***
— Порядок очень прост, — развеселившийся её унынием и согласием Кларк вприпрыжку шёл от машины к зданию тюрьмы. — Заключённый, — снова избегал произносить имя, — заявил нам, что расскажет всё вам. Дескать, вы единственная знаете о некоторых вещах. Вас будет ждать охрана. Разговор продлится не более пятнадцати минут, хотя желательно вытянуть из него всё, что можно. Сара еле кивнула, на ходу терзая пуговицу хлопковой рубашки и предчувствуя скорую гибель своего хладнокровия. Солнце пекло не щадя никого, и вставшее в воздухе напряжение игралось с нервами, дёргая их, как струны. Не до конца понимая, для чего решилась на это, О’Нил сжала кулак, не прекращая раздражаться от болтовни Кларка. Он был явно в настрое и рассчитывал получить информацию. Думал, это не представляет никакой сложности, и Сара справится. Хоть этого твёрдого заявления никто не услышал, она могла бы оспорить его в ту же секунду. Её мышцы пробирал тремор, и от вида серых бетонных стен с решётками подскакивал пульс. Она всё ещё помнила его приход и выражение лица. Предпочла бы забыть, но стоило отвлечься на нового кандидата сердца и расслабиться, как глаза дочери возвращали её к Майклу. Сара не ждала его. Более того, подыскивала новое место для переезда, узнав, что Тёрнер подал на аппеляцию. Однако, песнь подбитого сердца, лишенная спокойствия душа в унисон звали к нему, а изрезанное призрачной нитью запястье болело. Словно не существовало других вариантов, и в конечном счёте нить эта дёргала её в одну сторону, к краю одной пропасти, вынуждая упасть вниз. — Что мне нужно узнать? — Торопливо поинтересовалась Сара, стряхивая с себя невидимые пылинки. — Показать ему последние два убийства. Возможно, он что-то да скажет. Поклонники часто бывает отправляют им почту. — Как вы думаете, — О’Нил внезапно повернулась к Кларку лицом, надеясь услышать то, чего требовала рациональная сторона её. — Его дело будут пересматривать? Кларк сжал губы, не желая отвечать на вопрос. — У него должны быть железобетонные оправдания. Три убийства первой степени с отягчающими обстоятельствами. Даже если суд вынесет приговор в его пользу, то из тюрьмы он не выйдет. Максимум — уберут пару цифр из срока лишения свободы. Или вовсе признают за ним победу и освободят от уголовной ответственности. Но это только одно дело. А их три, мисс О’Нил. Даже одного хватает, чтобы надолго запереть человека за решётку, — подбадривая, похлопал её по плечу детектив. Переживаете? — Я сбита с толку. — Мы не будем трогать вас и звать на судебные заседания, — пообещал Кларк, отстранившись и став серьёзным. — Вы выбрали наименьшее зло. Как свидетеля вас могли вызвать на перекрестный допрос снова и пытать за трибуной вопросами. Уж простите за наглость, но я знаю, в каких отношениях вы состояли с заключённым. Новая судья вылавливает каждую эмоцию в свидетелях, и ваше прошлое сыграло бы плохую шутку в зале суда. — Так я и думала. — Мисс О’Нил, — Кларк встретил её потерянный взгляд своим прямым и решительным. — мы надеемся на вас. Весь Балтимор надеется. — Не полагайтесь так на меня, — попросила она, — я ещё ничего не сделала и ничего не обещала.***
Постукивая ногтями по бумажной папке, пронумерованной подчёркнутой однёркой, Сара сжалась. Стены переговорной комнатки сужались с каждым ударом сердца, и потолок, казалось, готов обвалиться в любой момент. Запах сырого пола и моющих средств, недавно нанесённой потолочной штукатурки и спадающий наземь круг холодного света от единственной висящей лампочки порождали страх. Ей не доводилось бывать в тюрьмах, и первое впечатление горело на кончике пальцев, пробираясь сокрушающим огнём к рёбрам. Повеяло слабостью, смрад бессилия прошёлся по спрятанным уголкам души и выдохнув, Сара подняла голову, избегая дурных мыслей. Перестав дышать и кое-как проглотив царапающий ком в горле, она отвлеклась на приближающийся шум цепей. После беседы, короткой и информативной, Балтимор останется позади, и их с Леей ждёт новое будущее, не запятнанное прошлым. Едва дверь