***
Ох, если бы только это! Кроме поняш, представьте себе, присутствовали и другие добрые персонажи! Видимо-невидимо! Тысячи, миллионы глаз, устремившиеся прямо на нее, полные отвращения и неприязни. И даже, если не показалось — розовый демон заскрипел зубами от бессилия — тот бородатый мудак в шляпе! Который таскал ее на поводке, как псину смрадную! И кто это там с ним такой? Рожей — макака макакой! Пинкамина аж впилась зубами в нижнюю губу, изнывая от желания увидеть размазанные по полу мозги того мудака. — Ну, шевелись! — один из жеребцов-стражников грубо пихнул ее тяжелым копытом в круп. — Спасибочки. Дойду, — пробурчала Пинкамина, по-прежнему сверля взглядом на ходу мраморное покрытие пола. Наконец блеснули в глаза злокозненной блеснули золотые накопытники принцессы Селестии. — Подсудимая, — развеял гробовую тишину ее приятный, но холодный голос, — взгляни же на меня! — Ну, вот мои глаза, пожалуйста, — прошелестел розовый демон, подняв взор на Владычицу Солнца. Принцесса, прекрасная и грозная, возвышалась над розовым демоном как скала. — Вы признаете совершенное вами злодейство? — Да. — Что побудило вас на столь чудовищные действия? — Что именно? — Пинкамина горько усмехнулась, — я-то думала, что вся ее болтовня о том, что мы родные сестры — бред собачий. До последнего верила. — И лишь по этой причине вы нанесли Пинки Пай, вашей родной сестре, тяжкие телесные повреждения, из-за которых теперь ей предстоит долгое лечение? Пинкамина поморщилась — очередное напоминание о близком родстве с «ангелом» отозвалось тупой болью внутри. — Она сама этого добилась! Ей несколько раз было сказано успокоиться! Как будто не к ней обращались! Вас бы это не доканало?! — МОЛЧАТЬ! — загремела принцесса, — итак. Подсудимая Пинкамина Диана Пай. Мы видим, что вы не отрицаете свою вину. Но совершенное вами злодеяние немыслимо. Мы испокон веков старались сделать мир лучше благодаря дружбомагии. Вы же нарушили все наши заветы, принесли нам позор. Вы повели себя как монстр, недостойный дружбомагии. — Лучше спросите, была ли я такой раньше и почему стала этим, — ответила Пинкамина, но принцесса ее не слушала. — Наказание не минует вас. Есть предложения? — аликорн обвела всех присутствующих ангелов взглядом малиновых глаз.***
— Подождите! Стойте! Это Пинки Пай внезапно подала голос. Пинки, все еще слабая и в повязках. — Не наказывайте мою сестренку! — Но, сахарок, — это была уже Эппл Джек, — вот так просто взять и простить ее вот? После того, ЧТО она с тобой сотворила?! — Она ни в чем не виновата, она ничего не знала! — умоляла Пинки, — меня любили, а ее нет, и поэтому ей просто от этого больно! И очень обидно! Ее никто не учил дружбомагии! — и т.д. и т.п., но содержание всей этой болтовни было одно — понять и простить ее сестру. Пинкамина ощутила тяжелый ком в горле. Неужели за такое чудовище, как она, и вправду сейчас заступаются? Пони опустила голову, лишь бы никто из ангелов не увидел подступившие к ее воспаленным глазам слезы. Принцесса Селестия вздохнула. — Что ж, Пинки. Я понимаю тебя, но могу просто так все оставить. Остается только одно. Пинкамина Диана Пай! Мое решение таково — ты должна уйти. И не возвращаться никогда. Таким, как ты, не место среди нас. Это мой окончательный вердикт. А теперь уходи. И чтоб копыта твоего здесь больше не было. — Но, принцесса! — вскричала Пинки со слезами в голосе, — вы не можете… — Нет-нет, молчи, — перебил сестру розовый демон, — так будет даже лучше. Не поминай лихом, сестренка.***
Пони-убийца двинулась было в сторону выхода, но замерла на полпути. — Ах, да! У меня тут кое-какое дельце осталось, напоследок. И она вихрем понеслась прямо к бородатому мудаку. Так как сейчас позарез нуждалась хоть в ком-нибудь, дабы сорвать на нем всю свою накопившуюся злобу и обиду. — Слышь, ты!!! Думал, я так легко все забыла, а?!!! И в резком прыжке она нанесла ему удар обоими задними копытами прямо в подбородок. Тот завалился навзничь, выплюнув пару окровавленных зубов. — Ах, ты, блядь!!! Прошу прощение, дамы, — заорал некрасивый молодой человек, стоявший рядом с упавшим, — не будь, я Арсеном Люпеном III, если не пристрелю эту скотину! — Тише, — Джиген сел на полу, стер кровь с губ, — черт подери, придется на врачей тратится. — Она тебя ударила?! — Хер с ней, неадекватная тварь. Зря её Шерлок вовремя на скотобойню не сдал. — Ах, ты… — Пинкамина вцепилась зубами в упавшую шляпу и принялась бешено ее мотать из стороны в сторону. Затем плюнула на пол и стала драть. Все, даже принцесса, лишь стояли, уронив челюсти. Они явно не ожидали такого поворота. — Тьфу. Забирай свою дрянь, — Пинкамина швырнула в сторону обидчика то, что осталось от шляпы, и вновь направилась к выходу. В самых дверях она развернулась. — Ну, а что вы хотели? Вы же, хе-хе, ангелы, а я — демон! Так и есть! Ангелы и демоны враждуют со времен сотворения мира! И этой войне не будет конца! — и розовый демон, взвившись на дыбы, унесся прочь в сторону восходящей зари. Вслед ей прозвучали три выстрела, которые попали Пинкамине точнехонько в круп, основательно подстегнув бешеный аллюр неадекватной скотины. — Мы так все и оставим? — спросил доктор Айболит Принцессу Селестию. — А что вы предлагаете? — спросила она, едва оправившись от шока. — Послать погоню и словить, — ответил доктор. — Зачем? — Мне на опыты. Тварь неадекватная, психически нездоровая. Будет хуже, если она будет бегать по округе и всех бить… Ну как? — Надо подумать, — принцесса Селестия посмотрела на всех и сказала, — расходитесь все. А ты, Пинки Пай, останься.