***
Мерлин странно себя вел. Был мрачнее тучи и не хотел говорить ни о чем, кроме работы. Не было больше солнечных улыбок, которые так грели сердце. Голос его был ниже, чем обычно, и тише. Мерлин как будто был рядом, но в то же время где-то далеко. Артур совершенно не понимал, что происходит, но состояние Эмриса очень беспокоило его. — Мерлин, что происходит? — Пендрагон не был уверен, что уровень доверия к нему позволяет задавать вопросы такого рода, но больше он не мог просто смотреть, как страдает его помощник. Эмрис поднял на него безжизненные глаза, ухмыльнулся про себя и ответил: — Ничего не происходит, Артур, и ничего не происходило. Все как всегда, и все в порядке. Тебе не о чем волноваться, — и Мерлин повернулся обратно к компьютеру, всем своим видом говоря, что разговор закончен. Сердце Артура болезненно сжалось. Он так хотел помочь, но только врезался в стену отчуждения. Продолжить напирать, давя на больную мозоль, было бы неправильно. Значит, он не заслужил доверия.***
Настроение Пендрагона в течение дня стремительно падало, почти достигнув самого дна, когда зазвонил его личный телефон. Номер был незнакомый, и Артур было подумал не отвечать, но вспомнил, что взрослым людям такое не позволено, даже если им хочется забиться в темный угол и грустить там сутки на пролет: мало ли для чего он мог кому-то понадобиться. — Артур Пендрагон, слушаю Вас, — привычно проговорил Артур. — Привет, дружище, это Аарон, помнишь меня? Мы учились вместе, — чересчур радостный голос, который так раздражал в школьные годы, полился через трубку. — Тебя забудешь. Чем я могу помочь? — Аарон всегда был тем еще скользким типом и запомнился Артуру своей неприятной манерой общения. Пендрагон не понимал, зачем понадобился ему спустя столько лет. — Ох, дорогой, это я могу тебе помочь. Я полагаю, нам нужно встретиться, и чем раньше, тем лучше. Обещаю, ты не пожалеешь, — человек на другой стороне трубки явно получал удовольствие от своего превосходства, и, хотя Артур не знал, в чем именно оно заключается, все же не хотел давать собеседнику власть над собой. — Если ты не скажешь, в чем дело прямо сейчас, я вешаю трубку, — отец учил не вступать в переговоры с террористами. — Милый, тебе никто не говорил, что ты слишком нервный? Хорошо, я намекну. Разговор пойдет об одном человеке, который важен для тебя. У меня есть очень полезная информация, — Аарону не нравилась такая явная враждебность, но чего не сделаешь ради счастья лицезреть друзей довольными жизнью. — Пятница, 20:00, ресторан отеля «Kingdom». Не заставляй меня ждать, поверь, это не в твоих интересах! Чмоки, — прежде, чем Артур успел ответить, он услышал короткие гудки. Что ж, видимо, выбора нет. Да и планов на пятничный вечер теперь уже у него не было.***
Аарон ещё в те далёкие солнечные времена юности был невыносим. Как бы отец не пытался заставить Артура быть с ним приветливым, Пендрагона никогда не хватало надолго, хотя встречаться им приходилось только по воскресеньям: учились они в разных школах. В их «классе для юных джентльменов» тот обладал плохой репутацией. Считалось, что Аарон торгует информацией, хотя никто из не мог доказать этого. Сейчас забавно было вспоминать, как тогда, будучи еще детьми, все они считали Аарона чуть ли не главой подпольной мафии, да и себя ставили выше всех взрослых, полагая, что деньги дают им статус. Но кто владеет информацией — владеет миром, поэтому даже в высших кругах его боялись. Хотя многие втайне и обращались к за помощью. И, как бы ни пытался защитить себя каждый из них, Аарон знал все про всех. Знал, к кому обратиться за конспектом, как соблазнить конкретную девчонку, где достать наркоту. Или считалось, что знал. Артур никогда не горел желанием пачкаться этими играми, но однажды выбора у него не осталось. Ему пришлось понять, почему люди позволяли узнать о себе самое сокровенное. В миг на него, как лавина, обрушились навязчивое внимание Аарона, постоянное давление отца, мания преследования. Под постоянным гнетом он допустил крохотную небрежность, отдав тем самым свои карты в чужие руки. Пендрагону пришлось впервые