Семёнов, ты идиот?

На Руси, слава богу, дураков лет на сто припасено.

Есть такие люди, у которых сбываются все мечты. У меня же, что ни мечта, то подстава какая-то. Я уж начал думать, что прошу много: ну, разве желание просто заново родиться в другой семье подальше от этих надоедливых приматов так уж и неисполнимо? Вон Геннадич, например, мечтал, как настоящий мачо-мэн, застрять на необитаемом острове с какой-нибудь прекрасной Самантой подальше от теть Гали и её многофункциональной скалки. И ничего, никто ему даже слова против не сказал, а совсем недавно его вместе с коллегой в офисе на ночь техничка закрыла. Чем не исполнение желаний, а? Пусть не так масштабно, но ни скалки, ни сварливой жены, как по заказу. Или Сашка, однокурсник мой, постоянно страдал, что в жизни ничего интересного не происходит, что сценарий один и тот же – кровать, дорога, универ, дорога, дом, кровать… Даже девушки нет. Хотел приключений, к бабке-гадалке за советом разок ходил, и тут – получите, распишитесь, – подарочек от двоюродного дяди-богатея в виде поездки с его сыном в Лас-Вегас. И не важно, что на самолет эти дебилы опоздали, потому что целую ночь учились играть в карты, намереваясь раздеть догола парочку казино. А я что? Чем я хуже? Вместо того чтобы отдыхать с нормальными родителями на нормальном заграничном курорте, нормально попивая мохито и разглядывая нормальные пальмы под нормальным солнцем, я, впечатлительный до глубины души представитель лучшей половины человечества, светоч науки и будущий лауреат Нобелевской премии, трясусь в опытном образце научно-технического прогресса, по ошибке названном автомобилем. И ладно, если б просто трясся… Еще по молодости мне на практике доказали, что гордый француз, придумавший якобы экстремальное ралли «Париж – Дакар», ничего не знает об экстриме, ибо популярная в миру гонка по сравнению с тем, что каждый год устраивают эти великовозрастные детины, - обычные тараканьи бега. О том, как смотрится видавшая виды «четверка», пытающаяся обогнать новенький, только из салона «лексус», я тактично промолчу… Дядь Степа на своем вездеходе спокойно обходил городские препятствия, не лишая себя удовольствия постоять пару минут на светофоре и пропустить торопящуюся за хлебушком бабулю, пока отец, обкладывая семиэтажным матом расплодившихся пешеходов и ловко уходя во дворах от нарядов взбесившихся почему-то ДПСников, вжимал педаль газа в проржавевшее днище. Я же либо скакал, аки заправская наездница, на коленях у Тёмы и каждый раз бился то головой, то пятой точкой, либо вертелся, пытаясь устроить удобнее свое драгоценное мягкое место и затекшие уже ноги. Артем дышал ртом сквозь сжатые зубы и впивался пальцами мне под ребра, а я мысленно ехидничал, делая ручкой «пока-пока» его хваленой выдержке – никто еще от Семёновых в добром здравии и крепкой памяти не уходил, и Левин, уже отвыкший как от Кирички, так и от его родителей, вот-вот обещал сорваться в долгосрочную мужскую истерику. - Женя, левее бери! - Какой, *непечатно* левее, там же встречка… - Пап, не слушай маму, я жить хочу! - Хватит по мне ерзать, дырку протрешь! - Ну, тогда правее, там не так много машин. - Люда, по той полосе только направо поворачивают, а нам прямо надо, пря-мо… *Сильно громко и сильно непечатно*, ездить научись, лось! - Можешь выйти! Никто еще не жаловался, а ему, видите ли, не нравится! - Конечно, не жаловался, никто ведь не выжил! - Ну, так я тебе и говорю - прямо езжай! - Да я что, по-твоему, делаю, женщина? - Потому что простым смердам не осилить снизошедшей до их бренных тел милости! - Черт меня дернул с отцом не поехать! - Жень, смотри-ка, Степка вырулил! Эх, как ведет… - Ты, Людка, при мне лучше не богохульствуй! - Пап, у нас, кажется, глушитель отвалился… - По-моему, это суслик был… - Суслик отвалился? Жень, оттуда в машине суслик, а? - Да какой, *непечатно-непечатно*, суслик?! Обещал, но не сорвался... Уже на трассе плавно выплывшая довольная рожа лица этого в перспективе покойника Васи, мелькавшая на переднем пассажирском сиденье, и громкое дядь Степино «адьос, амигос!» из открытого окна, еще долго отдававшееся эхом от скрывшейся далеко впереди железной красавицы, окончательно повергло нас в уныние. Так и ехали оставшуюся дорогу, скорбно притихшие, но я то знал, что это еще только начало… И вообще, врагу не сдается наш гордый Варяг, вот! Когда наша траурная процессия докатилась до пункта назначения, довольный победитель уже раскладывал на земле палатку, намереваясь её ставить, а обезьяны в количестве трех штук брезгливо собирали ветки для костра. Я мысленно пожелал им быть съеденными дикими муравьями, и с довольно независимым видом выпал из машины на четвереньки. Рядом спустя секунду случился Артем и принялся жалобно выть, потирая онемевшие конечности и с азартом патологоанатома оглядывая мою беззащитную тушку. - Киря, - позвал он, все же перевернувшись к земле задом, - ну ты и отожрался… - Это ты отожрался, старичок, а мой