — достаточно громко поблагодарил мужчина, заставая девушку врасплох своим голосом. Тень замерла, и лишь огонь, струящийся от керосиновых ламп, причудливо подрагивал. — Не стоит. Я, честно, порывалась уйти. Но… видимо, мое сердце не настолько зачерствело, чтобы оставить тебя тут одного, — призналась незнакомка. Приподнявшись на постели, трикстер с удивлением отметил, что был в другой, странной одежде, не по размеру. Одеяла девушка где-то раздобыла. Локи, нахмурившись, смутно припоминал её монолог многими часами ранее. Незнакомка правильно распорядилась моментом, когда он был в беспамятстве, переодела, обтерла и сменила постельное белье. Оно было далеко не новым, но в его ситуации грех жаловаться, девушка честно старалась помочь. Локи спокойно дышал, раны затянулись, но все ещё горели и чесались. Даже жар сошел на нет. Незнакомка его спасла, а после вылечила, и теперь что-то готовила, чтобы расположить к себе и, возможно, извиниться за срыв. Удобнее расположившись на подушках, мужчина внимательно, с неподдельным интересом рассматривал девушку. Она сняла куртку, что была не по размеру, и теперь Локи смог заметить худобу, не присущую асгардским женщинам. Старый, серый свитер точно обрамлял все изгибы хрупкого, подтянутого тела. Тонкие плечи, хорошая осанка, сильные руки, хотя со стороны и не скажешь, заставили трикстера задуматься. Девушка явно никогда целенаправленно ничему не училась. Валькирии и эйнхерии всегда подходили к тренировкам основательно. Но Локи помнил, что незнакомка была ловка и сильна, и потому Локи пытался понять, в чем причина. Ее образ, рост и тело нисколько не выдавали в ней бойца. — Меня Елизаветой звать, — тихо произнесла девушка, разрывая тишину и забирая с чугунной печи сковородку. — Можно просто Лиза. В ее словах асгардский принц услышал сомнение. Она явно давала понять, что долго размышляла о том, чтобы начать сближение. — Локи… Одинсон, — осторожно произнес трикстер, ожидая ответной реакции. Его имя, брата и отца во всех девяти мирах знали не понаслышке. В некоторых помнили героев в лицо. Но не Лиза. Свет от керосиновых ламп был слабым, но Локи прекрасно рассмотрел, как девушка забавно вскинула бровями, силясь что-то понять. — Забавное имя. Одинсон… что-то северное? — уточнила она, опуская сковородку на стол. — Карелия… Финляндия рядом. Ты из тех краев? Локи опешил и не спешил отвечать. Впервые его не узнали. Но это ему только на руку. Они не знали друг о друге ровно ничего. Она его не боялась, а он, в свою очередь, не спешил раскрывать всех карт. Девушка уж очень напоминала ему Амору. Такая же хитрая, изворотливая. Да только не было в богине той храбрости, что успел он рассмотреть в новой знакомой. — А разве похож? — перевел стрелки Локи, ненавязчиво улыбаясь. — Зубы заговариваешь. Но да, не похож. Ты странный, а я, поверь, знаю, о чем говорю, — она мазнула трикстера оценивающим взглядом, а после указала на повидавшие виды после боя доспехи. — Ты выжил, при том, напомню, говорил на чужом языке. А теперь разговариваешь, словно русский язык всегда знал. Без акцента. — И к чему привели тебя мысли? — мужчина широко и заговорщически заулыбался. — На солдата тоже не похож, хотя выправка схожая. На эксперимент ты не тянешь, а если и был им, то вел себя иначе и не ходил в столь странном наряде. Но есть очень глупое предположение. Но для него нужно вспомнить… Одинсон. Точно! Норвежское или скандинавское. На последнем слове девушка осеклась и застыла, переводя на собеседника ошарашенный взгляд. — Не, это шутка какая-то, да? — пыталась прервать в голове поток мыслей-образов. — Локи Одинсон. Принц Асгарда, бог озорства, — закончил мужчина, с удовольствием наблюдая за переменами в лице Елизаветы. Потеряна, ошарашена, но страха в глазах не читалось. Локи давно уяснил, что мидгардскую девушку вряд ли напугаешь. Она тонко чувствовала ложь, на грани интуиции. И точно попадала в