Куроо Тецуро
Куроо разбудил непрерывный стук во входную дверь. Застонав, он перевернулся с боку на бок, смутно пытаясь определить время. Одиннадцать утра. Боже, он планировал поспать ещё по меньшей мере два часа. Однако стук всё продолжался, вынудив его выползти из кровати. Зевая, Тецуро схватил спортивные штаны и надел поверх боксёров, и только потом прошаркал в гостиную. Полночь лежала у подлокотника дивана, с любопытством посматривая в сторону входной двери. А когда ему, наконец, удалось отпереть дверь, его встретил Бокуто с опущенной головой. — Чёрт возьми, Бо, я люблю тебя, но я только проснулся и ещё не могу обдумывать что-то серьёзное, тем более разбираться с твоими ошибками, — простонал Куроо, потирая глаз. А Бокуто поднял голову ровно настолько, чтобы встретиться с ним взглядами, ровно настолько, чтобы Тецуро увидел, что Бокуто улыбался, и выдохнул с облегчением. — Тогда хорошо, что я не наделал никаких ошибок! — весело воскликнул Бо. Его глаза были широко раскрыты, грудь гордо вздымалась, руки широко раскинулись, и, Куроо едва успел осознать, что произошло, — все семьдесят восемь килограмм навалились на него. — Уф! — только и удалось выдавить из себя Тецуро, когда он споткнулся, но, к счастью, имел достаточно здравого смысла, чтобы успеть шагнуть назад и не грохнуться на пол. Большие руки обхватили его и крепко обняли, так, что Куроо почувствовал, как из него вышибло весь воздух. — Я сделал это! Я сделал это, Куроо, Акааши — мой парень! — громко закричал Бокуто прямо в ухо Тецуро, заставив его вздрогнуть. Куроо боролся с сенсорной перегрузкой, отталкивая друга. Тот, наконец, успокоился, отступил на шаг, и Тецуро положил ладонь ему на грудь, на всякий случай, если тот решит снова наброситься с объятиями, и попытался стряхнуть головную боль, которая начала закручиваться в виске. Он вовсе не жаворонок. — Подожди. Подожди, Бо, я сейчас умру, — жалобно проскулил он, и в ответ получил лишь радостный смех. Бокуто развернулся, закрыл входную дверь и чуть ли не вприпрыжку побежал на кухню. — Я приготовлю тебе чаю! — объявил он, направляясь к чайнику. Поняв, что атак больше не будет, Тецуро опустился на диван и попытался переварить новую информацию. Слушая, как Бокуто шарится по кухне, он моргнул. — …ты сказал, Акааши — твой парень? — спросил Куроо, глядя в сторону кухни, где Бокуто резко обернулся, и лицо его было воплощением счастья. — Да! — жизнерадостно подтвердил парень. — О Боже, бро, я провёл с ним всю ночь и утро, и это было потрясающе! У нас свидание в эту пятницу! — Как… как тебе удалось такое провернуть? — с улыбкой поинтересовался Тецуро, покачав головой. Бокуто протанцевал в гостиную с чаем, и Куроо посмеялся над его выходкой, с благодарностью взял кружку и поднёс её к лицу, чтобы вдохнуть пар. — Потому что я удивительный, это же очевидно! — похвастался Бо, устраиваясь на диване рядом с Куроо, подтянул колени к груди и расслабился. — Я правда чуть не совершил ошибку. Я предложил ему деньги, чтобы мы переспали, и он согласился. Но… прежде чем всё зашло слишком далеко, он остановил меня. Он видел меня насквозь, чувак, сказал, что я не хочу делать это так. Но потом, мега-главное, он признался, что тоже так не хочет! Акааши сказал, что я ему нравлюсь! Тецуро практически ощущал, как вибрировал диван. Он широко улыбнулся, наблюдая за другом, и поднял чашку, чтобы сделать глоток чая. — Я был так потрясён, и безумно счастлив, и… даже не знаю! Мы просто всю ночь разговаривали. Чтобы лучше узнать друг друга. Потом мы позавтракали, и… и он поцеловал меня, — признался Бокуто, погружаясь в благоговейный трепет. — Погоди, ты провёл с ним всю ночь, а дальше поцелуев не зашёл? — недоверчиво спросил Куроо, чем смутил Бокуто окончательно. — Акааши настоял. Он считает, что должен доказать мне, что всё это потому, что я