7 минут рая

POV Джуд

Впервые мне понравился мальчик еще в средней школе. Кажется, такое называется «любовь с первого взгляда». Том ни с кем особо не разговаривал, всегда сидел отдельно, очень сосредоточенно о чем-то думая. И какое-то время мне хватало наблюдать за ним издалека. Я решался познакомиться довольно долго. Чуть ли не полгода мне понадобилось, чтобы заговорить с этим парнем и я не придумал ничего лучше, кроме как подсесть к нему однажды на перемене. — А почему ты все время один? Признаться честно, я боялся, что он настолько нелюдимый, что не ответит мне. Но Том на удивление быстро пошел на контакт. С ним было интересно, он так воодушевлено обо всем рассказывал, аж глаза светились. И не только глаза, он сам будто весь светился изнутри. Вот только была небольшая проблема… Чем ярче был этот свет, тем больше мотыльков на него слеталось. Понемногу остальные одноклассники тоже начали сближаться с Томом, постоянно его куда-то звали, разговаривали, буквально тащили за собой. Я вдруг ощутил, как его забирают у меня и почувствовал такую пустоту. Мне всегда особенно тяжело давалось что-то отпускать. Возможно, потому, что мне никогда ничего по-настоящему не принадлежало. Я был слишком ранним ребёнком, так что моя мама постоянно занималась тем, что устраивала свою личную жизнь, то и дело оставляя меня на попечении бабушки или и вовсе одного. Вот почему, когда я увидел, что Том общается с другими ребятами, меня одолело такое щемящее чувство тоски, что я вновь останусь один. По правде говоря, я всегда немного завидовал Тому. Его независимости от общества. Ему не было никакого дела до того, что он один, более того, даже нравилось, когда его никто не трогал. А я вот мучался в одиночестве. Ко мне люди сами никогда не тянулись, всегда приходилось идти на первый шаг мне с этим вечным ощущением того, что я навязываюсь другим. Одноклассники все больше одолевали Тома, девочки то и дело его трогали, а пацаны постоянно тащили куда-то: то в кино, то в игровые клубы, то играть в футбол. Всепоглощающая пустота и ревность все больше меня одолевала. Я не смог больше молча смотреть на это и решил забрать у них Тома. Пока все переодевались на физру, я пробрался в класс. Вытащил из рюкзака комикс, который Том мне показывал пару дней назад и нарочно оставил тот на его парте в открытом виде. Реакция была именно такой, как я и ожидал. На Тома смотрели не восхищённо, а с неприязнью или даже откровенной ненавистью. Вот так. Не трогайте его, не смотрите даже в его сторону. Отстаньте. Но так сразу они в ловушку не попались. Сам Том сказал чистую правду с таким невинным лицом, что многие в момент переменили своё мнение. Нет-нет, так не пойдёт. Пришлось их немного подтолкнуть. — Ты что правда гей? — нарочито громко спросил я, глядя куда-то сквозь парня. — Отвратительно. Результат превзошёл мои ожидания. Тома толкнули так, что он упал на пол. Нет-нет, это слишком, просто больше не общайтесь с ним, что вы… делаете? Сам того не ведая, я не просто заставил всех ненавидеть Тома, я вызвал в ребятах какие-то первобытные чувства отвращения. Над Томом начали издеваться, а я так растерялся, что и не знал, что делать. Пытался пару раз его защитить, но в том возрасте был ещё слишком хилый, так что против нескольких человек не мог ничего сделать. Я испугался. И Том, судя по всему, тоже. Я пытался с ним поговорить, извиниться, но он больше даже не смотрел в мою сторону, а одноклассники, заметив, что я на стороне Тома, начинали и мне угрожать. Я струсил. Через несколько недель Том перевёлся, и я его больше не видел. Пару раз приходил к его дому, но не решался постучать, а потом он и вовсе переехал. Я так боялся, что у меня его отнимут, что сделал все только хуже, и потерял Тома навсегда. В себя я приходил довольно долго. Говорят, время лечит, но не в моем случае, кажется. Я пытался найти кого-то ещё, постоянно ходил на всевозможные вечеринки, встречи и все такое, чтобы с кем-то познакомиться, но все без толку. Думаю, дело не только в том, что это была первая любовь, но и в безграничном чувстве вины. Если бы я тогда хотя бы успел извиниться, мне было бы проще отпустить. А так только и остаётся, что напиваться, в надежде, что в пьяном угаре мне будет проще на кого-то переключиться. И вот на очередной тусовке, я пил уже, наверное, четвёртый стакан и все никак не чувствовал опьянения. Может, они перешли на безалкогольные напитки? — Джуд, — подозвала меня моя одноклассница — Эмма. — Давай с нами играть в 7 минут рая. — А кто играет? — игра, конечно, забавная. Но я не в настроении, уже вообще-то собирался уходить. — Сюрприз! Давай, лезь в чулан. Такая