Раз в год и палка стреляет

Даже будучи сквибом я почувствовал, как много отвлекающих и маскирующих заклятий понавешали на интерьер бара. Воздух стоял густой и какой-то смолянистый, что ли. Пахло дымом — хотя тут и так было накурено. От изобилия алкоголя меня слегка замутило, и это, как ни странно, внезапно придало мне сил. Дамблдора я узнал сразу. А как не узнать? Все эти отвлекающие приколы теряли вес перед его канареечным костюмом и веселенькими красными подтяжками. — Пиво будешь? — хрипнул мне на ухо Грюм, когда мы проходили мимо жадно взирающего на нас бармена. По стойке прополз рыжий таракан, махнул лапой на удачу (ну, я так решил) и скрылся в ближайшей щели. Похоже, маги не вполне понимали, что такое «санитарные нормы». — Нет, — коротко ответил я, чувствуя непреодолимое желание развернуться и трусливо сбежать куда подальше. Выход был близко, и я бы успел, если бы не маячащий слишком близко аврор. Мало ли, он мне ногу прострелит или еще чего. А потом вперед — ковыляй к Великому и Ужасному Альбусу на одной ноге. Ну, нет, приятель. Короче, сбегать я не стал. В голове промелькнула смутная мысль, что зря я затеял всю эту байду с письмом. Промелькнула и исчезла без следа, как и все разумные думы, когда-либо посещавшие мою больную башку. — Тогда, может… — Ничего не нужно, — сухо прервал я. Не, ну мало ли, что они мне там подсыпать вздумают? Знаем мы этих магов. А у меня сын — того — зельевар. Стыдно как-то получится, если меня опоить сумеют так просто. Я попытался не смотреть на исполосованное шрамами лицо Грюма и, блуждая взглядом по мрачному пабу, наткнулся на пронзительно-синие глаза величайшего волшебника современности. Дамблдор неотвратимо приближался. Хотя, нет, он-то сидел на месте, это мы с аврором плыли по запыленному полу. В конечном итоге к пункту назначения мы прибыли. Гора — Магомед. — Добрый день, — мягко проговорил Дамблдор, пока ваш покорный слуга судорожно соображал, стоит ли начинать разговор первым. А потом смог разве что кивнуть, отведя взгляд. От греха подальше. — Как добрались? — Ужасно, — ответил я не своим голосом и уселся на предложенное место, прямо напротив Великого Светлого. — Ваша эта «аппарация» меня не впечатлила. — Вот как? — Дамблдор слабо улыбнулся и посмотрел прямо за мое левое плечо. Я, сам от себя не ожидая такой прыти, крутанулся туда же. За плечом обнаружился всего лишь Грюм, с абсолютно непроницаемым лицом забирающий у бармена две пинты пива. — Не беспокойтесь, молодой человек, — продолжил тем временем директор, дождавшись, пока я верну сердце обратно в грудь. — Здесь Вам ничто не угрожает. — Так уж и ничто, — я сложил руки на груди и поразился, как твердо прозвучал мой голос: — А вы, профессор, разве не собираетесь меня убивать? И все бы ничего, я даже на спинку стула откинулся, как тот еще босс мафии, вот только Грюм со своими пинтами появился очень невовремя. Мало того, что аврор подошел со «слепой зоны», так он еще и громыхнул о стол так, что тот затрясся. У меня, судя по ощущениям, от всей этой внезапности поседели волосы. Зеркала рядом не было, но по лицу Дамблдора я понял, что выгляжу, как застуканный за непотребствами школьник. Старик тихо рассмеялся: — Что Вы, Тобиас. Никто не собирается вас умервщлять. По крайней мере, из моих людей. В данный момент времени, — он спрятал смешок в своей пинте пива. Хорошенькое, блять, уточнение, — подумал я и тут же спохватился, что директор читает мысли. С другой стороны, плевал я на это — наверняка у того же Грюма побольше бранных слов в голове. Вон, как смотрит — словно сожрать меня готов. — Признаться честно, — продолжил старик после недолгой паузы, — я весьма и весьма удивлен Вашим предложением. Мне еще не приходилось встречать сквиба с Даром. Не сочтите за упрек. То, что Вы написали, то, о чем Вы написали… — он сцепил перед собой руки в замок. — Я заинтригован сверх меры. И, кажется, готов принять Вас на пост. — Вы сейчас серьезно?! — меня аж подбросило на стуле. Все внутри пело и