в жизни пойти на сделку с совестью. Аарон согласился исказить некоторые факты заказчику так, чтобы репутация Артура не пострадала, рискуя собственной, профессиональной. В обмен на это последний должен был ненавязчиво открыть ему доступ к своей футбольной команде. Для чего это было ему нужно, Аарон не нашел необходимым объяснять, и, хотя Артур опасался за своих ребят, выбора у него не было. Однако одноклассник заверил его, что замышляет только шалость и не причинит вреда невинным. На этом и сошлись. Под протекцией капитана Аарон быстро завел знакомство с парой ребят, став кем-то вроде неофициального менеджера, и все больше казалось, что он хороший парень. Но однажды, воспользовавшись доверием команды, которого, по всей видимости, не было у Артура в силу известной стойкости его моральных принципов, он узнал то, что знать был не должен, и воспользовался этим, чтобы испортить жизнь парню из команды. Артур, узнав из объявления по громкоговорителю о том, что одного из лучших нападающих его команды отстранили от учебы на неограниченный срок, был взбешен: хотя он предполагал, что подобное может случиться, в последнее время казалось, что Аарон прижился. И теперь на тебе. Пендрагон в ярости рыскал по коридорам школы и, как только нашёл предателя, вмазал ему со всей своей атлетической мощи. После этого Артура тоже отстранили, правда, всего на неделю, а когда он вернулся в школу, узнал, что парень, за которого он вступился, не был этого достоин. Оказывается, он уже долгое время терроризировал своим вниманием девушку из соседнего класса, а на последней вечеринке чуть не изнасиловал её. Аарон же нашёл доказательства и практически выудил из того признание. Теперь девушка могла почувствовать себя, наконец, в безопасности. Но сделанного не воротишь, и, хотя Аарон все так же появлялся на поле и в раздевалке, с Артуром он больше не здоровался. Пендрагону его присутствие тоже доставляло дискомфорт: хотя он понимал, что был в чем-то не прав, заставить себя извиниться все же не смог. А потом первая влюблённость унесла его мысли далеко от торговца информацией, и больше он о том случае не вспоминал. До этого дня. Неужели паук ещё не вырос из своей паутины? Прошло столько лет, их давно ничего не связывает, что же он может знать? Артур решил, что паниковать не стоит: что бы Аарон ни узнал, в прошлый раз он справился, справится и теперь. С этими мыслями Пендрагон подъехал к чересчур вычурному зданию отеля и в назначенный час, ни минутой раньше или позже, вошёл внутрь. Аарон изменился. Хотя в его глазах все ещё угадывались прежние властные заинтересованные искорки, а жилетка цвета свежей крови кричала о самоуверенности, тени под веками и нервные взгляды в сторону телефона, когда экран загорался новым уведомлением, говорили о том, что у мысли парня заняты чем-то кроме желания насорить. Артур было немного обрадовался не лучшей форме противника, но укорил себя за это секундой позже: все мы люди. Пендрагон кивнул головой в приветствии и присел за стул напротив, улыбнувшись дежурной улыбкой. Как только собеседник заметил его, взгляд из расфокусированного, направленного куда-то внутрь, сразу стал привычно цепким. Пришло время насладиться встречей после годов долгой разлуки. Аарон улыбнулся в предвкушении. Официант принес молодым людям меню, и, дождавшись заказа, ушел на кухню. «Еще одни проблемные клиенты», — подумал несчастный, вынужденный выносить молчаливое напряжение, парнишка. — Давай не будем разводить демагогию на пустом месте, вспоминая счастливые школьные годы. Зачем ты меня позвал? — застарелое чувство вины перед этим человеком вкупе с его репутацией заставили Артура перейти в боевую готовность. — Раз ты так настаиваешь. Как там твой помощник, напомни-ка, как его зовут? Морис? Мартин? — тон Пендрагона, хотя и оскорблял Аарона в светлых чувствах, все же был небезосновательным. Да и Артур никогда не был очень дружелюбным, стоит признать. Что ж, будем работать с тем, что имеем. — Мерлин, — тихо произнёс бывший капитан команды. «Мерлин, значит. Так вот как тебя зовут, М. Одной загадкой в мире меньше», с наслаждением