The Fault in our Leap

      Пятый       Когда он в последний раз навещал своих братьев, они были в лучшем состоянии, чем сейчас.       На лице Бена была написана безошибочная тревога, адресованная Клаусу, сидящему рядом с ним. Клаус тем временем ерзал на стуле, его глаза рассеянно обшаривали все углы столовой, но были достаточно ясны, чтобы показать, что он не находится под воздействием наркотиков. Внимание Клауса было приковано к месту слева от головы стола. Он закатил глаза и был совершенно ошеломлен тем, что нашел там, что только он мог видеть. Призрака?       Лютер и Диего выглядели дерьмово, но Первый выглядел еще хуже с разбитой губой и носом. Диего, возможно, выглядел бы лучше, хотя он никого не обманывал со стиснутыми зубами и гримасой боли, которую он едва мог скрыть, когда двигался или устраивался на стуле.       Что, черт возьми, произошло за эти пять часов?       Обе его сестры, по крайней мере, чувствовали себя хорошо. Эллисон удобно устроилась рядом с Ваней, и когда она спросила, что случилось с Лютером и Диего, то получила неопределенный ответ и не очень прямой взгляд. Если бы не ее явно хорошее настроение, было бы очевидно, что она хотела поделиться с ними своими мыслями.       - Веселый денек? - Спросил Старк, блуждая глазами по столу и набивая рот лапшой.       Старк заказал множество китайских блюд на вынос, пиццу, пончики, чипсы и чизбургеры, к большому огорчению Пеппер, обнаружив, что никто не потрудился нормально пообедать, как будто она ожидала, что Старк будет ответственным взрослым. Брюс отсутствовал, благоразумно оставаясь у себя, а Капитан ушел ещё раньше. Старк настоял, чтобы они ели в столовой то, что в основном составляло вредную пищу, хотя это была веская причина, чтобы заставить кофе течь в это время дня; поэтому Пятый не собирался жаловаться. Более того, он как человек, который выживал за счет всего, что мог найти съедобного, в течение многих лет в почти бесплодном будущем, это был пир для него; пир, который повысит уровень холестерина, но тем не менее пир.       Когда Старк не отказался от прозвища "Старик", Клаус ошибочно подумал, что Старк уже проинформирован о ситуации с путешествием во времени Пятого. Пятый и глазом не моргнул, когда пнул Клауса по голени, чтобы тот замолчал.       Между Пеппер и Старком, от одного конца стола до другого, шутили, хотя Пятый в основном мог понять, что Пеппер опередила Старка на прогулке с детьми, что интернет-магазины были популярной вещью в эти дни, и частые "очень инициативные с твоей стороны, дорогая" от Старка. Пеппер, к счастью, демонстрировала восхитительную благопристойность против дерзких подмигиваний и двусмысленностей, брошенных ее второй половинкой через стол.       Потребовалось огромное усилие, чтобы не съежиться от нелепых острот Старка, и это заставило Пятого ошеломиться чистой нормальностью того, как проходит ужин.       Он первым извинился и встал из-за стола.       Он еще раз прошелся по своим уравнениям, находя странным, что он пришел к трем различным ответам, используя одну и ту же формулу. Он оделся, чтобы поспать, но время от времени возвращался на кухню за своей ночной дозой кофе. Там уже был готов свежий чайник, которым он воспользовался, прихватив чашку обратно в свою комнату. К десяти часам его расчеты превысили ограниченный запас бумаг, которыми он располагал. Он попросил у Джарвиса еще что—нибудь, а еще лучше-доску и маркер. ИИ сказал ему, что они будут готовы завтра.       Пятый не мог уснуть уже несколько часов, учитывая количество кофеина, которое он потребил в третий раз за сегодняшний вечер, так что он всё ещё копался в интернете, и к тому времени он считал его одним из самых полезных изобретений человечества. Узнать побольше о компании "Старка - Старк Индастриз" в перерывах между заправками на кухне-верный способ убить время, подумал он, если только не появится что-то более важное, например присутствие Бена.       - Водички пришёл попить, - сказал Бен, почти смущаясь, что прервал Пятого. Он потянулся к крану и наполнил стакан. - Уже поздно.       - Твоя правда, - ответил Пятый. - Но я читаю.       