Куроо Тецуро
Было уже поздно, когда Куроо вернулся домой. Позже, чем обычно. Каким-то волшебным образом в кассе в конце ночи оказалось на две тысячи девятьсот иен меньше, чем нужно. И это случилось как раз в тот вечер, когда босс была в клубе, поэтому он прослушал лекцию о том, что нужно быть более ответственным, а затем был послан помогать подметать и вытирать платформы в качестве наказания. Как итог, он пришел на вокзал совершенно не вовремя — двери поезда закрылись практически у него перед носом, и пришлось ждать следующего. Только в половине пятого утра Куроо отпер свою дверь и вошёл в квартиру. Запах корицы защекотал нос, и он глубоко вдохнул. Тецуро всё ещё не поблагодарил свою маму за эти ароматические палочки. «Потому что в твоей квартире, наверное, пахнет типичным холостяцким притоном», — вот так она и сказала. Что бы это ни значило вообще. Зато теперь его дом стал по-настоящему уютным. Куроо бы соврал, сказав, что ему это не нравилось. Тихое мяуканье послышалось даже раньше, чем черная кошка выскочила из спальни. Тёмно-синие глаза неотрывно глядели на Куроо. — Привет, Полночь, — поздоровался Тецуро, ухитрившись скинуть туфли до того, как любимица обвилась вокруг его ног и потерлась всем телом в ответном приветствии. Он наклонился, чтобы поднять её, и кошка снова мяукнула, посмотрев на него большими синими глазами. — Да, да, я принесу тебе что-нибудь поесть. Его собственный живот заурчал, когда он побрёл на кухню. Вероятно, сварганить что-нибудь для них обоих — не такая уж плохая идея. — Сегодня был полный отстой, Полночь, — вздохнул Куроо, зарывшись лицом в мех и поцеловав, прежде чем опустить кошку на кафельный пол кухни. Полночь снова мяукнула в ответ и села, дернув хвостом. Тецуро залез в шкаф и схватил банку кошачьей еды. — У меня никогда раньше не было недостачи! Шимизу-сан такая страшная, когда сердится. Держу пари, ты убежала бы от её страшного лица. Вот такого! — Куроо попытался повторить выражение лица Шимизу. Полночь только облизнулась, и её хвост снова дернулся. Такое выражение исчезло, и Тецуро нахмурился. — Это очень жутко, говорю тебе. Но ты знаешь, кто самый страшный из всех? — продолжил он, пока жужжал консервный нож. — Цукишима Кей. Но это совсем другой страх. Это как… он не выглядит страшным, но ты чувствуешь, что его глаза смотрят тебе в самую душу! Куроо — чтобы было более устрашающе, — расширил глаза пальцами. Кошка, ни капли не впечатленная, вскочила на мусорное ведро, затем прыгнула на стойку и начала жевать еду, которую Куроо вывалил из банки в миску. Прекратив свои кривляния, Тецуро вздохнул и опустил руки. — Ладно, ладно. Но тебе не следует есть на стойке, — пробормотал он, осторожно забрав миску с едой и поставив её на пол. Полночь последовала за едой, спрыгнув со стойки и уткнувшись мордочкой в миску. Куроо надулся на неё на секунду, а потом открыл холодильник, чтобы посмотреть что на ужин… на завтрак? Возможно. «Мне действительно не нужен личный Прекрасный Принц, или как ты там себя называешь.» — Ар-р, — прорычал Тецуро, захлопнув дверцу холодильника с чуточку большей силой. — Язвительный ублюдок. Ну и что, что я сказал некоторым людям держаться от него подальше? Я думал, что оказал ему услугу! Это просто пустая трата его времени, если клиенты будут безрезультатно предлагать ему уехать с ними домой. Я чертовски хороший парень. Схватив пакет Поп-тартс, Куроо в последний раз погладил Полночь, улыбнувшись, когда она выгнулась от его прикосновения, и удалился в свою комнату. Переодевшись, поев, почистив зубы и устроившись в постели, он задумчиво уставился в темный потолок. — Может быть, это какая-то карма?.. Я всё ещё чувствую себя немного гадко из-за того, что Бо заявил, что я назвал его мудаком, — мыслил вслух Куроо. Он нахмурился ещё сильнее и упрямо повернулся на кровати, уткнувшись лицом в подушку. — Не-е-е, всё-таки он такой и есть. Он еще недолго ворочался с боку на бок, думая о пропавших деньгах, о благовониях