"Избранная" в плохом смысле

— Знаешь, а ты неплохой собеседник, — после несколькочасового монолога отозвалась я, ставя пустую бутылку вина на пол.       Комнату освещал лишь настольный светильник. За окном давно ночь, на небе рассыпались звезды. Яркие вывески всё ещё мерцали где-то вдалеке, а в окнах ближайших домов давно не горел свет. И в такой идиллии лишь эта комната была хаосом.       Джек сидел так же как и я, — облокотившись на стену, прямо на холодном полу — и просто слушал мои пьяные разговоры. Уже жалеет, что вытащил меня из клуба, но вида не подаёт. Само олицетворение спокойствия. К бутылке он притронулся лишь два раза от скуки, больше признаков жизни не подавал. Словно не хотел привлекать к себе моё внимание.       Пила я крайне редко. У меня не было зависимости от алкоголя и особого пристрастия к нему. Не люблю безалкогольные напитки, но и тяжёлые не переношу. Вот и приходится довольствоваться обычным вином, чтобы хоть как-то скрасить плохие ужасные дни. А их накопилось слишком много.       Избегание проблем их не решает, но мне хотелось верить в обратное. От сектантов мне просто никак не избавиться. От маньяка в квартире тоже. Мирными путями. Ненормальных можно устранить с помощью Джека, но этот путь закон явно не одобряет. В полицию обращаться смысла нет, когда дома спит разыскиваемый убийца. Буду копать яму не только Грейс, но и себе. Не вариант.       Давай же, Джессика, думай. Пусть разум и затуманен алкоголем, но соображать я могу. А значит и решение проблем найти смогу.       Если Джек и сектанты как-то связаны, то маньяк может решить эту проблему. Как с той девчонкой, чья кровь еще осталась пятном на полу. Аж в дрожь бросает от воспоминаний. И пусть вся моя мораль идёт к чёрту, сумасшедшие напали первыми! Я лишь защищаюсь. Но сначала нужно выяснить намерения Грейс. Если можно как-то выкрутиться без насилия, то я только за. Но сомневаюсь, что эту задачку можно будет решить так легко.       Что ж, Грейс, сегодня я не буду от тебя убегать. — Я пойду, нужно вставать рано, — зачем-то предупреждаю маньяка и поднимаюсь с нагретого места.       Из-за смены позы закружилась голова. Делаю шаги к двери в комнату, но так и не добираюсь до цели. Запинаюсь о свою же ногу и уже лечу к полу, как меня быстро хватают за предплечье и рывком ставят обратно. — Меня удивляет, как ты всё ещё жива, — его голос раздался где-то над ухом. — Меня саму это удивляет, — тихо отзываюсь я, направляясь к кровати.       Из легких выбивается воздух, когда тело глухо приземляется на смятую постель. В глазах всё мутнеет. Даже не знаю, сколько сейчас время, но прекрасно понимаю, что завтра просто не встану рано. А опаздывать не хотелось, особенно после дня передышки. Но вот уже веки сами закрываются, и наступает тьма.       Мне ещё никогда так не хотелось спать. До ушей доносилась противная мелодия будильника, но звучала она далеко. Во рту пересохло, а желания встать и попить совершенно не было. В голову стала закрадываться навязчивая идея прогулять ещё один день. И я бы с радостью приступила к её исполнению, если бы мне не помешали. — Выруби будильник, он уже задрал! — прозвучал недовольный голос прямо надо мной, и тут же мне, судя по ощущениям, пальцем ткнули в щёку. — Дай поспать, — отворачиваюсь в другую сторону от раздражителя, но меня переворачивают обратно. — Это ты мне дай поспать!       Игнорирую его претензии и уже хочу погрузиться обратно в сон, как чувствую легкое прикосновение к лицу. Уже никто не тычет в щеку, подушечки пальцев (что странно, он в перчатках обычно ходит) касаются лба. Затем идут вниз, очерчивают брови и легко касаются век. Он словно изучал меня, рисовал лицо у себя в голове. Пусть прикосновения и были самыми обычными, но вот жарко от них стало.       Чёртова душа!       Затаив дыхание жду непонятно чего: когда он уберёт руки, либо продолжения. Пальцы невесомо коснулись губ, будто случайно, но прикосновение снова повторилось. Не удержавшись, опаливаю пальцы горячим дыханием. Касания вновь вернулись на щёку, ощупывая её.       