ему действительно нравлюсь, а не только потому, что он уже давно хотел наброситься на меня, он сам подтвердил это, — поделился герой-любовник, то поднимая, то опуская брови. Тецуро фыркнул от смеха. — Как будто это не очевидно, — вынес вердикт он, и Бокуто просто продолжил сиять, попивая собственный чай. — Я рад за тебя, Бо. — Спасибо! — чирикнул Бокуто и сделал ещё один глоток чая, прежде чем сузил золотые глаза на Куроо. — Теперь нам осталось только свести тебя с Мистером Ледяным Принцем. Куроо чуть не поперхнулся чаем. — Бокуто- Бокуто поднял руку в воздух. — Слушай. У меня есть очень личная, очень важная информация от Акааши, — серьёзно произнёс парень, и Тецуро прикусил щёку изнутри. — …например, какая? Как уже было замечено ранее, Куроо был очень слабым человеком и готов был принять всё. — Акааши думает, что ты нравишься Цукишиме-сану, — хрипло прошептал Бокуто, будто они были двумя девочками-подростками, разделяющими похабный секрет. Тецуро опустил свою чашку с чаем и откинулся на подголовник. — Чувак. Это всего лишь его мнение. Я не могу с этим работать, — фыркнул он. — Прошу прощения? Акааши и Цукишима-сан очень близки! Акааши сказал тебе о твоих чувствах к Цукишиме-сану, и он был прав, — настаивал Бокуто. — Цукишима не хочет никаких отношений. Я не в его вкусе. Чёрт возьми, он не умеет проявлять привязанности. Это, правда, очень сильно отличается от тебя и Акааши. Бокуто издал какой-то сдавленный звук. — Бро, нет! Никаких оправданий! Я сделал шаг вперёд, и теперь ты тоже должен его сделать! — Ты сделал шаг назад, — заметил Куроо. — Акааши всё расставил по местам. — Тогда будь похож на Акааши! — Дай мне разобраться с этим в моём собственном темпе. — На это могут уйти годы! — воскликнул Бокуто, с гневом откидываясь на подушки. — Я просто хочу, чтобы ты тоже был счастлив. Тецуро почувствовал, как в груди свёртывается что-то тёплое и волнующее, и протянул руку, запустив пальцы в разноцветные волосы и взъерошив пряди. — Я знаю. И ценю это, — поблагодарил он. — Кроме того, я привёл в действие один план. Бокуто навострил уши и наклонился ближе. К тому времени, как Куроо закончил объяснять свою феерию пикапа, Бокуто катался по полу от смеха. Приступ смеха был прерван стуком в дверь, и Бо замер на середине оборота, повернувшись, чтобы посмотреть на дверь, а затем перевести взгляд на Куроо. Тот посмотрел в ответ и пожал плечами, поднимаясь с дивана. Увидев Цукишиму в дверях, Тецуро чуть не захлопнул дверь у него перед носом. Святое дерьмо, они обсуждали влечение Куроо к Цукишиме, будто это было обычное дело, когда блондин был прямо по другую сторону стены! Насколько громко это было?! Цукишима был небрежно одет: брюки цвета хаки, простая белая майка с тонким тёмно-синим кардиганом и очки на носу. Он хорошо выглядел — хотя когда вообще он не выглядел хорошо? В левой руке держал пакет. — Ты уже поел? — спросил он вместо приветствия. Куроо почувствовал, как сердцебиение снова замедлилось. Ладно, значит, он ничего не услышал. Взгляд Цукишимы опустился, и Тецуро внезапно понял, что всё ещё был полуголым — его жестоко разбудил визжащий лучший друг, он не успел одеться полностью! — ЦУКИШИМА-САН! — закричал Бокуто с пола, а Цукишима дёрнулся, очевидно не ожидая никого другого в квартире Куроо. Бокуто вскочил на ноги и бросился к открытой двери. Цукишима сделал солидный шаг назад, и Куроо фыркнул. Бо, очевидно, поняв, что с Цукишимой не сработает то, что сработало с Тецуро, запрыгал в дверном проёме с ноги на ногу. — Акааши — мой парень! Блондин просто смотрел на него некоторое время — его чувства по этому поводу были замаскированы безразличием. Но, в конце концов, вернулся на прежнее место, поднял руку и быстро шлёпнул Бокуто ладонью по голове. Глаза Куроо округлились, а Бокуто замер. Цукишима же прищурился. — Не делай больше