Правда подчас рождает ненависть.
Сомнения засели в черноволосой голове, борясь с верностью, долгом и честью. Рассказ Чиё был стройным, логичным, вот только разве мог Нагато — их владыка, господин — так подло поступить? Да и откуда нашлось столько сил? Вырезать весь клан, королевскую семью, стражу… Разве Риннеган дарует подобное могущество? Саске протянул вперед ладонь и направил поток чакры в нее, одновременно пробуждая кровавые глаза. По телу прошла дрожь. Невероятная техника явно делала его сильнее, позволяла просчитывать действия врага. Возможно ли, что Нагато — тоже Учиха?.. — Вы показались мне похожими на Бога Войны и прекрасную королеву Мияко, — сумев немного отойти от воспоминаний, вымолвила Чиё, тепло улыбаясь. — Особенно эти прелестные розовые волосы. Твоя подруга — единственная в своем роде, драгоценность, — парень моргнул, пряча алый взор, и посмотрел на Сакуру. — Она нуждается в защите, — и старуха ткнула пальцем в сторону собеседника. — Твоей защите! Королевский Пес должен вспомнить о клятве предка. Саске, не допусти этого брака. — Я — верный слуга, — твердо проговорил вампир. — Даже если Нагато — жестокий убийца, не имеет значения. Правитель не всегда встает во главе государства по праву наследования, жертвы неизбежны. — Даже если жертвой окажется она? — и Чиё указала рукой на спящую Сакуру. Парень замолчал, растерявшись. — Нагато преследует собственную цель — могущество. Сила, спрятанная в этой девушке, манит его, туманит рассудок. Только он бы никогда сам не пробудил Бьякуго, ведь кровь величайшего клана не течет в жилах Узумаки. Лишь глаза… — женщина вновь замолчала, опасаясь высказывать догадки. — Вы неоднократно упомянули данную редкую технику, свойственную, как я понял, лишь династии первых королей, — аккуратно начал Саске, стараясь восполнить пробелы в новых знаниях. — Бьякуго. Она дарует владельцу неиссякаемый поток чакры и мгновенное исцеление? Но… значит ли это, что клетки, регенерируясь, не стареют? — Чиё пожала плечами. — И по этой причине Нагато не тронул новорожденного наследника? Ответа парень не дождался, первым услышав тяжелый выдох напарницы. Вампир вскочил и метнулся к девушке, не обращая внимания на боль в ноге. Собственное состояние мало волновало, так как его беспечность едва не стоила жизни Сакуры. Парень даже боялся подумать о том, что могло бы произойти, поддайся он отчаянию, захлестнувшему в момент рассвета. Тогда бы Якуши уже никогда не увидел ее глаза, затуманенные нездоровой дымкой, которые в данный момент смотрели на него. Вампир с облегчением выдохнул. — Са…с…ке… — едва слышно пробормотала девушка, стараясь приподняться. Одеяло соскользнуло с груди, открывая взору обнаженное тело. — Ишь чего удумала, — Чиё, кряхтя и шаркая ногами по деревянному полу, подошла к напарникам. — Чего застыл? — она бесцеремонно толкнула вампира, занимая тотчас его место. — Не помогаешь, тогда и не мешай. Саске отступил всего на шаг, стараясь не спускать взгляда с непонимающего выражения лица Сакуры. Она пыталась подняться, но уверенные и настойчивые руки старой вампирши пресекли все попытки на корню. Парень видел, несмотря на решительные и умелые действия, не терпящие непокорства, как Чие бережно и нежно обращается с его напарницей. Девушка была хорошим медиком, но такие раны получила впервые, поэтому интенсивность боли зашкаливала, пронизывая каждую клеточку, отзываясь чутким гулом в натянутых нервах. Глухой стон сорвался с губ, когда очередная волна неприятных ощущений пронеслась по искалеченному организму. Чакры, которая едва скопилась, не хватало на самолечение, отчего отчаянье душило, охватывая в неприятные тиски в области груди. — Тише, милая, тише, — шептала ласково старуха, будто убаюкивала младенца. Она вливала в молодую вампиршу свою чакру, стараясь исцелить как можно больше ранений. Спасти и уберечь ту, которая в момент рождения спасла когда-то ее. Долг должен быть отплачен. — Я могу помочь, — вымолвил Саске, видя, что старая вампирша слишком устала, да и сила не успела восстановиться. — Позвольте? — парень не узнавал собственного поведения, но острое желание облегчить боль напарницы настойчиво стучалось в сознание. Чиё, улыбнувшись, поднялась и отошла в сторону. Она была голодна, а теплый чай совершенно