Женские образы Мира Волшебников

Роулинг находит возможность вывести на сцену покойных родителей Гарри с помощью флэшбэков и рассказов о них, много времени уделяет семье Уизли, делает сюжетно важными отношения с родителями Драко Малфоя и Тома Риддла, даёт понять, какая атмосфера была в семье Снейпов, но мы не знаем даже имён родителей Гермионы Грейнджер, хотя она является одним из центральных действующих лиц Саги в целом и главным женским персонажем. По-хорошему, она героиня эпического масштаба и будущий лидер волшебников Британии, кажется, нам необходимо знать, в какой семье формировался её характер, что на неё влияло в детстве, это же важно для составления мнения о персонаже, но мы не знаем. Даже о сложных отношениях в семье родителей МакГонагалл Роулинг сочла нужным рассказать в дополнительных материалах, мы узнали их имена и судьбы. Но не о семье Гермионы. При этом родители Гермионы в тексте упоминаются, так что возникает иллюзия их присутствия, но на самом деле вывести по этим упоминаниям какие-то выводы об их характерах, отношениях друг с другом и дочерью фактически невозможно. По-моему, такая же фигня постигла только одного персонажа того же масштаба, что и Гермиона — великого волшебника и главного антагониста серии «Фантастические твари», Геллерта Гриндельвальда. Единственное, что мы знаем о его семье и отношениях с ней — он внучатый племянник Батильды Бэгшот, известного историка магии. Это все объясняет, ни слова больше, ага! Вот и Гермиона — дочь маглов-стоматологов, мы все поняли, спасибо, Роулинг. :/ Единственное, важное для понимания характера и жизненных ориентиров Гермионы обстоятельство, что я смогла вывести из этой информации — в отличие от большинства семейных женщин в Саге, мать Гермионы работает по профессии. Нам очень сложно понять, какие в семье отношения, они могут оказаться любыми. Во второй книге супруги Грейнджер присутствуют лично, но практически бессловесны, хотя те же Дурсли при волшебниках вполне способны подавать голос. А Грейнджеры совершенно призрачны. Все упоминания Гермионой родителей довольно скупы и сосредоточены на фактах — стоматологи, ездили во Францию и тому подобная не окрашенная эмоционально информация. При том, что разговоры о семье, например, Рона или Драко обычно очень эмоциональны, по ним можно сделать вывод, что оба мальчика любят своих родителей, хотя тот же Рон на свою маму часто обижается и ревнует её к сиблингам и даже к Гарри. Мы понимаем, что маленький Снейп расстраивался из-за отца и ругани родителей, Сириус зол на родителей и с пренебрежением относится к покойному брату, Волдеморт страшно обижен на бросившего его отца, Гарри очень хочет гордиться родителями и верить, что они его любили, но был сильно разочарован в отце из-за сцены у озера, Дамблдор привык к секретам и сокрытию правды, а ещё раскаивается, что недостаточно любил сестру, Петунья обижается, что родители гордились способностями Лили. В общем, у всех есть внятные эмоции, истории. Но не у Гермионы. Можно было бы сказать, что это потому, что её родители — маглы, ну так Тобиас Снейп и Том Риддл-старший тоже не волшебники. В первой книге Гермиона говорит, что выучила все заклинания и хочет быть лучшей в учебе, но совершенно не понятно, есть ли у неё установка учиться на отлично или она так перепугалась, что магический мир всегда будет считать её вторым сортом из-за магловского происхождения, что заработала невроз. Я лично склоняюсь ко второй версии. Так же в первой книге она говорит, что вряд ли её родители могут знать о Николасе Фламеле, они же стоматологи. Вот и ошиблась — в магловской энциклопедии его без проблем можно найти. :) На каникулах Гермиона то с родителями, то с Гарри — особой системы нет. И все же, у меня не возникает чувства, что она сильно по ним скучает, а