***
Утро было не таким трудным, как ожидалось. Многие из лордов и леди всё ещё спали в своих комнатах после вчерашнего празднества. Кроме того, они расположились по всему замку, а это означало, что здесь было меньше толпы. Это не освобождало Арью от общения с другими людьми, но оно уже не так напрягало. Тирион нашел их около полудня и предложил им обоим пообедать с ним в его комнате. Ланч с десницей королевы казался достаточно разумным предлогом, чтобы сбежать от толпы, и Арья поблагодарила его за это. Они оставались вместе ещё долго после того, как их тарелки были убраны, потому что Тирион потребовал давно обещанную игру. — Я хочу посмотреть, стала ли ты лучше играть с тех пор, как мы виделись в последний раз, — сказал Тирион. — С тех пор, как ты, очевидно, продолжила свою практику против моего отца. Джейме бросил на Арью быстрый взгляд. — Ты никогда не говорила мне, что убедила отца сыграть в какую-то игру. — Это было не так уж часто, — ответила Арья. — И прошло уже много лун с тех пор, как я играла в последний раз. В этом она была права. Тирион победил её в первых двух партиях с относительной легкостью. Его навыки явно не притупились, и он, казалось, был доволен собой. Когда Джейме ухмыльнулся после второй победы Тириона, Арья бросила на него свирепый взгляд. — Может быть, ты захочешь сыграть в какую-нибудь игру, дорогой супруг? — спросила Арья. — О Нет, — покачал головой Джейме. — Я играл с Тирионом всего несколько раз, и он очень быстро меня обыграл. — Ну, практика помогает, — сказала Арья. — Я вовсе не считала тебя трусом. Вот так она и закончила свою первую игру против Джейме. И она действительно легко победила его. Он был слишком прямолинеен в своих стратегиях, и Арье было легко расставить ему ловушки своими фигурами. Однако он не казался особенно печальным из-за проигрыша. — Я же тебе говорил, — улыбнулся он. — Это не моя сильная сторона. — Тебе придется больше тренироваться со мной, — указала Арья. — Это помогает в разработке стратегий. Вот так я и заставила твоего отца играть в эту игру. Я привела ему вполне логичную причину. — Ах да… Путь к сердцу отца, — покивал Тирион. — Это… и то, что ты Арья, — ухмыльнулся Джейме. — Она может убедить его сделать всё, что угодно. — Это определенно неправда, — сказала Арья. — Я не могла убедить его позволить мне остаться незамужней, не так ли? — Совершенно верно, — сказал Джейме, и на его лице появилась дразнящая улыбка. — Теперь ты жалеешь об этом браке? Арья почувствовала, как к её щекам приливает жар. — Да. Ты чрезвычайно раздражаешь меня. Тирион поднял бровь, глядя между ними. — Вы двое хорошо повеселились вчера вечером? — Нет, — ответила Арья слишком быстро, чтобы быть убедительной. — Тирион, теперь твоя очередь играть с Джейме. Тирион ухмыльнулся, но подчинился, поменялся с ней местами и снова поставил доску. Как и следовало ожидать, Тирион нашел Джейме легкой добычей в игре, хотя и не утверждал, что это было из-за мастерства. — Мы с Арьей оба играем с той счастливой фигурой, которую ты видишь. — Он поднял короля с треснувшей короной. — Это помогает нам побеждать. —Это правда. — кивнула Арья. Она только сейчас сообразила, что они играют на той же самой доске, которую Тирион оставил ей перед тем, как отправиться за море. Это само по себе не было странным. Но Арья знала, что она оставила доску в башне, а это означало, что Тирион должен был быть там. — Где ты взял доску, Тирион? — О-о… Сегодня утром я встречался с отцом, — проговорил Тирион. — Я спросил, можно ли мне взять её с собой, и он разрешил. — Ты с ним встречался. Неужели? — уточнил Джейме, перекатывая в руке один из кусочков дракона. — Дела не могли подождать? — К сожалению, нет, — ответил Тирион. — Завтра Маргери устраивает совещание. Тогда она передаст корону Дейенерис, и лорды Вестероса поклоняться ей. Арья вздохнула. Она полагала, что теперь это произойдет очень скоро. Это поставило бы Тириона в качестве Десницы короля вместо Тайвина. Должно быть, это было странно для Тайвина — передать такое положение сыну, которого он изгнал, но