цель, заводя разговор. Елизавета его пыталась заинтересовывать намеренно, кидая обрывки фраз о мире, о солдатах, о множестве вещей, которые показались его натуре интересными. Локи промолчал, продолжая улыбаться. — Но разве боги не всесильны? — удивилась девушка, намекая на раны. — Мы тоже смертны, — пожал плечами Локи. — Мифы на то и мифы, чтобы запугать и запутать людей. Лиза понимающе кивнула. — Но, — мужчина заметил, — ты все равно не доверяешь. И хочешь подтверждения. — Хочу, — не стала отпираться Лиза, она до конца не хотела верить в собственные домыслы, которым уже нашла логическое объяснение. — Позволишь? — уточнил Локи, перехватывая руку девушки в районе запястья. — Это не больно. Он не обманул. Локи держал ее руку крепко, на пульсе, вслушивался в спокойный ритм человеческого сердца. Не нужно плести заклинаний, не нужна магия. Его природный дар, позволяющий заглянуть в душу, запутать мысли и принудить к необдуманным поступкам — сейчас был как нельзя кстати. Разум — словно огромный, незнакомый океан, отозвался под действием чар. Локи мог всколыхнуть его, исказить, но предпочел просто наблюдать, не вмешиваясь. Он не хотел рушить хрупкое доверие, за что был вознагражден. Локи тонко улавливал все струны души Елизаветы, и, если быть честным, он утопал в ее эмоциях, таких простых, открытых. Удивление, граничащее с восторгом, непонимание и … почитание. Нет присущей асам ненависти, злобы и отвращения. Ему верили так искренне, громко и всепоглощающе! Он видел ее перед собой, прикрывшую глаза. Ресницы подрагивали, а на лице расцвела широкая улыбка. — Я тебя слышу, в своих мыслях, и вижу так четко. Это странно, — не открывая век, тихо произнесла она, почти шепотом. — И мне нравится. Потрясающие способности! Трикстер почувствовал, как быстро и громко забилось ее сердце, когда вода колыхнулась, изменилась и засияла золотым, отражая окрестности Асгарда. Прекрасный, величественный, небесный город, его монументальный вид, зелёные окраины и Биврест глубоко поразили Елизавету. «Это мой родной мир. Не каждому человеку посчастливится его увидеть, — галантно предложив руку спутнице, он вел ее среди знакомых домов, обрамлённых камнем, — и ты нисколько не смущена. Прекрасное качество!» «Здесь так много золота. А эти башни! Удивительно!» — восторженно произнесла девушка. Елизавета осторожно шла за Локи, внимательно слушая, вникая в каждое слово. Речь мужчины искусно переплеталась. Он не говорил не о себе, но о своем народе, его величии. Рассказывал и смешные истории, и девушка так заразительно смеялась. Асгардский принц видел, иногда она не понимала его, но старалась искренне поддержать. — Я поражен, — мужчина все ещё не отпускал ее руки, впитывая все эмоции, даря свою уверенность и благодарность. — Знаешь. Я ведь тебе жизнью обязан. Фраза, слетевшая с его уст, застала Елизавету врасплох. Видения тут же схлынули. Нахмурившись, девушка приоткрыла веки и внимательно посмотрела на мужчину. Прежде серые, с вкраплением зелёного, глаза, теперь ярко блестели среди полумрака. Локи о чем-то думал, а после уверенно сказал: — Чего ты желаешь больше всего на свете? Подумай. Максимально выполнимое, любое желание. Я пустых слов на ветер не бросаю. Эмоции, яркие, красочные, заволокла дымка сомнения. Девушка посмотрела на доспехи, золотые. Нет, она знала, опасно брать золото, глупо, непрактично. Она боялась подставить себя и свою семью под удар. Локи не спешил сбивать Елизавету с мыслей, а потому терпеливо ждал. Он дал ей возможность подумать, без его вмешательства, а потому отпустил руку девушки. — Не знаю, — слова прозвучали неуверенно. — Ничего ценного забрать я не смогу. А все, что хотела, я имею или могу сама добиться. — И совсем нет никакой мечты? — Локи внимательно наблюдал за мидгардской женщиной. — У тебя есть враги? Могу проклясть. Или дать обет защиты. Все что угодно! Но девушка была непреклонна. Она попыталась