Страж за плечом твоим

Эрен не знал, сколько времени прошло с его заточения. Его перевели в другую камеру, покрепче, с более толстыми решетками. Руки его теперь были скованы цепями, длины которых едва хватало, чтобы справлять нужду. Окон тут не было, и он не мог отличить день от ночи. Никто не разговаривал с ним больше, не навещал его, не передавал записок. Он даже не знал, живы ли его товарищи, что сталось с Микасой и Армином, чем закончилась битва за Трост. Из обрывков воспоминаний, из бормотания стражников, из того, что говорили командор и капитан, он кое-как составил для себя картину произошедшего, но оставалась еще много вопросов. Главной его мыслью было: неужели он — титан? Как такое возможно? Он лежал на своей тюремной койке, то и дело проваливаясь в сон. Ему приносили еду, но он почти не прикасался к ней. Стражники не отвечали на его вопросы, только грозно взглядывали на него или косились с опаской. Его мучили тяжелые сны, полные криков и крови, и он просыпался в слезах. Однажды на его пороге появилась Ханжи в сопровождении двух солдат Гарнизона. — Как ты, Эрен? — спросила она. — Прости, что так долго заставили тебя ждать… Ничего, сейчас все решится. Пойдем! — Что?.. В чем?.. — Эрен запнулся. Рот был такой сухой, что язык царапал небо. — Простите, что происходит? Ханжи похлопала его по плечу и улыбнулась. — Сейчас все поймешь. И не бойся. Просто говори правду. Эрена повели по ступенькам наверх. Он отвык от движения, и тело казалось ему чужим и слабым. Эрена подвели к тяжелым дверям, и Ханжи мягко толкнула его в спину. — К сожалению, мне нечем тебе помочь, — сказала она. — Я могу только довериться тебе. Иди. Эрена провели в зал суда. Вот в чем дело… Все это время его держали в здании суда… Значит, сейчас все решится. Он повел лопатками, стараясь принять уверенный вид, хотя внутри все сжалось в тугой комок нервов. Зал был полон людей. Среди толпы Эрен выхватил взглядом Армина и Микасу и с облегчением подумал: «По крайней мере, они живы. И на свободе». Командор разведкорпуса, как и капитан Леви, тоже был здесь. Он спокойно и внимательно смотрел на Эрена; Леви стоял, опустив голову и скрестив руки на груди, будто происходящее вокруг его ничуть не интересовало. Однако Эрен почувствовал, что это впечатление обманчиво. Леви Аккерман, после двух встреч с ним, казался Эрену человеком злым и таким, который ни перед чем не остановится, чтобы достичь цели. Он старался не показать своего страха перед тем, что происходит. Когда его приковали к столбу в самом центре зала, он только покорно опустил голову и позволил им сделать то, что они считают нужным. Сердце в груди громко стучало, и Эрену казалось, что все это слышат. Место судьи занял толстый генерал. Это был Дариус Закклай, главнокомандующий всех трех армейских подразделений. Эрен никогда прежде не видел его, только на рисунках в газете. Эрен замер, будто собака, ожидающая команды хозяина. Он старался сохранять спокойствие. Не могут же его посадить в тюрьму на всю оставшуюся жизнь? Или… казнить? Произошедшее в Тросте все еще казалось ему дурным сном. В памяти то и дело вспыхивали воспоминания, в единую картину они не складывались. Он не мог доверять им. Крики, жар, испуганное лицо Армина, голос Микасы. Капитан Леви до крови царапает ногтями его затылок. Страха, впрочем, Эрен не чувствовал. Что бы ни произошло, он к был к этому готов — или думал так. Над залом прогремел голос Закклая: — Произошедшее в Тросте три дня назад вызвало множество споров и домыслов. Многие и вовсе не верят, что такое могло случиться. Однако вот он, мальчик-титан! Перед нами. Взяв на себя обязанности судьи, я не берусь выносить вердикт, не выслушав все точки зрения на эти события, как и не берусь высказывать собственное мнение. Некоторые зовут Эрена