ничего такого же идиотского, или они никогда не найдут твоё тело, — пригрозил он. Бокуто съёжился под его пристальным взглядом, поняв, что имелась в виду прошлая ночь. — Да, сэр! — крикнул Бокуто, отчаянно отдавая честь. — Эм… отвечая на твой вопрос, — вставил Тецуро, послав другу весёлый взгляд, прежде чем сосредоточиться на Цукишиме. — Нет, я ещё не ел. Ты мне что-то принёс? Куроо очень на это надеялся. — Да. Ингредиенты для приготовления говядины, — ответил блондин, потом повернулся к Бокуто и задумался. — Хотя я не уверен, что хватит на троих. — О, нет-нет, не обращайте на меня внимания! — воскликнул Бокуто и попятился, приглашая Цукишиму войти. — Я просто оставлю вас вдвоём! Я всё равно уже собирался уходить! Тецуро бросил на друга свирепый взгляд за ценный комментарий, а Цукишима смотрел на него, очевидно ожидая разрешения войти. — О, да, заходи, — спохватился Тецуро, и только после Цукишима вошёл, разулся и направился на кухню, чтобы поставить пакет на стол. Бокуто наклонился к Куроо. — А как часто он приносит тебе еду? — прошептал он с усмешкой, за что Тецуро довольно сильно ткнул его локтем в бок, так, что тот отшатнулся. — Увидимся в другой раз! Бокуто быстро надел ботинки. — Спасибо за чай. И ещё раз поздравляю. Бокуто одарил его улыбкой и незаметно подмигнул, прежде чем покинуть квартиру. Куроо запер дверь и глубоко вздохнул. Конечно, Цукишима бывал в его квартире и раньше, но не после того, как Куроо понял свои чувства к нему. …чёрт, он всё ещё был без футболки. Мяуканье заставило его обернуться: Цукишима стоял на коленях, почёсывая Полночь за ушами, а она склонилась к нему, громко мурлыча. Нет, он не собирался ревновать к кошке. — Так что от меня требуется? — спросил Тецуро, заходя в кухню. — Прежде всего рецепт, — ответил блондин, в последний раз почесал Полночь под подбородком и поднялся. — Я надеюсь, ты знаешь, что будешь делать всё это сам. Я здесь только для того, чтобы убедиться, что ты не сожжёшь кухню дотла. И даже не пытайся меня пикапить. Куроо усмехнулся. — Рецепт в моих вчерашних брюках. Дай мне секунду, — попросил он, бегом направляясь в комнату за рецептом. Он хотел было надеть футболку, но передумал. Он ведь должен как-то соблазнить Цукишиму, правильно? — В своих мечтах, — иронично усмехнулся Тецуро сам себе. С другой стороны, это же его дом, так что он мог ходить без футболки в любое время. Цукишима пробежался по всем его кастрюлям, ножам, разделочным доскам, ложкам и всему остальному, что могло понадобиться. У Куроо не было вока*, который — Цукишима настаивал — было лучше всего использовать для этого блюда, поэтому Цукишима сходил за ним в свою квартиру. Тецуро реально не понимал, чем обычная сковорода была хуже. Затем он принялся нарезать мясо и овощи, отмерять соевый соус, кукурузный крахмал, сахар, говяжий бульон и рис. Куроо узнал новый термин, используемый, когда все ингредиенты готовы к приготовлению, — мизаплас (это было забавное слово, и он просто бездумно повторял его, так что даже начал раздражать этим Цукишиму). Тецуро всё ещё удивлялся, сколько ингредиентов может быть в одном блюде — у него рука болела от количества порезанного. Как и было сказано, блондин ни к чему не притронулся. Он прислонился к дверце холодильника и наблюдал, инструктируя, по мере необходимости. Хотя Куроо и понимал, почему Цукишима учит его именно так, он думал, что было бы очень весело, если бы они готовили вместе. В результате, у него получились кастрюля, полная пушистого белого риса, и сковородка шипящего мяса с овощами. Это выглядело чертовски великолепно. — Выглядит хорошо. Было не так уж и трудно, да? — спросил Цукишима, когда они стояли над воком. — И всё же, вся эта нарезка, — проныл Тецуро, на что его «учитель» только закатил глаза. — Бедный ты ребёнок, — протянул он, и Тецуро усмехнулся. — Я