это был единственный способ сохранить мир. — Странно будет снова увидеть Таргариена на троне, — сказал Джейме. — Это как шаг назад во времени. — Если верить твоему отцу, особых перемен не будет, — указала Арья, наклоняясь вперед и снимая сломанного короля с доски. — Он сказал, что Дейенерис готова простить почти всех и стремится к миру. Тирион ничего не ответил. На самом деле, он выглядел внезапно напряженным и нервным, как будто наткнулся на тему разговора, которую очень хотел избежать. — Тирион? — Арья нахмурилась. — Ничего, — пробормотал он. — Ничего особенного. — Ты лжешь, — прошипела Арья. — Что ещё случится? Как только Дейенерис займет трон. У неё есть другие планы? — Если… он ещё не сказал тебе, и я не собираюсь этого делать, — пробормотал Тирион, неловко ерзая на стуле. — Кто? Отец? — спросил Джейме. — Что же он нам не сказал? — Ничего, — ответил Тирион, поднимаясь со своего места и шагая прочь. — Это не мне рассказывать. Я уверен, что он ждет случая… — Чего же ты ждешь? — спросила Арья, чувствуя, как внутри у неё нарастает страх. Тайвин что-то скрывал от них. Что-то, что должно было произойти завтра при дворе. Что-то помимо того, что Дейенерис станет королевой. И тот факт, что Тирион знал об этом, но не Джейме и Арья, волновал её еще больше. — Тирион, о чем ты говоришь? — Ничего, — пробормотал Тирион. — Просто договоренность на будущее. Как только Дейенерис займет трон… ну, не всё может остаться так, как было. — И что же она задумала? — спросил Джейме. — Что ты задумал, Тирион? И какое это имеет отношение к отцу? — Это не входило в его планы… Арья обернулась и увидела Тайвина, стоящего в дверях с серьезным выражением лица. Он всегда был мрачен, но только на этот раз… на этот раз всё было по-другому. Она поймала себя на том, что крепко сжимает сломанного короля в руке, вонзая треснувшую корону в ладонь. — Я предложил это соглашение, чтобы обеспечить мир, — сказал Тайвин. — Тирион только передал послание своей королеве. — И каков же был уговор? — тихо спросила Арья. Какое-то мгновение он не отвечал, и это маленькое колебание заставило её сердце упасть. Какая-то часть её не хотела слышать этот ответ. Какая-то её часть должна была это знать. — Завтра Маргери проведет собрание и передаст корону Дейенерис, — проговорил Тайвин. — Королева драконов примет верность от всех лордов, даже от тех, кто сражался против её семьи. Она примет то же самое от Джейме и простит его за убийство её отца, а также сделает его хранителем Запада. — Он на мгновение замолчал, подыскивая подходящие слова. — Но это было возможно только потому, что я предложил ей предстать перед судом за смерть других её родственников. Меня, несомненно, признают виновным. В конце концов, она не может простить всех подряд. Тело Арьи похолодело. Если Тайвина признают виновным, его казнят. Она даже не рассматривала такую возможность. Дейенерис и Тайвин работали в тесном контакте и, казалось, были едины. И всё же… — Ты умрешь, — прохрипел Джейме. — Именно это ты и хочешь сказать. Как только тебя признают виновным… — Да, — кивнул Тайвин. — Я умру. — И ты думаешь, что я преклоню колени перед королевой после того, как она тебя арестует? — спросил Джейме. — Так и будет. Объявлять войну было бы глупо. — Возможно. И как люди будут смотреть на сына, который предает своего отца? — Не важно, как они видят тебя, Джейме. Важно, чтобы вы сохранили имя и наследие Ланнистеров, — Тайвин склонил голову набок. — Это был единственный способ добиться этого. — У Дейенерис не было бы другого выбора, кроме как привлечь его к суду так или иначе, — заговорил Тирион. — Его голос был мягче и подрагивал, когда он встал между Тайвином и Джейме. — Именно так она заключила союз с Мартеллами. Отец подозревал это и использовал её страх вызвать войну, чтобы гарантировать, что вы с Арьей будете держать Кастерли. И он пообещал Дейенерис мир, которого она так отчаянно хотела. Война между нами сейчас… это будет катастрофа. — Значит, он помогает ей сохранить мир и взойти на трон, и вот как она ему отплатила? — рявкнул