Йегера демоном, который обречет человечество на гибель. Другие, напротив, видят в нем надежду и спасение. В зависимоти от того, как пройдет заседание, Эрен Йегер будет или передан в руки Полиции, или — вступит в Разведкорпус, как он сам — мне передали — и желает. Что ж, если все в сборе, давайте начнем. Найл Док, вам слово. «Меня никто не собирается спрашивать, — подумал Эрен. — Никого не волнует, что я думаю, что я знаю. Они все решат без меня». Ему показалось, что кто-то смотрит на него, и он поднял голову. На мгновение его глаза встретились с глазами Леви. Капитан Разведкорпуса снова опустил голову. Он стоял рядом с Эрвином, на полшага позади. Верный страж за плечом. Цепной пес. Эрвину нужен этот мальчишка. Что ж, Леви притащит его ему, даже если придется утопить Парадиз в крови. Ни Полиция его не остановит, ни личная гвардия короля, ни Кенни. Уж Найл ему точно не соперник. «Интересно, — подумал он вдруг, — Кенни так же охотно кидался выполнять любое поручение Ури? Я его дразнил пуделем, но доподлинно я никогда не знал, что именно приказывает ему Ури и что из этого Кенни выполняет». Он помнил несколько их ссор. Кенни припоминал Ури, Королю Стен, что его семья сделала с Аккерманами. Простить, наверное, Кенни мог. Забыть — нет. Аккерманам не только нельзя стереть память. Это было бы полбеды. Аккерманы не умеют забывать. У обычных людей память похожа на старую записную книжку: что-то сохраняется навеки, что-то нет. Страницы мнутся и рвутся, чернила выцветают, отметки ногтей становятся незаметными. У них, у него и у Кенни (и, наверное, у той девчонки, если она тоже Аккерман), память — высеченные в камне узоры. Это навсегда. Леви не мог видеть лица Эрвина, но знал, какое на нем сейчас выражение. Годы службы сделали Эрвина блестящим актером. Он умел сохранять видимое спокойствие и даже равнодушие, когда внутри у него все клокотало и рвалось. Только Леви знал, что скрыто под ледяной маской. Ему ужасно захотелось погладить Эрвина по руке, показывая, что он рядом, но не решился. Эрвин не хотел больше с ним говорить и терпел его присутвтие только из необходимости. Он больше не разговаривал с Леви. Он отдавал приказы. Леви невольно дотронулся до своей левой скулы. Боли он не чувствовал, но знал, что синяк еще не сошел, и это сине-желтое пятно было точкой в их с Эрвином отношениях. Из мыслей его заставил вынурнуть голос Найла. Леви снова поднял голову и посмотрел на Закклая. Старик — не идиот и убить Эрена не хочет. Это невыгодно. Однако он не пойдет против в открытую. Ему нужны весомые аргументы. Найл, конечно, речей толкать не умеет, но он разумен и говорит разумно. — Мы считаем, — говорил Найл, — что Эрена Йегера необходимо казнить. Нельзя допустить, чтобы титан бродил среди людей. После его смерти можно будет изучить его тело, узнать его секреты и использовать потом эти знания, но оставлять его в живых опасно. Многие считают его героем, несмотря на очевидную опасность. Те, кто облечены властью, в том числе члены королевской семьи, видят эту опасноть. Они предпочитают не вмешиваться. Однако мы считаем, что народная любовь к Эрену Йегеру может, в конечном итоге, привести к гражданской войне. Наше решение таково: титан должен умереть. Его польза неоспорима так же, как и вред. Но он опасен. Не только по своей природе, но и как политическое оружие… Поэтому уничтожение и посмертное изучение — лучшее решение. А после смерти он получит венец мученика, став народным героем… Эрвин бросил быстрый взгляд через зал, но Найл отвел глаза. «Кто тебе речь писал? — подумал Эрвин. — Не сам же ты все это придумал». Больше по привычке, он обернулся на мгновение к Леви, и их взгляды встретились. «Королевская семья, — промелькнуло в голове у Эрвина. — Найл знает? Или просто говорит то, что ему