***
Шесть утра. Западный пропускной пункт.
Хенвон проезжает шлагбаум и, не обращая внимания на оглядки и предупреждения этих недотаможенников, минует подвластную людям территорию. Ему не привыкать видеть на себе эти удивленные взгляды, пусть он и не так часто отправляется самостоятельно сюда. Погода не благоприятствует: стоит легкий мороз, а вся дорога покрыта лужами с хрустящей под колесами корочкой льда и застывшей грязью. Встретимся на дороге… Дорога слишком длинная, где конкретно? Че аккуратно рулит, оглядываясь по сторонам и пытаясь сквозь мрак различить хоть один силуэт. Дорога здесь прямая, поэтому парень едет, выключив фары: вряд ли в такое время суток здесь будет проезжать еще один такой сумасшедший. Кругом тишина и слишится лишь треск лопающегося льда, а Хенвон внимательно всматривается, выуживая с обочин хоть какие-то намеки на присутствие кого бы то ни было. Вдруг за деревом вырисовывается кошачья тень, с другой стороны еще одна и через пару секунд Че видит, как спереди и сзади его машины оказывается около десятка черных кошачьих фигуры. Не слишком ли сложно? Парень останавливается и, глубоко вдохнув, ждет, разглядывая их. Ничего не двигается и теперь даже похрустывание замерзших луж не спасает. В какой-то момент силуэты по одному исчезают, а затем впереди на дороге появляется один единственный, который вовсе не собирается скрываться и идет прямо к капоту. Хенвон выдыхает будто бы с облегчением. Кот подходит к его окну в короткой болотной парке с опушкой, относительно свободных джоггерах и ботах на высокой шнуровке. Он наклоняется и стучит в стекло. Че опускает его сначала немного, только чтобы звук мог проникнуть в салон, а затем, замявшись на секунду, убирает стекло до половины и включает фары. Лицо Вонхо в контражурном освещении улыбается и сонно жмурится. — Доброе утро, ты — первое, что порадовало меня сегодня. А то такая погодка… Нос стынет. — Садись. Хенвон бесстрастно реагирует на все, что говорит кот и взглядом указывает на сиденье. Глаза кота только немного щурятся от мягкой улыбки, и он отходит к противоположной двери. — Машину напрокат взял, чтобы свою не угнали, или чтобы тебя не узнали? — С чего ты взял, что она не моя? — А разве я не прав? Хенвон выворачивает руль, аккуратно давит на педали и они трогаются. — Одно другому не мешает. — Ты еще и один при этом. — Уверен, что в багажнике не сидит телохранитель? — Уверен… — кот по-странному поджимает губы. — Долго ехать? — В другой конец этой части кольца, на мою территорию. Не больше получаса, я думаю. — Твою территорию? — Ага. Этот район — территория Сечжи (это тот кот, с которым я выступал). И сопровождающие его, — кот зевает, а Че оглядывается по сторонам, — ты их не увидишь, но они доведут нас до моего района. Конечно, не будь запрета на свободное пересечение границ колец — могли бы сразу ко мне ехать, а так… — кот потягивается. — Сумбурщина. Вонхо хмыкает, улыбаясь. — А ты та еще бука с утра. Парень окидывает его многозначительным взглядом. — Куда мы конкретно едем? — Грубо говоря — ко мне домой. — Эти коты находятся у тебя дома? — Почти, — он замечает смену в настроении парня, — опять думаешь, что я тебя как-то обманываю, да? Развернешься? Хенвон только сильнее поджимает губы и протягивает ладонь, чтобы отрегулировать кондиционер. — Согрелся? Мельком парень видит, как лицо кота снова по-странному кривится. — Преступники рядом с твоим домом… Довольно рационально оставлять преступников рядом со своей семьей. Кот поворачивается, поднимает брови, а заодно и топорщит уши. Он несколько раз порывается что-то сказать, но слова будто не могут слететь с его языка. — Хочешь познакомлю? — Пх, — фыркает Че, — зачем мне это? — А зачем ты упрекаешь меня? Хенвон хмыкает. — Сейчас поворот направо… Парень выворачивает руль и съезжает на хорошо утрамбованную проселочную дорогу, по бокам которой растет неравномерный ряд каких-то кустов. — Я слышу запах еды. — … — А еще я голоден — забыл позавтракать. — Я не собираюсь с тобой делиться. — Раньше бесплатно содержал, а теперь жалко кусочек хлеба дать? — Не жалко. Но я не хочу. — Тогда я сам возьму, — кот поворачивается на сиденье и тянется назад к небольшой сумке, однако парень реагирует быстрее и вытягивает руку, хмурясь и преграждая путь. — Следи лучше за дорогой, — Вонхо говорит бескомпромиссно, и Хенвон, поджав губы, неохотно убирает руку. Кот выуживает сумку и деловито рассматривает ее содержимое: небольшой термос и две стопочки завернутых в пищевую бумагу бутербродов, а затем прыскает, смеясь. — Честное слово, это был последний раз, когда я злоупотребил твоим страхом, — Вонхо вынимает один сверточек и позаривается на другие. — Я тебя не боюсь. Че злится, глянув на сумку, выхватывает ее и ставит к себе на руки. Кот так и остается сидеть с одним бутербродом. — Бедные твои рабочие — подниматься в такую рань, чтобы приготовить эти несчастные бутербродики. Хенвон чертыхается про себя. — Думаешь, я сам ничего не могу сделать? — А ты что, сам их сделал? Парень молчит и это