Джейме. — Плевать на то, что хотят дорнийцы. — Она делает это не из мести или ненависти. Она не сможет стать королевой, если не сдержит своих обещаний, — сказал Тирион. — Люди с самого начала сочли бы её слабой, если бы она не обратилась к падению своей семьи. Её готовность простить тебя достаточно удивительна. — Если она обещала дорнийцам убить нашего отца, то почему ты всё ещё её десница? — задал вопрос Джейме. — Почему же, во имя семи преисподних? — Мне это нравится не больше, чем тебе, Джейме, — отрезал Тирион, и в его глазах вспыхнула ярость. — Просто так обстоят дела. Может быть, вы предпочитаете, чтобы я отказался от должности Десницы? Тогда какая от меня будет польза? Я — единственная причина, по которой она вообще согласилась вести дипломатические отношения с нашей семьей. Джейме замолчал, потому что знал, что он прав, и он не был по-настоящему зол на Тириона за это. Тирион просто изо всех сил старался сохранить жизнь своей семье и сохранить мир в стране. Арья знала это так же хорошо, как и он. Но это не могло быть единственным решением. — Дело сделано, — кивнул Тайвин. — Сделка была заключена давным-давно. Я держал это между несколькими людьми, потому что знал, что ты не можешь позволить себе отвлекаться в течение Долгой ночи. Арья вздрогнула. «Ещё одна война», — сказал он тогда. — «Ещё одна война, и тогда я смогу отдохнуть»… Он знал всё это время, но не доверял ей всей правды. Это ранило её почти так же сильно, как и сама правда. В этот момент ей захотелось закричать на него, но она не решилась заговорить. Левая рука Джейме сжалась в кулак. — По-моему, я ещё не рассказывал тебе, почему убил Безумного Короля? Ты же никогда не спрашивал… по-настоящему… Наверное, на то было много причин. Он был опасен для каждого человека в Семи Королевствах. Но он был опасен и для тебя. Он приказал мне принести твою голову. — Джейме с трудом сглотнул. — И теперь ты просишь меня остаться в стороне и позволить его дочери закончить работу? Мускулы на челюсти Тайвина напряглись, но выражение его лица оставалось жестким. — Я и не спрашиваю… Я прошу, Джейме. Это был единственный способ для вас сохранить свои титулы и Утес Кастерли… — Я никогда не хотел таких вещей! Отец… — голос Джейме дрогнул, и он замолчал. Выражение его лица сменилось отчаянием и поражением, когда он, казалось, заметил решимость в глазах Тайвина. — Почему я с тобой спорю? Это никогда не приносило мне никакой пользы, не так ли? Ты делаешь то, что хотел, не спрашивая ничьего мнения. Ты даже выбрал способ своей смерти. Это не должно меня удивлять. — Он покачал головой. — Тогда ладно. Сделаю, как тебе надо… Это то, что ты всегда делал. Почему ты должен сейчас кого-то слушать? Затем, не дожидаясь ответа, Джейме стремительно вышел из комнаты. Тирион перевел взгляд с Арьи на Тайвина, затем тяжело вздохнул и последовал за братом. Арья осталась одна в комнате с Тайвином, не зная, как выразить словами бурлящий в ней колодец чувств. Шок, боль, гнев, страх… всё это кружилось вместе, и она не могла… она не знала, как это остановить… — Ты не можешь этого сделать, — прошептала она наконец. — Такова цена мира, — покачал головой Тайвин. — Тогда эта цена слишком высока. Я не хочу этого, — сказала Арья. — Если дело дойдет до новой войны… Мне всё равно. Что такое ещё одна битва? Я пережила Короля Ночи, ты думаешь, я не смогу пережить драконов? — Я не собираюсь давать тебе ещё один шанс броситься в пасть смерти, — твердо сказал Тайвин. — На этот раз ты можешь не вернуться. — Значит, мне нельзя бросаться в пасть смерти, а тебе позволено? — Арья встала со своего места, чувствуя, как её охватывает гнев. Она была так зла на него. — Это не одно и то же, — указал Тайвин. — Я не являюсь будущим дома Ланнистеров. Арья встала со своего места. — Что-то можно сделать… а как насчет испытания поединком? — Нет, — ответил Тайвин. — Возможно, это всего лишь состязание лучших бойцов, но в свете Семерых оно считается законным испытанием, — проговорила Арья. — Если твой чемпион победит, Дейенерис придется тебя оправдать. — Я