Раз в год и палка стреляет

— Нихера их разнесло! Это как так-то? Голос звучал как через мегафон — Марк всунул голову в люк с санузлом и орал куда-то вглубь, прямо на разорванные трубы. Мужчина уже прикончил одну банку пива, но я знал, что это только начало — для моего лучезарного сантехника пиво было подобно живой воде. Интересно, умеют ли зельевары варить алкоголь? — Матерь Божья! — продолжал тем временем Марк, чуть ли не по пояс всунувшись в люк. — Ты че такое в унитаз слил? Северус напряженно замер. Я состроил удивленную мину и голосом не менее удивленным произнес: — Как, ты не слышал? Вчера такая гроза была — жуть! Как бабахнуло — я чуть того, не откинулся. Да, бабахнуло знатно, — невесело усмехнулся я, наблюдая, как на лице Северуса проступает нечто, похожее на благодарность. Что, думал, нажалуюсь на тебя? Снейпы своих не сдают! — Че, правда? Хо, а я и не слышал… — Ужас, что было! Да, Сев? — я скосил глаза на сына. Тот закивал: — Да-да, я всю ночь не мог уснуть. — Бедный ребенок, — прокряхтел Марк и принялся творить сантехническую магию. — Такая беда в семье, а тут еще и… — Какая беда? — насторожился Сев. — А, ты не сказал ему, — сокрушенно произнес Марк. — Северус, твой отец тяжело болен! — Че? — парень оглянулся. Меня душил смех. Мы с Северусом благоразумно покинули этого бухого бога, оставив ему щедрое подношение в виде трех банок «Хайнекена». Отчего-то мой бывший собутыльник пил только эту фирму. — Марк с чего-то решил, что, раз человек отказался от пива, то он уже сразу сумасшедший, — пояснил я Северусу, когда мы поднялись на второй этаж. — Ты? Отказался? — Ну, я полон сюрпризов. Утро вышло холодное. Еще бы — все окна на втором — нараспашку, снега намело хоть жопой жри, тут еще и какой-то уникум, проснувшись раньше меня, забыл запереть за собой дверь в спальню. Короче говоря, типичное такое Утро вышло. Неприятное. — Северус! — я озадаченно осмотрел первый этаж на наличие проблемных подростков, но, к собственному удивлению, заметил лишь заботливо оставленный на медленном огне завтрак. Откуда-то сверху донесся неясный ответ, и я понял, что уборка уже началась без меня. — Ты похож на клоуна, — присвистнул я, разглядывая Северуса. И, предвосхищая возмущение, добавил: — Весь в отца! Парень ухмыльнулся и продолжил свое дело. Одет он был ну просто нереально — коротковатые, не доходящие до щиколоток широкие штаны (прямиком из детства, наверное), трогательные девичьи чешки (это уже от Эйлин), рваная рубашка, в которой могли уместиться еще двое, и на голове — неаккуратный пучок. Короче говоря, успешно находить «то, что не жалко» в этом доме было чертой семейной. Северус, закатав рукава, орудовал тряпкой. Смачивал ее в ведре, досконально протирал вещи и относил в противоположную комнату-кабинет. Кабинет, похоже, совсем не задело, если не брать во внимание дверь, которая вчера абсолютно точно была вся вымазана. Сейчас же дверь выглядела чистой, и я невольно задумался, насколько рано Северус поднялся с постели. — Спасибо за завтрак, — я, наконец, обратил на себя внимание. Северус застыл, разглядывая мой нелепейший вид (я уже успел переодеться в «уборочное»), и неприлично хохотнул. — Доброе утро, — сын перестал коситься на мой девчачий красный ободок. — Я же сказал, что сам справлюсь. — Что, и кровать сам передвинешь? На это он не ответил. С вещами мы провозились недолго. Спасти абсолютно все не удалось. Северус очень расстраивался каждый раз, когда находил испорченную книгу, и отделял «навсегда утерянные» от тех, что еще можно было спасти. Чемодан так вообще прожгло ровненько так, в центре, — к счастью, задело только крышку, и с этим хоть что-то