велели, не задумываясь?» Он вопросительно посмотрел на Леви. Тот, поняв незаданный вопрос, пожал плечами. Да, откуда ему знать… Впрочем, где гарантия, что он не в курсе их планов? Эрвин отвернулся. Недавняя исповедь Леви провела между ними черту. Былой близости уже не было. Он обращался к Леви уже скорее по привычке или просто по необходимости, чем из каких-то иных побуждений. Леви выполнял его приказы, но… Эрвин просто не знал, чему верить: собственным чувствам, которые кричали ему, что Леви — прежний, преданный, любящий, это же Леви! — или фактам, которые были беспощадны: Леви лгал ему в лицо все эти годы и не сделал ничего, что бы могло навести Эрвина на нужные мысли, он все скрывал. Можно ли верить ему теперь? Было ли то, что происходило между ними, настоящим? Эрвин чувствовал его присутствие, и оно странным образом успокаивало, но все теперь было иначе. Найла перебили. Над залом поплыл незнакомый голос. Эрвин отыскал в толпе говорившего. Это был высокий старик в черной рясе. «Служитель культа Стен? — пробормотал про себя Эрен, разглядывая его. — Эти что тут делают? Все над ними смеялись, а теперь…» — Это чудовище не заслуживает венца мученика! — проговорил служитель культа. — Этот демон обманом проник через Стену, осквернив ее! Он заслуживает только самой позорной казни! Эрен поежился. Служитель культа Стен смотрел на него с такой ненавистью, что она ощущалась даже с такого расстояния. — Пастор Ник! — прогремел голос Закклая. — Соблюдайте тишину! Вам я дам слово, если сочту нужным. А сейчас я хочу выслушать, что скажет Разведкорпус. Эрен посмотрел на командора Смита. На мгновение их глаза встретились, и Эрвин едва заметно кивнул ему. «Они на моей стороне», — подумал Эрен и вздохнул. Хоть кто-то не желает ему смерти. — Мы считаем, — говорил Эрвин, — что Эрен Йегер принесет больше пользы, если останется в живых. Его смерть не даст нам ничего. Мы хотим, чтобы он стал полноправным солдатом Разведкорпуса. С его помощью мы сможем вернуть земли, потерянные пять лет назад, восстановить Стену Мария. Думаю, это достаточная причина, чтобы сохранить ему жизнь. — Это все? — спросил Дариус. — Да. — Эрвин бросил быстрый взгляд на Найла. — Думаю, наши доводы достаточно убедительны. С его силой мы вернем Марию. Дариус кивнул и поправил очки. — Откуда вы планируете начать новую экспедицию? — спросил он. — Пиксис? Ворота Троста запечатаны теперь. Как же быть? — Да, — протянул Пиксис, — врата уже не откроешь. — Мы выдвинемся из Каранеса, — перебил Эрвин. — Наши казармы сейчас там. Маршрут через Трост короче, но по сути, нет разницы, откуда выдвигаться. Путь к Шиганшине придется проложить заново, но мы справимся с этим. Звучало разумно, и Закклай уже готов был объявить свое решение, но его перебили. Из толпы раздался недовольный мужской голос: — А не пора ли заколотить все врата?! Титаны пробивают только их! От них главная опасность! Не будет врат, не будет и новых нападний! Ради чего мы держим их открытыми? Торговцам так нужны эти земли?! Вы тут разглагольствуете о высоких целях, а мы все в опасности из-за ваших делишек с титанами! Играете в героев, а мы подыхать должны?! Леви сделал шаг вперед и отыскал в толпе говорившего. — Ебало завали! — гаркнул он, перекриывая голоса в зале. Дариус кинул на него взгляд из-под очков, но ничего не сказал. — Такие свиньи, как ты, только о собственной жопе и думают, а чуть пораскинуть мозгами — это сложно! Люди голодают, мразь! Понимаешь ты это? Вон, рожу какую отожрал, хоть на сало пускай. А другие с голоду дохнут. Никто тут не геройствует! За такие речи судить надо, как за измену! Голову из жопы вынь и подумай хоть немного, зачем нам возвращать отнятые земли! — Я всего лишь говорю, что если закрыть все врата… — Замолчи, богохульник! — прокричал