Ошибка номер: КТО-НИБУДЬ, УБЕЙТЕ ЕЁ!

— У неё жар… — Ханджи уставши вздохнула, — Всё же она двигалась с такими ранениями… — Ц, чёрт бы её побрал, — Леви сел на стул у кровати девушки и взял её ладонь в свои руки. — Честное слово, я прибью Эрвина, как только он вернётся от этих соплежуев. Ханджи подошла к столу и взяла от туда папку с медицинскими заметками, которые делала Регина. — Её лечащий врач сбивал ей температуру… Ясно, я пойду сбегаю за ним. — Валяй. Дверь в палату закрылась, и воцарила полная тишина. Леви сидел и наблюдал за нервными вдохами и выдохами девушки. Как она жмурит бровь, как её взгляд из-под закрытых век мечется во все стороны. *Стук в дверь. Леви встал и подошёл к двери, за которой стоял Эрен и Петра. — Чего вам? — Мы пришли навестить Блер, — сказал мальчик-титан. Леви смерил их недовольным взглядом. — Сейчас от вашего присутствия смысла не будет. Ей нужен долгожданный покой, — ясно как день сказал Леви. — Да, извините, — Леви закрыл дверь у носа солдат и вернулся на своё место. Через пять минут дверь в комнату открылась, и на пороге возникла Ханджи с Эрвином. — А вот и оно, — Ханджи подошла к столу и начала набирать в шприц лекарство. — Сейчас нашей красавице станет легче. Ханджи смазала спиртом плечо Блер и ввела ей препарат. — Ну как? — откидываясь на спинку стула, спросил Леви. — Слушание отложили на неопределённый срок. Можно считать, что это наша маленькая победа, — Эрвин подошёл к кровати. — А она как? — Благодаря нам хреново, — в своей привычной манере ответил Леви. — Видимо, я плохо знаю, как устроено человеческое тело, раз у Блер есть возможность думать жопой. — Леви, перестань, — Ханджи отмахнулась рукой. — У неё просто отсутствует инстинкт самосохранения. — В любом случаи нужно быть на чеку… — Чёрт, — выругалась Ханджи, склоняясь над Блер. — Нет… — простонала она, сильно жмурясь. — Ханджи, что происходит? — привставая, спросил Леви. — Просто плохой сон, — панически ответила Ханджи. — Это — правда… — её дыхание участилось. — Очень плохой сон… — поджала губы Ханджи, когда Блер дёрнула плечом, потом ногой, от чего можно было подумать, что у неё судороги. — Ханджи, сделай что-нибудь! — злобно приказал Леви. — Это — просто кошмар! — Леви! — из её глаз потекли слёзы. — Да что ж ей там, блять, снится?! — Леви взял её за плечи и начал трясти. — Подожди, Леви, нельзя так сильно… — Человечество обречено! — Блер внезапно открыла глаза, хватаясь ОБЕИМИ руками за воротник Леви. В её глазах застыл немой ужас. Она смотрела на него с широко раскрытыми глазами и дрожащими губами. — Леви… Нашивка… Материк… Энни… она, они! — она поджала плечи, панически осматриваясь по сторонам. — Эй! Всё хорошо, посмотри на меня, — он взял её лицо руками и заставил спокойно смотреть на себя. — Всё хорошо. Это был всего лишь сон, — Синди потихоньку успокаивалась, дыхание нормализовалось, а расширенные зрачки вернулись в нормальное состояние. — Всё хорошо. Он аккуратно уложил её обратно, успокаивающе поглаживая по волосам. — Это был кошмар. Человечество ещё не обречено, — она смотрела на него спокойно и слушала так внимательно, что Леви не хотелось замолкать. Он чувствовал, как после каждого его слова ей становилось спокойнее. — Мы тут спорили, насколько ты глупая раз сама ринулась обезвреживать врага… Тем временем Ханджи и Эрвин, переглянувшись, решили тихонько выйти, оставляя пару наедине. Леви лёг рядом с Блер, облокотившись о локоть, чтобы наблюдать за ней. — Всё хорошо, — он поглаживал её по щеке, стараясь огибать лейкопластырь. — Леви, — она уткнулась ему в грудь. — Мне было так страшно… Там, за стенами, я… — она всхлипнула. — Всё уже позади. Вы с Петрой дома, — напомнил он. — Ты уже рядом со мной, а значит никто тебя не обидит. — Леви, я убила человека, снова… — зрачки Леви расширились. Он посмотрел на неё, а она всё так же отчаянно жалась к нему. — Она была раненая и при смерти, я не могла спасти обоих. И чтобы ей не терпеть боль я… её… прямо там… — она расплакалась, вспоминая тот ужасный момент, который и подкосил её состояние. Это была девушка, молодая и смертельно раненая. — Умоляю… Помогите мне, я… хочу домой… — О нет… Я не… — оборачиваюсь назад и вижу Петру. — Я не могу. — Умоляю, прошу вас! — из её рта потекла кровь. — Я верю, что буду жить. Что принесу человечеству свободу, поэтому умоляю вас… — Нет… Мне очень жаль, я не могу, — из глаз хлынули слёзы, — Я могу лишь, — я поднимаю клинок и сажусь возле неё. Она смотрела на меня с диким страхом и болью. Она начала плакать. — Передайте папе, скажите, что я его люблю… А мама, мама у меня самая лучшая на свете. Мария, не грусти, твоя сестрёнка пала в бою за свободу человечества… Прощайте, я вас люблю. — я схватилась за рот, захлёбываясь собственными слезами. — Умоляю, прости меня. Прости… — лезвие поднялось над её головой и так же быстро опустилось. — Ты избавила её от мучений, — Леви прикрыл глаза. — Но я могла спасти, — Синди начала проваливаться в сон прямо в таком состоянии. — Запомни, главное, что ты вернулась, — Аккерман сжал простынь за её головой. — Это — самое важное…