знаю. Может, поцелуешь? — спросил Куроо, держа запястье близко к лицу Цукишимы, и тот не выглядел сколько-нибудь удивлённым. — Я укушу, если ты не опустишь руку, — предупредил он. — Извращенец, — съязвил Куроо, и Цукишима застонал, будто ему было физически больно стоять рядом с ним, и оттолкнул руку. Они поставили еду на стол в гостиной, потому что — учитывая, чем он питался, — у Тецуро даже не было обеденного стола. Цукишима ворчал из-за того, что Куроо положил ещё парочку кусочков мяса к своей порции, но тот только усмехнулся ему набитыми щеками. Когда они почти закончили трапезу, Цукишима задал вопрос: — Кто это? Тецуро поднял голову и посмотрел, куда показывал блондин. Он даже не заметил, как у него вытянулось лицо, но это заставило Цукишиму насторожиться, потому он продолжил: — Если об этом, конечно, можно спрашивать.Цукишима Кей
Фотография бледной маленькой девочки, как и всегда, стояла на горке. Цукишима разглядывал её, пока они готовили, и всё-таки решил спросить. Куроо явно этого не ожидал. Рука, которой он держал палочки, слегка опустилась, и едва заметная морщинка появилась у его губ. Цукишима подумал, что было невежливо просто так спрашивать о людях на фото. — М-м-м, — промычал парень, проглотив последний кусочек, находящийся у него во рту. Ему даже удалось улыбнуться. — Её зовут Манами. Она моя сестра. Кей отметил тот факт, что никакого «была» не прозвучало. Ему всё ещё было любопытно, но поняв, что это достаточно щекотливая тема, он отступил и вместо этого взял довольно большой кусок перца с театральным эффектом. — Нужно поработать над твоей техникой нарезки, — заметил он, но Куроо только фыркнул. — Мне не нужно, чтобы было красиво. Мне нужно, чтобы было вкусно, — возразил Куроо и отправил в рот последний кусочек. Он встал со своей тарелкой и палочками для еды, направившись к раковине. Цукишима снова взглянул на фотографию. Она совсем не была похожа на Куроо: прямые каштановые волосы и большие зелёные глаза. Смешок заставил его посмотреть на Куроо, который стоял над раковиной с кривой усмешкой на губах. — Тебе же интересно, да? Кей пожал плечами и отправил в рот рис с грибами. — Не особо, — возразил он. Откровенно соврал, но вышло вполне правдоподобно. Брюнет вернулся в гостиную и сел, скрестив ноги, на своё прежнее место. — Всё нормально. Я рад, что скрытный Цукишима интересуется маленькими деталями моей жизни, — сказал Куроо с дразнящей улыбкой. «Скрытный Цукишима» выдавил из себя сухой взгляд, но не мог не почувствовать укол смущения от того, что произнесли его имя. Даже если это было сказано в шутку, Кею пришлось столкнуться с реальностью: он действительно хотел узнать больше о Куроо, а было очень мало людей, о которых он мог бы сказать то же самое. Чёрт бы побрал Куроо и его нахальную, ласковую, привлекательную личность. …привлекательную? — Она мне не родная сестра, — продолжил Куроо, и Цукишима снова выпрямился. — Такая у меня немного… дисфункциональная семья. Куроо выглядел странно волнующимся, когда делился этим. Его плечи были напряжены, едва заметно, если не обращать внимания, но от этого он казался меньше. И Цукишиме это совсем не понравилось. — Я думаю, что каждая семья в какой-то степени дисфункциональна, — прокомментировал Кей и получил небольшую улыбку в ответ, а потом Куроо отвёл глаза. — Моя мама бросила моего отца из-за мужчины, когда мне было двенадцать. Может быть, это и звучит жестоко, но они только и делали, что ругались. Я вроде как предвидел, что это произойдёт, даже в том возрасте. Мама снова вышла замуж пугающе быстро, а Манами — это дочь её нового мужа. Я даже никогда не встречался с ней лицом к лицу. Они переехали в Америку несколько месяцев спустя, — объяснил Куроо. Цукишима прожевал и проглотил последний кусок. — Так ты жил с отцом? — Да. Какое-то время, — кивнул Куроо, пожав