отодвинуться, но была притянута. — Ну что за упрямица! — он снова забирался в мысли, теперь настырно, без разрешения. Уцепиться за воспоминания не составило труда. На задворках сознания он быстро нашел, то, что искал. Старые кадры из жизни, пропитанные болью, отозвались в его душе. Больничные запахи, страх, бесконечное горе. Воспоминания сменялись то новыми, то старыми, обретая жизнь на бесконечной водной глади. …Перед трикстером предстала совсем юная Лиза, в смешном, коротком джинсовом платье, с копной рыжих длинных кудряшек. Беззаботная, уверенная, девушка шла под ручку с молодым парнем. Любовь, тепло и надежда. Они что-то планировали, хоть и были слишком юны. Александр, так его звали. Елизавета не чаяла души в нем, а он был для нее крепкой опорой. Счастливая пара. «Но при чем тут это?» — Локи не понимал и потому, забывшись, забирался глубже, причиняя девушке душевные страдания. Елизавета дрожала под напором нахлынувших чувств и вцепилась в Локи мертвой хваткой, сдерживая слезы. Она изо всех сил сопротивлялась божественным чарам, пыталась подавить нарастающую панику. Но трикстер был сильнее. Следующий кадр. Тот же день, другая улица. От пары пахнет больницей, алкоголем, а на лице Елизаветы застыли слезы. Лавочка, теплые объятия и бесконечное горе. Девушка плачет, навзрыд, а Александр стоически держится, хотя даётся это с трудом. — Мы что-нибудь придумаем, милая. Это же не конец света, — его голос дрожал. — Приемные дети, это вариант. «Дети?» — удивился Локи. Следующее воспоминание было родом из далёкого прошлого, смазанное. Лица, странные и страшные, чужие голоса, которые она запомнила отрывками. Обвинение и крики. Слишком давно и туманно. Она помнила таблетки и уколы, как и эмоции детского, всепоглощающего страха. Первопричина. Новые кадры, уже ближе, отчётливее. Знакомая куртка, почти новая, обрамляла тонкие плечи девушки. Притупившиеся эмоции, граничащие со злостью, агрессия — все, что ее спасало в тот момент. До боли хотелось есть, но больше размять кулаки. Не время. В руках она держала талоны, от которых старалась оттереть чужую кровь. Мысль «Не сейчас» теплится в голове. Слишком сложно. Их семья трещит по швам из-за вечных споров и ругани. Мир перевернулся. «Лебединое озеро», — услышав его где-то поблизости, она хмурится. Неприятные ассоциации… — Прекрати! — взмолилась девушка, пытаясь вырваться из крепких рук. — Я скажу! Только прекрати! Локи спешно оборвал связь, но эхом он ещё чувствовал отголоски чужих эмоций. — Единственная мечта, это дети. Но родить своих я не в силах, — пояснила Лиза. — Такие вещи не лечатся. Локи долго молчал. Не этого он ожидал, забираясь в чужие воспоминания. Что же произошло с Елизаветой, что случилось вокруг? Почему все так плохо? Мидгард, он помнил смутно, был под незримым присмотром. Так почему этот мир дошел до такого? — Дети, это прекрасно, наверное, — понимающе резюмировал трикстер, отвлекаясь от нехороших мыслей. — Но, знаешь, в Асгарде есть умельцы править ошибки природы. Обманывать судьбу. В глазах девушки застыл немой вопрос. — Если бы ты спасла Тора или кого-нибудь асгардского воина, они бы вряд ли тебе чем-то смогли удружить. А вот маги и целители, — мужчина сделал паузу, — зная, как это делается, вполне могут и помочь. Ещё чуть обождав, пока девушка выйдет из оцепенения, Локи продолжил: — Я прочитал много книг, в отличие от брата, и с юных лет изучал и древние трактаты, что старше меня. Поверь, там много чего интересного. В нескольких, тайных свитках и книгах до мельчайших подробностей описана история создания армии Одина. Бравые воины собирались со всех девяти миров. И среди них были люди. Сильные, смелые, преданные, их забирали из родных земель, чтобы превознести, изменить, породить сильных воинов. Они служили Одину верой и правдой, но жили до отвратительного мало. Всеотец ценил воинов из Мидгарда, они были самыми преданными из его армии, потому