же сказал, нет, — ответил Тайвин. — Я уже знаю, что ты будешь добровольцем, Арья. И ты знаешь, с кем столкнешься, если это случится. — Оберин Мартелл, — вздохнула Арья. — Я уже сражалась с ним раньше. Я знаю, каков он в спарринге. — Тренировка — это не поединок. Он не пытался убить тебя ни в одном из этих случаев. — Я тоже не пыталась его убить. —Ты не стаешь драться с Оберином Мартеллом, — прохрипел Тайвин. — Он талантливый боец и намного опытнее тебя. Возможно, он питает к тебе нежные чувства, но это ненадолго, если ты встанешь между ним и его местью. Если бы тебе удалось убить его, это только создало бы дополнительную напряженность между Дорном и Вестеросом и сделало бы мир шатким с самого начала. Возможно, ты сможешь победить. Но я не хочу так рисковать. — Но Дейенерис… Дейенерис здесь не единственный вариант, — сказала Арья. Она приходила в отчаяние, когда он отрицал каждый её аргумент. Он был к этому готов. Он уже догадался, что она скажет, и приготовился противостоять ей. Поэтому она должна была найти аргумент, к которому он не был готов. — Мой брат Джон летал верхом на одном из её драконов. Помнишь… Тот, зеленый. Он сказал Дейенерис, что это было только потому, что Бран проник в разум дракона, но это неправда. Джон — это Таргариен. Он сын Рейегара Таргариена и моей тети Лианны Старк. Она ожидала от него шока. Хоть какой-то вспышки удивления. Но эта информация вовсе не казалась ему новостью. — Да. Он… Он действительно очень похож на своего отца. Я просто долго не мог вспомнить его лица. Только когда до меня дошли слухи о том, что он летает на зеленом драконе… — Он поднял бровь. — А я-то думал, что твой отец никогда не лгал. — Он сказал это только потому, что правду было слишком опасно знать. Но ты же понимаешь, не так ли? — спросила Арья. — У него больше прав на трон, чем у Дейенерис. — У незаконнорожденного сына есть права в случае её смерти, — указал Тайвин. — Он не бастард, — прошипела Арья. — Рейегар аннулировал свой предыдущий брак и тайно женился на моей тете. Джон законный ребенок. — А у вас есть запись об этом? — спросил Тайвин. — Полагаю, твой младший брат сам рассказал вам правду… но он уже точно не здесь, чтобы подтвердить это. Арья прикусила внутреннюю сторону своей щеки. У неё не было ни записей, ни доказательств. Она была уверена, что где-то там что-то есть, но у неё этого не было. — Это не имеет значения, даже если бы у вас были доказательства. Никто не изменит своей лояльности, — сказал Тайвин. — Дейенерис Таргариен никогда бы не отступила от трона ради своего племянника. Дорнийцы не признают ребенка от брака, который отодвинул Элию Мартелл в сторону. Грейджоям будет всё равно. Так же как и Безупречные, которые в значительной степени пережили Долгую ночь, в Близнецах, или дотракийцы, у которых всё ещё есть тысячи выживших. Они все будут продолжать поддерживать свою королеву, и это приведет к войне. И ты это прекрасно знаешь. Да, Арья действительно знала это. Разве она не говорила об этом со своей семьей всего несколько лун назад? Они договорились держать личность Джона в секрете и ждать подходящего момента. Но это было раньше… Это было ещё до того, как Тайвин согласился пожертвовать собой. — Твой брат найдет поддержку в качестве короля, — признал Тайвин. — Он достойный человек, и это помогает ему вести дела с большинством лордов. И он происходит из двух великих семейных линий. Но война за правое дело, ничего не значит, если она терпит неудачу. Семья Ланнистеров потерпит неудачу. Семья Старков потерпит неудачу. Неужели ты хочешь, чтобы всё, что тебе дорого, превратилось в пепел? — Нет, я не знаю исхода событий, но ты тоже не знаешь, случится. — Я знаю, — повысил голос Тайвин. — И ты тоже. Почему ты так настойчиво настаиваешь на этом вопросе? — Потому что я не хочу смотреть за тем, как ты умираешь, — отрезала Арья. — Я не хочу это снова увидеть! Снова. Именно это «снова» повисло в воздухе между ними, когда наступила тишина. Арья даже не заметила его, пока оно не выскользнуло у неё изо рта. — Снова… И что она опять не