с корицей в гостиной, о том, что нужно купить еду для Полночи, о Цукишиме, а потом… Потом внезапно завыли сирены, и, моргнув, Тецуро обнаружил, что смотрит на неоново-зелёные цифры своего будильника: «6:13». Должно быть, он заснул в какой-то момент. Сирены были близко. Очень близко. Затем послышалось хлопанье дверей, топот бегущих по лестнице ног, голоса, и как будто кто-то… плакал? Протерев заспанные глаза, Куроо неохотно встал с кровати, накинул халат и направился к входной двери. Только открыв её, он оказался атакован красно-синими мигалками. Полицейские несли носилки, а дверь в соседнюю квартиру была распахнута. Он увидел пожилую женщину — она стояла у перил и плакала, прижимая руку к губам и хватая ртом воздух. Тецуро узнал в ней подругу старика-соседа, и сердце его упало. Подозрения подтвердились, когда этого самого соседа вынесли из квартиры на носилках. Он не шевелился. — Мэм, может быть, вас подвезти домой? — спросил один из офицеров у плачущей женщины. — Д-да… да, спасибо, — выдавила наконец она. Куроо почувствовал скользнувший по ноге мех, посмотрел вниз и увидел свою кошку, стремглав выбежавшую из квартиры. — А! Полночь, нет! — прикрикнул Тецуро резким шепотом. Словно почувствовав свою необходимость, Полночь подбежала прямо к плачущей женщине и потерлась о её штанину. Дама опустила глаза, удивляясь сквозь слёзы. — Извините, мне очень жаль. Женщина осторожно наклонилась и подхватила пушистое чудо на руки. Кошка мяукнула и потёрлась головой о её грудь, и дама выдавила из себя слабую улыбку. Затем посмотрела на Куроо. — Очень красивая кошка, — сказала она. — Хотару любил кошек. — Я знаю. Он всегда много говорил о Полночи, — ответил Тецуро, добродушно улыбаясь. — Ватоши-сан был замечательным соседом и добрым человеком. Лицо женщины просветлело с улыбкой. — Спасибо тебе за это, — ответила она, протягивая Полночь владельцу. Куроо обхватил кошку и кивнул головой на прощание, когда офицер помог женщине спуститься по лестнице. Он вздохнул и печально посмотрел на соседнюю квартиру. Куроо погладил пальцами шерсть Полночь взад и вперёд, чувствуя, как она начала мурлыкать под этими прикосновениями. — Сегодня действительно отстойно, — прошептал он. Он вернулся в дом, закрыл дверь и взглянул на часы. Двадцать пять минут седьмого утра. — …мама очень рано просыпается. Она уже должна была встать, как думаешь? Тецуро отпустил Полночь и схватил свой телефон. Сейчас было самое подходящее время, чтобы, наконец, поблагодарить её за эти благовония.***
Через три дня после случившегося Куроо отправился на поиски Акааши. Несколько человек из семьи умершего соседа уже приходили, чтобы забрать или выбросить вещи, так что квартира оказалась теперь почти пустой. Владелец всего дома, зная, как Ватоши Хотару и Куроо общались раньше, сообщил ему, что квартира будет выставлена на продажу, как только всё вывезут. Вспомнив, что Акааши спрашивал о свободных квартирах поблизости, Тецуро решил дать ему шанс с этой. Поскольку его смена начиналась примерно через десять минут, Куроо завязал фартук на талии и направился в сторону гримерной танцоров, постучал и стал терпеливо ждать. Открыл Ойкава, выглядящий счастливым какую-то долю секунды, прежде чем полностью разглядел пришедшего. — А, я надеялся, что это Ива-чан, — сдулся Алмаз. — Ну, ты стал выше и все так же красив. Видишь, комплимент, так что я бы не жаловался, — сказал Тецуро, усмехаясь. В ответ — ничего не выражающий взгляд. Ведущий танцор отошел от двери, оставив её открытой, чтобы Куроо рискнул войти. Он всегда чувствовал себя немного странно, забредая в гримерку, даже если все они были парнями, но, к счастью, оказалось, что танцоры уже были одеты и просто наносили последние штрихи. Тецуро довольно быстро нашёл Акааши, накладывающего макияж перед зеркалом, рядом с которым сидел Цукишима. Естественно, блондин будет сидеть рядом. А Куроо просто будет избегать встречаться с ним взглядами. — Привет, Акааши, — поздоровался