вдруг пастор Ник, воздев руки. — Стены и врата даны нам Господом, и не дело человеков осквернять их своими ничтожными руками. — Что за болваны, — пробормотал Эрен себе под нос. — Из-за них пушки целую вечность устанавливали… Его услышали. Все глаза снова устремились к нему, и Эрен невольно поежился. Закклай тоже внимательно поглядел на него, потом кивнул своим мыслям и сказал: — Продолжим заседание. Попрошу без разрешения больше не говорить. Эрен Йегер, позволь задать тебе вопрос. — Вопрос? Да, сэр. — Мне говорили, что ты хочешь вступить в Разведкорпус. Это правда? — Да, сэр. — Похвально. Но учитывая твою… особенность… Можешь ли ты со всей уверенностью сказать, что применишь свою силу только во благо человечества, как и полагается солдату? — Д-да… Конечно, могу! — Верю, что ты так думаешь, однако… — Он взял лежавшую перед ним папку и открыл ее. — Вот тут говорится, что во время инцидента в Тросте ты, в теле титана, напал на Микасу Аккерман. Эрен открыл рот от удивления. Он не помнил такого. Этого просто не может быть! Он бы никогда… Только не на Микасу! Армин шепнул Микасе: «Так и знал, он этого не помнит». Микаса цыкнула. Стоявшая рядом с ними Рико бросила через плечо: «А что, мне врать надо было в отчете?» — Микаса Аккерман, — позвал Закклай. — Ты здесь? — Да, сэр! Она сделала полшага вперед. Леви посмотрел на нее. В Тросте им так и не удалось поговорить, а у него были вопросы! С детства Кенни внушал ему, что их осталось только двое из всего клана Аккерманов. И вот… Леви не стремился к семейному воссоединению, но ему было любоптыно. Он разглядывал девушку. По виду, она была ровесницей Эрена. Черные короткие волосы, красный шарф на шее, чуть раскосые темные глаза. Леви бы назвал ее хорошенькой, но в ее чертах и движениях чувствовалась выученная солдатская и природная сила, не вязавшаяся ни с ее полом, ни с возрастом. Он невольно сравнил ее с Фридой в ее пятнадцать лет. Нет, ничего общего. Микаса могла бы и за парня сойти, если бы не фигура. Все же интересно, не совпадение ли это? Насколько они близкие родственники? Он тряхнул головой, отгоняя лишние мысли. — Эрен Йегер напал на тебя? Так и было? — спросил Закклай. — Лучше не ври. Твоему дружку это не поможет, — шепнула Рико. — Это правда, — сказала Микаса. — Но до этого он дважды спас мне жизнь. В облике титана. В первый раз меня чуть не съел титан. Эрен сразился с ним и защитил меня. Во второй раз… Он закрыл нас с Армином от пушечного ядра. Это тоже правда. Надеюсь, вы примете это к сведению. Леви невольно улыбнулся. Девчонка говорила вежливо, тихим и ровным голосом, но в последних фразах было столько яда, что хватило бы отравить всех присутствующих. — Простите, командующий, — подал голос Найл. — Могу я добавить кое-что? — Закклай кивнул, и Найл продолжил: — Все это очень интересно. Ты и в отчете так написала, но… Мне кажется, ты слишком хорошего мнения о нем и выдаешь желаемое за действительное. Или просто лжешь. Я вспомнил одно происшествие шесть лет назад… Порывшись в архивах, я убедился в своей правоте. — Он окинул взглядом зал и сказал, чуть повысив голос: — Трудно поверить, но шесть лет назад, когда этим двоим было только девять лет, они убили трех опытных грабителей. Конечно, это была самооборона, все законно. Но… Разве такое под силу обычному мальчишке? Человек ли он вообще? Можем ли мы доверить ему наше спасение? Кто-то крикнул: — Разумеется, нет! Это титан в облике ребенка! Он погубит нас всех! — Хватит с ним нянчиться! — крикнули из другого конца зала. — Убить, и все дела! — Казните его! Пока он нас не съел! — И девчонку тоже! — Да-да! Они заодно! — Нет! — взвизгнул Эрен. — Не смейте ее трогать! Он дернулся, будто хотел освободиться от цепей, и шум стал нарастать. В выкриках слышался страх, приправленный