Волк и Феникс

Интерес. Вот что почувствовал Артур, увидев на следующий день молчаливую служанку, вошедшую в его комнату в башне. Она была примерно возраста той девочки Лиры из другого мира. Шестнадцать или семнадцать? У нее были длинные каштановые волосы и удивительные светло-зеленые глаза. Ее деймон-мышь сидел у нее на плече. Деймон был белоснежного цвета с черными пятнами по всему его маленькому телу. — Я думал, что мой отец пришлет какого-нибудь охранника оставить мне еду и бросить на меня угрожающие взгляды. Я не ожидал увидеть кого-то вроде тебя. Как тебя зовут? — непринужденно спросил Артур, поглощая еду. — Офелия, милорд, — девушка выглядела настороженной в его присутствии. — Зовите меня просто Артур. В данный момент я чувствую себя скорее пленником, чем принцем. И прямо сейчас я бы предпочел быть подальше от Камелота, — честно признался Артур. — Можешь сказать, что с Мерлином? Как он там? — Как странно, — Офелия озадаченно посмотрела на него, — что именно вы беспокоитесь о нем, хотя сами сдали его. Я многого не знаю… но определенно ничего хорошего для него. Его деймон феникс был подчинен. Колдун находится под контролем короля Утера… — Она замолчала, словно хотела продолжить, но передумала. Вместо этого сказала другое, — я слышала, что рыцари, все еще верные вам, сомневаются в вашем поступке. Вы сбежали с Мерлином как близким другом, но теперь ваше отношение к нему резко изменилось… Прошу прощения, мне не следовало подслушивать. Моя мать всегда говорит мне, что любопытство погубит меня однажды. — Наоборот, — сказал ей Артур, отмахиваясь от ее извинений, — мне нужно знать, что происходит, и чем больше ты узнаешь, тем лучше. Честно говоря, не удивительно, что некоторые рыцари сомневаются в моем здравомыслии. Я сам не могу уже доверять себе. — Зачем вы его предали? Что случилось? — Это сложно… Ты можешь сесть, если хочешь. Сядь на свободный стул, — предложил Артур. —Конечно, мой Л-Артур, — быстро поправилась Офелия. Она села на стул по другую сторону стола. — Ты сделал паузу раньше. Что ты собиралась сказать? Что-то о Мерлине, так? — Возможно, прошлой ночью король послал за Мерлином, чтобы тот провел ночь в его спальне.… — Он использует его как грелку для постели?! — перебил Артур, почти выкрикивая слова в своем возмущении. — Я не могу точно утверждать этого, но поскольку он теперь находится под контролем короля…король может делать с ним все, что пожелает. — Мой отец ненавидит его. Должно быть, он делает это назло мне, — раздраженно решил Артур. — Он позаботился о том, чтобы распространить слухи, которые дошли бы до меня. — Но ты сдал Мерлина… С точки зрения короля, тебе наплевать на Мерлина, — заметила она. — Мне кажется немного глупым, что король испытывает тебя. — К сожалению, он не верит, что я отвернулся от Мерлина. Вот почему он запер меня здесь и решил делать с Мерлином все, что взбредет в его голову. Он хочет посмотреть, как я отреагирую. Чтобы узнать, кому я предан…и я не уверен, почему я рассказываю тебе все это… Офелия мягко улыбнулась. — Я сохраню это между нами, обещаю, — заверила она его, когда ее деймон-белая мышь скрестил ее грудь и устроился на другом плече. Деймон с интересом уставился на Артура. — Так кому вы преданы? — Точно не моему отцу. Мне плевать, если эту звучит как измена. Он сумасшедший. — Безумный Король… — невыразительно заметила Офелия, и Артуру стало не по себе от внезапного напоминания о прозвище его второго " я " — Безумный Принц. Воспоминание о Принце определенно не улучшило его настроения. Офелия снова заговорила, прежде чем Артур попытался сменить тему. — У меня есть маленький двоюродный брат, — ему одиннадцать, — который владеет магией. Так что я не совсем согласен с верховенством закона короля Утера. — Хорошо, что мы оба согласны с этим. Как зовут вашего кузена? — Бран, — коротко ответила Офелия. С улыбкой она встала, — в любом случае, мне пора идти. Увидимся завтра. К сожалению, один из охранников будет кормить вас до конца этого дня. Он, вероятно, также бросит на вас угрожающий взгляд. Извините за это, — сказала она, мягко извиняясь и лукаво возвращаясь к предыдущему замечанию Артура о том, что он ожидает охранника. — Я утомил тебя? — Нет, вовсе нет. Есть просто другие дела, которые я должна сделать в первую очередь, — заверила его Офелия. — До встречи, Артур. Она вышла из комнаты с его пустой тарелкой. — Я не думаю, что ее деймон-настоящий деймон, — заговорила Крола после того, как Офелия ушла. — Сомневаюсь, что она просто служанка. — Согласен. Это было странно. Ее деймон, казалось, еще не определился, но это невозможно. К этому времени у нее уже должен быть сформировавшийся деймон. Хотя я не чувствовал, что ее деймон должен был быть мышью… — заметил Артур. — Я никогда раньше не был так озадачена другим деймоном. И я не думаю, что это связано с неопределившимся деймоном. Здесь что-то большее, — проницательно заявила Крола. — Я думаю, возможно я могу доверять ей… Сейчас у меня не так много вариантов. И она даст мне необходимую информацию. У нас есть только предчувствие, верно? Ее деймон не изменил форму, так что, возможно, он действительно сформировался, и мы слишком осторожны. — Ее деймон ни разу не заговорил, — заметила Крола. — Тогда в следующий раз, когда я увижу Офелию, я попрошу ее поговорить с ее деймоном, — легко решил Артур. — Это не должно быть проблемой. Больше всего Артур сейчас надеялся, что Привратник свяжется с ним. Ему не терпелось увидеть его, чтобы найти способ вытащить Мерлина из положения, в которую его поставил Артур. Король Мерлин хотел бы помочь Мерлину, верно? В конце концов, они были альтернативными версиями друг друга. Конечно, король закрыл глаза на манипуляции Блейкни, заставившим его предать Мерлина, но на карту была поставлена судьба всех миров. Артур ненавидел решение предать, но он сделал это, и теперь пути назад не было. ~ * ~ К счастью, в тот вечер Привратник действительно пришел к Артуру. Когда Артур увидел его, ему не потребовалось много времени, чтобы угадать имя этого человека. — Тебя зовут Ланселот, не так ли? Человек, похожий на тебя и носящий это имя, подарил мне Экскалибур. Должно быть, он был альтернативной версией тебя. — Да, вы правы. Меня зовут Ланселот, — подтвердил он. — Могу присесть? — вежливо спросил он. Артур кивнул, махнув рукой напротив стола. Ланселот признался: — Я никогда не встречал альтернативную версию себя. Вы знаете, где он находится? Артур пожал плечами. — Ланселот из моего мира сказал мне, что он больше путешественник. Я видел его только один раз, когда он вручил мне Экскалибур. Это было несколько месяцев назад, когда я был в изгнании. Я не знаю, где он сейчас, — сообщил он другому мужчине. — Как ты пробрался в мой мир, если проход должен быть закрыт? — удивился Артур. — Привилегии Привратника. Кто-то всегда должен иметь доступ ко всем мирам, даже если они закрыты для остальных. И чтобы вы знали, это не я закрыл проходы. В этом замешан Привратник Другого королевства. Но, как и другие Привратники, я должен был следовать Кодексу Привратников. Что если одно королевство закроет доступ к одному или нескольким мирам, остальные Привратники должны сделать то же самое. В противном случае сеть проходов была бы перегружена потоком, поступающим от других проходов. Это может привести к серьезному повреждению сети. — Прекрасно, — вздохнул Артур. — Я поверю тебе на слово. Так ты сказал королю Мерлину, что я хочу встретиться с ним? — Да, я получил ваше сообщение от Стрельца, — Ланселот выглядел извиняющимся. — Мне очень жаль, но Король Мерлин в данный момент очень занят. Он не может встретиться с Вами прямо сейчас. В конце концов, это ваш мир и ваш Камелот, и, следовательно, больше ваша ответственность. Я уверен, что ты справитесь с этой ситуацией самостоятельно. У тебя есть Экскалибур, а также способность поглощать магию… Артуру стало интересно, чем так занят Король Мерлин. Черт бы его побрал. Но он решил, что разумнее не комментировать этот момент, и вместо этого перешел к другому вопросу. — Моя способность поглощать магию бесполезна. Я не могу использовать магию, пока колдун не произнесет заклинание, — отметил Артур, чувствуя себя бессильным. — И что-то не вижу очереди из колдунов. — Просто помните об этой возможности, — посоветовал ему Ланселот. — Хорошо, — неохотно согласился Артур. Он заметил многозначительный взгляд, брошенный на него Ланселотом. Артур что-то упускал. Как его способность поглощать магию могла помочь ему сбежать из этой башни? Ни один маг не приходил к нему в башню, и поглощение чьей-то магии не поможет ему преодолеть магическую защиту башни. Использовать Экскалибур для побега в другой мир не лучший вариант. Точнее он не сможет уйти далеко, так как Мерлин все еще находился у его отца. Артур не сможет не вернуться отомстить, если его отец убьет Мерлина, узнав о побеге Артура. Нет. Он не оставит Мерлина. Если он и хотел сбежать в другой мир, то только с Мерлином. И в любом случае, побег не поможет решить проблему его тирана-отца, правящего Камелотом. Артуру нужно было решить эту проблему, а не убегать от нее. Ланселот прервал его размышления. — У нас ваша подруга Гвиневра. Насколько я слышал, у нее все хорошо. Она осталась у матери Короля Мерлина. Конечно, она пришла в мой мир еще до того, как произошло это закрытие. — Я не знаю, радоваться мне или сердиться. Надеюсь, она пошла добровольно. Или Король Мерлин забирает всех иномирцев без их согласия, как меня? — У тебя определенно есть проблемы с королем, — нахмурившись, заметил Ланселот. — Но нет. Это я нашел Гвиневру. Она была в бегах. Ваш король Утер хотел убить ее из-за ее близости к покойной леди Моргане. Гвиневра сказала мне, что Утер считал, что она тоже владеет магией. Что леди Моргана, возможно, «поделилась» с ней частью своей магии, чтобы защитить ее. И конечно, с твоим магическим запретом в этом Камелоте — этого было бы достаточно, чтобы ее казнили. — Подожди — мой отец не говорил ей, что подчинит ее деймона, потому что она якобы колдунья? — Только то, что он пытался убить ее, — покачал головой Ланселот. — Возможно он понял, что на самом деле она не обладает магией. Он просто давал повод убить ее. Мой отец хотел бы ее смерти, так как знал, что она никогда не будет на его стороне. Что она всегда будет верна Моргане даже после ее смерти. — Иначе Утер усмирил бы деймона Гвиневры? Чтобы иметь контроль над еще одним магом? — закончил Ланселот. — Да, — Артур кивнул. — И теперь есть два возможных исхода для колдунов, пойманных моим отцом: казнь