можно было сотворить. Главное, что дорогостоящие ингредиенты для зелий не пострадали. Я мысленно составлял список покупок и ужасался. Оставалась одна надежда — Зельда с ее книгами. Она обещала прислать первую часть суммы сегодня днем, а вторую отдать при получении. Пусть она окажется миллионершей, — думал я, разглядывая прожженную мантию сына. — Так, а моем руки мы теперь… — Во дворе. Снегом, — Северус неопределенно махнул рукой. — Как в старые добрые времена? — я сгреб в охапку вещи из шкафа — их тоже нужно было вынести прежде, чем очищать стены. — Как в старом добром четырнадцатом веке, — Северус с сомнением осмотрел внутренности шкафа, сдернул с вешалки одиноко болтающийся серебряно-зеленый галстук и положил поверх горы в моих руках. Я все еще не совсем понимал, какие отношения связывали их с Тобиасом. На первый взгляд — Северус его откровенно боялся. Ненавидел — вот это уже вряд ли. Сейчас же он позволял себе шутить в моем присутствии, однако, как я заметил, всегда, после любой фразы украдкой смотрел на меня. Следил за реакцией. Я твердо решил на досуге, когда выкрою часик-другой, проштудировать в ближайшей библиотеке книги по детской психологии. После того, как комната была опустошена, наставал самый чарующий момент — очистка пола, стен и крупных предметов мебели. Я прикинул масштаб работ и решил послать Северуса выславить у каких-нибудь соседей пылесос. А сам направился к Марку. Предусмотрительно мы разломили застывшую массу в санузле так, чтобы она вся осыпалась песком — такое объяснить будет гораздо проще. То же самое мы провернули по всему дому, но вот в эпицентре катастрофы помимо песчаных дюн на стенах и полу остались липкие разводы. Их мы запланировали ликвидировать в последнюю очередь. Марк долго ломаться не стал. Наоборот — был рад сверх меры, что я не помер еще от своего «альцгеймера» — каждый раз мужчина выдумывал новую причину моей внезапной потери памяти. У него тоже оказался рабочий пылесос — я такой только в детстве видел у своей первой приемной семьи. Благо, я знал, как этим страшилищем пользоваться. По пути к дому мы столкнулись с Северусом — он шел с пустыми руками, видимо, ему не настолько повезло. — Операция отменяется, я нашел пылесос, — я подмигнул сыну. Тот покосился на меня, как на умалишенного (впрочем, подобными взглядами меня щедро награждал Марк). — О, Сев, приветствую, — мой бывший собутыльник протянул Севу руку. Тот, робко глянув на меня, все же пожал ее. — Как жизнь? — Нормально, — тихо ответил парень, и мы направились к дому уже вместе. Итак, Марк был обложен Хайнекеном по самое горло. Северус, всякий раз замечая банку пива в моих руках, порывался что-то сказать. Но потом передумывал. Вместе мы очистили первый этаж. Я командовал пылесосом, а Северус следом шваброй вытирал оставшиеся от зелья разводы. Я бы никогда не подумал, что в четыре руки мы сможем управиться за час. Когда мы поднялись на второй, Марк все еще рылся в санузле. Теперь пылесос водил Северус — сам вызвался. Парень был немного воодушевлен тем, что я так и не хлебнул ни глотка алкоголя. Хотя Марк предлагал. Настойчиво так. За шкафом каким-то образом обнаружилась проржавевшая стремянка. Северус, как самый легкий из нас, забрался по ней и протирал потолок. Я встал на стул и очищал стены. Громкий трехэтажный мат с первого этажа мы игнорировали успешно. А потом послышались тяжелые шаги на лестнице, и в проеме сначала появился пивной живот Марка, а потом и сам Марк. Северус настороженно замер. — Так и че? — я уставился на мужчину. Тот пожал плечами: — Тоби, тут капитально корячиться надо — кое-что заменить, а это денег стоит. Кран-то я починил с душем. И