Судьба?

Прошёл месяц. Они стали настолько близки, словно парочка влюблённых, но никто так и не решился из них сделать первый шаг, думая, что их чувства не взаимные. Для них стало традицией чуть ли не каждый день поочередно ходить друг к другу в гости пить чай по вечерам. Возможно, это бы прозвучало смешно, что два взрослых человека только и делают, что пьют чай на протяжении всего знакомства, но их все устраивало. В основном утром и днём они жили своей жизнью (работа, друзья), а вечером и ночью уделяли время друг другу (пили чай и разговаривали, да). Кроули не раз подумывал признаться в своих чувствах, но он никак не мог решиться. Недавно у него состоялся разговор с Азирафаэлем. И он теперь точно выяснил, что тот бета, а Азирафаэль заодно узнал, что его сосед — альфа. Обычно беты, узнав такое, отстранялись, но почему-то с того дня ничего не изменилось. Они, как обычно, ходили друг к другу в гости и занимались тем, чем обычно. Казалось, Азирафаэля даже не волновало, что его друг — альфа. Скорее всего, он думал, что раз он бета, то Кроули не сможет ничего сделать, ведь у бет нет течки, как, например, у омег. Да и крышу обычно сносит у альф только от запаха именно омеги, да ещё и если он течный. Знал бы его друг, какие извращённые мысли у Кроули насчёт него, а особенно в гон, который должен был быть в ближайшее время, то точно б боялся его. Да, он не омега, а бета, у которого даже запаха нет, но Кроули это абсолютно не заботило. За все проведённое время вместе он понял, что влюбился в Азирафаэля и что это серьёзно. У него раньше были омеги, конечно же, но такое чувство, что он испытывал сейчас, у Кроули никогда не было. Да и вообще, от Азирафаэля всегда пахло ароматным кофе, отчего Кроули возбуждался. Возможно, он дефектный альфа, ведь обычно существуют только пары альфа+омега (истинные) и бета+бета, но Кроули был уверен, что любовь, которую он испытывал к бете, сможет помочь перебороть притяжение к истинному.

***

Настал день гона. Весь день Кроули только и делал, что дрочил. Он никак не мог получить желаемой разрядки, его тело горело и требовало войти в омегу, но единственное, что вставало перед глазами, это образ его соседа. Когда спадало возбуждение, мужчина мылся и кушал, а заодно и переписывался с Азирафаэлем. Тот волновался за него, но стоило написать, что у него всего лишь гон, тот, как ему показалось, забеспокоился вдвойне. Почему-то даже начал спрашивать, не спит ли он с каким-нибудь омегой. — Он что, ревнует? Мило, — пробубнил вслух Кроули, откусывая от бутерброда кусок. К следующему дню альфе стало намного лучше, так что он вышел во двор полить растения, пока гон снова не дал о себе знать (один день для гона слишком мало). Поливая, он услышал хлопок двери, а обернувшись, увидел направляющегося к нему Азирафаэля. Тот улыбнулся ему по-дружески и обнял. — Рад, что тебе лучше. Гон уже прошёл? — поинтересовался мужчина. — Ещё нет, но ты не беспокойся, пока что я чувствую себя отлично. — Ох, дорогой, это хорошо. — Ты назвал меня «дорогой»? — усмехнулся Кроули. — Тебе не нравится? — в ответ Азирафаэль лукаво улыбнулся. — Да нет, — немного подумав, он добавил: — Когда гон закончится, приходи ко мне, я хочу кое-что тебе сказать. Окей? — Без проблем, обязательно приду. Ты только напиши заранее, чтобы я точно смог. — Окей. Тогда договорились? — Договорились.