Бен что-то пробормотал, прижимая к себе стакан: - Завтра книг будет еще больше. Пеппер и наши сестры принесли нам немного. Я читал книгу под названием "Гарри Поттер". Напомни мне её тебе одолжить.       - У меня есть теория относительности этой Земли, - ровным голосом ответил Пятый. - Есть более насущные темы, чем художественная литература.       - Это объясняет, почему у тебя в основном учебники по физике и астрономии. Если бы ты потрудился воспользоваться дверью своей спальни, то нашёл бы их там.       Пятый сомневался, что названия не были среди электронных книг в планшете. - Я буду иметь это в виду. Спасибо.       - Спасибо тем, кто их тебе подарил. - Бен пожал плечами, пододвигая стул. - Эй, не поделишься со мной кофе?       Пятый налил ему чашку и пододвинул ее к брату, который пробормотал слова благодарности.       - Это горько, но теперь я понимаю, почему тебе он так нравится. - Бен положил еще два кубика сахара.       Пятый смотрел, как Бен неторопливо идет к холодильнику за молоком, и готовит смесь, которая пришлась ему по вкусу.       - Не то чтобы я возражал против компании, но почему ты все еще не спишь? - Спросил Пятый.       Из остальных его братьев и сестер, Бен являлся наиболее удобным для общения на едине. До исчезновения Пятого из Академии они часто проводили время вместе в дружеском молчании, оба были заняты чтением.       - Не могу уснуть.       - Так вот почему ты здесь бродишь?       - Вовсе нет. - Бен не смотрел на Пятого, когда говорил это. - Просто пить захотелось.       Бен искал что-то... кого-то, заключил Пятый. - Ты ищешь Клауса,- заявил он.       - Ну не прямо чтобы искал, - Бен признался. - Я его жду. Думал, он снова проберется сюда. Клаус сказал, что нервничает из-за того, что не может предоваться своим обычным порокам. Хотя я лично рад, что он продержался так долго. Может быть, он уже заснул. Не знаю.       Пятый нахмурился: - Кажется, он что-то увидел.       - Так и есть. Он продолжает говорить, что всё в порядке, как будто я не видел, как он пялится в пустое место. Это беспокоит меня.       - Мне бы хотелось снова стать призраком, чтобы увидеть, что с ним такое.       - Не надо, - отрезал Пятый. Он поймал свой тон, прежде чем повторить более твердо: - Ты мне больше нравишься живым.       — Эй, я не ... Блин. - Бен печально усмехнулся. - Я не говорю, что хочу снова умереть. Я говорю о вездесущей способности, которую ты позволяешь себе будучи призраком, и о том, что ты видишь то, что ты привык думать, не существует. Не очень-то весело, когда тебя не видят и верят, что ты там живешь, так что быть живым-это верх всего.       Пятый сделал большой глоток из своего стакана. - А каково это-быть на другой стороне?       - Ни холодно, ни тепло, - вспомнил Бен. - Ты часто путаешься, где находишься. Ты не знаешь, когда и где ты появишься, потому что все зависит от Клауса. Я думаю, мне повезло, что Клаус был так же одинок, что нуждался в моей компании.       Он смотрел вдаль, далеко за то место, где стоял Пятый.       - Знаешь что? Они ничего не имели против того, чтобы смотреть, как твой брат растрачивает свою жизнь, потому что рядом с ним никого не было. Клаус так же одинок, как и Ваня, когда думаешь об этом, со всеми вещами, которые он мог видеть, что никто из нас не мог.       Это было проклятие Клауса, так же как и у каждого из них. Лютер, чьи способности были наименее особенными, был отточен их отцом, чтобы быть лидером, и оказался наиболее приспособленным к усвоению принципов Реджинальда. Диего застрял на втором месте после Лютера, в равной степени ища одобрения их отца, которого он никогда не получал, и заставляя его привязываться к искусственному андроиду, запрограммированному быть тем, кем Реджинальд не был. Эллисон пришла из природы ее способностей, где ложь становится правдой, и после того, как она выросла под воздействием своих сил, все остальное было легко. Она не ошиблась, когда спросила, не было ли все, что она построила, основано на лжи. Способность Пятого путешествовать во времени давала ему возможность безрассудно нырять между временными линиями, и посмотри, куда это привело его, застрявшего в одиночестве на пустой планете в течение четырех с половиной десятилетий. Бен был уничтожен теми же самыми существами, которыми он манипулировал, что привело к его ранней могиле. Ваня была проклята разрушительностью того, на что она была способна, подталкивая Реджинальда к худшему. Тому, что он сделал, не было оправдания, но где-то в глубине души Пятый понимал, что заставило его сделать это.       - Меня не было с вами, - сказал Пятый извиняющимся тоном. Ему было жаль самого себя и свою семью. Он забежал вперед и не обратил внимания на предупреждение Реджинальда.       Бен как-то странно посмотрел на него, вероятно, думая, что он нечаянно уколол Пятого. А он этого не хотел. Сожаления Пятого о его исчезновении, о том, что он пропустил смерть Бена, и о том, что его не было рядом, когда их подобие семьи, которую им удалось построить, разваливались на части.       - Я думаю, если и есть что-то хорошее в том, что ты застрял в будущем, так это то, что ты пропустил всю семейную драму, - сказал он печально.       Губы Пятого дрогнули. - Ещё кофе?       Их жизнь могла бы стать одной гигантской мыльной оперой неблагополучной семьи, и Пятый не возражал против этого. По крайней мере, на этот раз он был ее частью.       Джарвис       Он не был глубоко религиозным человеком, но на смертном одре понятия рая и ада постоянно крутились у него в голове. Он знал, как блуждали его мысли в последние недели жизни, погружаясь в далекие воспоминания о юности, главным образом об Анне, которая умерла пять лет назад. В свои последние часы она надеялась, что попадет в рай, где все будет прекрасно, где она будет терпеливо ждать его. Джарвис заверил ее, что у такого человека, как она, не будет никаких проблем с попаданием в царство Бога. Она была хорошим человеком, и он признался, что не знает, чем заслужил такую жену, как она.       Его время пришло летним вечером, и там стояла Анна, с ее молодым лицом и рыжими кудрями, одетая в свое любимое цветастое платье. Она поманила его за собой, и Эдвин с готовностью последовал за ней.       После этого не было никакого рая, только одностороннее зеркало, где он мог наблюдать за состоянием живых после того, как покинул его. Анна извинилась, что это было не то, чего он ожидал, но, честно говоря, с ней везде был рай. Эдвин был счастлив оставаться таким, даже если это означало вечность, так долго, что Анна оказалась рядом с ним.       Мария появилась рядом с Эдвином после его похорон, но Говарда не было. Когда Эдвин спросил, его супруга сказала, что Говард привязался к их убийце, потому что их смерть оказалась не случайной. Она не стала вдаваться в подробности, сказав, что есть два места, куда она будет перемещаться взад и вперед, одно рядом с Говардом, а другое с Тони. Эдвин вспомнил траур по своим покойным хозяину и хозяйке, оплакивал Тони, который не мог оплакать своих родителей. Мария попрощалась с ним и Анной и сказала, что они еще увидятся.       Было что-то познавательное в наблюдении за людьми, оставаясь невидимым. Ты узнаешь многое об отдельных людях: их тики, их триггеры, их причины, их истории. В загробной жизни не существовало понятия времени, поэтому скука никогда не была проблемой. Иногда он проводил время, разговаривая с Анной или какими-нибудь призраками, которых встречал.       Часто он наблюдал за Тони.       Долг Эдвина как дворецкого семьи, возможно, и закончился, но не для Тони. Это было похоже на то, когда он был жив, наблюдая, как Тони строил и мастерил день и ночь, забывая есть и спать, что даже Анна выражала беспокойство. Тони был Эдвину как сын, которого у него никогда не было, и ему было больно видеть, как он отдалился от своего отца и даже от матери, которую Тони любил больше, чем отца.       Что Эдвину не нравилось, так это то, что Тони по вечерам оплакивал его уход в течение двух месяцев после кончины Эдвина. Это бесконечно расстраивало Джарвиса, потому что он не мог ничего сделать, кроме как стоять и смотреть. Когда он попытался дотронуться до плеча Тони, его рука проходила сквозь него, и до него дошло, что он проведет вечность, наблюдая за Тони вот так.       