подумал Аарон. — Так вот, о Мерлине. Какого черта ты ведёшь себя с ним как отбитый третьеклассник? Жизнь не научила тебя не кадрить женщин на глазах у того, кто тебе нравится? — такого вопроса Артур не ожидал. Слишком много личной информации, слишком напористо. И когда это он кого-то кадрил? — Не понимаю, о чем ты, — отец говорил: «Не знаешь, что сказать, не говори ничего». — Не прикидывайся. Давай о том, что мне известно точно. Ты купил ему парфюм, пересадил в свой кабинет, подарил ему амброзию. Амброзию, Артур! Мы оба прекрасно знаем, что это значит. Заботился о нем, когда он по твоей вине не смог прийти на работу, и, наконец, пригласил его в бар. А потом, на его глазах, соблазнял девчонку. Она правда была так хороша? — Никто не может быть настолько хорош, чтобы я предпочел его Мерлину, — Артур решил, что дальше отнекиваться бессмысленно. — Тогда какого хрена? — Не знаю, откуда ты знаешь об этом, но, признаться, я не удивлен. Давай по делу: если я правильно понял, проблема в девушке? Я всегда отшиваю их подобным образом. Телефон рабочий, секретарь повторяет фразу «Начальник занят и не может ответить на личный звонок» на автомате. Мне и в голову не пришло, что Мерлин мог вообще видеть эту сцену, а тем более вообразить такую ерунду. — Почему это? Он даже не уверен, что тебе могут нравиться мужчины. — Как и я не могу быть уверенным насчёт него. Но, в любом случае, ты меня знаешь: выбора у него не останется. — Да, твоему обаянию действительно трудно сопротивляться. Но как ты считаешь, если он не уверен в твоей заинтересованности, как бы он отреагировал на эту сцену? Как бы отреагировал ты? — По-моему, моя заинтересованность более чем очевидна. Взять хотя бы амброзию. — Ты действительно считаешь, что он знает язык цветов? — Но гардения… — замялся Артур. Он смутно начал догадываться о причинах информированности Аарона. — И французский? — Артур ненавидел сейчас ухмылку, которая все четче вырисовывалась на губах собеседника. — Так это ты прислал Мерлину цветы? Погоди… Ты в нем заинтересован? Если да, то советую тебе быстрее убираться из страны, потому что если я тебя увижу рядом с ним, я убью тебя, я не шучу, — глаза Артура потемнели, а голос почти сорвался на рык. — Воу, не кипятись, жеребец. Я его хороший друг, он мне доверяет, и я правда хочу, чтобы он был счастлив. Прямо сейчас мне кажется, что для этого ему нужен ты, ну, а тебе — он. Поэтому мне необходимо вправить тебе мозги и направить на путь истинный. Но, насколько я понял, его комплексы, на пару с твоей тупостью, полностью лишили его веры в ваше совместно будущее, поэтому проблема серьёзная. — Так вот почему он такой серый сегодня, — Пендрагон решил пропустить оскорбление мимо ушей. На этот раз. — Вот я дурак, ещё пытал его, выспрашивая, в чем дело. — Господи, и правда дурак. Но надежда еще есть, у нас получится все исправить, если будешь слушать меня. — Мне не нужны советчики в личной жизни, Аарон. Но спасибо за сегодня. Твоя информация очень помогла. — Что ж, ладно, хорошенького помаленьку. Давай хотя бы договоримся, что прежде, чем сделать что-нибудь безумное, ты спросишь меня? — Артур всегда был неуправляем. И теперь Аарон немного жалел, что Мерин влюбился именно в этого придурка. Но в его упёртости тоже была доля очарования. — Давай сойдёмся на том, что я буду на связи, — уже вставая, проговорил Артур. — Договорились. Было приятно увидеть тебя, спустя столько лет. Надеюсь, ты сможешь положиться на меня в этот раз, — Аарон понимал, что не может допустить недоверия на свой счет сейчас. — Взаимно. Прости меня за тот случай, я был не прав, — очередной гештальт был теперь закрыт, и жить стало немного легче. — Без проблем, я давно забыл об этом, — это была правда. В школьные годы ему прилетало только так, чаще всего, безосновательно. Аарон всегда был лучше, чем все думали о нем. — Спасибо. Надеюсь на тебя, — Артур, возможно, в первый раз в жизни искренне улыбнулся этому человеку. — Не дай мне пожалеть о том, что поставил на тебя, Пендрагон. На этой ноте молодые люди попрощались, и Артур принялся обдумывать «План соблазнения Мерлина Эмриса».