— Ресей жылдам! Бате көмектес! —
(Россия быстрее! помоги бате!) Кричал казах, давившись от слез. Все очень боялись за отца, а особенно Казах и Россия. Украина взял Россию за руку и она побежали к отцу в комнату, войдя в неё они увидели Союза, у которого от лица откалывались маленькие кусочки, а сам отец ронял скупые слёзы, он знал, что его солнце заходит за горизонт…— Папа! папочка! —
Россия со слезами ринулась к отцовской кровати и взяла его за руку.— Россия…доченька… -
СССР кашлял на каждом слове, а из рта текла маленькой струйкой кровь.— я-я тут папа! т-тут все -
СССР чуть улыбнулся и снял с себя ушанку и протянул её России.— Россия…ты моя старшая дочь…и наследница…большую часть территорий я завещаю тебе, ты сможешь… —
— п-татко що ти говориш?! ти будеш жити ще довго! -
(п-папочка что ты такое говоришь?! ты будешь ещё долго жить!) вытирая слёзы и чуть заикаясь, сказал Украина— позаботься о них, дочка… —
Из последних сил проговорил СССР, и стал медленно закрывать глаза, у всех детей на глазах у Совка замерло сердце, они знали, что их отец умирает, но держали надежду в сердце, а вот слёзы сдержать не могли. Со слезами они наблюдали, как их отец, с которым они делили горе и радость, успехи и провалы, который сделал их теми, какие они есть… в итоге от Союза не осталось нечего, а его кусочки вылетели в окно, словно пылинки и растворились в воздухе. А дети сжались вместе, плача друг другу в плечо.***
Прошла неделя. Россия лежала в своей комнате, обнимала шапку-ушанку отца, она впала в депрессию, из-за её состояния, «нянькой» Сирии вызвался быть Афганистан. Русская перенесла потерь отца хуже всех… Стала замкнутой, серьёзной и иногда грубой, стала курить и выпивать. Она потянулась к ящику и стала искать лезвие, по её мнению, она стала забывала обо всём, Россия не понимала, что она постепенно убивает себя— а...вот оно… -
Нервный и хриплый от сигарет смешок раздался из ее рта. Россия разбинтовала свою руку и бинты, которые были окровавлены кровью, полетели вниз с кровати. Русская посмотрела на себя в отражении лезвия и правила по руке, делая достаточно глубокие порезы, из алых ниточек пореза сочились красные, как лепестки цветущей розы, капли — это была кровь. Боль заставляла её чувствовать, что она ещё жива…