они — по ней… либо, она не хочет говорить. Дверь со стуком распахнулась. В комнату ворвалась Гермиона — щеки пылают, волосы развеваются. В руке она держала конверт. — Вы… вы получили уже?.. Она увидела в руке у Гарри значок и вскрикнула. — Я знала, знала! — восторженно объявила она и взмахнула своим письмом. — Я тоже, Гарри, я тоже! — Нет, нет, — быстро проговорил Гарри и сунул значок Рону. — Это Рон, а не я. — Что — это? — Рон староста, а не я, — объяснил Гарри. — Рон? — спросила Гермиона, да так и осталась с открытым ртом. — Но… Вы уверены? Я хотела сказать… Она покраснела. Рон посмотрел на нее с вызовом. — Письмо пришло на мое имя, — сказал он. — Я… — Гермиона была совершенно сбита с толку. — Ну… здорово! Поздравляю, Рон! Это просто… — Неожиданность, — подсказал Джордж  — Нет… — Гермиона зарделась еще ярче. — Почему, вовсе нет. Рон сделал массу всего… Он действительно… Дверь позади нее открылась чуть шире, и в комнату, пятясь, вошла миссис Уизли со стопкой свежевыстиранных мантий. — Джинни говорит, прислали наконец списки книг, — сказала она, мельком увидев конверты по дороге к кровати и начав раскладывать мантии на две стопки. — Дайте их мне, я отправлюсь сегодня в Косой переулок и получу ваши книги, пока вы собираете вещи. Рон, я куплю тебе новые пижамы, эти короче нужного дюймов на шесть, ты невероятно быстро растешь… Какого цвета ты хочешь? — Купи ему красные с золотом под цвет его значка, — съехидничал Джордж. — Под цвет чего? — рассеянно переспросила миссис Уизли, скатывая пару бордовых носков и кладя их поверх стопки Рона. — Значка, — сказал Фред с видом человека, желающего побыстрей разделаться с самым худшим. — Его прелестного нового блестящего значка старосты. Слова Фреда не сразу вошли в сознание миссис Уизли, занятое пижамами. — Его… но… Рон, ты же не… Рон показал ей значок. Миссис Уизли вскрикнула, в точности как Гермиона. — Поверить не могу! Просто поверить не могу! Рон, дорогой мой, как чудесно! Староста! Это у нас уже семейная традиция! — А мы с Фредом, значит, не члены семьи? Соседи? — возмутился Джордж, когда мать, оттолкнув его, кинулась обнимать младшего сына. — Вот отец обрадуется! Рон, я так тобой горжусь, какая прекрасная новость! А потом ты, может быть, станешь старостой школы, как Билл и Перси, это только первый шаг! Какая радость, какая радость среди этих волнений, я просто в восторге, Ронни… Фред и Джордж дружно издавали у нее за спиной рвотные звуки, но миссис Уизли ничего не слышала. Крепко обвив руками шею Рона, она осыпала поцелуями его лицо, которое краснотой уже превзошло значок старосты. — Мама… не надо… мама, успокойся… — бормотал он, отталкивая ее. Она выпустила его и, с трудом переводя дыхание, сказала:  — Ну, и что это будет? Перси мы подарили сову, но у тебя-то она уже есть. — Т-ты о чем? — спросил Рон, не смея поверить своим ушам. — Тебе полагается за это подарок! — с любовью воскликнула миссис Уизли. — Может быть, красивую новую парадную мантию? — Не надо, мы уже ему купили, — мрачно сказал Фред с таким видом, будто всей душой сожалеет о такой щедрости. — Или новый котел? Старый, который достался тебе от Чарли, уже ржавый-прержавый. Или, может быть, новую крысу? Ты ведь любил Коросту… — Мама, — отважился Рон, — а можно мне новую метлу? У миссис Уизли слегка вытянулось лицо. Метла — вещь недешевая. — Не обязательно самую лучшую! — поспешил добавить Рон. — Просто… новую, старая очень уж надоела. Миссис Уизли заколебалась, потом улыбнулась. — Ну конечно можно… Так, хорошо, если еще и метлу покупать, мне надо поторапливаться. До свидания, до свидания… Надо же, мой маленький Ронни — староста! И не забудьте уложить чемоданы… Староста… Я дрожу, я вся дрожу… Она еще раз чмокнула Рона в щеку, громко шмыгнула носом и суетливо вышла из комнаты. Фред