молчание означает очень сердитое да. Вонхо на это никак не отвечает и продолжает жевать бутерброд, не скрывая того, как ему вкусно и как он счастлив тому, что ест. Хенвон косвенно наблюдает за этим, и когда кот уже складывает обертку в аккуратный квадратик, говорит: — И часто ты так забываешь поесть? Длительное молчание, которое следует за этим, говорит само за себя. — Не слишком часто, — он натянуто улыбается, пусть и старается сделать это непринужденно. — А ты — зачем так подготовился? Собираешься у нас остаться надолго? — Я не имел малейшего понятия, как долго к тебе ехать. К тому же мне придется остаться до вечера здесь: люди все равно узнают, что я ездил в четвертое кольцо, а если я вернусь слишком быстро, вопросов будет намного больше. — До вечера значит? — Да. — Вот тут налево и там почти сразу будет перекресток — на нем наоборот направо. Завернув, машина выезжает на широкую улицу с рядом домов по бокам. Возле них несколько десятков котов по всей улице выставляют какие-то столы, где-то бегают дети, однако все они в момент исчезают, едва машина оказывается ближе. Взрослые также обращают внимание на машину и лишь с недоверием смотрят, продолжая заниматься своими делами. — Они уже знают обо мне? — Хенвон старается ехать не слишком быстро, но и не медлить. — С чего ты взял? — Обычно, когда я приезжал сюда, все сразу прятались. — Знают. Кроме машины Чжухона здесь и правда никого больше не жалуют. — Чжухон часто здесь бывает? Кот неоднозначно хмыкает, а Че не хочет переспрашивать, однако сам про себя отмечает этот факт. — И что ты собираешься здесь делать до вечера? — кот сонно зевает, согревшись на сидении, и сладко вздыхает. — Мы посмотрим на твоих котов-некотов, я отправлю координаты своим людям, они приедут за ними и я уеду на подступы к границе, а вечером, когда стемнеет, выеду отсюда. — План шикарный. Но звучит жуть как скучно. Несколько часов будешь просто сидеть в машине? Серьезно? — Да. — Ммм… — Будто у меня есть выбор… — дома по бокам попадаются все реже и реже, и они выезжают на пригорок, с которого открывается вид на небольшое убранное поле. — Есть. Я вообще-то предложил зайти ко мне. — Но ты так и не ответил, зачем мне это. — Увидеть, как я живу, — вполне серьезно отвечает кот, однако Че усмехается. — Это ребячество. Мне неинтересно. Вонхо закатывает глаза. — Окей, ладно. А теплый дом вместо машины и моя компания вместо одиночества почти на весь день тебя устроит? Продолжай вести машину, если согласен. Че поджимает губы, слушая все это, а когда до него доходит смысл последнего предложения, оказывается слишком поздно. — Тогда договорились. Самодовольно улыбается кот, пока парень старается выдавить из себя: Я ни на что не соглашался, однако так ничего и не произносит. С тем же Вонхо продолжает разглядывать его, улыбаясь, и Хенвона это начинает постепенно напрягать. — Что такое? Кот не отвечает, но и не отворачивается сразу — он дожидается, когда напряжение между ними станет чуточку сильнее, и выдыхает, прикрывая глаза. — По этой дороге все время прямо до самых ворот, сворачивать никуда не надо, — тихо приговаривает Вонхо почти себе под нос, и в салоне повисает тишина на некоторое время. Небо светлеет невыносимо медленно, пейзаж за окном постоянно меняется, однако ничем не привлекает взгляд, а колеса машины хрустят теперь ледяной кашицей. Температура едва ли повышается. — Все-таки… — парень сжимает руль, — зачем ты мне помогаешь? Тишина длится дольше, чем нужно, и Че уже неловко от вопроса. Он оглядывается с легкой дрожью в теле, ожидая наткнуться на чужой взгляд. Однако вместо него он видит клюющего носом Вонхо. — Эй. Эй! Уши кота дергаются и он сам поднимает голову, раскрывая глаза, которые фокусируются слишком долго. — Кто разрешал тебе тут спать? — восклицает недовольно парень и поджимает губы. — Прости… — Вонхо хмурится, часто моргая, — ты что-то спрашивал? — Нет, ничего… — отвечает Хенвон. Кот делает вид, что старается взбодрится. Они наконец подъезжают к воротам. — Останови на секунду. Че притормаживает у деревянной открытой калитки, и кот выходит из машины, поворачиваясь в сторону и показывая что-то жестами. Как парень ни пытается при этом разглядеть кого-то еще в той стороне, куда повернут Вонхо, ничего не получается, и тот, закончив буквально через несколько мгновений, возвращается в машину. — Поехали. — Теперь твоя территория? — Да.***
