О тоске и зелёных перьях

/Ивент к Новому году. Тема: перерождение/ Кусочек зелёного стекла вдребезги разбивается о пол, и осколки растворяются бледной, слабо мерцающей пылью, которая осыпается горсткой пепла. Ветер уносит его прочь, окончательно рассеивая, смешивая с пылью. Перед смертью Кетцалькоатль успевает подумать только о том, что это не конец. Его жизнь не может оборваться и закончиться вот так легко, он не может просто оставить этот мир. Боги не попадают в Миктлан. Пернатый Змей знает, что его ждёт бесконечная череда жизней, каждая из которых продлится тысячелетия, в каждой из которых он будет приглядывать за смертными, в каждой из которых будет оберегать мир от неминуемого конца. Впереди и вокруг — непроглядная тьма, бесследно впитывающая солнечные лучи. И само Солнце так далеко, что кажется ненастоящим, однако оно так близко, протяни руку — и коснёшься раскалённого светила. Прямо напротив Кетцалькоатль видит тень, приобретающую такие знакомые очертания. Он видит самого себя и с удивлением разглядывает. Видеть самого себя со стороны было так… странно. Тьма обволакивает кажущееся таким лёгким собственное тело, и Пернатый Змей не может пошевелиться. Что-то внутри обжигает, и он не понимает, что, ведь у него теперь нет души. А потом свет вдруг окружает его со всех сторон, ослепляет, и он снова видит небо. Оно плывёт перед глазами голубым пятном, смотреть на него больно и непривычно после вечной темноты, и Кетцалькоатль жмурится, понимая, что снова может чувствовать себя. Он снова жив. Его кожу мягко щекочут яркие перья, и он снова открывает глаза, уже чётче видя небесный свод. Небо над ним чисто, ясно и прозрачно, Пернатый Змей не может отвести взгляд. Солнце стоит в зените, и он протягивает к нему руку, пытаясь поймать тёплые лучи, пропускает их сквозь пальцы, свои собственные пальцы — он снова может их чувствовать — и снова щурится. Вместе с ним оживают для него и звуки, мир полнится шелестом листвы где-то позади и далёким свистом птичьего голоса, шепотком травы и шуршанием чего-то в ней. Он снова жив. Сколько же раз уже он возвращался к жизни после неминуемой тьмы? Кетцалькоатль не хотел вспоминать — воспоминания о собственных ошибках причиняли ему страдания. За последние нити жизни он всегда хватался изо всех сил — тьмы боялся более всего. Он не тот, кто имеет право сдаваться, он ответственен за существующий мир и за то, чтобы он продолжал существовать. Любая из его смертей непременно вернёт его к началу, и он снова будет жив.