туалет. А на кухне все полетело к чертям. Одни траты, господибоже! — Сколько? — я спустился со стула. Марк что-то прикинул в своей пропитой голове, а потом выдал: — Ну, фунтов шестьдесят, не меньше. У меня чуть сердце не остановилось. — Почему так много?! Мужчина развел руками: — Там бойлер задело. Короче — пиздец кромешный. Пойдем, покажу? — Ты иди, я догоню. Марк пожал плечами и удалился. Я обернулся к бледному, как полотнище, Северусу. Тот стоял, как громом пораженный, и медленно, но заметно, начинал паниковать. Я все же не смог удержать разочарованного вздоха: — Бойлер-то за что, горе? Северус выглядел откровенно несчастным. — Я не знал, что так будет… — Конечно, ты не знал, ты понятия не имел, что экспериментировать в доме не очень-то безопасно. Я прав? — Не заводись, — Северус попытался придать своему голосу твердости, но в итоге прозвучало это, как мольба. — Проехали, — я раздраженно махнул рукой. Это испугало парня, и мой наследник чуть не рухнул со стремянки. В последний момент он поймал равновесие и теперь сверху вниз смотрел на меня, как на ров с голодными крокодилами. Мне снова стало стыдно и снова — захотелось подраться. — Ну, тише. Я разберусь. В крайнем случае, будем из чайника мыться. — Я хочу сказать, что… Северус прикрыл глаза. И потом с видимым усилием проговорил: — Я понимаю, что это было глупо. В следующий раз я буду осторожнее. — Если «следующий раз» случится, я не знаю, что с тобой сделаю, — самообладание стремительно меня покидало. — Никаких зелий в доме — я еще вчера тебе об этом сказал. — Но… — Решение окончательное и обжалованию не подлежит. Северус повысил голос: — Я просто хотел извиниться! А ты опять придираешься к словам! — Ну, так извиняйся. Вперед. И не нужно на меня орать. Парень, видимо, на всякий случай, поднялся на ступеньку выше и со своего насеста процедил: — Я уже все сказал. Я почувствовал, что еще немного — и стащу наглеца со стремянки прямо за его сальные патлы. От греха подальше я завел руки за спину. — Вот как? — Да. — Полагаю, разговор окончен? — Окончен. Марк заплетающимся языком пояснил мне, что нужно купить, и вызвался установить все приблуды бесплатно. За это я должен был ему вечер с пивом — «как в старые добрые, Тоби!» Вечер должен был проходить в моем доме. Сегодня. Я согласился, прикидывая, где бы раздобыть «нулевку». По вкусу пива я скучал. А вот след личности Тобиаса Снейпа — по эффекту. Но я твердо решил не давать ему спуску. Северус нашелся на втором этаже — парень злобно возвращал свои вещи в полностью очищенную комнату. Я замер в проеме, наблюдая, как он остервенело захлопывает крышку дырявого чемодана. — Что-то случилось? — Ничего. Абсолютно ничего, сэр, — ответил Северус таким тоном, что я понял — случилось. Определенно. — Все еще дуешься? — А тебе какая разница?! — он ощерился, как вчера, точно бездомный кот. — Иди, пей со своим магглом. Я тут как-нибудь сам. Мешать не буду! — Северус… — Оставь меня! Я думал, ты… — Северус! — прикрикнул я. Парень разом замолчал. — У меня к тебе дело. — Я несовершеннолетний. Мне не продадут, — тут же выпалил он. — О, господи, так вот ты о чем! — я не удержался и провел рукой по лицу. — Послушай. Этот вопрос решен. Раз и навсегда. Я в завязке, понимаешь? Уже второй месяц. Парень недоверчиво посмотрел на меня: — Этот маггл тебя пригласил. Сегодня. — Его имя Марк, — поправил я. — Ну это же не значит, что я буду пить. Пить будет он. Может, изольет мне свою черную душу. В любом случае, я куплю «нулевку». Северус недоуменно моргнул: — Чего? — Безалкогольное пиво, — терпеливо пояснил я. — Пахнет как пиво и на вкус как пиво, а на деле — простая газировка. — Никогда