может сделать? Это было совсем не так, как если бы она потеряла Тайвина. Она потеряла двух братьев и она потеряла друзей. Она уже не раз чуть не теряла себя. Но только не на казнь. В последний раз она наблюдала за казнью… последний раз… «Я не хочу это снова увидеть»… Она вспомнила последнюю казнь, на которой присутствовала. Она вспомнила, как стояла в толпе и смотрела на своего отца, стоявшего на коленях под собственным огромным мечом. Хотя сейчас его лицо было тенью в её сознании, так много других чувств о том дне было ясно. "Я снова представляю себе ту же самую сцену… представив себе Тайвина, стоящего на коленях в септе Бейлора…" «Я не хочу это снова увидеть»… Тайвин молча уставился на неё. Он, казалось, тоже заметил то, что она сказала, И это был один из немногих случаев, когда она действительно застала его врасплох. Он уже приготовился выслушать от неё множество возражений. Этого он не планировал. Никогда ещё Арья не чувствовала себя такой беззащитной, как в этой, казалось бы, бесконечной тишине. Эмоции начали подниматься в её горле, душить её, обжигать глаза. Она не знала, что сказать. Ей нечего было сказать в ответ. Поэтому она сбежала. Она попятилась от него, затем повернулась и поспешно вышла из комнаты, пока слезы не стали ещё заметнее. Она подумала, что могла бы убежать по коридору, если бы не боялась привлечь к себе внимание. Вместо этого она шла так быстро, как только могла, поскольку её зрение затуманилось. Она не обращала внимания на то, куда идет, и столкнулась с кем-то, когда поворачивала за угол. — Арья? Её мать. Паника пронзила Арью, и она опустила глаза вниз, бормоча извинения. — Я… иду обратно в свою комнату. — Что случилось? — спросила её мать, потому что она не была глухой или слепой и явно видела, что Арья расстроена. Девушка попыталась опустить взгляд вниз и сделать менее очевидными слезы. — Всё в порядке, — сказала Арья. Потому что ничего плохого быть не должно. Она не должна была так себя чувствовать. — Со мной всё в порядке. Я просто… — Арья, — голос матери смягчился, и она почувствовала, как её руки обхватили лицо. — Посмотри на меня. Арья так и сделала. Она подняла глаза, и несколько слезинок скатились по её щекам. Мать смахнула их большими пальцами. — Ты только что разговаривала с лордом Тайвином? — спросила Кейтилин. «И она это знала»… В этот момент Арья поняла, что её мать точно знает, почему она плачет… Это заставляло её чувствовать себя ещё более уязвимой, чем когда-либо. Эмоции переполняли её грудь, а вместе с ними и слезы. И она упала в объятия матери, уткнувшись лицом ей в плечо. Её мать не задавала лишних вопросов. Она не спрашивала, почему Арья так себя чувствует. Она просто обхватила её руками и прижала к себе.***
Джейме ещё не вернулся в их комнату, чему Арья очень обрадовалась, переступив порог. Её эмоции были слишком свежи, чтобы она могла поделиться ими с кем-то ещё. Она боялась даже показать их матери, но знала, что никакие слова не смогут убедить её немедленно уехать. — И давно ты это знаешь? — спросила Арья. — Ещё до битвы при Харренхолле, — ответила Кейтилин. — Он не рассказывал мне эту информацию. Я догадалась об этом, когда расспрашивала его о будущем. Арья опустилась на край кровати и провела рукой по волосам. — Мне тоже следовало бы его спросить. Если бы это было так, я бы всё поняла. Тогда у меня было бы больше времени, чтобы спланировать контратаку. Вместо этого он говорит мне прямо перед этим. Это не дает мне времени ни о чем думать. — Я думаю, именно поэтому он и ждал, — покачала головой Кейтилин. — Потому что он не хочет, чтобы ты что-то учудила. Арья стиснула зубы и вцепилась пальцами в волосы, угрожая вырвать их с корнем. — Я просто хотела верить, что хоть раз в жизни всё будет хорошо. Что если я убью Короля Ночи, то смогу отдохнуть… — Ты ещё сможешь отдохнуть, — вздохнула Кейтилин. — Нет, я не могу, — сказала Арья. — Я должна найти способ остановить это. Его арест, его суд. Мне нужно найти какое-то решение. Если я не смогу спасти хотя бы одного человека… «Тогда ничего не изменилось. Я