Он знает, что тысячи гор и озёр легли между ним и милым, что взор его, будь он хоть трижды остёр, того отыскать не сможет, но всё-таки, — разуму наперекор, — на цыпочки встав упрямо, он смотрит и смотрит в упор — сквозь простор — туда, где осталось сердце. Амару
Бразилия
От громкой музыки у Шерлока кружится голова. Глаза слезятся от красочности действия: каждая следующая участница будто пытается пестротой и экзотичностью наряда превзойти остальных, притом что все девушки полуголые. Впрочем, в длинных разноцветных пушистых перьях, которые прикреплены сзади к их костюмам, скорее напоминающим нижнее бельё, можно спрятать небольшого слона. Или как минимум слонёнка. Шерлок стоит в рядах ликующих туристов и жителей города, вынужденный время от времени махать руками и вопить, чтобы НЕ привлекать внимания. При этом он не забывает обшаривать взглядом окрестности. Человек, ради которого он приехал в эту страну, должен быть где-то здесь. Остальные зрители не видят и не слышат ничего, кроме проходящих по площади разодетых (раздетых) красавиц. Шерлок мысленно закатывает глаза. Неудивительно, что во время карнавала в Бразилии увеличивается статистика краж и прочих преступлений. Повсюду звучит португальская речь, которую Шерлок неплохо понимает. — Ola (привет)! Sim, sim (да-да). Obrigado (спасибо)! Belamente (красиво)... Наконец Шерлок замечает того, кто ему нужен. Узнать Эйтора Араужо сложно, он сменил очки на линзы и надел парик, но это не становится помехой. Шерлок осторожно протискивается ближе, чтобы понаблюдать, как Араужо протягивает что-то маленькое одной из участниц шоу, та принимает, не переставая улыбаться, тотчас прячет за лямкой лифа и идёт дальше. Что и требовалось доказать. Настоящий дилер — любовница Араужо. Шерлок достаёт мобильник и быстро отправляет сообщение: «Не он, а она». Его больше ничто не задерживает здесь, но если уйти прямо сейчас, это покажется подозрительным, поэтому Шерлок продолжает с искусственным интересом смотреть на демонстрацию женских прелестей — блестящая обёртка не столько прикрывает их, сколько выставляет напоказ. Но вскоре его взгляд смещается в сторону — на северо-восток. «Понравилось бы тебе здесь, Джон? Вероятно, да. Ты всегда был неравнодушен к женским формам, а бразильянки щедро одарены природой. Хотя вон та девица накачала грудь. У этой двое детей, оба не от мужа. В синих перьях — лесбиянки...» Скорее всего, Джон не был бы в восторге, если бы оказался на этом празднике плоти, а Шерлок принялся дедуцировать. А может, рассмеялся бы. Обычно Джон с удовольствием слушал выводы Шерлока... Пышнотелая матрона по соседству посматривает с недоумением: почему этот мрачный тип игнорирует таких привлекательных девушек? Потом прослеживает за его взглядом, обнаруживает на другой стороне площади какого-то бледного безусого юнца; без сомнения решив, что именно ему предназначено настойчивое внимание Шерлока, синьора понимающе приподнимает накрашенные брови, расплывается в хитрой улыбке и подмигивает. А Шерлок уже не замечает мелькания обнажённой кожи, атласа и блёсток. Он смотрит на северо-восток и видит Лондон. А в нём — Джона.Остров Торсхавн, Фарерские острова, Дания
Шерлок зябко передёргивает плечами. Сейчас самый разгар лета — конец июля, и он должен быть благодарен, что держится достаточно высокая температура — аж плюс десять. Пляж, если его можно так назвать, почти безлюден. Шерлок сидит на скамейке, а перед ним раскинулась огромная водная стихия. Чуть поодаль на волнах покачиваются небольшие суда и утлые лодочки. На небе ни просвета — неудивительно, ведь этот остров считается самым облачным местом в мире. Рядом с Шерлоком лежит свёрнутая местная газета. В числе разных бессмысленных новостей одна заметка имеет для него первостепенное значение: «Сегодня утром владелец магазина игрушек Ларс Миккельсен был найден мёртвым. По первоначальной версии полиции, он покончил жизнь самоубийством». Шерлок и не ожидал ничего другого. Да, конечно, Ларс выстрелил себе в голову через окно, как же иначе? А потом, видимо, разобрал и проглотил снайперскую винтовку. Но помогать расследовать это преступление Шерлок не собирается. Он сам выступил его организатором, хоть и не был исполнителем и даже заказчиком. Потребовалось всего лишь распространить некоторые слухи, добыть пару-тройку фото с доказательствами, и лидеры двух преступных группировок поссорились. Интересно, много пройдёт времени, прежде чем копы Торсхавна догадаются, что игрушечный магазин был только прикрытием для торговли оружием? Это дело завершено. Вечером Шерлок двинется дальше. А сейчас он позволит себе ещё несколько минут посидеть, глядя на юг. Отсюда до Лондона — 768 миль