бармен, подойдя к нему. Тот ещё раз провел тушью по ресницам, прежде чем моргнуть и посмотреть на подошедшего. — Да? — Помнится, ты спрашивал меня о квартирах, выставленных на продажу в этом районе, — начал было Куроо, когда заметил, что Цукишима, как всегда смотревший в свой телефон, быстро поднял глаза после его слов. — Ты всё ещё ищешь? Акааши сунул кисточку обратно во флакон и закрутил его. — Ты что-то нашёл? — Ну, некоторые неблагоприятные обстоятельства оставили меня без соседа, — пояснил Тецуро, пожав плечами. — Старик из соседней квартиры умер. Там всё ещё бывают люди — приходят за вещами, но как только всё закончится, это будет вакантное место. Арендная плата около шестисот иен в месяц, обычно от тридцати до сорока пяти минут езды на поезде. — А как называется жилой комплекс? — внезапно спросил Цукишима, тем не менее все так же избегая зрительного контакта. — Э-э… Коттонвудские апартаменты. — Куроо настороженно наблюдал, как Цукишима начал печатать на своем телефоне, а потом нахмурил брови. — Так это тебе нужна квартира? — К сожалению, — пробормотал блондин. Акааши наклонился, чтобы посмотреть в телефон Цукишимы. — Если там живет Куроо-сан, то там не может быть плохо, — произнес Кейджи, прежде чем взглянуть на Тецуро. — Если только ты не хочешь что-то рассказать? — Нет, это хорошее место за такую цену. Куроо пожал плечами, медленно осознавая, что именно все это может для него означать. Вероятность того, что Цукишима Кей станет его соседом, вообще существовала? Теперь он был полностью убежден — это карма возвращается, чтобы дать ему пинка под зад. Бокуто бы отметил этот день красным в календаре. В дверь гримерки постучали, и Тецуро на секунду засомневался, видел ли он когда-нибудь Ойкаву таким резвым. — Ива-чан! — послышался его голос, когда наконец дверь оказалась открыта. Акааши фыркнул, на мгновение оторвав взгляд от телефона Цукишимы, а Сугавара, сидевший в другом конце комнаты, рассмеялся. — Приготовьтесь к восторженным крикам о руках Ивайзуми-сана, — предупредил он. — Кстати, о руках, — сказал Топаз, бросив на блондина пронзительный взгляд, — я никогда не говорил тебе о Бокуто-сане. — Я понятия не имею, о чём ты говоришь, — тут же ответил Цукишима. — Если у тебя есть страсть к рукам, Акааши, то ты можешь и сам прыгать на Ивайзуми-сана. — Я не заинтересован в том, чтобы Ойкава-сан начал Третью мировую войну на рабочем месте, — ответил Акааши таким серьезным тоном, что Куроо чуть не фыркнул. Вместо этого он наблюдал, как уголки губ Цукишимы чуть приподнялись вверх — достаточно, чтобы выдать искреннее веселье. Его глаза задержались на этом движении на секунду дольше, чем следовало. Мысленно пытаясь решить, видел ли он когда-нибудь настоящую улыбку на лице Цукишимы, Тецуро повернулся к Акааши. — Как будто у него вообще есть шанс, — скептически фыркнул Куроо. Следом тут же раздался обиженный визг, и парень, обернувшись, увидел, как Ойкава захлопывает дверь. Упс, ужасное время. — Я хочу, чтобы вы знали, у меня огромный прогресс! — воскликнул Алмаз, грозно стуча каблуками по полу, пока не оказался прямо перед Куроо, угрожающе наклонившись вперед. Тецуро двигаться отказался, криво усмехнувшись танцору. — Ты просто слишком слеп к сердечным делам. Ива-чан любит меня. — Поверю, когда услышу это от него, — Куроо вызывающе скрестил руки на груди. — Я буду наслаждаться, когда это произойдет, и скажу «я же тебе говорил», — отрезал Ойкава, улыбаясь очень фальшивой, сладкой улыбкой. Куроо бросил ему в ответ не менее приторную. — А я буду наслаждаться выражением твоего лица, когда Ивайзуми-сан вместо этого ударит тебя, — парировал Тецуро, почувствовав злорадное наслаждение, когда Ойкаву передернуло. — Дети, — послышался новый голос. Сугавара подошёл и сунул руку между ними. — Уже почти время для шоу, и, Куроо-сан, я уверен, что ты нужен в баре. Алмаз фыркнул и повернулся, направившись к дверям, ведущим на платформы. — Я должен хотя бы на мгновение