Резкий, но слабый шлепок разрушил гробовую тишину. Реакция была незамедлительной. Я вскочила с места быстрее, чем смогла распахнуть глаза. Прижимаю ладонь к щеке и недоумевающим взглядом просверливаю дырку в убийце, хоть смысла от этого и нет. — Ты что творишь?! — буквально рычу на него — серийного маньяка, что может одним ударом уложить меня. Где-то по дороге домой я потеряла инстинкт самосохранения. — Ты не хотела просыпаться, — он пожал плечами, при этом поправляя надетые перчатки. — Выключи будильник, — приказной тон заставлял злость вскипать внутри, аж до сжатия кулаков.       Будь проклята моя вспыльчивость, но я так хочу ударить в ответ. Справлюсь ли с соперником в виде него? Трижды нет, но потаскать за эти пакли, думаю, смогу. И только собираюсь уже сделать первый шаг, как замираю. Голос разума, словно ангел на плече, настойчиво уговаривал не вестись на его провокации. Зачем мне это нужно — кидаться на убийц. Так делают только самоубийцы. Да и не стоит забывать, что боль перейдёт и мне.       Будь трижды проклят соулмейт.       Беру из его рук телефон и быстро провожу пальцем, тем самым выключая раздражающую мелодию будильника. Снова тишина: привычная и успокаивающая. Джек медленно вышел из комнаты, чуть задев косяк ботинком. Потираю сонные глаза и смотрю на время. Ещё час до первой пары, дорога займёт примерно минут двадцать. Сорок минут на то, чтобы привести себя в порядок. Замечательно.       Пришлось возиться дольше, чем обычно. На ходу натягивая джинсы, прыгаю до расчёски, при этом жуя мятную жвачку, чтобы побороть запах изо рта (даже зубная паста не смогла справиться с ним). Всю эту картину наблюдал слушал Джек, который царски развалился на диване в гостиной. Шум не давал маньяку уснуть. — Ты раздеваешься передо мной? — протянул убийца удивленным тоном, когда в него прилетела вчерашняя блузка. — А чего ты там увидишь? — ох, пожалею ещё, что так сказала, но за язык меня никто не держал.       Но все мои опасения разрушились, когда Джек лишь усмехнулся. Он вроде и псих, но вести себя нормально умеет. Но его «дружелюбное», если можно так сказать, поведение до сих пор вызывает опаску. Либо же Джек начал отходить от постоянного одиночества, ведь в компании появилась, а точнее свалилась на голову, родственная душа. Я вообще удивлена, что он умеет разговаривать. Ужас, который убийца наводил на город, говорил всё сам за себя. Некоторые уверены, что это даже не человек, а монстр. Даже у меня есть сомнения по этому поводу. Зачем он прячет лицо и руки? Чтобы никто не смог его найти?       Но даже Джек со своими странностями меркнет рядом с моим рассудком. Ловлю себя на мысли, что окончательно схожу с ума. Говорю с убийцей, позволяю жить в своей квартире, шучу над ним. Есть предположение, что Джек не только монстр, но и хороший манипулятор-лицемер, который пользуется мной ради своего комфорта. И делает это настолько тонко, что мне это не удается заметить. Если так судить, то сейчас Джек прощупывает почву: ищет слабые места, проверяет вспыльчивость, пытается понять границы. И сейчас я сижу на эмоциональных качелях, которые только-только начинают раскачивать.       Именно поэтому у меня мало друзей. Потому что постоянно подозреваю всех. Может, Джек просто не привык общаться с другими людьми? Несколько лет одиночества дают о себе знать. Но будет неправильно «очищать» его в моих глазах. Уж лучше ждать подставы, чем расслабиться. — Я пошла, — зачем-то говорю об этом ему, хотя понимаю, что он это поймёт по хлопку двери. — Ого, выглядишь просто прекрасно, — послышалось с гостиной, что заставило меня остановиться прямо возле входной двери и застыть.       Секундное замешательство. Осознание. — Иди ты! — обиженно выкрикнула я и наконец-то вышла за порог.       И когда тупые шутки остались за дверью, на смену нормальному настроению пришёл страх. Ещё вчера на первом этаже меня поджидала группа сумасшедших. Сегодня они тоже могут быть там, точить свои ножи и ждать возле стены момента, когда долгожданная жертва «сойдёт с небес».       Позвать Джека проводить меня? А вдруг соседи увидят? Мне вообще нельзя светиться с ним, а тут всем на радость мы вместе выходим из лифта. Пенсионеры упадут в обморок, а остальные быстро вызовут полицию. Толпу сектантов никто даже не заметит.       