плечами. — Он всегда был склонен к алкоголю, но после того, как мама ушла, стало ещё хуже. То, что моя мама встречалась с кем-то за его спиной, до того, как порвать с ним, на самом деле его задело. Он был последним пьяницей. Никогда не бил меня, но было страшно возвращаться домой, не зная, в каком настроении он будет в этот день. Так что я подолгу зависал в школе, вступал в клубы, в общем, находил способы чаще бывать вдали от дома. Уверен, ты никогда бы не подумал, но я был таким грёбаным ботаном. У меня были одни пятерки! Куроо выпятил грудь, преуменьшая эмоциональное воздействие своего детства. Кей никак не отреагировал, решив терпеливо ждать продолжения рассказа. Так что Куроо сдулся и начал постукивать пальцем по колену. — Мне едва исполнилось шестнадцать, когда отец умер. Алкогольное отравление. Я не хотел жить с мамой. У неё была новая семья, она жила в какой-то далёкой стране на другом конце света, да и мне нравилось учиться здесь. К счастью, у меня был дядя, который и приютил меня, пока я не закончил старшую школу. В тот, последний год учёбы в старшей школе я узнал, что у Манами — младшей сестры, с которой я только пару раз разговаривал по телефону, — диагностирован рак. Опухоль. И хотя мама фактически бросила меня, я не мог вынести её плач по телефону. Так что сбережения, которые я откладывал на колледж, и часть денег из зарплаты, я отправлял ей. До сих пор отправляю… Больничные счета чертовски дорого стоят, Цукки. Манами продолжает бороться, но каждый раз, когда они думают, что с ней всё будет в порядке, болезнь возвращается в полную силу, и это чертовски несправедливо. Цукишима согласился. Это было несправедливо. Также казалось несправедливым то, что Куроо так много жертвует ради едва знакомого ему человека, того, кто принадлежал к семье, которая отняла у него мать. — …ты удивительный человек, Куроо, — тихо произнёс Кей. Глаза Куроо широко распахнулись, а рот приоткрылся от удивления. — Уди… — начал было он, но не смог закончить фразу, вместо этого красный цвет затопил его переносицу. — В-воу, это такой значительный комплимент, да ещё от тебя! Ты закончил с этим? Быстрыми и отрывистыми движениями парень собрал тарелки и потащил их на кухню. Цукишиме пришлось сморгнуть от внезапной перемены в его поведении; Куроо, должно быть, смущён похвалой или просто хочет сменить тему разговора на что-то менее мрачное. Цукишима смотрел на всё такое же красное лицо Куроо за барной стойкой, отделяющей гостиную от кухни, и улыбался уголками губ. Привлекательный, определённо. Словно услышав мысли Кея о своём владельце, Полночь подошла к нему и начала тереться всем телом о руку. — Ей можно дать что-нибудь? — спросил он, поднимая кошку на руки и вставая. — М-м? — промычал Куроо, странно сосредоточенный на мытье посуды. Цукишима зашёл на кухню, остановившись у плиты, где стояла маленькая чашка с оставшимся жареным мясом. — Могу я накормить Полночь чем-нибудь из этого? — повторил он. — А… нет, лучше не надо, — ответил Куроо, оглядываясь через плечо на кошку в руках Кея. — Не думаю, что соевый соус пойдёт ей на пользу. У меня есть для неё кое-какие угощения, если ты хочешь её чем-нибудь покормить. Они в этом шкафу. С занятыми руками брюнет указал ногой. Этот шкафчик был с предохранителем, и Цукишима мог себе только представить, как Полночь пытается проникнуть внутрь. Он вытащил контейнер, полный угощений со вкусом куриной печени, и Полночь тут же навострила уши. Кей вытащил два маленьких квадратика и прижал кошку к себе, когда та попыталась подобраться поближе к контейнеру. Какая жадина. Кей протянул ей один из них, и, несмотря на явное нетерпение, кошка осторожно взяла квадратик из пальцев и быстро прожевала. Цукишима подождал, пока она облизнёт усы, прежде чем скормить вторую порцию, и улыбнулся, когда она сыто захрустела