или подчинение их деймонов. Казнь в этом случае более милосердна. Быть под его контролем — смерть будет даром небес по сравнению с этим. — Деймон вашего Мерлина был подчинен, верно? Я понимаю, что вам тяжело было предать его вот так. — Я предпочитаю не говорить об этом. Мне хочется ударить кого-нибудь по лицу каждый раз, когда я думаю о том, что я сделал. Мерлин никогда не простит мне моего предательства. Он должен быть наполовину сумасшедшим, чтобы даже подумать о том, чтобы простить меня. — Мне жаль говорить тебе это…но хотя твое предательство действительно ослабило силы Принца, Мерлин также сыграл важную роль. Миры не будут спасены от угрозы Принца, если Мерлин не сыграет ее. — Что за роль Мерлина? — Глаза Артура сузились, — и почему Блейкни не рассказал мне об этом? — Возможно Блейкни не сказал тебе, потому что ты должен был знать только свою роль. Не Мерлина, — разъяснил ему Ланселот. — Как только Мерлин снова придет в себя, ему придется по-настоящему простить тебя за твое предательство. Никакого контроля над разумом, никакого принуждения. Он искренне, в глубине души, должен простить вас за то, что вы сделали. — Я не думаю, что это случится. Мерлин этого не сделает. Он видел, как я отвернулся от него. Я не могу представить, чтобы он простил меня. Черт возьми, — выругался очень расстроенный Артур. — Думаю, наш разговор окончен. Но я хочу, чтобы ты предупредил, когда врата между нашими мирами снова откроются. Пошли хотя бы своего феникса. — Хорошо. Ваше право. Но помните: вы можете поглощать магию. Кого-то или чего-то… — намекнул ему Ланселот. После этого небольшого полезного совета Ланселот — Привратник исчез с помощью магии. — Здесь есть какой-то смысл… — заговорила Крола. Она сидела за столом рядом с Артуром. Он был уверен, что Крола думала о словах Привратника, пока Артур разговаривал с ним. — Башня имеет сильную магическую защиту, — Артур кивнул, понимая, к чему ведет его деймон. — Но я никогда раньше не вытягивал магию из неживого существа, поэтому не знаю, точно сработает ли это. — Все бывает в первый раз. И если ты уничтожишь магию башни, то сбежать будет легче. — Но это сработает лучше, если я смогу использовать магию, которую я поглотил. Я не могу сделать это без колдуна, — Артур напомнил Кроле о недостатке плана. К счастью, у Кролы был уже ответ. — Или колдуньи, Артур, — заметила она. Артур несколько мгновений смотрел в пустоту, прежде чем продолжить. — Что ж, завтра, безусловно, будет интересно, — задумчиво произнес он. — Полностью согласна, — сказал Крола. ~ * ~ — Я знаю о пророчестве. И ты знаешь, что я сирота. Меня нельзя убивать. Верни меня обратно прямо сейчас! — потребовал мальчик. Он потеребил плоский и тонкий золотой браслет на запястье. — И сними с меня этот браслет, — добавил он. Король Мерлин вздохнул. Он спокойно сел рядом с десятилетним мальчиком на кушетку в покоях Придворного врача. — Тогда ты также должен знать, что ты — версия меня из другого мира. И я не хочу тебя убивать. Я бы не смог жить с мыслью, что тебе пришлось умереть, основываясь на словах пророчества. Даю слово. — Тебе будет грустно, если я умру? — скептически спросил его сирота. — Мой отец ненавидит тебя. Он сказал, что ты не остановишься, пока не убьешь меня. — Ну, он лгал тебе. Я всего лишь хочу защитить тебя, — заверил его король Мерлин. — Кара? — он подозвал Придворного врача. — Привет, — Она подошла к ним с прозрачным флаконом в руках и тепло улыбнулась сироте. — Я Придворный врач. Ты знаешь, что в этом флаконе? Голубые глаза мальчика подозрительно прищурились, хотя на лице застыло любопытное выражение. Кара позволила ему подержать флакон, в котором был золотой вихрь энергии, смешивающаяся с уродливой черной энергией. — Конечно, — мальчик поднял глаза, — это моя магия. Золота часть. Темная часть не моя. Я не знаю, откуда она. — Кара нашла это внутри тебя — как ты хочешь, чтобы я тебя называл? Я слышал, тебе не слишком нравится, когда тебя называют Мерлином. Хотя это имя дала тебе твоя мать, верно? — Я был очень маленьким, когда умерла моя мать, — сирота пожал плечами. — Мне сказали только, что это мое имя при рождении. Но я не хочу делиться именем с птицей. Меня зовут Гвидион. Мерлин решил, что лучше всего будет называть сироту под другим именем. Мальчик будет чувствовать себя отдельной личностью, а не просто версией человека в одном мире. — Тогда ты будешь Гвидионом, — мягко согласился он. — Возвращаясь к делу, Кара проверила твою магию, чтобы убедиться, что с этой частью тебя все в порядке. К сожалению, она обнаружила эту черную энергию — скорее всего, темную магию. Возможно, сейчас ты не чувствуешь негативного влияния этого смешения магии внутри, но мы опасаемся, что в будущем оно будет отравлять тебя. И ты можешь умереть. Я уверен, что ты захочешь, чтобы внутри тебя была только твоя собственная магия. — Как темная магия проникла внутрь меня? Ты думаешь, мой отец вложил его в меня без моего ведома? — предположил Гвидион. Он казался расстроенным. — Гвидион, его не просто так называют Принцем Тьмы. Он может заботиться о тебе, чтобы потом воспользоваться твоей магией. Объединяя твою силу и темную магию, он получает безграничные возможности. Твой отец использует тебя как источник энергии, и чтобы усилить силу твоей магии, он вливает в тебя темную магию. К сожалению, за эту силу он платит твоим здоровьем, — взволновано объяснил Король Мерлин. Гвидион выглядел задумчивым. Король Мерлин почувствовал, что мальчик начинает сомневаться в доверии, которое он питал к своему приемному отцу, Принцу Тьмы. — Я хочу увидеть это своими глазами. Возьми немного моей магии, — приказал Гвидион. Мерлин подозвал придворного врача. — Отлично! Уверен? — Да, — кивнул Гвидион, — Я согласен. Кара провела рукой по его предплечью и извлекла образец магии мальчика. Гвидион растеряно смотрел, как чужая темная магия смешивается с его изначально золотой магией. — Эта черная магия повредит мне в будущем? — заключил Гвидион. — Да. Ты должен прожить долгую жизнь, Гвидион. А эта темная магия внутри тебя помешает этому. К счастью, мы можем тебе помочь. Кара может удалить из тебя темную магию, отделив ее от твоей собственной магии. Может немного быть больно… — Но после этого, дитя мое, ты будешь обладать только той магией, которой должен был обладать, — заверила его Кара. — Больше никакой отвратительной темной энергии, медленно заражающей твое тело. Ты сможешь прожить хорошую, долгую жизнь. Подумайте обо всех великих вещах, которые ты мог бы сделать, если проживете дольше Гвидион, казалось, обдумывал ее слова. — Я хочу, чтобы ты избавился от черной магии, пожалуйста, — попросил Гвидион, его голос внезапно стал тихим, почти застенчивым. Затем он посмотрел на браслет на своем запястье. — Что делает этот браслет? — Браслет гарантирует, что ты останешься в этом мире, по крайней мере, на данный момент, — объяснил ему король. — В будущем я, возможно, сниму его с тебя. Но это мера предосторожности. — Значит, я все еще могу пойти куда угодно в этом мире, а не просто остаться в Камелоте? — Да. Этот мир довольно велик. Я думаю, ты не будешь скучать. — А как насчет кого-то моего возраста? — спросил Гвидион. — Скоро у нас будет Праздник Благодарности в честь Бога Магии. На праздник придет много детей твоего возраста. Ты не пожалеешь. — Хорошо. Не терпится увидеть, — сказал Гвидион с легкой улыбкой. — Теперь я оставлю тебя с Карой, — закончил король Мерлин, улыбаясь ему в ответ. Он чувствовал облегчение, что Гвидион стал сомневаться в действиях Принца Тьмы. ~ * ~ Во сне память не помощник. Мерлин, безусловно, знал его имя и знал, что у него есть магия — его прекрасная магия — он не мог представить себе жизнь без нее. Он вспомнил, что его мать звали Хунит. Ее деймон — кот в оранжево-кремовых тонах, Сипло (польск Теплый), был так ясен в его сознании. У него было много приятных воспоминаний о успокаивающе знакомом присутствии кота рядом с его матерью. Прежде чем определиться, Злота несколько раз превращалась в котенка, чтобы поиграть с Сипло. Мерлин часто вспоминал Злоту, когда она была котенком, с энтузиазмом пристававшим к Сипло, но, к счастью, деймон его матери воспринял игривость так же спокойно, как его мать отнеслась бы к Мерлину. Злота теперь восседала у него на плече в виде ало-золотого феникса — успокаивая его своим присутствием постоянно и неизменно. Теперь он мог рассчитывать только на нее. В этом он не сомневался. В этом сне Мерлин наконец почувствовал себя свободным, свободным думать самостоятельно, свободным делать то, что он хотел. Но он не мог точно вспомнить, почему эта свобода была так важна, так дорога ему в этот момент. Что случилось? Почему ему казалось, что он так ужасно хотел пить, и теперь, только сейчас, в этой тихой красоте леса его мечты, он мог, наконец, выпить воду, которую так желал? Мерлин вздохнул, наслаждаясь своим пребыванием в мирном лесу. Он подошел к старому дубу и сел. — Останься со мной, Злота. Мне кажется, что-то не так, — тихо сказал он. Мерлин хотел бы знать, в чем дело. — Думаю, что ты прав, — прокомментировала Злота. Она покинула его плечо и устроилась у его бедра. Мерлин провел рукой по ее пушистому телу и почувствовал, как его беспокойство улеглось от близости со своей любимой Злоты. Мерлин откинул голову назад на твердую кору дерева. — Ты помнишь замок? Был один конкретный, но я больше ничего не могу вспомнить об этом… — безнадежно признался Мерлин. — Замок был опасным местом, — угрюмо признала Злота. — Да, — Мерлин кивнул, — и все еще остается таковым, — сказал он, хотя и не был уверен, почему он так подумал. Откуда ему знать? Тем более, он даже не знал, где находится этот замок. Затем их размышления были прерваны маленьким белым волчонком, направляющимся к ним. Было странно видеть такого молодого волчонка без матери поблизости. Мерлин удивился самому себе за свою глубокую ненависть к этому, казалось бы, невинному маленькому существу. И все же он почти не волновался, почему он испытывал такую острую неприязнь к волчонку. Все, что сейчас имело значение, — это заставить существо уйти. Это была территория Мерлина, и волчонок вторгся на ее территорию. Животное нужно было наказать. — Злота, — просто сказал Мерлин, и он знал, что Злота прекрасно понимает, о чем он ее просит. В конце концов, она была частью Мерлина. Мерлин не ожидал, что Злота превратится в дракона — такого, который был лишь немного больше волчонка. Но опять же, это был сон, а во сне могут происходить такие странные вещи. Он улыбнулся, когда Злота в форме