не удовлетворял организм. Запасы крови давно истощились. Женщина собиралась выйти на охоту, когда встретила двух раненых вампиров, и пришлось сделать нелегкий выбор. Но старуха нисколько не сожалела, хотя желудок противно урчал, возмущаясь. Саске же, заняв место Чиё, осторожно дотронулся до неприкрытой груди напарницы. Девушка, мгновенно ощутив разницу в исходящей чакре, открыла глаза и дернулась, тут же застонав. Но вампир свободной рукой ухватил ее за плечо и посмотрел в зеленые глаза. На бледных лицах выступил румянец смущения. — Лежи спокойно, — скомандовал он, наполняя девичье тело энергией. Сакура чуть отвернула голову, безумно стыдясь собственной наготы. Она была уверена, что Саске не смотрел, но… почему все сложилось именно так? — Спасибо, — выдохнула более ровным голосом девушка, сумев вздохнуть почти полной грудью. Чакра парня наполняла ее тело гораздо быстрее, восстанавливала его и пробуждала странные сны. — Ты… — но договорить не получилось. Острая боль пронзила легкие и сжала горло в тиски. От резкого прекращения поступления кислорода Сакура подскочила, согнувшись, и начала задыхаться. На глазах проступили слезы. Ногтями она впилась в собственные плечи, начала царапать кожу. Хрипы вырывались изо рта вместе с густыми каплями крови. — Что происходит? — Чиё от испуга выронила чашки. Саске, схватив напарницу за руки, развел их в стороны, направив потоки в запястья. Но никакой положительной реакции не последовало. Сакура изгибалась, пытаясь вдохнуть хоть немного воздуха. Парень растерялся, не понимая, что предпринять. Девушке становилось все хуже. Чакра неровными потоками словно стремилась выбраться из организма, разрушая клетки. Кашель раздирал легкие, причиняя неимоверную боль. А он просто смотрел, лишь сильнее сжимая запястья. Когда зеленые глаза распахнулись и встретились с его, Саске отпустил руки и сжал обессиленное тело в объятьях, укладывая на кровать и впиваясь в шею. Чакра устремилась в него, наполняя болезненными ощущениями. Но парень терпел, чувствуя, как напарница хрипло вдохнула. Спустя мгновение он отстранился, утирая капли крови с губ. Чиё, дрожа, смотрела на вампиров, пытаясь осознать произошедшее. Только ответа не находилось: — Поясните… — коснувшись плеча парня, обратив на себя внимание, вымолвила она. — Что?.. — пробормотал Саске, не в силах оторвать взгляд от напарницы. Сакура казалась такой одновременно знакомой и далекой. Прежний скромный взор наполнился уверенностью. Девушка тоже изучала парня. Легко и невесомо она коснулась щеки и улыбнулась. Но словно не ему, а отголоскам прошлого, далеким временам и совершенно иному вампиру. Чакра начала нормально циркулировать по телу, восстанавливая с удвоенной силой раны. — Спасибо тебе, — приглушенно проговорила девушка и, прикрыв глаза, потеряла на мгновение сознание, оказавшись вновь в надежных руках напарника. На мгновенье Чие замерла, распахивая от удивления глаза. И пусть вопрос остался без ответа, она четко увидела, как чакра двоих вампиров смешалась, озаряя их силуэты ярким ореолом. И, возможно, это и была лишь игра воображения, но старуха понимала: перед ней — потомок королевской семьи и верный пес, последующий за госпожой в саму преисподнюю. Нить, тянувшаяся не один век, снова воссоединилась, открывая и направляя на истинный путь. И пусть вампир, несущий проклятье своего древнего рода, еще не осознал всю важность долга, клятва, произнесенная его предком, прочно въелась в гены Учиха. Клеймо преданности, заставляющее склонять колени перед носителями Бьякуго. — Нужна кровь, — Саске отстранился от Сакуры, аккуратно ее укладывая на спальное место. Он не понимал совсем недавно произошедшее, и это пугало. А собственный поступок, вырвавшийся будто на уровне рефлексов, порождал еще больше вопросов: словно данное действие было в порядке привычный вещей. Как там говорила Чиё: Учиха — тень Королевы? — Ты ведь не думаешь нападать на людей? — женщина подошла к столу, отодвигая ящики по очереди. Найдя старую выцветшую карту, она разложила ее на поверхности. — Тут совсем рядом есть поляна. Часто встречаются дикие кабаны. Можно, конечно, и на горную рысь наткнуться. Чие отодвинулась, давая возможность парню рассмотреть подробнее ландшафтные обозначения, которые она