о таком не слышал. Ты мне опять врешь. — Хочешь, сам попробуешь и убедишься… — Нет! — Хорошо. Ладно. Кока-кола тебя устроит? Северус чуть склонил голову вбок, оценивающе оглядел меня и выдал: — Вишневый «Доктор Пеппер». — Почему именно он? — Потому, что пива такого цвета не существует. Я мысленно порадовался, что мой сын не слишком разбирается в алкоголе. — Согласен на «Доктора», — я кивнул, сдерживая улыбку. — В стеклянном стакане! — Само собой. — Так ты… правда теперь не пьешь? Честно? Он посмотрел мне прямо в глаза — пронзительно до дрожи. Ну, будущий мастер легилименции, это точно. — Честнее некуда, Северус. — Все еще верится с трудом. Я усмехнулся: — Вот видишь — тебе уже верится! Пусть и с трудом. — Пап. — Чего? — Ты странный. — Сам такой. Некоторое время мы молчали. Северус продолжал шуршать одеждой, я наблюдал. А потом услышал тихое: — …так что там у тебя за «дело»? Со стороны окна раздался стук. Тихий такой, но мы все равно вздрогнули почти синхронно. — О, а вот и мое дело, — я распахнул окно и впустил сову. К лапке у нее был привязан мешочек настолько увесистый, что даже крепкая с виду птица летала не шибко ровно. — Что это? — Северус подозрительно покосился на меня. — Мне тут мероприятие одно поручили… собирайся, короче. — Куда собираться? Ты что, ввязался в какую-то… — Потом скажу. Жду через десять минут внизу, — и мы с совой упорхали на первый этаж. — Дело совершенно серьезное, — начал я, когда изнывающий от неведения Северус уселся по ту сторону стола. О нашей ссоре он или забыл вовсе, или усиленно делал вид, что ему все равно. — Какой у нас там курс фунта к галлеону? — А, ну это… а… эм… что? — Северус забавно, по-детски нахмурился. Потом удивленно уставился на меня. — Что?! — Курс фунта к галеону, — ангельски повторил я, наблюдая, как глаза моего отпрыска расширяются. Пока он соображал, что к чему, я стал отвязывать от лапки совы мешочек. — Откуда ты знаешь про галеоны? — наконец спросил Северус. Ответ у меня был заготовлен. — Ну, я еще не все мозги пропил! К тому же, у меня появилась знакомая волшебница, — шокировать сына еще и тем, в каком месте я нашел работу, я не стал. — Так какой курс? Мешочек отвязался, и сова, наконец, могла лететь. Щеколду на окне птица умудрилась открыть сама. — Пять к одному, — рассеянно пробормотал Северус. Я неторопливо вынул из кармана фунты и стал отсчитывать. У парня от переизбытка эмоций глаза полезли на лоб. — Как ты уже понял, мы сейчас пойдем туда, где можно купить всякие магические штуки. — Косая аллея… — я почти прыснул — с его интонацией это прозвучало, как ругательство. — Хоть кривая, хоть косая. Ты меня туда проводишь. Мне… нужно кое-что личное. И нет, я не скажу, что именно! А ты… купишь мне кое-что еще. Разделимся — так будет быстрее. — Х-хорошо… эм… что ты хочешь, чтобы я купил? — Северус довольно быстро адаптировался к происходящему сюрреализму. Ну, весь в меня! — Для начала, мне нужна сова. — Сова? — Ага. Птица такая. Крыльями машет и орет по ночам. — Это ты про себя? — не удержался Северус, а потом, спохватившись, осекся. — Это я про сову, — миролюбиво продолжил я. — Цена, скажем… — я оглядел разложенные на столе фунты, — пять галеонов. Пойдет? — Маловато… — Значит, найдешь бюджетную. Дальше… Ты купишь мне волшебную палочку. Тут уж парень растерялся окончательно. — Что?! Зачем тебе, ты же… — он опасливо глянул на меня, но все равно закончил, — …магл. — Сквиб, — поправил я, и Сев недоуменно вскинул брови. — Нет, я не прошу купить настоящую! У вас же наверняка есть какие-нибудь игрушки, которые пускают искры или типа того? Вот. Оно мне нужно. — А смысл? — Для конспирации. Давай, Сев, а