дракона выдохнула огнем и полностью сожгла ничего не подозревающего волчонка до смерти. У белого волчонка не было никаких шансов против дракона. Мерлин подумал, что этот сон был хорошим, когда он увидел пепел, оставшийся от убийства. Злота отлично поработала. ~ * ~ Артур проснулся на следующее утро от скулежа Кролы. Она была чем-то встревожена. — Что случилось? — спросил ее Артур. Его деймон-волк наблюдал за дверью в его комнату в башне, как будто дверь могла напасть. — Я думаю, Хунит здесь. И я сомневаюсь, что она будет счастлива встрече с тобой, — намекнула Крола, чувствуя себя неловко. — Откуда ты знаешь…? — Я уловила ее запах… Она определенно близко. Я не знаю, кто привел ее сюда, но она в башне. И она хочет поговорить с тобой. — Или накричать на меня. Крола, я не знаю, что делать. Все, что я ей скажу… Как я могу оправдать то, что я сделал? Мерлин — ее сын, ее единственный сын. Она не будет слушать голос разума. Естественно, Хунит нелегко смириться с тем, что ее собственный сын был «необходимой жертвой». — Она может даже не дать тебе шанса объяснить, — добавила Крола. Артур закрыл лицо руками. — Я труп, — признал он смиренно. Дверь в комнату открылась со зловещим скрипом. Мать Мерлина вошла в круглую комнату со своим деймоном-котом оранжево-кремового цвета, Сипло, следовавшим за ней по пятам. В любой другой ситуации Артуру показалось бы забавным, что Крола так боялась Хунит и гнева ее деймона-кота, что держалась поближе к Артуру и тихо скулила. Деймон-волчица, казалось, была готова нырнуть под кровать. Волк, испугавшийся кота? Этого просто не могло быть — по крайней мере, с обычными существами. Деймоны — это совсем другое дело. Особенно сейчас, Артур мог понять страх Кролы, так как он сам чувствовал то же самое. Он изо всех сил старался скрыть дурное предчувствие, но это плохо получалось. Вся эта неприятная ситуация обернулась кошмаром. — Мне рассказали о том, что ты сделал, что ты навлек на моего сына, — сухо сказала Хунит, ее голос немного дрожал от эмоций. Она осталась стоять — вполне возможно, не желая оставаться здесь дольше, чем необходимо, мрачно подумал Артур. — Хунит, ты должна понять… — Артур попытался достучаться до нее, чувствуя, что мольба — единственный способ. Ханит бросила на него недовольный взгляд. — Я не знаю, что и думать. Похоже, здесь ты заперт как пленник короля Утера, и все же ты сделал именно то, чего хотел твой отец. Ты привел колдуна — моего сына — к нему. Ты приговорил моего сына к тому, чтобы у него отняли свободу, заставили подчиниться ради тирании твоего отца. Что мне дадут твои намерения? Я не могу поверить ничему, что ты говоришь, или любым другим утверждениям о том, что ты все еще тот человек, которому я доверил своего сына. Я могу только исходить из того, что произошло. И я клянусь… — Хунит, я бы не поступил так с Мерлином, если бы был другой выбор. На карту поставлено уничтожение всех миров! — возразил Артур. — Не перебивай меня, — резко сказала она. — Хорошо. Извините, — быстро сказал Артур. Крола выглядела обеспокоенной, все еще тихо поскуливая. Деймон Хунит зашипел и оскалил зубы. — Я уверена, что у тебя есть очень веская причина, Артур. И, может быть, вы почувствовали, что у вас нет выбора, и потянули моего сына за собой. Я надеюсь, ты действительно несчастен. Какими бы благородными ни были ваши мотивы, вы все равно предали его, — сказала она ему, не давая возможности убедить ее снова доверять ему. — Я хочу, чтобы он вернулся, — продолжила она, прежде чем Артур успел придумать правильные слова. — И как только он освободится от этого чертового заклятия, я не хочу, чтобы он был рядом с тобой. Понял? Даже если ты поклянешься, что никогда больше не причинишь ему вреда, — я тебе не поверю. Хоть Мерлин уже взрослый, я все еще его мать, и я оставляю за собой право решать, с кем ему общаться. Я уверена, что он согласится со мной после того, как поймет, какую ужасную вещь ты с ним сделал. — Я обещаю тебе, Хунит, — вздохнул Артур. — Я спасу Мерлина, и, если ты желаешь, я позабочусь, чтобы держаться подальше от него. Хотя я не могу обещать, что не встречусь с ним. — До тех пор, пока ты не останешься с ним наедине, — неохотно согласилась Ханит. — Кто-то должен присматривать за вами обоими. Никаких исключений. Мне потребуется некоторое время, чтобы снова тебе доверять, Артур. Теперь хотела бы поговорить об этом Мире Магии… — Откуда ты знаешь об этом? — удивился Артур — От этой молодой женщины по имени Офелия. Должна сказать, у нее была поразительная внешность. Она рассказала мне об этом другом мире, который дружелюбен к магам. В Мире Магии их не преследуют, в отличие от твоего отца и его ненависти к магам. И она рассказала мне о Камелоте того мира. Артур не был уверен, что Хунит имела в виду под поразительной внешностью. Офелия выглядела довольно заурядно — кроме ее странного беспокойного деймона, в ней не было ничего особенно поразительного. Но он решил, что сейчас не время обсуждать это. Он разберется с этим вопросом, когда или если снова увидит Офелию. — Тем Камелотом правит альтернативная версия Мерлина, — указал Артур. Хунит кивнула. — Моего сына отправят туда, как только он освободится. Место, которое уважает его магическую природу, — лучшее место для него. Это то, чего я хочу. — Как долго? Он не может оставаться там вечно, — вяло возразил Артур. У него не было сил вступать в конфликт с матерью Мерлина. Это просто не стоило того, когда он знал, что был неправ, и она имела полное право на то, чтобы ее желания выполнялись. — Этот мир все еще мир Мерлина — запрещена ли магия или нет, — напомнил он ей. — Пока ты не выполнишь свой долг и не отменишь этот запрет на магию в Камелоте. Я хочу, чтобы ты поступил правильно, — сказала ему Хунит. — Пусть люди Камелота увидят, что магия не зло, и сделают это королевство снова безопасным для тех, кто владеет магией. Пока же мой сын останется в другом мире. — Отлично. Я сделаю все, что смогу, — спокойно заверил ее Артур. — Я сожалею о том, что сделал с Мерлином. Я не могу представить, что ты сейчас чувствуешь, но знай, что я чувствую себя ужасно из-за этого. Я никогда не чувствовал себя хуже, чем сейчас, — признался он ей. Мать Мерлина только взглянула на него. — Я просто хочу, чтобы мой сын был в безопасности, — сказала она и вышла из комнаты, неся на руках своего деймона-кота. Артур испытал некоторое облегчение от того, что эта встреча закончилась, но он определенно чувствовал себя не лучше, чем до прихода Хунит. Вообще, он чувствовал себя еще более несчастным. Если бы это вообще было возможно. Лучший план, который можно было предпринять сейчас, заключил Артур, состоял в том, чтобы спасти Мерлина от контроля Утера. И чтобы Мерлин был в безопасном месте. Хотя это причиняло боль, Артур знал, что должен смириться с тем, что, возможно, лучше Мерлину держаться подальше от Артура. ~ * ~ — Итак, ты привела сюда мать Мерлина, чтобы она могла поговорить со мной, — начал Артур, когда Офелия вошла в его комнату несколько часов спустя. Ее белая мышка лежала на ее плече. — Кажется, ты не очень рад этому. — Ну даже не знаю, почему, — сказал Артур, не скрывая сарказма. — И все же, кто ты? Тебя послал король Мерлин? Ты ведь знаешь о закрытии, верно? Сейчас не подходящее время. — Вопрос о закрытии будет решен, — заверила его Офелия с уверенностью в голосе. — И да, — призналась она, — Король Мерлин действительно просил быть рядом, чтобы помочь вам при необходимости. Артур приподнял бровь. — Но ты… — Леди? — Офелия закончила за него, нахмурившись. — Я хотела бы, чтобы вы знали, что в моем клане и к мужчинам, и к женщинам относятся как к равным. Я унаследую богатство своей семьи без необходимости вступать в брак, потому что мои родители решили не заводить наследника после рождения моей младшей сестры Селесты. И это вполне приемлемо в моем клане. Женщины умеют драться так же хорошо, как и вы. — Возможно, — согласился Артур немного неуверенно. Увидев пронзительный взгляд Офелии, он решил не спорить с ней. Но он хотел сказать, что, имея магию Офелии, логично, что такое равенство может возникнуть. Все же требование к силе для владения мечом сильно отличалось от обучения магии, где физическая сила не была столь важна. Только он не сказал бы этого Офелии. В конце концов, это было не его дело, и он действительно нуждался в ее магической помощи, так что было бы неразумно превращать союзника во врага, споря с ней. — Значит, ты благородных кровей? Служанка — это маскировка? — Да на оба вопроса. Меня действительно зовут леди Офелия, — подтвердила она. — Я решила, что проще входить и выходить в качестве слуги. — Так мышь не твой демон? — заговорила Крола, глядя на ее деймона. — Нет, — покачала головой Офелия, — моя душа внутри. Мой Чар здесь на самом деле дракон. У нас, знати в Мире Магии, обычно есть особенные драконы. Чар здесь может менять свой размер в виде дракона, а также превращаться в другое существо. Только есть ограничение на форму животного. В данный момент он может превратиться только в мышь. Я не знаю, может ли он стать другим животным, но ты очень любишь свою мышиную форму, не так ли, Чар? — ласково спросила Офелия своего дракона. — Да, это так, — весело сказала Чар. Он играл с прядью волос Офелии. Артур был откровенно удивлен, что дракон из всех существ предпочел бы быть мышью. Но ему далеко до понимания эксцентричности драконов. — Могу я увидеть его истинную форму? — с любопытством спросил Артур. — В виде маленького дракона. Я видел только большого. Ни одного маленького. Офелия спросила Чара, не превратится ли он в дракона, но он отказался. По его словам, ему просто «не хотелось». Затем Чар соскользнул вниз по ее телу и забрался под кровать. Прошу прощения за него, — вздохнула Офелия. — Чар не в настроении. Я думаю, что сейчас он просто предпочел бы остаться мышью. Может быть, как-нибудь в другой раз. — Тебе еще что-нибудь нужно мне сказать? Ты сказала, что у тебя есть двоюродный брат, Бран? Ты врала о нем? — О нет. Я не лгала тебе о своей семье. У меня действительно есть одиннадцатилетний родственник по имени Бран. Он, наверное, самый рассудительный мальчик, которого вы когда-либо встречали. И потому не могу смолчать про любимого племянника, — призналась она ему с легкой улыбкой. Затем она подозвала Чар. — Чармонт, ко мне, — твердо приказала она ему. Чар вылез из-под кровати на ее зов. — Я как раз хотел вылезти, — зачастил он тоном капризного ребенка. — Твой деймон-волк очень большой, — сказал Чар Артуру. Артур подумал, что с точки зрения мыши, да, Крола