холодного серо-зелёного Атлантического океана. Можно перелететь это расстояние меньше чем за девять часов. А если выбрать корабль, то понадобятся сутки... Но Шерлок ещё не закончил чистку. Море притягивает как магнит. Может быть, капли этой воды совсем недавно омывали берег Британии. Может быть, Джон даже смотрел на них несколько недель назад... К Шерлоку подходит молодая темноволосая женщина. Фермерша, хозяйство небольшое: пара коров и три десятка кур, разведена, детей нет. Она нерешительно улыбается. — Добрый день, герр. Скучаете? «Смертельно». — Ни в малейшей степени. Это звучит, должно быть, резко и грубо. На лице женщины отражается обида. Мысленный образ Джона укоризненно качает головой. Шерлок вздыхает и встаёт. — Прошу прощения, фру. Я слишком глубоко ушёл в раздумья. Мне уже пора возвращаться в отель и собирать вещи. Спасибо, что отвлекли меня. Могу я как-то отблагодарить вас? ...В сущности, фру Иенсен оказывается не особенно раздражающей. Она чем-то напоминает Молли. Шерлок угощает новую знакомую кофе и предлагает ей присмотреться к угрюмому мужчине, который сидит в том же заведении, в одиночестве поглощая рыбу с овощами, — тоже фермер, но подруги у него нет из-за некоторой нелюдимости характера. Расстаются Шерлок с Тильдой почти друзьями, она даже обещает написать «герру Сигерсону» — документы на это имя Шерлок получил несколько дней назад. В самолёте он продолжает смотреть на юг, хотя для этого приходится неудобно повернуть шею.Канада
«Наверное, температура ниже сорока», — отстранёно думает Шерлок. Хотя на нём несколько слоёв одежды, а поверх всего — толстая куртка, подбитая мехом, мороз мелкими иголками колет кожу. Шерлок прячет лицо в воротник и выдыхает облачко пара. Проводник Джейсон Уистли оборачивается к пассажиру. — Это ещё не холод, — снисходительно бросает он, перекрикивая шум мотора. Решил утешить новичка, понятно. — Бывало и покруче. Шерлок фыркает. Оптимистично, ничего не скажешь. Снегоход продолжает путь по степи; кое-где торчат невысокие кустики, напоминающие подушки в наволочках, только полученных из прачечной. На отдельных участках сгрудились пихты и ели, тоже в белоснежных шубах. Всё застыло, как на картине. Неожиданно Джейсон притормаживает. — В чём дело? — недовольно спрашивает Шерлок. Проводник запрокидывает голову. — Смотри. Бьюсь об заклад, ты такого ещё не видел. Шерлок послушно глядит наверх. Вдох застревает в горле. Небо загорается. Изумрудная сверкающая змея разделяет тёмный свод на две части, она ширится, шевелится и мерцает; по обеим сторонам пылают голубые сполохи, словно сталактиты в подземных пещерах. Всё это переливается и дрожит, меняя оттенки и формы, создавая загнутые объёмные линии, — волшебное, невозможное, иллюзорное полотно; так легко поверить, что оно живое и дышит... — Сто раз наблюдал, но не приедается, — тихо говорит Джейсон. — Верно? Э... что ты там заметил? Полярное сияние в самом деле представляет собой изумительное зрелище. Но взгляд Шерлока уже скользнул ниже и направлен на восток. — Солнце взойдёт ещё не скоро, — ухмыляется Джейсон, полагая, что разгадал, о чём думает этот нелепый иностранец. Но мысли Шерлока о другом. «Моё личное солнце всегда там. Если бы я только мог показать тебе эту красоту, Джон! Если бы ты находился сейчас рядом со мной, всё было бы намного великолепнее. Ты бы воскликнул: «Фантастика!» — а я прочитал бы тебе лекцию о заряжённых частицах солнечного ветра, и ты бы засмеялся и сказал: «Удивительно, как ты не удалил эти сведения! Ладно, давай просто наслаждаться видом», — и я действительно наслаждался бы твоим видом... Потому что ты сияешь ярче всего на свете...» — О’кей, пора двигаться дальше, — вздыхает Джейсон и заводит мотор. Шерлок с трудом отрывает взгляд от горизонта и сосредотачивается. Его ждёт работа.Алжир
Шерлок тяжело дышит и вытирает со лба пот. Вот когда с тоской вспомнишь канадские снега! Он сидит на полу квадратной камеры, окно забрано решёткой. Здесь очень жарко и душно. Разумеется, кто же будет вешать кондиционер в тюрьме? Добавляет «колорита» песок (привет, пустыня). Он вездесущ: покрывает пол, проникает в складки одежды и под неё, скрипит на зубах; вытряхнуть все мелкие песчинки из волос практически невозможно. Помимо Шерлока в камере находятся ещё два заключённых. Оба попались на попытке кражи: один хотел стащить из магазина качабию, а второй — кошелёк из кармана прохожего. Шерлоку нужен второй из мужчин. Тщательное уничтожение всех ответвлений сети Мориарти привело Шерлока в Ин-Экер, к Али Рахмани, мелкому воришке, который, тем не менее, владеет информацией, не известной никому более. Но за день до прибытия Шерлока этот идиот сел в тюрьму. Поэтому