Раз в год и палка стреляет

В кабинете МакКошки было светло и уютно, но воздух буквально раскалился от напряжения. И не без причины. Как только я вошел, взгляд мой наткнулся на Северуса, угрюмо сидевшего в кресле напротив учительского — ну, видать, мелкий что-то натворил. Он вздрогнул от звука захлопнувшейся двери — шуганный какой! — и посмотрел на меня с омерзительно высокомерным выражением лица. Даже плечи распрямил — ну надо же, важный, как хуй бумажный. МакГонагалл кивнула мне на другое кресло, стоящее чуть дальше от стола. Я плюхнулся на него совсем по-колхозному: — Ну, из-за чего эта милая встреча? — Ваш сын устроил драку, — строго произнесла МакКошка. От тона ее даже затылок похолодел — уж так она была похожа на мою прежнюю учительницу по математике. И очки такие же сумасшедшие, ух! Хотя вот то, что она сказала, звучало по меньшей мере странно. По большей — маразматично. Я посмотрел на Северуса, на этого хилого домашнего мальчика. Ну уж нет, драку кто угодно мог устроить, но не такой заморыш, как он. — Поттер первый начал! — взвился Северус, как будто только и ждал своего звездного часа. Но тяжелый взгляд МакГонагалл заставил его смолкнуть. Ситуация была самая очевидная — по крайней мере, для меня. Наверное, его реально спровоцировали, но догадки догадывать я не стал. — Дуэли вне классов запрещены, — парировала преподавательница своим ужасным, жутким, до дрожи знакомым тоном. — Я надеюсь, Вам это известно, мистер Снейп? — я даже не сразу понял, к кому из нас она обращалась. Хорошо, что провинился не я, — подумалось мне смутно. — А это была самая настоящая дуэль. Хотя, скорее, вы дрались, как магглы. — И кто победил? — выпалил я прежде, чем подумать. Ну, и кто меня за язык тянул? Она меня сейчас на месте и сожрет! За огромным окном с чудовищно тяжелой рамой стал накрапывать мерзкий дождик. Силуэт МакКошки на фоне этого исполинского прохода казался прямо-таки миниатюрным, хотя она и была почти с меня ростом. Макгонагалл сурово посмотрела на меня. Ожидаемо. А потом — и я сначала не поверил глазам — тонко усмехнулась: — Победил Сириус Блэк, насколько мне известно. Северус при этих словах резко поник, грустным стал каким-то. Мне подумалось, что это странно. И вообще — он вдруг показался таким подавленным, и даже не учитывая того, что его, вроде как, побили, и может даже поваляли по полу, я смутно забеспокоился. Только что храбрился и — раз — будто кадр сменился. «Дрались, как магглы» — я себе такого и представить не мог, с северусовским-то высокомерием! Я повторил ухмылку Макгонагалл и твердо произнес: — Спасибо, профессор. Я приму меры. От учительского стола послышался полувсхлип-полувздох. «Ну нет, если он мне тут плакаться начнет, я точно его убью!» — Да, пожалуйста, — все с той же строгостью произнесла МакКошка. От легкой полуулыбки не осталось и следа, лицо ее приобрело каменное выражение. Коридор мы с Севом преодолели в полном молчании. Портреты укоризненно смотрели со стен. Я шел впереди, Северус не отставал, хотя ему, наверное, хотелось. Пару раз я ждал, что из-за очередного поворота он попросту не выйдет. Однако трусом мой сын не был, по крайней мере не сейчас. Стайки учеников проносились мимо, кто-то со мной здоровался. Парочка ребят спросила про результаты теста, но я не ответил, и тоном старался не показывать свое внутреннее ликование — не отвертитесь от меня, малышня! Северус всякий раз закатывал глаза, фыркал и вообще делал вид, что со мной связан разве что фамилией. Однако, и я был уверен в этом, в глубине души он был до чертиков поражён моей гениальной идеей устроиться в Хогвартс. В начищенных до блеска перилах отражались наши искаженные лица, северусовская глухая чёрная мантия и мой охренительно модный пиджак. Уже в классе я, круто развернувшись, уселся прямо на учительский стол — в своей излюбленной манере — и махнул сыну на парту напротив. Тот слегка удивился нашей необычной рассадке, но покорно сел, положил свою потрепанную сумку на колени и обнял ее руками — очень закрытая поза. Приготовился защищаться, значит. Я не мог узнать, случалось ли когда-нибудь этим людям сидеть вот так — лицом к лицу, как