защитить его в этой ситуации, даже если он — настоящая королева драмы, — примирительным тоном сказал Акааши. — Он действительно добился некоторого прогресса с Ивайзуми-саном. — День, когда Ивайзуми-сан начнет встречаться с Ойкавой-куном, будет днём, когда ты начнешь встречаться с Бокуто, — заключил Куроо, и брови Топаза взлетели вверх. — …это оставляет мало шансов, не так ли? — спросил тот, на что Тецуро кивнул. С лукавым взглядом Акааши встал и небрежно обвил рукой бицепс бармена. — Куроо, а я думал, ты будешь подбадривать своего друга. Но от тебя это звучит так безнадёжно. Надеюсь, тут нет никакой ревности? Удивление промелькнуло на лице, когда Акааши прижался к его боку, но вскоре сменилось ухмылкой. — Я просто констатирую факты такими, какие они есть. И хотя я польщён намеком, мой кошелек не совсем полон сегодня. Куроо в этот момент немного ненавидел себя. Потому что это была не совсем ложь, он и правда не принес сегодня на работу много налички, не предполагал даже, что уйдет с кем-нибудь, но и не совсем правда. В первый же месяц работы в Hidden Gem он забирал Топаза домой, так что прекрасно знал, на что способны эти великолепные розовые губы, и именно поэтому ему было почти физически больно отказывать этому человеку. Но после того, как Бокуто встретил Акааши и обрел самую большую любовь, известную человечеству, Тецуро всегда чувствовал себя странно, даже просто думая о себе, Акааши и ночи вместе снова. И это было глупо. Не то, чтобы они встречались, Акааши даже не думал об отношениях с Бо, но братские узы — это сверхъестественная вещь! — Очень жаль, — усмехнулся в ответ Акааши, и Куроо мысленно выдохнул. Акааши был слишком великолепен для своего же блага. Со стороны Цукишимы послышался звук, подозрительно похожий на смешок, но его лицо было все таким же невозмутимым, когда он встал и направился к шкафчикам. — Нам уже нужно быть там, — сообщил им Цитрин, положив свой сотовый в шкафчик. — Спасибо за информацию, — сказал Акааши Тецуро, высвободив его руку из своей собственной. — Я уже об этом жалею. Почему ты не сказал мне, что это для Цитрина? — прошептал Куроо. — То, что ты используешь его сценическое имя, когда говоришь со мной наедине, страннее некуда. — Не хочу использовать почтительное обращение. Акааши прикрыл рот рукой, чтобы заглушить смешок, и Тецуро усмехнулся следом. — Иногда ты ведёшь себя совсем по-детски, — сказал танцор, похлопав Куроо по руке, прежде чем выйти из гримерной. — Это всё часть обаяния, Акааши, я думал, ты знаешь об этом! — воскликнул Тецуро и вышел вместе с ним.Цукишима Кей
В действительности это было несложное решение. Апартаменты Коттонвуд были доступны по цене, в пределах приличного расстояния до Hidden Gem и имели нулевую чёрную плесень, что уж говорить. Цукишима чувствовал себя настолько воодушевленно, что мог бы расцеловать Акааши, он ведь поспрашивал у людей, подсуетился, потому что эта квартира даже не была указана в интернете, из-за обстоятельств, стоящих за вакансией. А Кей никогда бы не нашел такую хорошую перспективу самостоятельно. Пожилой джентльмен по имени Ясуфуми Некомата встретил его перед многоквартирным домом в свой выходной день. Он показал ему квартиру, предупредил, что предыдущий арендатор жаловался на кондиционер, что не работает время от времени, обговорил детали контракта и оплаты и дал ему ключ с приветливой улыбкой после того, как всё было оформлено. Квартира под двести одиннадцатым номером теперь принадлежала Кею. И очень вовремя, учитывая, что хозяева его жилого комплекса дали жильцам только три дня, чтобы убраться из здания. Так что Цукишима должен был быстро перевезти свои вещи. А это именно тот период, когда наличие старшего брата с автомобилем очень удобно. — Кей! — поприветствовал его Акитеру, прежде чем заключить Цукишиму в крепкие объятия. Тот хмыкнул, склонив голову набок, когда волосы Акитеру защекотали ему нос, и трижды похлопал его по спине, прежде чем старший брат отпустил