так же слаба, как и тогда»… — Ты спасла страну, когда пронзила клинком Короля Ночи, — сказала Кейтилин. — Ты не можешь проклинать себя, если не можешь спасти одного человека. Особенно человека, который готов умереть. — А какое значение имело спасение страны? — пробормотала Арья. — Да, я спасла страну. Но я не смогла спасти Брана. И какое значение имели последние шесть лет, если в конце концов я тот беспомощный ребенок, стоящий в толпе и неспособный ничего сделать. Кейтилин вздохнула. Это был долгий глубокий вздох, говоривший о годах, проведенных ею в этом мире, и о количестве людей, которых она потеряла. — У меня нет простого ответа, Арья. У меня есть трудный ответ, и я знаю, что это не тот, который ты хочешь услышать. — Она опустилась перед ней на колени, взяла её руки в свои. — Ты не можешь пробиваться через всё подряд. Не каждая проблема может быть решена с помощью лезвия. И это не твоя вина. Так уж устроен этот мир. — Но я… могла… испытание боем, если бы он только позволил мне, я могла бы это сделать. — Это не твоя работа, — покачала головой Кейтилин. — Действия лорда Тайвина привели его сюда. Единственная причина, по которой он должен предстать перед судом, — это то, что он виновен. Если только у тебя нет оснований полагать, что это не так. У Арьи не было причин так думать. Она твердо знала, что именно он стоит за смертью Элии Мартелл и двух её маленьких детей и что он должен предстать перед правосудием. Но это уже не имело значения. Она должна была это сделать… — Он сделал свой выбор, — проговорила Кейтилин. — Я бы сказала, что это благородная вещь… лицом к лицу встретиться со своими преступлениями. Но мы знаем, что он делает это не ради чести. — Нет, — пробормотала Арья. — Ради его наследства. Как и всё остальное. Но его наследие могло выжить и без его смерти. — Не без войны, — указала Кейтилин. — И если до этого дойдет… Я знаю тебя, Арья. Ты будешь винить себя за каждую потерянную жизнь. Ты так долго этим занимаешься, с тех пор как умер твой отец. Но тебе больше не нужно этого делать. — Она сжала свои руки. — Ты можешь отдохнуть. Ты можешь перестать драться. — Не знаю, умею ли я отдыхать, — призналась Арья. — Это было слишком давно. — Ты ещё научишься, — улыбнулась Кейтилин. — Я знаю, о чем он тебя просит… Я знаю, что это ужасная просьба. Я никогда не думала, что соглашусь с Тайвином Ланнистером в чем-либо. Но что касается тебя, то мы едины. — Она выдохнула. — Тебе придется отступить. Арья судорожно вздохнула. Её мать была права. Тайвин тоже был прав. Если дело дойдет до войны, она потеряет ещё столько же своих родных в кровавой бойне, и все поместья по всей стране будут сожжены. Может быть, она и выживет в огне, но если выживет, то будет винить себя за пепел. Чтобы избежать этого ужасного будущего… она просто должна была позволить одному человеку умереть. — Это не должно быть так сложно, — пробормотала Арья. — Я вообще не должна беспокоиться о том, что он умрет. Я не должна была этого делать… Я не понимаю, почему так щемит сердце… — Арья, это не твоя вина, — пробормотала Кейтилин, протягивая руку, чтобы погладить дочь. — Мы не выбираем того, что причиняет нам боль. Но разве не было бы замечательно, если бы она могла выбирать? Для Арьи было бы таким облегчением выбросить боль из своей жизни и забыть смысл каждого из её шрамов и ужасных воспоминаний. Хотя бы на мгновение почувствовать облегчение от всего этого. И возможно, если бы она могла выбрать то, что причинит ей боль, завтрашний день не был бы таким трудным. Но она не могла этого сделать, и боль снова поднялась в ней при одной только мысли о завтрашнем дне. Она судорожно вздохнула. — Ты хочешь, чтобы я осталась или ушла? — спросила Кейтилин. — Ты можешь идти, — пробормотала Арья. Она слышала поражение в собственном голосе и ненавидела этот звук. — Я бы хотела отдохнуть. — Я могу найти тебе оправдание, — сказала Кейтилин. — Сегодня тебе больше никого не придется терпеть. Арья кивнула. Если она случайно увидит в толпе Дейенерис Таргариен или Оберина Мартелла, то не будет уверена, что не сорвется. Она понимала все их причины в логической части своего мозга. Дейенерис нужно искать справедливости, чтобы подать пример в качестве правителя. Желание Оберина Мартелла отомстить за свою семью, которое она тоже преследовала бы на его месте. Но это уже не имело значения. Она была эгоисткой. Она хотела, чтобы Тайвин остался жив. И у неё не было другого выбора, кроме… Остаться рядом и… смотреть, как он умирает.***