— Они здесь? Доехав до места назначения к тому моменту, когда в округе все посветлело, и пройдя по ухоженному двору, прилегающему к не менее ухоженному дому, Хенвон вместе с Вонхо оказывается у небольшого сарайчика, закрытого снаружи на навесной замок. — Да. Все, кого поймали. Кот открывает дверь, и из-за нее тут же слышится шорох. Вонхо проходит первым и останавливается практически сразу у проема, смотря на Че и ожидая, когда тот войдет. Парень шагает следом внутрь и поворачивается к источникам шума. У противоположной стены в ряд сидит несколько человек. Руки их завязаны за спиной и за веревку натянуты вверх, ноги же у колен перетянуты веревкой и прикреплены к кольям, вбитым в пол. Из-за такого крепления им приходится стоять, практически не шевелясь, на коленях, не поднимая голов. И это абсолютно точно люди. Хенвон недоверчиво поджимает губы и косит глазами на Вонхо, но тот вроде бы продолжает стоять. — Глянь на самого первого. Ну и второго, если вспомнишь. Парень вздрагивает и, собравшись, неторопливо подходит ближе к узникам. Они практически не двигаются, однако, когда парень оказывается так близко к ним, что они видят его стопы, несколько человек дергаются, задирая головы так, как только могут. В первом Че тут же узнает одного из нападавших. — Вы. Вы человек?! — в глазах другого скованного сверкает какая-то дикость и бесконтрольность. Он хрипя вытягивается вперед и широко раскрыв глаза начинает кричать, умоляя вытащить его отсюда. Несколько человек дальше при этом скукоживаются еще больше, а один, злясь, начинает перебивать: — Только тебя, мудак?! В сарайчике тут же мгновенно нарастает шум, а Хенвон, не реагируя на все эти животные вопли, смотрит в глаза мужчины, которого он узнал. Тот единственный сидит молча — парень предполагает, что он осознает, что его узнали. — Заткнулись! — с некоторым спокойствием восклицает Вонхо, стукнув короткой тонкой дубинкой по ведру. Пленники тут же закрывают рты, шугнувшись, и отползают дальше к стенке. — Что вы с ними делали? — Че не сказать чтобы сильно, но поражается такой степени покорности за такой короткий срок. — Ничего. Они с самого начала такие. Некоторые из сидящих на полу оскорбленно поднимают взгляды и с упреком смотрят на Хенвона и кота, однако на последнем долго не задерживаются. — Узнаешь кого-то? — говорит Вонхо где-то прямо над ухом. — Господин Че, спасите нас отсюда. Они, — первый мужчина кидает взгляд на кота, — они же… Они держат нас тут уже который день! Они убьют нас… — он напористо смотрит прямо в глаза, не отрываясь. — Откуда вы знаете мое имя? — Да кто же вас не знает, господин Че, — пленник мерзко улыбается, — вы же такая известная личность, про вас в нашем округе только и говорят, какое у вас состояние, какой вы умный… — И вы просите меня спасти вас? — Вы же видите, в каком мы положении! Коты удерживают нас здесь уже которые сутки, их нужно сдать полиции за похищение! Господин Че! — Их? Не вас за покушение на мою жизнь? Мужчина судорожно сглатывает и улыбается. — Мы ведь всего лишь исполнители, господин Че! В чем мы виноваты? Нам заплатили — мы делаем. Господин Че! Вытащите нас отсюда! — Делаете под видом котов? Интересные исполнители. — Так ведь коты и так преступники, на них повесить на одно преступление больше, на одно меньше — какая разница? Хенвон молчит несколько секунд и разворачивается к выходу. — Господин Че! Господин Че! Не оставляйте нас! — мужчина, надрываясь, вопит, и от его голоса дергаются и остальные узники, — Господин Че! Парень никак не реагирует, продолжая идти к двери. — Господин Че! Спасите нас! Господин Че! Мы скажем вам, кто нас нанял!***
Хенвон выходит из сарайчика и оглядывается. Нос щиплет холодный воздух, и изо рта вырывается пар, танцует, ведомый лучами восходящего солнца, и растворяется на фоне голубизны неба. Че прочищает горло, обменивается с Вонхо взглядами и отходит в сторону для звонка. Он кладет трубку буквально через минуту, однако возвращаться к коту не спешит. Тот подходит к нему сам. — На них ведь не кинется никто из ваших? — Пх… Может, лучше мне у тебя, как у коллекционера, спросить — не кинутся ли они на кого-то из наших? Хенвон вздыхает. — Зайдем в дом? Парень переворачивает в руках телефон несколько раз, смотря вперед, на окружающие его места, сверкающие в золотисто-прозрачном свете, и молча повернув голову к Вонхо, кивает. Им приходится вернуться назад и подняться на небольшой порожек, прежде чем войти внутрь. Дом Вонхо тут же окутывает Че с порога легким ароматом чего-то очень привычного и почти что ностальгического — чего конкретно, понять он не может, но в груди что-то шевелится от этого запаха. — Мы никого не потревожим? — опасливо спрашивает Че, снимая обувь и верхнюю одежду, следуя примеру Вонхо. Тот только подтягивает один уголок рта вверх и, глянув на парня, прислоняет палец к губам, предлагая пройти дальше. Хенвон старается не шуметь, однако сердце его не слушается. Из прихожей они проходят сразу на кухню, Че ставит свою сумку на стул и оглядывается. Комнатка, пусть и маленькая — Хенвон не знает, есть ли в его особняке настолько крошечное помещение — однако выглядит довольно опрятно: вдоль одной стены располагается рабочая поверхность со встроенной раковиной, небольшой газовой плитой, печкой и холодильником, у прохода сразу справа находится обеденный стол с четырьмя стульями вокруг и прямо — большое окно со светлыми занавесками и двумя горшками цветов. Учитывая, что все это является собственностью кота, Че пребывает в некотором изумлении. Он проходит ближе к окну, когда слышит из глубины дома какой-то шорох. — Вот ведь как слышат все, — усмехается кот, поворачиваясь к проему в