его. — Ты реально стал еще выше? — Просто ты всегда был невысоким, — легко вернул Кей, предугадав замечание о росте. Каждый раз, когда они встречались (что в последнее время случалось нечасто), таких комментариев было, по крайней мере, по одному. Естественно, Цукишима любил своего брата и хотел видеть его чаще, но… — Как там ресторан? Ты ведь ещё не сжег его, верно? — поинтересовался Акитеру. Вот он, источник чувства вины. Его семья понятия не имела ни о Hidden Gem, ни о том, что он снимал одежду, чтобы заработать на жизнь. Они все искренне верили, что он работает шеф-поваром в семейном ресторанчике; ложь проистекала из того факта, что Кей любил готовить с тех пор, как был ещё ребенком и помогал своей маме на кухне. — Он всё ещё стоит, — ответил Цукишима, закатив глаза. — Расскажи лучше, как поживают мама и папа, пока запихиваем этот матрас на заднее сиденье. Им потребовалось три поездки на машине туда и обратно между старой и новой квартирой. Кей подметил, что Акитеру нужен грузовик, на что тот начал жаловаться, что младший брат его использует и не ценит. — А-а-а, — вздохнул Акитеру, вытянув руки высоко вверх, когда Цукишима открыл багажник и начал доставать последние коробки. — Здесь довольно хороший район. Лучше, чем тот, где ты жил раньше. Знаешь, я видел старшую школу недалеко отсюда, мы проезжали мимо… помнишь тот раз, когда ты, сонный, случайно зашёл в женскую раздевалку? И устроил там настоящий хаос… — Я не сомневаюсь, что работа старших братьев в значительной степени заключается в том, чтобы чертовски сильно смущать своих младших братьев или сестер, но ты можешь все-таки сосредоточиться на перетаскивании чертовых коробок? — резко сказал Кей, покрасневшие щеки которого выдавали его смущение с головой. Он сумел закрыть багажник, балансируя с двумя коробками в руках. Смех Акитеру наполнил воздух вокруг них, и Цукишима пробормотал что-то себе под нос, обойдя машину и ожидая на краю тротуара, пока брат откроет-таки заднюю дверь машины и заберёт последние вещи. Только по чистой случайности он взглянул в сторону своей квартиры и увидел, что дверь рядом с ней открыта. Куроо Тецуро вышел из своего жилища, ни на что не обращая внимания, и развернулся, чтобы запереть дверь. Почувствовав, как сжимается что-то в груди, Кей взглянул на Акитеру, который почти закончил вытаскивать оставшиеся сумки и коробки, чтобы отнести их наверх, а затем обратно на нового соседа. Они обязательно встретятся друг с другом на лестнице. Конечно, Куроо не было причин упоминать его рабочее место или, собственно, работу, да и Цукишима, говоря откровенно, даже не был уверен, что брюнет поздоровается с ним. Они и раньше не особо общались, но с того дня, как Куроо зашел в гримёрку, чтобы сообщить новости о квартире, Кей чувствовал, что он полностью его избегает. Блять, Кей не мог рисковать! — Я пойду вперёд, — сказал Цукишима и торопливо пошёл к лестнице. — Ты что, серьёзно меня не подождешь? Он услышал Акитеру за своей спиной, но не остановился, перепрыгивая через две ступеньки за раз, несмотря на коробки в руках. Это требовало определенного таланта. Брюнет опустил глаза, убирая ключи в карман, и Кей надеялся, что всё-таки останется незамеченным, однако надежды рухнули, когда Куроо поднял голову и посмотрел прямо на него. Вообще-то, это было даже забавно — то, как Куроо заколебался в своем следующем шаге, широко раскрыв глаза, будто резко осознал, словно невозможное, существование человека перед ним. — Э, — выдавил брюнет, бросив быстрый взгляд на гору коробок и вещей, что распростерлись перед ним. — Ты переезжаешь? — Пожалуйста, умерь свой восторг, — не удержался Цукишима, и Куроо нахмурился. Парень выглядел более взъерошенным, чем обычно, и Цукишима пораженно осознал, что привык к Куроо в рабочей форме: брюках, длинной рубашке и туфлях, однако сейчас на нем была фланелевая рубашка поверх футболки, рваные на коленях джинсы и кроссовки. Кей одернул себя и выпрямился, потому что