отец с сыном. И, я бы подумал, что заново выстраивать отношения безнадежно, что Северус такой как бы дикий зверёк, готовый в любую минуту рвануть с места, если бы где-то там, в глубине его взгляда, я не видел странную надежду. Надежду на то, что Тобиас Снейп все-таки окажется не последним козлом. Я бы даже согласился на козла предпоследнего. — Что мы делаем, если насилие неминуемо? — выпалил я и посмотрел прямо в глаза сыну. Тон мой был строгим, но до МакГонагалл мне было, как до Луны. На самом деле, попрактиковать такой вот командирский тон стоило бы. Хотя бы на том же Блэке. Северус вопросительно вскинул бровь, и это совсем не вязалось с его обычным спокойным лицом. Ого, а у парня живая мимика — Атакуем первыми? — сделал предположение он и стиснул сумку в руках так, что, судя по звукам, смял какой-то пергамент внутри. И вообще — сын смотрелся, будто и в самом деле вот-вот станет атаковать меня. Или защищаться. — Отлично. Это очень хорошо, — я взял со стола свое учительское перо. Северус напрягся — он что, думает, я эту штуку в него сейчас кину? — А если у врага абсолютное преимущество? — Тогда мы пытаемся себя защитить, — произнес Северус тише и потер скулу, там, где при нашей первой встрече обнаружилась ссадина. Так я и думал. Всех Мародеров, блять, перестреляю! — Верно, — я кивнул, а потом продолжил еще более вкрадчиво. — А если враг — всего лишь школьник по имени Сириус? И если твоей жизни ничего не угрожает, только разве что какой-то гриффиндорец хочет покичиться собой? — Не ноем и даем сдачи, потому что ноют только девчонки. Чего-то такого я и ожидал. Северус говорил монотонно, очень неубедительно. Я мысленно порадовался, что из моего сына не выросло подобие того же Блэка. Или Поттера. Хотя для некоторых он и мог показаться слабаком, мне подобное было важно. — А если этот Сириус грозится нажаловаться директору, что мы делаем тогда? Тут парень растерялся. Кажется, Северус совсем не понимал, чего я хочу услышать. — Н-не знаю, — произнес он тихо и посмотрел прямо перед собой. Весь такой замерзший ободранный птенец. О нет, даже не думай плакать! У МакКошки сдержался, и тут — будь добр! Я склонился ближе, чтобы отрок вдруг не упустил великую истину моих слов, и воодушевлённо прошептал: — Мы позорно убегаем! Северус вскинулся поражено. Ну, такого он точно не ожидал — все же я смог его удивить и на этом этапе наших семейных отношений. Наверное, считал, что Тобиас заведет типичную шарманку про «настоящего мужчину», который «должен всех пиздить». Ага, и бухать по вечерам с друзьями. И сына поколачивать. И жену на тот свет свести. Но шарманка не завелась и — увы — я по жизни был пацифистом. Пассивно-агрессивным, конечно. Со своими методами мщения и манипуляциями, но пацифистом же! По крайней мере, я ни разу ни с кем не дрался. Потому что пиздили меня — подумалось мрачно. — Но, все же будут смеяться… — пробормотали Северус, все ещё не веря, что из моих уст изверглись подобные слова. Я склонился ближе: — А ты первым смейся. Смейся и убегай — ты прикинь, как эффектно, а? Северус, ожидаемо, юмора не понял. Да и зерна никакого конструктивного не откопал в моих словах. Он уставился вниз, на свою сумку. А потом вдруг произнёс спокойным тоном, в который я почти поверил: — Не издевайся. Зачем ты так говоришь? Я понял, что должен был защитить себя. — Ничего ты не понял, — буркнул я, закидывая ногу на ногу. — Юмор — лучшее оружие! — И что ты предлагаешь? — так же бесцветно спросил Северус. Он все ещё не верил, что я это серьезно. А я был серьезен, как бык! Или так не говорят? — Ну, вот представь: Блэк пытается тебя вывести, называет трусом, или ещё что говорит — хотя у него-то с фантазией потуже будет, — а ты раз — и бросаешь что-то, от чего всем вокруг становится смешно. И они смеются не над тобой, а над твоей шуткой. Самоирония спасёт мир, Северус. — И это сработает? Бред какой-то, — последнее парень пробормотал тише и украдкой глянул на меня. Птенец, ну точно. — Не сразу. Но потом — обязательно сработает. Конечно, с врагом посерьезнее шутки шутить не выйдет. Да ты не дурак, поймешь, когда начнут действовать эти рулады про «храбрость и мужество». Тогда уж не до шуток будет. А Блэк… Что в нем такого страшного? Северус, кажется, всерьёз задумался над моим вопросом. А потом произнёс даже слегка удивлённо: — Ничего, он просто придурок — Вот именно, — я пожал плечами. — И? — Все дело в тебе. Нет, дослушай! Ты боишься показаться смешным. И он этим пользуется. Выставляет тебя дураком. Я прав? Северус смутился — мимика у него была и вправду живая. Но сумку свою он все-таки отпустил. По крайней мере, теперь не казалось, что он вот-вот разрыдается. — Ну, в общем-то да… — А что случится, если он вдруг поймет, что тебе по-барабану? Ну, покрасит он тебе волосы в синий, ну например, а ты не разозлишься, может, посмеешься со своей Эванс над тем, что теперь Мальвина, и Джеймсу этому шевелюру окрасишь в безумный цвет. В знак солидарности. Тогда он точно взорвется — вот увидишь. Северус сверкнул глазами исподлобья и внезапно совсем по-змеиному усмехнулся: — О, то есть месть мы не отменяем? — Нет, конечно! Тем более папка твой — профессор. Ты только свистни, и я ему такое… — Что, заколдуешь? — Сев! — Хорошо-хорошо, я молчу. — Короче, если коротко, что я тут за бред тебе пытаюсь донести: быть смешным не страшно. Людям это нравится, а придурки вроде Блэка теряют почву под ногами тут же — они к тебе и внимание лишнее привлекли, а ты еще и истерить передумал, и вообще — приятный человек с чувством юмора. Который потом отомстит, да так, что и первым, и последним смеяться будет, и в процессе еще поржет. Смекаешь? Кажется, мои слова были услышаны. И, если Северус и не воспользуется моим советом, то хотя бы будет иметь ввиду этот вариант, про запас. Честно сказать, я не знал: сделал я хуже или лучше. Не знал, как на самом деле обстоят дела — да я и в книге не особо вникал в историю Мародеров. Но в одном я был уверен точно — я сделал так, чтобы все стало по-другому.А это уже дорогого стоило. — И все-таки, надо было получше ему вмазать, — пробормотал Северус, закатывая рукав. На локте красовалась большая ссадина. — Я бы его уложил сразу, если бы специально подставился. — Ну уж нет! Никаких «подставился», Северус! Блэков у мамочки двое, а ты у меня один, понятно? — Ты какой-то совсем другой стал, — вдруг произнес сын, сгибая и разгибая руку. — Раньше не так носился со мной, а теперь, как курица, ни на шаг не отходишь. Я в притворном возмущении взмахнул руками: — Это я-то — курица?! — Хорошо-хорошо. Не как курица, а как мамаша оголтелая. — Уже лучше, — я усмехнулся, а про себя подумал, что парням в его возрасте неподобающе знать слова типа «оголтелая». Я сказал: — Папка твой просто мозги на место поставил, пока ты в Хогвартсе своём был. Переосмыслил, так сказать, жизнь. Стал совершенно другим человеком. — То-то я и смотрю — совершенно другим. А ты… неужели к мозгоправу сходил наконец? — В смысле «наконец»? — Ну… — тут он помрачнел. — Мама тебе говорила. Не помнишь? Я моргнул. И вот что ему было сказать — что я наказ покойной жены исполнил только после того, как сам ее свёл в могилу? — Послушай, Северус… — Нет, хватит, ничего не говори. Не хочу слышать. — Ладно. Расскажешь хоть, из-за чего с Блэком сцепился? Северус тонко улыбнулся: — Так-то из-за тебя. — Сражался за мою честь! — я приложил ладонь к груди. Северус хмыкнул, но мне показалось, будто говорил он слегка смущенно: — Не совсем. Он сказал, мол, что ты такой же, как я. Урод. И потом ещё кое-что, повторять не буду. Ну и вроде как я сказал что ну… что не похож на тебя… — он виновато глянул мне в глаза. — Конечно, не похож. Ты это ты. А я голову мою периодически. Да ладно, блин, не обижайся! Я все понимаю. Только в следующий раз не ввязывайся. А то МакКошка меня сожрет. — Мне на Заклинания нужно, — Северус неловко поднялся в парты. — Я пойду? — Да, конечно, — я перемахнул через длинный учительский стол и оказался в своём потертом кресле. Северус приподнял брови и посмотрел на меня, как на малое дитя. Но перформанс мой никак не прокомментировал. — Кстати, приходи, если хочешь. На маггловедение-то, вольнослушателем. Сетт Ренделл вот ходит, а он же из ваших. — Пожалуй, воздержусь. А Ренделл идиот. — Тебя послушать — так