лакомством. Динозавры явно лучше, но Цукишима понял, что и кошек он тоже очень любил. Он снова посмотрел на Куроо, который смывал пену с только что вымытых тарелок. Всё ещё без футболки. Не то чтобы Кей пялился или что-то в этом роде, но вся эта загорелая кожа бросалась в глаза. Цукишима задался вопросом, был ли загар естественным, потому что он определённо не был похож на оранжевый поддельный тон, который получался в солярии, но всё это было сомнительно, учитывая, что Куроо спал большую часть дня и работал в ночную смену. Куроо был в тонусе. Не слишком мускулистый, но достаточно, чтобы понять, что он тренировался. Кей был убеждён в этом, потому что никто не мог иметь такое тело и питаться только замороженными полуфабрикатами. — Я собираюсь начать взимать с вас плату за шоу, — внезапно заговорил Куроо. Цукишима моргнул и понял, что, вероятно, стоял там и пялился на загорелый торс, погружённый в свои мысли. Куроо улыбнулся своей глупой, привлекательной улыбкой, а затем пошевелил бровями. Кей подавил ещё один стон и быстро вылетел из кухни, остановившись, чтобы отпустить Полночь, которая пошевелилась в его руках. — Тебе ещё далеко до Бокуто-сана, — отбил Цукишима, которому было необходимо как воздух ударить по самолюбию Куроо, прежде чем оно раздуется до невероятных размеров. — Ауч. Знаешь, в обычной ситуации это было бы хорошее оскорбление, но я случайно узнал, что тебя не привлекают все эти мышцы. — А почему моё мнение так важно? — спровоцировал Кей, повернувшись и многозначительно посмотрев на Куроо. На самом деле он не собирался ставить другого человека в такое неоднозначное положение. Слова просто сорвались с языка. Но нельзя было отрицать, что Куроо всё ещё вёл себя странно: было что-то помимо его добродушного, общительного отношения. Он нервничал. Он всё время поглядывал на него. Он флиртовал. У Цукишимы сложилось странное ощущение, что Куроо тянется к нему. Он просто ещё не совсем понял, что сам чувствует к этому парню. — Потому что ты Ледяной Принц, — ответил брюнет в шутку. — Если я получу твоё одобрение, то я готов. — Одобрение не получено, — фыркнул Кей, усаживаясь на диван. Он надеялся, что не слишком злоупотребляет гостеприимством. Его первоначальная цель визита была достигнута, но он правда не хотел уходить, ведь до начала рабочего дня оставалось ещё несколько часов. — Как ты можешь так говорить после всех моих остроумных пикап-фраз? — спросил Куроо, шлёпая ногами по полу и выходя из кухни, чтобы присоединиться к Цукишиме в гостиной. — Так, может быть, всё из-за этого ужасного пикапа, — подал идею Кей, и подождал, пока Куроо сядет рядом, чтобы продолжить: — Теперь я знаю, почему ты и Бокуто-сан такие громкие. Бокуто-сан случайно набрал Акааши во время одной из ваших игровых сессий, так что я знаю, что у тебя есть видеоигры, и собираюсь надрать тебе задницу, прежде чем мы начнём готовиться к работе. У Куроо загорелись глаза. — Прости, конечно, но кто тут жалко проиграл мне в аэрохоккей? — пропел он, хотя вскочил с дивана, чтобы запустить свою систему. — И подожди, он серьёзно набрал Акааши?! — Проиграл тот, у кого было мало опыта, тому, кто играл в свою любимую игру, — стрельнул в ответ Цукишима, словив джойстик, который ему бросили. — И ещё. Акааши сказал, что слышал много криков про патроны. — Божечки-кошечки, я почти ничего не помню с той ночи. Я давно так не напивался, — усмехнулся Куроо. — Я рад, что ты напился после того, как ушёл из клуба. — Мы даже не планировали упиваться в стельку. — Но потом появился Акааши? Куроо вдруг почувствовал себя неловко. — Ну… да. А потом появились ты и Акааши, — признался он с застенчивой улыбкой. Кей изо всех сил старался не скривить губы. Ты и Акааши. На этот раз его тоже включили. — Но, ты знаешь, я уже упоминал, что после этого Бо стало плохо, и я предложил ему напиться. Не самый большой из планов, наверное, но, эй, у него всё получилось! — Только не превращай пьянство в привычку, — возразил Цукишима. — Я знаю свои пределы, — честно ответил Куроо. А подумав о его отце, Кей кивнул. — Так, какие игры у тебя есть?***