в данный момент эти детали не имели никакого значения, и понадеялся передать серьёзность ситуации в своих следующих словах: — Слушай, не говори ни слова ни о моей работе, ни о Hidden Gem. Брюнет в замешательстве нахмурил брови, но как только приоткрыл рот, чтобы выдать что-то несомненно идиотское, по звуку тяжелого дыхания понял, что по лестнице поднимался кто-то еще. — Цукки! Ты так жесток, что оставил меня там одного, — выдохнул Акитеру, и Цукишима почувствовал себя немного неловко, увидев, что тот пытается удержать в руках, не потеряв равновесия, три коробки и сумку. Он и не подозревал, что на заднем сиденье осталось так много вещей. — Дай мне это, — Кей выхватил сумку из рук брата. А тот взглянул на Куроо. — А это ещё кто? — О, я Куроо Тецуро, — брюнет быстро поклонился. — Он мой новый сосед, — вставил Цукишима. — А, понятно! Я — Цукишима Акитеру, старший брат Кея. Он может быть сущим наказанием, но, пожалуйста, позаботься о нем, — попросил Акитеру с усмешкой, он хотел бы ещё и поклониться, но не осмелился с коробками в руках. — Хорошо. Прошу меня извинить, но я опаздываю, — сказал Куроо с вежливой улыбкой, проскользнув мимо них и бросившись вниз по лестнице. Уставившись ему в спину, Цукишима сделал глубокий вдох и тут же выдохнул. — Он кажется милым, — заметил Акитеру, и Кей обрадовался, что повернулся к брату спиной, и тот не заметил ответной усмешки. — Ты ведь наклеил ярлык на коробку с туалетными принадлежностями, верно? Мне нужно будет распаковать вещи… чтобы… сегодня вечером, — Цукишима остановился прямо перед дверью своей квартиры. Он медленно повернул голову и посмотрел через плечо — напряженный взгляд остановился на лице брата. — …ты назвал меня Цукки? Акитеру изо всех сил старался сделать невинное лицо. — Кто? Я? Кей застонал и закрыл глаза, почувствовав, как ледяная паника схватила его за душу. Он молился всем богам, которые только существовали наверху, чтобы Куроо не услышал или не обратил особого внимания на это унизительное прозвище. — Забери свою чёртову сумку обратно, — прошипел Цукишима, бросив сумку, которую только недавно забрал у Акитеру, на коробки, которые тот все еще держал на весу. — Очень милое прозвище! Что с ним не так?! — недоумевал Акитеру, когда Кей открыл дверь и протиснулся внутрь. — Неужели ты действительно предался ностальгии от того, что увидел старшую школу? Никто не называл меня так уже много лет. Никто не должен был называть меня так с самого начала, — ворчал Цукишима, когда они поставили коробки на пол. Акитеру все продолжал посмеиваться над его бедой. — Возможно, это было наказание за то, что ты оставил меня там. — Мелкий. — Эй, раз уж я помог тебе всё перевезти, а ты воспользовался моей машиной и всё такое, может, тебе стоит поблагодарить своего старшего брата карри? — воскликнул старший брат, хлопнув в ладоши, словно в молитве. Цукишима фыркнул. — А ты ещё говорил, что я тебя использую. — Твоя стряпня восхитительна, Кей! — Хорошо, хорошо. Тогда ты поможешь мне найти нужные ингредиенты.***
Переезд и кормление Акитеру обедом оставили его холодильник и шкафы совсем пустыми. После быстрого поиска в интернете Цукишима нашёл ближайший круглосуточный магазин и направился прямиком туда. Проходя мимо старшей школы, о которой Акитеру говорил ранее, он возмущённо фыркнул — раздражение взяло верх. Но, купив продукты и снова идя мимо, Цукишима внимательно посмотрел на неё. В этой старшей школе действительно было много общего с его собственной, особенно зелёный цвет крыши и чёрные блейзеры. Кей подумал, что ему не следует рассматривать учеников, даже если он просто вспоминает свою молодость. И старшеклассники тоже не должны на него пялиться, особенно старшеклассники со знакомыми каштановыми волосами и веснушками, которые выглядели так, словно они вот-вот схватят приступ астмы при виде него. Цукишима не был уверен, что чувствовал в этот момент, но всё, что он понимал, было симфонией «блять» и сильным желанием уйти. Он