мелкая вроде, а такая силища. В чулан меня умудрилась затолкать. Ладно уж, через 7 минут домой пойду, без разницы. Я достал из кармана телефон, чтобы в него позалипать. Знаю, по правилам мы не должны друг друга игнорировать, так что для приличия спрошу хоть как его зовут. — Томас Долан. Такое ощущение, что по моему телу пропустили разряд тока. Быть не может, просто совпадение. Я, даже не думая, включил телефон, чтобы глянуть на его лицо. Очков нет, да и волосы другого цвета, но… это точно он! Том. Мне хотелось о стольком с ним поговорить, я так много раз репетировал в своей голове разговор, если бы мы вдруг встретились. А тут он стоит прямо передо мной, а я как язык проглотил. Это в самом деле Том? Тот самый Том? Мой Том? Когда мы вышли из чулана, я был преисполнен счастьем. Я не только снова встретил Тома, ещё и поцеловал, и он даже ответил. Я перевёл взгляд на парня, а у него на лице застыли одновременно отвращение и ужас, а затем его и вовсе вырвало. Может, мне показалось? Но, нет, на следующий день в школе, он смотрел на меня с таким же лицом, но теперь ещё добавилась ненависть во взгляде. Конечно, он меня презирает, на что я только надеялся. Но… на сей раз все будет не так, как в средней школе. Больше я тебя не отпущу. После того, как Том запретил к нему приближаться, я просто начал молча следовать за ним везде, стараясь как можно чаще попадаться парню на глаза. Надеялся, что видя меня все время он привыкнет к моей персоне, но его отвращение во взгляде все не менялось. Что же делать? Мы вместе на дополнительных занятиях, на уроках, в коридорах, даже домой идём вместе, но он все ещё молча меня ненавидит. Что делать? Том все так же светится, только ещё ярче, чем в средней школе. Люди к нему так и липнут. Бесят, бесят, бесят! Наше наказание завтра кончится, и я буду проводить с Томом намного меньше времени. Нужно срочно придумать, что делать, как заставить его хотя бы разговаривать со мной. Я пытался что-то путное изобрести почти всю ночь, в итоге проспал так сильно, что явился в школу только к третьему уроку, а в голову мне так ничего и не пришло. Краем уха я услышал, что пока меня не было, Тома попытался затащить в свою тусовку Лео. Сколько же можно привлекать к себе внимание и чего все только тянутся? Бесят. Интересно, он знает, что у них там за сборище? Думаю, лучше предупредить. И какого хуя этот придурок все равно пошёл? Я же сказал ему держаться подальше! Боже, Том, в детстве с тобой намного проще было. А такое чувство, что сейчас ребёнок, ни на минуту нельзя оставить. Он там уже 30 минут. Что там можно так долго делать? Его ведь там не обижают? Хотя он стал такой, что сам кого хочешь обидит. Как вспомню его лицо, перед тем, как мне по носу дал, аж в дрожь бросает. Вышел. Синяков не вижу, значит не дрался. Аж отлегло. Однако, времени все меньше. Нужно придумать, как его привязать к себе. Думай Джуд, думай. Как его сделать ближе, если он даже разговаривать со мной не хочет. Может, он согласится на спор. Отлично, принял. А это было чертовски просто. Снова 7 минут с Томом. Главное держать себя в руках. И как так вышло, что мы лежим на полу? Надо держать себя в руках, если я его случайно изнасилую мне это очков точно не прибавит, ненавидеть станет только ещё сильнее. Но как же у меня крышу порой сносит. А ещё… Больше нет этого презрения во взгляде, нет раздражения. В чулане был такой же стыдливо отведённый взгляд. — У тебя снова такое лицо. Вот черт, он отвернулся. Болван, Джуд, надо было молчать. Это же, как в охоте на лань: одно неверное движение и ты ее спугнешь. Аккуратно, медленно. Я едва ощутимо прикоснулся пальцами к его щеке. Какая у него кожа горячая. Думаю, мне можно его снова поцеловать. Я склонился над Томом ещё ниже, так же нежно касаясь его губ своих. Нет, он слишком горячий и это не метафора. Я прижался губами ко лбу парня. Черт, да у него жар. И где только умудрился простыть? А я уже было обрадовался, что он совсем не сопротивляется. А он заболел оказывается. Ещё и уснул, судя по всему. Впрочем, не важно, спор я очевидно выиграл. Прошло уже минут десять, так что ещё месяц не отвертишься. А потом я придумаю что-то ещё. Я поднял Тома с пола и перенес на диван. Нужно узнать температуру. Я кое-как умудрился вставить ему в рот электронный градусник. Показывает 37. Все равно надо сбить. Я перетащил из своей комнаты все одеяла, которые нашел и накинул те на Тома. Не уверен, что это делается именно так, но, надеюсь, поможет. Значит у меня есть месяц, чтобы его ненависть переросла хотя бы в симпатию. А если вдруг не получится, думаю, можно будет запереть его дома и приковать к батарее.