что не жалели себя и знали цену чужой жизни. Так же им были не чужды эмоции, любовь и прочая наивная чепуха. Поэтому, когда войны стихли, в Асгарде стали образовываться меж-расовые союзы, которым Один потакал в благодарность за верную службу. И если парами женщина — ас, мужчина — человек, проблем с вынашиванием детей-полукровок — не возникало. То женщины не асгардской крови… будучи здоровыми, детей от возлюбленных могли и не выносить без магического вмешательства. К чему я веду. Решение есть, магического порядка. Единственное, моральная цена вопроса. Не надо слов, чтобы описать эмоции человеческой женщины. Недоверие, надежда, скепсис. Она прекрасно понимала, к чему вел бог лжи и обмана. Лиза не спешила отвечать, поэтому Локи оставалось привести свою мысль к конечной точке. — Я предлагаю договор. Жизнь за жизнь. Ребенок, здоровый, сильный, с прекрасной генетикой, но не от твоего мужчины. Измена, пойдешь ли ты на нее и на все последствия, что могут прийти позже? Локи ожидал, что Лиза будет долго сомневаться и взвешивать все за и против. Но она быстро сориентировалась. — Я согласна. Измена… глупости. Мой супруг только счастлив будет ребенку, своему или чужому. Но, если он отвернется от меня, то … — Лиза говорила уверенно, словно доказывая свою силу воли. — Сама воспитаю, придумаю. Костьми лягу, но дам все, чтобы ребенок ни в чем не нуждался и был в безопасности! — Хорошо. Завтра я окончательно восстановлюсь, а пока у нас есть время, чтобы обсудить условия. У Норн странный юмор, хочется уберечь себя от неожиданных сюрпризов*. *** Раннее утро выдалось суетливым. Много нужно успеть сделать, а времени, интуиция подсказывала Локи, совсем не осталось. Если вчера он совершенно забылся, то сегодня вспомнил о том, что где-то там, без его участия, шла война. Война, которую он покинул с позором. И ему срочно нужно реабилитироваться и оправдать свое отсутствие. — Гор’зу нужно убрать отсюда, — констатировал факт трикстер, ведя за собой земную женщину. — Полагаю, сюда приходят люди. Не будем их пугать. Девушка лишь скептически хмыкнула. — Не придут недели две, как минимум. Да и место, скажем так, не доброе. Здесь очень удобно закапывать трупы, земля мягкая, податливая. И сгнивают быстро. Мужчина обернулся в сторону Елизаветы и нахмурился. — У вас это в порядке вещей? — уточнил он. — Вообще, нет. Просто, есть те, кто пользуется общим хаосом и неразберихой. Пару лет здесь и пройти нельзя было, кровавые болота, отвратительный запах. А труп раз в сезон — даже хорошо. — Мне казалось, за тысячу лет человеческий род изменился. Привился гуманизм, как минимум. А вы все своих убиваете. Раньше жертвы приносили богам ради урожая. А теперь ради чего? — А все тоже. Достаток. Больше не нужно взывать к богам, чтобы получить желаемое. А просто переступаешь через ближнего своего. Локи расхохотался. — Да, нашего участия здесь и правда не хватает. Твердой руки, контроля. Мидгард заброшен Асгардом. Ничего, этот вопрос решаем. А пока, подумаем о другом, — выходя на поляну, заметил трикстер. Подойдя ближе к подгнившим тушам, Локи присел на корточки и с неподдельным интересом начал осматривать пулевые ранения. За пару дней, что существа лежали под солнцем, раны на их голове взбухли и загноились. Сам металл внутри будто расплавился и приобрел синий оттенок, вобрав в себя кровь чудовища. — Прекрасно. Из чего сделан снаряд? — уточнил Локи. — Есть догадки, почему ты смогла их ранить? — Скорость снаряда. А гниение за счёт свинца*, полагаю. Странно, конечно, но, как видишь, эффективно. Мужчина понимающе кивнул. — Мы не используем свинец, он мягок и недолговечен. Асы привыкли решать все либо способностями, либо оружием, которое не расколоть. Свинцовый меч — очень комично. Даже клинки. Смех. — У вас нет аналога пистолета или ружья? — удивилась девушка. — Нет. Такой игрушкой асгардца не убить. А вот существ, я полагаю, берет на ура. Обойдя