ожидании. Хенвон также настораживается. Спустя пару мгновений шум превращается в нарастающий топот и веселые возгласы: Суань-ни! Суань-ни! и на кухню выскакивают три крохотных создания. Уши и хвосты котят дергаются в разные стороны, будто совсем не контролируемые, а сами они, резко остановившись, с немалой опаской смотрят на Че. Веселые улыбки при этом, бывшие на их лицах, тут же исчезают. Хенвон смотрит на них в ответ однако более удивленно и растерянно — до последнего он не верил, что у Вонхо могут быть дети. Несмотря на это Че не умышлено и скорее даже машинально оценивает их с точки зрения коллекционера. Они выглядят крайне эксклюзивно хотя бы потому, что парню еще никогда не приходилось видеть детей котов с такими сильными мутациями. Самая молодая особь, которую доводилось знать с подобными чертами — Нэко. Однако эти котята совсем маленькие, примерно одного возраста — только один из них выглядит немного старше. Будь это человеческие дети, Хенвон дал бы им лет по восемь. — Доброе утро! Чего вы поднялись? Рано ведь еще, — Вонхо склоняет голову набок, легко улыбаясь. Старший из котят, держа ладошки двух других, смотрит исподлобья и отвечает, бормоча. — Мы боялись, что ты уйдешь снова до того, как мы поднимемся. Вонхо все еще улыбается, хитро смотря на них. — Молока хотите? — Мм, — утвердительно мычит троица. — А это кто́? Кот поворачивается, теперь уже хитро смотря на Хенвона. — Наш гость. Не бойтесь его, проходите. Котята все еще вглядываются в Хенвона исподлобья и медленно идут вперед, а после и вовсе кидаются к Вонхо, хватаясь за его ноги. Тот же смеется и ласкает их взлохмаченные головы. — А что нужно делать, когда к нам приходят гости? Котята выглядывают из-за ног и невпопад лепечут: — Здравствуйте… Хенвон, наконец-то выйдя из легкого ступора, выдыхает и старается улыбнуться. — Привет, — он улыбается шире и медленно присаживается на корточки, оглядываясь на кота и снова переводя взгляд на детей. Вонхо в это время снова треплет их по голове и отходит. — Ну все-все, отпускайте, — он отходит, а котята остаются стоять на месте, не спуская глаз с Че. — Как вас зовут? — парень переводит взгляд с одного на другого котенка, стараясь рассмотреть их всех и сразу — изумление теперь уступает место интересу. — Хоу. — Цюню. — Яцзы. Котята осторожно проговаривают свои имена, прячась за того, кто назвался Хоу. — А меня Хенвон, — парень улыбается и протягивает руку, — приятно познакомиться. Самый старший котенок оглядывается на Вонхо, тот подмигивает ему и ребенок осторожно подходит к Че. — Мне тоже приятно познакомиться, — он бормочет это важно, стараясь посильнее пожать руку, и парень это замечает. — Хорошая хватка, Хоу, — подыгрывая ребенку, говорит он. Котенок тут же улыбается, но все еще старается держаться серьезно. — У вас тоже. За ним подбегают двое остальных и тоже спешат пожать руку. Хенвон каждому делает по комплименту и теперь вся троица смотрит на него уже не так опасливо. — А вы странно пахнете. — Яцзы! — смеется Вонхо, поворачиваясь к ним. — Правда! А еще он так волнуется… — Яцзы! — кот собирается сказать еще что-то, но Хенвон, перебивает его. — Ничего страшного. — Прости, просто люди пахнут совсем иначе, — Вонхо неловко улыбается и возвращается к своим делам. — Почему ты решил, что я нервничаю? Хенвон обращается к Яцзы, но к ним снова поворачивается Вонхо. — Ну как же… — Яцзы, люди не могут чувствовать это, как мы, — он обращается сначала к котенку, а затем к парню, — мы можем слышать некоторые эмоции. Страх или ложь проявляются лучше всего, можем понять, спокоен ли кто-то, взволнован или счастлив… Такая… Небольшая особенность, — Вонхо опять улыбается и, кажется, краснеет, отворачиваясь. Хенвон слушает, а затем задумывается на несколько секунд, но заставляет себя отвлечься, потому что дети топчутся возле него, требуя внимания. — Сколько вам лет? — он улыбается наклоняя голову набок. — Мне пять, а им по четыре, — отвечает Хоу. — Ого, а я думал, тебе уже шестнадцать и ты совсем уже взрослый! — Хенвон искренне удивляется, а котенок в ответ смеется. — Нееет, я совсем еще маленький! — А большим стать хочешь? — Нет, — ребенок морщится и поджимает плечики. — Почему? — Если я вырасту, то меня могут поймать люди, а пока я маленький, мне легко спрятаться, вот так, — котенок забегает за Хенвона и протискивается в пространство между холодильником и стенкой, полностью скрываясь. У Че щемит сердце, пока он наблюдает за этим, и он не хочет поднимать глаза на Вонхо, хотя понимает, что тот на него смотрит. — Хмм, молоко уже нагрелось, а тут только два котенка… Что ж тогда третью порцию я выпью сам. — Нет, я здесь! — Хоу старается быстро вылезти из укрытия, так что чуть ли не рвет маечку. Хенвон поднимается на ноги и смотрит на то, как Вонхо добавляет во все три стакана с теплым молоком немного меда. Запах разливается в это время по кухне просто потрясающий, и Че наконец-то понимает, чем пахла его ностальгия. Кот переставляет молоко на другой стол, за который уже успели усесться котята. Они