когда-то давно сама составила, стараясь обезопасить себя и уменьшить столкновения с оборотнями. Никогда бы не подумала, что эта карта еще понадобится. Женщина не сомневалась: вампир справится с поставленной задачей, поэтому, немного приоткрыв ставни, старуха убедительно кивнула — день сошел на нет. Вечер плавно надвигался на землю. Саске подхватил свой плащ, бережно сложенный женщиной, и взял в руки катану, ощущая приятную тяжесть, словно что-то родное вернулось к нему. Чие не только спасла их от погибели, но и услужливо собрала вещи, заслужив двойную благодарность от парня. Странно закрутила судьба пути, пытаясь свести всех вместе. Правда искала выход на свободу, пусть и самым опасным путем. Остановившись в дверях, Саске скользнул взглядом по Сакуре, по-прежнему лежащей без сознания. Отметив ее ровное дыхание и небольшой румянец на щеках, вампир исчез в сумерках леса.***
Вернулся парень практически перед первым лучом рассвета. Уставший, измотанный, но с довольной ухмылкой и богатой добычей. Аккуратно сложив туши убитых животных недалеко от входа в дом и прикрыв их кедровыми ветками, чтобы отбить запах, Саске зашел внутрь. В руках он держал два пакета с кровью, которые пришлось отложить. Несмотря на то, что вампир старался оказаться незамеченным, план провалился: напарница мгновенно отреагировала. Она стояла в полный рост, руками приподняв волосы, позволяя Чиё себя тщательно осмотреть. Парень замер, не в силах оторвать взгляд, хотя прекрасно понимал, какой дискомфорт доставляет напарнице. Непонятная тяга пробудилась в теле, наполняя его легкостью. Сердце стучало быстро, как на недавней охоте, но совершенно по иным причинам. Сакура вызывала в нем неизвестные ранее чувства. Но… она ли? Возможно ли, что парень путает реальность и осколки прошлого? Рассказ Чиё, правда о собственном происхождении, таинственная техника Бьякуго… Вдруг сознание играет злую шутку и накладывает необходимое на желаемое. Мадара и Мияко. Саске и Сакура. Насколько они в действительности похожи? Есть ли связь, помимо слов старой вампирши? Парень утопал в размышлениях, то пряча взгляд, то вновь возвращаясь к напарнице, стыдливо прикрывающей грудь ладонями. Она закусывала губу, отворачивалась, лишь сильнее раззадоривая Саске. Казалось, будто время замедлило свой бег, начало растекаться весенним тающим ручейком, позволяя сильнейшему вампиру насладиться видом невесты Короля. Ее прекрасной светлой кожей, сейчас покрытой множеством зарубцевавшихся ран. Длинными ногами, стройной фигурой. Розовые волосы локонами ниспадали вниз, приковывая взор к груди. Тяжело выдохнув, вампир, наконец, смог отвернуться и отойти в дальний угол. Дыхание потихоньку восстанавливалось, хотя даже сознание кричало подойти к напарнице и… А что дальше он мог сделать? «Не моя!» — единственная рациональная мысль скользнула и угасла под напором чувств. Сжав руки в кулаки, Саске взял пакет с кровью и отпил из него, подменяя одно желание другим. Желудок, не привыкший к подобной животной пище, немедленно отозвался рвотным позывом. Но вампир, преодолевая себя, сделал еще глоток. Острые клыки обнажились, а язык слизнул пролитые капли крови. — Бесстыдник! — повела носом Чиё, отрываясь от девушки. — Сам насыщается, а нас не угощает! Кабана завалил? — Да, — коротко ответил парень и, подумав, добавил: — И не только. Моя благодарность вам за помощь. Завтра еще добуду. Старуха одобрительно хмыкнула и разрешила Сакуре одеваться. Девушка нагнулась и подняла одеяло, обернувшись в него, вновь встретившись взглядом с напарником. Он быстро снял с себя плащ и в пару шагов преодолел разделяющее их расстояние. — Возьми, — протянул Саске, но вампирша не шелохнулась. — Я принесу твою одежду, — коснувшись плеч Сакуры, парень спустил одеяло, одновременно прослеживая взором его падение. Непонятная тяга усиливалась, а внешний вид напарницы лишь разжигал интерес. — Вы бы хоть меня постеснялись, — напомнила о себе Чиё, с милой улыбкой наблюдая за молодыми людьми. — Давайте теперь все вместе отобедаем. — Я благодарна вам за помощь, — наконец, заговорила Сакура, закутываясь в плащ парня. Смущение еще сильнее запылало на щеках, ощутив знакомый любимый запах. — И вряд ли когда смогу отплатить сполна. — О, девочка моя, — отмахнулась