кажется довольно большим. — Согласен. — Спасибо, — ответила Крола мышке, удивленная неожиданным комплиментом Чара. Это было особенно забавно слышать от существа, чьей первоначальной формой был дракон. Крола должна помнить, что, сравнивая текущую форму и дракона, ее легко было бы не заметить. — Я должна тебе кое-что показать, — сказала Офелия. — Будет лучше, если ты присядешь. Это всех шокирует в первый раз. — Я постою, — упрямо сказал Артур. — Что, ты все же действительно странное магическое существо, которое носит маскировку? — предположил он. — О, нет. Я все еще человек. И я бы не сказала, что выгляжу странно. По крайней мере, я надеюсь, что вы так не думаете… — сказала она немного неуверенно. — Ну что ж. — Артур пристально смотрел на нее. — Просто покажи мне, — махнул рукой. — Я справлюсь, что бы это ни было. Офелия бросила на него острый взгляд, но все же продолжила. Ее маскировка спала. Перед Артуром все еще была молодая женщина, но у нее были очень белые волосы и кожа, и это, конечно, поражало воображение. Единственное, что оставалось неизменным, — это ее бледно-зеленые глаза. — У моего младшего кузена Брана золотисто-коричневые глаза. Он выглядит еще удивительней, чем я, если ты можешь себе представить. — Подожди. У него такой же бледный цвет лица? Твоя семья и родственники все такие? — Да, — кивнула Офелия. У большинства из них очень похожий цвет кожи. То есть те, кто родился в Клане Белого Алмаза. — Кажется, Принц Тьмы упоминал вас, этот клан… говорил, что вы сражаетесь, как полубоги. — Да, он не любит нас, потому что мы замечательные бойцы. Эта правда приводит Принца в ярость. — У меня сложилось именно такое впечатление, — сказал ей Артур. — Если ты здесь, чтобы помочь мне, то сейчас мне бы очень пригодилась твоя помощь. Мне нужно лишить эту башню магии, чтобы я мог сбежать из нее. А ты, как волшебница, нужна мне, чтобы пробудить во мне магию после ее иссушения. — Вам нужна магия, чтобы быстро сбежать, — согласилась она. — Насколько я могу судить, эта башня держится на магии, и как только ты ее истощишь… — Башня разрушится, — заключил Артур. — Да. Но имей в виду, что ты должен высвободить всю магию внутри себя, как только выберешься из башни. Это очень много магии, которую можно удержать в одном человеке, и такая магическая энергия может убить тебя. Магия в этой башне намного, намного больше, чем даже та, которой владеет ваш Мерлин. Так что ты должен понять, на какой риск ты идешь. — Я готов сделать это, если это приведет меня на шаг ближе к спасению Мерлина. Где я должен высвободить магию? — Вернись к природе, где зарождается вся магия. Богиня-мать и Бог магии будут рады твоему подношению. — Король Мерлин говорил о Богине-матери и ее причастности к возникновению чумы в вашем мире, — вспомнил Артур. — Никто в моем мире не знает точно, кто вызвал чуму, — слегка кивнула Офелия. — К сожалению, это произошло, но я лично не знаю, почему чума была распространена. В конце концов, пути богов и богинь нелегко разгадать. У богини-матери должна была быть веская причина, чтобы наслать чуму, убивающую тех, кто не пользуется магией в нашем мире. Но ходили слухи о том, что те, кто, к сожалению, погиб в результате трагического поворота событий, были реинкарнированы. Переродились как люди в другом мире или как существа, так что из катастрофы вышло что-то хорошее. — Это не сильно помогло. Но это ужасно, если богиня-мать решила пойти на такие ужасные меры… Я всегда думал, что боги и богини более нравственны. — Полагаю, что они совершают их ошибки, как это делаем мы, люди. Я так же опечалена, как и ты, но что сделано, то сделано. Мир Магии был навсегда изменен. Теперь мы должны сосредоточиться на том, что мы — ты — можем изменить. — Спасение Мерлина, — кивнул Артур. — Да. Мне действительно пора идти. Тебе следует хорошо подумать о том, что ты собираешься сделать. Поглощение того количества магии, которое ты будешь поглощать за один раз, — это не то, что следует делать легкомысленно. Тебе также как следует отдохнуть. Я вернусь завтра. Я бы предпочел спасти Мерлина как можно скорее, — возразил Артур. — Я знаю и понимаю твое нетерпение, но, когда Мерлин снова станет самим собой, я сомневаюсь, что ему понравится, если ты погибнешь, пытаясь спасти его. Ты должен отнестись к предстоящей тебе задаче серьезно и терпеливо… Я хочу, чтобы ты спас своего Мерлина, но также хочу быть уверенным, что ты переживешь это испытание. Поэтому, пожалуйста, прислушайся к моему совету. .- Хорошо, — вздохнул Артур. — Я не люблю ждать, но ты здесь волшебница. Я последую твоему совету. — Спасибо, Артур Пендрагон, — вежливо ответила ему Офелия. ~ * ~ — Привет, — Морган вошла в комнату Гвидиона поздно вечером следующего дня. — Я Морган. Я работаю в замке, в основном как актриса — точнее танцовщица, но я помогаю, где могу. Мама всегда говорила, что у меня добрая душа, — заговорщицки сказала она. — Привет, — сказал Гвидион, невольно улыбнувшись. — Король Мерлин подумал, что нам с тобой не помешало бы познакомиться, — призналась ему Морган. Он посмотрел в ее фиолетовые глаза. — Ты ведь знаешь о бессмертных? У большинства из них были такие же фиолетовые глаза, как у тебя. Ты одна от них? — Я не знаю, — призналась Морган. — Это небольшая семейная легенда. Бессмертные раньше жили в каждом мире, но потом их стали преследовать… — Потому что их кровь была сильной и полезной для многих магических заклинаний. Люди охотились за ними, чтобы пустить им кровь, — с большим интересом продолжил Гвидион. — Чтобы получить как можно больше их крови. — Да, — с улыбкой подтвердила Морган. — К счастью, им удалось получить желаемую поддержку богов. Они дали Бессмертным их собственный безопасный, защищенный мир для жизни. — А потом Бессмертные растворились в мифах и легендах, — с грустным вздохом заключил Гвидион. — Жаль, что их преследовали. Я бы с удовольствием встретился с одним из них. Они были известны как очень мудрые, это правда? — Да, — кивнула Морган. — Но здесь, в замке, есть обширная библиотека. Ты мог бы подчерпнуть довольно много знаний, читая книги. Но с другой стороны, ты еще ребенок. Что я говорю? Ты должен наслаждаться своей юностью и играть на улице. Она пролетит незаметно. — Я люблю читать, — почти вызывающе заявил Гвидион. — Хорошая черта для твоего возраста. Я впечатлена, — сказала она. Мальчик, казалось, что-то обдумывал, а затем, слегка кивнув самому себе, подошел к своему столу и вытащил пергамент, на котором рисовал. — Хотите, покажу, что я нарисовал? — спросил он ее. — Ты довольно талантливый художник, — похвалила мальчика Морган. И она не преувеличивала. Качество рисунка было на уровне мастера-художника. Гвидион определенно обладал талантом к искусству. — Это красиво нарисованный нож. Можешь рассказать об этом? — спросила его Морган. Она заметила, как осветилось лицо мальчика, когда она похвалила его за рисунок ножа. Гвидион неуверенно прикусил губу. — Вам действительно интересно? — спросил он ее. — Да, — Морган посмотрела на него с теплотой. — Я слушаю тебя, и, знаешь, мне очень интересно. Мне кажется, это особый нож. — Да, особый, — подтвердил Гвидион, в его голосе слышался энтузиазм. — Но ножа еще не существует. Я хочу его сделать. Вы знаете, что есть меч, Экскалибур, который можно использовать как средство путешествия между мирами? Но этот меч также является оружием, не повреждаясь при этом в бою. Такой меч — это великое магическое изобретение. Я слышал, что довольно трудно, можно сказать почти невозможно, выковать меч, который будет достаточно крепким, чтобы не сломаться в битве, но при этом достаточно хрупким, чтобы открывать проходы в другие миры. — Да, точно. А Экскалибуром сейчас владеет человек не из этого мира, — заметила Морган, и через мгновение до нее дошло, что задумал Гвидион. — Ты хочешь сделать нож с такими же свойствами, как у Экскалибура? Так? Если ты знаешь об Экскалибуре, то тебе известно, сколько магии и мастерства требуется для создания такого оружия. — Знаете ли вы кого-нибудь, кто смог сделать такой же нож, как Экскалибур? Она нахмурилась. — Есть истории о неудачных попытках, — сообщила она ему. — Колдуны, которые были искусными кузнецами, потерпели поражение, пытаясь сделать почти невозможное. Как ты сам сказал, это практически невозможно, Гвидион. — Но попытка не пытка, — уверено сказал Гвидион, в его голосе звучала решимость. — Знаю, это может занять время. Но у меня вся жизнь впереди. Я знаю, насколько я силен. В конце концов, я Мерлин, как бы мне ни не нравилось это имя. Я чувствую магию внутри себя — и я просто знаю, что мне суждено сделать этот нож. Он будет идеальным. Нож меньше меча, и потому чары сокрытия не нужны. С ним легче прятаться от врагов… — А как насчет истинного владельца ножа? Если нож будет чем-то похож на Экскалибур, то владеть им должен будет только один человек. Тот человек, который защитит такое мощное оружие от тех, кто стремится злоупотребить его возможностями. Им будешь ты? Сирота покачал головой. — Мне интересно только его изготовление. Я не знаю, кто будет настоящим хозяином ножа. Мне кажется, я еще не встретил такого человека, — задумчиво признался он. У него было отрешенное выражение лица, когда он обратил свое внимание на чертеж ножа. Морган догадалась, что он размышляет о том неизвестном человеке, который однажды сможет владеть этим ножом. Он быстро помотал головой, когда она осторожно положила руку ему на плечо. Гвидион пожал плечами и мягко улыбнулся ей. — Это и есть самое интересное — узнать, кто будет этот таинственный владелец. Ну, мне так кажется. Я надеюсь назвать нож «Нож Гвидиона»… чтобы другие помнили, кто его создатель. — У тебя большая цель для десятилетнего ребенка, — заметила Морган. — Думаю, если ты так увлечен этим ножом, то ты должен принять вызов. Но было бы неплохо обсудить этот вопрос с Королем Мерлином. Я уверена, что он с удовольствием послушал бы о ноже. Гвидион слегка нахмурился. Он не выглядел особенно счастливым от того, чтобы довериться Королю. — Гвидион, ты знаешь, некоторые люди были бы рады возможности поговорить с другой версией себя. Король Мерлин лишь хочет помочь тебе, сделать тебя счастливым. — Он сказал, что не хочет причинить мне вреда, — сказал он ей, в голосе его звучали неуверенность и сомнение в словах Короля. — Тебе стоит спросить его о Кодексе потусторонних существ, — Морган улыбнулась. — Одна из частей Кодекса — не причинять прямого вреда другой версии себя. Разумеется, Король следует этому Кодексу. Поэтому ты должны быть уверен, что в этом