Когда до выхода на сцену оставалось всего десять минут, Акааши вошёл в гримёрную, широко зевая. Все танцоры тут же выжидательно посмотрели на него, и Цукишима, уже зная то, что другие так отчаянно хотели узнать, только ухмыльнулся, когда друг пошёл одеваться, даже не глянув в их сторону. — …А-ка-а-ши! — Ойкава подчеркнул каждый слог, наконец сдавшись. — Всё в порядке? — с тревогой спросил Сугавара. — В порядке, — ответил Акааши совершенно беззаботно. Глаза Ойкавы превратились в узкие щелочки. — Рассказывай. Сейчас же, — потребовал он. Акааши намеренно долго натягивал шорты на ноги, а затем ещё больше времени тщательно застёгивал ширинку и пуговицу на них. Кей усмехнулся. — Просто скажи им, что ты встречаешься с Бокуто-саном, а то Ойкава взорвется от любопытства, — произнёс он, и Акааши стрельнул в него глазами; у Ойкавы отвисла челюсть; Сугавара ахнул. — Ты разговаривал с Куроо, — упрекнул его Топаз, на что Кей только приподнял бровь. — Вообще-то я разговаривал с самим Бокуто-саном. А ещё я ударил его по голове за этот идиотский вчерашний поступок, — рассказал Цукишима. Глаза Акааши слегка расширились. — Подожди! Так это правда? Ты встречаешься с Бокуто-саном? — спросил Сугавара. — Да. — Ты что, уходишь? — обеспокоенно спросил Ойкава. — Нет, — покачал головой Акааши. — Мы поговорили об этом. И заключили перемирие. Он уважает то, что я не хочу бросать свою работу, а я уважаю то, что он не хочет, чтобы я был с другими. Так что я больше не принимаю предложения уехать в нерабочее время. Сугавара немедленно заключил Акааши в крепкие объятия. — Я чувствую, что теперь у меня есть наперсник**, — выпалил Сугавара. — Не заходи слишком далеко вперёд. Вы с Савамурой-саном уже давно встречаетесь, — улыбнувшись, напомнил Акааши. — И всё же! Я действительно рад за тебя! Что-то привлекло внимание Кея, и он обернулся как раз чтобы увидеть, как Ойкава вышел из гримёрки. Он нахмурился от такой резкости: Ойкава как будто ездил на эмоциональных американских горках, и Кей всё ещё не знал, что происходит между ним и Ивайзуми. — Не заставляй меня опаздывать. Я скоро приду, — сказал Акааши, вяло подталкивая Сугавару к выходу. Суга ушёл с улыбкой, и Цукишима тоже встал, наблюдая, как Акааши посмотрел в зеркало и начал красить карандашом глаза. — Акааши… Цукишима замолчал, чувствуя себя неловко из-за вопроса, который ещё только собирался задать. Если он был неправ, то собирался выставить себя дураком. Но что-то подсказывало ему, что интуиция не ошиблась. — Надеюсь, ты не сильно ударил беднягу, — ответил брюнет, и Кей на мгновение удивился, но потом понял, что тот имел в виду. — Нет. Хотя, возможно, я угрожал ему, — признался он. Голубые глаза Акааши встретились в зеркале с глазами Цукишимы. — Я знал, что могу на тебя рассчитывать, — усмехнулся Акааши. Кей ухмыльнулся в ответ, но улыбка исчезла, как только Акааши отвёл взгляд. — …как думаешь, Куроо…? Ну… — Кей сделал паузу и нахмурился. Почему было так трудно спросить? Почему у него вдруг возникло такое ощущение, будто в животе порхают бабочки? Он думал, что уже смирился с потенциальным интересом к нему со стороны Куроо, но произнести это вслух было похоже на совершенно другой уровень, к которому Цукишима не был уверен, что готов. Отношения действительно не его конёк. — Думаю ли я, что Куроо хочет тебя? — спросил Акааши, и Цукишима был поражен, как легко тот понял, что он пытался сказать. Акааши в последний раз мазнул подводкой и закрыл её. Затем взял тушь, открутил крышку и быстро накрасил ресницы. И заговорил снова: — Да, так я и думаю.