тут же берут стаканы в руки, прижимают уши к голове, щурятся и, морща носики, начинают медленно пить. — Может тоже хочешь молока? — смеется Вонхо с парня, который зачаровано наблюдает за детьми. — Нет, спасибо, — смущенно улыбается Хенвон. Котята в это время, выпив совсем немного, ведут носами и все как один устремляют глаза на сумку Че. — А у вас там так что-то вкусно пахнет, — Хоу, сидящий ближе всего к сумке, наклоняется над ней, втягивая воздух. — Хоу! — снова возмущается Вонхо, только его тут же попрекает Че. — Ругаешься на ребенка, а недавно сам оттуда своровал? — теперь уже хитро улыбается Хенвон, проходя к сумке. Он раскрывает ее и достает бутерброды, разворачивает обертки и кладет их на стол. — Угощайтесь. Котята тут же хватают по штуке и упоительно нюхают. — А что это? — В смысле? Это колбаса. — Колбаса? Никогда такого не ели, — честно отвечает Хоу, сверкающими глазами рассматривая блестящие жиром кружалки, — пахнет мясом. — Это и есть мясо, только уже приготовленное. — Вау, — котенок снова втягивает аромат и откусывает, не скрывая наслаждения, — сегодня у нас есть мясо! Улыбка мгновенно пропадает с лица Хенвона. Дети радуются мясу. Здесь, в четвертом кольце, дети радуются мясу. Пока люди в первом бесятся с жиру, пока он сам ест десерты на завтрак, ту́т дети счастливо улыбаются не из-за конфет, а из-за мяса. — Никогда такого не ели, порассказывай еще тут, Хоу! — пытается перевести все в шутку Вонхо. — Ели, только домашнюю. — Но она совершенно другая! — возражает котенок. — Можно нам еще взять? — остальные буквально проглатывают первые бутерброды и поглядывают на те, что остались. — Конечно, доедайте все! — парень, как может, улыбается. — Хенвон… — кот оборачивается к Че. — Пусть едят, — он потупляет взгляд, — как они называются? — спрашивает парень, указывая на горшки с растениями. Вонхо вздыхает и упирается бедрами в стол. — Честно говоря, сам не знаю. Обменял как-то на рынке и теперь вот, вроде растут. Хенвон прыскает. — Растут? — Вроде. По крайней мере, они не засохли. — Поливаешь, наверное? — он сдерживается все сильнее. — Ну да. А что такое? — кот искренне не понимает реакции парня. — Да ничего, просто… Они искусственные, — Че давится смешком, смотря на Вонхо. — С чего ты взял? — хмурится тот. — Ну, во-первых, взгляни на этот горшок. В нем нет поддона и, могу поспорить, там нет дырок. Во-вторых, — парень приподнимает один, — он тяжелый только за счет веса керамики, тут нет земли. В-третьих, вместо земли здесь пенопласт, — он ставит горшок на подоконник и отодвигает имитацию сухой травы у корней, под которой лежит крашенный пенопласт. — А я их почти каждый день поливал… еще думал, почему так быстро они подсыхают… — Хенвон смеется и оглядывается снова на котят, которые уже заканчивают пить молоко, а затем шепчет, — где их мама? Кот выглядит так, будто сейчас позовет ее из другой комнаты, а Че выглядит так, будто готов это принять, однако: — Хоу, Яцзы, Цюню, бегите теперь к себе в комнату. — А ты больше не уйдешь? — Сегодня мне еще придется отлучиться, но я вас предупрежу обязательно. А теперь бегите, бегом-бегом. Котята соскакивают со стульев и с дергающимися хвостами и ушками исчезают в другой комнате. — Присаживайся. У меня нет чая, но могу налить настоя шиповника, будешь? — Не откажусь, — Хенвон складывает руки на столе и его лицо принимает более серьезное выражение, которое исчезло на время, пока котята были в комнате. — А их мама еще спит, наверное? Вонхо ставит кружку на стол и заминается. — Их мама… Ее год назад похитили в пользованки… — кот присаживается за стол, потупив глаза. — Прости… — Хенвону становится снова неловко и он думает, что здесь ему лучше не спрашивать ничего лишнего и вообще держать язык за зубами. — Почему не спросишь, где их отец? Че замирает, поднимая голову и хмуря брови. — Их отец?.. Я думал, что ты… Вонхо улыбается как может. — Нет. Это не мои дети, — теперь он почти смеется с выражения лица парня, — Удивлен? — Да не то, чтобы… Я… Я на самом деле поверил, — выдыхает парень, едва подтягивая уголок губ и отпивая из кружки, — ты же мне ничего не подмешал? — с шуткой спрашивает он. — Конечно, там яд вместо шиповника. Ты отключишься и мы тебя съедим, — улыбается в ответ кот. Хенвон делает глоток, кисловатый ароматный напиток взбадривает и приятным теплом растекается по телу. — Если это не твои дети… — он вопрошающе смотрит на кота. — Их мать, как я уже сказал, забрали год назад в пользованки. Отец в начале лета погиб на арене, а потом еще и кто-то из первого кольца прошелся налетом по их улице, их дом почти сожгли тогда. Уцелела только часть, но им вчетвером было неудобно жить там, поэтому я забрал их к себе, пока дом опять не отстроят. — Вчетвером? А где четвертый? Вонхо, улыбнувшись, хмыкает. — Четвертый был старшим из них, ему исполнись восемнадцать весной, а в сентябре Нэко забрал к себе в коллекцию один парень. Дом отстроили, но приглядывать за котятами там некому, поэтому они все еще у меня. — Нэко? — Хенвон оставляет кружку