мире ты будешь в безопасности. Даже без Кодекса причинять вред своему другому «я» из другого мира считается недопустимым. Помни об этом. Гвидион задумался, а затем кивнул. Казалось, его убедила искренность Морган. — Хорошо. Я поговорю с Королем Мерлином, — согласился он. ~ * ~ — Это действительно необходимо? — устало спросил король Мерлин у короля Драко Вольфсбейна. — Те, кто живет в Мире Деймонов, не лишены душ, их души находятся вне их тел. И души животных — не дикие. Это не может быть причиной изоляции, о котором Вы просите. — Так и знал, что Вы так скажете, Мерлин, но я хотел бы увидеть доказательства. И поскольку Вы и Ваша королева настояли на моем присутствии, думаю, выступлю в качестве свидетеля. — Я надеюсь, — заговорила Королева Фрея с легким презрением, — что Вы планируете вновь открыть врата между нашим Миром и Миром Деймонов. Должна сказать, что это несправедливо, что Вы закрыли проход, основываясь на своем представлении о том мире. — Я искренне сожалею, миледи. Я по-прежнему твердо намерен искать доказательства, хотя я не против отменить изоляцию, как только я получу необходимую информацию. Фрейя нахмурилась, и Мерлин успокаивающе сжал ее плечо. Мерлин кивнул другому королю. — Продолжайте. Король Драко сделал знак слуге у двери, и тот с поклоном вышел из комнаты. Мгновение спустя он привел мальчика-брюнета лет восьми. Его сине-зеленые глаза были широко раскрыты в испуге. На руках у мальчика сидел беспокойный деймон в форме маленького щенка. Мальчик выглядел нервным. — Я слышал, что Вы сделали с сиротой, — обвиняюще сказал другой король. — Я следовал Кодексу, — возразил король Мерлин. — Да, конечно, — махнул рукой Король Драко, — если Вы это так называете. Сейчас я не против того, что вы сделали, но я могу ли быть уверенным, что Вы осознаете, что ваши действия вызовут гнев Принца? — Естественно, я осознаю это, — мрачно признал он. — Хватит о Князе Тьмы. Мы могли бы обсуждать его весь день, если бы захотели. Думаю, нам лучше вернуться к текущему вопросу. Как тебя зовут, мое дорогое дитя? — спросила Фрея мальчика из мира деймонов. — Деклан, — робко ответил он ей. — Нам надо начинать, Моя Леди, — прервал ее Король Драко. Он махнул рукой слуге, который казался недовольным поручением. Слуга вырвал из рук мальчика деймона-мышь и вышел из комнаты. После этого состояние мальчика изменилось. Его лицо осунулось, и он надрывно закричал о своем деймоне, словно умирая и моля о его спасении. Но заклинание не давало сдвинуться с места. — Прекратите это сейчас же, — потребовала Фрея спустя несколько мгновений. Ее немедленная реакция была понятна. Не только мальчик чувствовал эмоциональное потрясение, Король Мерлин мертвенно побледнел. Его руки крепко вцепились в ручки кресла, словно от этого зависела его жизнь. Мерлин только смог выговорить: — Мои эмпатические способности… Король Драко забеспокоился, и, щелкнув пальцами, позвал слугу обратно в комнату. Тот вернул деймона обратно ребенку. — Прошу прощения, — извинился Король Драко. — Я не подумал, что разделение повлияет и на тебя. Я забыл об эмпатических способностях твоей матери, которые ты унаследовал. — Я хочу домой, — жалобно сказал мальчик. Он настороженно переводил взгляд с одного на другого. Естественно, ребенок не доверял им после разделения со своим деймоном. Цвет вернулся на лицо короля Мерлина, когда мальчик вновь обрел своего деймона. Казалось, он снова мог дышать, а его эмпатические способности больше не утомляли его. Фрея встала и осторожно подошла к настороженному мальчику. Она тепло улыбнулась ему. Деймон мальчика — который был мышкой — теперь стал очень беспокойной желтой птичкой, которая не могла усидеть на плече ребенка. Осторожно, чтобы не коснуться птицы, Фрея положила руку ему на другое плечо. — Не волнуйся, Деклан, — тихо сказала она мальчику. — Ты вернешься домой, уверяю тебя. С этого момента никто не отнимет у тебя твоего деймона. Я позабочусь об этом. Как ее зовут? — спросила она его. — Меня зовут Мелисанда, — ответила ей деймон-самка. Она перемещалась вверх и вниз по плечу мальчика, ее маленькие когти сжимали рубашку мальчика. — Приятно познакомиться, Мелисанда, — ласково сказала Фрейя. Мерлин улыбнулся про себя, глядя, как его жена пытается успокоить испуганного мальчика. — Думаю, Деклан, что тебе не помешает хороший отдых, — решил Мерлин. — Должно быть, этот день был для тебя тяжелым, мой мальчик. Когда ты проснешься, ты снова будешь дома. Деклан слабо улыбнулся, и стало видна его тревога о текущей непростой ситуации. — Сон звучит неплохо. Я скучаю по маме. Фрея улыбнулась ему, а затем заверила, что скоро он снова будет с мамой. Она тихо произнесла заклинание, чтобы погрузить нервничающего ребенка в спокойный сон без сновидений. Мальчик и его деймон уснули на куче мягких одеял и подушек, которые Фрея тоже созала с помощью магии. — Моя эмпатическая магия еще никогда так не переполняла меня, — объяснил Мерлин своей жене и королю Драко. Его голос все еще был несколько прерывистым, поскольку он все еще приходил в себя после эмоционального шока от Деклана. — Связь между мальчиком Декланом и его душой-деймоном невероятно сильна. — Достаточно ли этого доказательства? — одарила Фрея другого короля тяжелым взглядом. — Я настаиваю — и мой муж тоже, — чтобы ты снова открыл врата между нашим миром и Миром Деймонов. — Основываясь на том, что я пережил, я могу с большой уверенностью сказать, что жители другого мира такие же люди, как и мы, — заверил Мерлин короля Драко. — И мы не должны смотреть на них свысока из-за того, что в них нет души или что они, возможно, не так развиты в магическом плане, как наш мир. Король Драко Вольфсбейн кивнул. — Я объявлю о повторном открытии. Теперь у меня есть доказательства. Я сожалею, что причинил Вам боль, Мерлин. Надеюсь, Вы не будете держать на меня зла. — Это произошло случайно, — заключил король Мерлин. — Ты не собирался этого делать. Я понимаю. — Прекрасно. Я рад этому. Я верну мальчика в его мир, как только смогу, — объявил король Драко. — Я останусь здесь, — заговорила Фрейя, — чтобы успокоить мальчика и убедиться, что его возвращение пройдет нормально. Надеюсь, ты не возражаешь, Вольфсбейн. — Вовсе нет. Возможно, присутствие женщины будет как раз то, что нужно, — рассудил король Драко. Фрея убедила Мерлина, что он должен вернуться в Камелот раньше нее. У него было непростое испытание, и ему действительно нужно восстановиться дома. Мерлин напомнил ей, что это она беременна, но Фрея заверила его, что чувствует себя прекрасно. ~ * ~ Мерлину снова снился сон. Злота позвала его, взволнованно сообщив, что видела неподалеку белого ворона. Мерлин с трудом мог в это поверить, ведь вороны всегда были черными, верно? О существовании белых ворон — птиц-падальщиков, не тронутых пеплом, что делал их черными — говорилось только в невероятных легендах. И даже там белые вороны были очень неуловимы, найти их было труднее чем фениксов. Поэтому естественно Мерлин заинтересованно последовал за своим деймоном фениксом к белому ворону. Он увидел, как белый ворон берет в клюв что-то, выглядящее как жизненная энергия. Эта энергия тянулась от бедной мертвой синей птицы. Золотая жизненная энергия, по-видимому, была пищей для ворона. От этого Мерлину стало не по себе, но в то же время он надеялся. Он чувствовал, что из пиршества белого ворона выйдет что-то хорошее. Что ворон не просто утолял свой голод, а использовал это сокровище, которую она поглотила, в других целях. Затем белый ворон заметил Мерлина. Ворон выжидающе на него смотрел. Мерлин почувствовал что-то знакомое, когда смотрел на ворона. Но он не мог понять, что именно. Словно туман застилал его мысли. Не зная, что заставило его произнести эти слова, Мерлин сказал ей — Родится пять фениксов, один из которых будет белого цвета, он придет последним и останется позади. Будут также два единорога и два крылатых коня — чтобы охранять фениксов. Этого ты желаешь? Белый ворон каркнул на него, словно соглашаясь; Мерлин сказал ему все, что он хотел знать. Затем, к изумлению Мерлина, она укусила его за мизинец правой руки, на пальце образовался неглубокий порез. — Ну и зачем? — раздраженно спросил Мерлин. Но потом белоснежный ворон просто улетел. К счастью, порез зажил волшебным образом, как будто его и не было вовсе. К его удивлению, на месте пореза появилось изображение белого ворона. Мерлин подумал, не делает ли ворон так со всеми людьми, которых встречает… чтобы они несли на себе знак встречи с ним. Но учитывая, насколько неуловимы белые вороны, Мерлин сомневался, что ворон встречал много людей. Что, если он был первым? И почему у него возникло ощущение, что он знает белого ворона? Таким странным знакомством лучше не пренебрегать. — Это сон, Мерлин — тихо напомнила ему Злота, с трудом признавая это. — В них могут появляться несуществующие существа. Тебе просто повезло, что тебе приснился белый ворон — Я знаю, Злота. Я хотел бы остаться в своих снах. Мне не нравится просыпаться, — с несчастным видом признался ей Мерлин. ~ * ~ — Здравствуйте. Меня зовут Алиса, — поприветствовала Алиса призрака в библиотеке. Когда Алиса представилась, она не смогла удержаться, чтобы не потрогать кулон дракона на своем новом ожерелье. Лира попросила ювелира сделать для нее ожерелье и подвеску. Ювелир уменьшил резьбу красного дракона так, что он стал блестящим кулоном, прикрепленным к золотому ожерелью. Таким образом, Алиса чувствовала уверенность, что дракон, которого ей подарил тот человек, Мирддин, никогда не потеряется. Призрак дамы поднял глаза от толстой книги в кожаном переплете, которую она читала. Она улыбнулась Алисе. — Как твои дела? Я Леди Кора. Ты, должно быть, иномирец. — О. Откуда вы узнали? — Ты выглядишь немного потерянной, — сообщила Кора с небольшой улыбкой. -Есть немного. Я не была в библиотеке здесь, в Камелоте. Она очень большая. — Ты ищешь какую-то конкретную книгу? Алиса закусила губу и пожала плечами. — Нет, но я уверена, что найду то, что меня интересует. Она собиралась сказать что-то еще, но прервалась, когда к ним подошел темноволосый мальчик. Он был на несколько лет старше ее, и, честно говоря, выглядел знакомым. Как будто Алиса встречала его раньше. — Здравствуйте, — сказал он. Он посмотрел сначала на одну, потом на другую. — Алиса, это Гвидион. Гвидион, Алиса, — представила их друг другу Кора. — Привет, — сказала Алиса. Она вдруг стушевалась, так как не могла отметить, что Гвидион был симпатичным, с ярко-голубыми глазами и черными, как ночь, волосами. — Я могу помочь тебе