Тайвин молча сидел в Башне Десницы, изучая кусок пергамента на своем столе. Как всегда, ему предстояло написать много писем, но в тот вечер он никак не мог сосредоточиться. И вовсе не из-за завтрашнего суда, на котором Маргери передаст трон Дейенерис Таргариен. Конечно, это был решающий день, и Тайвин прекрасно понимал, что его арестуют ещё до того, как он закончится. Но это не заставило его нервничать. Он был готов к этому уже много лун назад. Это было лицо и слова Арьи, которые он никак не мог выбросить из головы. Он честно не знал, что хуже. Её яростные глаза, невольно наполненные слезами или эта последняя маленькая фраза… — Я не хочу это снова увидеть! Он всё ещё пытался осмыслить эти слова, хотя понял их значение в тот момент, когда они слетели с её губ. — Я не хочу это снова увидеть! Нет. Именно то, как она это сказала, и застряло у него в голове. Этот отчаянный, надтреснутый тон. Она была взрослой женщиной, и в этот момент она говорила как ребенок. Тайвин знал, что если он даст ей разрешение, она без колебаний будет сражаться за него в испытании поединком. Семь преисподних, она без колебаний проскользнет в комнату королевы драконов и перережет ей горло. Она могла бы даже сразиться с драконом. А почему бы и нет? Она сделает всё, чтобы защитить тех, кто ей дорог, невзирая на личный риск. Он не понимал, почему она сделала бы это для него. Но она так и сделает. Он видел по её глазам, что именно так она и поступит. И он не мог позволить ей сделать это. Теперь он беспокоился только о том, сможет ли вообще остановить её. Некоторое время назад она перестала подчиняться его приказам, хотя и не вполне осознавала это. Он мог отказаться от испытания боем, но мог ли он остановить её от борьбы с драконом? Он обдумывал этот вопрос, когда в дверь постучали. — Войдите, — сказал он, чувствуя тяжесть в своем голосе, когда заговорил. Дверь распахнулась, и в комнату проскользнула Кейтилин Старк. Вспышка раздражения пронзила его насквозь. Не потому, что она была здесь, а потому, что была права. Она сказала ему, что это «решение» повлияет на Арью, и он отбросил её беспокойство. Потому что это было просто нелогично. Эта женщина не настаивала на своем ещё в Харренхолле, но тогда она знала с абсолютной уверенностью, что была права. И так оно и было. — Вы видели свою дочь? — Наконец спросил Тайвин. Он предпочел бы знать, где сейчас находится Арья. — Да, — ответила Кейтилин. — Она столкнулась со мной сразу после того, как ушла от вас. Тайвин провел рукой по лицу. Конечно же, она это сделала. — И где же она сейчас? — В своей опочивальне. — Кейтилин остановилась перед письменным столом. — Я думаю, она останется там до конца ночи. — Я в этом не уверен, — сказал Тайвин. — Не в её характере оставаться на месте. — Я знаю это так же хорошо, как и вы, — сказала Кейтилин. — Она редко сдается. Но это значит… Я знаю, как это выглядит, когда она это задумала… Она останется в своей комнате. В её голосе звучала уверенность. Ту же уверенность услышал Тайвин, когда она сказала ему, что Арье будет не всё равно, если он умрет. На этот раз он не совершит ошибку, усомнившись в этом. Вместо этого он жестом указал ей на стул перед своим столом, молчаливо приглашая сесть. — И что же вы ей сказали? — Суровую правду, которую я узнала очень давно, — ответила Кейтилин, опускаясь в кресло. — Что иногда ничего нельзя сделать, кроме как стоять и смотреть. И не с каждым препятствием можно бороться. Тайвин кивнул. — И когда же вы усвоили этот урок? — Когда я была ещё совсем ребенком, — ответила Кейтилин. — Много лет спустя я уже не могла бороться со смертью. Когда родные