открылась и показался высокий и хорошо сложенный хмурый охранник, ворох положительного настроя обратился пылью, а взгляд непроизвольно устремился в покрытый трещинами пол. Если и была готовность, чувствующаяся бурным и жарким адреналином в груди, то подкатившая слабость отрезвила похлеще ледяной воды. — Никаких лишних движений! — Рявкнул работник, бесцеремонно сажая Майкла на стул. — Вот сейчас отойдёшь на шаг — убегу, — показательно позвенев кандалами на ногах заявил Майкл, — дверь напротив как раз. — Не шути со мной, — грубо дёрнув за робу, прошипел мужчина. — Здесь дама, — приподняв брови, напомнил в тон ему Тёрнер. — Я из-за тебя на разговор с ней опаздываю. Ворчливо покинув помещение, охранник хлопнул дверью. От резкого и громкого звука Сара дёрнулась, не привыкнув к подобному отношению, и потупив взор, принялась спешно доставать из папки фотографии. Пробравшая пальцы дрожь бросалась в глаза, и, сжав челюсть, она осмелилась посмотреть на Майкла, совершенно точно не осознавая, каким губительным окажется этот ход. — Пришла. Голос его прозвучал неожиданно хрипло, столь стремительно прогремев внутри неё и задев лезвиями сердце. До фантомных ссадин и увечий болезненно. Взор, полный немого превосходства и странного обожания сбил с мыслей, и прежде чем успеть вымолвить хоть слово, Сара скрипнула стулом, отодвигаясь назад. Чем, естественно, рассмешила Майкла. Мужской смех низкой вибрацией задел, и пожалев о своём необдуманном действии, О’Нил мысленно прокляла этот день. — Что ты… что можешь сказать насчёт последних убийств? — Перейдя сразу к делу, протянула она к стеклу фотографии, повернув и сосредоточившись на задании. — Брось это, — непреклонно приказал Майкл, едва посмотрев на содержание картинок. — Мне это неинтересно. Отвечать не стану. — Ты не собираешься помогать полиции? — Выдохнула поражено Сара. — Из нас кто-то один должен держаться на этой роли, — не упустил возможности припомнить её проступок Майкл, помрачнев. — Мне приятно, что ты пришла. Как Лея? — В полном порядке. Я пойду, — встав с места, проговорила она. — Ты не собираешься сотрудничать. — Сядь, — не любезничая, словом одним заставил он остановиться и прирасти к полу. — Не говори со мной в таком тоне. С секунду Тёрнер молчал, не сводя глаз и на мгновение Саре показалось, что лицо его, доселе хранившее бесстрастное выражение, обрело все те оттенки любви, которые довелось придумать себе под влиянием беспрестанной влюбленности. Но Дьявол видел всё сам, — она осталась стоять на месте, простреленная его голосом, взором, присутствием, холодившим кровь. Это послужило весомой и куда прочной почвой, за которую ухватился Майкл. Он улыбнулся ей. Прошёлся ладонью по щетине, испытывая Сару на прочность, похлопал по стойке, указывая сесть обратно. Всё той же нахальностью, беззаботностью и кривой ухмылкой сводил на «нет» любые сомнительные доводы рассудка. Ему потребовалось две минуты, чтобы убедить её остаться, не протягивая своих рук. — Я не вижу кольца на пальце. Не вышла ещё замуж? — Провокационно задал вопрос он, смутив её. — С чего такие выводы? — Ты бы не упустила возможности похвастаться. — Я занята, — она запнулась, не доверяя себе и помедлив пару секунд, честно продолжила: — занята получением второго образования. Он кивнул, принимая ответ, и лучше бы Сара не видела и не слышала скользнувших ноток собственничества в нём. Сжавшиеся челюсти расслабились, уста его выдали незатейливую полуулыбку. Тёрнер был рад этой новости, и Сара призадумалась, что будет, когда он узнает о правде что делила с ней постель уже второй месяц. — Умная девочка, — похвалил он, крепче сжав переговорную трубку. — Всегда такой была. — Нисколько не умная, — издевательски процедила она. — Ты пришла сюда, а это намного лучше судебных разборок, где мы с тобой всё равно бы встретились, — откинувшись на спинку стула, самодовольно хмыкнул Майкл. — Я скучаю. Даже несмотря на всё то дерьмо, которое ты подсунула мне. Я отсиживаю срок по твоей вине. — Оказывается я толкала