то все магазины позакрываются. — Что-то еще? — Нет. О, стой! Сейчас, — я запустил руку в карман пальто и вытащил на свет слегка помятый кусочек пергамента. На нем каллиграфическим почерком продавщицы секонд-хэнда были выведены книги по прорицанию. Северус пробежал глазами по списку. — Это еще что такое? — Потом, Сев, все потом! — Ты что-то задумал, — убийственным тоном произнес парень. — Или это я схожу с ума. — Мы оба, сынок, сходим с ума обязательно. Но для начала посетим Косую аллею. Идет? — я отсыпал ему еще двадцать пять фунтов на книги. — Я так полагаю, для начала нам нужен какой-нибудь обменник? — я сгреб оставшиеся фунты обратно в кошелек. — В банке Гринготтс можно поменять, наверное, — Северус наблюдал за моими махинациями. Я спрятал деньги Зельды в сумку, которую нашел сегодня же, при разборе кабинета. Фунты со стола я торжественно вручил Северусу. — Ты справишься без меня? — Я несовершеннолетний. — Ох, черт! — я прикинул, как может сложиться мой разговор с гринготтскими гоблинами. — Ладно, тогда сначала — в банк. А потом разделимся. Через два часа я с детским восторгом наблюдал, как мимо снуют волшебники и волшебницы в мантиях. Ну, прям настоящий «Гарри Поттер», — подумал я и усмехнулся. Что удивительно, гоблины приняли нас нормально. Правда, поворчали для приличия на нашу одежду — мантия Северуса не пережила вчерашний катаклизм, и ему тоже пришлось одеться в магловское. Но у самих гоблинов вместо лиц были какие-то жопы, так что я не особо обиделся. — Привет, Сев! — у выхода из банка, уже на улице, нас окликнул девичий голос. — О, смотри, твоя подружка, — шепнул я зардевшемуся сыну. Тот слабо пихнул меня в бок, на всякий случай отступив на пару шагов. — Привет, Лили, — неловко поздоровался он и даже попытался улыбнуться. Лили подошла ближе — такая же рыжая, как я и представлял — и удивленно, с некой опаской посмотрела на меня. — Э… здравствуйте, мистер Снейп, — они с Северусом переглянулись. — Не ожидала Вас здесь встретить… — Вынудили обстоятельства, — я пожал плечами. — А, понимаю — банковские дела? — девочка сама придумала мою отмазку. — Вроде того. Ну, мне пора. Хорошего дня, Лили. — И Вам, мистер Снейп, — рассеянно произнесла девочка. Я краем глаза увидел, как она, точно птичка, подлетела к стремительно краснеющему Северусу и стала что-то щебетать ему совершенно непонятным мне языком. Я решил не мешать сыну и поспешил скрыться с глаз молодых людей. Записок от Зельды было две — что, естественно, в сложенном виде я заметить не мог. Первая включала в себя подробную инструкцию, написанную печатным убористым почерком. Вторая — сам список книг. Почерк в ней почему-то был другим, менее разборчивым, поэтому особо вчитываться я не стал. Я взялся за инструкцию. Там все было относительно просто: 1. Станция метро «Лестер-сквер», Чаринг-Кросс-Роуд, бар «Дырявый котел». Спросить Тома. 2. По Косой аллее прямо, не доходя до магазина с вычурно-красным оформлением (Вы поймете, о чем я), свернуть на Лютный переулок (указатели улиц на каждом четном доме). 3. В начале улицы магазин «Горбин и Бэрк» (приметная вывеска), прямо напротив — книжная лавка «Морте Лингвиз» (ее можно заметить, только если смотреть через левое плечо). Вам туда. 4. Спросите мистера Ходжа. Если что — вы от некоего Тома Реддла. Передайте список Ходжу. П. С: Проверьте сдачу, старик вечно обманывает! Я перечитал записку несколько раз. Вот это я влип, конечно. Том Реддл. Пиздец. Я попытался вспомнить, не была ли выжжена Метка на руке Зельды. В голову упорно шли ее вечные неуместно ажурные рукава, и я решил — это неспроста. Я пока и не планировал думать о чем-то настолько