Эдвин надеялся, что Тони справится с горем. И он делал это, постепенно, пока безразличие, которое он видел в Тони, не превратилось в неотъемлемую часть его самого. Тони был оторван от окружающих его людей и всего мира, за исключением своих изобретений. Возможно, ему не понравилось бы это слышать, но в нем было больше от Говарда, чем от Марии.       Тони обладал блестящим умом, и по мере того, как Эдвин наблюдал за тем, как он преуспевает еще больше и как все окружающие Тони тяготеют к этому яркому человеку, Эдвин также видел, как на Тони накладывается все больше и больше слоев. Было уже слишком поздно осознавать, что много лет назад Тони был взрослым во всех смыслах, кроме возраста.       Эдвин и Анна были с Марией, наблюдая, как Тони пьет, заводит разные романы с женщинами, спит минимум раз в три дня, ест все, что может найти если он помнит,—и если он не утопает в алкоголе, с кофеином. Мария ни разу не выказала своего неодобрения, но и её улыбки они не замечали.       Для Эдвина здесь было счастье, но не для его супруги.       Тони уделял "Старк Индастриз" ничтожно мало внимания, и его образ жизни продолжался. Затем Эдвин медленно заметил, что вокруг него появляется все больше и больше призраков. Они были менее солидны, чем он, Анна и Мария, и говорили на иностранном языке. Их гротескные формы вызывали тревогу, потому что они были похожи на трупы военных после бомбежки, и что выводило Эдвина из равновесия, так это то, что они были душами, злыми на Тони.       Объяснение этому пришло, когда Тони был похищен в Афганистане на три месяца, ранен той же самой взрывчаткой из Старк Индастриз.       Все трое были там, беспомощные, как и Тони, запертый в пещере, с осколком шрапнели в опасной близости от сердца. В их нефизических телах возникло уродливое движение, ожидая, что Тони появится рядом с ними, когда он будет входить и выходить из сознания. Это было, когда каменное лицо Марии скривилось, оплакивая своего сына.       Эдвин не был религиозным человеком, но он молился любому божеству, которое слушало его, чтобы спасти Тони. Каким-то чудом кто-то прислушался и дал Тони силы и волю, чтобы выжить и сконструировать металлический скафандр с оружием.       Добрый человек, который поддерживал жизнь Тони во время его плена, ненадолго появился. Они поблагодарили его, и Мария крепко обняла его, горячо бормоча слова благодарности. Его звали Хо Инсен, и он улыбнулся, услышав их добрые слова. На его усталом лице было написано удовлетворение, когда он попрощался, сказав, что ему лучше идти, потому что его ждут жена и дочери.       Эдвин вспомнил, как пристально смотрел на Анну, и только тогда она объяснила, что тоже могла быть там, когда ждала его, и Эдвин понял, что или, скорее, кто их держит.       Он не возражал. Тони может и не видеть их, но они должны быть рядом, чтобы поддержать его. Эдвин был рад, когда Тони принял близко к сердцу последние слова Инсена о том, что он не должен тратить свою жизнь впустую. Он боролся, но нашел свою цель, нашел лучшее применение своему гениальному уму. Это была опасная мотивация, которая ставила его жизнь на карту больше раз, чем они могли сосчитать.       Тони в конечном счете раскрыл своего истинного врага, который использовал индустрию Старка для производства оружия, которое питало войны и вызывало смерть призраков, которые задержались вокруг него. Обадая Стейн был злобным духом, который даже после смерти был ревнив и полон ненависти. Какое-то время он был прикован цепью, неспособный двигаться дальше из-за того, что не находил покоя, но он был бессилен против них, защитников Тони, и клада ненавистных призраков людей, которых он косвенно убил. Падение Стейна на другую сторону принесло мир некоторым призракам, которые преследовали Тони, в то время как некоторые все еще оставались, но они были менее злобными и часто молодыми жертвами, которые не были достаточно зрелыми, чтобы знать, что происходит и что делать дальше без руководства.       