и прислоняется к спинке стула. — Ты позвал меня сюда, чтобы давить на жалость? — сердито спрашивает он. — Разве люди способны сострадать? — кот поднимается и берет чайник, — тебе добавить? Че хмыкает, отворачиваясь. Ему определенно неприятно и оставаться здесь ему больше не хочется. Он встает и, одевшись, выходит на улицу, собираясь на свежем воздухе подождать своих людей. Простояв пару минут, он вспоминает про кое-что и, сходив к машине, возвращается на место с наполненными карманами. Спустя еще минуту к нему присоединяется Вонхо с дымящейся кружкой в руке. — Тут не слишком холодно? — Не слишком. Люди не только сострадать ведь не умеют, они еще и хладнокровные. Кот улыбается, прислоняясь губами к кружке. — Вернемся в дом? — Вернемся. Но твоей компании я предпочту компанию котят, — Че разворачивается и скользит взглядом по лицу кота, слегка подняв подбородок. Он направляется обратно к дому, а Вонхо, ухмыльнувшись, идет за ним. Хенвон минует кухню, на самом деле собираясь отыскать котят, однако, не зная дома, идет осторожно, стараясь понять, где все-таки спальня. В какой о момент, он собирается открыть одну из дверей, однако его легко подхватывают под талию и тянут обратно. — Только не туда. Там ванная, а у меня все никак нет времени постирать белье. По телу Хенвона пробегаются мурашки, он хочет ответить что-то в защиту личного пространства, однако все, на что его хватает, это: — Ладно. Че замечает шевеление в одном из проемов в конце коридора и направляется к нему, а едва шагает в спальню, котята выпрыгивают на него, стараясь напугать. Хенвон подыгрывает им. — А-а! — он сгибается и хватается за сердце, широко открытыми глазами смотря в пустоту. Дети же скачут вокруг него радуясь и смеясь. — Это не смешно, ааах, — парень драматично замахивается рукой и падает на рядом стоящую кровать. Двое котят тут же заскакивают на постель по бокам от него, а третий хватается за ногу и все они пытаются поднять Че. — Поднимайся, мы не будем тебя больше пугать, — вся троица смеется, а Хенвон, щурясь, подглядывает одним глазом. — Правда? — Правда! — Точно? — Поднимайся, — дети тянут его за руки и заставляют сесть. Только Хенвон не спешит отпускать их маленькие ручки и, прокрутив, двоих зажимает подмышкой, а третьего цепляет ногами. — Ага! Попались! Котята визжат, а затем Че думает, что он их недооценил — они все слишком легко выкручиваются, заводят руки за спину и заставляют наклонится, и Хенвон даже не может сменить положение, спасаясь только тем, что поднимается с трудом с кровати. В проеме стоит сдерживающий смех Вонхо. — И это то, как ты учишь их обращаться с гостями? — парень поправляется. — Если бы здесь был наш брат, ты бы не смог сбежать, — котята подскакивают к его ногам и хватаются за них. — А что ваш брат в самом деле хорош? — Наш брат самый лучший! Только ты бы ему не понравился. — Вот как? — Ему не нравятся люди. Хенвон делает вид, что ему грустно, а затем присаживается и приставляет к голове ладошки в виде ушей. — А если бы я притворился котом, я бы ему понравился? — Он бы не поверил! — котята дергают его за руки и смеются. — Хммм, а вы бы за меня заступились? — Нет! — в один голос отвечают дети. — А если так? — парень достает из кармана несколько конфет и протягивает им. Они хватают их и, тут же лишив обертки, засовывают за щеки. — Аккуратней! — Хенвон забирает из их ручек бумажки. — Ну ладно. — Так легко продались за пару конфет! — причитает Вонхо. — Ты просто завидуешь, что тебе ничего не дали, — с крайне важным видом заявляет Хоу, прикрывая глаза и манерно вращая ручкой в воздухе. Вонхо хохочет, а поднявшийся Хенвон сдерживает смешок, однако в эту же минуту в кармане последнего звонит телефон. — Алло. Вы уже подъехали?***
Когда Хенвон подходит к калитке, за ней уже стоит черный бус, а рядом — несколько человек. — Пойдемте, — кивает парень и спешит к сарайчику, двери которого уже открывает кот. Люди Че недоверчиво косятся на него, но проходят внутрь. — Грузите всех. В сарайчике нарастает шум, пленники задают вопросы, пытаются вырваться, но, в отличие от Вонхо, с ними не церемонятся: чуть что — заставляют умолкнуть парочкой ударов. Хенвон не смотрит на это все и отходит вместе с Вонхо в сторону. — Когда они уедут, не хочешь прогуляться по району? Выражение лица парня никак не меняется. — Только чтобы убить время. Всех пятерых быстро пересаживают в машину. — Господин Че, у нас все готово. Едем? — мужчина уже готов сесть за руль. — Вы езжайте, можете сразу к седьмому участку. Мне придется задержаться, так что вам смысла оставаться на границе нет. — Вы уверены, что с вами все будет в порядке? — он снова недоверчиво косится на кота, стоящего поодаль. — Уверен. До встречи, — отрезает Хенвон, не намеренный как-либо продолжать этот разговор. Черные двери закрываются и машина отъезжает, а Че, вздрагивая, выдыхает. — Не нравится мне все это. После последнего приема многого наслушался о себе. Ко мне пропадает доверие. — Тебя это тяготит? — Мне было все равно, пока это не начало влиять на мою репутацию. Люди подозревают меня в чем-то. — Сейчас ты предоставишь им улики и слухи исчезнут. — Надеюсь… — Хенвон поджимает губы. Он понимает, что настоящие убийцы сейчас у него на руках, улики в виде ножа, биты, которой разбили стекло в машине с отпечатками пальцев тоже, при этом нельзя закрывать глаза и на его влияние, деньги и родителей со связями в полиции, однако что-то заставляет его сомневаться. — Надеюсь… — повторяет он и снова оглядывается кругом. Солнце поднимается все выше, освещая этот морозный день, яркое голубое небо кажется упоительно глубоким, а свежий воздух заставляет все дурные мысли улетучиться из головы. — Куда пойдем? — Туда, где всегда кипит жизнь. Хенвон изгибает бровь. — На рынок конечно же.***