глобальном. И о том, что мой сын вскоре будет вовлечен в Войну я как-то напрочь забыл. Надо будет повнимательнее за ним следить. И руку проверить. У Зельды — тоже. Делать было нечего, и оставшуюся часть инструкции я исполнил. Мистер Ходж оказался низеньким, сухим стариком со слезящимися глазами. Лавка и правда показалась мне, только когда я, стоя прямо перед «Горбин и Бэрк», оглянулся через левое плечо. Но большее недоумение у меня вызвали книги, которые вручил этот Ходж. Черный, полуразвалившийся фолиант Дормлайта Дорштейна «Вертумн», с врезанными в шероховатую кожу серебристыми рунами. Далее — книга Антиоха Певерелла «Безвременье», альбомного формата с непропорционально маленьким заголовком на обложке и торчащими из середины красными бархатистыми закладками. И то, что заставило меня вздрогнуть: четвертый, судя по римской цифре на форзаце, том Эвентуса Сулея «Теория параллельных реальностей. Путешествие за грань». Я осторожно приоткрыл последнюю книгу. На странице номер двадцать шесть ничего занятного не нашлось. Текст был пропечатан очень плохо, и я, видя, что старик не возражает, стал листать дальше. Остановился я уже на следующей главе. Заголовок гласил: Методы вызова Субъектов (см. стр. 395) в собственную пространственную плоскость. Да, мне часто неприлично везло. Но то, с какой легкостью госпожа Зельда приняла на работу меня, субъекта из параллельной вселенной, сейчас казалось фатально подозрительным и заставляло серьезно задуматься: а действительно ли это было простой удачей? Что, если все это — ее план? Но тогда — какой смысл? Если только… — Тебе упаковать, сынок? — выдернул меня из мрачного оцепенения старик Ходж. Я вздрогнул и огляделся. Все та же лавка, все те же жуткие книги. Ходж расправил черную упаковочную бумагу и вопросительно замер. Я неопределенно кивнул — как я втисну все это в свою бедную сумку? Но старик оказался не промах — завернул все книги черным и, махнув волшебной палочкой, уменьшил до размера спичечного коробка. — Чары сами собой исчезнут через двенадцать часов, если ты их не снимешь. — О’кей, — я закинул книги в сумку и, спохватившись, добавил: — Благодарствую. — И вот что еще, — Ходж со стуком опустил на прилавок тяжеленную кипу бумаг. В воздух поднялись клубы пыли. — Я веду учет клиентов. — Вам нужно мое имя? — догадался я, прикидывая, насколько глупо будет вписаться сюда. — Все верно. Вот здесь, пожалуйста, — он указал в конец страницы, где еще было место. Я пробежался взглядом по именам — ни одного знакомца. Взяв перо нетвердой левой рукой, я криво выписал: Тайлер Дерден. Старик ничего не заподозрил. Еще бы. Семидесятые все-таки на дворе! До дома я добрался в весьма смешанных чувствах. Уже на пороге вспомнил, что так и не сделал дубликат ключей. Но теперь у меня были проблемы посерьезнее. Что-то нужно было решать. С Зельдой, с Волдемортом, с дерьмом, в которое скоро вступит мой сын. С Лили, в конце-то концов. Голова пухла от тяжелых дум, поэтому я был в какой-то степени рад предстоящему вечеру. Пусть он и планировался без пива. Вскоре притащился Марк. Я узнал его по характерному мату и, когда открыл дверь, понял причину — мужик пер с собой звенящую коробку пойла. Я доходчиво объяснил, что пить не буду. «А, все эта твоя гангрена», — понятливо кивнул Марк и позволил мне отлучиться в магазин за газировкой. Когда я вернулся, застал чудеснейшую картину, «из мира природы», что называется: Марк разговаривал с совой. Подойдя ближе, я понял, что «совой» это нечто называлось с трудом. Птица была сверхмаленькая, черная и какая-то пришибленная. Смотрела по сторонам огромными серыми глазами и изредка урчала, когда Марк говорил