уходили от меня. Но это уже не имело значения. Смерть забирает всех. — Она подняла на него глаза. — И когда же вы усвоили этот же урок? Тайвин забарабанил пальцами по столу. Он точно знал, когда это произошло. — Когда Тирион пришел в этот мир. — Сколько же лет прошло с тех пор? — спросила она, понимая, что он имеет в виду, хотя ему и не нужно было этого говорить. — Более трех десятков лет, — ответил Тайвин. — Для меня прошло меньше десяти лет. Я имею в виду, после Неда, — сказала Кейтилин. — А для Арьи прошло меньше десяти лет с тех пор, как она потеряла отца. Я знаю, что это всё ещё свежо в её памяти, как будто это случилось вчера. Я не знаю, говорила ли она вам… она стояла в толпе в тот день, когда ему отрубили голову. — Я не хочу это снова увидеть. Тайвин выдохнул. — Кажется, она мне как-то говорила. Это было очень давно. — Хм-м. — Кейтилин покрутила на пальце одно из своих колец. — Убедить её остаться в стороне было нелегко. — Это не одно и то же, и вы это знаете. — Нет. Конечно, это не так. Арья тоже это знает. Во всяком случае, логически, — сказала Кейтилин. — И всё же вы видели, как она отреагировала. — Я всё видел. Я не понимаю почему. Кейтилин тяжело вздохнула. — Я потратила много времени, пытаясь понять это. Я так и не придумала идеального ответа. Может быть, потому, что она была одна в этом месте… И вы рядом с ней… всегда рядом… И она ухватилась за это… Да. Он был там. Каким бы непохожим он ни был на Эддарда Старка, Тайвин каким-то образом сумел приютить его дочь. Он принял её в свою семью и сделал вид, что это было только потому, что это имело стратегический смысл. Она тоже притворялась. Они оба притворялись в течение многих лет, потому что правду было гораздо труднее осознать или понять. На долгое мгновение между ними воцарилось молчание. Затем Тайвин снова поднял глаза от чистого листа пергамента. — Не думаю, что я успел вас поблагодарить… — Так и есть, — сказала Кейтилин. — Но за что вам меня благодарить? Это был хороший вопрос. Он полагал, что есть много вещей, за которые он мог бы поблагодарить её. Много лет назад только её освобождение сына из плена дало ему основание вести переговоры с Роббом Старком и положить конец конфликту с Севером. С тех пор они заключили пробный союз, и она не раз помогала им в многочисленных конфликтах, терзавших их семьи. Она даже убила упыря его брата, когда Тайвин на мгновение замер. Но на этот раз он благодарил её не за это. — Убедить Арью отступить, — сказал Тайвин. — Это казалось мне невыполнимой задачей. — Вам не нужно благодарить меня за это, — сказала Кейтилин. — Я защищаю свою дочь и ту маленькую семью, которая у меня осталась. Я сделал это не для вас. — Я знаю, — кивнул Тайвин. — Тем не менее я вам очень благодарен. Она вздохнула. — Это странно, не правда ли? — Почему? — На самом деле всё, что касается этого момента, — пробормотала Кейтилин. — Это совсем не то, что я себе представляла, когда мы встретились шесть лет назад. — Без сомнения, — покачал головой Тайвин, на мгновение вспомнив, как Кейтилин Старк выглядела «тогда», как будто хотела задушить его. — Присматривайте завтра за Арьей. Во время суда…возможно, её вы и убедили отказаться, но это всё равно будет для неё испытанием. — Я буду держаться рядом, — Кейтилин медленно поднялась со своего места и направилась обратно к двери. Она остановилась, положив руку на ручку двери. — Возможно, мы говорим так в последний раз, лорд Тайвин. — Должно быть, это приносит вам облегчение, леди Кейтилин, — проговорил Тайвин. — Может быть, и так, — пожала плечами Кейтилин. — Если бы не Арья. Ради неё… это скорее волнение, чем облегчение. Она не стала дожидаться его ответа и выскользнула из комнаты, снова оставив его наедине со своими мыслями и странным чувством вины, которое грызло его изнутри. Тайвин был не из тех, кто испытывает чувство вины или сожаления. Он не оглядывался в прошлое и не задавался вопросом, что могло бы быть, потому что это было бесполезное упражнение. Он не боялся умереть. Но ради Арьи… Точнее из-за Арьи… Да… это было волнение.