You. Incredible

      Артур бесил. Его было слишком много вокруг. Он не давал нормально работать и постоянно пытался начать разговор. С какой целью — было для Мерлина загадкой. Терпеть его было почти невозможно. Почти, как говорится, не считается. В конце концов, Пендрагон — начальник, а их племени не выскажешь просто так, ни с того ни с сего, что они мешают работать.       И, тем не менее, даже видеть Артура было больно, а он, зараза такая, будто специально с каждым часом становился все привлекательнее. Пришел утром на работу весь такой светящийся энтузиазмом, выспавшийся, свежий. Ласково мурлыкнул приветствие, соблазнительно стрельнув взглядом, на что Мерлин смог только вымолвить вялое: «Утра!», отворачиваясь. Сердце привычно кольнуло, напоминая голове: «Не твоё!».       Вскоре в кабинете внезапно стало непривычно жарко. Выяснилось, что кондиционер сломался (или кто-то заставил его сломаться пока Эмрис выходил в туалет), и теперь Артур, сняв пиджак и закатав рукава, наслаждался струями прохладного воздуха из настольного вентилятора, которые, как в рекламе, небрежно трепали его золотистые локоны, пленительно сияющие в еще палящих лучах начинающейся осени. Мерлин зацепился взглядом за капельку пота, которая скользнула с волос по линии скулы Артура, ниже, вдоль кадыка, и, задержавшись в ярёмной ямке, сорвалась под рубашку, скрываясь от взгляда. Мерлин прерывисто вздохнул. Артур, заметив успешность стратегии соблазнения, ненавязчиво прикусил нижнюю губу, делая вид, что продолжает работать. По плану, страсть Эмриса обязана была помочь добиться его расположения, взяв эту неприступную крепость измором.       Воздух казался густым настолько, что дышать им было практически невозможно. Не только сногсшибательный аромат парфюма Артура, но и его естественный запах в этой духоте были слышны особенно ярко, кружа голову. Это тоже выводило из себя. Мерлин, с такой болью решивший сдаться и отступиться от своих неудавшихся планов на Артура, злился сейчас на себя за слабость и неспособность быть верным своему слову. Даже тот факт, что некоторые порывы сознание контролировать не в силах, совершенно не успокаивал. Но еще больше он злился на этого высокомерного засранца, который позволял себе флиртовать со всеми направо и налево, не задумываясь о чувствах своих несчастных жертв, и не считал нужным сдерживать свой животный магнетизм в рабочей обстановке. Мерлин выдохнул и с двойным усердием принялся вдалбливать текст в клавиатуру.       Начальник же приступил к следующей части плана: набрал чей-то номер, и, дождавшись ответа, снизил голос, добавив в него хрипотцы напополам с певучими интонациями. Наверняка, на той стороне трубки было не слышно, но Мерлин различал еще и тихие ритмичные глубокие вдохи и выдохи. Все это, вкупе с тем, что Артур еще и прикусывал ручку во время разговора, заставило взгляд Мерлина потяжелеть, а скулы сжаться. Частота дыхания помощника синхронизировалась с дыханием Артура, хотя сердце, бившееся как сумасшедшее, и стремилось ускорить его. Эмрис, как загипнотизированный, наблюдал за колпачком ручки, скользившим между губ Артура внутрь и наружу, как эти белые, слегка неровные и потому еще более очаровательные зубы мягко сжимали его и с видимым напряжением выпускали, снова увлекая в игру с упругостью губ и кончиком языка. Рот Мерлина неосознанно приоткрылся, а в брюках стало неприятно тесно. Артур слегка крутанулся в стуле, и его хитрый взгляд встретился со взглядом Мерлина. Соблазняющая улыбка вытеснила ручку из плена губ. Обида затопила сердце Мерлина, он подпрыгнул на месте и вылетел из кабинета в сторону туалета, чтобы успокоиться и прийти в себя. Чертов Артур.       Когда минут через двадцать он вернулся в кабинет, прихватив с собой пару пирожных с вишневым желе, ему, казалось, наконец удалось достигнуть мира в душе, и никакие провокации больше не могли вывести его из себя. Какое-то время так и было. Вскоре Артур вышел на обед, а через пару часов у него была назначена встреча, так что на какое-то время вроде бы можно было расслабиться. Но не тут-то было.       Артур вошел в кабинет с бутылкой минералки, насвистывая какую-то песенку, и уселся за стол. Послеобеденное солнце прибавило жару, и начальнику, стол которого находился у окна, приходилось несладко. На его обнаженных до локтя сильных руках проступила испарина, и теперь они будто светились изнутри. Артур легким уверенным движением ослабил галстук, а потом и вовсе снял его, расстегнув пару верхних пуговиц рубашки. Теперь он выглядел словно модель с обложки, такой расслабленный и уверенный в себе. Мерлин просто закатил глаза. По сравнению с тем, что было раньше, это зрелище, хотя и ласкало взгляд, но все же не будоражило настолько, чтобы сорваться.       