ликовало, внутренности от такой внезапной радости неприятно скрутило — я все еще помнил о Зельде и о возможных истоках своего везения. Вот и здесь я знал, что так легко не отделаюсь. — Школе нужны такие люди, как Вы, — тем временем продолжил директор чуть теплее. — Но у меня есть одно условие. — Условие? — ну ебаныйврот, вот и подвох! — Какое такое условие? Я насторожился. Старик мог предложить что угодно и я — бедный, несчастный я! — не смог бы отказаться. Слишком уж нужно мне было это сотрудничество. Однако, судя по загоревшимся глазам профессора, не мне одному. — Вы не обязаны соглашаться, — тут же заверил Дамблдор, но что-то в его интонации было такое, что я сразу понял — обязан. — Не могли бы Вы… хм, как бы лучше выразиться… предоставить мне свои мысли? Вот это уже было опасно. Пиздецки опасно. — Вы хотите применить Легилименцию? — я стал разглядывать покоцанную столешницу перед глазами, как если бы эта была гребаная Мона Лиза. — Я не настаиваю, — старик отпил из своей пинты — я это увидел краем глаза. Передо мной простиралось бескрайнее пространство старого деревянного стола. В узоре его мне причудилось чужое лицо. Тогда я принял решение. — Хорошо. Как скажете. И я посмотрел прямо в глаза Великому Светлому. Секунду ничего не происходило, а потом в моей голове как будто завопили все радиостанции мира. И тут же — шум стих. Дамблдор поправил свои очки-половинки. Он выглядел озадаченным. — Никогда раньше не видел такой забитой головы, — он посмотрел на меня с еще большим интересом. — Ни черта не понятно. Я нервно усмехнулся — сказать было нечего. Дамблдор чертыхнулся еще раз — видно, знатно торкнуло старика. — Давно не просил ни у кого совета, — наконец произнес директор, — но не подскажите ли, с какого воспоминания мне начать? Отказать сейчас значило попасть под подозрения, поэтому я, не задумываясь, выдал: — Начните с того, где «Тисовая улица» и две темные фигуры. Дальше — разберетесь. Теперь это уже не было похоже на радиоволны. Скорее — смутные голоса и образы. Я снова читал книгу. Сокровенное желание — «стереть себе память и пережить все заново» — наконец-то сбылось вот таким извращенным способом. Смутные образы перемежались с изображениями страниц, и я знал, кто стоит за моим плечом и поглощает Великий «канон» вместе с вашим покорным слугой. Мы подбирались к шестому роману, «мы» — я и Дамблдор, — когда в висках раздался барабанный бой. Сначала тихо — безумно тихо, так, что я даже не заметил, когда звук начался. А потом все громче и громче, все отчетливее. Когда звук стал нестерпим, я услышал другой, знакомый до одури — щелчок, с каким пиво открывают, тот, который привел меня в этот мир, — и все исчезло. Нас выкинуло в прокуренную атмосферу Дырявого котла, а в памяти медленно растворялся образ Астрономической башни. Я только через мгновение понял, на каком моменте нас выкинуло. — Интересно, мистер Снейп, — осторожно произнес Дамблдор. Его голос заставил меня сильно вздрогнуть. — То, что я успел увидеть, очень интересно. То, что он успел увидеть. Собственную смерть, так? От руки моего сына. — Вы, несомненно, обладаете Даром, — в полумраке паба сверкнули стекла очков-половинок. Мне этот блеск показался недобрым. Справа зашуршал мантией Грюм — кажется, он тоже различил нечто нехорошее в голосе директора. — А эти видения, ни на что не похожие, словно… — он задумался. Я не спешил подсказывать, поскольку это бы могло вызвать еще больше вопросов. — Словно Вы разложили их на страницах книги. Очень, очень интересно… — тут старик слегка подался вперед. Он невесело улыбнулся, по крайней мере, мне так показалось: — Вот только я люблю истории с хорошим концом. Скажите, чем же закончится эта? — Добро восторжествует, — хрипло проговорил я и закашлялся. Потом, через силу, выдавил: — Враг будет повержен. — И цена… — Слишком велика, — я усмехнулся. — Назвать поименно значащихся в некрологе? — О, нет, что Вы, — вежливо отказался директор, словно я предложил ему «еще по пивку». — Если я не