Вонхо говорит котятам, что уходит, и вместе с Хенвоном отправляется пешком на ближайший рынок. Дорога туда занимает не так много времени — они буквально оставляют позади две улицы и выходят на широкую площадь, с двух сторон уставленную лавками. И, в отличие от предыдущих улиц, здесь уже есть коты. Че переводит взгляд с силуэта на силуэт вдалеке, а затем вздрагивает, ощущая, как на его талию ложится чужая рука. — Они поймут, что ты человек. Так будет безопаснее. — Может тогда лучше вообще вернемся обратно, — он делает попытку отойти и избавиться от руки, однако Вонхо мягко ступает ближе и шепчет: — Мы ведь уже пришли, — его рука, так и не оторвавшись, снова обвивает невесомо талию, — дома не так весело. Хенвон вздыхает, стараясь понять, насколько удобно будет так идти, а заодно и избавиться от мурашек, бегущих по спине. В конце концов он молча соглашается, но старается идти при этом как можно дальше от кота. Однако это не слишком-то получается. Они приближаются к первым лавкам, и некоторые коты оборачиваются на них, однако взглянув на Вонхо, возвращаются к своим делам — возможно, так и правда безопаснее. Они гуляют по рынку несколько часов, пока ноги Хенвона вконец не замерзают. И за это время Че успевает если не удивиться, то опровергнуть (он мог бы даже сказать, окончательно опровергнуть) некоторые взгляды на жизнь котов: она оказывается на порядок культурнее, чем о ней говорят в округе. Конечно, здесь все еще встречаются однополые пары, женщины, совсем не похожие на женщин — коротко стриженные, иногда с внушающей мышечной массой и совсем уж в неженственных одеждах — и всеобщая бедность. Но с тем же никаких уличных склоков, ругани, свалок прямо у домов, и тем более той дикости, о которой вечно вещают СМИ, парень не наблюдает. Эти коты совсем не похожи на свои экранные прототипы, а в некоторых вещах даже превосходят общество из колец повыше. Хенвона не наблюдает ни одного ребенка, который плакал бы от того, что на него кричит кто-то из взрослых, здесь каждого держат за руку или просят идти впереди, обязательно при этом уделяя хотя бы минимальное внимание своему чаду. Большинство детей же при этом не капризничают, не кричат и не мешают взрослым. Последние же не толкаются в очередях и не ругаются по поводу и без. Че думает над тем, почему он не замечал всего этого раньше, а затем осознает, что он и не мог этого увидеть. Когда он приезжал сюда, ни один кот не осмеливался так спокойно жить в присутствии человека, и поверить во все сложенные про котов легенды было очень легко. Спустя несколько часов, когда солнце уже проходит зенит, но все еще продолжает ярко светить в не менее ярком небе, Хенвон вместе с Вонхо возвращаются к последнему домой. Кот кормит детей и отпаивает Че горячим настоем шиповника, грозясь чуть ли не притащить тому грелку для ног. — Время до вечера еще есть. Не хочешь кое-куда съездить? Че, устало прикрыв глаза и поджав плечи, греет руки о чашку. — Куда? — В район Сечжи, в одно место. Большего не скажу, — кот щурится, домывая посуду и ожидая ответа. — Ладно, — безэмоционально реагирует парень и не спеша одевается.***
— Ты так просто оставляешь котят одних, — говорит Хенвон, снова ведя машину по подсказкам Вонхо. — Не одних. Они только живут у меня, и я по возможности за ними ухаживаю. В остальное же время за ними присматривает мой сосед. — Кот? Почему не кошка? — А какая разница? Че молчит. Они добираются до места назначения, кажется, намного быстрее, чем ожидал Хенвон, и это оказывается стареньким баром. — Я сюда не пойду, — парень косится на табличку «Jazz» над входом и не спешит вынимать ключ зажигания. — Почему? — Я в принципе не хожу по таким заведениям. Мне здесь нечего делать, — он практически незаметно сердится. Притащить его в место пьяниц кажется не самой лучшей идеей. — В таком месте ты точно не был. Пойдем, обещаю, если тебе не понравится, мы тут же уйдем. Че окатывает кота скептическим взглядом и спустя минуту колебаний, все же глушит двигатель. Бар, в который они заходят, оказывается довольно шумным и заполненным местом. Однако за столами не видно ни кучи пустых бутылок, ни даже бокалов или рюмок — лишь кое-где виднеются керамические кружки, однако посетители все равно сконцентрированы не на этом, и даже не на друг друге. Коты