Не подходи

       — Тони, что тебя больше привлекает?        Вопрос отличный.        Правда, я думаю о другом.        Миролюбиво изобразив, что я всецело увлечен дегустацией невероятного, как предварил это действо Джеймс, вина какой-то удивительной ледяной выработки, я не собираюсь бросать начатое.        Иногда…        Да что там, вовсе не иногда.        Всегда.        Всегда, Тони.        Я и не знал, что так бывает.        Что на спасительном повороте в себя я встречу того, без которого необходимость дышать теряется, как атавизм.        Стив.        Я не смогу, сколько не старайся, вычленить в нем самое привлекательное.        Все более склоняясь к вероятно, единственно правильной версии.        Есть такие люди, которые идеальны во всем.        Я не шучу.        Стив Роджерс относится к уникумам.        Весь, абсолютно.        Собственно, это было на поверхности еще до того, как мы совпали во встречном движении.        Дело в деталях.        Его слишком расслабленная поза, когда я нахожу его в своей мастерской.        Стив, озабоченно и вкусно прихлебывающий кофе из моей кружки, делает вид, что так и надо.        Но мы оба знаем правду.        Он отчаянно хочет помириться, ну а я…        А я только этого и жду.        Но он не может просто взять и подойти, не тот формат.        И потому мы опять горим.        Оба…        Я так хорошо помню, как он это делает.        Стив, безмятежно запахнувшись в одеяло, надежно закутывает и меня.        — Стив, ты не хочешь позавтракать? Кажется, вчера кто-то обещал мне райские кущи. И вообще, Стив, сегодня вторник.        — Прекрасно, Тони. Честно, удивлен твоей осведомленностью. Завтрак будет, обещаю. Но потом.        Стив, нахально притянув меня ближе, раскованно нашептывает в ухо всякие глупости.        Я улыбаюсь.        Это так забавно.        Особенно в его исполнении.        Стив до горячки обожает меня провоцировать.        Когда в самый первый раз я поддался на его доводы, впрочем, очень логичные и убедительные, то мы зависли дома на пару дней.        И да, я не жалел.        Ни тогда, ни сейчас.        Роджерс неисправим.        Он полон сюрпризов, словно мешок Санты.        В нем уживается, казалось бы, несовместимое.        Педантизм и романтика.        Склонность к порядку и постоянный поиск новых авантюр.        Человек, обожающий готовить и гладить, прекрасно разбирающийся в стиле, и немыслимые попытки не носить в повседневном модные вещи.        Удивительная память во всем, что касается работы и меня и амнезия касательно собственных причуд.        Но это все мелочи.        Пустяки.        И только-то.        Я не упомянул о главном.        Об улыбке.        О сиянии этих причудливо меняющих цвет, словно море, умных и все замечающих глаз.        О нежном поцелуе в губы утром.        О том, что открыто только мне.        Об озорном подмигивании поутру.        О том, что он не притворяется.        Никогда.        Я помню его разным.        Только всегда хладнокровным.        Почти всегда.        Дивно естественным и до дрожи искренним.        Стив как-то сказал мне, что дорожит нашими отношениями еще и потому, что я понимаю его, как никто.        Мы оба такие разные, но между нами есть и общее.        Азарт в работе.        Нестандартные способы решения проблем…        И тот твой приход ко мне, Стив.        Помнишь?        После разрыва длиною в год.        Я моментально, помнится, забыл обо всем.        Про Джарвиса, про работу и про сроки.        Твои губы тепло улыбались, ты что-то говорил, но я не слышал.        Я смотрел.        Я зачарованно смотрел, как синеют твои глаза.        Ты горел, обжигая и томительно раня.        Себя.        Меня.        Твои глаза сказали мне все.        И то, как тебе было больно.        И то, как ты безумно пылаешь, желая вернуть.        