молодой и здоровый организм просто наращивает подкожную прослойку, готовясь к холодам, - принялся объяснять я элементарнейшие вещи этому двоечнику. - Конечно, и холода у нас летом наступают. Да, звереныш? - Для нас холода работают круглый год! Так что баста, карапуз, не порть мне настрой… Ну, действительно, что заладил? Подумаешь, набрал в весе, так шоколадки тут не причем – это все стресс, учеба и плохая экология. К тому же приличные люди не тыкают другим в лицо их недостатки, правильно? - Эй, уголёчек, вон ту веточку забыл! – указал пальцем в несуществующий отросток, приметив Васятку, и уже командирским тоном добавил, – Работать, раб, солнце еще высоко! - Кир, вот что ты пристал к нему? - Так он же не против, - искренне удивился я вопросу, наблюдая, как Вася мило краснел, пыхтел и только что пар из ушей не пускал. Красота, и, главное, собственных рук дело. Вообще я, конечно, добрый по природе своей. Но злопамятный, да. Как утверждали классики, «бог простит, а Кирилл Семёнов не прощает», поэтому со мной мало кто подолгу общается. Вот Левин – исключение из правил; он всех тараканов в моей голове по имени знает и поздравляет с днем рождения, так что никакие уловки на него уже давно не действуют, зато Вася… Вася, свежая и еще неиспорченная кровь, которого так и хочется довести и посмотреть на реакцию… - Отстань от парня, - посоветовал друг, видимо, догадываясь, о чем думаю, и, поднявшись, ушел помогать родителям вытаскивать вещи. - Так я ж к нему еще и не приставал вроде, - пробубнил я и направился следом. К обеду все приготовления были почти закончены: палатки стояли рядком недалеко от машин, дядь Степа с отцом в сторонке надували лодки, намереваясь порыбачить, мама готовила мясо на шашлыки, Петя с Сережей ушли в лес, надеюсь, насовсем, а мы втроем сидели на берегу. Точнее мы с Артемом сидели, а его святейшество Василий стоял, боясь испачкать дорогие дизайнерские джинсы. Я честно пытался последовать словам Артема и оставить несчастного в покое, но каждый раз, когда сфера моих интересов переключалась на более занимательные объекты, это чудо, будто нарочно, начинало назойливо маячить в поле зрения, раздражая одним своим видом. То, что Вася только вернулся из-за границы, где проходил производственную практику, мне сообщил Левин. То, что у Васи оба родителя – профессора (один древнегреческой мифологии, другой – зарубежной литературы девятнадцатого века), преподающие в престижном университете, мне сообщил тоже Левин. То, что пижон, он и есть пижон, я знал сам. Но раззадоривало мое любопытство совсем другое: все попытки зацепить этого адепта массовой культуры натыкались на несвойственное в таких ситуациях терпеливое молчание, и единственным, что выдавало его пошатнувшееся морально-психическое равновесие, был маковый цвет лица и стиснутые кулаки, хотя и эти признаки вскоре сходили на «нет». Я пытался, как мог, перебрал весь свой словарный запас в поисках подходящих ругательств, и все равно ничего существенного не добился. Ну, не может быть, чтобы Вася после моих «шпилек» не злился и в душе не хотел меня придушить. Вопрос лишь в том, насколько его самообладания хватит... Именно поэтому, сидя у озера, размышляя над смыслом жизни и лениво наблюдая за Васяткой, что уже пытался аккуратно помочить ручки в воде, выставив на всеобщее обозрение свою пятую точку, я пришел к неутешительному выводу о том, что старая добрая месть – наше все. Другое дело, что месть недругам в естественной среде имеет свои недостатки. К примеру, обычные средства, которыми привыкли доводить обидчиков униженные и оскорбленные обитатели каменных джунглей, нам, сезонным Маугли, попросту недоступны. Ни тебе зеленой краски для волос в шампунь подлить, ни демонстрацию секс-игрушек в офис заказать, ни мышьяка в шампанское подсыпать… Грусть и тоска, одним словом. Но, с другой же стороны, отсутствие в запасе привычных методов благотворно сказывается на творческой мозговой активности, а близость к природе и, тем более, наличие зарослей крапивы – на заднице жертвы. Конечно, применение крапивотерапии я решил все-таки приберечь для более удачного случая, а вот насчет задницы – вариант неплохой, тем более что она самая сейчас услужливо маячила практически перед носом. Артем очень кстати отвлекся на просьбу матери, и я совсем не вовремя вспомнил, по какой причине Васятка до сих пор жив. Возникла мысль, что пора исправлять ситуацию и доводить обещания самому себе до конца, и я, воровато оглядываясь по сторонам в поисках свидетелей, которые были заняты своими делами, тихонечко взял нужный курс. По дороге пару раз усомнился в удачном исходе предприятия, и даже пожелал, чтобы парень обернулся или сам споткнулся на ровном месте, но то ли индюшка совсем тупая попалась, то ли палач очень уж профессиональный, только я без происшествий добрался до Васи, неосмотрительно оставившего без охраны уязвимые тылы, и от души так, размахнувшись, с силой впечатал ладонь в его несчастную ягодицу.