ненавистью. От шума и криков у Леви застучало в висках. Он почувствовал приближение приступа — как тогда, в кабинете Рода. В нем клокотала злоба, и ей нужен был выход. Перед глазами попыло красное. Эрвин вдруг обернулся к нему, что-то сказал, и Леви выдохнул. Им овладела ясность. Он точно знал, что теперь делать. Пока Закклай безуспешно призывал к тишине, Леви перепрыгнул через ограждение и оказался рядом с Эреном. От первого удара Эрена мотнуло, как тряпичную куклу. Выбытий зуб пролетел через зал и с громким, в наступившей тишине, звуком упал на пол. Эрен едва не захлебнулся кровью. Он не успел понять, что происходит. Леви бил его, не давая даже отдышаться. Кровь заливала рубашку Эрена, капала на пол. Леви действовал методично, выбирая места для удара. Перед глазами плыло красное, но он отгонял его. Это стоило ему нечеловеческих усилий. «Нельзя убить его, — говорил он себе. — Он нужен Эрвину живым». Вместе с тем в нем рокотал гнев. Хреновы Йегеры… Оба. Все из-за них. Надо было пришить Гришу, когда была возможность… — Леви, — вдруг донесся до него знакомый голос. Эрвин смотрел прямо на него. Цепной пес позволил себе лишнее, и хозяин велит прекратить. Леви последний раз пнул хлюпающего кровавыми соплями Эрена и взял его за волосы. — Ну, — сказал он громко, отчаянно пытаясь подавить дрожь во всем теле. — Вот он, ваш страшный титан! Так обделался со страху, что ответить не может, только хнычет. — Он ткнул сапогом в живот Эрена. — Так что, думаете, вы с ним справитесь? Я могу его удержать и одолеть. А когда придет время, я убью выблядка. Так что? Кому его отдать? Полицейским шавкам, которые живого титана в глаза не видали, или мне? Он замер. Тишина отдавалась звоном в ушах. Красное перед глазами мешало ориентироваться. Он с трудом отыскал лицо Эрвина и повернулся к нему. Эрена он все еще держал за волосы. Мальчишка только жалобно скулил. У Леви кружилась голова. Он чувствовал, что упадет, если разожмет пальцы, и так и стоял, слушая Закклая. — Итак, — разнеслось над залом, — я принял решение. — Погодите! — встрял Найл. — Если вы просто оставите его в Разведкорпусе… Не вызовет ли это проблемы в тылу? Сами видите, как теперь люди к нему относятся. Для всеобщего спокойствия не лучше ли… — Завали, — сказал Леви. — Или тоже в зубы хочешь? — Спокойнее, капитан, — произнес Закклай. — Командор, объясните своему подчиненному, что он не у себя в отряде. Или я его отправлю под арест. — Да, сэр. — Эрвин хмуро взглянул на Леви. — Я все же хочу ответить Найлу, если позволите. — Позволяю. Тем более что мне тоже интересно. — В ближайшей экспедиции мы докажем, что Эрен нам полезен, — сказал Эрвин. — Если же нет — тогда пусть решит суд. Закклай кивнул и встал. — Итак, решением суда… Из зала суда Леви и Эрвин выходили вместе. Леви шатало, и Эрвин привычным жестом поддерживал его. Леви его прикосновения почти не чувствовал. Эрена вели под руки двое рядовых разведчиков. Он еле переставлял ноги, из-за синяков на лице его было почти невозможно узнать. Эрвин вдруг увидел в толпе знакомую фигуру. Кенни отделился от зевак, толкавшихся у суда, и встал на пути у небольшой процессии. Хищный взгляд скользнул по Эрену, Эрвину и задержался на Леви. — Кто это тебя так украсил, шкет? — спросил Кенни. — Отвали, — отозвался Леви. — Твоя работа, бровастик? А? — Кенни подошел к Эрвину вплотную. — Если ты его хоть пальцем… — Съеби уже! — гаркнул Леви. Он уже более или менее пришел в себя после приступа. — Упал я, ясно? Кенни посмотрел на племянника. — Ладно, — сказал он. — Дело твое. Но если что… Он резко развернулся и пошел прочь. Леви вздохнул. Только этого ему не хватало! Уж жалости от Кенни ему точно не надо. Эрвин равнодушно скользнул по Леви взглядом, и они пошли к карете, которая должна была отвезти их к штабу.