О тоске и зелёных перьях

/Боги, в современном мире вы «вышли на пенсию». Расскажите о своих занятиях в ХХІ веке. Кем вы работаете? Что делаете? Посвящаете себя своим хобби или незаметно продолжаете выполнять свою божественную работу?/ Мир смертных с каждым годом становился всё сложнее, и приходилось приспосабливаться. Тем не менее, Шочикетцаль не сожалела ни о чём. Ей нравилось. Её устраивала её жизнь, устраивало то занятие, которое она нашла себе. Оно было близко её душе и пристрастиям, и ему она отдавала всю себя. Она любила делать людей счастливыми. Чужая улыбка согревала едва ли не сильнее солнечных лучей. Она сама улыбалась так приветливо и тепло, что было трудно удержаться. Её словно окружал свет, к ней влекло с немыслимой силой. Шочикетцаль будто яркое жизнеутверждающее пятно, мелькающее в серости будней и окрашивающее их в яркие цвета. Собственный цветочный магазинчик, в котором всегда царили уют и дружеская обстановка такие, что пройти мимо было трудно. Даже не для того, чтобы купить цветы — чтобы увидеть самый главный цветок этого места, своей речью привлекающий к себе и так чудесно улыбающийся. К ней приходили просто поговорить, выговориться о наболевшем, попросить совета, и она никому не отказывала. Всё, что она говорила, — удивительно — исполнялось. Её букеты получались самыми прекрасными. Каждый, даже самый простой, был уникальным произведением искусства, исходящим из самой души. Шочикетцаль с удовольствием собирала цветы, выбирая верное сочетание, попутно слушая историю захожего покупателя. — Для кого букет? — неизменно спрашивала она, когда очередной человек навестил её. — Для девушки, для жены, для подруги? Для матери? — Для девушки… — с некоторым стыдом произнёс парень, неловко замерев напротив него. Шочикетцаль улыбнулась. — Какие же цветы нравятся твоей девушке? — улыбка её была так тепла, что посетитель не мог удержаться и краснел только сильнее. — Не знаю… — совсем растерянно пролепетал он, опустив голову. Шочикетцаль призадумалась. — Ей понравятся эти гортензии с лавандой, — уверенно сказала она, зная, что говорит. И принялась собирать букет, весьма пышный. Переливавшиеся оттенками синего и голубого цветы были окружены длинными плоскими листьями, гладкими почти до блеска. Этот букет нравился самой Шочикетцаль. Она разглядывала его со всех сторон, не в силах оторвать взгляда. Её робкий посетитель, кажется, тоже был впечатлён. — А ещё она любит звёзды и закаты. Не упусти своё счастье, — она протянула ему цветы и очаровательно улыбнулась. В этой улыбке было столько участия, что парень в конец растерялся. И лишь после опомнился и потянулся к карману в поисках денег. — Не нужно, — она остановила его. — Оставь их себе. И будь уверен: сегодня она будет рада видеть тебя и будет рада твоему подарку. Улыбка расцвела и на лице посетителя, прекраснее самого прекрасного цветка, искренняя и такая благодарная. Звёзды зажглись в его глазах, он второпях благодарил Шочикетцаль, пока она едва сдерживала смех. Чужая благодарность, чужое счастье были для неё неизмеримо ценны.