найти книгу, — предложил он Алисе. — Спасибо, — ответила Алиса. — Гвидион, — Кора бросила на него недоверчивый взгляд, — эта библиотека для тебя еще новая. Ты не можешь знать библиотеку настолько так скоро. — Я достаточно хорошо разбираюсь в книгах, — Гвидион был невозмутим. Кора кивнула. — Ну что ж. Идите, — поручила она ему. — Надеюсь, ты найдешь то, что ищешь, Алиса, — пожелала она ей. — Я тоже на это надеюсь, — сказала Алиса. Гвидион поманил ее за собой. — Знаешь, ты кажешься знакомым, — сказала Алиса Гвидиону, когда они шли по одному из проходов книжных полок. — Да? Почему? — спросил Гвидион. — Я встретила одного человека… он сказал, что его зовут Мирддин, и он вроде как похож на тебя. Но старше на десятилетие, я думаю… сколько тебе лет? — Мне десять, всего десять. Думаю, я знаю, о ком ты говоришь. И поверь мне, его настоящее имя было не Мирддин, — поделился с ней Гвидион. — И, хотя я предпочитаю Гвидион, должен сказать тебе, что это не мое настоящее имя. Моя мать дала мне другое имя… — Какое? Ваше имя и его…? — Ты уже знаешь это. Ты ведь знаешь короля Мерлина? — Я видела его, да. Но не разговаривала с ним. О! Твое настоящее имя — Мерлин? Значит ли это, что ты — версия Короля Мерлина из другого мира и того человека, которого я встретила? — Да, — подтвердил Гвидион. — Мой родной мир, вероятно, был создан позже, чем их миры. Поэтому я намного моложе их. Я уверен, что в одном из миров живет версия очень старого человека. Может быть, вы просто рождаетесь в другом мире. Есть много других вариантов, поскольку не все миры совпадают друг с другом по времени. Затем Алиса спросила его, любопытство взяло верх над ней. — Так на что похож твой родной мир? Мой собственный мир не так интересен, как Мир Магии. В Камелоте в моем мире действует запрет на магию, поэтому я рада, что сейчас нахожусь в этом мире. Гвидион пожал плечами. Меня забрали из того мира, когда я был слишком мал, чтобы помнить его. После смерти матери человек, который меня усыновил, забрал меня из мира, в котором я родился. Я полагаю, что мой родной отец тоже мертв. В любом случае, никто никогда не пытался меня искать, — заметил он, в его голосе звучали недовольство и горечь. — Мне очень жаль, — сочувственно сказала Алиса. Она чувствовала связь с Гвидионом, поскольку тоже пережила потерю родителей. Но она считала, что ей повезло, что она знала своих родителей. Бедный Гвидион, подумала она, никогда не знал свою мать. — Я потеряла своих родителей год назад. Мне их ужасно не хватает. — По крайней мере, ты знала их. Тебе повезло. Ты одна в семье? У тебя есть брат или сестра? — Ну, есть мой брат-близнец, Робин, — Алиса выглядела взволнованной. — Его забрал к себе один мудрый человек. Когда-нибудь он станет настоящим Повелителем Драконов, — заявила она, чувствуя гордость за своего брата. Она, конечно, при этом еще скучала по нему, но, к сожалению, не могла поехать с братом. Если все пройдет хорошо, она снова увидит Робина. Алиса не могла дождаться этого дня. Они вдвоем свернули за угол, где в задней части библиотеки находилась ниша с окном. — Ты можешь присесть, если хочешь, — предложил Гвидион и кивнул в сторону ниши. — Пожалуй, я так и сделаю, — решила Алиса. Она села на сиденье у окна и выглянула в оконное стекло. Гвидион сел напротив нее. — Этот мир — сон, так ведь, Гвидион? — почти не дыша, спросила Алиса. Небо за окном было ясным и светлым, и ей захотелось выйти за пределы замка и насладиться хорошей погодой. Увидев, как он теребит плоский тонкий золотой браслет на запястье, Алиса услышала, как он почти с тоской произнес: — Должно быть так. Его выбор слов показался Алисе странным. — А для чего этот браслет? — с любопытством спросила Алиса. Гвидион пожал плечами, а затем улыбнулся ей. -Это всего лишь браслет. Думаю, он не служит никакой цели, кроме как выглядеть красиво. — О, ладно. Мне этот кулон с драконом дал тот человек, который был похож на тебя, — объяснила она, указывая на кулон у себя на шее. — Мирддин или Мерлин, как его там звали. У него был феникс в качестве деймона. Это выглядело потрясающее, — взволнованно сказала она ему. — Уверен, что так и было, — сказал Гвидион, его голос звучал немного вымученно, как будто ему не нравилось слушать о другой версии себя. — Прости… ты не выглядишь счастливым. — Нет, все в порядке, — вздохнул Гвидион. — Мне просто нравится притворяться, что у меня нет других «я», живущих в других мирах. Иногда приятно знать, что я не одинок, но иногда это так расстраивает меня. Я хочу, чтобы меня помнили как меня, а не как «другого Мерлина» или «осиротевшего Мерлина». — Но это не то, что ты можешь изменить, — возразила Алиса. — Ты не можешь изменить то, кем ты родился. Твоя мать назвала тебя Мерлином, и самый добрый поступок в ее честь — уважать этот выбор. В конце концов, она умерла. — Теперь мне не по себе, — тихо признался Гвидион. — Тебе не стоит волноваться. Мне нравится имя Гвидион. Оно тебе подходит. Только не забывай имя, данное твоей мамой при рождении. В знак уважения… — заметила она. Гвидион странно посмотрел на нее. — Сколько тебе лет? Мне кажется, ты моложе меня, но ты звучишь старше. — Мне семь, — сообщила ему Алиса. — И я приму это как комплимент. Они оба смотрели в окно, погрузившись в раздумья на несколько долгих мгновений, прежде чем Гвидион заговорил. — Значит, твой брат, Робин? Он унаследовал дар Повелителя Драконов от вашего отца? Но ты не пошла с ним и тем человеком, потому что… — Дочери Повелителей Драконов, конечно, не наследуют дар. Я не знаю, владею ли я сама хоть какой-нибудь магией. Может быть, и обладаю, но она слабая и еще не дала о себе знать. Гвидион усмехнулся. — Может быть, давать хорошие советы — это твой магический талант. Алиса посмотрела на него с недоумением. — Да, я уверена, что так оно и есть, — сухо заметила она. — К счастью, мудрый человек, взявший моего брата под свою опеку, рассказал мне, как найти дорогу в этот мир. Я бы хотела остаться с Робином, но тот человек сказал, что его цель — научить моего брата быть Повелителем Драконов. А мне лучше жить в другом месте, так как мое присутствие будет отвлекать Робина. Мудрец посоветовал мне искать дракона, и что дракон приведет меня в Мир Магии… чтобы, когда моя магия пробудится, я была в безопасности мира Магии. — Но ты ведь увидишь снова своего брата? — спросил ее Гвидион. — Да, — кивнула Алиса. — Мужчина сказал, что я не буду разлучена с ним навсегда. Все же Робин — мой близнец. Было бы ужасно, если бы мы провели всю жизнь порознь. — Ради тебя надеюсь, что ты увидишь его снова, — искренне пожелал ей Гвидион. Она мило улыбнулась ему. — Спасибо, Гвидион. Гвидион улыбнулся в ответ, а затем встал. — Я знаю, какую книгу ты хотела бы взять, — объявил он. Алиса удивленно посмотрела на него. — Правда? — Подожди, — Гвидион поднял руку. — Я должен поискать. Это не займет много времени, — он оставил ее, чтобы сориентироваться в рядах книг. Только через десять минут Гвидион вернулся с книгой в руках. Он протянул книгу ей. Это была не очень толстая книга, что обрадовало Алису. Она посмотрела на заголовок. — Дочь Первого Повелителя Драконов, — прочитала она вслух с довольной улыбкой. — Спасибо. Уверена, мне понравится. — Это может быть правдивая история, я не уверен, — сказал Гвидион. — Но фантазия это или правда, я думаю, ты проникнешься к главному герою. Алиса согласилась. — Вот только я не умею хорошо читать, — нерешительно призналась она. Гвидион, казалось, не возражал. — Я могу помочь тебе. Я хорошо читаю. Надеюсь, я смогу стать хорошим учителем, но судить тебе. — Спасибо за предложение. Я не хочу тебе мешать, — неловко заметила она. — Нет, ты не помешаешь, — тут же заверил ее Гвидион. — Мы ведь теперь друзья, не так ли? Друзья помогают друг другу. Алиса заметила в глазах Гвидиона сомнение, что она согласиться дружить с ним. — Конечно, мы друзья. Лучшего друга, чем ты, я и представить себе не могу, — заверила она его. ~ * ~ Офелия передала Артуру, что врата в Волшебный мир были вновь открыты. — Хорошо, — сказал Артур, но прежде чем перейти к их плану по спасению Мерлина, он заметил, что Офелия хотела сказать что-то еще. Он внимательно посмотрел на нее. — Ну, что еще? Она слегка улыбнулась. — Есть очень хорошая новость для тебя и для Мерлина, — сидя как обычно на ее плече, заговорил беспокойный Чар. — Да. Чар прав. Я была в Мире Провидцев, и, по словам Матери Провидцев, леди Моргаузы, скоро ожидается пророчество. Это грядущее пророчество сделает недействительным пророчество, связанное с тобой и Мерлином. Бремя с тебя и Мерлина будет снято. Ты сможешь сосредоточиться на его спасении и наведении порядка в вашем родном мире, избавившись от этого злополучного пророчества. — Спасибо, что сказала мне об этом, — поблагодарил Артур. — Хотелось бы вздохнуть спокойно, но понимаю, насколько трудно будет заставить Мерлина снова доверять мне. Да и сможет ли он вообще, — хмуро пробормотал он. Крола заскулила у его ног. Артур погладил ее за ушами. Офелия сочувственно на него посмотрела. — Это будет трудно, да, но избавившись от бремени, будущее станет немного светлее. Ты стал жертвой этого пророчества, и теперь нет возможности вернуться назад. Лучшее, что можно сделать, — это двигаться вперед и попытаться исправить ущерб, который нанесло это злосчастное пророчество. Ты поступал правильно ради блага большинства, Артур. Иногда для борьбы с таким противником, как Князь Тьмы, приходится идти на большие жертвы. Пожалуйста, не теряй надежды, — почти умоляла она его. — Мне придется постараться, — сказал Артур, все еще сомневаясь, но он надеялся, что спасение Мерлина и попытка сделать его Мир Деймонов в место, принимающее магию ради Мерлина, будет достаточным, чтобы облегчить его боль. — Мы должны произнести заклинание? — спросил он у Офелии. — Да, — кивнула она, — конечно, но вы должны убедиться, что вы с помощью магии перенесетесь наружу, когда башня упадет. — Я так и сделаю, — сказал он. Затем Артур сосредоточился и смог почувствовать магию в камнях башен. Постепенно он выкачал все волшебство из здания. После того как он закончил, он почувствовал, что переполнен магией, заключенной в нем. Несмотря на то, что магия была в спящем состоянии и не могла быть использована в данный момент, Артур все же остро ощущал ее присутствие. Офелия была права. Башня содержала огромное количество магии. Башня начала стонать и трястись, так как магия, удерживающая ее на месте, исчезла. Артур кивнул ей, что пора ее очередь. Офелия произнесла заклинание: «Áwæcne bealucræftas». И