туши, Локи продолжил изучение местности. Восстановившись, Локи теперь отчётливо видел разрывы мироздания. Портал, новый, неустойчивый, покрывал своей мощью большую территорию. Именно из-за него не откликнулся Хеймдалль, не разглядел и не услышал. «И ведь потоки можно скопировать», — сделал чудесное открытие Локи. — «Укрыться от всевидящего Стража! Мидгард, ты полон приятных сюрпризов!» — Я узнал все, что хотел, — поворачиваясь к девушке, ответил асгардских принц. — Единственная просьба, дружеская. У тебя осталось хоть что-то из свинца или его можно найти в доме? Елизавета, что долго рассматривала тварей, дернулась и перевела взгляд на Локи. С ней всегда был пистолет, две обоймы в кармане, заряжены. Но отдавать их она не хотела. Порывшись во втором, бездонном кармане, девушка просияла. — Точно! Кастеты, их делают из свинца. Она отдала его без сомнений. В драках и в масштабных потасовках биты, ножи и пистолеты были в ходу. А вот кастеты были полезны только только в мелкой, неожиданной стычке. Отступив назад, Локи ещё раз окинул поляну беглым взглядом, а после оглянулся на Елизавету. Она стояла неподалеку, в тени широкого, зелёного дерева и о чем-то размышляла. В руках она вертела небольшой кулон странной формы, который они соорудили с утра. — Если я позову, ты отзовешься? — уточнила она. — Если только рядом со мной будет безопасно. Я услышу зов, крик о помощи, но всё зависит от воли. Думаю, ты правильно распорядишься артефактом. И воспитаешь хорошего ребенка, — мужчина улыбнулся. — Я не бросаю слов на ветер. Но надеюсь, что наши тропинки больше не пересекутся. Елизавета понимающе кивнула. — Прощай, Локи Одинсон. Остальное я возьму на себя, — уточнила девушка, кивая в сторону огромных туш Гор’зу. — Надеюсь, мы больше не встретимся. **** 2010. Россия. Локи первым нарушил обещание и теперь брел по полупустым улицам Петербурга. Связь с отданным артефактом все ещё теплилась и потому он шел вперед, обходя стороной неспешно бредущих мимо него людей. Портал, что однажды связал Ванахейм и Мидгард, потух спустя десятилетие и вырос новый, в других лесах, совсем недалеко, в уютном, по человеческим меркам, городке на юге Петербурга. Шаг за шагом трикстер приближался к цели, проходя мимо старых, путанных дворов, через разбитый асфальт. — Какая мерзкая погода, — шикнул Локи недовольно, держа в руках черный зонт-трость и переступая очередную глубокую лужу. Обогнув несколько однотипных дворов, трикстер постепенно приближался к цели. Длинный парк закончился, и за ним показались редкие новостройки. Большие дворы, красивые клумбы, огороженные сеткой детские сады притягивали взгляд. Вокруг было пустынно. Огромный простор интриговал трикстера. — Интересно, — мужчина внимательно прошёлся среди пеших троп, по аллее и между небольшими постройками. Локи подмечал каждую незначительную мелочь. Множество дорог, хитрых лазеек. — Сколько путей для отхода. И город — в нем определенно можно затеряться, — Локи стоял по дождем и всматривался горящие окна многоэтажек. Артефакт манил его, подобно маяку указывая путь. Трикстер, определенно, оценил то, с каким старанием женщина подошла к выбору дома и района, насколько сильно продумала. Все эти здания, транспорт, мелкие проходы и невидимые для не привыкших глаз лазы, в случае беды могут дать фору. — Уверен, Елизавета навела справки обо мне и не только, — подтвердил свои догадки Локи. — Мне как раз это и нужно. Выждав момент, он с легкостью проник к нужный подъезд и, поднявшись на восьмой этаж, теперь стоял напротив массивной железной двери, ведущей в нужную квартиру. «Совсем рядом», — мужчина почувствовал, как там, за стеной, мимо проскальзывает огонёк его силы. Елизавета хранила артефакт при себе, а это значило одно — она на его стороне. Не скрывая коварной улыбки, Локи все-же нажал на звонок и теперь стоял напротив двери, спокойно ожидая приглашения. Шаги, тихие, он услышал