Чиё. — Поверь, вот ты мне точно ничего не должна. Разве что приятное времяпровождение сегодняшним вечером. Женщина начала хлопотать, заваривая травяной напиток для раненой и разливая кровь по чашам. А Сакура перевела взгляд на напарника, копошащегося в походном мешке. Тот словно и не спешил доставать одежду, заставляя девушку нервничать. «Почему он так бесстыдно меня разглядывал?» — размышляла вампирша, сильнее сжимая плащ на груди. Сакура понимала, что Саске никогда не ответит на ее чувства. Как бы сильно не хотелось, как бы ярко фантазия не рисовала картины… Якуши — преданный подчиненный, превозносящий приоритеты и волю Повелителя выше собственных желаний. Да, миссии сблизила их, но волнение Саске — лишь вина за просчет в бою и обрушение пещеры. Остальное — лишь желаемая иллюзия. Взяв протянутые вещи, Сакура неожиданно отвела взгляд, не в состоянии открыто посмотреть в глаза напарнику. Она боялась, что если столкнется с черной бездной, то не сможет совладать с желанием окунуться в нее, погрузиться с головой. Запах, исходящий от плаща, дурманил похлеще трав, которые использовали оборотни на своем празднике, а грубый материал, пропитанный влагой, пылью и кровью, дерзко оцарапывал торчащие соски, задевая неведомые струны возбуждения. — Я… Мне… — Сакура облизнула сухие губы, стараясь увлажнить их. Смущение завладело сознанием, не давая возможности сконцентрироваться. — Ты, милая, спокойно переодевайся, — Чиё, наблюдавшая картину неловкости между двумя вампирами, обратила взор на парня: — Мы тебя подождем, да, Саске? — делая акцент на имени, женщина вложила весь свой игривый пыл, вспыхнувший в груди, наблюдая за призрачными образами далекого прошлого. Собеседник кивнул и опустил голову вниз. Он и сам знал, что перешел границы дозволенного, позволил увидеть запретное. Сначала — поцелуй, теперь — желание. Но почему сознание молча принимает подобные слабости? Почему не гасит бушующие чувства? Долгие годы Саске игнорировал напарницу, ее томные влюбленные взгляды. А потом и она сама все поняла, прекратила настойчивые попытки сблизиться. Теперь же эта миссия, воспоминания Чиё… Нет! Нельзя позволять эмоциям возобладать. Лучший вампир среди подданных Короля должен сохранить свое место. — Спасибо. Саске, потерявшись в потоке самобичевания, не заметил приближение напарницы, которая протянула свернутый плащ. Аккуратно приняв вещь, парень отвернулся, обращаясь к Чиё: — Давно ли вы здесь живете? Не боитесь? — А чего я должна опасаться? — рассмеялась старуха и, покряхтывая, уселась на скамью, протянув горячий лечебный напиток Сакуре. — Саске, а ну помоги, поднеси чашки с кровью, — вампир взглянул на собеседницу исподлобья, в глазах сверкнуло возмущение. Но гордый нрав уступил благодарности за спасение. — Вот спасибо. Какой запах, мм, — протянула Чиё и отхлебнула тягучую жидкость, чувствуя, как она живительно разливается по организму. — Мне бояться, кроме вампиров, некого. Оборотни не трогают, уважают, — молодые люди вопросительно взглянули на старуху. — Волки вечно попадают в неприятности: то затеют драку между собой, то патрульных ночных стражей доведут. А лечить-то некому, их медицина оставляет желать лучшего. Вот и вспоминают обо мне. Особенно лидер селения Эй, очень хороший оборотень. Честный. Я еще его прапрадеда застала. Ну мы и заключили договор. — Но почему вы опасаетесь вампиров? — непонимающе спросила Сакура. — Это долгая история, — ушла от ответа Чиё. — Да и твой напарник уже в курсе. Расскажет по дороге домой. Давайте, допивайте и ложимся отдыхать. Мои старые кости давно просят о покое. Чередуя кровь с травянистым отваром, девушка смогла вполне насытиться, ощущая, как по организму расползается теплая волна удовольствия. Энергия восстанавливалась, отчего нервные импульсы неприятно пробивали недавно ушибленные места. Сакура понимала, что эффект, который происходил после распития человеческой крови, совершенно иной, но голод, порождающий неконтролируемую жажду, отступил, успокаивая сознание. Насытившись, Сенджу предложила свою помощь в уборке стола, но получила категорический отказ и была направлена на спальное место, любезно выделенное Чиё неподалеку от очага. Саске, молчавший все это время, не спрашивая разрешения, подтащил старый