Артур почувствовал себя более живым, чем когда-либо за долгое время. Ему казалось, что он дышит не воздухом, а магией. У него кружилась голова, и он был почти пьян от ощущения всей той магии внутри него, живой и жаждущей применения. — Мы должны уходить! — воскликнула Офелия, когда пол под их ногами сильно задрожал. — Я покажу тебе, где мы должны встретиться, — сказала она ему. Затем Артур мысленно получил от Офелии образ места встречи. Круглая комната, внутри которой каменные блоки в стене выступали из своих тесных пространств. Между блоками Артур мог видеть пространство вне комнаты. Артур призвал магию, которой он теперь владел, чтобы покинуть разрушенную башню. С мощной магией, заключенной внутри него, это было слишком просто. Надежно обхватив Кролу за шею, чтобы не оставить ее, Артур перенес себя и своего деймона в безопасное место. Артур приземлился глубоко в лесах за пределами Камелота. Офелия, держа в руках своего мышонка Чара, была уже там, тоже волшебным образом переместившись. Чар превратился из мышки в маленького белого дракона с черными пятнами, одно из которых наиболее заметно вокруг его правого глаза. Он подлетел к ним. Они услышали стук лошадиных копыт и крики людей. Неужели рыцари Утера напали на их след? — На их стороне колдуны. Уверена, что они предусмотрели, что ты сбежишь, — мрачно заключила Офелия. — Но ты должен высвободить магию, которой обладаешь, Артур. Ты не сможешь удерживать ее долго, иначе твое тело перестанет справляться. Артур покачал головой. — Они преследуют нас. Времени мало. Мы должны бежать, — упрямо заявил он. С помощью своей магии он наколдовал коня темного цвета и взобрался на него. Затем он протянул руку Офелии. — Давай, — позвал ее Артур. — Слушай. Я могу прикрыть нас магией. Высвобождение магии, которую ты поглотил, не займет много времени! — возразила Офелия. — Пожалуйста, пойдем со мной, — умолял ее Артур. — Я освобожу ее, когда опасность минует. Офелия вздохнула и приняла предложенную им руку. Артур подтянул ее и усадил позади себя. Она обхватила его за талию и крепко прижалась к нему, когда он пустил лошадь в галоп. Крола бежала рядом с ними со скоростью лошади. — К твоему сведению, я не дева, которую нужно спасать, — сказала ему Офелия, с трудом дыша из-за огромной скорости, с которой мчалась лошадь. — Я знаю. Но я не собираюсь подвергать тебя риску после того, как ты помогла мне. Мы должны держаться вместе, — решительно заявил Артур. Офелия, казалось, приняла этот ответ и замолчала. Слышался только ровный стук лошадиных копыт, когда они уходили от преследователей. ~ * ~ Был вечер Праздника Благодарности. Гвидион сидел в нише у окна вдали от большого зала, не желая участвовать в празднике. Конечно, он уже отдал дань уважения статуе дракона-феникса. Принимать участие в этом ритуале считалось почетным, поскольку необходимо передать статуе небольшое количество своей магии, а взамен темно-красный дракон выдыхает золотого феникса в знак принятия сделки. Это добровольное пожертвование принимается непосредственно Богом Магии. Магия должна была вернуться, поскольку это было скорее проявлением веры в величие Бога магии. Король Мерлин сказал ему, что Бог Магии заботиться о колдунах, с помощью этих ежегодных подношений магии. И все же он был озадачен, когда после этого услышал в своей голове глубокий мужской голос. — А ты, должно быть, мой внук, — сказал Голос. Гвидион нахмурил брови, гадая, кто бы это мог сказать. Конечно, это не мог быть Бог Магии. Известно, что он ни с кем не разговаривал во время этих праздников. — Ты ошибаешься, — тихо ответил Гвидион. Мужчина, или кто бы он ни был, рассмеялся глубоким, добродушным смехом. А затем Гвидион почувствовал, как чужое присутствие покинуло его разум. Он выбросил странный разговор из головы, усевшись читать книгу под названием «Искусство магического оружия». Эта тема интересовала его гораздо больше, чем пребывание в толпе людей — особенно тех, кто провожал его пристальными взглядами из-за того, что Принц Тьмы, враг Мира Магии, был его бывшим приемным отцом. Чем меньше ему придется с этим сталкиваться, тем лучше. Гвидион, углубившись в книгу, понял, что ему необходимо научиться кузнечному делу. Он должен был участвовать во всех аспектах создания ножа. Это означало, что он должен стать экспертом в создании оружия, а не просто наделять его магией. — Гвидион, я хочу тебя кое с кем познакомить, — раздавшийся рядом голос Алисы заставил Гвидиона оторваться от чтения. Он внутренне застонал. С ней был мальчик примерно его возраста, может быть, чуть старше. Пронзительные каре-золотистые глаза мальчика контрастировали с лунным серебром пуговиц пиджака. Судя по бледному лицу и удивительно белым волосам, незнакомец принадлежал к клану Белого Алмаза. Клана, который презирал Принц, его отец, точнее уже бывший отец. Несмотря на то, что лояльность Гвидиона к своему приемному отцу уменьшилась, он все равно не мог не поддаться предубеждению. Мальчик был одет в темно-синюю куртку, что подчеркивало его бледность. — Привет, Алиса, — поприветствовал ее Гвидион, игнорируя мальчика. — Хорошо выглядишь, — оценил он ее бледно-голубое с золотом платье. Все, что угодно, лишь бы не разговаривать с мальчиком из клана Белого Алмаза. Алиса недовольно нахмурилась, заметив отношение Гвидиона к другому мальчику. Однако она все равно вежливо приняла комплимент. — Спасибо, Гвидион. Лира помогла мне выбрать его. — Затем она представила его бледному мальчику: — Это Бран, ну, Лорд Бран. Бран, это Гвидион. — Здравствуй. Можешь звать меня просто Бран, — сказал Бран спокойным, дружелюбным тоном. Гвидион был уверен, что Бран понял, что ему не рады. Пока другой мальчик говорил, Гвидион не потрудился посмотреть на него. Он перевернул страницу своей книги. — В другом мире меня зовут король Мерлин, так что я могу называть тебя как угодно. Но сейчас я просто хочу, чтобы ты ушел. Спасибо. — Гвидион! — возмущенно воскликнула Алиса. — Не будь таким. Мы все сейчас празднуем бога магии. Тебе следует быть веселее. И самое меньшее, что ты мог бы сделать, это быть вежливым с приезжими дворянами… — Благородство что-нибудь значит на самом деле? — лениво поинтересовался Гвидион. — Все в порядке, Алиса, — заверил ее Бран. — Ты можешь пойти посмотреть, чем занимаются мои младшие сестры. Со мной все будет в порядке. Я знаю, в чем проблема Гвидиона. Было приятно познакомиться с тобой. — Спасибо, — Алиса улыбнулась. — И мне тоже было приятно с вами познакомиться, — сказала она. Она оставила их, попрощавшись с Гвидионом. Он одарил ее небольшой улыбкой. После ухода Алисы Гвидион продолжал упорно игнорировать Брана. — Можно присесть? Здесь есть немного места, — указал Бран. — Я думал, что сказал тебе уйти, — Гвидион бросил на него злобный взгляд. — Я не хочу с тобой разговаривать. Я уверен, что у человека твоего положения полно друзей-подхалимов, с которыми можно поговорить. Что касается меня, то я не лижу сапоги. Я скорее брошу их в тебя и скажу отвалить. Мне никто не нужен. Несмотря на холодность Гвидиона, Бран сел на свободное место в нише. — Разве Алиса не твоя подруга? — Алиса другая, — возразил Гвидион. — Она девочка. Бран бросил на него неверящий взгляд. — Как это может быть причиной? — Почему ты все еще разговариваешь со мной? — спросил Гвидион, раздражаясь. — Я знаю, кто ты, ясно? И о Принце. Я слышал, что он планировал с тобой сделать, и я рад, что тебя у него забрали. — Да, это было здорово, что меня захватили как пешку. Блестяще, — бросил ему в ответ Гвидион. — Ну, если так подумать, мы все пешки в руках Мрачного Жнеца. В конце концов, все когда-нибудь умрут, ну, если только ты не хочешь заплатить цену за бессмертие. — Теперь я чувствую себя счастливее, спасибо, — сказал Гвидион, возвращаясь к своей книге. — В другом мире тоже есть другая моя версия. Только одна, потому что не у всех их так много, как у тебя. — Неужели твои глупые друзья недостаточно интересны для тебя? Почему ты все еще беспокоишь меня? — застонал Гвидион. — Есть ли правило, запрещающее хотеть больше друзей? — Я пытаюсь читать свою книгу. — Во время празднования? Разве это не странное занятие, когда ты должен быть… — Что? Делать что-нибудь веселое? Мне все равно, если это странно. Я люблю читать, что бы ни происходило. Хорошо, — Бран вздохнул и поднял руки в знак поражения. — Что ты читаешь? — сменил он тактику. Гвидион внимательно посмотрел на другого мальчика. Затем он решил, что Бран был достаточно искренен в своем интересе. Но когда Гвидион протянул ему книгу, его пальцы коснулись пальцев Брана, когда молодой лорд взял у него книгу. И в своем воображении Гвидион с удивлением увидел летящего белого ворона. Он нахмурился, не понимая, что может означать это видение. Видеть белого ворона — неважно, в каком виде — считалось предзнаменованием… но хорошим или плохим — всегда было трудно определить. — «Искусство магического оружия». Для чего ты это читаешь? — поинтересовался Бран. — Я показал тебе, что я читал, но я не обязан говорить тебе, зачем, — упрямо сказал он, забирая книгу обратно у Брана. — Это тебя не касается, — твердо сказал ему Гвидион, не желая делиться своей мечтой сделать нож для путешествий по миру. Хотя он и доверился Моргане, хотя она была, по сути, незнакомкой, в Бране было что-то другое. И Гвидиону было не по себе от мысли довериться другому мальчику. Он до сих пор не рассказал Королю Мерлину о ноже, несмотря на желание Морганы. Чем меньше людей знает, тем более приятным секретом это было. Он просто хотел оставить этот секрет для себя. Хоть ненадолго. Возможно, он расскажет Брану… если Бран захочет еще пообщаться. Гвидион знал, что не облегчает Брану задачу подружиться с ним, но предубеждение осталось… и он не хотел выглядеть нуждающимся в друге. С Алисой было проще, потому что она была моложе его, и ему нравилась думать о ней как о младшей сестре. Но в лице Брана у него появился магический соперник. Поскольку Бран принадлежал к клану Белого Алмаза, Гвидион не сомневался, что их магические способности будут на одном уровне. И это беспокоило Гвидиона. У него возникло желание вызвать Брана на магический поединок, чтобы сравнить, кто из них лучше. Но это было бы не очень разумной мыслью, учитывая, что клан Белого Алмаза был близким союзником Короля Мерлина. Гвидион не хотел ставить под угрозу свое место в этом мире, поскольку то, что король Мерлин принял его, делало его положение достаточно терпимым. Он не хотел, чтобы король был вынужден запереть его в темнице из-за недопустимого поведения. Гвидион был