последовал за этой здравой мыслью, и его шаги ускорились. К несчастью, вскоре за ним последовала еще одна пара быстро приближающихся шагов. — Подождите! — позвал голос, и Кей стиснул зубы. — Пожалуйста, подождите секунду! Цукишима почувствовал руку на своей футболке и резко обернулся, чтобы встретиться взглядами с этим парнем… мальчиком… с которым он целовался на прошлой неделе в клубе. — Сколько тебе лет? — прошипел Цукишима, наблюдая, как мальчик морщится. — Мне уже восемнадцать! — пискнул он, вскинув руки вверх. Увидев недоверчивый взгляд Кея, паренек снова пискнул: — Я серьезно! Сто процентов, клянусь вам! И я никогда не пил никакого алкоголя, когда был в клубе… Я не нарушал никаких правил! — Во-первых, тебя вообще не должны пускать в клуб, — отрезал Цукишима, и Ямагучи вздрогнул, смущённо опустив глаза и сжав пальцы. — Я… знаю. Поверьте мне, я знаю. С тех пор я не возвращался, потому что моя мама вроде как нашла фальшивые документы, — сконфуженно ответил Ямагучи. Почувствовав адскую головную боль, начинающуюся где-то за глазами, Цукишима провел рукой по лбу, а потом заметил ещё несколько человек, одетых в чёрную униформу. Он быстро положил руку с пакетом на спину Ямагучи — продукты качнулись по униформе мальчика — и подтолкнул его да так, что тот чуть не споткнулся от толчка. — Продолжай идти, — зашипел Кей, пока они не завернули за угол. Посмотрев направо и налево, удостоверившись, что школьной формы поблизости больше нет, Цукишима вздохнул. — Тебя не должны видеть вместе со мной, чёрт возьми. — Я… мне очень жаль! Спасибо! — воскликнул Ямагучи, низко поклонившись. — Но… Я имею в виду… они не знают, кто вы, и вообще ничего не знают… — А? Я уверен, что никто из твоих одноклассников не решит получить поддельное удостоверение личности и пойти в гей-стриптиз-клуб? — Кей толкнул его, и паренек снова покраснел. Цукишима раздраженно вздохнул: — Смотри: мне нужно вернуться домой, тебе тоже надо идти. Не дай мне снова увидеть тебя в клубе. Глаза Ямагучи расширились. — Вы ведь никому не скажете, правда? — нервно спросил Тадаши, подняв оленьи глаза на Кея. — Как бы я ни был раздражен, я не собираюсь разрушать жизнь старшеклассника, — смягчился Цукишима, и Ямагучи облегчённо вздохнул, но тут же смутился. — Так… вы живете где-то поблизости? Глаза Кея сузились. — Иди домой, — приказал Цукишима, отходя. — Эм, — проблеял Ямагучи и двинулся вперёд, пока не оказался рядом с Цукишимой. — Знаете, я думал, что больше вас не увижу. Это вроде как судьба, вам не кажется? Кей резко остановился и огрызнулся: — Ты же говорил, что знаешь, что я не твой парень. — Я знаю, что это не так, — мягко ответил Ямагучи, улыбаясь. — Но вы единственный человек, который знает, что я гей… Я бы хотел видеться с вами. Разговаривать. — Разговаривать, — недоверчиво повторил Цукишима. — Ну, я имею в виду… — парень замолчал, заложил руки за спину и, перекатившись на подошвах ботинок, скосил глаза и лукаво улыбнулся. Цукишима почувствовал жгучую необходимость шлепнуть ладонью прямо по этой улыбке. — Ты ведь продолжишь следить за мной, да? — спросил Кей, расслабив плечи. Ямагучи промолчал, но снова посмотрел на него. — А знаешь, ты мошенник. Это твоё невинное лицо совсем тебе не подходит. По крайней мере, сними блейзер, чтобы не было слишком очевидно, что ты старшеклассник. Я буду говорить всем, кто будет спрашивать, что ты сталкер, идущий за мной домой. Разбирайся с последствиями сам. Ямагучи всё это время ухмылялся, стягивая с себя блейзер, как его и попросили, и покорно оборачивал его вокруг рюкзака, чтобы и его спрятать тоже. Кей ещё раз глубоко вздохнул и продолжил свой путь, зная, что мальчик находился в паре шагов позади. На самом деле, он слышал о танцорах, у которых были сталкеры, и даже пытался подготовиться, если такое случится с ним, но этот сценарий, бесспорно, отличился от всего, что он мог себе придумать. Цукишима проклинал себя за то, что отдал бумажник, за то, что поддался