Лучший вариант — послать к чёрту лифт и идти по лестнице до первого этажа. Но этого мне не позволит сделать лень, которая смешается со страхом. И получится так, что я просто вернусь обратно и прогуляю ещё один день. А там и до дурдома недалеко.       Можно прийти к компромиссу.       Преодолев дрожь по всему телу, делаю шаг в сторону коридора с лифтом. Пусто. Если и ждут, то на первом этаже, но до него я спускаться не буду. Зайдя в пустую кабину, нажимаю на кнопку третьего этажа и устало облокачиваюсь на стенку. В зеркало даже смотреть не хотелось: уже понимаю, что выгляжу плохо. Руки холодеют от нарастающего страха. В голову лезли мысли, что они выжидают меня на каждом этаже, на каждом повороте, даже в самых людных местах. Отлично, до паранойи мне уже недолго. Только бы в лечебницу не загреметь.       Привычный щелчок, дверцы раздвигаются, показывая пустой коридор. Здесь меня точно не ждали. И это радует. И, как бы я не не любила соседей, сейчас их недалёкие голоса приносили спокойствие. Я не одна, здесь есть люди, а точнее свидетели любого нападения на меня.       Выхожу из кабинки и тут же заворачиваю к лестнице, с которой как раз и слышались голоса. Мне удалось поймать именно тот момент, когда две женщины спускались на второй этаж. Этакий шанс выйти на улицу невредимым. Спускаюсь прямо за ними, попутно осматривая этажи. Странных людей нет, осталось проверить последний.       Вот две дамы уже подходят к входной двери, я подбегаю следом. Голова метнулась в сторону коридора с лифтом, но там никого не оказалось. Неужели пронесло?       Или это всё сон? Слишком сказочно для реальности? Может, они забили на меня и пошли своей дорогой? Да не, быть такого не может. Столько дней охотиться и бросить это дело, что в их промытых мозгах было целью всей жизни? Разве так поступают сумасшедшие, зацикленные на своей религии? Не верю. Они просто выжидают подходящий момент. И до этого момента нужно разобраться с Грейс (или же хорошенько приложить об стенку, но до этого, надеюсь, не дойдёт).       На улице было сыро. После дождя дорога была усыпана лужами. Небо затянуто серыми тучами, под вечер снова намечается дождь. Привычная температура начинает снижаться, в городе холодает.       Укутавшись в толстовку, я поправила лямку портфеля и оглянулась. Здание университета близко, студенты уже окружали меня. И это хорошо, для Грейс будет элемент неожиданности, когда я подберусь к ней из толпы.       Было ощущение, будто я забыла что-то важное. Мысль проскочила в голове, но тут же вылетела. И это раздражало. Раздражало абсолютно всё, что происходит вокруг. И от этого в груди началось непонятное жжение. И снова чувство удушья. Доигралась, пора к психологу, если не к психиатру.       Но из размышлений меня вывело знакомое ограждение возле здания учёбы. Студенты наслаждались последними минутами отдыха. Образовалась толпа, в которой все компании разделились между собой. Осталось только найти женскую фигуру в мантии. Сложно, но возможно.       И вот на глаза попадается она. Девушка даже приподняла голову, открывая вид на лицо. Даже не раздумывая, иду к ней, пробираясь через толпу. Страх на мгновение ушёл. Я с самого утра ждала этой встречи, она должна случиться.       Но меня отдёргивают назад. Чья-то рука ухватила меня за плечо и дёрнула. От этого грубого жеста пламя злости разгоралось внутри. Досада от провалившегося плана только подкинула дров. Это смертельная смесь заставляла кровь в жилах вскипать. Да будь трижды проклят тот, кто посмел мне помешать!       Перед глазами мелькнуло знакомое милое лицо с блондинистыми волосами.       Ладно, я погорячилась. — Какого чёрта, Джесс?! — впервые за долгое время вижу злую Бетти. — Где твой телефон?!       Вот и попала. Телефон-то у меня с собой, а вот симка осталась дома. Именно это я и забыла — вставить её в телефон. После моего резкого ухода телефон должны были разрывать звонки. Странное чувство нехватки чего-то — это преследовало меня всю ночь. Но даже если бы я вспомнила про симку, то не стала бы её возвращать на привычное место. Зачем мне слышать крики по телефону, если я могу получить их в реальной жизни? Как сейчас.       