Тони
Стив Роджерс. Какого черта ты снова ворвался в мою жизнь, разнося все, что было, в щепки? Сколько лет я надеюсь, что ты останешься со мной. Сколько лет мы ищем выход из тупика. Невозможно снова и снова кататься на этих эмоциональных качелях, то вверх, то вниз. Не зная, что будет дальше. Мне до зубовного скрежета надоело ждать, когда ты перестанешь гоняться за солдатом по планете и решишь наконец, кто тебе нужен. Это вечное соревнование с Барнсом выводит меня из себя. Ну зачем, зачем мне надо было всего один-единственный проклятущий раз заглянуть в эти серые омуты? Ты все время провожал меня глазами с самой первой нашей встречи, идеальный чертов Роджерс. Стив, зачем было давать мне надежду, если ты сам не знаешь, чего ты хочешь? Я не выдерживаю, срываясь в запой после того, как ты опять бросаешь меня, в тысячный раз срываясь за Барнсом в бездну. И это больно. Больнее, чем если бы ты опустил щит в бункере. Больнее, чем если бы выстрелил в меня в упор. Больнее, чем ощущать твое дыхание на моей щеке, когда ты говоришь, что ненавидишь меня…Стив
На той самой вечеринке Мстителей ты улыбаешься мне, держа бокал, и я забываю, что хотел сказать секунду назад. Время застывает, как песок в песочных часах Вселенной, и я исчезаю, растворяясь, как сахар в чае, в твоем взгляде. Наташа отводит меня в сторону бара через пару минут и шепчет, шутливо салютуя мне бокалом шампанского: «Кэп, ты совсем слепой, или тебе очки подарить?» — О чем ты? — спрашиваю я, уже зная ответ. — Старк скоро прожжет в тебе дыру, а тебе все нипочем. — уверенно говорит Романофф, улыбаясь и заглядывая мне в глаза. Мне нечего ей ответить. Я не знаю, что делать. Может быть, впервые в своей жизни. В голове полная каша, от прежней размеренности и правильно уложенных принципов, упакованных в одинаковые коробки, не осталось ничего. Хаос, всегда возникающий в моем мозге от одного только воспоминания о тебе, играет только по своим правилам. И я лечу в этом бурном потоке, не представляя себе, как поступить. С собой. С тобой. С нами… — Стив, ты слышишь меня? — Тони почти кричит, пытаясь привлечь внимание черт знает о чем мечтающего Роджерса к проблеме. — Я хочу сказать, что больше не могу это терпеть. Ты серьезно? Стив, ты хочешь сохранить и меня, и ледышку? Да, я сказал — ледышку! — отчетливо произнося каждую букву, повторяет разъяренный Старк. — Тони, это не так, ты слишком все усложняешь… — начинает было Стив, но Тони взрывается, окончательно слетев с катушек. — Я? Так это я бегаю за ледышкой, забывая обо всем на свете, стоит только Барнсу свистнуть? Так это я сделал из наших отношений тарзанку, ведущую в самый глубокий в мире провал? Или может быть, это я издеваюсь и над собой, и над тобой, продолжая играть в эту идиотскую шараду? Нет, дорогой мой капитан. Так не получится. Тебе. Придется. Выбрать. Между. Нами. Я никогда, никогда в своей жизни не был запасным вариантом. И черт тебя побери, Роджерс, не буду! — выложив все, что накипело, Тони замолкает, негодующе сверкая глазами. — Тони, послушай меня спокойно, без нервов, ты слишком сгущаешь краски, заостряя проблему… — Стив несет какую-то чушь, зля и так взвинченного Старка еще больше. — Я сгущаю? Значит, существование проблемы ты признаешь, но решать ее, как я вижу, не планируешь? Хорошо, Стив! Он твой друг, супер! А кто тогда в этом дурацком пасьянсе я? И вообще, кто я для тебя? Мальчик для любовных забав? Удобная гавань? Способ расслабиться? — с каждым новым словом, хлестко стегающим Стива по лицу, Тони заводится все сильнее. — Тони, прошу, не надо! Потом ты пожалеешь о своих словах! — тихо шепчет расколотый словами Старка Стив. Роджерс бледен, как полотно, к взмокшему от ужаса лбу прилипли волосы, но он ничего не замечает, с тревогой глядя на Тони. Старк и в нормальном, вполне адекватном виде взрывается фейерверком, но сегодня он как ядерная бомба. Бьет наповал, прицельно. Радиус поражения — все живое вокруг. Невозможно и больно. — Я жалею? — Старк молниеносно реагирует на реплику. — Я жалею только об одном, Стив! Что мне не хватило в свое время мозгов просто пройти мимо, не оглядываясь! Что в какой-то момент чертовы звезды столкнули нас в одной точке мироздания! Что я бесповоротно разрушаю свою собственную жизнь, не заканчивая эти ненормальные отношения с тобой! Я жалею, что нас в этой идиотской связи видимо, всегда будет трое! Иди к чертям собачьим, Роджерс! Если ты серьезно считаешь, что я и дальше буду терпеть этот провинциальный театр трех актеров, то уверяю, ты ошибаешься! — заканчивает речь Тони, выходя из комнаты и громко хлопая дверью. Кому из них двоих хуже в эту секунду, сказать трудно. Стив прислоняется к стене, измученно сползая вниз. У него такое лицо, как будто его вот-вот хватит удар. И что самое поганое, Старк не вернется. Он все сказал. Обрезал. Оборвал. Разбил. Так же, как и мое сердце. Роджерс закрывает лицо руками, вздрагивая от боли… По другую сторону двери Тони рывками глотает закончившийся еще в комнате воздух, нащупывая руками любую твердую поверхность за своей спиной. Этот разговор дорого обошелся ему. Руки трясутся, ладони мокрые, в глазах мелькают мушки, сердце вот-вот выскочит из груди, бьющееся в нервическом припадке, колотящееся в ребра в бешеном ритме. Будь ты проклят, Роджерс. Я не знаю, как мне жить дальше. — Джарвис, если вечером будет звонить Роджерс, не соединяй меня. Даже если я попрошу об этом.