и Джордж обменялись взглядами. — Ничего, если мы не будем целовать тебя, Рон? — произнес Фред издевательски-участливо. — Можем, если хочешь, сделать реверанс, — добавил Джордж  — Заткнитесь вы, ну! — сказал Рон, бросив на них злой взгляд. — А то что? — спросил Фред, по лицу которого расползалась ехидная улыбка. — Оставишь нас после уроков? — Вот бы посмотреть, как он попытается, — ухмыльнулся Джордж. — Еще как оставит, если будете вредничать! — гневно воскликнула Гермиона. Фред и Джордж расхохотались. Рон пробормотал:  — Ладно, Гермиона, хватит. — Джордж, а Джордж! Нам надо будет вести себя поаккуратнее, — сказал Фред, притворно задрожав от страха. — С этими двумя блюстителями порядка шутки плохи. — Да, похоже, нашим беззаконным шалостям пришел конец, — сокрушенно покачал головой Джордж. И с очередным громким хлопком близнецы исчезли. — Парочка обормотов! — разъяренно бросила Гермиона, поглядев на потолок, сквозь который до нее и Рона уже доносился громкий гогот Фреда и Джорджа. — Не обращай на них внимания, это зависть в чистом виде! — Нет, не думаю, — с сомнением сказал Рон, тоже подняв голову к потолку. — Они всегда говорили, что старостами становятся только тупицы… И все-таки, — добавил он более радостным тоном, — им никогда не покупали новые метлы! Жалко, что мне нельзя отправиться с мамой и выбрать… На «Нимбус», конечно, у нас нет денег, но в продажу выпустили новую модель «Чистомета», это тоже было бы здорово… Знаешь, я сбегаю, догоню ее и скажу, что хочу «Чистомет», пусть она знает… Он стрелой вылетел из комнаты, оставив Гарри и Гермиону одних. Почему-то Гарри не хотелось смотреть на Гермиону. Он подошел к своей кровати, взял стопку чистых мантий, которую положила на нее миссис Уизли, и двинулся к своему чемодану. — Гарри… — неуверенно начала Гермиона. — Поздравляю, Гермиона, — произнес Гарри, по-прежнему не глядя на нее и придав голосу такую сердечность, что он зазвучал как чужой. — Великолепно. Здорово. Классно. — Спасибо, — сказала Гермиона. — М-м-м… Гарри… Можно мне позаимствовать у тебя Буклю, чтобы сообщить родителям? Им будет действительно приятно. Староста — это доступно их пониманию. — Бери, конечно, о чем говорить, — откликнулся Гарри все тем же жутким чужим сердечным голосом. https://potter-5.bib.bz/glava-9-strahi-missis-uizli В сцене, конечно, «прекрасно все». И все. ;) Очень странное отношение у Гермионы к Рону, если придерживаться мнения, что она в него влюблена… Влюблённые подростки так себя попросту не ведут, под действием гормонов человек наоборот кажется особенным и замечательным, даже если это не так. Но по теме главы тут фраза Гермионы о родителях — она хочет, чтобы они оценили её достижения и гордились ею, но, по всей видимости, они ни то не ценят, ни то ей кажется, что не ценят. Но снова очень скупой штрих, по контрасту с очередным длительным и эмоциональным выступлением семейки Уизли. В седьмой книге мы узнаем, что Гермиона стёрла родителям память о существовании у них дочери и отправила в Австралию. Она мотивирует это тем, что их нужно обезопасить от УПСов и к тому же, они не будут расстраиваться, если с ней что-то случится. Но на самом деле это тяжелое и неоднозначное решение, поскольку, я думаю, большинство людей хочет помнить о любимом человеке, даже если его придётся оплакивать. У меня от этого действия Гермионы ощущение, что это результат какого-то глубокого и давнего комплекса, «им было бы лучше, если бы меня вообще не было». Откуда такое могло взяться? Первым приходит в голову, что они могли пожениться по залету и быть глубоко несчастными в этом браке. А был ли у неё пример счастливого родительского брака, если она вышла за Рона? Ой, вряд ли… Но это только догадки на основе крайне скупой информации, удивительно скупой, учитывая важность персонажа.