Вернуть нас.        И первое же прикосновение подтвердило все.        Ты так жарко меня поцеловал, что сердце неумолимо, безрассудно рванулось.        Навстречу.        Стив…        В тебе так много нюансов.        И утренние рассказы.        И убаюкивающие руки на спине, отпускающие.        Я пристрастился, залип, запал.        Я люблю тебя, Стив.        И тогда ты непросто вернул нас.        Нет.        Нет, Стив.        Ты вернул меня.        Мне.        Ибо я уже не мог без тебя.        Смертельная тоска сжирала меня досуха, словно саранча весенние посевы.        В моем мире не может не быть тебя, Стив.        И мне нетрудно это сказать.        Несложно признать истину, ведь она так незыблемо проста.        Мы вместе.        И мне легко.        С единственным человеком в мире, кто не боится моих вспышек.        С тем, кому неважна обертка.        Ты любишь меня любым.        И это решает все.        — Тони. Как все прошло? Ты поздно…        В голосе нет и тени упрека, но я же не слепой.        Стив слишком немногословен, и руки, так небрежно перебирающие листы газеты, обманчиво медлительны.        «Стив… Ты что, ревнуешь?..»        Я весело и беззаботно сообщаю, что народу было много, и я немного устал от толпы страждущих.        Он кивает, но напряжение растет, и левая скула незаметно каменеет.        Я шалею.        Он псих, это точно.        Мы столько лет вместе.        Боже.        И он все еще ревнует.        Меня.        Его глаза темнеют, и голос становится еще холоднее.        Газета позабыта, и он замер в тревожном ожидании моего ответа.        — Супер, Стив. Еле отбился от фотографов. У нас случайно нет лимонада? Жарко сегодня..        Я бездумно падаю в кресло, намеренно не замечая яростных взоров Стива.        — Есть, я сделал специально для тебя.        Стив хмурит бровь, но несет мне лимонад.        В этом он весь.        И в мимолетном касании руками, и в том, как он старательно старается не смотреть мне в глаза.        И в том, как красноречиво молчит.        Молчит, так и пожирая меня исподтишка огненными кипящими взглядами.        — Обалденно. Спасибо… — кротко отмечаю я величину нашего безумия, пристально разглядывая лед в бокале.        — Тони…        Он все-таки не выдерживает.        Стив стремглав подлетает ко мне, отбирая бокал и возмущенно спрашивает.        — Тони… Что ты делаешь? Ты… Ты издеваешься?        — Стив…        Я быстро тяну его к себе, и глядя в глаза, нарочито медленно касаюсь указательным пальцем его губ.        — Погоди. Стив, послушай меня. Во-первых, твой лимонад самый лучший.        — Тони… Я…        — Я просил дослушать до конца. Это нетрудно.        Стив соглашается, чуть смягчившись и безотчетно гладит меня по плечам.        — Во-вторых, это была частная вечеринка.        — Что? Тони…        Он сокрушающе тихо шепчет что-то, но тьма уходит из глаз, и они сверкают.        — Частная, приватная вечеринка, Стив. Только я и Джеймс Роуди. Клянусь Щитом, больше никого не было.        Я коварно опускаю глаза вниз, но это нелепо.        Стив молниеносно прихватывает меня в самый что ни на есть боксерский захват и спутанно шепчет в шею.        — Тони… Ты как обычно, не можешь без своих штучек. Я тут с ума схожу, а он, видите ли, отдыхал с друзьями... Ненормальный...        — Стив, не стоит возводить монументы ревности из ничего. И так как повода я не давал, то решил тебя взбодрить. Ведь в умении придумывать то, чего нет, тебе нет равных. Видишь, как ты завелся...        — Я завелся? Я сейчас покажу тебе, как я завожусь...        Он повелительно тащит меня за собой, и мы непрестанно целуемся, триста раз уже помирившись на подходе к спальне.        А когда мы падаем в примирение, то я успеваю подумать лишь об одном.        Как мы идеально подходим друг другу.        Два психа.        И этим все сказано.