уверен, что некоторые вещи могут стать испытанием, о котором говорил Кодекс Морган, что в некоторых случаях король сможет наказать Гвидиона, причинив ему боль. Принц всегда говорил ему, что жизнь — это игра в политику, что нужно действовать осторожно и с умом. Даже сейчас, узнав, что его бывший отец задумал для него, Гвидион все еще следовал этому совету. — Послушай. Я знаю, я тебе не нравлюсь, но я просто хочу быть тебе другом, — заявил Бран, и Гвидиону это показалось вполне искренним. — Я могу принять твое поведение, поскольку то, что ты — еще одна версия короля Мерлина, играет большую роль. Я просто прошу тебя обратить внимание не на клан, который я считаю своей семьей, а на меня… как отдельного человека. Гвидион достаточно долго смотрел на него, и вдруг вспомнил летящего белого ворона, которого он видел в своем видении. — Твое имя — Бран — означает «ворон», верно? — Ты прав, — кивнул Бран, странно глядя на него. — Как и твое означает вид птицы. — Вовсе нет! — возмущенно воскликнул Гвидион, но потом понял, что Бран имел в виду его родовое имя Мерлин. — Ладно, да, — угрюмо согласился он. — Почему ты спрашиваешь? — Я просто хотел уточнить, — сообщил Гвидион, пожав плечами. Затем он отложил книгу в сторону, готовый быть более вежливым с Браном. — Что там с твоей вторым «Я»? Я не позволил тебе договорить… Я… сожалею об этом, — выдавил он нехотя. — Теперь ты стал дружелюбным? — недоверчиво посмотрел на него Бран. — Я не понимаю. Что изменилось? — Меня поражает назойливое упорство, — насмешливо сказал ему Гвидион. Он решил, что не стоит враждовать с Браном. В конце концов, он должен был использовать свою голову. Возможно, быть другом Брана было бы неплохо. — Ладно, — покачал головой Бран. — Я приму это как полукомплимент, — решил он. — Другой Я — сын короля Артура и королевы Гвиневры. — Подожди. Ты имеешь в виду короля Артура как Принца Тьмы из другого мира? Бран кивнул. Гвидион развеселился от иронии такой новости. Для Брана существовала его версия, которая была сыном Артура из другого мира, Артура, который был другой версией врага семьи Брана, — это было одно из самых удивительных совпадений, с которыми он когда-либо сталкивался. — Так что ты понимаешь, что такое клеймо. Я не могу контролировать происхождение моего другого «я». Но я не могу стереть тот факт, что другая версия Принца, человек, которого я считаю врагом мира, в котором я живу и который люблю, является отцом другой версии меня. — Это не так уж плохо. Если бы другой ты был незаконнорожденным сыном, тогда я мог бы увидеть клеймо… но он признан, верно? — Да. Я имею в виду, это помогает. Большинство может смотреть на это знание сквозь пальцы, понимая, что я не могу изменить эту связь. Я просто должен жить с этим. Я не могу представить, как ты справляешься со всеми другими «Я», которые у тебя есть. — Я не думаю о них, — коротко ответил Гвидион. — Часто, — поправился он. — Я могу понять, что это трудно. Мои родители рассказали мне о другом Бране, потому что мне было любопытно узнать о существовании другой версии меня. Они сказали мне, что не хотят скрывать это от меня. Что я заслуживаю знать. Гвидион сник, схватившись за золотой браслет, который удерживал его в этом мире. Он не знал, когда сможет снова увидеть другие миры. Король Мерлин должен быть уверен, что ему можно полностью доверять, рассуждал Гвидион. А потом он подумал, что большинство детей его возраста никогда не видели всех тех миров, которые видел он, путешествуя с Принцем. Поэтому он посчитал, что ему повезло, что он смог это сделать. — Почему родители назвали тебя Браном? Это связано с твоим другим «я»? Или из-за любви к воронам? — спросил он, усмехнувшись своей шутке. — Нет, — Бран бросил на него взгляд. — Это не связано ни с тем, ни с другим. Меня назвали в честь Бранвен, почетного матриарха моей семьи. Благодаря моей матери я получил свое имя. Она верит в миф о том, как давным-давно Бессмертная Бранвен осталась жить в этом мире. У нее был выбор: уйти к своей семье, другим Бессмертным, или остаться с мужчиной, которого она любила в этом мире. К сожалению, этот человек не был Бессмертным и не мог жить в мире, предназначенном только для Бессмертных. Поэтому ее друзья-бессмертные ушли жить в мир, дарованный им богами, а она выбрала любовь. Она никогда больше не увидела свою семью, но Бранвен, очевидно, любила мужчину настолько, что рискнула пойти на эту ужасную жертву, — с грустью поведал он. — Она вышла за него замуж — его звали Эамон — и они вместе работали над тем, чтобы скрыть ее истинную сущность от других. Чтобы никто не пришел высасывать из нее кровь, чтобы получить желанные свойства бессмертной крови. Им это удалось, и говорили, что у Бранвен было много детей от Эамона, и моя мать считает себя потомком одного из этих детей, — признался он Гвидиону, хотя было ясно, что он не очень верит в убежденность своей матери Гвидион задался вопросом, не подтрунивает ли Бран над верой матери и не уважает ли ее решение назвать его в честь особенно храброй женщины, если эти истории на самом деле правдивы. — Значит, ты тоже потомок, — заключил Гвидион. Признаться, он был заинтригован возможностью того, что Бран может быть потомком Бессмертного — народа, который интересовал Гвидиона с тех пор, как он впервые узнал о нем. — Да, по словам моей матери, — сказал Бран. Затем он внимательно посмотрел на Гвидиона. — Ты веришь в Бессмертных? — спросил он его. — Немного, да. Ничего не могу с собой поделать. Мысль об этом меня завораживает, — признался Гвидион. — Я полагаю, они были бы очаровательны. Быть мудрым и обладать кровью, которая так полезна. И я ценю, что моя мать назвала меня в честь мужественного человека. Меня просто пугает мысль о том, что Бессмертный может быть жив и истекать кровью против своей воли. Я не люблю думать об этом, потому что это пугает меня, честно говоря… Гвидион мог понять его страх. Он и сам с ужасом думал о том, что ему придется пройти через такое испытание. Какой ужасный способ умереть. Может, и хорошо, что в наше время истории о бессмертных превратились в мифы, а возможная правда об их существовании была утрачена с годами. — Ты не один, — заверил его Гвидион. — Спасибо, — ответил Бран с небольшой улыбкой. Затем Гвидион не удержался от вопроса, хотя уже знал ответ. Догадаться было нетрудно. — Бранвен означает «белый ворон», не так ли? Бран поднял бровь. — Большой знаток имен, значит? Да, именно это и означает Бранвен. Гвидион снова увидел летящего белого ворона, и на одно мимолетное мгновение ему показалось, что глаза ворона светятся золотым светом, как глаза Брана. ~ * ~ — Я несу весть о грядущем пророчестве, милорд. Пророчество, которое аннулирует старое пророчество о том, что феникс простит волка, — сообщила Принцу Тьмы леди София. Принц посмотрел на нее, поглаживая темно-синего с серебряными пятнами кота на своих коленях. Кот, Ваэллюшалу, был любимцем Гвидиона до его похищения. Он подарил ее мальчику, и Гвидион полюбил ее, ласково называя Ваэллой. Теперь, когда Гвидион исчез благодаря проклятому коварному королю Мерлину, кошка осталась без хозяина. Но Принц не мог смириться с тем, что Ваэлла погибнет. Ведь это была редкая разновидность звездной кошки — ее серебристые радужки в форме звезды и серебристые пятна, светящиеся в темноте ночи. Ему пришлось немало потрудиться, чтобы заполучить именно эту кошку. Было бы глупо убивать ее. И он не был дураком. — Что именно? Вы говорите о пророчестве, касающемся Гвидиона? Леди София кивнула. — Точные слова надвигающегося пророчества все еще неизвестны, но я выяснила через свои источники, что в нем замешан второй человек. — И ваши источники выяснили, кто этот второй человек? — Сын лорда Джона и леди Дирны, Бран. Ему одиннадцать, он на год старше Гвидиона. — Маленький лорд из клана Белого Алмаза? — спросил Принц, уже зная ответ. — Да. И леди Нимуэ говорит, что Гвидион и Бран общались. Это может помешать отменить новое пророчество. Я знаю, что ты воспринимаешь Гвидиона как сына, и у тебя не хватило бы духу убить его». Принц пристально посмотрел на нее. — Нет никакого пророчества о смерти Гвидиона. Я не знаю, может ли он умереть. Но это неважно. Конечно, тогда мы должны устранить маленького лорда. Кажется, у него есть три младшие сестры, и его родители не сильно расстроятся. С верой клана в равенство, они просто передадут семейное состояние старшей дочери. — Это Леди Арья, милорд. Но весь клан Белого Алмаза — наш враг. Какая разница, понесут родители потери или нет? Я могу позаботиться о казни всей их семьи, если вы пожелаете. — Делай только то, о чем я тебя прошу, и ничего больше, — приказал ей Принц. — Это из-за того, что этот жалкий король забрал Гвидиона? Неужели твой разум помутился? — спросила София, недоумевая. Принц опустил кошку на землю, а затем встал сам. Он схватил ведьму за руки, а затем одной рукой обхватил ее бледное горло. Он слегка надавил на нее, не настолько, чтобы пережать дыхательные пути, но достаточно, чтобы она поняла, что последует за дерзостью. — Не смей сомневаться в состоянии моего разума. Устрани маленького лорда, только его. Сделаешь больше, и не доживешь до следующего дня. Леди София кивнула. Принц отпустил ее. — Да, милорд. Я позабочусь о том, чтобы лорд Бран был устранен. Я прошу прощения за то, что так плохо о вас отзывалась. Вы должны знать, что я никогда бы не сделал этого в присутствии другого. — Надеюсь на это, — сказал он, и в его словах прозвучала угроза. София поклонилась ему, покидая его покои. У принца теперь был новый план, и он не предусматривал уничтожения всех миров. Но что бы ни говорило это новое пророчество, он по-прежнему считал лорда Брана опасным. Он был версией другого Брана, который был законным сыном Артура из другого мира и его королевы Гвиневры. Эта связь наделяла маленького лорда определенными качествами, которыми он не обладал бы в ином случае, и Принц не сомневался в этом. Хотя он не был уверен, какую именно опасность представляет лорд Бран для него и его планов, Принц счел за лучшее убить мальчика заранее. Это было лучшим решением, особенно после того, как стало известно, что он и Гвидион установили контакт друг с другом. Он вспомнил, как король Мерлин говорил о недуге во время спора с королем-манипулятором. Принц отрицал, что у него был недуг, но теперь он боялся, что этот раздражающий недуг может развиться. Что Гвидион заразится… а еще хуже, что он уже заразился. Но тут Ваэлла мурлыканьем призвала его к себе, и он на время отпустил свои серьезные опасения, уделив ей внимание.