И тогда начальник потянулся к бутылке. Живительная влага, так долго сдерживаемая в плену прозрачного пластика, под давлением природного газа устремилась к желанной и обещанной свободе, окатив Артура прохладной свежестью, а заодно и намочив рубашку сверху донизу. Ткань мгновенно стала полупрозрачной, облепив накаченный торс и открывая неплохой вид на розовый бархат сосков. Пендрагон застыл на пару секунд, демонстрируя удивление непредсказуемым поведением жидкости, на самом деле давая возможность Эмрису проскользить по телу взглядом. Мерлин привычно проклял свою судьбу, уже почти не сопротивляясь и давая себе налюбоваться вдоволь. Давненько уже красивые мужчины не красовались перед ним в таком виде. Пендрагон однозначно мог бы дать фору девушкам на конкурсе мокрых маек. Доиграв свою сценку до логического завершения, Артур поднялся со стула, открыл шкаф и вынул оттуда идентичную рубашку. В офисе у него всегда имелся запасной комплект одежды на случай форс-мажора. Нарочито медленно он расстегнул пуговицы, одна за одной, напрягая мышцы спины, через отражение оконного стекла убеждаясь в наличии зрителей. Потом вальяжно снял мокрую рубашку и легким жестом руки отбросил ее на диван, неподалеку от Мерлина. Убедившись, что при повороте мышцы его пресса сыграли максимально выгодно, он надел свежую рубашку, неторопливо закатав рукава, и сел обратно за стол.       Все эти минуты Эмрис откровенно его ненавидел. Сомнений в том, что начальник пытается его спровоцировать, уже не оставалось, и Мерлин обвинял себя в малодушии и слабохарактерности. Артур, очевидно, считал, что любой готов с радостью запрыгнуть к нему в койку, но его, Мерлина, он так легко не получит, чего бы это не стоило. Не после того, через что ему уже пришлось пройти, однажды позволив себе увлечься красивым фасадом. Но смотреть же не противозаконно? Нет, так нельзя. Нужно собраться с мыслями и выкинуть эту ерунду из головы, отвлечься, сходить, может, куда-нибудь с Гвен…       Обыденные мысли успокоили несчастного, и он снова вернулся к работе, когда краем глаза заметил приближающегося начальника, планировавшего грандиозный финал.       В руках у того были какие-то бумаги и ручка. «Странно, куда это он собрался, на это время не запланировано никаких совещаний», — подумал Мерлин. И в эту секунду ручка, та самая, которую так старательно ублажал Артур, соскользнула с кипы бумаг и полетела под стол Эмриса. Последний не успел ничего предпринять, как Артур приземлился рядом с ним на колени, отложив бумаги на пол. Со словами: «Твой стул мне мешает», развернул Эмриса к себе, облокотившись руками по обе стороны от его коленей, и, подняв пристальный взгляд на лицо Мерлина, потянулся правой рукой под стол, скользнув грудью по верхней стороне его бедер, фактически ложась головой к паху, почти соприкасаясь, обдавая волной животного жара. Смотреть на Артура сверху вниз в такой позе было так правильно, так необходимо после всего, что произошло сегодня. Останавливать его совсем не хотелось. В голове за долю секунды пролетели все волнующие варианты событий, которые можно было осуществить, прямо сейчас, прямо здесь, просто перестав сопротивляться. Но шипы следом за желанием пронизи сердце Мерлина. — Ты нашел ручку? — стальным голосом спросил он. — Пока нет, — игриво, но с некоторым напряжением, ответил Артур. Это была не та реакция, которую он ожидал. — Тогда возьми мою. И встань уже, наконец. Я знаю, что за игру ты ведешь. И если ты не прекратишь прямо сейчас, у меня не останется выбора, кроме как написать заявление по собственному желанию Я не игрушка, Артур, и ты не можешь рассчитывать на моё тело просто потому, что тебе так захотелось. Перестань пытаться мной манипулировать. Ты не можешь вот так просто развлекаться с моими чувствами, тебе ясно? — Мерлин, я не… — попытался было оправдаться Артур. — Я спрашиваю еще раз: тебе ясно? — Мерлин, казалось, был на грани срыва. Злые слезы подступили к глазам. Ни одна работа такого не стоит. Артур топтал его самоуважение, будто его и не было. К черту все это, если он не поймет, тогда Мерлин уйдет без зазрений совести. — Ясно, — Артур выглядел пристыженным и по-настоящему раскаивавшимся. Засранец — хороший актер. Но больше ему Мерлина не обмануть. — Хорошо. На сегодня я сделал все, что было запланировано, поэтому, с твоего позволения, я закончу сейчас, — дождавшись слабого кивка, он продолжил. — С остальным я разберусь из дома. Если понадоблюсь, я на связи. До завтра, мистер Пендрагон, — и он ушел, успев только выдернуть флешку да схватить куртку, хлопнув дверью громче, чем предписывали правила.       Артур смотрел на закрытую дверь и не понимал, как все могло пойти так неправильно. На душе скреблись кошки: он опять заставил любимого человека страдать, и ничего сейчас не мог исправить.