особенно настойчиво. Рядом маячил Северус. Он довольно посмотрел на пакет с четырьмя банками Доктора Пеппера в моей руке. Я вкрадчиво спросил: — Это что? — Это? — парень усмехнулся. — Твой собутыльник ма… Марк. — Нет, а в клетке что за ебанина? Северус пожал плечами: — Сова. Я в упор посмотрел на сына и с расстановкой проговорил: — Если это сова, то я гребаный Мерлин. Северус усмехнулся шире: — Она «бюджетная». За пять галеонов. — Иди, забери свое чудовище наверх, умник. А то Марк ее напоит. Марк! Отстань от птицы, ну! — Она мне отвечает. У нас диалог. Я скептически оглядел диван, на котором примостилась пустая бутылка из-под пива. — Я тебе щас отвечу. А ну хватит. Сев, забери… это. Марк оказался приятным собутыльником. В каком-то смысле я понял Тобиаса — такие люди на дороге не валяются. Как бы иронично это не звучало, ведь старшему Снейпу наверняка приходилось с этим самым Марком где-нибудь в канаве лакать антипохмельную лужу. Но вечер, в целом, удался. Привычная головная боль — что сделать, как, куда и зачем — наконец-то отступила, и я мог спокойно наслаждаться ничегонеделанием в обществе заядлого тунеядца с золотыми руками. Моментами подсознание отвечало за меня — кажется, Марк был нам дорог. Из его постепенно пьянеющих реплик я узнал, что Тобиас всерьез беспокоился за будущее сына. По-своему, но все же. Узнал, что ситуация безнадежной не была, что Снейп скучал по жене. Все-таки была у этого мужчины душа. Да, подгнившая, пропахшая алкоголем, как и весь его дом. Наш дом. Но была, — и для меня это казалось очень важным. Спустя примерно час Марк, выслушивая очередную исповедь (мою только наполовину, и наполовину — Тобиаса), неприлично всхрапнул. Я оставил мужчину на диване, даже одеялком прикрыл, как заботливая мамаша. Подхватил еще одну банку «Пеппера» и тихо поднялся на второй этаж. Северус сидел в своей комнате, на кровати, и педантично, по-маггловски, чинил пострадавшие вчера книги. Он бережно заклеивал страницы скотчем, кое-где вклеивал недостающие кусочки бумаги и сам, видимо, по памяти или по смыслу, восстанавливал слова. — Марк закончился? — усмехнулся Северус, пододвигаясь. Я уселся рядом. — Вот даже не знаю, стоит ли его будить. Может, через часок-другой, — я протянул парню непочатый «Доктор Пеппер». Тот молча принял банку. Раздался щелчок и характерное шипение. Запаха вишни в комнате поприбавилось. — А она хорошенькая, эта Лили, — я спрятал улыбку в стеклянном стакане с газировкой. Северус шумно закашлялся, но изловчился не облиться. Я участливо постучал его по спине. — …что? — выдавил парень, стирая набежавшие на глаза слезы. — Лили, говорю. Одобряю твой выбор. Северус весь порозовел, что вкупе с его все еще мокрыми глазами выглядело очаровательно. Где-то в груди защемило именем из прошлого. Анна. Сердце мое и моя душа. Теперь та жизнь казалась слишком далекой, чтобы испытывать что-либо, кроме светлой печали. Я вспомнил себя в возрасте Северуса: Белые цветы, сорванные на клумбе у приюта, мелом на асфальте — самые важные слова. Первая любовь, первое признание. Смех, свидания. И ночной побег на окраину города Не так ужасно, как я решил сначала. Нормально. Для трудного подростка — вполне нормально. Северус прокашлялся и спросил: — Тебе какое дело до Лили? — Мне?.. Лили Эванс. Персонаж-подруга, персонаж-солнце — в плеяде моих любимых только потому, что именно такого человека мне самому не хватало в жизни. Персонаж-мать. Моя биологическая мамаша никогда бы не поступила так самоотверженно. — …абсолютно никакое. Но ты-то в нее втрескался. И с концами — я прав? — Не хочу об этом, — пробурчал Северус, запивая свое смущение «Доктором Пеппером». Но