Ладно, Грейс далеко не уйдёт. Можно и потерпеть. — Почему ты нас не предупредила? — ох, а вот и Келли подоспела к самому разгару. — Я не хотела дальше слушать ваши бессмысленные перепалки! — крик души. Вчера мне и слова вставить не дали. Зачем было смотреть на эту ссору, если знаешь её конец. Совсем не интересно, как фильм со спойлерами. У меня на хвосте сектанты, мне не до любовных драм.       Наконец-то начинаю заботиться о себе, а не обманывать себя намерениями спасти всех. Похвально. — А почему ты не помешала нам? — красноволосая сдвинула брови к переносице. — Мы хотели сказать всё вместе, но ты просто свалила куда-то и оставила меня одну. — Вы были так заняты друг другом, что даже не дали мне сказать и слова! — раздражение захватило власть над разумом. Хотелось бить кулаками по стенам, орать от беспомощности, но приходиться держать этот ураган в себе. — Я не буду терпеть такое игнорирование. — Хорошо, — Бетти подняла руки в сдающемся жесте. — Скажи мне то, чего не смогла сказать вчера. Я тебя выслушаю.       Удача на моей стороне. Мои слова услышат, но так ли это мне сейчас надо? Неужели страх перед сектантами отрезвляет? — Знаешь, — уже набираю побольше воздуха в легкие, чтобы сказать всё, что я думаю, но в голову приходит осознание, — мне плевать. Ебись, с кем хочешь, это не моё дело. Просто хочу сказать, что он не Бог, каким ты его видишь. Это всё.       И это до меня доходит именно в тот момент, когда я понимаю, насколько моя ситуация важнее разборок с блондинкой. Возможно, причина ненависти к Алексу была не только в его личности, но и в ревности. Единственная подруга ушла к своему соулмейту. Конечно, это могло породить негативные чувства. Но сейчас, отвыкнув от постоянного присутствия девушки, я отпустила эту ситуацию.       Глаза Бетти расширились от удивления. Вижу по лицу некую растерянность и даже злость. Но я сказала правду и больше не буду в это лезть. — Вопрос исчерпан? — блондинка неохотно кивает головой. — А теперь, будь добра, отдай мне ключи от квартиры, — на недоумённый взгляд девушки я протягиваю раскрытую ладонь. — А это ещё зачем? — Вчера ты послала Келли проведать меня, а сегодня ко мне неожиданно заявится Алекс с той же целью, только при этом он сможет открыть дверь. Не хочу рисковать, да и ты больше там не живёшь, ведь так? — где-то правда, где-то ложь, но лишь с единой целью — не дать им увидеть маньяка.       Бетти неохотно потянулась к сумке и вложила в раскрытую ладонь небольшую связку ключей. Хотела поймать Грейс, а получила ключи от квартиры. Но теперь не будет нежданных гостей, хоть что-то. Но сектантку нужно поймать сегодня, пока у меня есть это желание. Момент, и моё настроение загонит меня в угол и не даст вылезти оттуда неделю. — Хорошо поговорили, а теперь мне нужно идти, — сложив связку в рюкзак, я взглянула на толпу, что двигалась ко входу в университет. Придется вылавливать девушку после учёбы, сейчас она сбежит в другое крыло, а искать её себе дороже. Пусть отдохнёт до нападения.       Но жертва сама решила попасть в ловушку.       Ветер растрепал волосы. Боковым зрением замечаю тёмную фигуру среди машин, и сама невольно улыбаюсь. Вечереет. Вокруг толпы студентов, все расходятся по домам. Достаточно людно для нападения, но для слежки подойдёт. После утреннего несостоявшегося разговора девушка должна была уже валить из города, но вместо этого она решилась пройтись со мной. Отлично, мне же удобней.       Даже не думаю идти домой, вместо этого заворачиваю в кафе, где обычно сидели студенты после пар. Как бы я не держала ситуацию, страх всё равно присутствовал. Этой встречи я ожидала ещё с самого начала этого цирка. Кто знает, может, Грейс вооружена, и сейчас просто пристрелит меня. Она ведь сумасшедшая.       И Джек сумасшедший. Меня окружают одни психи. И скоро, чувствую, тоже вольюсь в их компанию. «С кем поведешься, от того и наберешься».       Официант на меня странно поглядывает. Я ничего не заказываю, лишь сижу в самом дальнем углу за одиночным столом. От нервов есть совсем не хотелось. Казалось, сейчас проглочу кусок пищи, и он тут же выйдет. Задерживаться в кафе я не собиралась, лишь пересидеть пять минут и придумать план.       