заниматься тебя всеми убийствами и продажей наркотиков? — Взревев от негодования, выпалила Сара, не веря ушам. — Поздно надевать белое пальто. Если бы ты не сдала меня грёбанному шерифу, то всё пошло бы по-другому. Я бы купил тебе дом с собственным бассейном и задним двором, машину, Лея росла бы в отцовском внимании, ты бы не знала ничего об одиночестве. Каждые выходные мы бы проводили на ярмарках, по ночам занимались бы любовью, выбирали бы вместе хлопья на завтрак и школу для Леи, — цепко каждое слово отправляя смертельной стрелой, договаривал Майкл, не поскупившись на прямой и уничтожающий взгляд. — Ты хотела правды? Получи. — Ты никогда не заставишь меня ощущать себя виноватой, — злобно сузив глаза, выдавила Сара, не поддавшись его укору. — Мне незачем это, — пожав плечами, признался он. — Что насчёт второго образования? Кем хочешь стать? Подавившись его самоуверенностью, О’Нил пришла в себя лишь секундами позже. В зеницах её сверкал откровенный гнев и вспыхнувшее бессилие, обнажившиеся за долгие годы, и увидев её поражённый взгляд, Майкл взбодрился, приблизившись в мгновение ока к стеклу. Сердцу предвиделось, что сейчас он снова возьмёт двумя пальцами её подбородок и оставит поцелуй на левой щеке, но ловушка двух изумрудов сработала ловко. Сара почувствовала холод, бегущий по позвоночнику. Не смея отрывать от него глаз перенеслась словно к нему в голову, видя себя со стороны, и в груди расцвело цветком ядовитое и тлетворное безумие. Он жаждал её, не скрывая этого. Подобно сошедшему с ума грешнику искал спасение, и рыжие локоны оплетали его разум, обостряя рефлексы. — Медицинское, — будто по повелению, медленно произнесла Сара. — Я… — Ты такая предсказуемая, — разошёлся раскатистым смехом Майкл, — давай я угадаю. На правах того, кто знает тебя лучше всех. Он призадумался, плавно рисуя пальцем по стеклу сердечки. — Я изучаю на данный момент психологию, — решив не ждать его ответа, опередила Сара. — Это в твоём стиле, — согласно закивал Майкл, и уголки губ растянулись в ухмылке. — Будешь лечить людям голову, влезая в неё? — Не насмехайся над моими целями! — Стукнув по стеклу, возмутилась Сара, ощутив укол обиды. — Твоё сердце слишком мягкое для больных на голову людей. И кем именно? Психологом? — Психотерапевтом, — мрачно поправила О’Нил. — А, станешь доктором. Доктором О’Нил, — продолжая циничную пытку, повеселел он. — В белом халате, со своим кабинетом и кожаным диваном. Веселье сошло с его лица невидимой маской, и сглотнув, Майкл внезапно сипло проговорил: — Надеюсь, я доживу до момента, когда увижу тебя в этом чёртовом халате. Апелляция принята судом. Я выиграю его, и мы увидимся. Скоро, — угрожающе пообещал он нешуточным тоном. — С удовольствием позволю тебе залезть к себе в голову. На подкосившихся ногах Сара встала, отходя назад. Едва различимая опасность в его обещании электрическим током прошлась по костям, и испугавшись собственных мыслей, она приблизилась к самой дальней стене, тщетно барьер между ними воссоздавая. Её сердце неумолимо в обжигающем огне кидало к нему, и сумасшествие его подкожно проникало, парализуя. Пересохшие губы выдали ещё пару слов, не долетевших до неё. Прошёл один миг, и способность мыслить рационально вернулась к Саре. Она взглянула на него, не узнавая прежнего Майкла, но видела нового, более опасного для общества и её души. И в новом пропала в одночасье, признав за собой патологическую слабость. — До встречи, мисс… А хотя нет! — Поправил он себя. — До встречи, доктор О’Нил. Молча выйдя из переговорной, Сара сползла по стене, не обратив внимания на присутствующих сотрудников. Отчего-то его обещание горькой сладостью осталось на кончике языка. И вместо первобытного страха затаилось противоестественное ожидание неминуемого. Они знали, что он выйдет. Это лишь вопрос времени. И она понимала, что даже тогда найдёт ему тысячу бессмысленных и губительных оправданий. И тихо порадуется тёмными уголками души, позабыв о кошмарах и протянув руку тьме, как хозяйке своей души.