я все и так прекрасно понял. — Ты купил все, что я просил? — Да, — поспешно ответил парень. Он был заметно рад смене темы, и я невольно отметил, что вот так лезть в душу человеку, даже родному — такое себе занятие. — Сова, как видишь, не высший сорт, — мы оба посмотрели на клетку, накрытую тканью, — но какая уж была… палочка вот, — Северус вручил мне волшебную палочку, которая выглядела совсем как настоящая. Я на пробу взмахнул. Из кончика вылетел сноп красных искр. — Неплохо. Что насчет остального? — Ты скажешь, зачем тебе это?.. — Северус вынул из-под кровати стопку книг. Выглядела она не внушительнее той, что покоилась в моей сумке. — А, и вот еще что. Дашь погонять учебник маггловедения? — Ты меня пугаешь. — Да я и себя пугаю. Северус поднялся с кровати и взял с полки огроменный красный фолиант. — Вот, — он плюхнул учебник мне на колени — тяжесть неимоверная. — И вы все это прошли?! — Нет, только треть. Учительница ушла в отпуск — у нее ребенок будет. Ну и мы оставшиеся три месяца ничего не делали. У меня закружилась голова. Маггловедение! Просто, как дважды два! Это же почти что моя культурология. Или не «почти»… Северус в замешательстве наблюдал за моей немой истерикой. Я закашлялся (больше для виду) и потом, стараясь говорить ровно, спросил: — Так, то есть… вам не достает двух профессоров — по маггловедению и прорицаниям? — Да… но… да откуда ты?!.. — Тише. Сев. Твой отец — гений. — Что ты задумал? Стоп… не может же быть, что ты… — О, ну уж нет, мальчик, я не расскажу. Это сюрприз. Невероятно! Маггловедение! — я не выдержал и обнял сына. Тот испуганно рванулся в сторону. — Извини. Без рук, я помню, — я показал руки, мол, сдаюсь. — Ты точно псих. Марк был прав. — Ну да, я псих, и черт с этим. Северус, ты даже не представляешь, что я только что придумал. Есть у тебя пергамент с пером? — Э… только авторучка. Перо вчера… погибло. Ты будешь кому-то писать? — Ну, не для красоты же мы сову купили. Северус с трудом подавил усмешку: — Такую — точно не для красоты. Через час мы общими усилиями довели Марка до дома. Он разлегся у себя в прихожей, прямо на коврике. Северус предложил не тащить его дальше. Я был с ним полностью согласен. До приезда Снейпа-младшего, буквально за пару дней, я всерьез загнался, что выбрал в той жизни совершенно не то, что следовало бы. Я мог стать финансовым аналитиком или экономистом. Программистом, в конце-то концов. И сейчас, в семидесятых, вложился бы в «Майкрософт». Или в «Эппл» — в следующем году. Я мог бы послушать своего второго отчима — с ним я прожил три года — и стать «настоящим мужиком». Смотреть футбол и прочие игры, провернуть финт из «Назад в будущее» и разбогатеть на ставках. (Хотя, наверное, это уже крайности — я доподлинно не знал, совпадал ли мой мир с реальностью Поттерианы). Но теперь Северус дал мне просто отличнейший повод использовать свой «культурный уровень». Маггловедение. А ведь это было просто, как дважды два! Если тот же Филч, будучи сквибом, умудрился как-то попасть в Хогвартс, то чем я хуже? К тому же, у меня имелся козырь в рукаве. Огромный такой козырище, которым я планировал покрутить перед носом сильных мира сего. Северус решил спать в своей комнате. Мы перевернули матрас так, чтобы прожженный участок оказался в ногах, и парень заправил свежее постельное белье (благодаря моей «большой стирке» у нас чистых наволочек-простынок стало навалом). Я утащил свои вещи вниз, не забыв прихватить клетку с совой, и устроился на кухне с куском пергамента и ручкой. Недолго думая, в правом верхнем углу я аккуратно вывел:

Альбусу Дамблдору. Кабинет директора. Школа чародейства и волшебства «Хогвартс».