пришлось придумывать способ, как оказаться там же, но на недолгий срок. И Шерлок принялся показательно фотографировать явно замужнюю алжирку. Конечно, он озаботился тем, чтобы поблизости находились местные стражи порядка. Иначе оскорблённый супруг мог обойтись рукоприкладством, что Шерлока абсолютно не устраивало. Ему всё же прилетело несколько ударов по плечам и животу, но состояние было далеко от критичного. Главное, что он попал куда надо. Вот только при третьем сокамернике говорить нежелательно. Откуда-то слышится протяжное пение, и Али Рахмани торопливо опускается на колени. Ах да, это же призыв на молитву. Второй вор презрительно кривит губы: — Ты глупый ишак! Мекка в другой стороне! Он приводит какие-то странные аргументы, ссылаясь на положение звёзд, и Али слушается его, разворачиваясь — Шерлок едва не смеётся — лицом на север. А ведь это можно использовать. Шерлок с самым серьёзным выражением становится рядом с Рахмани и копирует его позу. Если преступник убедится, что Шерлок одной с ним веры, он будет разговорчивее. Шевелить губами и повторять поклоны легко. Шерлок смотрит на север и слышит в голове голос Джона: «То, что ты сейчас делаешь, нехорошо, Шерлок». «Я знаю, Джон. Но это лучший выход». «Злоупотребление доверием, ложь, издёвка над религией...» «Не совсем. Я тоже молюсь. На свой лад». Шерлок смотрит на север. Лондон так близко. Между ними всего лишь Франция и кусочек Испании. «Этот человек расскажет тебе всё, посчитав за своего, а потом его убьют». «Нет, Джон. Я прослежу, чтобы ни одна нить не привела к Рахмани. Пусть он всего-навсего карманник, но подставлять его я не стану». Какое-то время Джон, видимо, размышляет, потом добавляет мягче: «Я другого от тебя и не ждал. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Береги себя». «Ты тоже, Джон». Кажется, Шерлок видит Биг-Бен даже сквозь тюремную стену. Север. От одного слова как будто становится прохладнее. Али заканчивает намаз, обмывает руки водой из пластикового кувшинчика, стоящего у двери, и смотрит на Шерлока с удивлением: — Ты мусульманин? — Нет, я почти ничего не знаю об этой религии, хотя она меня очень интересует, — извиняющимся тоном говорит Шерлок. — Сейчас я тебе всё объясню... Второй вор вскоре засыпает на старом матрасе, пока Али раскрывает перед неверным преимущества ислама. К утру Шерлок получает все данные, которых ему не хватало. Через несколько дней его отпускают, заменив заключение большим штрафом. Шерлок держит слово: Али Рахмани никто не заподозрил в причастности к развалу крупнейшей криминальной группировки на территории страны.Тибет
Солнце заливает золотистым светом вершины гор. Воздух прозрачный, хрустальный, как подснежник. Или, скорее, как эдельвейс. Высоко в небе звенят радостные птичьи голоса. Шерлок различает крики скалистой ласточки. Неподалёку на ветку секвойи присаживается мышиная кустарница. Ждёт, пока из монастыря вынесут очередной вкусный дар дỳхам. Монахи относятся к серопёрой нахлебнице снисходительно. Шерлок поднимается на ближайшую гору, застывает на пике, чувствуя удовлетворение. — Господин Шайнинг! — окликает его сзади хуварак — послушник монастыря. — Учитель просит ещё раз поблагодарить вас. Он полагал, что та госпожа пришла сюда с благими целями. Или что здешняя атмосфера заставит её отказаться от дурных помыслов... Шерлок усмехается. Мошенница, блондинка, которую он мгновенно вычислил, намеревалась переждать в монастыре, пока её перестанут искать, а спустя месяц-два незаметно уйти, чтобы опубликовать часть перехваченных писем и приступить к шантажу. — Передай учителю моё глубокое почтение, Дай Фу, — говорит Шерлок, не отрываясь взглядом от точки на горизонте. — Я был рад помочь вам. Юноша подходит ближе. — Там ваша родина, да? — тихо спрашивает он. — Да. Северо-запад вдали укутан тонкой шалью тумана. Так легко представить, что это Лондон... «Здесь бы тебе точно понравилось, Джон. Тишина, чистая природа и умиротворение. Впрочем, ты, наверное, не выдержал бы долго, ведь тебе не хватает войны...» «А ты опять пытаешься впечатлить древние скалы своим гордым видом, как в Дартмуре, не так ли? — звучит в голове насмешливый голос Джона. — Воротник не забыл поднять?.. И вообще, отойди от края! — Его тон становится обеспокоенным. — Свалиться захотел?» Шерлок машинально делает шаг назад, хотя возможность упасть ему сейчас совершенно не грозит. Дай Фу смотрит слишком проницательно. — Там и ваша душа, верно? — ещё тише говорит он. Шерлок не отвечает. Зачем озвучивать очевидное?Великобритания, Лондон
Шерлок стоит на пороге своей гостиной на Бейкер-стрит. Он не смотрит на север, не смотрит на юг, запад или восток. Он смотрит на Джона.