Эдвин узнал, что, будучи хорошо сформированным призраком, он обладал неким подобием способности отгонять упрямых духов, которые хотели бы беспокоить Тони. Эдвин был уверен, что у Тони не было экстрасенсорного восприятия, но мстительные духи иногда могли найти способ причинить вред, если они были чрезвычайно решительны, как Иван Ванко, который дал им трудное время. В конце концов, они одержали верх, не позволив потревожить Тони с другой стороны.       Дни и годы, которые прошли с Тони, пролетели также мимо Эдвина, Анны и Марии. Тони нашел истинную преданность от своего давнего лучшего друга, полковника Роудса, и честное товарищество от Пеппер, которое вызвало удовлетворенную улыбку на лице Марии. У него появился друг в Хэппи Хогане, и хотя круг Тони был невелик, он в конечном итоге вырос среди его славы Железного Человека. Эдвин был там, когда Тони усовершенствовал ИИ, названный его именем, и включил его в свой костюм Железного Человека голос Д.Ж.А.Р.В.И.С.А, возможно, не звучал так же, как у Эдвина, но было приятно, что его поминают таким образом.       Тони стал частью команды героев, которые защищали землю. Маловероятная группа людей, которая сражалась против инопланетян. Эдвин назвал бы это абсурдом, если бы не видел их собственными глазами, но в постоянно меняющемся мире, где жил Тони, что вообще было невозможно?       Возможно, он и попадал в опасные для жизни ситуации, когда его друзья и близкие, затаив дыхание, ждали его спасения, но Тони был счастлив в своей профессии, где он находил смысл в жизни, с которой раньше был обособлен. Безразличия, к которому он привык, больше не было, особенно когда он взял семерых детей, которые, казалось, появились из ниоткуда в один прекрасный день.       Были сомнения в способности Тони справиться с ними. Тем временем Эдвин знал, как упорно Тони старается сделать все правильно. Решение Тони было спонтанным, как и большинство его прошлых решений, но Эдвин был уверен, что сделал правильный выбор. Тони нуждался в детях так же, как они нуждались в нем, и хотя результаты еще не были очевидны, Эдвин надеялся, что Тони будет меньше спать беспокойно.       Но вот на что Эдвин не рассчитывал, так это на то, что кто-то из детей сможет его видеть и слышать.       - Ты можешь меня видеть? - спросил он, когда первый шок прошел. - Ты слышишь меня!       Мальчик устало посмотрел на него: - Я думал, в башне нет привидений. Думал, что у Тони нет с собой его привидений.       - Здесь и раньше были привидения, но их отгоняли. - Он мог видеть мертвых, с волнением понял Эдвин. Мальчик мог видеть мертвых. — Это ... у тебя есть способности.       - Как и у шести других моих братьев и сестер, - сказал мальчик с легким безразличием. - Вы мне не ответили.       - О чем ты спрашивал?       - Про пылесос.       - О. Да он есть. А еще щётка и швабра, - услужливо подсказал Эдвин. - Как тебя зовут?       - Клаус, - сказал мальчик, почти не решаясь сказать ему. - Ты странный.       - Нет, я Эдвин Джарвис. Приятно познакомиться, Клаус.       Клаус скривился: -А ты странный,- повторил он. - Для призрака.       - Правда? - Эдвин потешался над ним. Было какое-то головокружение от знакомства с Клаусом, живым мальчиком, который мог видеть дух мертвеца. - Что заставляет тебя так говорить?       - Во-первых, они не представляются мне как английские джентльмены, - сухо заметил Клаус, берясь за метлу и швабру.       - Ты не встречал английского призрака?       - Мистер, я встречал много призраков за свою жизнь—англичан, американцев, русских, азиатов,—но очень немногие из них были так вежливы, как вы, - сказал он. - Обычно они начинают приставать ко мне, как только понимают, что я их вижу.       - Вот это уже невежливо, - неодобрительно заметил Эдвин. Одна только мысль о привидениях пугала детей возраста Клауса, а что может быть страшнее, чем реальность приведений?       - И как ты реагируешь?       - Притворяюсь, что их там нет, но это легче сказать, чем сделать, да? Скажем так, я импровизирую, чтобы отвлечься. - Клаус на секунду задумался. - Почему я тебя раньше не видел?       - Я часто бываю там, где сейчас находится мастер Тони, но мне хотелось бы думать, что я живу и на этом этаже.       - Да. Вы случайно не родственник этого парня? - Спросил Клаус, указывая на потолок.       - На самом деле я тот человек, в честь которого назван ИИ, - согласился Эдвин. - Я был дворецким Старков, а ИИ изначально создавался как домашний помощник.       - И как же это вышло? У него нет тела.       - Да, но он может выполнять самые простые поручения, такие как звонки и заказы.       - Имеет смысл. - Клаус взглянул на Эдвина, словно ожидая, что тот что-то скажет. Когда он замолчал, мальчик вздохнул.       - Ну и какова ваша история?       - О, я уже восемнадцать лет присматриваю за Тони вместе с женой и матерью мастера Тони, с тех пор как умер. Сейчас их здесь нет, но ты увидишь их позже. Я уверен, что они будут рады узнать, что живой мальчик может видеть и говорить с ними. Не то чтобы мы устали от общества друг друга, но мы можем разговаривать только с призраками.       - Так долго? - Мальчик поморщился. - У вас довольно сильная обида или что-то в этом роде?       - Нет, вовсе нет. Я умер в своей постели, как и моя жена до меня, хотя я не могу сказать то же самое о моей покойной хозяйке, - поделился Эдвин.       Он никогда не спрашивал о смерти Говарда и Марии, но это была явно было страшно.       - Но уверяю тебя, мы здесь не из-за обид.       - Дай угадаю. - Клаус вызывающе скрестил руки на груди. - Вы не были удовлетворены своей жизнью. Рабство и все такое.       - Хм, нет. Мне хотелось бы думать, что я жил плодотворно и получил свою долю удовольствия, - сказал Эдвин с улыбкой. Он вспомнил, как работал с агентом Картер, которая была активна в свои лучшие годы. Эдвин был счастлив, что, несмотря на это, он не упустил многого в своей жизни.       - Быть здесь - это выбор, который мы с женой сделали давным-давно: оставаться рядом с мастером Тони.       - Я вам не верю. - Клаус отчаянно защищался. - Вы не можете быть здесь и ничего не хотеть. Тот факт, что вы здесь, счастливый, и разговариваете со мной, говорит об обратном. Выкладывайте сейчас, пока я здесь, чтобы потом не беспокоить меня наверху.       - Неужели это так невероятно, что я просто рад знакомству с таким человеком, как ты, способным разговаривать со мной? - Мягко спросил Эдвин после тщательного обдумывания.       - А ты не встречал покойного близкого родственника, который мог бы быть таким же? По моему опыту общения с другими призраками, обычно это были бабушки и дедушки. Разве не так...       Клаус бросил на него сердитый взгляд и побежал к лифту.       - Это было очень бестактно с твоей стороны, - укоризненно сказала Анна позже, когда Эдвин рассказал ей, что произошло.       - Ты спросил, потерял ли мальчик членов семьи. А что, если это так? Это нехорошо.       - Я знаю. Наверное, я был взволнован. Мы никогда не встречали такого человека, как он, того, кто действительно обладает шестым чувством.       - И он мальчик, который, судя по репутации призраков, не имеет приятных встреч с такими, как мы, - сказала она, всегда голос разума.       - Ты должен извиниться.       Он так и сделал—или попытался сделать. Клаус решил не обращать внимания на его присутствие в столовой. Эдвин никогда раньше не был в одной комнате с Клаусом и его братьями и сестрами. И Клаус сказал, что у них у всех есть способности? Это интригует.       Эдвин также не мог не заметить, что вместе с Тони и Пеппер они составляют огромную семью из девяти человек.       После этого они разошлись, и Клаус поспешил в свою комнату, не глядя в его сторону, намеренно избегая его. Эдвин мог бы легко последовать за ним, но это было бы слишком навязчиво. Он терпеливо ждал появления Клауса, пока не решил оставить мальчика в покое.       За два часа до полуночи Клаус пришел искать его, одетого в пижаму и одеяло на плечах, на том же этаже, где они впервые встретились.       - То, что ты сказал раньше, - начал мальчик первым, почти задыхаясь. Неужели он бежал?       - О том, как отгонять призраков. Это правда?       Клаус был взрослым мальчиком, которому нужно было спать по крайней мере восемь часов, но Эдвин не мог найти в себе силы отослать Клауса.       - Да. - Эдвин дружелюбно улыбнулся и спросил: - А что бы ты хотел узнать?