за всеми столами обращены к сцене, с которой слышится тихая грустная мелодия джаза. На входящих никто не обращает внимания, хотя парень этого не замечает — он во все глаза смотрит на музыкантов, а в особенности на элегантную игру саксофониста, который выступает, вкладывая в это столько чувств, что не смотреть на него невозможно. Хенвон так засматривается, что не замечает, как ведомый Вонхо снова за талию, оказывается у одного из столиков и присаживается за него. Живая музыка без какой-либо обработки кажется волшебной, и несмотря на то, что снаружи еще во всю светит солнце, андерграундная атмосфера бара погружает в себя с головой. Приглушенный свет, запах свежеспиленного дерева, легкого мороза и какой-то еды; исполнители, одетые под стиль своей музыки, и едва слышный шум зала не дают думать ни о чем другом, кроме как о мелодии. До самого перерыва Че слушает, не говоря ни слова, а когда музыка все же затихает, еще долго наблюдает за музыкантами. Когда же его взгляд переводится на кота, парню кажется, что тот так и сидел, глядя на него. — Ну как? Хенвон снова переводит взгляд на сцену и впервые за этот день отвечает честно и не язвя. — Это красиво. Это очень красиво. Кот также переводит взор на музыкантов и, глядя на одного из них, спрашивает: — Ты ведь не расскажешь? — Думаешь, я не расскажу? — вопросом на вопрос отвечает парень, смотря Вонхо в глаза. Тот же в ответ лишь не отрывается от него и облокачивается спиной на стул. Они прослушивают еще несколько музыкальных заходов, и затем часы отмеряют последние минуты пребывания Че в этом кольце. Вонхо с Хенвоном уходят так же незаметно, как пришли, и катят прямо к границе уже в легких сумерках, ясный день заканчивается, и когда они подъезжают к тому месту, где встретились утром, небо заволакивает тучами и начинается несильный снегопад. Машина останавливается. На пустынной дороге сотни пляшущих хлопьев снега и ни одного человека, кругом тишина, укрытая шляпами фонарей, освещающих путь редкими светлыми пятнами. — Тебе не обязательно было ехать со мной сюда, — бубнит парень, думая о том, что коту теперь трудно будет добираться домой из-за снега. Он сжимает руль, отчего-то сильно волнуясь, и когда замечает это, с усилием выдыхает, складывая ладони на коленях. — Пожалуйста, Хенвон, — улыбается кот, открывая дверцу. — Не хочешь выйти со мной? Парень несколько секунд думает, но затем все-таки не спеша встает, а его сердце стучит еще более гулко. — Прекрасная погода, не считаешь? — потягивается Вонхо, улыбаясь и вдыхая полной грудью. Только Че не торопится ответить. Он долго смотрит в ответ, а затем говорит: — Спасибо за помощь… и за этот день. Тебе больше не нужно ни помогать, ни видеться со мной. Ты можешь быть свободен. — Это когда это ты меня нанимал, чтобы такие вещи говорить? — кот удивленно посмеивается и закидывает руки за голову. Хенвона эти слова задевают, но вовсе не из-за их фактической сути, хотя признаться он себе в этом не может. Вонхо в это время огибает капот и приближается к парню. — Хочешь попрощаться со мной? — Это было бы логично, — строгий взгляд Че направляется вверх. С неба продолжают сыпаться хлопья снега и несколько цепляются за ресницы парня, вынуждая его несколько раз моргнуть и смахнуть капли пальцами. Едва это происходит, Хенвон тут же робеет и будто бы больше не может поднять лица. Фигура кота, оказывается, стоит так близко, что до нее даже тянуться не нужно, чтобы достать, и парень окончательно теряется от этого, ругаясь на себя. И чего он так распереживался? — Ну что ж ладно, — Че совсем застывает на месте, не ожидавший такого ответа, и поворачивается вслед за идущим мимо него Вонхо. Все напряжение растворяется вместе с опускающимися на кожу снежинками и парню становится почти что жалко. — Прощайся, если хочешь, вот только не ожидай взаимности. К горлу Хенвона подкатывает возмущение вперемешку с разочарованием. — И все? — черты лица парня непривычно ломаются в гримасе непонимания, слабой злости и досады. Он тут же одергивает себя, выругавшись, зачем он спросил это вслух, но в любом случае это никак не помогает — Вонхо, повернувшись спиной вперед, успевает уловить эту сложную гамму чувству на лице напротив. Улыбнувшись, он повторяет вопрос: — Все? — затем так же крутанувшись на пятке, продолжает идти нормально и вскоре скрывается с дороги. Кулаки Хенвона сжимаются. От холода. Определенно от холода, и парень спешит вернуться в машину. Ну и ладно, — думает он, — ну и пусть. Я опять слишком много себе надумал. Ожидал чего-то невероятного, как тогда на арене, и что в итоге? Парень поворачивает ключ зажигания и тоскливо заглядывает в зеркало заднего вида, а потом на всякий случай оглядывается по сторонам, но на дороге до сих пор только пляшут хлопья снега. Не буду больше думать ни о чем. Если доведется встретиться еще раз... Буду спокоен, как удав. Я ему ничего не должен, он мне — тем более. А все это — очередной фарс, который устроила мне жизнь. Че хлопает ладонями по рулю и, приняв свой обычный вид, отъезжает.