все идиоты. — Может и все. Северус ушёл, а я, наконец, мог потратить оставшееся до пары третьекурсников время на вопросы насущные. Нужно было решить, какой же из вопросов больше всего животрепещет. Следовало бы обзавестись тетрадками и авторучками, к тому же не помешало бы поискать информацию про какие-нибудь маггловские учебники истории и искусствоведения семидесятых. И составить свой учебник — но это так, мечты… Пока что я решил, что следует найти хоть какое-то пособие — уж всяко лучше, чем тот, что «по умолчанию» в программе стоит. А мучить детей лишними тратами не хотелось — лучшая школа Британии наверняка могла позволить себе заказать учебники хотя бы по десять штук на класс. Тем более, что пока все дети отстают примерно одинаково (магглорожденные не в счёт). Всю следующую пару я неустанно думал, как бы так устроить массовую закупку книг, да ещё и из маггловского магазина в школу магов. Третьекурсники, кстати, с тестом справились лучше своих старших коллег — уж не знаю, виной тому их чуть более «современное» воспитание или же им банально повезло. Оставалось протестировать лишь шестые и седьмые курсы — но это уже завтра. После урока я отправился прямиком к директору. Ну, чисто чтоб старик не расслабоялся — будем из этой шараги приличную школу делать, во как! Добраться до кабинета директора труда не составило — по дороге я встретил Аарона Уизли, радушно согласившегося указать мне путь. Рыжие бакенбарды моего провожатого были слегка подпалены, пиджак порвался в локтях, да и вообще — несло от него какой-то гарью. Я уж было подумал, что он наткнулся на дракона или подобную тварь, но Уизли не без улыбки пояснил, что показывал детям некоторые «огненные заклинания». На кой черт они понадобились защитнику от тёмных сил я не знал — ну, мало ли, врага поджечь. Мне стало интересно, как проходят уроки профессора Уизли, и я напросился посмотреть. На следующую неделю Аарон анонсировал Непростительные заклятья, и я под шумок решил разузнать, кто там из приятелей моего сына в них шарит. Просто, на всякий случай. На лестнице Аарон меня оставил. Ему, наверное, нужно было тушить класс или что-то подобное — спички детям не игрушка все-таки. Я направился к Дамблдору в гордом одиночестве, разве что мимо с шипением проскочила кошка. Я хмыкнул, представляя, что это вполне может быть МакГонагалл. — Директор Дамблдор! — я ввалился в кабинет в присущей мне неуклюжей манере. Слава всем богам и Мерлину с Мордредом, что старик был в кабинете один. Иначе мое неловкое появление стало бы достоянием каких-нибудь преподских сплетен. А я уверен, в этой школе преподы те ещё стучалы! — Чем могу помочь? — Дамблдор выглядел позабавленным. Ну, хоть не злым — и на том спасибо. Я расшаркался, как заправский гвардеец, и доложил: — Для уроков маггловедения необходимы учебники, ручки и тетрадки. Учебники — десять штук на курс, тетради — по одной на человека, авторучки… — Мерлин мой, зачем Вам все это? — мягко перебил директор. Я подостыл и посмотрел прямо ему в глаза. Дамблдор все так же полуулыбался — похоже было, что директор вот-вот согласится. Он сказал: — Но разве не хватит утверждённых Министерством учебников? — С каких это пор, — я улыбнулся, — Вам нужно подтверждение Министерства? А учебники эти, я извиняюсь, дерьмо. Это я как почти-маггл говорю. Наверное, тут я перегнул, но Дамблдор только рассмеялся: — Вы донельзя очаровательны в своём простодушии, Тобиас! — И поэтому Вы даёте мне зелёный свет? — притворно-подобострастно произнёс я, склонив голову вбок, точно кошка. Дамблдор нахмурился непонимающе: — Что я даю? — Ну, так магглы говорят. Типа, даёте полный карт бланш. Э-э, разрешение, вот! — Хорошо, тогда… тогда я даю Вам этот самый свет! — просиял Дамблдор, подмигнув лукаво. У меня аж от сердца отлегло — вот как быстро дела в магической Британии решаются, и никакой бюрократии! — Но, — продолжил Дамблдор серьезнее, — Вы сами должны в ближайшее время договориться с маггловским издательством. Или не маггловским, но таким, которое бы позволило Вам печатать, что вздумается! Вам такие известны? Я кивнул. Одно такое издательство было мне более чем известно.