около двери почти сразу. Огонек остановился напротив, завис, будто в нерешительности. Женщина, Локи был уверен, остановилась и теперь рассматривала неожиданного гостя. И открыла не сразу. «Не ждала», — понимающе заключил трикстер. — Четырнадцать лет! — удивлённо воскликнула женщина, распахивая дверь. — Я не ждала тебя, Локи Лафейсон. Обращаясь к нему на повышенных тонах, она не спешила его уколоть, но дала понять, что знала достаточно. И это не было лишено смысла. — Я пришел не просто так. Ты единственный человек, к которому я решил прийти за советом и нужной информацией. Как… друг? — последнее он произнес с сомнением. Воздержавшись, чтобы не отвесить трикстеру пощечину, женщина все-же отступила назад и пропустила его в квартиру. — Что-то произошло? — закрывая за асгардском богом дверь, уточнила женщина. — Друг… смешно. Ты о многом умолчал, бог коварства и обмана. Этот тон голоса, обманчиво наигранный, взбудоражил его душу. Елизавета изменилась с их последней встречи, но единственное, что осталось неизменным, так это отсутствие страха. Она говорила с ним так спокойно, будто знала тысячу лет. — Не умолчал, — парировал трикстер. — Именно поэтому я здесь. Ты знаешь обо мне даже больше, чем я сам. Женщина нахмурились и глубоко вздохнула. Начало разговора не сулило ничего хорошего, им многое нужно было обсудить. — Разговор будет долгим, — понимающе ответила Елизавета. — Тогда чай или кофе. А может, чего-то покрепче? — уходя на кухню, уточнила она. — На твое усмотрение, — оставляя удивительно быстро высохший зонтик на пороге, отозвался трикстер. Пока женщина суетилась на кухне в тишине, Локи успел скользнуть взглядом по небольшому коридору. Он сразу отметил идеальный порядок, который отражал характер не только хозяйки, но и всей семьи. Светлый, непримечательный интерьер и три небольшие комнаты его нисколько не заинтересовали. По асгардским меркам, квартира была крохотной, но, помня их первую встречу, Локи оценил разницу. Постояв немного на пороге, мужчина приметил на вешалке зелёное клетчатое пальто, детское и светлую обувь с модными пряжками. «Девочка», — сразу понял трикстер. Локи изучал каждую деталь. Там же висело взрослое мужское пальто, сумка, женские головные уборы. Красивые перчатки аккуратно лежали на квадратной полочке. — Вижу, наш эксперимент удался, — садясь за стол, уточнил Локи. Он внимательно рассматривал Елизавету. Взрослая, гордая женщина стояла перед ним. Прекрасные рыжие волосы элегантно убраны в высокую прическу, накрашена и одета со вкусом. Красивое бордовое платье, едва ли кажущееся домашним, прекрасно подчеркивало не молодое, но подтянутое тело. Елизавета постарела, Локи впервые ощутил жалость, ему не присущую. Сколько продлится век этой женщины? Она была удивительно правильной и притягательной. Впервые он не ошибся с выбором союзника. Елизавета в равной степени была умна и хитра, а в его случае, и чрезвычайно полезна. Принц наблюдал за тем, как женщина заботливо разливала чай, как двигалась и держала осанку. Сейчас, счастливая, но заметно уставшая, она так напоминала ему приемную матушку. Если тогда, четырнадцать лет назад, его привлекло бесстрашие Елизаветы, то теперь он видел в ней отражение Фригг. И был прав. Она не оттолкнет, выслушает и всегда встанет на его сторону. И Локи искренне жалел, что в мидгардской женщине нет и толики божественной крови. Задумавшись, он вздрогнул, когда Елизавета поставила перед ним белую фарфоровую чашку. — Эксперимент был близок к провалу, — садясь напротив, недовольно заметила Лиза. — Она родилась бледно-синей… и обожгла холодом руки женщины, что принимала роды и меня. Благо, мы многое предусмотрели… Локи не перебивал и внимательно слушал. Его собственное дитя могло приоткрыть для него завесу правды, его собственную природу, которую Один когда-то для него перечеркнул. — Знаешь, девять месяцев стали для меня почти тюрьмой. Чем больше я