Домой идти нельзя. В общественных местах такой откровенный разговор будет противозаконным. Осталось только как-нибудь привести Грейс в узкий переулок и поговорить по душам. Главное, чтобы подставу не заметила.       Преследовательница сейчас сидит на лавочке снаружи, возле кафе. Слилась с массой студентов, даже я её не сразу заметила. Все думают, что студентка просто отдыхает, никому в голову не придёт, что она странная сектантка и прямо сейчас выслеживает «жертву».       С каждой секундой собраться с мыслями становилось сложнее. Ещё пару минут, и я просто откажусь выходить из кафе. Чувствую себя, как перед важным зачётом, только в несколько раз хуже. В голове всего две мысли: провести всё по плану или же выйти прямо сейчас и хорошенько ударить, поддавшись эмоциям. Но ночевать в камере не хотелось, а значит, нужно действовать по плану. Вот заведу её в переулок — поговорим, а сейчас нужно взять пример с Джека и быть предельно спокойной.       На улице похолодало. Вижу её фигуру, но быстро отворачиваю голову и иду по дороге к дому. Она не должна догадаться обо всём, иначе убежит. Недалеко от дома есть переулки, где обычно днём пусто. Вот туда и приведу её.       Грейс поднялась с места сразу же, как я отошла от кафе на пятнадцать метров. Пока здесь много людей, разглядеть я её не смогу. Идти было тяжело, особенно, когда чувствуешь чужой сверлящий взгляд на себе. И если в кафе меня одолевал страх, то сейчас разум подчиняется ненависти, бушующей внутри. Я слишком долго терпела.       Людей становилось меньше. Девушка сбавила скорость, чтобы не быть на виду. Мне удавалось следить за ней при поворотах. Сердце забилось сильнее, когда перед глазами мелькали знакомые здания. Ещё немного, впереди заворот, который ведёт на заброшенный переулок. Там можно срезать путь до дома, поэтому не думаю, что Грейс удивится.       Поворот. На секунду боковым зрением улавливаю фигуру в плаще. Она идёт. Прохожу между домами и заворачиваю за угол, тем самым скрываясь с поля зрения того, кто войдёт сюда.       Послышались тихие шаги. Девушка останавливается и, видимо, осматривается. Задерживаю дыхание, чтобы создать тишину. Тело напряжено, руки сжимаются в кулак. Вновь шаги, и вот её фигура уже чуть левее меня.       Даже не приходится думать, руки сами всё делают. Хватаюсь за ворот мантии и резко прижимаю к кирпичной стене. Ловлю её испуганный взгляд и наклоняюсь прямо к лицу. Страх совсем пропал, в душе разгоралась ярким пламенем ненависть. Причина главной проблемы стоит прямо передо мной. Руки чешутся ударить, но приходится держаться. Побитые говорят меньше, чем запуганные. — Какого чёрта вы привязались ко мне?! — уже не голос, а шипение змеи, и хвост уже сжимает бледную шею. — Что за сообщения, преследования?!       Её глаза больше не запуганные, они стали безразличными, словно кукольные. Лицо расслабленное, зрачки сужены. От такого вида меня бы бросило в дрожь, если бы не гнев. Девушка молчит, поджав губы. Чувствую, я её задушу, а потом сяду за убийство. Вот Джек посмеётся. — Наш всевышний послал тебя к нам. Ты обязана заменить нашу потерянную сестру и поклоняться Чернобогу, — этот безэмоциональный голос в совокупности с пустыми глазами придавал эффект зомби. Врезать захотелось ещё больше. — Я вообще никак не причастна к вашей «потерянной сестре» и отказываюсь принимать участие в ваших сумасшедших играх, — дабы мои слова звучали уверенней, я встряхнула собеседницу. Ноль реакции. — Это моё последнее предупреждение, дальше будете иметь дело с полицией, — ложь, дело они будут иметь с серийным маньяком, но об этом я им не скажу. Смысла продолжать говорить с ней не было, ведь, казалось, мои слова просто не доходили до неё. Сектанты одержимы целью, а это намного страшнее обычных человеческих планов и идей.       Разговор закончен, угрозами я пробросалась. Удерживать этого полумёртвого человека не хотелось, поэтому руки сами опустили тело. Не думала, что сектанты настолько сумасшедшие. — Мы никогда не оставим тебя, дары всевышнего должны быть приняты, — хриплый голос за спиной.       