ошибаюсь, Ваша цель как раз-таки сократить этот список? Вашего имени в истории не значится, по крайней мере, в той, что я успел увидеть. Нет, он определенно подкинул мне стоящую идею. Хотя меня и не прельщало спасение мира… А, будь что будет! — Верно. Меня там нет. Поэтому я и решил примкнуть к, скажем так, действующим лицам всей этой песни. Если такое возможно. Впервые за весь диалог директор позволил себе расслабиться. Он откинулся на спинку своего стула, хлебнул из пинты остатки пива и торжественно произнес: — Я уже сказал — Вы приняты. Теперь я уверен в своем решении «на все сто» — как говорят магглы. — Спасибо, профессор, — я выдавил слабую улыбку. Наверное, что-то очень печальное нашлось на моем лице, потому что Дамблдор вдруг произнес успокаивающе: — Я понимаю, как это важно для Вас. — Что именно? — я, честно сказать, в эту секунду растерялся. Мне важно шкуру свою спасти, а не эти ваши игры в Бога! — Как же? То, что Ваш сын оказался, простите, «на стороне зла», должно быть сильно Вас задело. В новой истории это не повторится? Был ли тому виной прокуренный воздух вокруг или что-то иное, но во мне вдруг вскипело такое острое чувство несправедливости, что я не выдержал: — Мой сын был героем. Вы не увидели самого главного. — Прошу прощения, — поспешно покаялся директор. — Я верю Вам. Но также верю и в то, что будущее изменить невозможно. И еще — знаю, как ведут себя родители, когда… — Господин директор, — я позволил себе немыслимую дерзость — перебить светило магии нынешнего столетия. От чего-то я был уверен, что он не в обиде. — Мой сын — это уже моя забота. И, повторюсь, Вы не знаете самого главного. Мне весьма льстит, что вы мне верите, насчет видений и всего такого. Но, я прошу Вас, не нужно делать поспешных выводов на основе, повторюсь, неполной информации, что вы успели увидеть в голове заядлого алкаша. — Ваши доводы кажутся мне разумными, — мягко проговорил Дамблдор. Он не хотел ссоры. — Итак, каникулы кончатся весьма скоро. Грюм прибудет за Вами в день начала учебы. — О, нет, только не это, — усмехнулся я, скользнув взглядом по молчавшему все это время Грюму. Тот, видимо, решил сделать вид, что он мебель — иначе объяснить поведение аврора я не мог. — Никакой больше аппарации! Должен же быть другой вариант, директор? — Предпочтете Хогвартс-Экспресс? В этот момент ребенок во мне возликовал. Чертов Хогвартс-Экспресс! — Да, пожалуй. — Хорошо. Должно быть, разговор завершился. Как бы то ни было, когда я поднялся со стула, никто не возражал. Как в игре какой-то. Квест пройден, типа того? — До встречи, директор, — я все-таки нашел в себе силы на простую человеческую вежливость, хоть и спешил скорее домой — обдумать свой пиздецки грандиозный план, который в минуты разговора с Великим Светлым стал стократ грандиознее. — Будьте осторожны, профессор Снейп, — мягко ответил Дамблдор. Мне показалось, или он сделал акцент на фамилии? Как бы то ни было, я прошествовал к выходу, — О, совсем забыл спросить! — окликнули меня со спины. Что, опять подвох? — Да? — я оглянулся, сквозь вязкое марево паба синие глаза Дамблдора сверкали особенно эффектно. — Кто этот молодой человек, упавший с высоты? Я ответил Дамблдору таким же прямым взглядом и сам удивился тому, как твердо прозвучал мой голос: — Просто сон. Старый, цветной сон. Ничего больше. Домой я отправился по-старинке — на метро. А дома что? А там — Марк, вопящий во все горло, чтобы я открыл ему. Ну я подошел поближе — со спины, правда подошел так, что мужик чуть не обделался. — Ты бухой? — вежливо поинтересовался я, мягко отстраняя собутыльника от двери. — А чего у вас заперто? — проигнорировал мой вопрос Марк, показательно дернув дверь. — А она в другую сторону открывается, — козырнул своим великим знанием я и тоже дернул ручку. Дверь не поддалась. Я нагнулся и, заглянув в замочную скважину, различил в ней силуэт ключа. — Северус! — должно быть, парень запер дверь после моего ухода. — Твою мать, Северус Снейп! Ответом мне была тишина.