изучала Эдды, чем больше узнавала о мире вокруг и людях, тем страшнее мне становилось… — Елизавета крепко обхватила чашку в руках, согревая пальцы. — Когда поняла, что все произошедшее не вымысел больного разума, когда вышла за рамки… вскрылось много интересной информации, которую я избегала. — Мир оказался сложнее? — он понимающе кивнул. — Ужасно! — вздохнула она нервно. — Мне пришлось изрядно потрудиться, чтобы изменить и подделать некоторые документы, наладить связи с нужными людьми, а уж родить малышку так, чтобы все было хорошо… Переведя дух, она продолжила. — Скажу честно, о скандинавской мифологии, при нашем знакомстве, я слышала только краем уха. У нас больше почитают мифы греческие и знают их наизусть. Что, наверное, странно, учитывая реальность Асгарда. Так что книги пришлось искать долго. Одалживать и возвращать и всю информацию хранить в голове. Покупать, оставлять дома… — Опасно? — Думаю, да. Тем более, дочь о своей исконной природе не знает. Да и ДНК её ни разу не выдало. — То есть никаких странностей, магии, всплесков иного рода не было? — уточнил Локи. — Мы с мужем глаз с нее не сводили, спали мало, но окружили заботой. Ви….- мужчина прервал Елизавету резким взмахом руки. — Я не хочу знать имени. Мне не нужна мнимая привязанность, мною движет только исследовательский интерес, — пояснил трикстер, чувствуя некоторое раздражение. — Я не хочу знать и как она выглядит. Судьба ко мне не благосклонна и если вдруг мир перевернется и она, нечаянно, умрет от моей руки, я не хочу чувствовать угрызения совести. Не надо. — Хорошо, — послушно согласилась. — Я понимаю. Тогда продолжу? Локи кивнул и отпил из чашки горячего, ароматного чая. — Мы готовились к ее рождению. Договорились с нужными врачами, поменяли бумаги. В девяностых скрыть тайны было проще, чем сейчас. Все пришлось делать подпольно, втихую. Благо, у меня оказалось достаточно связей и знаний, чтобы заручиться поддержкой хороших людей… людей, которых я однажды выручила, как и коллеги мужа не остались в стороне. — И что же двигало ими? Так уж и благие цели? — Знания. Интерес. Благодарность. И сочувствие. У всех была разная мотивация. Но про то, что ребенок может родиться немного странным, знали только врачи, — женщина коварно улыбнулась. — Но как оказалось, мы боялись зря и та синева сошла на нет и больше не появлялась. Ни когда малышка боялась, ни когда с ней что-то случалось, ни в порыве подросткового гнева. Обычная человеческая малышка с очень крепким здоровьем, как ты и обещал. — Это вполне нормально. На девочку не влиял Асгард, она, полагаю, спокойно жила. Чтобы силы пробудились, нужно сильное воздействие извне. В книгах, что я прочел, упоминалось, что у таких детей обычно бывают проблемы. С равновесием, моторикой или чтением, на первых парах. Но они исчезают, если заниматься с должным усердием. Задумавшись, Елизавета подтвердила его теорию. — У дочери сложности с языками. С родным проблем нет, на слух ловит, но… вот писать верно и читать на том же английском выходило с трудом. Девочка умная, но этот язык, как и любой другой даётся ей со скрипом. Локи широко улыбнулся, выражая крайнюю степень понимания. Этот неспешный разговор его успокаивал. Общество человеческой женщины нисколько не тяготило. Пускай он пришел за другим, но почему-то не хотелось перебивать Елизавету. Она с такой любовью рассказывала о дочери, с которой он не был знаком, но захотел знать хоть немного. А ведь несколькими минутами ранее он отказывался слышать о ней. «Заразительный энтузиазм женщины», — понял он. — Всеречь, в ней проблема, — объяснил Локи. — Асы способны понять любой язык, едва увидев его перед собой или услышав. Это касается не только девяти миров и самого Асгарда. Но всеречь не привелегия, а труд. Целая система, по которой учатся дети. Как читать, слушать, слышать, писать и правильно распределять нагрузку на мозг. Значит, проявления все же