Не подходи

       Не может быть.        Я одновременно и рад, и взволнован.        Во-первых, это не бред.        Я действительно дома.        После двух недель разлуки.        И реально вижу его.        Это правда.        Видение из мечтаний, бессонных ночей и моей немыслимой волчьей, понурой тоски.        Стив.        Конечно же, Стив Роджерс.        Он так обыденно отдыхает, знакомо до колик в руке уронив на себя какую-то книгу, что я невольно остро вцепляюсь взором в его очередную странную майку.        На календаре безбрежное лето, и ничего не мешает Стиву бродить по дому и вовсе без майки, но это нечто новое.        Мало того, что она подозрительно новая, так еще и с двумя дырочками по центру, и черная, как смоль.        Отгоняя от себя абсолютно бредовые предположения о том, что это может быть такое, я все же не могу отказаться от этого.        Смотреть.        Смотреть на него.        Стив спит так тихо и так беззаветно просто, что я каждый раз диву даюсь.        Грозный защитник миров, преспокойно снова обняв мою подушку, спит сном невинного младенца.        Я бы залип, даже если бы увидел это в первый раз.        Непонятно откуда взявшийся ветерок чуть колышет его снова отросшие волосы, и я улыбаюсь.        Прежняя пшеничная удаль, лихо оттенив его откровенную красоту, уступила место…        Мальчишеской темной волне жгучей пряности и вместе с тем удивительной гармонии.        Стив опять где-то загорел до черноты, и во всем его облике появилась новая, свежая нотка.        И даже эта несвойственная Стиву майка ему идет.        Впрочем, Стиву идет все.        Он всегда такой… сложный.        Но только я знаю его другим.        Живым, бешено сверкающим глазами, запальчиво заломив мне руку и прижав к стене так, что трудно дышать.        Мы так горячо и страстно ругаемся, что порой даже Джарвис лопочет мне, что это чересчур.        Только вот…        Без ссор нет примирения.        Сладкая жажда обладания сменяется чувственным азартом и мы словно горим.        Когда он и не думает останавливаться, сдирая с меня одежду так бестрепетно и жадно, словно она из бумаги.        Наши невыразимо счастливые вечера и длинные, напоенные любовью ночи.        Наши утренние славные чтения под остывающий кофе и его руку на моем бедре.        Я знаю, что мы не идеальные.        Оба.        Но все равно жду.        Жду, когда он вернется.        Потому что в этом и есть смысл.        Потому что для меня в этом он и заключен…        В том, что я не лечу, как демон, нараспашку навстречу ему.        Нет.        Сейчас я ловлю другое.        Изысканное обещание серых очей, так пронзительно вспарывающего мне душу взмахами ресниц.        Я сажусь на стул и массирую руку.        Гладя кончиками пальцев свое кольцо.        Твое кольцо.        Я так долго ждал, искал и мучительно тонул в неправильном, что не могу позволить себе утратить желанное.        Стива, сонно взбивающего подушку до состояния суфле.        Домашнего, уютного, теплого Стива, что-то рокочущего во сне и ворочающегося.        Моего.        «Все хорошо, Стив. Все отлично… И будет еще лучше, когда ты проснешься. Я посижу здесь…»        Я повторяю это про себя, следя за тем, как быстро меняются выражения на лице Стива.        Он то чем-то недоволен, то сердится, морща лоб, или вдруг вытягивается в струнку и замирает, успокоившись.        Больше всего на свете он любит спать, прижавшись ко мне.        Причем на мои слова о том, что мне бывает жарко и нечем дышать, он, немыслимо огорченно вздохнув, ласково целует меня в шею и горестно хмыкая, сообщает мне, что не может без меня заснуть.        Спорить бесполезно, Стив отлично помнит, что нужно делать, чтобы усыпить мою бдительность.        Еле отдышавшись после внезапной вспышки любовной лихорадки, я прихожу в себя, а Стив пристально изучает мои глаза и слушает мое дыхание.        Сверкая серебряными искрами глаз во тьме.        Убедившись, что я в норме, чертов стратег, мягко пожурив меня за упрямство, предлагает невинным голосом нам лечь спать.        Как будто я ранее предлагал что-то иное.        «Нам завтра рано вставать. Спокойной ночи, Тони.» — коварно подводит итог мое заблуждение и утыкается мне в бок.        Все.        И зачем мне все это сумасшествие, спросите вы?        — Тони… Давно пришел? Может, присоединишься? Я не против.        — Стив…        Стив, словно радаром чувствующий, когда я рядом, похлопывает по кровати рукой.        — Стив, с каких пор ты спишь в обновках? Только не говори, что эта шикарная майка в пулевых точках не твоя…        — Тони, ты заметил. Надо же… Это не пулевые, а дизайнерская работа. Романофф привезла из Вашаариота. Думаю, для дома сойдет?        — Мне полегчало… А то я начал было ревновать… Тем более что ты не любишь черные майки… — добавляю огоньку я, первым целуя его.        Сердце бьется ровно и я неприхотливо лежу, позволяя Стиву шалить.        Почему нет?        Это так приятно — быть дома.        Это так прекрасно — любить.        И я точно знаю, о чем сейчас думает один псих, с горящими глазами то ли меня раздевая, то ли призывно целуя куда попало.        О том, что майки ему дарю я...        Или он сам их скупает, словно маньяк...