Терпение лопнуло.       Резко разворачиваюсь, и кулак сам летит в лицо девушки. Боль в костяшках, я отдёргиваю руку и наблюдаю за сектанткой. Удар прилетел прямо в нос, и сейчас из-под ладони виднелись капли крови. В глазах брызнули слёзы, но брюнетка продолжала стоять на ногах. — Придётся прекратить, ведь я вам не чёртов дар! — хотелось замахнуться ещё раз, но я вовремя остановила себя.       Нельзя превращаться в маньяка, одного удара хватит для развития умственных способностей.       Уже собираюсь поворачиваться, как меня хватают за локоть. Блеск лезвия, и я только успеваю шагнуть назад, чтобы не получить ритуальным ножом в живот. Но от второго удара увернуться я уже не смогла. Лезвие прошлось вдоль плеча и разорвало ткань толстовки. Атаки девушки были хаотичными, но быстрыми. Паника настигла меня в самый худший момент. Именно поэтому я пячусь назад от сумасшедшей, боясь снова напороться на очень острый нож.       Но девушка резко останавливается. Секунды напряжённого молчания и передышки. Она срывается с места и скрывается в тёмном переулке. Даже следов не оставила. Из легких вырвался облегчённый выдох. Хоть и смысла от разговора не было, но я хотя бы попыталась.       Чувствую, как левое плечо начинает щипать. Опускаю взгляд на рукав и вижу через прорез кровь. Отлично, обезьянка поиграла с ножом, а страдать должна я. Немного отодвигаю ткань и вместо кровавого месива и мяса вижу лишь порез. Длинный, но неглубокий. Нож был острый, но весь удар прошёлся по ткани. Зажимаю рану рукой, от чего морщусь от боли, и иду к выходу на светлую улицу.       Правильно говорят, что боль отрезвляет. Никакой бушующей ненависти, только напряжение внутри и ещё отголоски страха. Иду, словно робот.       Что делать дальше? Обращаться к Джеку, как к наёмному убийце? И где он сейчас? Хотя, наверное, дома спит, даже не очнулся от пореза. Чёртовы сектанты, пусть лучше его заберут в качестве дара, а не меня!       Глухая боль в груди заставляет остановиться.       Нет, только не это! Хотелось начать бить по голове руками. Неужели в глубине души проснулась жалость к маньяку? Куда же делся эгоизм, Джесс? Джек бы в первую очередь продал меня сектантам, а у меня тут совесть проснулась. Поражаюсь своей глупости.       В подъезде меня никто не ждал, и я спокойно поднялась на нужный этаж. Вечер, маньяк уже должен проснуться. И пора бы поведать ему историю, в которую мне удалось вляпаться. Убить меня он всё равно не сможет.       Дверь открывается, открывая вид на пустой коридор. Никаких звуков. Бросаю ключи на столик и уже хочу завернуть в ванную за аптечкой, как останавливаюсь в середине пути.       Чёрт, слишком тихо.       Высовываю голову и заглядываю в гостиную. Никого. Может, в комнате моей разлёгся? Слишком рано для вылазок. Нехорошее предчувствие закралось внутри, но я его успешно проигнорировала. Пусть прёт на все четыре стороны, я за него не волнуюсь.       Снимаю с себя порванную толстовку и бросаю где-то в коридоре. Дрожащими руками мне удалось достать бинт из аптечки, но перевязывать плечо я не умею, а точнее не смогу одной рукой. Ладно, можно и проверить комнаты, должна же быть от Джека какая-то польза.       Или же я искала причины найти его?       В квартире напряжённая тишина, прерываемая моими шагами. Дверь в комнату была открыта, но на кровати никого не оказалось. Лишь открытое окно напоминало о присутствии маньяка в моей жизни.       Уже ушёл, ну и пусть катится! Правда, Джесс? Разве это не хорошо, что он решил уйти так рано? Почему это тебя тревожит, он ведь тебе никто? Н И К Т О       Всего лишь проблема в твоей жизни.       Действительно, всего лишь проблема. Но тревога не отпускает. Сама себе надумала — сама страдаю. Нужно просто отдохнуть, перевязать рану и заниматься своими делами.       Да? Да.       Но тревога усилилась, прошлась ураганом внутри. И сколько бы я не обманывала саму себя, это не проходило. И дело даже не в эмоциях, а в шестом чувстве. Или же передаваемые ощущения от родственной души. Что-то явно не так.       И ответом мне послужила темнота, что захватило всё пространство вокруг.       Почему я чувствую себя такой беспомощной?