этому милому лицу, за то, что решил поцеловать его… за то, что Куроо сказал этому сопляку не подходить… Аргх, все опять вернулось к Куроо, да? Кей был зол, услышав, что именно Куроо сказал этот бред Ямагучи. Так сильно зол. Вот почему он поцеловал Ямагучи той ночью. — Цитрин? Цукишима быстро пришел в себя, поняв, что Ямагучи пытается привлечь его внимание и что они находятся всего в нескольких шагах от его дома. — Не называй меня так. — Но я не знаю вашего настоящего имени. — Вот и хорошо, — ответил Цукишима, на что Ямагучи надулся. Кей повёл его вверх по лестнице к своей квартире, остановившись перед дверью. — Хорошо, Сталкер-сан, теперь ты знаешь, где я живу. По выражению лица мальчишки было видно, что он не оценил прозвище. — Это не так уж далеко от моего дома, — Ямагучи оглянулся вокруг. — Могу ли я за… — Нет. Ни в коем случае, — перебил его Цукишима. — Ты и так уже достаточно сделал для одного дня. А теперь, серьёзно, иди домой. Ямагучи нахмурился, но кивнул. — Звучит справедливо, — согласился он и заёрзал. — Послушайте, вы действительно единственный человек, который знает, что я гей. Я слишком боюсь говорить об этом кому-либо из своих знакомых. Я просто… Мне нужен кто-то, с кем я могу быть… — Ты что, блять, издеваешься надо мной? — снова перебил его Цукишима, на этот раз глядя вниз, с балкона, откуда было прекрасно видно Куроо, приближающегося к жилому комплексу. Ямагучи выглядел озадаченным, когда Кей резкими движениями отпер дверь. — Я проклят? — Ч-что? — спросил мальчик тревожно, когда Цукишима распахнул дверь своей квартиры и поставил на пол пакеты с продуктами. — Заходи, — приказал Кей, схватив Ямагучи за запястье и потянув его вперед. Тот пискнул, едва успев отступить в сторону, как Цукишима захлопнул дверь. — Сюда идет Куроо-сан. — Куроо-бармен?! — воскликнул Ямагучи, широко раскрыв глаза. — Он придет к вам домой?! Может, это ловушка? Вы собираетесь доложить обо мне? Цукишима удивлённо поднял брови, увидев испуганное лицо Ямагучи. — Нет, идиот. Как такое вообще возможно? — Кей покачал головой. — Я не хочу, чтобы он узнал, что я привел старшеклассника в свою квартиру! — Но… он же ничего не знает! Он ведь знает меня только по клубу, верно? Цукишима пристально посмотрел на паренька. Точно. Даже если Цукишима узнал, что Ямагучи старшеклассник, это не означало, что брюнет тоже знал об этом. Куроо всё ещё знал Ямагучи как клиента; клиента, которого он просил не приближаться к Цитрину… На губах Кея появилась хитрая ухмылка. Он встретился взглядом с Ямагучи, который внезапно сглотнул от такого внимания, а затем быстро запустил пальцы в его волосы, взъерошив их. — Ч-чего?! — Ямагучи вздрогнул, но быстро смог справиться с собой. — Я покажу ему, как много он на самом деле знает обо мне, — пробормотал Цукишима, прежде чем убрать руки и ткнуть пальцем прямо в веснушчатый нос. — Слушай: держи рюкзак крепко завязанным в своем блейзере. Ты выйдешь из этой квартиры прямо в тот момент, когда Куроо будет отпирать свою дверь. Убедись, что он узнал тебя, и уходи. Для пущей убедительности Цукишима расстегнул две пуговицы на рубашке Ямагучи. У мальчика отвисла челюсть. — А… вы… пытаетесь сделать… — Будто мы только что трахались, да, — произнес Кей, зыркнув глазами на закрытое окно, когда увидел, как по нему пробежала тень. — И тебе это тоже пойдет на пользу, верно? Отвезти Ледяного Принца домой? — Вообще-то это я шёл за вами до дома, вы же знаете, — сказал Ямагучи с усмешкой, которую Цукишима тоже заметил. Услышав слабое позвякивание ключей, Кей отступил назад и махнул рукой, давая сигнал идти. Ямагучи слегка махнул ему в ответ, крепко держа рюкзак и блейзер, и вышел из квартиры. Цукишима пожалел, что у него нет рентгеновского зрения, чтобы увидеть, что там происходило, но через мгновение тень Ямагучи быстро пересекла его окно и исчезла. Цукишима вздохнул и упал на диван, уставившись в потолок и чувствуя себя немного измотанным, но до странности довольным.