имели место быть, но они незначительны и она их подавила? — Похоже на правду. Она далеко не глупая девочка, старательная. Много читает. Чуть больше года назад, заранее, начала постигать азы наук. Химия ее покорила. Она уже успела усвоить базовый школьный курс и порывается творить эксперименты*… — Химия для ребенка сродни магии. Понимаю. Она чувствует что-то, но из-за отсутствия сил и ввиду возраста и бушующей фантазии, пытается найти замену. Чай кончился быстро, разговор длился непривычно долго. На улице все так же лил проливной дождь, в котором трикстер словно видел отражение брата. — Вообще, я пришел немного за другим, — перебил женщину Локи. — Ввиду последних событий, моего брата сослали на «Землю». И я бы хотел подробно знать, что его ждёт на другой стороне земного шара. Мидгард, я помню, ты говорила, не благосклонен к чужакам. — Ты заботишься о брате? — уточнила женщина, изучая Локи. С их последней встречи внешне он нисколько не изменился. Все те же короткие, чуть взъерошенные волосы, которые совсем незаметно вились на концах из-за погоды. Холодный взгляд, уверенный и властный. Но его слова, жесты выдавали неуверенность и страх. Елизавета много раз видела такой взгляд и точно могла уловить эмоции. Принц был потерян и сбит с толку. Он мог и не приходить к ней, вычеркнуть из жизни. У бога лжи и обмана, женщина знала, было множество способов получить информацию. Эдды, проштудированные от корки до корки и их мимолётное знакомство — дало понять простую вещь. Трикстер делал это не просто так. Не ради родства, не узнать о дочери, да и на мир этот ему было плевать. Он пришел за братом. «Ты мог оставить его, но решил проконтролировать. Сводный, говоришь? Но сердце не на месте», — она улыбнулась Локи уголками губ и осторожно перехватила его руку. — Я уверена, ты нашел верный подход, — поняла женщина. — Тебе нужна уверенность, что все пойдет по твоему плану? Но твои методы… идут в противовес принятых норм? — Верно. К сожалению, брат понимает только силу. И не способен трезво оценить ситуацию. Его пророчили в цари, но он бы своим правлением погубил Асгард. Ни знаний, ни терпения, ни умения вести дипломатический разговор. Он бы похоронил миры в крови, Елизавета. Чуть помолчав, он продолжил. — Помнишь нашу встречу? Елизавета, мне кажется, ты бы хотела знать развязку той истории. Лицо трикстера исказилось, на ней заиграла грустная улыбка. — Тор отошёл от заготовленного плана, едва меня посчитали погибшим. Они собрали тех немногих и выдвинулись к логову обезумевших тварей. Много ванов полегло тогда, чудом выжил брат, как и его шайка… Им всегда удивительно везет. Но местные, они потеряли родных. А когда я вернулся, целый, невредимый, с новым планом. Выигрышным… было поздно. Меня даже слушать не захотели. Тора назвали героем, хотя он похоронил целое селение в бравой крови. Воспевали! А ведь проще было перегруппироваться, а после вернуться и нанести точечный удар. С новыми силами, с оружием. И даже если бы Гор’зу напали… Ваны бы выстояли, обороняясь. Но Тор решил, что дать бой будет благороднее, выгоднее. Трикстер закипал. Его голос задрожал. — Меня прозвали трусом и предателем, поливали грязью. За то, что сбежал. Но если бы погиб, то посмертно прославили. — Проиграть бой, но выиграть войну, — подтвердила слова Локи Елизавета. — Горячая кровь и мнимое благородство замечательно, но не на войне. Не в бою. Поверь, я знаю, о чем говорю. И полностью поддерживаю. — Поэтому и пришел к тебе. Мне нужно знать как можно больше. Елизавета протянула трикстера руку, давая молчаливое разрешение. Она знала достаточно и была готова поделиться. — Тогда начнем с Щ.И.Т.а. Прим., автора: постельные сцены опустила, некоторые объяснения отразила ниже, в комментариях к части (там не хватило места). Что-то расскажу позже. Глава написана, чтобы обрисовать свой канон, дать примерные даты, наперед. Они будут играть немаловажную роль.