футон, остановившись рядом с Сакурой. Девушка в недоумении посмотрела на парня, но, наткнувшись на его серьезный взгляд, поняла: он не собирается отступать от нее ни на шаг. Отвернувшись к стене, медик свернулась калачиком, стараясь совладать с нахлынувшими эмоциями, завладевшими мыслями. Было неловко. Несмотря на расстояние длиной в вытянутую руку, казалось, будто Саске лежит совсем рядом. Под одним одеялом. Кожа к коже. Ощущая за спиной ровное и горячее дыхание напарника, Сакура никак не могла расслабиться и отдохнуть. Чиё уже давно разобралась с кухонной утварью и тихонько улеглась на широкую скамью. Ее тело ныло от переутомления и использования огромного количества чакры, так что покой был жизненно необходим женщине. Саске внимательно смотрел из-под полуопущенных век на спину девушки, замечая ерзание под одеялом. Он понимал, что при всей своей стойкости и выносливости, вампирше пришлось пережить кошмарные трудности, которые не многие воины-то переносили. Медик была на грани смерти, но боролась до последнего. И Якуши должен признать, Сакура… Веки тяжелели, а сознание утонуло в мире сновидений. Его приближение она ощутила давно. И пусть мужчина находился еще за границами их владения, Мияко знала: Мадара спешит к ней. Связь, которая образовалась за годы их тайных отношений, была поистине прочной. Женщине иногда казалось, будто они являются единым целым, неделимым. Иногда вампирша осознавала, что предает мужа и клятву, данную перед алтарем, но тяга, ощущаемая к Учихе, всегда оказывалась гораздо сильнее. Ребенок, почувствовав волнение матери, неспокойно толкнулся в утробе, стараясь переключить внимание на себя. Мияко, ойкнув от неприятных ощущений, с улыбкой погладила округлый живот, наполняя теплом и уютом. Королева любила этого малыша, всем сердцем и душой, и была благодарна мужу за возможность стать матерью. Темная аура, исходящая от приближающегося вампира, отрезвляла, вырывая из раздумья. Тело затрепетало, распознав желанную и пронзающую энергию. В глубине души вспыхнуло пламя, опаляя жаром и заставляя мелко дрожать. Она скучала. Безумно. Словно не хватало воздуха в легких. Будто она была жутко голодна, а сейчас получила дозу питательной крови. Мадара появился перед ней, не заботясь о возможных косых взглядах и доносах Королю. Он не боялся. Ни Повелителя, ни слухов. Единственное, что его волновало — разрастающееся с каждым днем все сильнее чувство в груди, туманящее рассудок и подчиняющее волю. Учиха не мог жить без своей любимой, без Королевы, смотрящей ему в глаза. Мадара даже любил ребенка, лежащего под сердцем женщины, наследника Правителя. Преданно, покорно принимая и окутывая тенью. В миг близости с Мияко он ощущал присутствие малыша, который от смешивания чакры утопал в блаженстве и эйфории. Мужчина преклонял колено не только перед любимой, Учиха почитал будущего господина, перенося свой долг клятвы и на него. Сомкнув потрескавшиеся уста на прохладной руке, вампир поднял изголодавшийся взгляд на Королеву. Он желал ее, не в состоянии полностью насытиться ароматом, энергией и теплом, излучаемым телом. Слабый свет, отбрасываемый луной, едва доходил в глубь старой садовой беседки, но и этого хватало, чтобы видеть, как блестят от возбуждения глаза женщины. — Ма… Ма…дара, — Мияко задохнулась от нахлынувших ощущений, когда вампир с жаждой впился ей в губы. Она была совсем не против его настойчивости, ведь сама едва сдерживалась от желания ощутить горячие руки на своем теле. Женщина изнывала от эмоций, захлестывающих сознание. Мадара целовал шею, ключицу, оттягивая край мягкого роскошного кимоно. Он оставлял красные отпечатки поцелуев, словно клеймя, пронзая прикосновениями каждую клеточку. И Мияко бесстыже стонала, выгибаясь под напором ласк. — Я клянусь… — пробормотал Учиха. — Клянусь защищать тебя, — его рука соскользнула с груди. Развязав не тугой широкий пояс, обхватывающий талию, мужчина распахнул кимоно, замечая, как ее округлый живот еще больше стал выделяться на худом стане. Мадара, повинуясь порыву, опустился на колено, замирая лицом возле еще нерожденного малыша в утробе матери. Горячая ладонь скользнула по изгибу, ощущая шевеление ребенка. Глаза запылали алым. — Я клянусь, что весь мой род будет служить вам до последнего вдоха.